Виконт. Том 2

Глава 4. Всяческая суета

— Да успокойся ты, ситуация под контролем. От того, что приедешь на час позже, ничего не поменяется, — ещё раз повторил Норман с интонациями человека, поучающего неразумного ребенка.

Я сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться, и снова опустился в кресло. Несколько мгновений я молча изучал узор на деревянной столешнице, прежде чем задать вопрос, который взволновал меня больше всего:

— Насколько плохи дела с продовольствием?

— Очень плохи, — хмуро ответил Норман. — После осады мы и так едва сводили концы с концами. Но когда на стройке прибавилось ещё полторы сотни людей, стало совсем тяжело. Каждый день дружинники отправляются в степь на охоту, но добычи не хватает, да и дичь откочевывает дальше в степь. Людей, не занятых на стройке, отправляют на поиски съедобных корней, но это скорее попытка занять толпу народа хоть каким-то делом. Мы рассчитываем на караван Мартина, он должен вот-вот прибыть. Но и тех припасов, что он привезёт, надолго не хватит.

Я нахмурился и молча кивнул, проклиная себя за то, что так надолго покинул стройку.

— Значит, тебя отправили за провиантом… — задумчиво протянул Андрей, явно больше размышляя вслух, чем обращаясь к кому-то конкретному. Затем хлопнул ладонями по столу и решительно добавил:

— Логично. Придётся поторопиться с закупками. Начнём уже сегодня. И, пожалуй, отправим сразу два обоза с минимальным интервалом.

Он посмотрел на Нормана и уточнил:

— У тебя есть список того, что нужно в первую очередь?

— Разумеется, — солидно ответил мой друг, доставая из кармана аккуратно сложенный лист бумаги.

Я поднялся из кресла и оглядел их обоих.

— Вот и отлично. Оставайтесь здесь и готовьте караваны. Деньги я вам выдал. Бойцов, прибывших с севера, оставьте на защите поместья и мастерских. Тех, кто был в столице, отправьте с первым обозом — старшим назначьте Редрика. Новичков — со вторым, там за главного будет Треск.

Норман тяжело вздохнул и посмотрел на меня с явной тоской.

— А ты, значит, всё-таки улетаешь прямо сейчас?

— Да, — ответил я твёрдо.

— Эх... — Он покачал головой, затем попытался улыбнуться. — А я так рассчитывал, что мы посидим в таверне, выпьем вина, поговорим...

— Извини, дружище. В другой раз. Обещаю.

Оставив их за организацией караванов, я направился к кухне. Там, в своей вотчине, меня встретил повар Альфредо Реми — высокий, тощий, с длинными руками, вечно напоминающий своей осанкой испуганного аиста. Он бросил на меня удивлённый взгляд, когда я перешагнул порог.

— Ваша милость?

— Выдай мне все запасы муки.

Он заморгал.

— Муку?..

— Муку, — рявкнул я, теряя терпение. — Всю, что есть! Тащи сюда!

Повар заметно занервничал, задергался, точно боясь, что рассердил меня своей медлительностью. Но, не задавая дополнительных вопросов, скрылся в кладовой. Я терпеливо ждал, пока он вытащит первый мешок, но, когда увидел, как тот корячится, едва удерживая его в руках, тяжело вздохнул, шагнул вперёд и просто отодвинул Альфредо в сторону.

— Дай сюда.

Я перехватил мешок и легко приподнял его, оценивая вес.

— Фунтов сто тридцать, наверное?

— Да, ваша милость, — пробормотал повар.

— А просто зерно пшеницы у тебя есть?

— Да, ваша милость. Столько же.

— Тащи к дракону. И собери ещё один мешок: сыру, колбас, готового хлеба, всё, что быстро не портится, найдешь, складывай. Я всё с собой заберу. И сам не таскай, попроси кого-нибудь помочь, а то до завтра возиться будешь.

Альфредо мгновенно сорвался с места, организовывая помощников. А я, подхватив муку, вышел во двор, где меня уже ждал Бриан.

— Скоро полетим, приятель, — пробормотал я, наблюдая, как фамильяр неприязнено смотрит на мешок в моих руках.

