Виконт. Том 2

Глава 15. Охотники рядом

Когда мы с Лидией наконец добрались до Саврополя, усталость уже буквально валила нас с ног. Переговоры с Мельхиором Альтбахом, главой семейства и тестем Жоржа, выдались на редкость тяжёлыми и напряжёнными. Опытный торговец хлебом с первых минут понял все риски и возможные последствия моего предложения, поэтому восторга от перспективы потерять часть семейного бизнеса он, разумеется, не испытал. Однако у меня была уверенность, что Жорж и его жена Кристина сумеют убедить старшего Альтбаха дать согласие на открытие предприятий в моей вотчине. Как мне потом наедине признался Жорж, он очень хочет попробовать свои силы в реальном деле. Ну что ж, на то, чтобы доказать свою состоятельность вести дела самостоятельно, у него была половина осени и вся зима, времени более чем достаточно.

Как только мы прибыли в город, я первым делом отправился на поиски Софи, которая должна была прилететь сюда раньше нас, ведь ещё из столицы она сразу направилась на север. Моё беспокойство стало расти, когда выяснилось, что никто в Саврополе не видел мою вторую жену с момента нашего отбытия в Сольрих. От раздражения и досады я мерил шагами шатёр, чувствуя, как внутри закипает злость от неопределённости. Что могло произойти с Софи? Почему она не предупредила, если решила задержаться?

— Марк, прекрати метаться, ты только больше себя накручиваешь, — попыталась успокоить меня Лидия, наблюдавшая за моим поведением с беспокойством. — Наверняка она опять отправилась на тот проклятый вулкан. Ты же знаешь, её притягивает туда как магнитом.

— Даже если и так, почему нельзя было сказать об этом? — раздражённо возразил я. — Она не подумала, каково будет нам гадать, куда она пропала? Если бы только у неё был артефакт связи…

— Тогда нужно заказать ещё, — спокойно предложила Лидия. — Я думаю, Поуп не откажется сделать для нас ещё одну партию артефактов. Пусть это и дорого, но так мы хотя бы будем на связи.

Я вздохнул:

— Ты права, Лида. Сегодня же отправлю сообщение Зое, чтобы она нашла Поупа и сделала заказ, какой бы высокой ни была цена. Я больше не хочу оказаться в такой ситуации.

Лидия ехидно улыбнулась, пытаясь развеять моё напряжение:

— Вот если бы ты отдал сферу связи не Зое, а Софи, то переживать бы не пришлось. А Софи всё-таки твоя официальная жена.

Я проворчал в ответ, что никто не рассчитывал, что Софи куда-то пропадёт, а Зоя остаётся в Сольрихе и для неё средство связи было важнее.

Этот разговор немного успокоил меня, но чувство тревоги полностью не ушло. Через пару часов ожидание стало невыносимым, и я, не выдержав, направился к Бриану. Поднявшись в воздух, я уже собрался направиться к юго-западу, когда вдруг заметил в небе силуэт дракона, стремительно приближавшейся к городу.

Через несколько минут драконы встретились, и я с облегчением увидел Софи — счастливую, раскрасневшуюся, с сияющими глазами.

— Где ты была, Софи? Почему задержалась и даже не дала знать, что с тобой? — раздражённо спросил я.

Но Софи, как будто не замечая моего тона, лишь с улыбкой развела руками:

— Марк, всё прекрасно! Я просто немного задержалась на вулкане. Там было так удивительно! Мне нужно было понять кое-что важное для себя…

— Почему ты не подумала о нас? Ты хоть представляешь, как мы переживали? — упрямо продолжал я.

Софи лишь блаженно улыбалась, словно была погружена в свои мысли и не слышала моих слов. Её аура была невероятна: переливалась сотней оттенков, пылала огнём, отражая безудержную мощь стихии, в которой она купалась последние дни. Это было одновременно восхитительно и пугающе.

Только утром следующего дня Софи пришла в себя настолько, что смогла дать осмысленные объяснения. За завтраком она с воодушевлением рассказала нам о пережитом:

— Марк, это удивительно! Мне было скучно возвращаться в Саврополь обычным путём, и я решила снова отправиться к вулкану. Ты даже не представляешь, насколько сильно моё сродство с огнём возросло! Теперь мне даже не нужно специально создавать плетения для простых заклинаний, стоит только пожелать — и магия откликается мгновенно.

