Демон-Инквизитор

История о соперниках

— Слышал, кто-то убил отца Аргардских Садов?

— У этих эльфов вечно что-то… не тем местом, — Канг сморщился и плюнул в костер. Слюна зашипела.

— Говорят, это сделала демоница.

— И кто говорит? Сомневаюсь, что длинноухие решили раскрыть подробности. Они не любят говорить с другими.

— Демоны вечно следят друг за другом. А потом болтают об этом.

— Мне плевать. Ты пришел языком чесать или дело делать? — Канг хмуро поднял взгляд на собеседника. — Мы не старухи на лавочке.

— Я… просто не знаю, лень как-то.

— Трусишь.

Собеседник Канга повел плечами и отвел взгляд. Птицы ночью не пели, только луна разносила по лесу вой серых псов. Да в кустах иногда шуршали ежики. Один из таких ненадолго выполз из листьев, посмотреть на пляшущий огонь, а потом, заметив двух вампиров, развернулся и побежал в обратную сторону, шустро перебирая длинными лапками, приподнимая колючую крепость над травой.

— Мне кажется, другие доберутся до тебя быстрее с такими темпами, — сухо заметил Канг, поднимаясь с земли и доставая из-за пояса кинжал. — Давай, сразись со мной! Докажи, что достоин носить имя.

Клыки вампира впились в сталь, яд потек по лезвию, орошая его зеленоватыми ручейками. Темноволосый вампир попятился от сидящего на земле. Оскалился.

— Поднимайся…

Другой вампир вскочил, выдернул из ножен меч. Длинное лезвие с шорохом заскользило по дереву ножен, подставляя свой лик под свет огня.

— Ты же понимаешь, что кинжал не может справиться с мечом? Я тебя изрублю на капусту, Канг!

— Знавал я таких, как ты… — расхохотался вампир с зелеными глазами. — Они потом свои кишки обрубками рук собирали.

Паучье тело изогнулось, прыгнуло на дерево. Ноги оттолкнулись. Кинжал звякнул по лезвию. Меч вошел в плечо напавшего. Канг промахнулся. Отскочил назад, зашипел, зарычал, обходя кругом поляну.

— Даже с твоим ядом — тебе все еще нужно задеть меня. Но ты этого не сделаешь, если я не захочу.

— Я — Канг! И не таких убивал! — зарычал вампир, сгибаясь над землей.

Худое тело заскользило в траве, танцуя в полутенях у костра. Вдалеке кто-то вновь безутешно завыл на луну. Канг прыгнул. Удар меча об кинжал. Но в этот раз паук извернулся и смог ужалить богомола.

— Ха-ха-ха! — Канг ликовал, ускользая на край поляны и жадно скалясь. — Теперь я подожду, пока яд распространится по твоему телу. А потом — буду резать глотку до тех пор, пока не оторву голову.

— Зеленые мне никогда не нравились, — скривился вампир, глядя на тонкий разрез у основания кисти. — Хотя приятно, что ваш яд не быстродействующий.

Перехватив меч левой рукой, богомол уверенным движением отсек конечность. Паук замер, глядя на врага.

— У тебя осталась последняя рука. Она не защитит тебя.

— Левой я дерусь намного лучше, — спокойно заметил вампир, глядя на то, как пальцы лежащей на земле руки деревенеют от яда.

Канг рванул назад. Нырнув в кусты, он парой прыжков достиг верхушки дерева, намереваясь оставаться незаметным для врага. Глянув вниз, понял, что поляна пуста.

— Кого ищешь? — тихо спросили сзади, и вампир почувствовал, как его шею пронзают шипы.

Паук дернулся, почувствовав зубы на своем затылке. Кинжал попытался достать до плоти, но кисть замерла, нарвавшись на костяной крюк.

— Почему-то ты не обратил внимания на то, что у меня из обрубка не идет кровь… — прошептал богомол, проглотив кусок плоти Канга. — Ты что, не знал? У нас тоже есть особенности в строении тела.

Зеленоглазый вампир отчаянно промычал, чувствуя, как противник засаживает крюки и шипы в его тело.

«Как так могло выйти?!» — Канг сопротивлялся ужасу смерти, хотя понимал, что все кончено. Его тело разрывали зубы, жертву заживо пожирали, отгрызая от нее по куску, быстро прожевывая и вновь впиваясь в плоть. Кровь брызгала на листву, падала куда-то вниз, на копошащихся ежей, знаменуя конец битве соперников.