Бриан был явно недоволен поклажей. Он непрерывно посылал мне образы гружёного мешками ослика, а ту же сравнивал себя со вьючным животным. И потом следовала еще одна картина, в которой он, гордый дракон, разрывает когтями несчастного ишака и проглатывает не жуя. Я же пытался внушить ему, что эти припасы жизненно необходимы для моих людей и моих самок. Однако дракон продолжал излучать раздражение весь перелёт. Чтобы ускорить путь, я поддерживал сильный попутный ветер, и это немного смиряло Бриана с поклажей — ведь ему приходилось меньше работать крыльями.

Путь в этот раз показался мне бесконечным, хотя по факту этот перелёт мы одолели едва ли не за пять часов. Небо было ясным, солнце светило ярко, но в душе у меня было тревожно. Мысли о том, что происходит в виконтстве, не давали покоя.

Бриан приземлился на серьёзно изменившемся холме. Я огляделся и удивился, насколько сильно преобразилась округа. Народу на удивление много: кто-то строит, кто-то переносит грузы, а в отдалении стоит большая группа юрт, среди которых носится стайка детей.

«Да уж... Всего-то месяц меня тут не было», — подумал я, осматриваясь.

Но долго любоваться преобразившейся местностью не вышло — Бриан гневно послал мне мысленный образ, давая понять, что не намерен терпеть это издевательство больше ни секунды.

— Сейчас, дружище, сейчас всё сниму, — попытался я его успокоить, развязывая ремни, крепящие мешки к седлу.

Как только последняя стропа была отброшена, Бриан резко взмыл в воздух, даже не удостоив меня прощальным взглядом, и рванул в сторону гор, вскоре превратившись в маленькую точку на горизонте.

Я ещё раз осмотрелся. «Где же жёны?» — мелькнула у меня тревожная мысль. Но начать их искать я не успел — появился Туллий Витрувий Поллион.

Архитектор довольно сильно изменился: исчез его солидный животик, куда-то делась вальяжность движений.

— Ваша милость, наконец-то вы вернулись! — выпалил он, едва не запнувшись о собственный плащ.

— Здравствуйте, мастер, и я тоже рад вас видеть, — ответил я, настороженно глядя на его возбужденное лицо.

— Да-да, здравствуйте... Я прибыл к вам, чтобы обсудить компенсацию за те лишения, что мне пришлось перенести по вашей вине. Ваши супруги сказали, что финансовые вопросы нужно решать с вами, — продолжил он, не давая мне вставить ни слова. — Ваша война, ваша осада, ваш хаос — а в результате я лишился двух шелковых плащей, двух походных наборов, превосходного шатра, полного комплекта измерительных инструментов… сундучок с моими записями пропал... Два! Всё, всё, что было накоплено мной за долгие годы честного труда! Всё пропало!

— Понимаю, понимаю... — мягко сказал я, хватая его под локоть и уводя к костру. — Сейчас мы спокойно обсудим всё это.

Мы сели на скамьи, и Туллий снова принялся за перечисления своих утрат. Только теперь, судя по всему, его фантазия разыгралась, потому что список пропавшего имущества стремительно разрастался. Я заметил Дмитрия, который сначала радостно направился ко мне, но, увидев архитектора, хмыкнул и демонстративно отошёл в сторону.

— Уважаемый мастер Туллий, прошу вас подготовить список ваших потерь. Мы его проверим и решим, как возмещать, — сказал я, когда мне надоело его слушать.

— Что значит проверим?! — возмутился архитектор. — Вы не верите мне на слово?!

— Верю, конечно, верю, уважаемый. Но проверю. А как — это уже не ваша проблема, — сказал я с добродушной улыбкой.

Архитектор, недовольно бурча, поднялся и ушёл. Я вздохнул с облегчением.

— Ну наконец-то ты вернулся!

Дмитрий подскочил ко мне и заключил в своих медвежьих объятиях.

— Отпусти меня, а то удушишь ненароком, — прохрипел я.

Воевода отпустил, но в глазах его всё ещё светилась радость.

— Дим, скажи лучше, а где мои благоверные?

— Территорию облетают, скоро уже должны вернуться.

Я кивнул.

