Архимаг с пеленок. Том 4

Глава 10 Новые роли

В приёмной агентства с довольно заурядным названием «Истина» было тихо. Настя и Мирон откровенно скучали, глядя на логотип, изображённый на стене.

— Сколько пафоса! — хмыкнул мужчина… нет, не отхлёбывая кофе. На входе им заявили, видите ли, что с напитками нельзя!

Снобы!

Настя согласно кивнула. На стене красовался большой стилизованный глаз, в зрачке которого выгравирована перевёрнутая русская «И». В таком виде она выглядит как буква «N», но в этом и смысл.

Дескать, именно так глаз верно отражает мир.

— Я всё-таки считаю, что стоило создать собственное агентство, — в который раз повторил Мирон, рубанув ладонью воздух. Повторил, впрочем, очень тихо.

Мало ли, их тут прослушивают. Наверняка прослушивают.

— Мирон, мы обсудили это всё сто тысяч раз! — поджала губки Долгорукая. — Сделаем своё — будем всегда на виду! А станем просто работниками — и останемся в тени.

Мирон на это лишь отмахнулся, впрочем, без какой-либо агрессии.

— Забей, это просто игра в слова. Причём, игру эту затеял Дашков, а ты ему подыгрываешь. Мы привлечём внимание нашей РАБОТОЙ. Работой, а не положением! И…

— Да-да, и тогда уже будет неважно, где мы и кто мы, нас всё равно найдут. Либо напрямую, либо обратившись к начальству. Но ты уже знаешь мой ответ.

Мирон хотел было уже что-то ответить, но тут дверь в кабинет наконец приоткрылась. Из неё высунулась русая головка молоденькой секретарши — и их позвали.

— Господа Долгорукая и… э-э, Иволгин. Да. Какая у вас редкая фамилия. Проходите, пожалуйста.

Ну надо же! Не прошло и полгода!

Всего… сорок семь минут. Мирон молча поглядел на встроенные в руку часы. Нет, начинать беседу со скандала не стоит. В конце концов, это они попросили о встрече.

Хозяин кабинета решил принять их лично, как и рассчитывала Настя. Недаром всё-таки они вдвоём усердно трудились эти четыре года! Теперь им открыты дороги во многие СМИ и агентства столицы.

Но выбрали они… вот это. Вот это странное место, даже найти вход в которое оказалось не так просто.

— День добрый, господа соискатели, — хриплым тенором поприветствовал их хозяин кабинета, а заодно и всего информационного агентства «Истина». — Присаживайтесь. Чай, кофе?

— Кофе. — улыбнулся довольный Мирон. В последнее время этого напитка ему требуется всё больше. По сути, кофе уже стал его основным способом пополнения маны!

Да, ману можно поглощать не только пассивно, из воздуха. Многое — от памятных вещей до любимых лакомств — может в определённых обстоятельствах стать источником маны.

Для Мирона таковым стал кофе. И, так как его тело-артефакт расходует ману всё время, его редко можно увидеть без чашки.

Настя за прошедшие годы тоже жутко пристрастилась к этому напитку.

— Тоже кофе, пожалуйста. — с улыбкой кивнула она. — Но прошу вас, давайте перейдём сразу к делу.

Не очень-то вежливо, конечно. Но, если бы эти двое искали вежливости, они припёрлись бы на «Первый Имперский», или в московское «Свободное Вещание» по выписанной им протекции.

В «Истине» они ищут иного. Никто же не станет спрашивать, чего именно? Ответ выйдет слишком банальным.

— Вот как. — хмыкнул хозяин агентства, пока секретарша разливала гостям кофе. — Что ж. Я заставил вас ждать, так что готов пообщаться на ваших условиях. Вы пришли устроиться к нам на работу. Зачем?

Мирон иронически хмыкнул. У него не так много опыта трудоустройства… но, кажется, обычно работодатели спрашивают «почему», а не «зачем», нет?

