Архимаг с пеленок. Том 2

Глава 10 Друзья и враги. Часть 1

Покормили. И весьма недурно. Уплетая манную кашу с ягодами и овощи на пару с каким-то соусом, я внимательно слушал нашу командующую.

Любовь Андреевна рассказывала о том, как будет устроен распорядок дня, как распределяются занятия и когда появится возможность посещения факультативов.

— Произошедшее сегодня — просто бред! — не скрывая раздражения взмахнула она вилкой. — Нет, не подумайте, я со всем почтением отношусь к идеям нашего монарха, как главного источника власти… но какой идиот его надоумил⁈ Хотела бы я на него посмотреть!

Настроение наставницы разделяли более-менее все. Я огляделся кругом. Мы сидели за оранжевым П-образным столом — Любовь Андреевна в центре, а мы вокруг, глядя на неё.

Двадцать детей. И… раз, два… тридцать два взрослых. Мест хватило далеко не всем… вообще-то почти никому из взрослых не хватило.

Так что они просто встали у нас за спинами. Покормить их обещали чуть позже в столовой.

Дети… в основном самые обычные. Так уж вышло, что разделились мы поровну, десять мальчиков, десять девочек. Оказалась среди нас и дочь Долгорукой, Юля.

О, кто-кто, а её мать недовольства скрывать и не думала, словно молнии из глаз метала!

— Я так понимаю, вас, наставников, тоже ни о чём не известили? — своим глубоким сильным голосом спросила она, качнув гривой золотых волос.

Любовь Андреевна кивнула:

— Если бы всё стало мне известно, я бы просто не явилась на работу. И, думаю, половина избранных педагогов не явились бы. Нам бы хватило… родового авторитета, чтобы саботировать.

А я продолжил осматриваться. По некоторым семьям сразу видно — дворяне, или какие-нибудь корпоративные шишки. Вот серьёзный мальчик, едящий так аккуратно и неторопливо, будто в кино про дворян снимается. За его спиной — явно телохранитель и гувернантка, совершенно не похожие на него.

Вот другой — смуглый, с азиатским разрезом глаз, одетый в нелюбимый мной костюмчик. За его спиной — явно отец, выглядит как взрослая копия сына.

И это не шутка о том, что азиаты на одно лицо! Они реально похожи!

А вот девочка, одетая в простое, даже неряшливое, серое платьице, без тени изысканных манер. За спиной — угрюмая толстая тётка, то и дело шлёпающая девочку по рукам, когда та ест слишком быстро.

— Не жри как свинья! — прошипела тётка, благо сидели они недалеко. — Не то выгонят отсюда и обратно к нам в детдом вернут!

Понятно. Значит, всё-таки они действительно изыскивали таланты даже на самом дне общества.

Интересно, за какие такие заслуги сюда попала эта девочка? Думаю, скоро узнаю. Никого отсюда всё равно уже не выгонят.

Это теперь очевидно всем.

— А что если я не хочу раскрывать посторонней публике информацию о талантах Азата? — негромко спросил тот самый смуглый мужчина. — Я участвовал в проекте с расчётом на полную конфиденциальность!

Командующая лишь всплеснула руками.

— Мы все, господин Халилов. — сухо ответила она. — Но вы должны понимать, что указ Императора — закон. Такова реальность.

— Но всё-таки, какая часть способностей детей будет раскрыта публике⁈

Народ тут же зашумел. Этот Халилов задал вопрос, который волновал тут всех.

А больше всех, конечно же, меня!

Даже если все эти ребята — гении как на подбор… ну, кроме Феди, конечно, я уже слышал, что он тут за деньги. И всё-таки!

Одно дело — просто выдающийся карапуз, может даже гений, может даже наследник какой-то особенной магической крови рода.

А совсем другое — душа пятивекового архимага, сшитая с телом мощнейшей магией Универсального Заклинания… да и само это Заклинание!

Адам всё-таки посмотрел на меня через Вскрыватель. И прямо сказал мне, что выгляжу я через него примерно как сверхновая звезда.

Истинная аура Заклинания, скрытая под наложенными мной ограничениями, буквально слепит — так ярко она полыхает синим светом маны.

Однажды я сниму ограничения и это всё станет подлинно моим. А пока… обычные сканеры ничего такого не видят, это мы выяснили ещё в детстве. А вот под артефакты типа Вскрывателя лучше не попадаться.

