Эволюционер из трущоб. Том 11

Глава 24

Порой у меня складывается ощущение, что мир желает быть уничтоженным. Ты творишь, созидаешь, стремишься помочь человечеству выжить. Но в любом из миров находится тот, кто начинает вставлять палки в колёса. Мало мне разломных тварей, Короля Червей, Пиковой Дамы, неясных пророчеств, так ещё и Малышев решил заграбастать земли моей неокрепшей Империи.

Ну и чёрт с ним. Сверну шею этому полудурку, а после займусь спасением мира. Всё равно мне ждать целую неделю, пока Артур вернётся из аномальной зоны. Я бы с радостью встретился с ним пораньше, вот только он выехал за пределы зоны, в которой доминанта «Родной крови» подсвечивает родственников.

— Ладно, — я хлопнул в ладоши и направился в сторону десятиэтажки. — Передам бабуле распоряжения насчёт продуктов для Калининграда и отправлюсь в Тюмень. Уверен, Малышев будет рад меня видеть.

Екатеринбург.

Земли Малышева.

Сергей Алексеевич Малышев стоял на холме, задумчиво обозревая Екатеринбург. Ещё недавно этот город представлял собой жалкие руины. После войск Императора здесь не осталось ничего, кроме выжженной земли. Теперь же улицы были заполнены стройными рядами новых зданий, над возведением которых трудились сотни строителей.

На губах графа мелькнула довольная улыбка. Сергей Алексеевич радовался идеальному порядку, чёткой работе строителей и инженеров, а также тому, что Император не сможет забрать земли, некогда принадлежавшие Архарову, себе. Малышев знал, что установленные Императором сроки восстановления города будут соблюдены.

Шум мотора отвлёк его от мыслей. К графу подъехала военная машина, из которой, держа руку у козырька, быстро вышел генерал. Высокий крепкий мужчина с жёстким взглядом и каменным лицом.

— Докладывайте, — спокойно произнёс Малышев, едва повернув голову.

Генерал вытянулся по стойке смирно и уверенно заговорил:

— Ваше сиятельство, наступление идёт полным ходом. Мы практически не встречаем сопротивления со стороны Черчесовых. Их войска рассеяны и деморализованы. Город за городом переходит под наш контроль. Если всё будет продолжаться такими темпами, через полгода всё графство полностью окажется в наших руках.

Малышев медленно и удовлетворённо кивнул, расплываясь в широкой улыбке. Это было именно то, что он хотел услышать. Всё шло согласно плану. Граф едва заметно усмехнулся, вспомнив о молодом Черчесове. Как там его звали? Михаил?

Мальчишка был талантлив и силён, но даже ему не по силам вести войну сразу на два фронта. Его земли пожирают аномалии, а сам он мечется между десятками угроз, пытаясь удержать в руках хоть крупицу власти.

— Отлично, генерал. Продолжайте наступление, но не торопитесь, — сказал Малышев ровным и холодным тоном. — У нас достаточно времени, лучше сохраните солдат для будущих сражений. Всё равно Черчесов-младший обречён на поражение. Уверен, вскоре он выйдет на связь и начнёт молить меня о перемирии.

— Так точно, ваше сиятельство, — генерал отдал честь, развернулся и быстро вернулся в машину. Автомобиль резко тронулся с места и вскоре исчез за холмом.

Граф Малышев, сложив руки за спиной, снова посмотрел на восстанавливаемый город. Прекрасный Екатеринбург некогда принадлежал злейшему врагу. Архарову Константину Игоревичу. И где он теперь? Кормит червей или сидит в темнице? Черчесов-младший даже вполовину не так хорош, как Архаров. А значит, победа будет лёгкой.

— Слабым фигурам не место на шахматной доске, — тихо проговорил граф, глядя вдаль. — Так или иначе, игра закончится в мою пользу.

Малышев хищно оскалился, на долю секунды выпустив наружу свою звериную сущность. Опомнившись, он вернулся к созерцанию собственного величия, отраженного в отстроенном Екатеринбурге.

Маргарита Львовна весьма приятная женщина. А люблю я её за прекрасный покладистый характер. Я вошел в свою квартиру и озвучил бабуле просьбу. Мягко говоря, она была счастлива.

— Миша, какое ещё мясо⁈ Пошел этот Багратионов знаешь, куда⁈ — возмутилась старушка, размахивая руками. — Нам нужно кормить целое графство! А тут ещё Шульман требует нарастить поставки, так как наша продукция отлично продаётся.

— Бабуль. Торговля это замечательно. Но сейчас я глава трёх родов. И Багратионовы, как видишь, тоже мои люди, — я показал старушке перстень.

— Нет. Я категорически против! Ты вообще знаешь, что сделал этот хрен? — спросила Маргарита Львовна.

— Судя по твоему тону, он сотворил нечто непростительное, — вздохнул я, закатив глаза, и опустился на кресло.

— Этот кретин предложил твоему отцу взять в жены твою мать… — бабуля замялась. — Эммм… В смысле, мать твою… Тьфу! И так и так звучит паршиво, — сплюнула Маргарита Львовна и продолжила. — Как думаешь, дочь отступника прибавляет баллов на политической арене или убавляет их?

