Прорицатель 4. Дочь рода

Глава 15

Коля удивил меня не только назвав детским прозвищем Ярины: он действительно ждал меня в гостиной – той самой, на стене которой висел чынг. Или женитьба положительно сказалась на его характере, или он просто поговорил с Мишей и успокоился.

Брат нервно постукивал пальцами по бедру, бросая взгляды на дверь комнаты. Рядом с ним на журнальном столике лежал, видимо, подарок на мой день рождения. Переместилась я в угол гостиной, так что успела рассмотреть лицо Коли – он явно нервничал и переживал. Обо мне или отце?

Решив не мучить его долгим ожиданием, я кашлянула, привлекая внимание. Брат вздрогнул всем телом и резко повернулся ко мне. Его аура вспыхнула, но погасла спустя мгновение, стоило ему узнать меня.

Он встал с дивана и сделал шаг ко мне, а потом замер. Его неловкое движение опрокинуло журнальный столик вместе со свёртком, лежавшим на нём.

– Это… тебе, – Коля поднял с пола подарок и протянул мне. – На день рождения. Заказал ещё месяц назад, так что…

– Спасибо, – я нервно улыбнулась и взяла свёрток.

Внутри бумажной упаковки оказалось что-то вроде разгрузочного пояса со множеством кармашков. Сам пояс был сделан из иномирного материала – такой не прожечь огнём и не повредить обычным мечом.

– Там семечки… их Ирида собрала, – сказал Коля, продолжая теребить пальцы. – Ты же не взяла ничего, а она умеет обращаться с твоими травками.

– Спасибо, – повторила я, нацепив пояс поверх доспехов. Их я не снимала – деловые костюмы и нарядные платьица мне больше некуда было надевать. – Как думаешь, зачем нас канцлер позвал?

– Очевидно же – папа нашёлся, – у Коли дёрнулась щека. – Если мы с Мишей правы и он скастовал многоступенчатый купол, то вскрыть его смогут только кровные родственники.

– А сам он почему этого не сделал? – так глубоко в родовые книги я не зарывалась, поэтому слабо представляла, о чём идёт речь.

– На такой купол уходит весь резерв без остатка, а папа и без того был ослаблен, – Коля отвёл взгляд. – Думаю, он только начал приходить в себя, когда накопитель рванул… или он очнулся из-за этого накопителя. Из-под купола, который сотворил повелитель стихии, просто так не выбраться.

– И чем можем помочь мы с тобой? – с сомнением спросила я. Даже будь я повыше рангом, мне не пробить такой купол.

– Мне придётся обратиться к алтарю, а ты… будешь на подстраховке, – сказал брат, достав из-под ворота рубашки накопитель, который был побольше папиного. – Вообще, даже немного обидно: Миша и папа – повелители стихии, ты умеешь… всякое. А я… Глава рода, в котором каждый сильнее меня.

– Ну не каждый, новые члены рода гораздо слабее, – усмехнулась я, а потом добавила. – И тебе никто не мешает прокачаться в разломах – их на землях Макаровых десятки, если не сотни.

– Поехали, что ли, – сказал Коля, резко сменив тему.

Конечно, я не ждала, что брат вдруг примет меня или хотя бы извинится – это не в его характере, но после того как он назвал меня «крохой», почему-то надеялась на более мягкое общение. А потом я поняла – он снова решил сыграть любящего братика.

Я нужна ему только для того, чтобы помочь снять купол, и все его ужимки, преувеличенная нервозность и детское прозвище сестры – лишь уловки. Мне ли не знать, как ловко он менял свои маски, когда это было выгодно для него или рода. И стоило мне ответить с усмешкой – он понял, что я его раскусила, и снял маску.

Коля покосился на мой карман, в который я убрала артефакт переноса, но спрашивать ничего не стал. Однако по его глазам я видела, что он уже просчитывал выгоду от наличия такого редкого артефакта.

Военные у бывшего форпоста встретили нас и провели к палатке канцлера. Стоило Савицкому нас увидеть, как он подскочил с табуретки и махнул солдатам, чтобы те удалились.

– Рад, что вы приехали несмотря на позднее время, – сказал он вместо приветствия. – Мы обнаружили аномальное скопление энергии в тридцати метрах под землёй. Наши одарённые не смогли пробиться. Мы подозреваем, что требуется вмешательство кровных родственников.