— Ну и замечательно. Пока их нет, давай рассказывай, что у вас тут приключилось.

Дмитрий пригладил отросшую бороду, бросил взгляд на шумное поселение и заговорил.

Рассказ получился долгим и насыщенным эмоциями. На протяжении всего повествования меня не покидала мысль: если бы я был здесь, ничего бы не случилось. Ни бед, ни смертей. Но увы, всего предусмотреть невозможно, да и разорваться между делами тоже. Нам отчаянно нужны были деньги, а добыть их мог только я.

Когда Дмитрий замолчал, я вздохнул и сказал:

— Надеюсь, подобного больше не повторится. Я рекрутировал новых дружинников, и сейчас мы сможем держать тут до сорока бойцов и трёх магов. К слову, я заключил договор ещё с одним магом-боевиком.

Дмитрий удовлетворенно кивнул.

— Это обнадёживает. А как дела со связью?

Я молча вынул мешочек со сферами вызова и передал ему.

— Пока есть только это.

— Но это же обычные сферы вызова, — удивлённо поднял брови воевода.

Пока я объяснял разницу между стандартными артефактами и изобретением Александра Поупа, неподалёку, подняв клубы пыли, приземлилась Танагра. Из седла ловко спрыгнули мои жёны, и в следующий миг они уже обнимали меня, их лица светились искренней радостью от встречи. Меня захлестнула волна нежности и благодарности.

— Ну ладно, ладно вам. Благородным людям не пристало так открыто демонстрировать свои чувства, — сказал я, аккуратно отстраняя их.

В ответ синхронно получил с обеих сторон чувствительные тычки в рёбра и парочку сердитых взглядов — зелёных и карих глаз.

Я заметил, что Дмитрий засобирался уходить.

— Дим, там, рядом с седлом, лежат мешки. Возьми два больших — там зерно и мука. Передай тому, кто у нас за еду отвечает. А потом возвращайся, у меня тоже есть что рассказать.

Пока он ходил, я выслушивал эмоциональные, хоть и малоинформативные реплики жён. Они перебивали друг друга, рассказывая о том, как они справлялись без меня, как скучали и как всё вокруг изменилось. Но вскоре я заметил, что градус напряжения в их словах понемногу начинает расти и вот-вот начнутся претензии.

— Дорогие мои, — мягко прервал я их. — Давайте лучше перекусим. Сделайте чай, а я кое-что принесу.

Этот нехитрый манёвр сработал. Уже через несколько минут мы сидели у костра, попивая горячий чай и наслаждаясь простыми, но сытными закусками.

— Вот не думала, что обычный сыр может быть таким вкусным, — сказала Лидия, смакуя очередной кусок.

Софи усмехнулась:

— Ещё немного, и мы бы чёрствый хлеб за деликатес посчитали.

Когда воевода пришёл, я предложил ему присоединиться к нам. И сразу начал рассказ о своих приключениях за последний месяц. Весть о гибели Алекса Крауча погрузила всех в тяжёлое молчание. Хотя мы и не были с ним близко знакомы, он был обладателем фамильяра, и невольно воображение рисовало картины, что на его месте мог оказаться любой из нас.

На этом общение у костра закончилось, и я с жёнами переместился в шатёр. Там, в уютной полутьме, мы наверстали всё, что было упущено за прошедшую разлуку. Их голоса, смех, ласка и тепло рук сняли тяжкий груз усталости с моих плеч.

Всё-таки правильно говорят, что дом — это место, где тебя ждут. Оказавшись наедине с Софи и Лидией, я испытал замечательное чувство комфорта, нежности и счастья. Это было не просто тепло физической близости — куда большее значение имела эмоциональная связь, то единение, которое нельзя передать словами, но можно почувствовать.

До глубокой ночи жёны рассказывали о всех проблемах, с которыми им пришлось столкнуться за время моего отсутствия. Сложностей было немало, но самой большой оказались люди. Жёны так старались, освобождая пленников из неволи. Но что делать дальше, когда перед ними предстало полторы сотни растерянных, измождённых людей, лишённых дома и средств к существованию? Отпустить их домой, в родные места? Это равносильно смерти — без охраны и припасов они просто не дойдут. Выделить им еду и защиту? В нынешних условиях это непозволительная роскошь.

