Прорицатель 4. Дочь рода

Глава 24

Азалия Черепанова пребывала в экстазе, когда закутывала меня в несколько слоёв нежнейшего розового шёлка. Платье для меня было подготовлено заранее, и в моих апартаментах уже толпились ожидающие моего прибытия мастера по красоте. Я отказалась от всех услуг, но согласилась на причёску и платье.

Пришлось переступить через свои принципы и наблюдать, как вокруг меня кружатся помощники придворного стилиста. В зеркале отражалась не я, а какая-то булочка со взбитым кремом. Я даже руки свои не видела из-за широких и длинных рукавов.

Папа дожидался в гостиной комнате выделенных мне апартаментов в семейном крыле дворца. Мало того что я сменила доспехи на платье, так теперь у меня ещё и собственные комнаты, которые закрепили за мной.

Удивление отца при виде меня, облачённой в многослойное розовое нечто, было заметно невооружённым взглядом, но я лишь растянула губы в улыбке и ухватилась за его локоть, пытаясь не запнуться о варховы юбки. В тронный зал мы вошли со всем достоинством, на которое были способны. И если папа был привычным к таким мероприятиям, то у меня сводило скулы от фальшивой улыбки и дёргался глаз от обилия зрителей.

Родовитые аристо, репортёры и слуги, дальние родственники императорской семьи – кого здесь только не было! Я молча встала рядом с бледным Богданом, ещё не отошедшим от ранения. Позади него стояли Даша и Саша такими же молчаливыми тенями, а императрица смотрела на нас с ласковой улыбкой – такой же фальшивой, как и у меня.

Возвышенную речь императора я прослушала, занятая мыслями о том, как реабилитировать Кирену Макарову, и о том, что через полтора часа начнётся облава на Гурова. Разведка докладывала о каждом его шаге, но этот гад слишком изворотливый – он мог и почуять слежку. Не хотелось бы его упускать, но я положилась в этом вопросе целиком и полностью на братство и Коалицию. Уж Древние справятся с обычным магом, пусть и вне категорий.

– Улыбайся, – сквозь зубы прошипел мне Богдан, и я улыбнулась так широко, что заболели щёки.

Его высочество был наряжен не меньше меня: наградная лента, медали и орден за героизм, шёлковая рубашка с трёхслойным воротником, дорогой камзол, отделанный драгоценными камнями, и не менее вычурный парадный сюртук, расшитый золотом. Мы оба походили на манекены для одежды – яркие, блестящие и такие же пластмассовые, как наши улыбки.

– С этого дня княжна Войтова нарекается принцессой, – пророкотал церемониймейстер. – Поприветствуйте же её высочество!

Я сдержанно кивнула на аплодисменты, продолжая скалиться. Вряд ли сейчас хоть кто-то мог принять мой оскал за улыбку. Я была очень зла. На императора, на Александра, который поспособствовал быстрому исцелению наследника, и на всех собравшихся аристо, глядящих на меня ненавидящими взглядами.

Как сказал бы Матвей: «без меня меня женили». И вроде бы надо радоваться, что мой статус так стремительно вырос, но ничего этого я не желала. Я бы с огромным удовольствием вцепилась в лицо Богдана, которому и так досталось от когтей тварей. Одним шрамом больше, одним меньше – никто и не заметит разницы.

Через полчаса я откланялась и поспешила к себе, чтобы содрать с себя розовый шёлк и снова запрыгнуть в доспехи. Аристо могут и без меня отпраздновать мою помолвку, а вот Гуров ждать не будет.

Перемещаться из дворца я по-прежнему не рисковала, так что пришлось потратить время на поездку до нашего столичного дома. У дверей в свою комнату я наткнулась на Заряну, ожидавшую меня. Девушка сминала цветастое платье и крутила на пальце прядь волос.

– Мне нужно с тобой! – воскликнула она, вцепившись в мою руку. – Я чувствую, что это необходимо.

– Тебе лучше остаться, – сказала я мягко, высвобождая своё запястье. – Там будет страшно и шумно. И очень грязно.

– Потоки энергии закручиваются в спираль, – растерянно пробормотала Заряна. – Они кружатся в вихре, и совсем скоро разразится буря. Мне нужно быть с той, что отправила зов.

– Заряна, я не могу взять тебя с собой, – попыталась я достучаться до девушки. – Здесь безопасно, а там…

– Ты! – она вдруг широко распахнула глаза и посмотрела на меня осмысленным взглядом. – Это была ты! Ты открыла тайник, но есть ещё один, и он должен быть открыт до великих врат.

