Архимаг с пеленок. Том 2

Глава 8 Какого черта тут творится⁈

Я хотел рассмотреть эту девочку повнимательней. Как и её маму — тоже очень бледную, болезненную, но с обычными тёмными волосами, без этой экстравагантности.

Но увы. Людской поток и нежелание пересекаться с Валерой быстро унесли нас вперёд. Я лишь успел заметить, как некоторые взрослые нарочито стороняться этих двоих и прямо так оттаскивают своих детей подальше.

Занятно. Поэтому с ней в итоге никто не захочет дружить?

От хорошей жизни в колючих кустах маленькие девочки не прячутся. А именно там я её и должен буду найти. Если, конечно, буду искать.

— Нибойся котик, нибойся! — донёсся до меня заботливый лепет Саши.

Да, Хвостик ведь отправился с нами. Тоже парил в воздухе, удерживаемый волей отца. К счастью, парил не сам по себе, а в кошачьей переноске.

Так что, кажется, не очень-то он и беспокоится. Но Сане виднее — его фамильяр растёт.

— Папа, а кто ета? — услышали мы сзади мальчишеский голос.

Ответ, что называется, убил. Остатки уважения к Валерию.

— Да так, Федя, не обращай внимания. Привыкай, придётся тебе ходить в садик вместе со всякими нищими. Главное ничего тут не подцепи!

Батя порывался обернуться и явно высказать всё, что думает о том, что и от кого можно подцепить, но Адам мягко остановил его.

— Да он издевается просто. Не обращай ты внимания. Мне кажется, он относится к Софье лучше, чем желает показать.

— Думаете? — фыркнула мама. — Я вот что-то сомневаюсь.

Адам только кивнул и хитро улыбнулся, как он это умеет.

А мы тем временем приближались… к чему-то.

Толпа впереди почему-то останавливалась, становясь всё плотнее. Нарастал и шум. Люди гомонили так, что разобрать почти ничего невозможно.

Нет, не подумайте — это не такой гомон, который можно встретить на городском базаре по утрам. Почти все говорили очень сдержанно и вежливо, не повышая голоса.

Но когда этих вежливых разговоров доносится столько, они сливаются в обычный гул толпы.

— Что там, случилось что-то?

— Не вижу. Эй, что там стряслось⁈

— Артемий, сходи глянь, будь добр.

— Что-что? Император⁈

Бац! Среди общего шума прозвучало заветное слово.

И толпа вмиг стихла. В воздухе повисло такое напряжение, что его можно резать ножом.

Да-да, простите за пошлое сравнение. Но в этот момент я думал не об изящных эпитетах, а о том, при чём тут, мать его, Император⁈

— Добрый день, мои любезные подданные! — прозвенел среди гробовой тишины юношеский громкий голос.

Знакомый голос, разумеется. Теперь уж, полгода спустя, голос своего повелителя узнает, пожалуй, каждый в стране.

Каждый… кроме маленьких детей. Так что те уже начинали возмущённо лепетать и хныкать. Но стоило Петру Романову вновь заговорить, как затихли и они.

Внимание! Обнаружено слабое ментальное воздействие! Сотворяю Щит Разума!

Уф! На мгновение мне поплохело, на мгновение захотелось помолчать и не издавать ни звука, но затем всё вернулось к норме.

— Я рад, что многие достойные люди России собрались здесь в этот солнечный августовский день! — продолжил Романов. — И я знаю, что вряд ли кто-то ожидал увидеть здесь меня… и столько камер!

Камеры? О каких камерах ре…

И тут я заметил. Из-за скопления людей я как-то перестал глядеть по сторонам. А потому не заметил, как воздух вокруг и над нами заполонили парящие в небе металлические шары.

Я вспомнил, где я их видел. Они сопровождают любой выпуск теленовостей — эти мобильные камеры высокого качества.

Вот это, в отличии от флаеров, уже наше, отечественное изобретение.

Ха! Думается мне, стой здесь кто угодно, кроме Императора, этого человека уже завалили бы вопросами. Но народ, включая высшую знать, почтительно молчал.

Все ждали объяснений. И они последовали.

— Я знаю, что этот проект задумывался целым рядом наших почтенных князей и генералов ещё при моём отце! Я знаю, что он был крайне нелоялен к вашим идеям! Но я — вовсе не он!

По толпе прокатился удивлённый вздох. Да, даже до меня уже дошло, что все ожидали иного.

Адам упоминал, что новый Император воспринимает идею военных даже хуже своего отца. Не знаю уж, откуда Адам взял эту информацию, но я склонен ему верить.

Вон как удивлённо глаза таращит. Похоже, сбой дала даже его джентльменская маска!