Но говорить сегодня должна Настя. Он — на подхвате. И Настя заговорила:

— Мы хотим вести расследовательскую деятельность на предельно свободных началах. Это если сразу в лоб, Ваша Светлость. Ну и по-настоящему, а не ради заголовков в жёлтой прессе. Вы ведь уже навели о нас справки?

Их потенциальный работодатель — граф с необычной фамилией Егерь, из старой офицерской династии. Только вот династия воинов на нём явно прервётся. Ибо его с головой затянула журналистика.

Причём, вовсе не новостная, забивающая эфир и мозги незначительной дрянью с утра до вечера. Нет, его увлекла идея «четвёртой власти».

Так некоторые теоретики иногда называют настоящие свободные СМИ. За то, какое влияние порой может иметь прямое публичное слово из авторитетного источника.

Ну а когда у тебя есть идея, которой ты весь горишь, и деньги, которые ты все унаследовал (братьев-сестёр Егерю родители не подарили) — мало что может тебя остановить.

Так почти двадцать лет назад появилось «Журналистско-детективное агентство „Истина“». Так Настя с Мироном теперь оказались здесь.

— Мне известно, чем вы сделали себе имя, господа. Ваша работа на «Первом Имперском», в том бредовом шоу, мне не… хотя нет, интересна. Но лишь отчасти, и это явно не повод для сотрудничества со МНОЙ. А вот ваше дальнейшее место работы…

Граф плавным движением вынул из-под стола стопку бумаг. Это оказались газетные и журнальные вырезки, стенограммы выпусков «Пермского Губернского», выписанные отзывы на работы.

На работы дуэта Долгорукой и Иволгина, конечно же. Чьи же ещё? Егерь демонстративно похлопал по солидной стопке ладонью.

— Знаете, я редко читаю какого-то автора регулярно, — с хрипотцой протянул он. Уже немолодой мужчина, граф остаётся в отличной подтянутой форме. Но голос выдаёт его возраст с потрохами. — А уж тем-более редко читаю коллективные работы. Потому что в девяносто девяти случаях из ста это креативы объединившихся бездарей-графоманов, желающих лёгкой славы и денег. Согласитесь!

Настя согласно кивнула. Честно говоря, её практика говорит о том же. Вспомнить хоть тех двух озабоченных дебилов! Вот уж они всё писали и говорили на пару — так и тащились по карьерной лестнице.

Удобно ведь — вдвое больше публикаций у каждого.

— Во-о-от! — закрутил граф старомодно торчащий ус. — Вот! Но девяносто девять не есть сто, это известная истина. А вот вы — вы, господа! — есть сто. А точнее, тот самый сотый случай.

Мирон прищурился. Надо же! Обычно работодатели ведь стараются показать, что соискатель им нахер не упёрся. А тут вот такое начало. Тут одно из двух.

Либо план Дашкова сработал на ура, и у них с Настей теперь есть громкое имя, а Егерь это понимает и хочет их себе. Либо у самого агентства дела идут очень не очень, и им нужны почти любые.

Думать хотелось о первом, но допустимо и второе. «Истина» для них — лишь наилучший временный рупор. Судьбы чьего-то там бизнеса их заботить не должны.

А Настя с удивлением поняла, что хитрый граф всё-таки сумел втянуть их в обмен любезностями! Вот же… Не ответить теперь будет невежливо. И Настя принялась сдержанно хвалить агентство, его бессменного начальника и саму идею доносить до людей правду.

По сути — всё тот же популизм. Но, в отличии от «Свободного Вещания» у графа хватает своих денег, чтобы вести дела действительно непредвзято.

Насколько это вообще возможно, если не хочешь найти свою голову в мусорке. А то мало ли — всякое бывает.

Когда обмен похвалами был всё-таки закончен, Настя решила вновь взять быка за рога.

— Ваша Светлость. Всё-таки, раз уж вы столь высокого о нас мнения… мы хотели бы озвучить конкретное предложение.