– Ох… ты вспомнила что-то? – спросила я тихо.

– Там то, что поможет, – быстро проговорила Заряна, сбиваясь. – Сила остальных заперта, она там, ждёт дитя первой крови.

– Ждёт дитя первой крови… – повторила я едва слышно. В последнее время меня часто так называли, но, кажется, никто до конца не понимал значения этой фразы. – Расскажи мне про первую кровь.

– У мирового древа много ветвей, – Заряна наморщила лоб и задумалась. – Его ветви раскинулись так широко, что между ними расстояние в несколько эпох, но все они начали рост в один момент в разных местах ствола. На каждой ветви появлялись почки и новые ветви, и их становилось всё больше и больше.

Я молча смотрела на девушку, не перебивая и не подгоняя её. Да, меня ждали в братстве, Гурова вот-вот поймают в ловушку, но уйти сейчас я не могла. Не могла пропустить даже такое своеобразное объяснение, потому что другого у меня просто не было.

– Дети первой крови – те, кто населил миры на самых первых ветвях. Твой мир был таким. Он разрушился, и из его осколков образовались другие, – Заряна резко замолчала и прикрыла глаза. – Большинство душ, созданных Всевидящим, ждали своей очереди для первого воплощения. Душ было так много, что не всем посчастливилось пожить в изначальных мирах.

– Ты слишком усложняешь, – не сдержалась я от комментария. Я не верила в мировое древо, в ветви и почки. Как не верила в то, что именно Всевидящий создавал миры, души и их сосуды.

– Твой мир стал основой для других миров, и ты блуждала по ним, пока не пришла сюда, – невинная улыбка на лице девушки вызвала у меня дрожь. – Тебя тянула энергия, разделённая по осколкам бывшего мира. Вот ты и собирала её.

– Понятно, – протянула я медленно, пытаясь изобразить то самое понимание, которого у меня не было. – А зачем тебе идти со мной?

– Чтобы защитить, конечно же, – уверенно сказала Заряна. – Не все братья и сёстры добры и снисходительны. Есть те, в чьих сердцах и душах поселились дурные намерения.

– Ага, – кивнула я. – И ты их различаешь?

– Я пока не встречала тех, других, – девушка подняла глаза к потолку и всмотрелась в него затуманенным взглядом. – Уста могут исказить истину, но души никогда не лгут.

– Ладно, пошли, – я протянула руку и одновременно активировала артефакт. Была у меня надежда, что Заряна не успеет ухватиться, но она резво вцепилась в мою ладонь.

В братстве меня ждала только Жанна, которая сообщила координаты и тут же ушла к Филиппу. Мы с Заряной снова перенеслись, на этот раз в дальневосточную заставу, где Гуров должен был проводить инспекцию по закрытию разломов.

Места здесь были красивыми и даже величественными: дорогу к заставе обрамляли густые ели, покрытые шапками снега. С левой стороны от дороги возвышались громады гор с пологими склонами, на одном из которых братство и устроило засаду в рукотворной расселине. Я переживала, что Заряна выдаст нас каким-нибудь восклицанием, но она молчала.

Притаившись за спинами людей из братства и Коалиции, я ждала вместе с остальными, когда Гуров выедет за территорию заставы и окажется в ловушке. План его захвата я знала только приблизительно – Триса должна была расположить взрывные сферы на определённом участке дороги, а потом одновременно активировать с расстояния.

Коа и Тейн рассчитывали, что Гуров не погибнет, – при его магическом уровне внутренний доспех должен отразить даже такую атаку, а вот сопровождающих Гурова почему-то никому не было жаль. Я бы сделала немного по-другому, но меня никто не спрашивал.

Понятное дело, что устранить Гурова – задача очень сложная, и нужно действовать максимально быстро… но его сопровождающие просто исполняют приказы и ни в чём не виновны. Хотя времени на новый план не было, я всё же решила попросить Трису не взрывать сразу все сферы.

Протиснувшись между ожидавшими в засаде людьми, я добралась до Трисы и коснулась её плеча. Она резко вскинула вверх руку, сжатую в кулак, даже не оглянувшись. Знак готовности заставил всех замереть и уставиться на дорогу, по которой ехали три машины, увязая в сугробах.

Не успела… Как жаль тех, кто погибнет ни за что. Взрывы раздались слишком неожиданно и громко. Я упала на живот, прикрывая голову руками, а потом вспомнила про Заряну. Она же наверняка растерялась, да и доспех духа поставить не может.