— Скорее всего, убавляет.

— Именно так! Из-за твоей матери Константину объявили три войны, да ещё и одновременно! Не будь он так хорош в размахивании кулаками, наш род давно бы вымер. И всё из-за этого чёртового Максима Харитоновича, — зло выпалила старушка.

— Но ведь мой отец мог ему запросто отказать. Я хочу сказать, что Константин Игоревич по собственной воле вляпался в жир ногами.

— Ага. Мог он. Как же, — фыркнула Маргарита Львовна. — Багратионов посулил твоему отцу десяток артефактов, управление над родовыми счетами, а также вручил дарственную на свои земли. Как думаешь, смог Костик воспользоваться дарственной? А я тебе скажу. Нет, конечно же! Аномалия через пару недель сожрала Калининград и все прилегающие территории. В итоге Костя остался с кучей налички на руках, а также войной, на которую вся эта наличка и ушла. Отличный обмен, не правда ли?

— Бабуль, но ведь благодаря Харитоновичу у тебя есть я, — состроив умильную гримасу, произнёс я, подбежал к старушке и приобнял её.

— Михаил Константинович, вам уже восемнадцать лет, могли бы найти себе кого-нибудь помоложе. А то вешаетесь на бедную старушку, — смущённо буркнула Маргарита Львовна.

— А, ну ладно. Так и поступлю, — равнодушно фыркнул я и начал отстраняться, провоцируя бабулю.

— Куда пошел⁈ — строго спросила она и притянула меня обратно. — Раз уж начал обнимать, обнимай, — она улыбнулась уголками губ и продолжила. — Ладно. Всё-таки ты глава рода, кто я такая, чтобы с тобой спорить. И убери с лица вот эту самодовольную улыбку. Манипулятор малолетний. Вьёшь из меня верёвки.

— Бабуль, ты самая лучшая! — выпалил я и поцеловал её в щеку.

— Я знаю, — покрывшись румянцем, ответила Маргарита Львовна и отстранилась. — Всё, беги. А то своими лобызаниями всю косметику с меня сотрёшь.

— Так ты же не красишься, — поймал я её на лжи.

— Знаешь что, умник? — растерянно сказала она. — Топай! Дел по горло. А ты вот это вот всё…

— Понял. Принял. Убежал, — кивнул я и подошел к окну, чтобы катапультироваться из него. — Пойду готовиться к казни.

— Какой казни? — нахмурилась бабушка, ухватив меня за рукав.

— Малышев напал на мои земли, вот хочу ему голову оторвать.

— Не смей! — испуганно заявила она.

— Эммм… С какой это стати? Дело-то плёвое. К вечеру он будет покойником и война закончится.

— Миша, не торопись. Тебе официально объявили войну, или он напал исподтишка?

— Как крыса напал. Дождался удобного момента и грызанул.

— В таком случае, тебе нельзя вот так просто идти и сворачивать графу шею. За незаконное разжигание войны внутри Империи тебя могут казнить. А с учётом напряженности на Китайской границе, это весьма реалистичный сценарий. За новыми конфликтами, скорее всего, пристально следят. Сейчас не время играть с огнём!

Я вскинул руки, едва сдерживая ярость:

— Да как так-то? Это же Малышев напал первым! Я лишь буду защищаться.

Маргарита Львовна тяжело вздохнула и терпеливо, словно объясняя очевидные вещи ребёнку, произнесла:

— Рука Императора редко дотягивается до приграничных территорий. Из-за чего на конфликты редко обращают внимание. Но ты не забывай о том, что ты молодой аристократ. Наследник рода Черчесовых, едва принявший бразды правления. За тобой пристально наблюдает вся знать. И поверь, любая твоя ошибка будет стоить очень дорого.

Я раздражённо закатил глаза, чувствуя, как первоначальная вспышка гнева постепенно гаснет, уступая место более трезвому рассудку.

— Ладно, — выдавил я сквозь зубы, стараясь держать себя в руках. — Как я должен всё обставить, чтобы остановить Малышева и не навредить себе?

Бабушка удовлетворённо кивнула, словно ждала именно этого вопроса. Её лицо смягчилось, и в глазах появился проблеск облегчения.

— Всё довольно просто. Нужно передать официальное заявление в канцелярию — о нападении графа Малышева на наши земли. Также необходимо заполнить бланк на официальное объявление войны между родами. После того, как бумаги будут одобрены, ты сможешь действовать открыто. Никто из знати не станет вклиниваться в конфликт, за которым следит сам Император.

Я нахмурился, представив горы бумаг и долгую волокиту, но спорить не стал. Бабушка, как всегда, была права.

— Хорошо, сделаю, как ты сказала, — нехотя согласился я.

Она положила руку на моё плечо и тепло улыбнулась.