Глаза Софи сверкали от восторга, но у меня внутри колыхнулась тревога. Я испытывал смутное беспокойство, наблюдая за тем, как легко и естественно Софи говорит об изменениях в себе. Что-то в этом меня настораживало и тревожило.

— Софи, а ты уверена, что это хорошо? — хмуро спросил я. — Тебя это не настораживает?

Она беззаботно отмахнулась:

— Почему это должно настораживать? Это чудесно! Я стала сильнее и свободнее!

Лидия, до этого молча наблюдавшая за нами, осторожно встряла в разговор:

— Софи, просто будь осторожнее… Такая близость к чистой стихии может быть опасной.

— Ты преувеличиваешь, Лида, — отмахнулась Софи, улыбаясь, но в её голосе промелькнула тень раздражения.

Я глубоко вздохнул, не желая продолжать этот сложный разговор, и перевёл взгляд на вход, где через щель между полотнами ткани открывался вид на холодное осеннее утро. Я чувствовал отвратительное бессилие что-либо изменить и мог только надеяться, что мои смутные тревоги окажутся беспочвенными.

Но, похоже, все мои переживания по поводу Софи оказались напрасными. Повседневные заботы быстро расставили всё на свои места. Странности постепенно исчезли, и я вновь наслаждался обществом моей хорошо знакомой и привычной, эмоциональной, вспыльчивой и порой немного инфантильной, но искренней и верной жены.

На фоне наших хлопот почти незаметно прошло очередное сообщение от Мари о том, что их корабль благополучно достиг порта Хартуш в далёкой Садии. Судя по её бодрому голосу, дела у них шли отлично.

И всё в жизни текло своим привычным чередом, вот только бытовые условия стали заметно ухудшаться с наступлением холодов. Мы по-прежнему жили в двух соединённых шатрах, пол которых был покрыт толстым слоем тёплых ковров. Даже уютная походная мебель не могла полностью компенсировать дискомфорт от осеннего холода и сырости. У нас внутри было тепло, сухо и светло, но отделаться от мысли, что от непогоды нас отделяет тонкая ткань тента, не получалось, особенно остро чувствовалась искусственность нашего убежища после тёплого, просторного и благоустроенного столичного дома. Всё чаще нас посещала мысль о том, чтобы передать управление виконтством Андрею, а самим перебраться до весны в Сольрих.

Однако в серые и однообразные осенние дни яркой вспышкой ворвался очередной караван из Сольриха. На четырёх больших возах к нам прибыл долгожданный бордель. Восторгу мужской части населения Ставрополя не было предела. Почти все холостяки города бросились помогать девушкам разгружать немногочисленную мебель и вещи. Даже мне пришлось принять участие в общем оживлении, чтобы лично встретиться с мадам Леонорой, которая возглавляла новое заведение.

Переговоры прошли быстро и эффективно, мы обсудили и подписали договор. Название для дома утех я предложил лично — «Тигровая лилия». Мне оно казалось элегантным и подходящим. При этом я невольно вспомнил серебряный цветок, над созданием которого так долго трудилась Софи. Одним из моим обязательным условием было прохождение всех сотрудниц борделя врачебного осмотра сначала у Адриана вон Рудена, а затем у Лидии. Меньше всего хотелось завезти в Ставрополь неприятные болезни.

Когда Софи узнала о том, что я назвал заведение именем, напоминающим её лучший ювелирный шедевр, то устроила мне такой скандал, какого я совершенно не ожидал. Оказывается, эта тема была для неё крайне чувствительной и болезненной, но я, хотя и почувствовал себя немного виноватым, всё-таки не стал ничего менять.

Не успело ещё утихнуть волнение от появления нового заведения, как ко мне подошла серьёзная Дарина Соррелл.

— Ваша милость, послезавтра должен открыться портал. По ощущениям это будет "длинный проход", то есть открытым он простоит долго, чуть меньше минуты, а это значит и противник может пройти большой группой.

— Благодарю, Дарина, — я кивнул. — Передай Дмитрию и всем охотникам, чтобы немедленно собирались и выдвигались к горам. Берите только самое необходимое, о продовольствии и транспорте позабочусь сам. Завтра я присоединюсь к вам. Если что-то пойдёт не по плану, сразу выходите на связь через артефакт.