Но и заставить работать за кров и пищу неправильно, поскольку всеми это будет воспринято как новое рабство. К тому же среди освобождённых зрело недовольство: кто-то ворчал, что их жизнь после освобождения только ухудшилась. И хотя были и те, кто с радостью включился в работу, помогая строить, готовить, ухаживать за ранеными, но таких оказалось слишком мало.

А ещё жёны тревожились о возможной мести кочевников. Что, если те соберут силы, объединят орды и двинут на виконтство? Тогда даже дракон не поможет. И сейчас мои ненаглядные с облегчением переложили эти проблемы на мои плечи.

Я немного помолчал, размышляя о бывших рабах. Но чем больше думал, тем яснее понимал — это вовсе не проблема, а возможность. Ведь я сам задумывался о том, чтобы отбить у кочевников как можно больше людей, просто не делился этой мыслью с близкими.

На следующий день я решил собрать всех освобождённых у холма, чтобы поговорить с ними. Сразу после обеда я забрался на телегу. Одернув колет, я приподнял вытянутую правую руку чуть в сторону, как будто указывал путь в светлое будущее.

— Товарищи, мы помогли вам сбросить оковы рабства, но этого мало!

Я на мгновение замешкался, так как меня самого удивила фраза, которую я выдал, ведь хотел сказать проще. Толпа замерла, а я, отбросив лишние мысли, продолжил в заданном духе:

— Многие из вас задаются вопросом: «А что же будет дальше?» Это очень правильный вопрос, я бы сказал, своевременный. Общество жестоко, и каждый в нём стремится использовать другого в своих интересах. Наша задача состоит в том, чтобы построить такое общество, в котором каждый сможет чувствовать себя достойным человеком!

Я встряхнул головой, сбрасывая наваждение, и взглянул на собравшихся. Их лица были напряжёнными, растерянными. Я прокашлялся и продолжил уже тише и спокойнее:

— Воля мира распорядилась так, что сейчас вы оказались здесь, в землях виконтства Мейс, не по своей прихоти. У многих из вас остались семьи, дома, родные места. И, конечно, вы мечтаете вернуться.

Некоторые закивали.

— Каждый из вас свободен уйти прямо сейчас. Но многие ли из вас дойдут до своих земель без защиты? Без оружия? Без еды? Я уверен, что большинство погибнет. От голода, от хищников, от рук разбойников. Я бы рад помочь вам вернуться, но жизнь сурова ко всем, и ко мне в том числе. Я не могу позволить себе заниматься благотворительностью.

Толпа загудела, некоторые недовольно зашептались.

— Однако! — повысил я голос. — Здесь нужны рабочие руки. Мы готовы предложить вам работу за достойную плату. Заработанное вы сможете потратить так, как сочтёте нужным. В скором времени сюда начнут привозить продовольствие, одежду, инструменты, оружие. Вы сможете либо жить здесь, строя свою новую жизнь, либо купить место в караване и отправиться на юг. Тем, кто решит остаться, мы поможем с домом и обустройством.

Я замолчал на полминуты, осматривая озадаченные лица людей.

— Работа найдётся для каждого, — подытожил я. — Думайте. И главное — принимайте решение.

Я уже намеривался слезть с телеги, когда раздался возмущённый женский голос:

— А если я не хотела, чтобы меня забирали из кочевья Чёрной лисицы? Там мне жилось куда лучше, чем тут! Что мне делать?

— Сударыня, мне искренне жаль вас, если вы считаете, что быть рабом лучше, чем свободным человеком.

— Да зачем мне такая свобода?! — вскрикнула она, разводя руки, будто показывая, какая именно свобода ей не нужна.

Собравшиеся люди замерли. Я выдержал паузу, глядя ей прямо в глаза, а затем спокойно сказал:

— Обещаю, когда у нас состоится следующий контакт с ханом Чёрных Лисиц, я обсужу с ним возможность вернуть вас в рабский статус.

Толпа разразилась смехом — нервным, горьким, но всё же смехом. А женщина резко отвернулась и быстро пошла прочь.