Канцлер вышел из палатки, обернулся к нам и мотнул подбородком в сторону форпоста. Под ногами похрустывала промёрзшая земля, с которой был счищен весь снег. По периметру ограждения горели яркие магические светильники, расставленные через каждые два метра.

– Появились основания считать пропавших выжившими, – Савицкий сбился с шага и нахмурился. – Нелепица какая… в общем, я рассчитываю на вас, Николай. Ярина, к вам у меня отдельный разговор.

– Слушаю вас, – кивнула я, ускорив шаг, – поспевать за Савицким было непросто.

– Кто-то сумел открыть Святилище Древних в Китайской Империи, – он снова покосился на меня. – Над вратами светится лишь один герб – Войтовых. Вы ничего не хотите рассказать?

– Почему только один герб? – теперь была моя очередь хмуриться. Нас было трое, но активировался только один символ… странно это.

– Судя по нашим данным – а их не так чтобы много – лишь первый осиливший испытание и вошедший в Святилище будет тем, чей род отметится над аркой входа, – Савицкий вздохнул. – Мне пришлось доложить императору, что вы действовали при моей поддержке. Мои люди готовы подтвердить, что ваша доставка в Китай и обратный путь были проделаны на сверхскоростном летательном аппарате.

– Спасибо, – вот уже третий раз за последний час сказала я, покачав головой. Про гербы над Святилищем я даже не вспомнила. И о каком ещё испытании говорит Савицкий?

– Очень прошу вас, Ярина, согласовывать со мной ваши планы и передвижения, – с нажимом сказал канцлер. – Я не смогу страховать вас, если не буду знать, что именно вы делаете.

Я перевела взгляд на Колю, который смотрел на меня расширенными от удивления глазами. Ну да, он пытался открыть Святилище, как и многие другие. Но ему пришлось проторчать в провинции Хунань и вернуться ни с чем, а я за день смоталась туда и обратно, выполнив то, что не смог никто.

Но всё казалось так просто лишь со стороны. Через сколько всего мне пришлось пройти ради этого! Я прокачала Хаос, собрала вместе ещё двух его адептов, благодаря Колуму получила артефакт переноса, договорилась с братством и Коалицией… и всё это ради того, чтобы вот так быстро переместиться в Святилище и открыть его. Вот это настоящее испытание!

– Трое третьих… – пробормотал Николай, продолжая сверлить меня взглядом. – Вас стало больше?

– Вряд ли, просто не все делятся своими секретами, – невинно улыбнулась я одновременно канцлеру и брату. Ну что ему стоило промолчать хотя бы при Савицком?! – Сосредоточься на спасении отца, братик.

– Что там было? В Святилище? – Коля даже идти перестал – так и остался стоять на месте. – Артефакты, древние свитки, утраченные знания?

Я посмотрела на канцлера, интерес во взгляде которого показался мне скорее напускным.

– Склеп. Там покоятся тела Древних, – мрачно сказала я, решив, что с кем-то мне всё же придётся этим поделиться.

Вряд ли канцлер станет рассказывать кому-то о моей находке. Савицкий понимает, что Войтовым выгодно держать остальных в неведении, – вдруг там действительно что-то ценное. Ну а Коля… надеюсь, ему хватит ума держать язык за зубами.

– Тридцать… семь прозрачных гробов с телами тех, кто когда-то стоял у истоков этого мира, – сказала я, сбившись на количестве Древних.

Моя оговорка привлекла внимание Савицкого, в глазах которого блеснул теперь уже не поддельный интерес. Древних в том склепе тридцать два, ещё пятеро – мутанты из мира Тараса. Вряд ли кто-то в этом мире сможет отличить их. Хотя бы потому, что никто из ныне живущих не видел ни самих Древних, ни их копий из другого мира.

Что бы ни сотворили учёные из мира Тараса, они точно знали, что делают. Мало того что тела мутантов так похожи на Древних, так ещё и магия у них была на уровне повелителей стихии. Именно поэтому Тарас перешёл в этот мир таким сильным. Он утверждал, что в его мире не было Порядка, точнее – «почти не было», но без него не было бы и магии.

Держу пари, что экспериментаторы держали в рабстве парочку адептов Порядка для своих опытов. И поэтому-то я всецело разделяю ненависть Тангарда к своим создателям. Какими бы ни были их намерения, эти люди были чудовищами.