Любовь Андреевна недолго подумала. Но затем чему-то кивнула и ответила:

— Не так уж много. Его Величество ведь прилетел к нам чуть заранее. Сразу огорошил указом о запрете покидать проект, а затем объяснил… чуть больше, чем вам под камерами.

Да, в корпусе камер сейчас не было. Ни одной. Похоже, это место считается запретным для съёмки… или же просто пока сюда никто не решил заглянуть.

— Я весь внимание, госпожа Скуратова. — прищурился Халилов, глядя на неё словно через два прицела.

И наставница поведала нам, что да как. А заодно и то, ради чего мы все собрались — расписание, распорядок и прочее.

Оказалось, что изначально согласно проекту планировались постоянные общие тестирования. Наблюдения, срезы развития, испытания.

В общем, всё, чем любят заниматься военные.

Но Император, прилетев сюда с несколькими сопровождавшими его видными имперскими учёными, всё перечеркнул.

— Подлинный гений является в действии! — заявил он тогда, отмахнувшись от протянутого ему расписания тестов. — И его нельзя запихнуть в рамки ваших циферок!

Категоричное заявление монарха поддержали и учёные мужи. Мол, если бы гениальность можно было бы измерить общей меркой, то её производство давно поставили бы на поток.

Закончив речь словами «А вы своей ерундой просто закуёте свободный детский разум в тиски идиотских показателей», Пётр Романов постановил, что тестирование будет проводиться раз в год, в конце года.

При том минимальное и полностью закрытое от камер. А публично будет лишь то, что дети проявят сами в ходе учёбы, игр, испытаний…

Да, испытания. То ли ради шоу, то ли по какой-то личной прихоти, монарх навязал саду систему испытаний.

Точнее, оговорилась Любовь Андреевна, программа сада их предполагала. Но она не предполагала наличие рейтингов, наград за них, соревнований за что-то реальное.

Исключительно спортивный интерес и дисциплинарно-воспитательная функция.

— Подлинный гений раскрывается, сталкиваясь с вызовами и ставя перед собой зримые цели! — взмахнул рукой Император, и перевернул всю систему вверх дном.

Что поделать. Таковы издержки абсолютизма… ну или его преимущества. Зависит от конкретной ситуации.

Здесь Пётр в полном своём праве. Что ж поделать с тем, что он мудак⁈

В общем, мне-то самому система понравилась. Я имею над всеми остальными очевиднейшее преимущество. Разум. Его никакой гениальностью не заменишь.

Так что я уже предвкушаю. как буду кататься тут как сыр в масле, собирая все лучшие награды за любые испытания!

А испытаний этих должно быть несколько. Именно таких, которые общие для всех групп и глобальные.

В конце первой четверти — на физическую активность и ориентирование в пространстве, что совсем смешно — ну что там будет сложного для двухлеток⁈

В конце второй — проверка контроля маны и способности с ней взаимодействовать. Тоже какая-то игра будет.

Ох и не зря я телекинезом столько занимался!

В конце третьей — интеллектуальные тесты, проверка усвоенных за год знаний и общей эрудиции. К этому моменту у всех уже должна развиться какая-никакая длительная память.

Ну, тут без комментариев. Соревноваться в эрудиции с трёхлетними детьми это даже не смешно.

Ну а в конце года самое главное — командная игра, комплексно проверяющая все усвоенные навыки и предполагающая уже активное использование детьми своих даров.

Потому что ребёнок-маг, особенно выдающийся, может ещё не очень хорошо ходить и говорить — но он уже стихийно чувствует потоки маны и свою способность на них влиять.

Взять хоть того же Сашу с его зарождающимся фамильяром. Вон он сидит, коробку с котом обнимает.

А задача первого года, как пояснила Любовь Андреевна — начать переход детей от стихийных всплесков силы к осознанию возможности применять её к решению конкретных задач.

— Эти четыре испытания — ключевые точки контроля. Но не переживайте, дети ещё маленькие, так что ничего сложного не будет. Первые три — это скорее просто срез нормального развития ребёнка-мага двух-трёх лет.

— Первые три. А четвёртое? — спросила Долгорукая.

— А от итогов четвёртого зависит то, как будут перекомпанованы группы на следующий год.

Так. Так-так-так.

Это значит что? Это значит, что те, кто хочет остаться через год в одной группе, должны и результаты показывать общие и примерно одинаковые.

Ну и хорошие, конечно — сидеть в группе отстающих недостойно Архимага и его верных соратников!