От этой новости у меня быстрее застучало сердце. Похоже, мы всё таки дождались второго пришествия минотавров. Я встал с кресла, потер ладонями лицо и почувствовал, как будничная меланхолия уходит, уступая место злому азарту. Следующие несколько часов я бегал по городу, спешно организовывая в поход десяток человек. Пришлось также зачаровывать боевой жезл для Софи, которая безапелляционно настояла на участии в операции. Заклинание Оковы волка ей было незнакомо, а транспонировать плетение под стихию огня у нас не хватало времени.

Мы с Софи решили прибыть на место заранее, чтобы успеть тщательно осмотреть место будущей засады и поучаствовать в обсуждении плана. Если бы не сферы вызова, найти отряд Дмитрия было бы практически невозможно: охотники уже заняли позиции и тщательно замаскировались.

Местом засады была выбрана небольшая горная долина, окружённая крутыми и неприступными скалами. Единственная узкая тропа, ведущая сюда, была настолько сложна и опасна, что даже лошадей пришлось оставить у подножия гор под присмотром одного из дружинников. В долине царила тишина, иногда нарушаемая только эхом перестука камней. Холодный воздух был пропитан сыростью, а сквозь серую дымку виднелись редкие кустарники и кривые, низкорослые деревья, цеплявшиеся за каменистые склоны.

Дмитрий, Марьяна и Дарина представили нам свой план засады, который был вполне продуманным и надёжным. Я внёс лишь одно существенное дополнение: вспомнив неприятный случай с улетевшим предводителем гарпий, я настоял на том, чтобы Софи, замаскированная иллюзией, кружила в небе на Танагре и контролировала возможные летающие угрозы. Себе же я взял задачу нейтрализовать мага, если таковой появится.

Ночь в горах была холодной и мокрой, изредка начинал моросить мелкий, пронизывающий дождь. Мы с Софи укрылись в небольшой палатке, прижавшись друг к другу, чтобы согреться. От холода и сырости нас отделяли только несколько слоёв ткани и шерстяных одеял. Я почувствовал лёгкую ностальгию, вспомнив, как ещё совсем недавно, всего лишь год назад, мы с Софи так же проводили ночи в маленькой палатке, грея друг друга своим теплом. Странно, как много изменилось в нашей жизни с тех пор.

Ранним утром, когда мир вокруг ещё не проснулся, я вышел из палатки и осмотрел окрестности. Небо было затянуто тяжёлыми серыми облаками, а порывистый ветер приносил с собой небольшие волны мелкого холодного дождя. На вершинах дальних гор уже лежали первые пятна снега. Глядя на мрачный пейзаж, я остро почувствовал желание оказаться в уютной гостиной нашего дома в Сольрихе, наслаждаясь горячим чаем в компании обеих жён... Что характерно, в моей фантазии была и Зоя, она сидела напротив с большой чашкой в руках и улыбалась.

Отогнав сладкие видения, я вернулся к делам. От Дарины узнал, что до открытия портала остаётся примерно шесть часов, и решил отыскать караван с повозками, которые должны были доставить продовольствие и прочие припасы. Это решение оказалось верным: погонщики успели потеряться и перессориться между собой, так как никак не могли решить, куда ехать. Быстро наведя порядок начальственным рыком, я указал им правильное направление и вернулся обратно.

К моменту моего возвращения на место засады всё уже было готово. Охотники заняли позиции, проверили оружие и амулеты. С волнением мы ждали открытия портала, и только одна мысль крутилась у меня в голове: «Будет очень обидно, если никто не явится».

Однако мои опасения были напрасны. Портал открылся внезапно, озарив маленькую горную долину серебристым светом. И тут же возникло сильнейшее чувство опасности, требуя убраться от этого места подальше. Из мерцающего разрыва реальности потоком начали появляться ночники: впереди шагали десять огромных минотавров, следом за ними двигался высокий худой сумеречный альв. Затем появились три гарпии, нервно раскрывая крылья и оглядываясь по сторонам, а замыкали строй пять массивных волкодлаков в боевой трансформации.

Холодный ветер свистел между скал, забираясь под одежду своими упругими щупальцами и пробирая до костей. Разрыв реальности пульсировал, как живая рана, переливаясь всеми цветами радуги. Приходилось терпеливо ждать, затаив дыхание, лишь бы не спугнуть неприятеля раньше времени. По плану мы должны начать атаку, как только схлопнется портал. Особенно беспокоили гарпии, чьи перья трепал ветер, их было всего три, но если они улетят, поймать их будет сложно.