Некоторые начали переглядываться, другие вполголоса обсуждать мои слова. Я спрыгнул с телеги и, не оглядываясь, пошёл прочь. Решение теперь за ними.

Я подошёл к группе, где собрались мои жёны, офицеры дружины, архитектор и маги. Большинство выглядело задумчиво, переваривая мои слова. Киоши первой нарушила тишину. Её губы тронула лёгкая улыбка.

— Ваша милость, сколько экспрессии, какой напор в начале вашей речи! — произнесла она с едва заметной усмешкой. — У меня даже на короткое мгновение появилось желание переехать к вам насовсем и начать строить светлое будущее...

Она не договорила, ещё раз загадочно улыбнулась, поклонилась и, развернувшись, ушла. А ко мне подошли Софи и Лидия.

— Марк, не надо так говорить, — покачала головой Лидия. — Мне не понравилось... Будто это был не ты.

— Да уж, поначалу я вообще не поняла, о чём ты говоришь, — добавила Софи.

Я только усмехнулся и перевёл тему. Остаток дня прошёл в заботах: я осматривал стройку, радовался прогрессу — несмотря на все сложности, многие здания были уже почти готовы. Оценил трофеи, проверил запасы провианта, поговорил со строителями, заглянул в Вольное. Под вечер провёл облёт территории, чтобы убедиться, что всё в порядке.

На следующий день с юга прибыл долгожданный караван с провиантом под руководством Мартина. Это известие обрадовало всех без исключения — наконец можно было не беспокоиться о голоде в ближайшие недели.

Я повстречал племянника старосты в Вольном, когда обсуждал торговые дела с Мари. В комнату вошёл светловолосый юноша и почтительно поклонился.

— Здравствуйте, ваше благородие.

Я поднял бровь.

— Здравствуй, Мартин. Запомни: «ваше благородие» — это к генералу. А ко мне следует обращаться «ваша милость».

Парень вспыхнул.

— Понял, ваше благоро... Ой, простите, ваша милость...

Я не стал заострять внимание на оговорке и перешёл к делу.

— Рассказывай, как прошло твоё путешествие.

Мартин явно нервничал. Он принялся рассказывать о сложностях пути, о переговорах, о проблемах с лошадьми и задержках на постоялых дворах. Периодически он бросал на Мари короткие, жадные взгляды, что неудивительно, моя свояченица выглядела и вела себя совсем не так, как деревенские девушки.

Когда незамысловатое повествование подошло к концу, я внимательно посмотрел на него.

— Подробный отчёт о тратах представишь сударыне Мари Уолш. Честно укажи, сколько потратили на пропитание, выпивку, весёлых девок и сколько осталось.

Мартин вспыхнул ещё сильнее и замялся.

— Так… это… не осталось ничего…

Я сдержал усмешку.

— Понятно. Ты писать-то умеешь?

— Да, ваша милость.

— Вот и отлично. А теперь ступай пиши отчёт, и чтобы до конца дня он был у сударыни Мари.

— Хорошо, всё сделаю! — юноша вскочил и, забыв поклониться, поспешил прочь из дома, который Мари использовала как лавку.

Как только за ним закрылась дверь, Мари весело улыбнулась:

— Какой милый парнишка.

Я не поддался её настроению и серьёзно сказал:

— Посмотри отчёт внимательно. Главное, чтобы не было крупных растрат. Думаю, ты легко их заметишь. Но будь снисходительна к ним, по крайней мере вначале. Поговори отдельно с остальными членами каравана. Если сочтёшь их достойными, предложи им работать на нас по контракту — пусть возят товары с большой земли.

Мари накрутила на палец прядь своих волос и посмотрела на меня лукаво.

— А моему мнению ты доверяешь?

— Я доволен твоими результатами. Пока у меня нет повода сомневаться в тебе... — я прищурился. — Только парню голову не морочь, это делу на пользу не пойдёт.

В зелёных глазах Мари вспыхнула озорная искра, она приоткрыла рот, но, прежде чем она успела сказать что-то колкое, резко передёрнула плечами и промолчала.

В мелких хлопотах и заботах пролетело ещё два дня. А на третий ко мне подъехал Пьер.

