Архимаг с пеленок. Том 4

Глава 8 Залог грядущего успеха

Снегокошка явилась к нам в жилище внезапно. В первую очередь — внезапно для генерала. Мы просто катались с горки — уже в сумерках, как вдруг неподалёку поднялся ледяной туман, из которого выпрыгнуло грациозное создание.

Надо сказать, моё случайное творение сильно изменилось за прошедший год. Всё дальше от элементаля, всё ближе к духу, Снегокошка уже почти утратила свою некоторую нелепость.

Всё-таки изначально она была просто статуей из снега, слепленной кучей детей. А теперь — изящная и грациозная красавица, словно сотканная из снежно-ледяной бури.

— Эт-то ещё что за непорядок⁈ — аж подпрыгнул Дашков, сидевший в беседке и пьющий свой излюбленный кипяток. — Почему нарушитель на участке⁈

Я лишь звонко засмеялся.

— Это же я её создал, Ваше Сиятельство! — крикнул ему я, подбираясь к Снегокошке поближе. — Пока она верна создателю, она может легко пройти через вашу защиту!

— М-р-р! — утвердительно заурчал снежный дух, раздувая вокруг свежий снег. Надо сказать, совсем не холодный!

Другие ребята прилетели к нам сразу же. Особенно Сашка, которого буквально притащил сюда Хвостик.

Сашкин фамильяр рос уже медленней, чем раньше. Но он итак уже скорее маленький тигр, чем большой кот! Куда ему ещё расти⁈

Во всяком случае, теперь они со Снегокошкой оказались одного размера. Он за год подрос. Она — заметно уменьшилась. И оба с интересом обнюхивали друг друга.

Даром что один — магический зверь, а вторая — стихийный дух. В основе своей они оба коты, а коты всегда остаются котами.

«Рад, что ты это понимаешь, двуногий-м-р» — раздалось в моей голове. Хвостик, чтоб тебя! Это ты наш кот, а не мы — твои люди!

«Каждый видит мир по-своему. Кот — благородное животное, и он признаёт желание других видеть мир м-р-риначе»!

Я лишь отмахнулся.

В общем, когда мы порадовались возвращению давней знакомой, едва не погибшей год назад, а Дашков убедился, что здесь все свои — мы с моим творением отошли в сторонку.

Отец глядел на это очень подозрительно, но всё-таки допустил это. А вот Хвостик попытался-таки увязаться за нами. Но Саня его просто не пустил.

Парень уже понимает, кто фамильяр, а кто хозяин. И в нужные моменты умеет приказывать.

— Что, хозяин прислал, или соскучилась по нам? — улыбнулся я, сев прямо в кучу снега. Его вокруг было вдоволь, но вблизи духа снег казался тёплым и мягким.

Грациозное голубоватое животное мягко уселось рядом, водя туда-сюда усами-сосульками.

— М-р-вы тут хорошо устроились… — донёсся из приоткрытой пасти глухой женский голос. — Даже мне было не так просто попасть сюда.

Мне это не очень-то нравится. Туда, куда непросто попасть, без нужды никто обычно не стремится.

— Что-то случилось? — посмотрел я на неё. — Сыну Неба что-то нужно? Или у тебя проблемы?

— Пока ни то, ни другое.

— Пока?

Снегокошка кивнула, стряхивая с гривы позёмку.

— Да. Но Сын Неба велел м-р-рне явиться сюда. Велел м-р-расказать, что в Тени всё менее спокойно.

— Неужели, демоны стали шастать на Землю так уж часто?

Если так, это хреново. Не знаю уж, что там готовит отец с Дашковым и Мироном — не имею привычки лезть во всё подряд. Но это что-то у них явно ещё не готово.

И если тёмные твари повадились шастать к нам в гости… значит здесь есть те, кто рад их видеть. Всё сильнее рад.

— М-р-часто. — выдохнула ледяной дым Снегокошка. — М-р-не всё чаще доводится охотиться на мелких м-р-бесов, а иногда и демонов покр-рупнее! Они р-распугивают всю астральную живность!

Отец издалека продолжает глядеть на нашу «беседу». Так что нужно выяснить главное как можно скорее. Нечего кому-либо лезть в мои секреты.

— Но никого серьёзного к нам не явилось? Сын Неба же должен прознать о таком?

— Один раз… м-р-р-пытались! Большой Глаз помешал им. Но хор-р-ошее тоже случилось!

— Что же?

— Этот демон убил одного дер-ржателя Небесного Мандата!

— Окей. Не знаю, кто это, но они точно так уж плохи, чтобы радоваться их смертям? — мрачно усмехнулся я.

