Звездный Поток. Клановец

Глава 20 Госпиталь

Год 1140 от начала Экспансии

Планета Элитея, столица Ста Миров

Автоматические двери шаттла с тихим шипением сомкнулись, отсекая шум академического космопорта. В салоне воцарилась гнетущая, уставшая тишина, нарушаемая лишь негромким но навязчивым гулом атмосферных двигателей и едва слышным шипением системы вентиляции, подающей стерильный, отфильтрованный воздух.

— Четвертый день одно и тоже! — простонала Анасдея, падая на сиденье рядом со мной. Она закатила глаза к потолку, словно взывая к небесам. — Сколько можно уже! Я лучше бы на десять спаррингов с Идальго сходила!

— Я тоже устал, — со своего места сообщил обычно немногословный Джар. — Голова гудит.

Ему в беседах с психологами приходилось сложнее всего. Ведь там нужно было отвечать на каверзные, порой абсолютно абсурдные вопросы вопросы. Причем, не в обычной для здоровяка манере: «да» или «нет». Развернуто! Понятное дело, что он уже вымотался.

А вот Цзан откровенно троллил врачебный состав, найдя в этом своеобразное развлечение. Те в первый день пошли по стандартным вопросам, среди которых оказался такой: «Доводилось ли ему уже отнимать человеческую жизнь». Побратим не раздумывая ляпнул — нет. Ну как же, тут же завелись «психи», которые имели полный доступ к досье курсанта. «Вот у вас же написано! — тыкали они пальцем в экран. — Вы, курсант Кунг, блокируете негативный опыт? Отрицаете случившееся?»

— Так то пираты были! — сделал большие глаза наш шаолинь. — Пиратов убивал, да. Людей — нет.

Его ответ (тут, конечно, Шая постаралась) уже успел разойтись по всей Академии. И превратился в мем для внутреннего пользования. Пройдет несколько лет, все уже забудут, кто и при каких обстоятельствах это сказал, а но фразочка «Пиратов убивал, людей — нет» останется. Навсегда врастет в курсантский фольклор, как одна из тех легенд, что передаются из поколения в поколение.

— Если они опять начнут гонять по тем же тестам, я точно кого-нибудь прибью! — Аня явно искала у меня сочувствия.

Я лишь хмыкнул, мысленно отправил по «мосту» теплое, успокаивающее чувство, полное понимания, и похлопал ее по ладошке. Держись, мол, не одна тут.

— Меня больше волнует, что мы от новеньких можем отстать, — высказалась и Шая. — Наставница Бринн как раз сейчас разучивает с ними направление термодинамического воздействия, а у нас на это только часа два в день остается.

— Нагоним, — успокоил я и ее.

После посещения «темной стороны луны» нас не трогали аж целых два дня! Группа спокойно занималась, в кои то веки без приключений и превозмоганий. Но я догадывался, что это не продлиться долго. Спасибо Келю — он хорошо поработал. Благодаря ему я знал даже больше, чем мне собирались рассказать.

Так что когда вечером второго дня на электротележке прикатил Бен Ферандо и позвал на очередной «серьезный разговор», я уже знал к чему все идет.

— Это не инициатива ректора, — сразу же начал бывший абордажник. — Поверь, «психов» Дэниел ненавидит не меньше моего! Сколько крови во время кадетства нам попортили… Но на Дэна крепко надавили, не оставив выбора. Флотские параноики решили перестраховаться. Так что вам будет лучше подчиниться и пройти эти дурацкие тесты.

С начала очередной учебной недели всем членам клана Ли из группы ВИО-шесть надлежало пройти обязательную психологическое обследование у специалистов. Чтобы исключить возможность подтасовки данных — не в Академии, а в профильном военном госпитале. Ведомственно относящемуся к — сюрприз-сюрприз! — военно-космическим силам Республики.

Понятное дело, оформлять нас в стационар никто бы не позволил — это был бы уже перебор. Стороны сошлись на ежедневном амбулаторном посещении: с утра и до трех часов после полудня. Ректор выписал нашей пятерке освобождение от занятий, и вот теперь мы каждый день, сразу после завтрака, летали за территорию училища. Где отвечали на глупые вопросы смотрели на мерцающие точки на экранах и пытались доказать целому штату серьезных, невозмутимых мужчин и женщин в белых халатах, что с крышей у нас все в полном порядке.