Подорвавшись с места, я поспешила в ту сторону, где оставила девушку, но не успела добежать до неё буквально пару шагов. Мощный ответный взрыв снес каменный навес, под которым мы укрывались, и разметал его осколки во все стороны. Следом прилетела ледяная глыба. Я откатилась в сторону и принялась обшаривать расселину.

Заряны нигде не было. Ведь не хотела же брать её, повелась на шаманские бредни и привела эту блаженную в самую гущу боя. Наконец зов показал кого-то справа от расселины, и я рванула туда.

Напитала на бегу внутренний доспех по максимуму, чтобы не отвлекаться на летящие в нас булыжники и ледяные копья. Заряну я нашла сидящей на выступе. На губах девушки блуждала счастливая улыбка, а глаза сияли от счастья.

– Ты не ранена? – спросила я, взобравшись на уступ.

– Не знаю, – Заряна улыбнулась ещё шире, а потом схватила меня за руку и потрясла её. – Спасибо тебе большое.

– Ты это… ошалела, наверное, от всего, – я похлопала другой рукой Заряну по плечу и вздохнула. – Пойдём, я отведу тебя в безопасное место.

– Нет-нет, я хочу остаться, – она повернулась ко мне и заглянула в глаза. – Борюсик меня оберегал от всего, словно я дитя малое. Лелеял и любил… но почему он не подумал, что так я никогда не повзрослею?

– Потому что ты уже взрослая, – ответила я, пожав плечами. Очередной взрыв раздался слишком близко – надо уходить с этого выступа. – Тебе лет двадцать пять, моему брату столько же, а он глава рода. Ты не хотела взрослеть, Заряна.

– Но я хочу! Хочу стать сильной и… – она замолчала на полуслове, прислушиваясь к чему-то. Я тут же попыталась напрячь слух, но слышала только грохот взрывов и скрежет камней. – Они здесь.

Заряна подскочила и попыталась побежать к сражающимся, но я с трудом удержала девушку, поразившись её упорству. Мне пришлось приложить немалое усилие, чтобы остановить Заряну, которая почти снесла меня своим тщедушным тельцем. Через пару минут мы уже мчались к остальным членам нашего отряда.

Бой завязался нешуточный. Спутники Гурова оказались крепкими ребятами – как и полагалось опытным разломщикам. Они встали в кольцо и дробили камень техниками магии земли, метали огненные шары и обрушивали на нас ледяной и воздушный штормы. Заряна не обманула – не знаю насчёт вихрей энергии в мире, но буря и впрямь разразилась, причём в буквальном смысле.

Вступать в бой мне смысла не было, поэтому я просто наблюдала за развернувшимся внизу сражением. К моему удивлению, ни братство, ни Коалиция не били на поражение. Они щадили людей. Я даже выдохнула от облегчения.

Когда вперёд вышел Гуров, тактика изменилась. Триса метнулась к нему, снимая на бегу маску. Лицо Гурова вытянулось от узнавания, и эта секундная заминка сыграла нам на руку. Тейн и Коа скастовали что-то вроде удерживающего барьера, а Колум добавил сверху ещё несколько слоёв. Получилось что-то вроде многоступенчатого внутреннего доспеха, только в обратную сторону, будто его вывернули наизнанку.

Стазис в оставшихся на ногах бойцов прилетел сразу с нескольких сторон, обездвиживая разломщиков и не нанося им никакого урона. Почти сразу же члены братства начали исчезать в порталах, а Коа и Тейн собрали своих людей и одновременно перенесли всех с громким хлопком.

Гурова забрал лично Савицкий, который хоть и не участвовал в сражении, был готов вмешаться в любой момент. Я подхватила Заряну и тоже поспешила в братство – пропускать допрос не хотелось, к тому же именно это приказал мне император.

В центральном зале было многолюдно, большинство присутствующих рассредоточились вдоль стен, совсем как при моём первом посещении «Дома». Гурова сковали теми же наручниками, которые тогда надевали на Колума.

Первым к пленнику подошёл не кто-то из Древних, а мужчина в прожжённом балахоне – тот самый алхимик, на которого я наткнулась во время прогулки после трансформации источника. В руках мужчина держал склянку с дымящейся жидкостью сине-зелёного цвета.

Алхимик сжал пальцами левой руки челюсти Гурова и ловко влил зелье в раскрытый рот, после чего отошёл в сторону. Несколько минут ничего не происходило, лишь несколько раз дёрнулся сам Гуров – не то пытаясь вызвать тошноту, не то от вкуса зелья.

