Эволюционер из трущоб. Том 11

Глава 14

Дойдя до конца коридора, я понял, что он изгибается вправо, а потом влево, снова вправо, влево, влево, по ступеням вниз, ещё раз вправо — и так до одури! Причём за каждым поворотом меня ждала новая неприятность. То по полу пустят ток, то из стен ударит струя пламени, то пришлют новый персонал с автоматами.

Однако, хуже всего были механические манипуляторы. Это такие стальные руки, тихо возникающие из стен, пола и даже потолка. Идёшь, радуешься жизни, а тут — бац! — и тебе по загривку прилетело стальной клешнёй. В один момент меня одновременно ухватили за руки и за ноги, надеясь оторвать эти самые руки и ноги. Однако, ничего не вышло. Я взорвал в ладони огненный шар, тем самым высвободил руки, если ампутацию рук можно так назвать. Оставшиеся клешни соскользнули, сняв с меня армейские ботинки.

Всё это порядком вывело меня из себя. Ну, а как иначе? Я пришел в гости, как мирный самаритянин! Да, уничтожил пару дверей, вырубил около сотни человек, но никого не убил! Прошу запротоколировать этот момент. А в мой адрес летят сплошные попытки членовредительства. Чёрт, выходит всё же убил одного когда выбил дверь. Не хорошо получилось…

— Чудище о трёх головах, выходи, — устало вздохнул я и призвал ОгГаМи.

Огненный голем, дико вопя, бросился вперёд, круша всё на своём пути. Проламывал двери, разбрасывал охрану, крушил стальные руки, вырывал провода электропитания. В общем, было здорово. До тех пор, пока Всевидящее Око не показало мне синий контур человека, который располагался в двухстах метрах от меня. В отличие от остального персонала лаборатории, он не двигался.

Как только я это заметил, жить стало заметно веселее. Слева с тихим шелестом отъехала вбок стена, а из проёма хлынула орда уродов, отдалённо напоминающих людей. Почему отдалённо? Да потому, что у них были лишь человеческие глаза, остальное состояло… Проклятье, я даже затрудняюсь описать эту ораву.

Обилие клыков, шипов, костяных наростов, щупалец, крыльев, хитиновых панцирей, шерсти и чёрт знает, чего ещё. Жутко завывая, твари набросились на голема. ОгГаМи первым же ударом снёс голову одному существу, подпалил второго, а после на него блеванули кислотой… Я почувствовал, как кожа на теле горит от боли, которую мне передал мимик.

Следом за этим неуловимо выскользнул уродец, похожий на дикую смесь богомола, паука и человека. Зайдя за спину, он нанёс один точный удар и располовинил голема. Мягко говоря, я удивился, если не сказать что оху… Ну, вы поняли. Голем чертовски прочен, не уверен, что я бы смог его разбить с помощью анти-магического молота, а тут какая-то образина разрезала его надвое?

Однако, времени удивляться не осталось. Вся эта кодла двинулась в мою сторону. Знаете, как там было? «Нажми на кнопку, получишь результат». Так я и сделал. Клацнул на кнопку, приделанную к рукояти молота, после чего подалась жемчужина второго ранга, чью энергию и впитал мой ударный инструмент. Со всего размаха я обрушил молот на каменный пол.

От ударной волны камень буквально взорвался, подняв в воздух облака пыли. Каменные плиты, выворачиваясь, обрушивались на существ. Хруст ломаемых костей, чавканье раздираемой на куски плоти. И вой, бесконечный вой уродцев. Однако, убить всех не удалось…

Жужжа, из пыли вылетела здоровенная тварь, похожая на комара. Я думал, она хочет испить моей кровушки, но нет. Из хоботка твари вылетел невероятно быстрый снаряд, похожий на осиновый кол. В каком-то смысле это иронично. Я могу пить ману других существ, словно вампир, а эта тварь как раз решила пронзить мне сердце колом.

Благодаря животным рефлексам, я почувствовал опасность заранее и стал уходить из зоны поражения. Но кол летел слишком быстро и рванул кожу на моём плече. Не сбавляя скорости, я со всего размаха ударил молотом комара в бочину. Вы когда-нибудь кидали грязь об стену? Если да, то вам легко представить, во что превратился комар. Врезавшись в стену, его потроха разлетелись в разные стороны, забрызгав камень алым.