А Пётр продолжал:

— Изначально я отнёсся к происходящему, казалось бы, за моей спиной с недоверием. Но затем я имел честь пообщаться лично с некоторыми организаторами сего чудного заведения. И моё мнение переменилось кардинально!

Вот как. Значит, князья и военные как-то сумели убедить монарха в пользе военизированной «фабрики гениев»?

Я задумался.

А вообще, звучит так, будто это было совсем нетрудно сделать.

Нет, правда! Ну кто откажется от собственной фабрики гениев, готовых защищать твои интересы? Тут, конечно, немало подводных камней, но всё-таки.

Но камеры-то тут причём? Обращение Императора снимают?

— … А посему я принял волею своей решение! — звонко и чётко продолжал Пётр. Похоже, близится самое главное. Я весь обратился в слух. — Я, личным и публичным указом своего Императорского Величества повелеваю: с сей секунды никто из тех, кто подал заявление на участие в проекте не может от участия оного отказаться! Отказ будет расценен как измена присяге передо Мной и Отечеством!

А круто мальчишка берёт! Вон как все тревожно переглядываются. Эй, люди, а где же ваше почтение к богоизбранному монарху?

Думается мне, любое почтение рассасывается, когда происходящее начинает напоминать… какую-то ловушку.

А что? Разве за уклонение от чего-то хорошего и правильного стали бы пугать изменой родине?

Это же расстрельная статья!

— … Далее! — не унимался молодой правитель. — Второй очередью своего указа я повелеваю: всё, что будет происходить на территории сего учреждения, будет круглосуточно транслироваться в открытую мировую сеть! Исключения — интимные помещения, а также залы проведения СПЕЦИАЛЬНЫХ факультативных занятий во время проведения оных!

Вот тут толпа по-настоящему загудела.

Не враждебно, конечно — попробуй, вырази монарху враждебность под десятками камер! — нет, скорее… взволнованно.

— Что за бред⁈ — прошипел вполголоса батя. — Какая нахер трансляция в сеть⁈ Это же должно было быть секретное заведение!

— Я сам в полнейшей растерянности, друг мой. — покачал головой Адам. Но свою маску он уже явно починил, так что выглядел совершенно спокойным. — Ни о чём таком не было ни единого слова, ни единого намёка! Хотя я успел переговорить с несколькими ключевыми фигурами проекта!

Пётр дал людям время осмыслить свои слова. А заодно явно наблюдал за реакцией.

Мы, увы, стояли ближе ко внешней части толпы, и самого монарха не видели.

Зато видели край толпы, самый дальний от всех камер — и вот там стояли люди, явно очень возмущённые происходящим.

В том числе, кстати, та самая статная красавица.

— Что удумал мальчишка? — услышал я её глубокий звучный голос, который она и не думала делать потише. — Кто впустил малолетних сопляков в княжеские дела⁈

— Боюсь, настали времена, когда сопляки могут влезть и в дела всей Империи, сударыня. — отвечал хриплым прокуренным басом какой-то рослый старик в потёртом мундире. Тоже ни капли не стесняясь.

— Ты глянь, аж сами Долгорукие в ах…

— Дима! Не ругайся при детях!

— Ну а как тут ещё скажешь⁈ Вон, сиятельная княгиня себе на госизмену наболтала и стоит довольная!

— Да ей-то что будет? После смерти мужа она стала самым крупным землевладельцем в государстве! Никто её пальцем не тронет!

Конечно, всё это родители обсуждали очень тихо, на грани слышимости.

У них-то явно нет столько земли, чтоб им ничего не было.

А Пётр тем временем заговорил вновь, спеша объяснить негодующим дворянам, какого хера теперь за их детьми и секретами их способностей будет смотреть весь мир!

Мне это тоже весьма интересно. Разве ВОТ ЭТО не похоже на госизмену куда больше, чем батин порыв во время коронации⁈

— Я понимаю и принимаю недоумение многих, мои верные подданные! Хоть вы и ропщете, и это несколько разочаровывает меня, но я верю — это следствие незнания, а не неверия! Что ж! Поспешу наполнить ваши умы верными истинами!‥

Ишь как завернул! Как вбросил в толпу тонкое обвинение в неверности.

Тонкое примерно как фонарный столб, ага. Я усмехнулся.

Интересно сейчас поглядеть на рожу этого мальчишки. Доволен-то, наверное, как завернуть сумел!

Впрочем, верить, что восемнадцатилетний Император действует от своего имени, или, прости господи, сам себе речи пишет — дураков нет.

— … Во-первых, полагаю, вас волнует вопрос: почему и чего ради из сверхзакрытого учреждения сей сад юных стал сверхоткрытым? Вопрос резонный! Но я поведаю!