К счастью, враги оказались отвлечены резкой сменой погоды, они ежились в своих плащах, перебрасываясь раздражёнными репликами. Один из минотавров, массивный, как скала, шумно сопел, выпуская клубы пара из ноздрей.

Наконец бесконечность длиною в минуту закончилась, и сверкающий портал исчез. Я почувствовал невероятное облегчение. Мгновение — и тишина окутала долину, куда-то пропал шквалистый ветер, словно сама природа затаилась в ожидании схватки.

Все ждали моего сигнала к атаке. Я не стал тянуть и бросил напитанные до предела энергией Оковы волка в тёмного альва. Маг рухнул на землю, как подкошенный, но... Гарпии взмыли вверх с пронзительными криками, а волкодлаки рванули вниз по тропе, прежде чем дружинники опомнились. И только тогда мои воины наконец пришли в себя, вступая в схватку.

Грохочущий рёв заставил горы содрогнуться:

— Охотники! Засада! В круг!

Это кричал минотавр-вожак с алебардой невероятных размеров. Огромные человеко-быки сомкнули строй с пугающей слаженностью, выставив вперёд тяжёлые щиты и алебарды. Один из них подхватил бесчувственного альва и потащил внутрь образовавшейся стены. Я бросил в минотавров два заклятия, но Оковы соскользнули с их шкур, как дождь с промасленной ткани. В памяти тут же всплыли наставления мастера Сандра о высокой магической устойчивости этих существ. Пока я напитывал энергией плетение для следующей атаки, с тропы донёсся лязг клинков, вопли боли и звериный рык. Мне было не видно, что там происходило, это была зона ответственности Марьяны и Джулиуса.

В ряды минотавров летели стрелы и заклинания, но особого вреда не наносили. Я выбирал, в кого бросить заклинание, когда строй врагов расступился, и вперёд вышел человек-бык с огромным луком. Тяжёлая стрела с гудением пробила щит одного из моих дружинников, отбросив его на землю. Раненый закричал, отползая в сторону. Я же успел уловить момент, чтобы метнуть плетение, и стрелок рухнул на камни, выронив оружие. Но тут же другой вражеский воин подхватил лук, скрывшись за спинами собратьев.

«Нет уж, такой трюк дважды не пройдёт», — прошипел я сквозь зубы, снова накапливая силу. Наконец второй лучник показался из-за щитов, и я, не медля, обездвижил его заклинанием.

Тем временем битва набирала обороты. В воздухе кружила Танагра, яркие вспышки света окутывали дракона — это Софи расправлялась с гарпиями, сбивая их при помощи жезла. Марьяна, присоединилась бою, против минотавров. Стрелы, заклинания летели в рогатых воинов.

Двое врагов держались дольше всех: минотавр-предводитель и одна самка. Последнее, что я услышал, прежде чем они оба рухнули на землю, был его хриплый крик:

— Отвернись, не смотри им в глаза!

Когда последний противник упал, я сразу же прокричал:

— Все целы?

С двух сторон раздались голоса:

— Здесь раненый! — ответили справа от меня.

— Скорее сюда! Тут тяжёлый! — раздался крик с тропы.

Я бросился к тем, кто кричал громче. На мокрых камнях, залитый собственной кровью, лежал Дейв Чекрид. Его рука была почти отрублена, а лицо побледнело от боли и потери крови.

— Тысяча демонов мне в глотку! Почему я не взял с собой целителя? — цедил я сквозь зубы, начиная лечение.

Я закрыл рану Дейва, наложил заклинание и ещё одно. Но полноценно вылечить раненого не получится, у меня не хватит навыков, а в жезл вложены только заклинания первой помощи.

— Марьяна! — рявкнул я, заметив её рядом. — Второго проверь! Быстро!

Она молча побежала исполнять приказ. Тут же я заметил Дмитрия, несущего на руках ещё одно тело. Сердце сжалось от горького предчувствия.

— Дони уже не спасти, — хрипло проговорил Дмитрий, подняв на меня бледное лицо.

Горло дружинника было разорвано, с такими ранами выжить невозможно. Первая потеря…

После битвы мы подвели итоги: один погибший и двое раненых. У ночников был убит один из волкодлаков. Джулиус мечом расколол голову оборотню, убившего Дони. Одна гарпия, сраженная в полёте, неудачно упала и сломала крылья и рёбра. Марьяна, осмотрев её, сообщила:

— Если не хотим потерять донора, нужно немедленно проводить ритуал обретения талиара.