На смену комару выступила тройка существ с серпами вместо рук. Твари немного отличались друг от друга. У одного были паучьи ноги, у другого — ноги и хвост скорпиона, а третий и вовсе являлся странной помесью льва, богомола, осьминога и человека.

Не знаю, для чего эту пакость вывел Преображенский, но боевые качества существ впечатляли. Истошно вопя, они ринулись в бой. Их лапки позволяли бегать не только по стенам, но и по потолку, чем троица и воспользовалась. Скорпион нёсся по потолку, паук по левой стене, а третий уродец наступал по земле.

Стремительные движения рассекали воздух, заставляя его вибрировать. Перед моим лицом то и дело мелькали острые лезвия, а скорпионье жало даже умудрилось уколоть меня в ключицу. Яд был забористый! Кожа начала пузыриться волдырями, а в ноздри ударил аромат разложения. Однако, моя регенерация была сильнее, и спустя десяток секунд жуткой боли, от яда удалось избавиться.

Правда, это не решило главной проблемы. Существа действовали слаженно, атаки происходили синхронно, из-за чего я не мог совершенно ничего противопоставить этим тварям. Банально не было возможности нанести ответный удар. Сперва появилось рассечение на плече, потом на груди, разрезали кожу на лбу, от чего глаза стало заливать кровью, а потом… Потом меня всё это достало.

Я активировал доминанту «Громовержец». По телу пробежали молнии, ускоряя реакцию, скорость и будто замедляя само время. С потолка на меня нёсся скорпионий хвост, но делал он это так медленно, что я даже невольно усмехнулся. Перехватил хвост на лету и со всей силы дёрнул его вниз. По широкой дуге тварь врезалась в землю, да с такой силой, что её кости превратились в труху.

Паукообразного гибрида я приложил молотом. В этот момент я осознал, что Громовержец за счёт увеличения скорости многократно увеличивает силу удара. Молот буквально срезал плечи и всё, что было выше у паука, вместе с лезвиями богомола. Грязно-красная жижа медленно стала разлетаться по воздуху в тот момент, когда я опустил молот на череп существа, которое никак не назовёшь кроме как «смесь бульдога с носорогом».

Меня с ног до головы обдало зловонной жижей, и я почувствовал чудовищную усталость, а вместе с этим и боль в мышцах. Казалось, будто от жуткого перенапряжения мышечные волокна не выдержали и разорвались. Окинул взглядом поле боя. Уцелевших не осталось. Только одна тварь медленно ползла по полу, оставляя за собой кровавый след от оторванных ног.

— А если бы таких существ был десяток? Успел бы я их добить? — спросил я в пустоту и нырнул в комнату, откуда вырвались твари.

Там имелись стальные загоны, прутья которых были изуродованы корявыми зазубринами. Очевидно, существа пытались вырваться из клеток, вот только ничего не вышло, так как каждая клетка оборудована защитным артефактом, который увеличивал прочность прутьев, а также создавал магический барьер.

Как там поют иудеи? «Хаба! Нагила хаба! Нагила хаба! Нагила вэйс ме ха!». Понятия не имею, что это значит, но для меня это гимн алчности! Я принялся размахивать молотом, ломая клетки. Как только они превратились в груду мусора, я перенёс всё это барахло в хранилище. Уверен, Семёныч найдёт применение этому металлолому, а я же посмотрю, насколько хорошо собраны защитные артефакты, вдруг пригодятся.

Сверху зашипели динамики и послышался старческий голос:

«Михаил Константинович, я не хочу причинять вам вред. Давайте поговорим».

— Ха-ха-ха! Да ты издеваешься? Ты добрых два часа пытался меня если не убить, то покалечить. А теперь хочешь поговорить? — засмеялся я. — Я же это и предлагал с самого начала.

«Всё это было во имя науки. Я хотел узнать предел вашего потенциала».

— Вот как. Ну, что я могу сказать? Жди, яйцеголовый умник. Сейчас я наведаюсь в твою конуру и проверю пределы твоего потенциала, — зло бросил я и стал заматывать молот в экранирующую ткань.

Завершив процедуру, отправил молот в хранилище, а на его место призвал Оторву и прицелился в сторону статичной синей точки, которую высветило Всевидящее Око.

«Михаил, не совершайте глупостей. Мы можем…»

Что там мы можем, а чего нет, я не дослушал и нажал на спусковой крючок. Оказалось, что стрелять из такого мощного оружия в закрытом помещении — не лучшая идея. Хлопок вышел столь громким, что из ушей хлынула кровь, перед глазами поплыло, а назойливый писк поселился в голове. Тем не менее, Оторва смогла прогрызть пятьдесят метров каменных и стальных переборок.