— Озвучить? Не услышать? — приподнял граф кустистую смоляную бровь. Молодые люди кивнули.

— Хороший журналист не должен приходить на работу с пустыми руками. Так мы считаем, так же и делаем. Чем нам полезно имя вашего агентства, мы все знаем итак. А вот чем мы можем быть вам полезны…

Граф довольно усмехнулся, плотно набивая расписную трубку. Не какую-то роскошную, даже без серебрения, но сделанную явно со вкусом.

— Что ж, господа. Я готов вас внимательно слушать. Мне искренне интересно, чем же мы с вами с сей минуты хотим заниматься. Вы курите? Если что, у нас здесь курят.

Школьные годы чудесные… ха!

Когда мы вчетвером запрыгнули в новенький чёрный глайдер класса «Империон», и Эльдана повезла нас в нашу новую школу, я не очень-то волновался. А вот ребята — ещё как.

Да, везла нас Эльдана — за годы в поместье она, как самая незасвеченная из нас, успела научиться отлично управлять этим летающим транспортом. Так что роль водителя школьного автобуса выпала именно ей.

Мы вернулись в Москву в самом начале августа, вновь в режиме строгого инкогнито. Никто лишний не должен был узнать о том, как, когда и откуда мы тут появились. И, похоже, никто не узнал.

В общем, время как следует подготовить ребят к школе у нас было. У нас — это у родителей и у меня. Они теперь единственные, кто живёт вместе со всеми нами.

Они и Эльдана, конечно же. Но иномирная принцесса очень мало знает о современной российской школе. Даже меньше, чем о современной японской — в «отпуске» она уж больно пристрастилась к каким-то мультикам с востока.

Я в этом так и не разобрался — как-то было не до того.

— Так, ребята. — выдохнула она, нервничающая не меньше своей дочери. — Так. Помните, что вам говорили Дима с Соней… и Костя. В трудных ситуациях равняйтесь на Костю.

— Нет. — мотнул я головой. — В трудных ситуациях — держимся вместе. Как семья! Как банда! Стоим друг за друга до конца, даже если весь мир против нас!

Пафосная речь приободрила друзей, все заулыбались. Из-за плеча Саши прямо в воздухе возникла смутная кошачья морда — то был Хвостик.

За прошедшие годы кот давно научился сливаться со своим хозяином. Фамильяр всё-таки, не шуточки!

По салону глайдера туда-сюда порхал мой призрачный ворон Син, давно ставший мне запасными «глазами» на крыльях. А у девочек были свои козыри в рукавах…

Так что к столкновению с охамевшими от своей элитности дворяшками мы были готовы!‥

…До того, как нас рассадили.

— Так, ребята. У нас рассадка мальчик-девочка, но девочек не хватает. — Строго объясняла нам Василиса Андреевна. — Так что Елизавета и… Рина. Это ведь полное имя? Да. Рина садятся с Аршиновым и Гроссом. Может быть это благородное влияние будет полезно. А вы, юноши, садитесь на задние парты по одному. На первый и третий ряд. Да.

Вот это оказалось по друзьям настоящим ударом. Но нельзя дать им струсить! Им непривычно из уютного имения попасть во враждебную среду с кучей детей, я ни в чём не виню их.

Значит, ответственность на мне!

С лёгкой улыбкой на губах, я кивнул и в гробовой тишине прошёл через весь класс. Нарочно громко выстукивая каблуками туфель. Чтоб жизнь мёдом не казалась.

Так же молча сел за последнюю парту первого ряда… прямо за спиной Феди Бестужева. Ха! Похоже, умом он не блещет. Раз уж отсадили, как говорили в моей юности, «в глушь».

Пока шёл, я заметил как пристально впились взгляды друзей в меня — и, стоило мне спокойно усесться, Рина тут же направилась к указанной ей парте. Там сидел слегка полный мальчишка, тут же выставивший напоказ большие золотистые часы на руке.