— Дима, реши вопрос, — коротко распорядился я. — Нам с Софи нужно срочно доставить раненых домой.

Погрузив пострадавших на драконов, мы отправились в Саврополь. Там нас уже ждали оба целителя. Адриан тут же занялся Дейвом, аккуратно восстанавливая искалеченную руку, а Лидия закрывала раны второго дружинника. Я наблюдал за их работой, пытаясь разобраться в противоречивых чувствах. С одной стороны, мы победили и предотвратили страшную угрозу, с другой — моя самонадеянность стоила жизни человека и едва не стала роковой ещё для двоих.

Ночью в город прибыл караван, везущий пленных ночников. Мне пришлось лично определять место их содержания, выбрав под это крепкий амбар. Я поручил Джареду назначить усиленную стражу. Наложив на амбар все возможные охранные печати, я отправился спать, следующий день обещал быть сложным.

Новый день начался с того, что пришлось заняться печальным делом — выбором места для кладбища. Дони стал первым дружинником, погибшим на моей службе, и я хотел, чтобы его похоронили достойно. Архитектор Тулий предложил разместить погост подальше от города, так как предполагал, что Саврополь ещё вырастет.

Могилу для Дони подготовила Тоф, маленькая волшебница плакала так, будто прощалась не с едва знакомым человеком, а с родным братом. Когда каждый, кто хотел, произнёс слова прощания и могила была засыпана, Тоф подошла ко мне. Девушка вытерла слезы рукавом и пообещала:

— Я посажу тут туи и кусты барбариса, чтобы надгробие не было столь одиноким.

— Спасибо тебе большое, — сказал я искренне.

А сам тут же подумал: «Вряд ли эта могила надолго останется одинокой...»

Вечером того же дня у нас с Лидией и Софи состоялся сложный разговор. Мы решали, кому из наших людей дать доноров: у нас оставалось шестнадцать ночников —потенциальные талиары и один маг, способный стать партнёром по фамильярной связи. После долгих обсуждений мы решили, что необходимо вернуть Зою в виконтство, чтобы она могла определить лояльность кандидатов.

— Софи, придётся тебе отправиться за Зоей, — сказал я жёстко. — Только без всяких там остановок у твоего любимого вулкана. Обещай!

Софи поджала губы, но всё-таки кивнула, давая слово.

А мне предстояло сделать много работы — составить списки всех желающих пройти через ритуал. Проследить, чтобы никто из пленников не помер раньше времени. А ещё заняться подготовкой непосредственно к самим ритуалам.

После завтрака Софи отправилась в Сольрих. А я взялся перечитать отчёт Дмитрия, чтобы обдумать итоги вчерашнего сражения. Холодный свет магического светляка подчёркивал контраст чёрных цифр и букв на белой бумаге. Два ряда знаков, начертанных твёрдой рукой, олицетворяли чьи-то жизни и судьбы. Снова меня охватили сомнения в правильности происходящего, но я решительно тряхнул головой, вспомнив, с каким ожесточением сражались волкодлаки и как дисциплинированно держали строй минотавры. А ведь они пришли в наш мир, чтобы убивать и грабить.

«Нет, всё правильно. Я поступаю как должно». Цифры в моих глазах быстро перестали быть жизнями, превратившись в ценный ресурс.

Два минотавра-самца и восемь самок.

Я знал, что минотавры — желанная добыча для любого отряда охотников, но чтобы было настолько много было самок. Хотя столкнуться с ними в бою оказалось куда сложнее, чем я мог себе представить. Самки — мощные, яростные, с щитами и алебардами, они сражались не хуже своих сородичей-мужчин. Если бы я встретился с ними без фамильяра, то не смог бы победить. Слишком много сил уходит на оковы для них.

Волкодлаки — два самца, две самки.

Гарпии — одна уже стала донором для Эрика Дамса. Я одобрил выбор Дмитрия: Эрик был из первого набора дружины, проверенный боец и лидер. Таких нужно поощрять. Остались ещё две человеко-птицы — самец и самка.

А так же мне достался молодой сумеречный альв.

С альвами всегда сложно. Они вечно выглядят как юноши, даже если им сто лет. Но этот… Этот был явно неопытен. Его поведение качалось, как маятник: то вспышки ярости, то полной апатии. Альвы обычно умеют держать лицо, но этот ещё не научился.