Мы уже как раз подошли к воронке взрыва в центре бывшего форпоста. Здесь до сих пор ощущалась энергия Хаоса. Я огляделась – диаметр взрыва был огромным, но и Хаоса в накопитель я влила прилично.

Пока Коля настраивался на снятие многоступенчатого купола, мы с Савицким отошли в сторонку. Канцлер смотрел на меня с улыбкой, в которой помимо расчёта угадывались другие чувства. Будто он разглядел во мне что-то, увидел скрытое.

После преображения целителя душ в воительницу я начала сомневаться во всех. Откуда Грэйн знала Тейна? Почему он назвал её сестрой?

– На вас кровь, Ярина, – сказал канцлер, указав на мой доспех.

– Это не моя, – я покосилась на нагрудник, окрашенный в красное, и поджала губы.

После того как я ушла из дома, мне даже помыться негде, кроме как в братстве. А уж про чистку доспехов и стирку можно забыть. Придётся вспоминать навыки, накопленные во время войны с тварями в моём мире.

– Думаю, нам нужно прояснить некоторые моменты, – Савицкий нацепил на лицо деловое выражение и выпрямился. – Было бы гораздо легче работать вместе, если бы мы с вами делились всей информацией.

– И вы расскажете мне, почему не дали дочери свою фамилию и оставили её непризнанным бастардом? – в пику ему спросила я. – Или расскажете, откуда вам знакомы обычаи нента́ке и символы на их браслетах? А может вы даже поделитесь со мной тайной вашего происхождения? Я читала, что вас усыновили в младенчестве.

Канцлер сжал челюсти и раздул ноздри. Так я и думала: делиться «всей информацией» по его задумке должна была только я. Сам же он желал оставить свои тайны при себе.

– Я не признал дочь потому, что её мать Глава рода, а Мария – единственная наследница, – сказал вдруг Савицкий, удивив меня. – Это лучше, чем быть моей дочерью без каких-либо перспектив. Моя должность – временная, а сам я лишь шестой в очереди на правление родом.

Я медленно кивнула, принимая ответ, а потом покосилась на Колю, который громко выругался.

– На остальные вопросы я готов ответить после взаимной откровенности, – проговорил канцлер, усмехнувшись. – Где вы были до приезда сюда? Чья на вас кровь? Ведь не в родовом же имении вы сражались.

– Я сражалась с главнокомандующим армией Левиным, который был организатором поддельной Африканской Коалиции, – призналась я, с интересом наблюдая за реакцией Савицкого. Его лицо даже не дрогнуло – он явно знал и о Коалиции, и Левине. – Так что, думаю, это кровь кого-то из его охраны.

– Как вам удалось застать его врасплох? – прищурившись поинтересовался канцлер.

– Его выманили члены братства «Единение», у которых были с ним дела какое-то время назад, – озвучила я ту версию, к которой пришла во время боя.

– И с ними у вас тоже налажен контакт? – брови Савицкого взлетели вверх.

Я неопределённо пожала плечами и мило улыбнулась. Откровенность за откровенность. Теперь его очередь.

Поняв мой намёк, канцлер растянул губы в улыбке, но сказать ничего не успел – меня позвал Николай. Похоже, он настроился на алтарь и закончил каст заклинания. Я подошла к нему, раз уж именно для этого Коля позвал меня.

Родовая магия вспыхнула в ауре брата, разлилась волной вокруг него и впиталась в землю без какого-либо результата. Николай сжал накопитель, но и это не особо помогло. Надо было взять с собой Мишу, даже если бы ему пришлось выдать свой уровень. Спасти папу было важнее.

Я уже решила быстренько переместиться в поместье за Мишей, как вдруг Коля пошатнулся и протянул мне руку. Я вцепилась в неё и сразу же почувствовала, как брат рывком потянул из меня энергию. Он впитал весь мой резерв буквально за секунды. Источник опустел, а в груди и животе разлилась боль. Но Николай и не думал останавливаться.

Пришлось обращаться к алтарю, причём не к накопителю Войтовых, а к тому, что когда-то принадлежал Мещеряковым. Он откликнулся легко, будто только и ждал, когда его освободят от излишков энергии. И это было странно. До этого магия поддавалась с трудом, причём не только та, что шла от накопителя Мещеряковых, но и моя родовая – Войтовых.

Теперь же она откликается буквально по первому требованию, как и Хаос. Энергии становилось всё больше, и мне пришлось перегонять её в накопитель Войтовых и обратно, чтобы поделиться ей с Николаем.