— Олег Аршинов! — вызывающим тоном прогундел паренёк. — Присажвся!

— Рина мирт-Элир. — ровным холодным голосом ответила она. Но по её пылающим щекам я и с последней парты увидел, как ей волнительно. — Приятно познакомиться. Спасибо.

Скрывать эмоции голосом Рина уже научилась. А вот лицо выдаёт её мгновенно. Ну ничего, это приходит с опытом.

Сосед Лизы ей вообще ничего не сказал. Я и разглядеть-то его не смог — мешала широкая спина Фёдора. Тот будто специально её расправил пошире, чтоб его!

Но Лиза, соблюдая приличия, всё-таки тоже поздоровалась. А последним на своё место прошёл Саша.

Так начался наш первый урок. Это оказался русский язык, так что я откровенно заскучал. Как, впрочем, и друзья — уж что-что, а писать на уровне второклашек мы давно умеем.

В конце концов, в эту школу просто не попасть, если сдать хоть один экзамен меньше чем на девяносто.

В том числе — экзамен по чтению, письму и счёту.

Так что я, сидя в конце первого ряда, а значит у большого она, чисто на автомате шерудил ручкой в прописях, слушал чопорную классную, и размышлял всё больше о своём.

Периодически бросая короткие взгляды на Мари, императорскую сестрицу. Нет, она на меня не смотрит. Значит, всё-таки не запомнила детали сна.

Навестить перед триумфальным возвращением некоторых своих старых знакомых оказалось даже более удачной идеей, чем я ожидал! Не зря ведь я все эти годы тренировался…

К родителям, вон, во сны вообще как к себе уже могу ходить. Родственная связь всё-таки.

Но и к другим, даже посторонним, людям, я теперь вхож. Ночная забава стала первым разом, когда я работал на таких огромных расстояниях, но всё удалось как нельзя лучше.

Особенно я доволен тем, что удалось поймать и прикончить Кошмара. Демоны знают, откуда этот тип завёлся во снах маленькой девочки, но засел он там крепко!

Только вот что он сделает с тем, кто в этой жизни уже побеждал аж целого Именованного Кошмара, да ещё в его собственной голове⁈

Так что эта тварь сдохла так же бесславно, как жила, а я лишний раз увеличил свой Источник в реальном бою.

Ну хорошо, в приснившемся бою. Но демон сдох вполне реально.

Только вот, откуда он там взялся? Царственный ублюдок решил ставить опыты и на собственной родне? Или не стоит так плохо думать на эту поганую сволочь?

Куда там! После того, что на той неделе нам рассказал Имредан… не осталось никаких сомнений в том, что Культу потворствует Император лично.

Мать вашу, да в новых школьных учебниках разделы типа «Демоны и их губительная роль в нашем мире» были в том году заменены на «Демоны и Земля: история вражды и сотрудничества».

Сотрудники херовы, чтоб вас кто-нибудь из ваших «дорогих партнёров» заживо сожрал. Впрочем, если происходящее не остановить, однажды так и случится.

Давным-давно я слышал об одном мире — куда более развитом, чем наш, или Земля, и впустившем к себе демонов. Там, правда, для них прямо-таки гостеприимно распахнули огромные врата.

Мы, мол, открыты ко всему новому и шовинизмом не страдаем.

Один из тех, кто учил меня магии, бывал в том мире. И показывал чародейские проекции, заменяющие магам видеозаписи.

Смотреть на тысячи тонн чёрной бесформенной плоти, под которой погребены буквально выжранные мегаполисы, было очень поучительно.

Так поучительно, что я как-то даже запамятовал об этой истории за давностью лет. Но не так давно вспомнил. Много думал.

Не плакал. Ибо нечего плакать, сами дураки.

Но…

— Осинский.

…Этот мир спасти ещё можно. А мне здесь в любом случае ещё жить, а может даже стоит стать здесь богом…

— Осинский!