Савицкий шагнул к нему и улыбнулся той самой улыбкой, которой одаривают заклятых друзей и ненавистных коллег. Он встал напротив Казимира и довольно потёр руки.

– Это не сыворотка правды, – сказал канцлер. – Девин – гениальный алхимик с огромным потенциалом и творческим подходом. Он совместил сыворотку правды и зелье болтливости. Через несколько минут ты не сможешь удержаться от того, чтобы поделиться подробностями своих интриг.

– Будь ты проклят! – прошипел Гуров, а потом обвёл взглядом толпу. – Будьте все вы прокляты во веки веков!

– Это не поможет, Казимир, – усмехнулся Савицкий. – Проклятья в этом мире не действуют. Это просто слова.

– Кто за тобой стоит?! Кто послал за мной? – брызгал слюной Гуров, пытаясь вырваться из энергетического кокона.

– А сам не догадываешься? – канцлер расплылся в довольной улыбке. – Его величество знает о твоём участии в поддельной Коалиции и сговоре с Левиным. Вы убили первого наследника императора и решили, что это сойдёт вам с рук?

Савицкий резко стал серьёзным, и я поняла, что кто-то из энергетов записывает разговор. Понятное дело, что из него будут вырезаны лишние куски, но император получит признание так или иначе. А уж если учесть, что пыток не будет, и Гуров добровольно всё расскажет…

– Он может быть под клятвой! – крикнула я, обращая на себя внимание. – Если так, то он не сможет ничего рассказать и умрёт в процессе.

– Не переживай, у нас есть Грэйн, – хрипло сказал глава братства. – Снимать клятвы она умеет вполне неплохо.

– Нет! Ваш обряд Очищения – мерзость, с которой вы сами должны были бороться, – я вышла в центр и встала рядом с Гуровым. – Кого бы вы не решили принести в жертву, я не позволю. Я сама сниму все клятвы.

Ответом мне стал смех членов братства «Единение». Не всех, а тех, кто приближен к главе. Я смотрела на них и сжимала кулаки. Им смешно?! Мои глаза зажглись Хаосом, а тело окуталось белоснежным сиянием.

– Стой! Ты не так поняла! – Лиам выставил ладони вперёд, успокаивая меня. – Этот обряд – байка для непосвящённых. Мы не переносим клятвы на других, просто очищаем душу, ауру, что там есть ещё…

– Это правда, – Грэйн подошла ближе и склонила голову к плечу. – Я не смогла бы подвергнуть любую душу той боли, что несёт откат от чужой клятвы. Но если все будут считать, что клятвы снимаются щелчком пальцев, никто не станет ценить свободу. То, что даётся даром, не имеет ценности. Жертвенность всегда доходчивее.

Грэйн произнесла заклинание на языке Древних, вложив в него силу. Я почувствовала, что клятва с Гурова действительно снята, и расслабилась.

– А теперь отойди в сторону, тебя не должно быть на записях, – попросил Савицкий, снова нацепив на лицо серьёзное выражение. Он повернулся к Гурову и сурово сдвинул брови. – Говори, как ты смог пойти против своего монарха? Как обошёл присягу и клятву верности императору?

– Клятву верности? Присягу? – Гуров расхохотался. – Как можно быть верным тому, кто предал собственную страну ради амбиций и жажды власти? Ты знал, что наш император любит лично допрашивать приговорённых к смертной казни? Александру IV не место на троне.

Очередной взрыв хохота Гурова заставил канцлера отшатнуться. Савицкий не зря занимал пост главы Тайной Канцелярии – на его лице сменялись эмоции отвращения, негодования и даже ярости. Если не знать, кто он, легко поверить, что он всей душой радеет за свою Империю.

– Истинный император взойдёт на трон, когда мир содрогнётся от битвы великих, – Казимир Гуров процитировал по памяти видимо то самое пророчество Славомиры Засекиной, о котором я так много слышала. – Править должен тот, в чьих жилах течёт кровь Засекиных. И имя ему – Богдан Александрович, ведь его мать происходит от рода истинных правителей Империи.

– Как ты обошёл клятву верности? – повторил свой вопрос Савицкий с перекошенным лицом. Даже я почти поверила, что он оскорблён такими словами в адрес своего монарха.

– Клятву сняла её величество императрица Елена II, – Гуров оскалился в фанатичной улыбке. – Да славится имя её в веках, как и имя плода чрева её. Слава его величеству Богдану первому!