А так как они — вопросы, в смысле, — изо дня в день повторялись по кругу, «апасные» уже начали понемногу звереть. Аня-то ладно, она всегда такая резкая. Но Джар! Дошло до того, что здоровяк начал сам затевать разговоры, а не просто отвечать, когда к нему обращались!

Мне было чуточку проще. Пока доктора медицины пытались вывести меня на «чистую воду», и найти хоть какие-то следы посттравматического синдрома, я развлекался беседами с фамильярами. Ная на второй день научилась косплеить закрепленную за мной врачиху, только в образе кошкодевочки, так что самым большим испытанием было не заржать. Ну и Келя еще сдерживать — после возвращения с базы Змею везде виделись шпионы и заговоры, и на каждого сотрудника госпиталя он буквально волком смотрел.

Ладно бы только смотрел — так он еще и настойчиво предлагал «превентивно обезопасить» самых подозрительных. В свойственной ему, особой, деликатной манере. Смекаете?

Так вот незаметно, за болтовней, мы и добрались до госпиталя. С высоты он выглядел, как россыпь белых кубиков со скругленными гранями, которые великаны забыли на зеленой лужайке. По мере снижения картина менялась. Огромные ослепительно белые корпуса, парковые зоны — красиво, короче говоря. В первый день, когда нас сюда привезли, я даже порадовался смене обстановки. Но быстро понял, что ошибся.

Корпус психологической службы снаружи ничем не отличался от прочих. Но вот внутри словно бы поработали какие-то дизайнеры маньяки. Которым была поставлена четкая цель — посетитель должен чувствовать себя максимально дискомфортно.

Высокие потолки, холодный свет, глухие стены и длинные коридоры. На каждом углу — камеры, не сводящие с тебя объективов. И охрана. В конце каждого коридора — свой пост охраны. Нет, не мужиков в композитных доспехах и плазмаметами в руках. Всего лишь парочка из медсестры и медбрата — первая с клонированным лицом стервы, второй — с фигурой профессионального борца.

Очень настраивает рассказывать о своих проблемах, да.

Нас встретил все тот же, что и всегда, флегматичный мичман с планшетом в руках. Взгляд без интереса прошелся по каждому из «апасных», сверился со списком.

— Следуйте за мной, кадеты. Расписание без изменений.

Маршрут нам был до тошноты знаком. Сперва забор биоматериалов в процедурке, вслед за этим — фиксация физиологических показателей. На второй день, помню, Анасдея возмутилась, мол, а нафига, вчера же все сдали уже. На что ей без выражения сообщили, что так они устраняют возможность принятия препаратов, которые бы сделать даже законченного маньяка нормальным. На время.

Следующий пункт программы — индивидуальная работа с психологом. Мой «любимый» кабинет. Там уже ждала все та же доктор Эрика Вальс, женщина с идеальной прической, стеклянным взглядом профессионала и улыбкой, которая никогда не покидала губ. Ее вопросы были выверенными, как у снайпера, и такими же предсказуемыми.

— Здравствуйте, Коррен. Давайте поговорим о захвате пиратского крейсера-носителя. Постарайтесь описать свои чувства, которые вы испытывали в процессе боя.

Мне еще в первый день послышалось, что она хотела сказать не «боя», а «бойни».

— Что вы чувствуете, стреляя в людей, сержант? — возникший за спиной врачихи Красный напялил на себя мундир офицера американской армии времен войны во Вьетнаме.

— Отдачу, полковник, сэр! — с другой стороны в «оливе» морпеха вытянулся по струнке Синий.

Подавив улыбку — ну вот чтобы я без них делал? — я начал выдавать заученные ответы. Социально одобряемые и приемлемые. Чувства долга, опасения за жизнь экипажа, сожаление о неизбежном насилии, радость за спасенных — и вот это вот все. Сам же через Наю с Ло смотрел, как идут дела у остальных.

Тоже шаблонно. Анасдея откровенно зевала, Джар пялился в карточки с кляксами и выдавал длинные описания — не просто бабочка, а махаон. «Видите здесь характерный изгиб в верхней трети крыла?» Цзан опять взялся за свое и теперь грузил врача зубодробительными текстами из каких-то древних клановых книг: «Невозможно осквернить духовную чистоту, ибо к чистому не липнет грязь». Шая вообще «вышла из чата» — отвечала монотонно и уверенно, а на самом деле, как я догадывался, прогоняла по памяти выученный вчера мнемотехникой учебник по термодинамике.