— А?

Я повернул голову от окна. Там, на воле, радостно щебетали какие-то птички. А тут, в юдоли знаний, от которых одни печали, прямо надо мной стояла Василиса Андреевна.

— Осинский. Не забывайте, что вы не в этом вашем… не знаю, где уж вы живёте. Но сейчас вы на уроке! И должны слушать урок!

— Да я слушаю, — спокойно ответил я.

— Ну да? И что же я только что объясняла? Какую тему мы начали три минуты назад, господин Осинский?

И столько насмешки, столько чувства собственного превосходства я услышал в её голосе, что решил даже немного сжульничать. Неужели, кто-то думал, что я буду сидеть тут без козыря в рукаве?

Син, дорогой, чего она там плела?

В мою голову тут же полился сильно ускоренный поток ярких образов. Передавать речь ворон так и не сумел — да он и говорил-то плохонько, хоть и по делу.

А вот память имел почти фотографическую. А восприятие — острое, как… ну, как у ворона, наверное. Неважно.

И я стал вычленять из потока нужные слова Василисы Андреевны.

А потом дословно, повторяя всё, вплоть до интонаций, их воспроизводить. Полминуты. Минуту. Полторы…

— Так, ну хватит! — не выдержала она. Глаза учительницы давно округлились, рот приоткрылся, и, наконец, она сдалась. — Верю, верю! В то, что у вас отличная память. Но не забывайте, что ни память, ни эрудиция ещё не означает большого ума!

И эта любительница открывать Америки удалилась к доске с высоко поднятой головой. Утешать себя тем, что хотя-бы последнее слово за ней.

Только вот смотрели все на меня, а не на неё. А я транслировал Сину похвалу.

Это ж надо — летает, вон, за окном, а всё равно всё запоминает! И даже сумел одновременно смотреть на классную своими глазами, а слушать её моими ушами!

Всё-таки этот подарок Лизы точно ещё сослужит мне хорошую службу. Недаром присоединялся то ко мне, то к Лизе, во время каждой медитации. Активной маной напитывался.

Так прошёл наш первый урок. На перемене мы четверо тут же сбились в кучку, и ребята стали делиться впечатлениями. Так что никто из «местных» к нам подойти не смог.

То же было и после нашей первой математики. Там, благо, вводная часть была дольше, а возни с цифрами меньше.

Только вот я всё это время наблюдал. Наблюдал за поведением всего класса — на уроках и на переменах.

То, что это не просто место, где тусуются малолетние мажоры, я понял сразу. По строгой рассадке, по полной тишине на уроках у Василисы Андреевны. По том, что она реально учит, а не просто убивает время.

Да и простая школьная форма — рубашка и синие брюки, или юбки — на всех сидят безупречно. И никто даже не решил выпендриться чем-то, кроме тех же золотых часов!

Интересно — это российская элита учит своих наследников чему-то приличному, или их за первый год в школе так натаскали? Думаю, скоро узнаем.

А вот что я узнал на первых же переменах — так это то, что спокойно нам учиться не дадут. Ведь мы здесь новенькие.

Пришедшие со второго класса.

Когда все уже разбились на устойчивые группировки, объединённые смесью из дружбы родительских родов, желания примазаться к самым успешным, или даже личной симпатией.

Но главное — объединённые.

И то, что мы с ходу показали: нас четверо, мы вместе, и другие нас не очень-то интересуют, нам точно аукнется.

Вон как на переменах на нас зыркают кучки ребят — одна вокруг Феди, одна вокруг Мари, одна вокруг Юленьки. Надо же, с детсада-то мало что изменилось!

Что ж, ребятки. Стану в вашем уютной аквариуме четвёртым лидером. Лидером маленькой стаи акул…

В общем, когда четыре урока закончились и к нашей компании направился рыжий Бестужев, меня ничуть не удивило.

Удивило то, что шёл он бок о бок с Юленькой и Мари.