И он поведал. Поведал такое, от чего скривилось даже немало тех, кто по началу не роптал.

— Все мы знаем, что лучшая война — та война, которая не началась! Такая война позволяет нам сберечь наших воинов, мужей, родных! Не секрет, что в этом прекрасном месте задумано растить с пелёнок новую воинскую элиту. Гениев, лучших из лучших, по самым верным методикам, вырастив их вернейшими сынами России и Короны! Но я, Моим Императорским Величеством, постановил, что лучше будет, если весь мир увидит: вот мы, русские, можем и умеем изыскивать в своём народе гениев, каких нет ни у кого другого! И мы умеем огранить эти таланты, усилив их стократно! Увидев это, все, кто задумывает зло против нас, подумают трижды! Ибо боязно будет нападать на страну, способную поставить выращивание гениев на фабричные рельсы!

— Большего бреда в жизни не слышала! — фыркнула не стесняясь Долгорукая, закуривая длинную трубку.

Батя на автомате кивнул.

— Это безумие! — поддержала его мама. — Для демонстрации военной мощи проводятся постоянные парады и выставки достижений науки и магии!

— Вы правы, Софья. — кивнул Адам. — Это просто ни зачем не нужный ход. Точнее, зачем-то он, конечно, нужен. И я, кажется, догадываюсь, зачем.

Что ж. Я тоже уже догадался. Много ума тут действительно не надо.

Нет. Император вовсе не изменил своё отношение к военно-дворянскому проекту. Ни на йоту.

Но и просто разогнать он его не мог. Монархия монархией, а экономика стоит на высшей знати, на крупных корпорациях, а не сидит на золотом троне в Кремле.

Если этот проект желают осуществить сразу несколько княжеских и великокняжеских родов — молодой Император, на голове которого ещё и корона-то прочно не села, не может просто отмахнуться.

А вот испоганить, изуродовать проект до неузнаваемости, прикрывшись силой закона и народом — легко!

И теперь вся эта знать и солдатчина вместо тайного соединения своих знаний и усилий, вместо секретного корпуса боевых магов, получит раскрытие своих родовых секретов, получит цирк всемирного масштаба.

В котором главными клоунами будут их любимые детки.

То же пришло в голову и Адаму.

— Ты прав. — кивнул. соглашаясь с ним, батя. — Но парень-то, или кто там за ним стоит, не дурак. Он скрыл от наблюдения залы для факультативов.

— А именно на них должно быть всё самое важное! Всё индивидуальное! — ухватила мысль и мама.

— Именно. — раздался вдруг у нас за спинами голос Валеры. Сейчас никто даже не поморщился — хрен с ним, пусть лезет. — Вы не утратили чутья, господа.

— Ты, — нарочито невежливо обратился к нему Адам. — Тоже считаешь, что Император хочет рассорить всех этих игроков между собой?

— Конечно! — отмахнулся Валера. — Теперь каждый из них будет всеми силами стремиться сохранить от камер свои собственные секреты и выведать чужие!

— Усилиться сам и ослабить конкурентов вместо того, чтобы тихонько плести заговор. — мрачно ухмыльнулся отец. — А шоу…

— А шоу лишь усилит эффект. — послышался голос, от которого все аж вздрогнули.

Ибо к нам незаметно, словно тень, подобралась сама княгиня Долгорукая со своим стариком.

— Что вы на меня так смотрите? Я дама пресыщенная! Нечасто удаётся поболтать не с идиотами! А тут слышу, умные люди разговаривают. Вот и решила поддержать беседу.

— Вы… вы что-то говорили про шоу? — робко спросила мама, прячась за широкую папину спину. Княгиня кивнула.

— Именно. Ведь это весь мир будет смотреть. И вся знать тоже, не сомневайтесь. А значит каждый участник шоу… может прославить себя на весь мир! Весь мир, понимаете?

— И прославить как хорошо, так и дурно. — кивнул Адам, улыбаясь и поглаживая Сашку по волосам.

Занятно. Очень занятно. Похоже, Император, или те, кто за ним стоит, решили обратить потенциальный заговор в пиар-проект всемирного масштаба.

Попутно перессорив всех недовольных и защитив себя.

Ведь даже если Петра теперь придушат в спальне, как его дальнего предка, подозрения сразу падут на весьма узкий круг лиц.

Особенно если после этого шоу «внезапно» свернут.

Да и народ начнёт возмущаться — ведь не каждый день удаётся посмотреть по телеку, как знатные сынки и доченьки позорятся на всю планету.

А позориться они будут. Просто потому что это, мать их, маленькие дети. Да ещё с выдающимися способностями!

— Ну мы и влипли! — усмехнулся батя. — Ну и влипли…

— Простите. — приложил ладонь к сердцу Адам. — Клянусь честью джентльмена, я ни о чём подобном даже не догадывался. И сам не то чтобы рад.