Еще один потерянный день…

После индивидуальных занятий тот же мичман повел нас на обед. А вот забрал со столовой уже другой человек. Тоже в форме, но незнакомый.

— Следуйте за мной, кадеты, — он даже улыбнуться попытался. Типа, смена паттерна на дружелюбие.

Провожатый доставил нас в большой зал, где вместо стульев для групповых занятий — сейчас оно было по расписанию — стояли пять капсул гибернации. Их мягкая голубая подсветка была единственным источником света в комнате, кроме тусклой лампы над дверью. Возле капсул нас стоял незнакомый врач в светло-сером комбинезоне. За его спиной топтались два медтехника.

Врач тоже встретил нас радостной улыбкой.

— Здравия желаю, будущие офицеры! Меня зовут доктор Армен. Сегодня мы опробуем новый протокол. Неинвазивное сканирование нейронных связей в состоянии контролируемого медикаментозного сна. Это позволит получить наиболее полную картину. Прошу занять капсулы.

Меня будто током ударило чувство дежавю, да и ребята тоже отчетливо замешкались на входе. Переглянулись друг с другом, после чего все дружно посмотрели на врача, как на врага. Если у нашей группы и имелся травматичный опыт, то связан он был именно с этими триггерами. Этого они добиваются? Чтобы мы начали психовать от вида капсул?

Ну-у, зря. Дважды повторенная шутка становится совсем не смешной. Шая первой отреагировала на предложение. Сделала шаг вперед и ровным голосом произнесла.

— Протоколом нашего обследования, согласованным с командованием Академии, подобные процедуры не предусмотрены. Мы не давали согласия на применение медикаментозного сна. Если медицинский персонал госпиталя настаивает на этом, то мы готовы продолжить обследование, но только в присутствии нашего куратора Бена Ферандо или наставницы Аэлиты Бринн.

Лицо доктора Армена построжело. И куда девалась его дружелюбная улыбка?

— Расписание было изменено. Это обязательный этап. Пожалуйста, не усложняйте, у меня еще много работы сегодня…

И в этот момент из стены вынырнула Ло. Вид у Оранжевой был взволнованный.

— Ори, тут в соседней комнате четверо человек лежит связанных и без сознания! Похоже, настоящие врачи!

Чем хорошо, когда в группе все сплошняком Шаманы, способные видеть Зверей Потока — объяснять ничего не надо. Стоило только разведчице сказать об опасности, как мы начали действовать.

Джан, разогнавшись с места, как гоночный болид, выставил перед собой щит, и будто кегли снес уже выдвинувшихся в нашу сторону медтехников. Цзан резко повернулся к закрывающему выход «мичману» и мгновенно почерневшей рукой резко ударил его в левую часть груди. Аня с Шаей зажгли на руках плазмоиды и с нехорошими взглядами стали обходить «доктора Армана» с двух сторон. Тот побледнел, и выхватил из-под комбеза оружие — короткоствольный игольник.

Я только и успел крикнуть:

— Живыми!

Немного опоздал, все же. Одного из противников «апасные» все же вывели из строя фатально. Того самого мичмана — сердце остановилось.

Не дожидаясь, пока девчонки поджарят «врача», я послал в его сторону щит. Который выбил у него из руки игольник, и протащил до дальней стены. И прижал к ней, словно бабочку. Махаона, ага! Видите у него в верхней трети крыла характерный изгиб?

Ну а Джар без затей приложил медтехников «наркозом».

— Цзан, заблокируй дверь! — тут же начал я распоряжаться. — Шая, попробуй связаться с Академией. Аня — убери оружие подальше, чтобы никто не пострадал. Джар — найди мне какое-нибудь растение, я вроде в коридоре видел кадку. Потом, так уж и быть, запихни сердечника в капсулу. Ло — разведка внутреннего периметра. Кель — внешнего. Никого не трогать, только смотреть и докладывать.

Последнее я для Змея специально добавил. Не хотелось бы, чтобы он со своей шпиономанией проредил персонал здешнего госпиталя. Понятно же, что местные тут не причем.