Снегокошка фыркнула, мотая головой. Эй, снег же валит!

— М-р-нет! Держатели Мандатов — личные посыльные Сына Неба! Их см-р-ть — великая утр-рата! Но это дало нам повод начать самим убивать демонов! И мы убили!

— Ого. Вы решили устроить межмировую войну? А меня чего не спросили?

Ну конечно! Как загадки загадывать — эй, где там какой-нибудь малолетний Архимаг⁈ А как межмировые войны — так начинается!

— Это не война… м-р-р-пока нет. Тень безгр-ранично велика. В ней мы непобедимы, а ни в один осквернённый мир мы никогда не сунемся! Но Сын Неба желает, чтоб ты всё это знал.

Я кивнул… а затем резко оттолкнулся от сугроба, перевалился через его край — и рухнул прямо на мохнатую спину одного недобитого шпиона!

— Хвостик! Чё подслушоваешь⁈ — принялся я чесать его за ухом. К зиме кот оброс мехом так, что в нём, кажется, можно утонуть!

— М-р-яу!!! — замяучил кот, а в голове у меня пронеслось лишь: «Коты гуляют там, где хотят, а не там, где положено»!

— Да ладно тебе, создатель! — насмешливо муркнула Снегокошка, глядя на нашу возню с сугроба. — Это же м-р-кот!

— И что, что кот⁈

— Если коту что-то интересно, он скорее м-р-р-помрёт, чем откажется это узнать! А это, к тому-р же, магический зверь!

«Скажи „нет“ насилию над личностью»!

— Ты что ли личность⁈ — удивился я так, что аж свалился с кошачьей спины.

«Я»! — телепатически фыркнул Хвостик, мяукнул ещё раз, и парой сильных прыжков убрался подальше. Оттуда донеслось сашкино:

— Ну вот, я же говорил, что подслушивать плохо! Плохая киса! Расскажи, чё они там!

Мы, впрочем, сильно продолжать разговор и не стали. Снекогошка парой коротких фраз предупредила меня, что через два-три года жизнь на Земле может сильно измениться. Посоветовала стать к этому моменту посильнее. И напомнила, что в случае нужды я могу в любой момент её позвать.

— Ага! — хмыкнул я. — А потом стать должником Сына Неба. А заодно он у меня ещё и ворона, вон, себе заберёт! Нет уж — лучше сама приходи!

— Ты мудр-р-р не по годам, создатель, мяу! — хитро облизнулась Снегокошка. — Я с вами ещё немного посижу!

И она посидела. Мы быстро нашли в генеральских закромах большие детские сани, Снегокошка легко согласилась нас покатать — и полночи мы с хохотом носились по голым снежным полям вокруг поместья.

Не покидая круги защиты, разумеется. Хотя некоторые несознательные товарищи очень об этом просили.

— Нет, Лиза, мы не пойдём в лес искать дохлых ворон! И хвастаться Снегокошкой в город мы тоже не поедем, Саша, не смотри так! — раз этак в сотый за вечер повторял батя, который решил полетать с нами.

На всякий случай.

Ну да, летал он без проблем — работа с полями даёт и такое преимущество.

Но всему своё время — и ближе к утру моё творение, всё больше похожее на стихийного духа, нас покинуло. Думаю, когда мы увидимся в следующий раз, Снегокошка станет уже полноценной Бореидой.

Так в этом мире зовут духов малых холодных ветров. Лишь бы её не погрызла Скверна, раз она повадилась охотиться на демонов.

Впрочем, думаю, Сын Неба способен от такого уберечь. Если он не сумеет и этого — приду к нему, да выпну с трона над духами. Сам займу. Ибо нефиг.

Ну а дальше жизнь вновь потянулась своим чередом. Я абсолютно серьёзно воспринял предупреждение судьи всех духов, и усердно готовился к будущему.

Только вот я не ограничился лишь чем-то боевым, или магическим. Ведь от родителей я уже твёрдо знал — как только мне исполнится восемь лет, я поступлю в школу.

Сразу во второй клас.

И школа эта будет московской. Ведь именно ещё три года генерал, отец и Мирон рассчитали на подготовку плацдарма в столице. А значит именно в восемь лет я вновь покажусь на глаза взволнованной общественности.

Всем, кто успеет обо мне забыть, нужно будет хорошенько напомнить, кто такой Константин Осинский!

Кто-то может сказать — мол как же так, тёмные твари рвутся к власти, с молодым Императором бог знает что творится, культисты творят ужасные вещи…

Кто-то. Например, Настя Долгорукая.

Только вот я на все сто сорок шесть процентов согласен с тем, что ей тогда ответил генерал.