Я посмотрел на лупающего голубыми глазами Сашку.

Ладно. Этому ещё лишь предстоит осознать всё величие своей исторической роли.

Когда разобрались с этим, Любовь Андреевна посвятила нас и в остальные детали.

Питание для детей и остающихся здесь сопровождающих бесплатное и трёхразовое. При желании можно заказывать что-нибудь ещё из внешнего мира на свои деньги.

Занятия будут проходить не очень интенсивно — с десяти утра после завтрака и до двенадцати. Всё остальное время — самоподготовка и занятия с родителями, а также факультативы.

— Это самое серьёзное. — перешла к ним наконец командующая. — Ясно, что у ваших детей разные типы Источников, или иные врождённые свойства. И развивать их следует по-разному, хоть и не без точек соприкосновения для всех. Факультативы начнутся со второго полугодия и то, что достанется вашему ребёнку, зависит от результатов наблюдения за ним в первые полгода.

В общем, если коротко — факультативы будут предлагаться на выбор из двух-трёх вариантов по итогам наблюдений, и проходить будут вместе у учащихся разных групп.

И это — единственное место, где не будет межгрупповой конкуренции.

— Во всё остальное время вы в первую очередь конкуренты. — сурово подытожила командующая. — Наблюдение за вами будет вестись постоянно, и, сообразно какой-то там сложной методике, каждой группе будут начисляться баллы. А каждому ребёнку присваиваться индивидуальный рейтинг.

— Но вы же сказали, что главное — четыре испытания, да и те постольку-поскольку?

— Они просто дают очень много баллов. Но их дают не только за испытания. Но и вообще много за что, я в эту систему не вникала. Я воспитатель, а не аналитик.

— Выходит, что каждый ребёнок может как приносить баллы своей группе, так и повышать свой собственный рейтинг, надеясь в будущем сразу попасть в группу повыше?

Любовь Андреевна кивнула.

— Именно. В следующем году в группу, набравшую за год лучшие баллы, попадут дети с наивысшим личным рейтингом. В группу, набравшую худшие баллы — дети с низшим. Знаю, сейчас ребятам по два годика и им это не скажет буквально ничего. Но в первый год они должны просто привыкнуть к этой системе. А затем, в следующие три года, они будут действовать уже более осознанно.

Отлично. И тут у меня вновь преимущество — я могу действовать осознанно уже сейчас.

Главное, чтоб не запалили, что что-то со мной не так.

Кстати… а на кой-чёрт нам вообще так стараться-то? Что, двойной паёк выдавать будут?

— А ради чего всё это? — словно услышал мои мысли Адам, сидящий с сыном около нас. — Я понял, что награда какая-то есть. Можно ли уточнить?

— Можно. Тем, кто окончит сад в составе первой, высшей, группы, открыта дорога в Школу Достойных. А тем, у кого уже есть титул, будет присуждено начальное офицерское звание.

Я что-то нихрена не понял, но вот на этом моменте по толпе прокатился восторженный вздох. И даже Адам с Эммой странно заулыбались.

Я огляделся. Эй! Я что, один не понимаю, о чём говорит эта женщина⁈

— Но в Школу Достойных принимают только дворян! — прищурился смуглый Халилов. — Вы хотите сказать, что…

— Именно это. Те из детей, кто не имеет наследного дворянства, получат его. Не наследное, конечно. Личное. Но там уж от ваших детей зависит, сумеют ли они сделать личное дворянство наследуемым. Дерзайте, господа!

Все зашумели, воодушевлённо переговариваясь. Эмма что-то шептала Адаму на ухо, а мама с папой переглядывались в задумчивости.

Хех. Кто-кто, а они уж знают, каково это — быть дворянином! И оба избрали иной путь.

А вот я рад. Даже очень. В том, что я сумею превзойти восемь десятков карапузов, я не сомневаюсь.

А дворянство мне ещё как не помешает! Увы, в этом мире без него трудно. И лучше уж избавиться от проблемы, чем всю жизнь её преодолевать.

Разумеется, для «старой» знати я всегда буду человеком второго сорта, выскочкой и прочее-прочее.

Но право слово, мне ли не наср…

Кхм. Пора учиться выражаться культурно, дамы и господа! Мне скоро в высший свет выходить, как-никак-с!

— Думаешь, оно того стоит? — как-то грустно вздохнула мама у меня над ухом.