— Приветствую, ваша милость, разрешите доложить.

Я кивнул, и бывший гусар, спустившись с лошади, заговорил:

— Во время патрулирования на юго-западной границе мы встретили большую группу людей. Примерно семьдесят-восемьдесят человек, с большим количеством поклажи.

— Вооружены? — насторожился я.

— По минимуму. С десяток арбалетов, плотницкие топоры. Мы подъехали, поговорили. Их старший представился Клаусом, сказал, что прибыл по вашему приглашению.

Я нахмурился, вспоминая.

— Клаус... Клаус... Знакомое имя...

Пьер хмыкнул.

— Мужик мордатый, борода рыжая с сединой, на левой щеке тонкий шрам.

И тут я вспомнил отца спасённых мною подростков из Штейнского княжества. Он тогда ещё меня много расспрашивал о возможности переселиться ко мне.

Я широко улыбнулся и потёр руки.

— Восемьдесят человек, говоришь? Просто замечательно. Срочно приведи ко мне Туллия, пусть карту земель с отметками возьмёт. Мы с ним летим навстречу гостям.

Пьер поклонился и отправился выполнять поручение, а я направился к Бриану, чтобы седлать его.

Через четверть часа мы уже были в воздухе.

— Что случилось, ваша милость? Почему такая спешка? — недовольно бурчал архитектор, цепляясь за ремни седла.

— Переселенцы, грандмастер Тулий! — радостно объявил я. — Первая группа прибыла по собственной инициативе. Это отличная новость!

Я знал, что обращение «грандмастер» льстит архитектору. Он слегка смягчился, но всё же не удержался от вопроса:

— Это, конечно, замечательно, я очень рад. Но зачем мне встречать ваших крестьян?

Я усмехнулся:

— Потому что нам нужно решить, где их поселить. Мне нужен ваш профессиональный взгляд... Если, конечно, я всё правильно понял.

Тулий ещё что-то невнятное проворчал, но зашуршал картами.

Через десять минут полёта мы приземлились перед длинной вереницей гружёных повозок. Они заметно отличались от привычных нам: уже, выше, с мощными колёсами и высокими бортами. Стоило Бриану сложить крылья, как караван мгновенно остановился, загудели встревоженные голоса, заржали лошади. Дракон всегда производит впечатление на тех, кто его прежде не видел.

Вперёд вышел Клаус. Мой знакомец выглядел довольным, широко улыбался.

— Здравствуйте, ваша милость, — произнёс он.

Я кивнул в ответ, а Клаус вдруг хлопнул себя по лбу.

— Мы же в Андоре! Тут надо кланяться. У вас же целый этикет есть…

— Так и есть, — усмехнулся я.

Клаус изобразил неловкий поклон, который вызвал улыбку у окружающих.

— Ну, здравствуй, Клаус. Что привело тебя, да ещё с такой большой компанией, в наши земли? — спросил я, переходя к делу.

Как выяснилось, что их община находилась в состоянии конфликта с землевладельцем, на землях которого они проживали, и градус напряжения достиг такого уровня, что крестьяне были готовы съехать куда угодно. Вот только куда угодно не находилось, так как в Штейне слишком мало земель, пригодных для сельского хозяйства. И тут появился я, предложил землю, да ещё и спас двоих подростков из их деревни, что, безусловно, повлияло на решение людей.

— То есть вы все пришли проситься ко мне на поселение? — уточнил я.

— Да, ваша милость, — с достоинством ответил старейшина Якоб.

Это был рискованный шаг с их стороны, но теперь они здесь, и я готов с ними договариваться.

Когда я озвучил условия, старейшины согласились мгновенно и единогласно. Видимо, предложение начинать с пониженной арендной платы в первые годы их полностью устраивало. Мы разложили карты на одной из повозок, показывая участки, которые были отведены под деревни.

— Здесь проходят основные дороги, — показывал я, — а вот здесь удобные места для строительства и оросительных каналов.

Старейшины степенно слушали, иногда задавая вопросы. Когда я закончил, мужчины переглянулись, обменялись короткими фразами, и Клаус сказал:

— Большое вам спасибо, ваша милость, за подробный рассказ. Но мы бы хотели просить вас разрешить нам поселиться в другом месте.