Остается решить, как ими распорядиться.

С альвом всё ясно — проведем ритуал обретения фамильяра первого типа, дождемся портала и отправим обратно. Претендентов двое: Джеймс и Адриан. Зоя, конечно, поговорит с каждым и подскажет, кто больше достоин доверия, но пока я склонялся к Джеймсу. Адриан и так силён, а альв — боевик, не лучший донор для лекаря. А вот Джеймсу такой партнёр будет в самый раз.

Самок ночников распределим между старейшими дружинниками, в приоритете члены охотничьей команды. Вчерашний бой показал: если оборотни прорвутся в следующий раз, а меня не будет рядом — им не выстоять. Критически не хватает скорости реакции и силы.

А вот как быть с самцами — вопрос куда более сложный.

Ладно, с вожаком более-менее понятно, Софи уже не раз намекала, что ей интересен талиар-минотавр. Да и книги про ритуал брала почитать. Считается, что минотавры усиливают сродство со стихией — для волшебницы это идеальный вариант, и красота опять же...

Но что делать со вторым? Может, Тоф захочет? Её ведь жены хотели наградить за оборону Вольного от кочевников. Хотя сомневаюсь, что ей это надо…

Гарпия и два оборотня. Что с ними делать? Те, кому мог бы пригодится талиар, уже прошли через ритуал... Женщин-воинов у нас нет, а Эмили, единственная, кому это могло быть прлезным, сейчас в отъезде. Может, продать в бордель? В крайнем случае… Но это не лучший вариант.

Я выбрал для ритуалов склад при механической мастерской, который пока пустовал. Нужно было прибраться там, хотя с момента открытия прошло немного времени, а хлама накопилось уже немало. Также установил магический обогреватель, чтобы работать было комфортно.

Едва я завершил последние приготовления, как ко мне подошли Андрей и Норман с неожиданной просьбой:

— Марк, можно нам посмотреть на пленников? — заговорщицким шёпотом спросил Норман, переглянувшись с Андреем.

Мне и самому было любопытно поближе разглядеть минотавров, с которыми ранее не приходилось сталкиваться. Тогда на поле боя подробно рассматривать их было некогда, поэтому я решил удовлетворить любопытство и свое, и моих ближайших помощников.

Приближаясь к амбару, превращённому в импровизированную тюрьму, мы услышали разговор пленников:

— Они что же, рассчитывают заставить нас работать как невольников? — с раздражением проговорил молодой мужской голос. По характерной хрипоте я понял что говорит волкодлак.

— Им не нужна наша жизнь, им нужна наша смерть, — тяжело произнёс глубокий голос, в котором звучали обречённость и тоска.

— Что ты хочешь сказать, вождь? Я тебя не понимаю! — недоумённо отозвался волкодлак.

Мне стало интересно, и я замер на месте, ожидая ответа минотавра, но тот молчал.

— Так что они, по-твоему, с нами сделают? — вновь не выдержал тишины оборотень.

— А что бы ты сделал с чужаками, поймай ты их возле своего гнезда? — вмешался третий голос, мягкий, мелодичный и насмешливый.

— Мы не живём в гнёздах, — огрызнулся оборотень.

— Не важно, ты меня понял.

— Я бы убил врагов, — без тени сомнения ответил волкодлак.

— Вот именно, — с иронией продолжил красивый голос. — Почему ты думаешь, что люди чем-то от нас отличаются?

— Они слабее нас! — резко парировал волкодлак.

— Зато хитрее. Именно поэтому мы сидим тут, — саркастически завершил красивый голос.

Повисла тишина, и я уже собрался войти, как волкодлак вновь подал голос:

— Колдун, а ты чего всё время молчишь? Что думаешь, что с нами сделают?

— Какая разница… — голос сумеречного альва звучал пусто и безучастно. — Мы пошли на риск ради богатой добычи, а в результате сами стали добычей. Разве у имущества бывают мысли или надежды?

— Слабак, — с презрением бросил оборотень, после чего разговор оборвался окончательно.

Поняв, что больше ничего не услышу, я решительно шагнул внутрь амбара. Запах в тесном помещении стоял удушливый и отвратительный: живые существа за сутки нахождения тут успели превратить тюрьму в подобие загона для скота. Я немедленно создал магический сквозняк, избавляясь от зловония.