Когда все рассредоточились, я приблизился к «доктору». Никакой рефлексии или сомнений я не испытывал. На нас напали — мы ответили. Неважно — Элитея это или Четкая Фортуна.

— Доктор Армен, — за неимением другого имени, я решил обратиться к прижатому щитом к стене противнику так. — Объясните, что вы с нами собрались делать? После того, как мы ляжем в капсулы гибернации?

Старался говорить спокойно, но чувствовал внутри дрожание чего-то холодного и очень злого. Мы живем, учимся, никого не трогаем, а эти продолжают к нам лезть и лезть! Будто во всей этой огромной галактике, с миллиардами проживающих на сотнях планетах людей, больше докопаться не к кому!

А эти еще и дерзкие! В самом центре столицы Республики, в военном госпитале! Запредельная наглость! Кто такие, вообще? Доминионы?

Пленник не отвечал. Просто смотрел, будто бы сквозь меня. Ну да, ну да, допрос проводимый ребенком — это совсем не страшно. Можно было плюнуть на его ответы, дождаться подмогу и сдать неудачливого похитителя с подельниками в руки спецслужб. Пусть сами разбираются!

Но! Нам ведь опять ничего не расскажут. А я очень хотел знать про своих врагов все. И для того, чтобы избежать подобных нападений. И — чтобы предотвратить их на стадии планирования. То есть, найти заказчика и… отдать его Келю.

Джар к этому времени сбегал в коридор и вернулся со здоровенной кадкой с сансевиерией, более известной, как «тещин язык» или «щучий хвост». Настоящий символ всех лечебных учреждений — абсолютно неубиваемое, устойчивое к перепадам температур и скудному поливу, но при этом одно из лучших растений-фильтров, выделяющее кислород даже в ночью.

Подчиняясь витальной силе Потока, «языки» начали быстро расти, причем в строго определенном направлении. И через несколько секунд первые отростки проникли в поры кожи «доктора Армана». У того глаза от боли побелели, даже забыл, как дышать.

— Повторю вопрос. Кто вы такой и что вам от нас нужно?

Пришлось повторить это еще два раза. За это время сансевиерия уже проросла в его руке до локтя, причиняя невероятную боль. Чтобы пленник не умер от болевого шока, приходилось его еще попутно подлечивать.

— Мы просто наемники! — прохрипел «врач» наконец. — У нас контракт!

Ну вот! Можно же было сразу так! А то корчат сперва из себя несгибаемых, а потом удивляются, что из руки какие-то корешки торчат!

— Что за контракт? Кто заказчик?

Многого наемник рассказать не смог. Получили заказ от посредника. Должны были просто уложить нас в капсулы гибернации, а потом залечь вместе с ними на дно. Заказчик подозревал, что искать пропавших курсантов будут хорошо, поэтому о «доставке» договорился отдельно — не раньше, чем через три месяца. Все это время мы должны был лежать тушками в пластиковых гробах и ждать.

Оплата была шикарной. Кроме того, посредник предоставил все подробности — где мы будем, когда, а также способы проникнуть в военный госпиталь и все необходимые для этого тайминги.

Я уже было собирался заканчивать с неудачливым похитителем, как тот вдруг выдал еще немного интересного.

— Посредник сказал, что заказчик послал своего человека следить за нами, — под легким витальным обезболом говорил он уже внятно. — Мол, если у нас все штатно пройдет, то он и не появится.

— А если нет?

В ответ мужчина только плечом дернул. И в тот же миг в помещение ворвался Кель. Возбужденный и довольный, будто ему драка с очередным Божественным предстояла.

— Там! Там! — закрутился он вокруг меня. — Шаман! Ты сказал не нападать, я не напал! Он идет! И Божественный!

— Толком, Кель!

Словно бы отвечая на мой вопрос, дверную группу вырвало из стены вместе с косяком. Краем она зацепила стоящего рядом Цзана — по счастью так и не снявшего «железную рубашку». Но силы удара все равно хватило, чтобы легкого парнишку будто ветром сдуло.

В провале же возник похожий на сотканного из темного тумана волк. Огромный, с горящими льдистой синевой глазами, и пастью, в которую можно было и Бена Ферандо целиком запихнуть.

— Неудачники! — презрительно пролаял он, глядя на наших пленников. — Мне обещали профессионалов!