Продвигаясь напрямик к Преображенскому, я сделал залп, а потом ещё, и ещё один. Всё же, идти напрямик куда приятнее, чем топать по коридорам с заранее заготовленными ловушками. А вот четвёртый выстрел разорвал Оторву в клочья, а вместе с ней и мои кисти. Хорошо, что до начала заварушки я убрал родовой перстень в пространственный карман. Иначе пришлось бы громко и безутешно плакать.

Однако, последнего залпа хватило для того, чтобы пробиться к массивной металлической двери с табличкой «Профессор Преображенский». Я остановился и стал ждать, пока регенерация восстановит кисти. Всё это время голос профессора лился из динамиков:

«Михаил, я требую, чтобы вы сдались. Я не причиню вам вреда, всего-навсего поставлю пару экспериментов, после которых вы сможете беспрепятственно покинуть лабораторию».

— Звучит отлично, да верится с трудом, — усмехнулся я, глядя, как на белёсые кости кистей быстро нарастают мышцы.

Я вытер пот с лица, призвал из хранилища сразу два шоколадных батончика и запихнул их в рот. Так как жрать хотелось неимоверно. Регенерация потребляла слишком много питательных веществ, и я был готов переварить сам себя. Набрав полную грудь воздуха, я резким ударом ноги попытался выбить дверь. Однако, она услужливо откатилась в сторону, освобождая мне путь.

Внутри просторной комнаты, залитой белым светом, за массивным столом сидел профессор Преображенский. Он смотрел на меня сквозь жужжащие оптические протезы. Было видно, как линзы приближаются и отдаляются, фокусируя на мне взгляд учёного.

— Здравствуйте, Михаил, — сухо произнёс он, словно ждал меня давно. — Вы весьма поразительный экземпляр. Энергетические структуры впечатляют. Магические каналы развиты не по годам, а то, что вы обладаете телом взрослого мужчины в шесть лет, просто невероятно. Позвольте узнать, попали во временную аномалию?

— Можно и так сказать, — ухмыльнулся я, входя внутрь. — Знаешь, меня порядком достало то, что ты используешь как расходный материал детей вроде Остапа.

— Он лишь инструмент, созданный на благо рода, — пожал плечами Преображенский.

— Те уроды тоже были экспериментом? — спросил я, имея в виду чудовищ, которых я убил парой минут ранее.

— Я бы сказал, неудавшийся эксперимент, — постучав пальцами по столу, произнёс Преображенский. — Однако, с вашей помощью, я смогу сделать настоящий прорыв! Новые особи будут на порядок сильнее, выносливее и стабильнее устаревших образцов. Если я…

С горящими глазами профессор стал нести какую-то чушь, и я его прервал в момент, когда стальная дверь за моей спиной громко захлопнулась. Вот же жук. Решил запереть меня? Очень глупо. Он запер сам себя в клетке с превосходящим по силе хищником. Смертник чёртов.

— Ты служил роду Архаровых, — произнёс я, подходя ближе. — А теперь главой этого рода стал я. Юрий передал мне бразды правления. Так что…

— Ха-ха-ха! — хрипло расхохотался Преображенский.

— Я сказал что-то смешное?

— Разумеется! Вы, Михаил, несёте полную чушь. Единственный глава, которого я признаю, это Константин Игоревич. Ваш отец. И так уж вышло, что вы рановато его похоронили. Ваш отец жив, а вы лишь заместитель, не более того, — ответил он ледяным, металлическим голосом.

— Именно так. И как заместитель, я…

— Не вздумайте мне приказывать, молодой человек. Я выполняю приказы лишь Константина Игоревича, — насмешливо заявил Преображенский, сложив руки на груди.

— Слушай сюда. Я скажу лишь один раз, как всё будет. Ты присягнёшь мне на верность и передашь документацию по всем имеющимся наработкам. Что бы ты там не изобрёл, я решу, будет этот проект жить дальше или канет в лету. Если откажешься дать присягу, я просто снесу тебе голову, — стальным тоном произнёс я и хищно оскалился.

Преображенский сверлил меня взглядом. Сейчас решался вопрос, кто из нас прогнётся. Либо он даст слабину и станет служить мне, либо прогнусь я и на веки-вечные стану подопытной крысой. Профессор медленно поднялся из-за стола, сверля меня холодным взглядом искусственных глаз. Механические протезы, заменявшие ему ноги, с лязгом и жужжанием переступали по белоснежному полу.