— О, местный вождь явился взглянуть на свою собственность! — насмешливо произнёс обладатель мелодичного голоса, мужчина-гарпия, иронично улыбнувшись.

— Похоже, ему не по душе наши ароматы, — хмыкнул волкодлак, глядя на меня исподлобья.

Я не стал вступать в перепалку с пленниками, молча рассматривая их. Минотавры, лишённые тяжёлой брони, были прикрыты скудными льняными повязками. Их мощные, покрытые короткой шерстью тела напоминали классические статуи, из образа выбивались только массивные бычьи головы, копыта вместо ног и длинные хвосты. Самки были чуть меньше самцов, но всё равно производили сильное впечатление своими габаритами.

Оборотни сейчас находились в человеческом облике, но особого интереса лично для меня не представляли. Зато Андрей и Норман буквально впились взглядами в пленниц-волкодлаков. Надо признать, что женщины оборотней действительно обладали неким притягательным шармом, опасным и завораживающим, поэтому я незаметно контролировал своих друзей, чтобы те ненароком не попались на их феромонные чары.

Гарпии были мне безразличны, хотя самец, вероятно, если с ним поговорить, мог бы рассказать немало любопытного, но мне не хотелось тратить на него время. Моё внимание привлёк сумеречный альв, скорчившийся в самом дальнем углу. Молодой, высокий и худощавый, он выглядел несуразно: длинные тонкие руки и ноги казались непропорциональными, а лицо с заострёнными ушами выражало лишь отрешённость и полную апатию, словно он уже мысленно простился с жизнью.

Окинув пленников последним взглядом, я подхватил Андрея и Нормана за локти и вывел из амбара.

— Николас! — подозвал я дружинника, стоявшего на страже.

— Слушаю, ваша милость!

— Передай Дмитрию, пусть напоит и немного покормит пленников, но при этом пусть проявит максимальную осторожность. Не забывайте, что это опасные враги.

Вечером на горизонте наконец показалась Танагра, несущая на себе Софи и Зою. Их прибытие сразу подняло настроение, развеяло сумрачные мысли после тяжелого дня. За совместным ужином мы детально обсудили предстоящие переговоры с кандидатами на фамильяра и талиаров.

Позже Зоя, улучив момент, шепнула на ухо:

— Ты прав, Марк. Софи очень хочет пройти через ритуал обретения талиара. Хотя она и не признается, но ей не даёт покоя, насколько красивее стала Лидия. И ей тоже очень хочется такой же страстной близости с тобой, а без талиара это невозможно.

Следующий день был целиком посвящён отбору кандидатов. Первым сюрпризом оказался Джеймс. Маг горячо заверял меня в преданности и просил дать ему и талиара, и фамильяра-альва. Его мотивы стали ясны почти сразу — Эмили. Джеймс жаждал произвести на неё впечатление, став могущественным магом и одновременно физически сильным и привлекательным мужчиной. В какой-то степени я даже понимал его. Однако меня беспокоило то, что столь серьёзные ресурсы могут быть потрачены на человека, движимого в первую очередь желанием понравиться женщине.

— Джеймс, ты просишь сразу двух ночников, а это очень ценный и редкий ресурс. Я могу усилить двух дружинников, а не одного. Если я вложусь в тебя по максимуму, то потребую подписать бессрочный контракт. Что будешь делать, если Эмили не оценит твоих усилий или вовсе уедет из виконтства?

Маг задумался, глядя в стол. Затем он поднял глаза и твёрдо ответил:

— Я согласен на бессрочный контракт. Если Эмили не оценит... то я найду другую спутницу жизни. Но от своих обязанностей перед вами отказываться не стану.

Я бросил быстрый взгляд на Зою, которая едва заметно кивнула, давая понять, что Джеймс говорит правду.

— Я тебя услышал. Мне нужно поговорить со всеми кандидатами, после этого приму окончательное решение, — подытожил я.

Следующим был наш целитель Адриан вон Руден. Он не горел особым желанием обзавестись фамильяром, однако высказал просьбу получить минотавра в качестве талиара, рассчитывая значительно усилить своё сродство с основной стихией и за счёт этого повысить и без того немалые способности к целительству. Кроме того, Адриан хотел обзавестись устойчивостью к вражеской магии. Всё это для него было бы крайне полезным. Я задумался: целитель был явно полезнее простого воина, но с другой стороны, я совсем не рассчитывал на такой расклад и теперь был вынужден серьёзно взвешивать каждое решение.