— Вы даже не хотите осмотреть предложенные участки? — удивился я.

— Мы уже выбрали место. Мы просим вас разрешить поселиться именно там.

— Покажи на карте, — потребовал я.

Старейшины сгрудились над картой, долго её разглядывали, чесали головы, переговаривались между собой. Ко второй минуте я понял — они не умеют читать карты.

— Ладно, так показывайте. Далеко отсюда?

— Нет, всего три мили назад, — с облегчением сказал Клаус.

Место действительно оказалось неплохим, но ничем не лучше тех, что мы предлагали. Я осмотрелся и сказал:

— Уважаемые, это самый дальний край виконтства. Вы окажетесь далеко от основных дорог, а строительство путей — дело дорогое.

— Мы это понимаем, но всё равно просим разрешить поселиться именно здесь, — твёрдо произнёс сударь Якоб.

— И всё же объясните мне, почему именно здесь? — поинтересовался я.

Ответ оказался неожиданным. Во-первых, неподалёку был водопад, а у штейнцев есть примета: рядом с водопадами не бывает ночных тварей. Я задумался. С учётом знаний о природе разрывов реальности, я предположил, что падающая вода действительно может препятствовать образованию порталов. Что ж, это весьма существенный аргумент. Во-вторых, тут протекала горная река с чистой водой. В-третьих, в холме неподалёку были залежи глины, а выше — удобный пологий подъём в горы, который был густо поросшим хвойными деревьями. Самое интересное было в последнем аргументе: переселенцы изучили соглашения между Штейном и Андором. Согласно ему, жители малых поселений имели право бесплатно брать камень и лес на неосвоенных землях. И так совпало, что этот склон находился за границами герцогства Абая, что позволяло им использовать ресурсы для строительства без дополнительных затрат.

Я почесал подбородок, ещё раз оглядел местность.

— Хороший ход, — хмыкнул я. — Ладно, если хотите обосноваться здесь, пускай так и будет.

Клаус и старейшины разом поклонились, выражая благодарность.

— Но дороги вам придётся строить самим, — предупредил я.

— Мы это понимаем, ваша милость. Спасибо вам за доброту.

Я кивнул и повернулся к Тулию:

— Ну что, грандмастер, есть мысли по планировке? Где у нас будет центральная площадь, где улицы?

Архитектор уже разложил лист бумаги и начал набрасывать план будущего поселка.

— Я вижу потенциал, — признал он, задумчиво глядя на местность. — Ладно, начнём. Времени у нас мало, а работы — непочатый край.

Я усмехнулся.

— Добро пожаловать в виконтство, судари переселенцы.

Меня порадовало, что переселенцы из Штейна взяли на себя все заботы о строительстве, материалах. Однако я понимал, что запасы продовольствия у них не бесконечны, и вскоре они обратятся ко мне с просьбой продать еду. Значит, нужно заранее озаботиться поставками.

Во время очередного облёта владений и прилегающих территорий я размышлял о способах доставки пищи, когда заметил в степи группу кочевников, пасущих огромную отару овец. «Вот же решение!» — мелькнула у меня мысль. «Мы уже успели повоевать, теперь пришло время поторговать».

Не откладывая дело в долгий ящик, я создал иллюзию, скрыв своё присутствие, чтобы не спугнуть возможных торговых партнёров, и направил Бриана к кочевникам.

— Доброго дня, судари, — произнёс я, снимая магическую маскировку в пяти шагах от пары пастухов, мирно распивавших чай.

Естественно, моё внезапное появление заставило их напрячься, особенно с учётом того, что дракон мирно сидел на травке в сторонке, однако мужчины сумели взять себя в руки. Старший пастух нахмурился, оглядывая меня с подозрением.

— Чего хочешь от нас, колдун?

— Для начала — запомни, меня зовут Марк Мейс. Я дворянин Андора, и обращаться ко мне следует с должным почтением. А во-вторых, я хочу предложить вам торговлю.

Кочевники озадаченно переглянулись. Судя по выражениям их лиц, они никак не поняли, чего я от них хочу.