— Я всё это понимаю. — тяжело сказал он за тем ужином. — Все здесь это понимают. Не понимали бы — жили бы свою обычную жизнь, м-де. И я знаю, как я уже стар.

— Но тогда…

— Дослушайте меня, юная леди! Разве не на этом же месте я уже осаживал кое-кого за расторопность⁈ Но несмотря на всё это, мы должны думать не о том, как поскорее «сделать хоть что-нибудь»! Тот, кто так думает, не способен преуспеть ни в одном деле! Потому что быстро только кошки родятся… прости, Хвостик. Но против правды не попрёшь.

— И нам просто сидеть и ждать… чего же? Не подумайте, Ваше Сиятельство, я верю в вас, но…

— Но вам, Анастасия, кажется, что вы не занимаетесь ничем «важным». А на деле — ничем, что вам бы нравилось!

— Нет! — возмущённо выпалила девушка. — То есть… да, но… нет! Да! Я просто не понимаю, зачем вам я!

Мирон с Настей тогда только-только вернулись из Москвы, куда официально Долгорукая ездила навестить мужа. Но Мирон смотрел на неё с такой тёплой улыбкой, что было ясно — от настиного мужа вообще уже мало что зависит.

И не могу сказать, что я что-то имею против.

— Эх. — крякнул генерал, опрокидывая очередную стопку своего кипятка. — Молодо-зелено. Всё вам, молодым, кажется, что ждать нельзя, что результат в будущем — то же, что отсутствие результата. М-м-м… Мне кажется, или я что-то такое уже тут кому-то говорил?

— Да я не против ждать! Но чего⁈ Когда эти два дро… кхм. Два гражданина с Пермского Губернского наконец соберутся и оприходуют меня где-нибудь за гаражами⁈

— Настя! Тут же Костя сидит! — укоризненно посмотрел на неё батя. — Зачем же так грубо? Учи ребёнка выражаться светски! Не оприходуют, а устроят ночь любви!

Все, включая саму Долгорукую, рассмеялись — я и сам едва сдерживался. Один раз эти клоуны уже пытались «проводить даму до дома».

На следующее утро Мирон съездил в офис с Настей — и количество подобных предложений резко свелось к нулю.

— А вы, леди, на работе просто не тем занимаетесь. — хмыкнул генерал, когда обстановка немного разрядилась. — Ведь именно в ней смысл вашего пребывания здесь!

— В работе⁈ В провинциальном популистском СМИ⁈

— Не в популистском, а в народном! — усмехнулся Дашков, подняв указательный палец. — И смысл не в самой работе, а в карьере! Стройте её, м-нэ, то есть, карьеру. Ведь я хочу, чтобы в Москву вы вернулись уже не «богатой штучкой», как говорили в моей юности. А опытной журналисткой, поработавшей, так сказать, «на земле». Я для того и пригласил Мирона — чтобы вы могли не бумагу в офисе марать, а взяться за какое-нибудь расследования! Ну же, господа! Сделайте себе здесь имя! Гремите на всю губернию, не знаю, медаль получите, орден…

— Э-э… Простите, Ваше Сиятельство. Журналистам у нас орденов не дают.

— Да плевать! Что там у вас вместо нормальных орденов — вот то и получите! — ткнул Дашков себя жилистым пальцем в грудь. — Вы ведь горели работой там, в Москве! Мирон потому и предложил именно вас, что был в этом уверен. Потому и поклялся за пользу от вас жизнью!

Отчеканив последние слова своим мощным, несмотря на возраст, басом, Дашков, похоже понял — сказанул лишнего. Потому что все взгляды тут же скрестились на нашем железном человеке.

А сам он состроил генералу такую рожу, что стало ясно — только что Дашков нарушил уже свою клятву. О неразглашении.

— Мирон… — тихо и как-то испуганно что ли спросила Настя в этой тишине. — Это правда⁈

— Потом расскажу. — хмуро ответил тот, наливая себе ещё кофе. — Как-нибудь потом. И вообще! У меня всё равно не было выбора! Тебя иначе бы давно уже убили нахер, а я в тебе уверен!

— Или «был уверен»? — усмехнулся Дашков.

А я вдруг чётко осознал — ничего генерал не «проболтался». Просто развёл пару молодых на эмоции, а сейчас провоцирует. Мотивацию, понимаешь, повышает.

Старый интриган! Я довольно улыбнулся, пока никто не видит.

— Нет! — резко ответил Мирон. — И был уверен, и сейчас уверен! Просто вам стоит нормально ставить задачи и нормально их объяснять.