— Надо же… — пробормотал тот, что смотрел издалека за схваткой двух вампиров. — Эти кланы до сих пор не перестают соперничать. Хотя вроде всем давно уже известно, что богомол всегда побеждает паука при равной схватке.

Наблюдатель тоже сидел на дереве. Хотя после того, как увидел прыть богомола, понял, что лучше всего не оставаться на месте слишком долго.

— Нужно заканчивать, пока этот ублюдок кормится. Помоги мне, Дева Мария…

Губы коснулись распятия. Охотник уложил цевье в развилку ветви и прильнул к прикладу, целясь. Ветер поднялся, зашуршав листвой. Плащ инквизитора хлопнул. Тонкие ветви скрыли от стрелка мишень. Мужчина процедил ругань. Завалился вправо, бросаясь вниз. Холодный воздух ударил в лицо. Инквизитор перевернулся в воздухе, выстрелив туда, где только что сидел. Пуля пробила кору, взорвала кусок дерева и впилась в плечо вампиру. Богомол вскрикнул, и охотник невольно порадовался: уродец еще молодой.

— Молокосос! — взвизгнул служитель креста, радостным хохотом встречая впившиеся в тело страховочные тросы.

Веревки натянулись, мужчина дернулся в пространстве, устремляясь к ближайшей ветке. Бросив ружье куда-то вниз, выхватил кинжал. Обхватил ствол дерева ногами, рубанул трос. Тело стало свободно. Подтянувшись, встал на толстой ветке дерева. Зажал рукоять кинжала зубами и выхватил тесак.

— Давай, уродец, нападай… я жду… — зашипел мужчина. В его глазах уже плескалась кровь, а грудь приятно обжигало распятие из серебра.

Свободной рукой сорвав с подвески пузырек, наполненный чем-то рассыпчатым, легким движением пальца выдернул пробку. Святые соли обдали вонью все вокруг.

Перед лицом инквизитора пролетел листок. На нем покоилась капелька крови. Мужчина расхохотался и махнул рукой вверх, обдавая дождем из минералов фигуру вампира. Соль попала на кожу и впилась в нее, растворяя плоть и проникая в кости. Богомол заорал от боли, впившись в лицо и пытаясь содрать с него святой яд. Инквизитор не позволил. Тесак разрубил костяные шипы, которыми вампир цеплялся за дерево. Рука треснула, сломавшись от силы удара. И жертва охотника полетела вниз.

— Полетаем, погань! — заревел служитель креста, прыгая следом.

Богомол был ослеплен солью. Он чувствовал, что падает, и попытался спастись, расправив тонкие кожаные крылья. До того они скрывались под плащом, но сейчас, ощутив воздух, наполнились ветром. Тело вампира на мгновение зависло в воздухе, будто и вправду не суждено было погибнуть. Но ботинки инквизитора, ударившие в поясницу упырю, разрушили эту иллюзию. Мужчина ухватился за крылья и скрутил их, наслаждаясь хрустом. Визг боли разнесся среди деревьев, но ненадолго — камни приветственно объяли упавшего богомола, раздробив его кости и плоть. От удара кровь брызнула во все стороны, а тело превратилось в кожаный мешок, наполненный чем-то тошнотворно-мягким.

— Готов, падла, — довольно подытожил инквизитор, вставая и кривясь от боли в ногах. — Спасибо, Дева Мария.

Губы коснулись распятия. Кровь ушла из глаз человека. А на луну вновь кто-то завыл. Инквизитор прикрепил тесак к поясу. Достав крюк, вонзил в тело погибшего богомола. Из-под его кожи все еще торчали мелкие шипы и крючки, выросшие прямо из костей. Богомолы вынуждены носить плащи, которые они снимают лишь во время боя, чтобы использовать тело в качестве оружия. Инквизитор, выдиравший крюком уцелевшие косточки, выругался. Он всегда считал этих вампиров одними из самых мерзких. Чем старше они становятся, тем больше их кости растут. Говорят, есть и такие старые упыри, что плащи уже не могут скрыть их смертоносные отростки.

— Вот ведь… скотина, — пробормотал охотник, понимая, что из-за удара об камни слишком мало шипов уцелело.

Даже те, что были под крыльями, уже покрылись трещинами. Практически бесполезны. Охота прошла не так удачно, как хотелось. Все-таки, было важно не столько убить богомола, сколько достать некоторые его кости.

— Только зря соли потратил, — раздосадовано сказал инквизитор.