— Пока ты отсиживал тут свою железную задницу, я спас Маргариту Львовну, мать моего отца. Восстановил род, захватил род Черчесовых, отбросил аномалию на сотни километров назад. Хватит цепляться за прошлое! Присоединись ко мне, вместе мы сможем вытащить Константина Игоревича из темницы, — постарался я двинуть речь, цепляющую за душу, но судя по окулярам профессора, всё пошло не по плану.

— Ты считаешь, что можешь командовать мной, щенок? — усмехнулся Преображенский, позабыв о правилах приличия. — Тогда поступим так, как завещал твой отец. Покажи мне свою силу!

В комнате внезапно погас свет, и я услышал, как стальные протезы отбивают по полу бодрый ритм, стремительно приближаясь ко мне.

Хабаровск.

Дворец Императора Романова.

В огромном овальном кабинете собрались абсолюты, а также высшие военные чины. Лица серьёзные, сосредоточенные. Особенно у генералов. У этих даже ручонки дрожали, так как похвастаться победами на поле боя не удавалось. Всё, что они могли, так это затыкать дыры абсолютами. Лишь благодаря этому фронт окончательно не рухнул.

Император пил кофе, нервно постукивая по кружке ногтем. За его спиной стояла Инесса Матвеевна, что невероятно раздражало генералов, ведь гражданским на военном совете не место. Но никто не посмел выразить протест. Напротив, все сидели молча и потели от осознания, что сейчас им предстоит держать ответ перед Императором.

— Докладывайте, — недовольно буркнул Император.

— И-и-иван Васильевич, на западном фронте б-б-большие потери. Необходимо мобилизовать аристократию. Если они пришлют свои войска…

— То мы распишемся в собственной беспомощности, — усмехнулся князь Пожарский, сложив руки на груди.

— Вот именно, — согласно кивнул император. — Тревожить аристократов я хочу в самую последнюю очередь. Под вашим командованием двести тысяч хорошо обученных бойцов; и всё, на что вы способны, это стабилизировать линию фронта? И от кого⁈ От выродков, которые даже магию не используют! — вспылил Император и тут же взял себя в руки. — Что на восточном фронте?

— Ваше Величество, — с довольной физиономией произнёс генерал, больше походивший на колобка. — Мы не только остановили продвижение противника, но и смогли отбросить его назад, вернув контроль над десятком деревень. — Гордо заявил он, уже предвкушая, как на его сальную грудь прикрепят в скором времени очередной орден.

У окна стоял князь Водопьянов. Услышав эти слова, он расплылся в издевательской ухмылке и спросил:

— Позвольте поинтересоваться, какое количество солдат заплатило жизнями за такой ошеломляющий успех?

Толстяк нервно сглотнул и промокнул лоб платком.

— Д-д-десять тысяч… — промямлил он.

— Под вашим командованием всего пятьдесят тысяч человек. Вы потеряли пятую часть из вверенных вам войск и кичитесь тем, что отбили десять вшивых деревень⁈ — заорал Романов, вскочив со стула.

Его глаза вспыхнули фиолетово-чёрным пламенем, а вокруг разлилась столь мощная аура, что даже абсолюты поёжились.

— Император-батенька! Не вели казнить! — взвизгнул генерал и, рухнув на колени, пополз к ногам Императора. Генерал понимал, что его жизнь висит на волосок от смерти, однако добраться до сапог Императора он так и не смог.

Вокруг генерала возникла ярко-алая пентаграмма, из которой вырвались уродливые руки с острыми когтями. Руки вцепились в волосы, мундир, глотку генерала — и резко потащили его вниз, будто паркет был сделан не из дерева, а из зыбучих песков.

— Батенька! Помилуй! — завизжал генерал, распахнув глаза от ужаса. — Иван Васильеви…

Голос генерала стих, когда он исчез в светящейся пентаграмме. В следующее мгновение из пентаграммы вверх вырвалась струя крови и упала обратно. Свечение прекратилось. В кабинете воцарилась тишина. Император отряхнул руки, будто вынес мусор, и сел обратно на кресло.

— Что ж. Продолжим. Кто следующий?

Улыбаясь, он окинул взглядом собравшихся, и только абсолюты сохранили хладнокровие. Остальные же пребывали в полуобморочном состоянии.