Но по лицу Насти, по её красным щекам и дрожащим губам я видел — никакие задачи и объяснения СЕЙЧАС ей неинтересны. А вот уединиться кое с кем…

Благо, как выяснилось, все нужные системы у Мирона работали прекрасно. Выяснилось это уже к весне — и отцу пришлось своими полями усиливать стенную звукоизоляцию.

Так в нашем скромном общежитии появилась новая ячейка общества. Слегка подпольная, малость незаконная и не самая типичная — но кого во всём мире останавливают такие мелочи?

Разваливающихся на ходу ханжей? Так их никто из нас не спрашивал!

Зато уж как с тех пор выросла настина продуктивность на работе! При помощи Мирона девушка в считанные месяцы из рядовой серой писаки за зарплату превратилась в настоящую провинциальную львицу!

И заголовки в духе «Журналистка из Москвы вскрыла многолетние бюджетные махинации Берёзиных», или «Банда магов-работорговцев была поймана благодаря анонимным расследованиям в Пермском Губернском. Подозревают двух журналистов» стали для нас всех обычным развлечением за завтраком.

Генерал не мог нарадоваться, а на все опасения отвечал, что Настю с Мироном местные дворянчики даже тронуть не посмеют. Не то что им навредить.

И пока его прогнозы сбывались на все сто.

Все мы росли. Рос и я тоже. Я уже говорил, что не ограничился лишь магией, или чем-то боевым. Ведь мне нужно будет поступить в элитную школу, и вообще жизнь в восемь лет не превращается в войну.

Так что я месяц за месяцем проглатывал книги, перейдя уже на школьные учебники. Подкрепляя себя Разумным Усилиям учился практическому этикету сам — и учил ребят. Помогал Саше с его садом, присоединился к Рине в её боях с тенями…

Кстати, тогда я ещё больше её зауважал. Я-то думал, что в её Месте Силы на девочку бросаются обычные тени, вроде рисунков людей. Хрен там!

Многорукие и многоголовые, с клешнями и щупальцами, шипастые и клыкастые — со всех сторон на арену лезли призрачные твари, от которых мы отбивались на пределе возможностей!

Но я слышал, я чуял, как по юному телу Рины бешено струится мана. А сам использовал эти бои просто как боевую тренировку.

Ведь, когда мне перевалило за пять лет, отец наконец начал учить меня фехтованию! Я вам скажу, что это никакие книги не заменят!

Менялось и моё собственное Место Силы. И сама сила. В эти годы я почти не обращался к Заклинанию. Использовал его лишь для «пассивных» усилений. Разумное Усилие, Концентрация, Скорочтение Эльвии Лим… Самые разные заклинания, улучшающие всё, что я делаю сам.

Но неизменно слабые, лишь помогающие, а не заменяющие меня. И неизменно тогда, когда никто не видел.

Пока довольно публичных чудес — так я решил. Удивить мир у меня ещё будет время! А пока — главное сделать так, чтоб не обделаться в процессе.

И я старался. О, как я старался! Это только в дурных книжках герой по щелчку пальца получает бесконечную бодрость, огромную трудоспособность, нечеловеческую любовь к учёбе и спорту просто потому что был крутым когда-то там раньше. А тело на него никак реально не влияет.

На самом деле — влияет. Да ещё как! А много ли вы знаете шестилеток, желающих и готовым целыми днями изнурять себя тренировками, учёбой и медитациями?

Вот и я знал всего парочку. И оба выросли, мягко говоря, странненькими.

Так что-то, чем я занимался месяцами, может показаться ерундой лишь на словах. И я, конечно, не забывал разбавлять эти занятия играми, туплением в экран, обычным детским весельем.

Но с каждым днём, с каждым месяцем, я чувствовал, как становлюсь сильнее. На самом деле, мой рост замедлился. Сильно замедлился. Но он не прекращался ни на миг.

А главное — этот рост не грозил меня развоплотить, разорвать на куски, или превратить в полоумную стихию.

Пока не грозил.

Так и шёл наш спокойный тихий быт. Пожалуй, последние годы реального спокойствия в моей жизни вообще. Ведь впереди меня ждёт совсем другое время — время испытаний. Весёлых и не очень, опасных и, наверняка, героических.

Ведь я ни на секунду не оставляю своих целей. Не забываю о том, зачем я переродился, и о том, какая вселенская сила была мной создана. А значит просто не могу прожить обычную жизнь.

Да и не хочу. Хоть в ней и есть свои прелести.

Встречай меня, Москва! Встречайте меня засевшие там иномирные отродья. И пусть вам плохо спится по ночам!

Ведь и во снах вы от меня никуда не денетесь!