— А какая разница? — криво ухмыльнулся отец. — Ты глянь на физиономию этого типа? По нему явно видно, что он всех сделает и получит это дворянство. Хочешь ты этого, или нет.

При этом он так красноречиво смотрел на меня, что я не сдержался и криво улыбнулся в ответ.

— Дя! — поднял кверху кулачок. — Сех удеяю! Сяська, ты самной⁈

— Тё? Куда подём? — обернулся ко мне Саша, давно уже увлёкшийся погладом кота в коробке. — Котик с нами?

— С вами, с вами! — улыбнулся Адам. — А пойдёте вы, думаю, к самым вершинам этого мира! Меньшего вашему сыну явно будет мало.

Вот. Приятно иметь дело с тем, кто тебя понимает. Я дружески ему подмигнул.

После уточнения ещё пары деталей, нас отвели в столовую. Мы, дети, уже наелись, так что просто потусовались в игровой зоне. О, она понравилась всей малышне!

Сухой бассейн с пластиковыми шариками, неторопливые беговые дорожки, множество кубиков такого размера, что из них тут же принялись сооружать стену в полный рост!

Кто-то где-то нашёл барабаны и теперь долбил по ним, кто-то лазал по куче лестниц, которую родители почему-то назвали шведской стенкой.

Да ну, бредятина. Я же не маленький, верить, что в этой их Швеции так выглядят стены!

А уж сколько всеобщего внимания привлёк Хвостик, выбравшийся наконец из коробки! Словами и не передать!

— Моя коська! — с неподдельной гордостью тыкал в него пальцем Саня. А кот вальяжно тёрся обо всех, помечая территорию.

Ну всё, теперь дети нашей группы под надёжной охраной, надо полагать! Страшнее кошки зверя нет!

На меня много внимания не обращали, но я и не стремился. Дешёвым понтам я предпочёл наблюдение за группой со стороны.

Мне предстоит стать лидером этой малышни, а значит лучше сразу начинать присматривать себе окружение.

Ну, Сашка явно станет моим номером два. Правой рукой, так сказать. А дальше…

— Эй, дай кошьку подержать!

Это кто там такой наглый и правильно разговаривающий? Тон мальчишки мне сразу не понравился.

А, ну да…

Кто же ещё?

— Неть! — громко, но как-то робко ответил Саша Фёдору, сыну грёбаного Валеры. — Нидам!

Другие дети сгрудились тут же в кучку, наблюдая за происходящим.

— Чего? — неподдельно удивился Федя отказу. — Дай кошьку!

И сделал широкий шаг к сидящему Саше. Тот крепко обнимал Хвостика, подозрительно косящегося на всех вокруг.

А этот Федя здоровый малый. Ещё бы — Зацикленный Источник, тело так и прёт в развитии. Это я ещё с тестов помню. Теперь он аж на полголовы выше Сашки, что в нашем возрасте совсем немало.

— Нидам… — уставился на него Саня, прижимая кота к груди.

Так, тут явно нужно вмешаться. Если твоих соратников в первый же день давит массой охамевший бычара… пусть даже бычаре два годика, какой ты нахер лидер тогда⁈

— Эй ты! — насмешливо крикнул я, неторопливо приближаясь к двум мальчикам. — Сюда иди!

Фёдор удивлённо обернулся. Все удивлённо обернулись. Я встал в своём красном костюме, уперев руки в бока и ждал.

Ха! А я не сильно ему и уступаю. Подсдал за полгода в коме, но всё ещё рослый малый. Весь в отца!

Ну что ты там копаешься?

— Чё тебе нада? — фыркнул мальчуган, делая ко мне пару шагов. — Отвали! Я кошьку хотю!

— Нидам котьку! — прохныкал за его спиной Саша.

М-да, малой. Недоучил я тебя быть мужиком. Ничего-ничего. Щас, в коллективе, работа даже быстрей пойдёт. Я ещё воспитаю из тебя суперсолдата!

Или супердруида, хрен знает, что там у тебя за сила. Но нытьё ей точно не поможет!

— Не лезь к Саше! — медленно (чтобы не накосячить с чёртовыми буквами) протянул я, исподлобья глядя на Федю.

— А то чьто? — хмыкнул он, подходя ко мне в упор.

Слышь, княжич. Ты где таких манер-то нахватался? Тебе же два года всего, а уже вопросом на вопрос отвечать научился!

— Хотешь узнать? Ну ладна…

Ваше желание услышано! Применяю Малую Панику!