Его рука поднялась, чтобы отереть вспотевший лоб. Коснулась косточки. Порезалась об нее. Тело мужчины разорвало. Куски плоти с остатками одежды рухнули на землю, изрыгая кровь и внутренности. Взрослый богомол некоторое время смотрел на тело, лежащее среди камней у подножия дерева.

— Прости, дитя, — тихо прошептал вампир, склоняясь к изуродованному трупу. — Я опоздал…

Упырь некоторое время сидел, склонив голову и мрачно думая о том, что нужно запретить новообращенным покидать пределы родового гнезда. Инквизиция становится все сильнее, не каждый ветеран справляется с умелыми охотниками. Что уж говорить о детях — тех, кто и год не прожил с телом вампира и своей новой Силой? Они молоды, неумелы, даже не знают, на что способны, а на что их не хватит. Лезут на рожон, и только плодят проблемы для своих опекунов…

— Ужасно дерьмовая ночь, — выдохнул вампир, поднимаясь.

Маленький ежик, выскользнув из куста, замер, глядя на нечто — такое же шипастое и колючее, как лесной зверек, но гораздо большее размером и более опасное. Черные бусинки глаз в изумлении смотрели на огромные иглы, торчащие из кожи вампира. Зверек задумался о том, что мир и вправду такой огромный и страшный, как рассказывали родители. По нему не только ходят здоровенные двуногие, но еще есть какие-то странные колючие существа, от которых точно стоит держаться подальше. С этими мыслями ежик собирался развернуться и убежать поглубже в кусты, чтобы продолжить поиск еды. Но внезапно вспыхнувшее пламя остановило любопытного зверька. Хотя и ненадолго: увидев, что огонь охватил колючего двуногого, еж понял, что носителям игл здесь не рады, и юркнул в ближайшие заросли со всей доступной ему скоростью, но, увы, не скрытностью. Колючки задевали листья, шуршали и создавали столько шума, что следующей жертвой пламени стал куст, под которым проползал колючий зверек. Волна жара заставила маленькое сердечко забиться с еще большей силой…

— Чертовы ежи, — прорычал появившийся на поляне мужчина.

Вампир догорал на земле. Огонь прекрасно справился с податливой плотью упыря, но та не удостоилась ни малейшего внимания. Одетый в инквизиторские одеяния склонился над разорванным на две части трупом.

— Господи, помилуй его душу, — вздохнул инквизитор, прикладывая пальцы к сердцу. — Говорил я ему, чтоб не шел без меня на охоту… Ладно, что есть, то есть.

Поднявшись, мужчина собирался уйти, но его остановила худая фигура сидевшего на ветви существа. Инквизиторский маг рывком выдернул свиток из-за пояса. Резанув лезвием по вене, он обмакнул кончик кисти в кровь и занес над пергаментом.

— Кто такой?! — рявкнул волшб, глядя на зеленые глаза замершего у листвы. — Только двинься, сгоришь Божьим пламенем!

— Надо же, надо же, надо же… надо же! — гнусно захихикал скрывающийся в тенях. — Последователи Иисуса колдуют кровью. Интересно!

— Я плачу своим телом за силу, которую дает мне мой Бог. Ее же я направляю на искоренение зла во имя Бога, — холодно ответил маг, проводя кончиком кисти по шероховатому пергаменту и вновь обмакивая ворс в кровь. — Кто ты такой? Назовись, или умрешь.

— Твой Бог не может давать магию. Впрочем, как знаешь, дело твое… я пришел за телом друга. Вампир Канг. Встречал ли ты его здесь?

— Нет, — холодно ответил инквизитор. — Я сам только что пришел сюда.

— Это твой друг разорван на две части?

— Да.

— Сочувствую. Давай не будем сражаться, если каждый из нас утратил близкого товарища. Просто разойдемся. Позволь мне пройти через тебя — где-то за твоей спиной лежит мой брат.

Инквизитор некоторое время размышлял. А потом сложил свиток, кисть упокоил в футляре.

— Хорошо. Проходи, — кивнул волшб, разводя руками. — Сочувствую твоей утра…

Лезвие, смоченное в яде, замерло в горле мужчины. Провернулось. Скользнуло к уху. Перерезанные артерии стали стремительно выпускать содержимое. Маг не смог даже посмотреть на убийцу — его глаза замерли, медленно схватываемые смертельным холодом.

— Наивный скот, — захихикал паук, выдергивая кинжал. — За что тебе и спасибо. Придурок. Ха!..