Гарпию мы без долгих раздумий отдали Джареду Торину — превосходное зрение и повышенная ловкость очень подходили командиру дружинников, к тому же Джаред был хорошим стрелком из лука, и свойства гарпии отлично подходили ему.

Эрик Свейн особого энтузиазма не проявил, коротко пояснив, что предпочитает дождаться более подходящего донора, нежели минотавр или волкодлак.

А дальше началась изнурительная и кропотливая работа — пришлось беседовать с каждым бойцом лично, внимательно слушать доводы, делать пометки и вновь пересматривать свой выбор. Я понял, что принять окончательное решение гораздо труднее, чем казалось поначалу. Огромную помощь оказала Зоя, по тем или иным причинам отсеяв около десятка человек. Но даже после её советов из трёх десятков претендентов мне предстояло выбрать лишь восемь человек.

После долгих размышлений и мучительных колебаний я озвучил окончательное решение: талиаров получат Джеймс и Адриан — обоим достанутся минотавры; Джаред — гарпию, Пьер — волкодлака, двое бойцов из отряда охотников также получат минотавров, ещё одному достанется волкодлак, а оставшихся минотавров распределим среди самых надёжных воинов из дружины. Так же Джеймс получит фамильяра.

Софи, наконец, публично озвучила то, о чём уже давно знали все — ей нужен талиар. Под конец дня ко мне неожиданно подошла Тоф — смущённая, краснеющая и старательно избегающая моего взгляда. Девушка робко попросила себе в талиары минотавра. Я, разумеется, согласился сразу, радуясь её инициативе. Позже Зоя тихо объяснила, что Тоф очень надеется, что благодаря изменениям в её внешности она сумеет привлечь внимание Дмитрия. Я лишь задумчиво покачал головой, думая: «Похоже, все пытаются решить свои личные проблемы с помощью талиаров...»

Вопрос оставался открытым лишь с тремя самцами ночников, которым мы никак не могли найти применения. Одним из вариантов было преподнести их в дар женам герцога Абая, но после недолгих размышлений мы отказались от этой идеи — дарить их надо было вместе с талиаром для самого герцога, чтобы не случилось неприятного конфуза в процессе адаптации его супруг, а сразу четырёх ценных ночников я пока был не готов отдавать даже сюзерену.

Наконец мы пришли к компромиссному решению, обратившись к мадам Леоноре из «Тигровой лилии»: она забирала всех троих со значительной скидкой, взамен гарантируя нашим воинам льготное обслуживание после прохождения ритуалов.

Чтобы больше не повторялись ситуации наподобие этой, мы договорились на будущее завести десяток женщин-воинов, чтобы было кому отдавать оборотней-самцов.

Следующие четыре дня были полностью отданы проведению ритуалов. Зоя и Марьяна, сменяя друг друга, поочерёдно принимали кандидатов и проводили процедуру обретения талиара. Мы старались чередовать мужчин и женщин. Атмосфера стояла напряжённая и даже немного гнетущая.

В амбар заходили сосредоточенные и решительные воины, а через несколько часов обратно уже выносили или выводили пошатывающихся, побледневших бойцов.

Вслед за моими людьми выносили тела погибших ночников. Их укладывали на телеги и отвозили в сторону, чтобы их случайно не заметили еще живые оборотни, поскольку они до сих пор не понимали, что с ними будут делать. Мне постоянно приходилось напоминать себе, что передо мной тела не просто разумных существ, а врагов, убийц и мародёров.

Я распорядился организовать общую могилу для оборотней и минотавров в нескольких милях от города, в стороне от людских поселений. Похоронили ночников просто и быстро, без церемоний.

В городе тем временем колыхалось волнение. Несмотря на то, что горожане радовались победе и гордились тем, что их виконт отразил нападение страшных существ, они тревожились, не понимая, что именно происходит в складе. Шептались о том, что с пленными творят нечто странное и непонятное, отчего те умирают. Жители не осуждали меня, но тревога и неясные страхи бродили по улицам города.

В конце концов в амбаре-тюрьме остался лишь одинокий сумеречный альв. Провести ритуал обретения фамильяра с ним можно было лишь после того, как Джеймс завершит адаптацию после талиара. Пусть пока сидит один в своём углу, погружённый в собственные мысли.