— Ну, сколько стоит одна ваша овца? — задал я более конкретный вопрос.

— Тридцать серебряных, — тут же заявил старший, явно завышая цену.

Я отправил мысленный посыл Бриану. Дракон, как кот на мышь, молниеносно бросился вперёд, схватив двух овец когтями и ещё одну зубами. Кочевники от неожиданности схватились за пики.

— Спокойно! — выкрикнул я. — Вот деньги! Я покупаю этих овец.

Я протянул старшему золотую монету.

— Отдашь вашему хану. Это больше, чем вы просили.

Пастух ошарашенно переводил взгляд с золотого в своей ладони на тушки овец в когтях дракона.

— Вы знаете, где меня найти. Пригоняйте стада, я куплю их у вас. Если вам нужны товары — железные инструменты, каменный уголь, специи, вино — я готов привезти их с юга.

Кочевники молчали. Я не стал дожидаться ответа и, подняв Бриана в воздух, направился домой. «Говорить нужно не с пастухами, а с ханами», — сделал я вывод.

Вечером за ужином, наслаждаясь шашлыком из свежей баранины, я обсудил с близкими людьми идею торговли со степняками.

— Можно попробовать, — осторожно высказался Дмитрий. — Война — дело затратное, а торговля куда выгоднее.

Следующие два дня я посещал кочевья с деловыми предложениями. В большинстве случаев степняки встречали меня злобными взглядами. Некоторые открыто отваживались обвинять меня в том, что я сначала убил их воинов, потом украл у них рабов, оставив в нищете, а теперь хочу с ними торговать.

— Вы сами виноваты, — в первый раз попытался объяснить я, но увидел, что моя логика для них непостижима. В их глазах я был воплощением зла, рушащим привычный уклад жизни. А потом бросил затею что-то объяснять. Но были и те, кто умел держать свои эмоции под контролем, и с ними получалось поговорить чуть более обстоятельно. А ещё я в каждом кочевье интересовался, где же находится род Чёрной лисицы, но никто не мог мне про них хоть что-то рассказать.

Через два дня в виконтство прибыл караван из Сольриха во главе с Норманом. Друг привёз массу новостей.

— К тебе приходил Томас Раннер, — сообщил он. — Разговаривал с Андреем и заказал у нас производство ста карабинов для Тайной канцелярии.

— Не иначе, Джеки и Луис постарались, — усмехнулся я.

— Ещё они попросили подготовить двадцать комплектов экипировки, как у наших дружинников.

— Наконец-то и от механической мастерской будет доход! — порадовался я.

— Это не всё, — Норман протянул мне бархатный мешочек.

Я высыпал его содержимое на стол — заготовки под амулеты, браслеты, медальоны и кольца.

— Граф Раннер передал вот этот список, — пояснил друг, протягивая мне лист. — Ему нужны артефакты для его оперативников и магов, но сделанные именно тобой, а не мастерской. Граф оплатит всё по твоему ценнику.

Я пробежался по списку и прикинул, что заказ потянет минимум на пятьсот золотых.

— А ещё, — Норман многозначительно замолчал, выдерживая паузу, — Андрей просил передать, что из казначейства на твой счёт перевели десять тысяч пятьсот шестьдесят три золотых, семьдесят восемь серебряных и пять медных монет.

— Я рассчитывал, что будет больше... — протянул я разочарованно.

— Да ты вообще обалдел! — возмутился Норман. — Я такую сумму и представить себе не могу!

Я усмехнулся.

— Норман, дружище, ты знаешь, во сколько мне обходится один месяц вот этого всего? — я развёл руки в стороны.

— Без понятия.

— Только на зарплаты за прошлый месяц ушло девятьсот двадцать золотых. А я ещё не выплатил обещанные компенсации, а это ещё три сотни.

— Ты тратишь больше тысячи золотых в месяц?! — ошарашенно воскликнул Норман.

— Это только зарплаты, а ещё есть прочие расходы…

Норман молча уставился на меня, словно увидел впервые.

— Ладно, хватит о финансах. Где мой ужин? — хлопнул я по столу, решив не думать о деньгах хотя бы до завтрашнего утра.