— Да верю, верю. Без шуток, верю. Но надо теперь думать, что дальше делать…

— А что тут думать? — улыбнулась мама. — Вариантов нет. Теперь мы либо в телевизоре… либо ляжем где-нибудь на расстрельном полигоне.

Это да. Уж кого-кого, а нас после случая на коронации явно не пощадят.

Кстати об этом. Я оглядел толпу.

Интересно, многие ли здесь сумели побывать на коронации? Во многих ли эта сволочь засадила личинки демонов?

Нужно будет попробовать выяснить.

— За сим, мои верные подданные, я откланяюсь! — воскликнул Пётр, дав толпе угомониться. — Я искренне рад видеть здесь множество достойнейших лиц нашей великой Родины! И верю — обдумав мой указ как следует, вы всё верно поймёте! Храни нас всех Господь!

И.после картинной паузы, добавил:

— Ах да. В знак величайшего почтения к происходящему в стенах этого заведения, я объявляю: с сего дня в его стенах вместе с вашими выдающимися детьми будет расти и учиться и моя родная кровь! Прошу любить и жаловать — моя родная сестра, последняя дочь моего покойного отца — Мария Романова!

А затем откуда-то… оттуда, со стороны, где находится Император, донёсся звонкий девичий голосок:

— Сем пьивет!!! Я Мари! Надеюсь, мы са семи подьюзимся!!!

И, сопровождаемый оглушительными криками «ура», Пётр Четвёртый просто взмыл в воздух — и кометой устремился прямо в небо, теряясь в редких облаках.

— Стихийник. — хмыкнул отец. — Притом выдающийся.

— Интересно, а сестра у него такая же? — спросила в пустоту Эмма. — Я слышала его отец умер когда Мария ещё не родилась!

— Да. — статно кивнула княгиня. — Императрица Александра была беременна Марией Алексеевной, когда её муж скончался. Она его не сильно пережила — погибла от той же магической заразы, что и муж. Но дочь родить успела.

— М-да уж, грустно это. — вздохнула мама. — Наверняка она самая… лишняя в царственной семье.

— Да замуж куда-нибудь в Европу отдадут, да и всё! — отмахнулся отец. — Там кроме неё ещё одна сестра, ей сейчас вроде восемь. Так я слышал, она уже за кого-то сосватана!

— За второго принца Великой Германии! — явно свысока произнесла Долгорукая. — Сразу видно, компания здесь подобралась не очень-то приличная.

— Зря вы так, светлейшая! — встрял Валера, который вообще-то никуда и не уходил. — Вот Софья, моя бывшая сестра.

П-ф-ф! «Бывшая сестра» звучит так, что лучше бы он вообще её не представлял.

Нет, этому морду точно надо будет подрихтовать.

— О, в самом деле? Вы же… ах да, Валерий Романович! Да, помню. Наслышана о ваших… семейных неурядицах.

При этом княгиня улыбнулась так, что Валеру аж перекосило. Зато мама восторжествовала.

Ещё бы! Она-то теперь ко всему этому змеиному клубку отношения не имеет.

Не имела. До сегодняшнего дня. Ведь из-за спины Валеры дерзко глядел на нас крепкий рыжий мальчуган, Фёдор Бестужев.

А между ног княгини, путаясь в складках её туники, абсолютно молча и спокойно стояла такая же златовласая девочка. Но глаза её оказались не странно-золотистыми, как у мамы, а обычными, светло-зелёными.

— О, княгиня, польщён возможностью вживую увидеть вашу дочь! — отвесил поклон Валерий. — Вижу, у неё родовой дар ещё не проявился?

— По глазам смотрите? — еле заметно улыбнулась княгиня. — Не стоит. Юленька у меня большая умница. Если вы думаете, что я устроила её сюда за деньги… как вы, вы ошибаетесь.

Это оказалось финальным ударом. После этих слов княгини Валерий сумбурно откланялся и поспешил куда-то, сославшись на важные дела.

Хе-хе. Всё-таки разница между заштатным князем, одним из сотен, и светлейшей княжной, коих на всю страну десятка два — налицо.

Но тут нашу уютную беседу, после ухода Валеры ставшую даже почти дружеской, прервали.

— Уважаемые родители!!! — донёсся явно чем-то усиленный поставленный голос. — Просьба подойти на пункты регистрации согласно номерам заявлений!!! Несмотря на форс-мажор, работа нашего заведения начинается… прямо сейчас!

И десятки камер бесшумно разлетелись по всей огромной территории. Видимо, решили показать телезрителям, где будет происходить действо нового главного шоу страны.

А может быть и всего мира!