Все вопросы, тайны и цели отошли на второй план – сейчас нужно было просто держать канал между накопителем и Колей, сжимая зубы от натуги. Мои энергетические каналы начали трещать, будто я вот-вот возьму очередной уровень. А ведь я и впрямь была близка к седьмому, просто в суете последних событий про это забыла.

Кажется, преобразование энергии пошатнуло мой источник. Боль в солнечном сплетении стала невыносимой, а потом внезапно случился прорыв. Сырая магия хлынула из меня огромной волной, в которой сплелись родовые цвета Войтовых и Мещеряковых.

Крики канцлера, отзывающего солдат, слились с криками Коли, которому сейчас приходилось принимать и выброс сырой магии, и излишки энергии из двух накопителей разом. Мы стали проводниками этой энергии, я преобразовывала её, а Коля направлял в очень сложное по структуре заклятье.

Многоступенчатый купол под нами начал трескаться и расходиться в стороны, словно скорлупа. Одна ступень, потом другая. И так, пока мы не добрались до последней. Она оказалась такой твёрдой, будто была сделана из алмаза. Подозреваю, что взрыв и давление магии повелителя стихии смогли как-то уплотнить землю.

Выброс почти исчерпался, но эта последняя ступень не поддавалась. Если прервать заклятье сейчас, придётся повторять этот сложный ритуал. Вариантов было не так много: либо я найду энергию, либо всё было зря. Я могу попытаться поглотить ещё больше энергии и взять ещё один уровень – восьмой… но при этом мой источник может не выдержать перегрузки.

Хаос показывать всем ещё рано: хоть канцлер и отогнал солдат подальше, сияние запрещённой Силы не увидит только слепой. А ведь есть ещё приборы для отслеживания Хаоса. Варх! Как сложно принять решение, когда на кону жизни других.

Неужели я снова попадусь в эту ловушку?

Я почти решилась призвать Хаос, как вдруг к энергии Войтовых и Мещеряковых присоединилась энергия накопителя Гавриловых. После расторжения помолвки я больше не должна быть связана с их накопителем, но почему-то эта связь осталась. Дело в том, что мы с Митей заключили помолвку рядом с ним, или в том, что накопителю просто больше не за кого держаться, а приказ императора для алтаря ничего не значит?

Магия Гавриловых словно ждала того момента, когда можно будет снова впитаться в мой источник. Неужели при создании алтарей в них была заложена такая программа, чтобы накопители не вышли из строя?

Обдумать эту мысль я не успела. Энергии во мне стало настолько много, что я чуть не упала на колени. Ещё один прорыв настиг меня совершенно неожиданно. А вместе с ним в меня хлынул ещё более мощный поток энергии, которая была мне незнакома. Перед глазами поплыло, энергоканалы затрещали, расширяясь и ломая меня изнутри.

Кажется, сама мысль о том, что имеющейся энергии не хватит для снятия купола, спровоцировала этот входящий поток энергии из неизвестных мне источников. И чем сильнее мы с братом пытались покончить с куполом, тем больше прибывало этой заёмной силы.

В моей голове что-то взорвалось, рассыпалось на мелкие частички, будто моё сознание вырвалось из тела. Я уже не понимала, где нахожусь и что делаю. Острая потребность стать сильнее и взломать купол затопила всё моё существо. Я тянула и тянула чужую энергию, не обращая внимания на боль и на то, что мой источник не просто переполнен – его разрывает на части.

В какой-то момент силы стало так много, что я потеряла контроль и влила её всю в Николая, не способного поглотить такое количество энергии. Я чувствовала, как брат кричит от боли и пытается сдержать прорыв, чтобы не сбиться с заклятья снятия купола.

Прорыв Коли был таким мощным, что сама земля вздыбилась. Землетрясение пронеслось под нашими ногами. Зов жизни показывал мне улепётывающих солдат во главе с канцлером, которым явно не хотелось ощутить на себе выброс сырой силы моего брата. И вместе с ним я почувствовала, как очередной прорыв моего источника набирает силу. Я вот-вот возьму восьмой уровень.

– Трижды мы проходим испытания, чтобы определить судьбу, – услышала я вдруг в голове слова шамана. Того самого, что играл мне на чынге и взывал к моей душе. – Первое испытание – терзания души нашей, когда мы выбираем, получить клеймо или же оставить свет.

Мы с Николаем кричали в унисон от боли рвущихся энергетических каналов и от выброса сырой силы, которая изливалась на купол, созданный отцом. Даже совместными усилиями и с такой прорвой энергии мы едва ли смогли приблизиться по силе к мощи повелителя стихии. Только сейчас я поняла, насколько они сильны и почему их так мало.

– Второе испытание насылают духи предков, проверяя волю и крепость решения, – бубнил шаман на задворках моего сознания, сводя с ума. – Но лишь третье испытание покажет, достойны ли мы знать то, что не ведомо другим. Имя тому испытанию – смерть, после которой следует воскрешение.

– Когда вместо вопросов в твоей голове появятся ответы – приходи ко мне, – пронеслись в голове слова Ральды.

Кажется, я поняла: дав клятву у входа в Святилище, я не просто открыла двери – я выпустила что-то на волю. Что именно? Вряд ли души Древних – те уже не одну сотню раз переродились в этом мире, не имея возможности покинуть его. Этот мир убежище. Но для кого?

Меня и Тараса притянули шаманы. Его – Клим, который точно знал, что делает, а меня – мама по незнанию. В Ярине Войтовой течёт кровь шаманов – значит, именно я могла притянуть сюда Кир-Ахшара.

А ещё я, кажется, прошла все испытания, о которых говорил шаман. Терзание души, которую я закрыла печатью, испытание воли, когда продолжила убивать. И последнее – смерть, после которой следует воскрешение, – я тоже прошла.

После открытия Святилища я не почувствовала изменения, но они есть. Сейчас ко мне устремились все до единого накопители, потерявшие своих хозяев. Я не использовала магию после произнесения клятвы. Даже в сражении против Левина я метала ножи и применяла только физические усиления. Поэтому-то я только сейчас смогла заметить, что магия даётся легче.

Я не переживу восьмой уровень магии – поняла я. Скорее уж меня разорвёт от энергии десятков накопителей – каждый из них был создан Древними для создания связи лишь с одним родом.

Рода росли, исчезали с карты мира и иногда возрождались. Накопители же всё это время ждали того, кто соберёт их все и вернёт создателям. И было бы лучше, если бы это была не я, а кто-то другой. Тот, кто сможет справиться с той мощью, что сейчас корёжила мой магический источник и энергетические каналы. Я так хотела спасти отца, что невольно потянула силу отовсюду.

Мы те, кто мы есть. Как бы мы ни противились, как бы ни пытались изменить свою суть, это ничего не даст. Можно стать сильнее или умнее, развить тело или магию… можно озлобиться и зачерстветь душой или, наоборот, после сильного потрясения стать добрее. Но внутри всё равно останется тень прошлого себя.

Время застыло, и казалось, будто прошла целая вечность, но на деле прошло не больше пары минут. Последний пласт многоступенчатого купола треснул, разошёлся в стороны. Скрежет камней заглушил мой крик боли, но я кричала. Громко, надрывая связки и сползая на землю в бессилии.

Последующий за прорывом выброс настиг нас с братом одновременно. Кажется, я таки прокачала Николая на уровень, и теперь он полноценный маг девятого ранга. До мага вне категорий ему, конечно, далеко, но всё же ему повезло. А вот мне не очень.

Лёжа на стылой земле, я могла видеть, как безопасники спускаются вниз и выносят из безопасного кармана выживших. Один… второй… солдаты и лекари… раненые аристо… Света Соколова.

Когда на поверхность вынесли отца – живого! – отключился внутренний доспех, а затем и зов жизни. Коля должен быть счастлив – я прокачала его и спасла отца, невзирая на последствия для себя. Я усмехнулась и сомкнула веки, собираясь потерять сознание от перегрузки, но оно не желало оставлять меня.

Я продолжала слышать и чувствовать, но не могла контролировать своё тело. Занятное состояние, такого я ещё не испытывала. Кто-то поднял меня на руки и понёс к временному лагерю – без зова жизни я даже не могла понять кто. Да и какая разница, кто именно укладывает меня на заднее сиденье машины и повторно бросает стазис?

Теперь стало понятно, почему я перестала ощущать тело. Полный стазис кастуют, когда кому-то необходима срочная помощь целителя и нужно продержать тело в заморозке какое-то время. Ну что ж… такова цена за спасённые жизни. Оно ведь того стоило?