— Ты поступаешь правильно, Миша. Не всегда сила решает всё. Иногда приходится идти сложным путём, чтобы избежать больших проблем. Жаль, что твой отец меня редко слушал. Возможно, сейчас он был бы с нами, если бы имел хотя бы половину твоего терпения и ума.

Я улыбнулся и посмотрел на облака, безмятежно плывущие по небу. Внутри меня по-прежнему бушевала злость и желание немедленно наказать Малышева, но я понимал, что бабушка права. Потерять всё из-за поспешного решения было бы глупо и бессмысленно.

Выпрыгнув в окно, я заскочил в управу, где забрал у Гаврилова толстенную папку со свидетельствами нападения Малышева, а после достал телепортационную костяшку и переместился в Югорск. Ведь там была ближайшая канцелярия. Поймав такси, я попетлял по улочкам Югорска и спустя пятнадцать минут был на месте.

Фасад канцелярии отделан блестящим белым мрамором, а вход украшен причудливой лепниной и гербом рода Романовых. Вид внушительный, да и внутри всё сверкало роскошью. Позолоченные ручки дверей, мраморный пол, дорогие ковры. Судя по всему, эта роскошь тут неспроста. Каждый зашедший должен понимать величие Имперской бюрократии.

Войдя внутрь, я слегка растерялся. Передо мной извивалась длинная очередь из явно раздражённых аристократов. Кто-то переговаривался полушёпотом, кто-то нервно переступал с ноги на ногу, бросая злые взгляды на нерасторопных чиновников.

— Эй, ты куда прёшь? В конец очереди топай, чёртов сопляк! — грубо рявкнул на меня толстый красномордый мужчина в дорогом костюме. — Я уже пару дней жду, пока меня примут. Безобразие какое-то…

Я безразлично посмотрел на толстяка, а тот принял это за оскорбление.

— Тебя, я вижу, совсем не учили манерам, ну так я тебя… — начал было толстый, закатывая рукава, но тут вмешался стоящий рядом молодой аристократ с испуганным лицом.

Он быстро схватил наглеца за плечо и зашипел:

— Замолчите сейчас же! Вы что, не узнали молодого графа? Это же Черчесов Михаил Даниилович!

Толстяк резко побледнел, его глаза широко распахнулись, рот задвигался, пытаясь подобрать слова.

— П-п-простите… извините, п-п-пожалуйста, ваше сиятельство… Не признал сразу… — быстро пробормотал толстяк, кланяясь так низко, что едва не врезался лбом в пол.

Я улыбнулся, положив руку на плечо борова, заставил его поднять глаза на меня, а после с мягкой, почти дружелюбной интонацией произнёс:

— Ну конечно, я готов вас простить. Но… для этого придётся выполнить одно небольшое условие.

— Всё что угодно, граф! — быстро проговорил толстяк, почтительно склонив голову.

— Встаньте в конец очереди и не отсвечивайте, — стальным тоном произнёс я, чтобы услышали все окружающие. — Это будет самым достойным проявлением вашего уважения.

Толстяк на мгновение застыл, словно поражённый громом, но молодой аристо уже отчаянно толкал его в бок, кивая и бормоча:

— Немедленно выполним, ваше сиятельство. Простите ещё раз за недоразумение!

Я удовлетворённо кивнул, наблюдая, как они, продолжая извиняться и кланяться, поспешно ретировались в конец очереди под тихий смех окружающих аристократов. Кто-то одобрительно кивнул мне, кто-то уважительно поклонился. Я же, игнорируя очередь, направился к чиновничьему кабинету.

А что такого? У меня нет времени стоять в очередях, опять-таки эти граждане живут на моей земле и получают весьма серьёзные скидки на покупку продовольствия. В конце концов, я сражаюсь за их жизни каждый день. Могу ведь я в кои-то веки не стоять в чёртовой очереди?

Я толкнул дверь кабинета, ожидая увидеть привычную картину Имперского бюрократа. Строгого и надменного чиновника, возможно, даже в мундире с гербами и наградами. Но за столом сидела седая старуха, одетая в потертое серое платье и очки с толстыми линзами, поверх которых она смотрела на меня с явным недовольством.

— Чаво вам? — хмуро спросила она деревенским говором, словно я отвлёк её от крайне важного дела.

Не желая вступать в долгие дискуссии, я положил на стол толстую папку с документами. С недовольным выражением лица старуха стала изучать материалы. Смотрела на фотографии разрушений, читала слова свидетелей, даже воткнула флешку в ноутбук и посмотрела видеозаписи, на которых был запечатлён момент штурма одного из утраченных городов.

— Я хочу объявить войну графу Малышеву, — сказал я твёрдо и ровно, стараясь звучать максимально уверенно.

В кабинете мгновенно повисла тишина, густая и давящая, словно я произнёс что-то абсолютно неприемлемое. Я отчётливо услышал, как за моей спиной в коридоре начали испуганно переговариваться аристократы, которые явно подслушивали разговор. Старуха тяжело и меланхолично вздохнула, покачала головой и сказала тихо, словно обращаясь сама к себе:

— Опять молодость лезет в петлю и тянет нас за собой…

Она медленно, с раздражением, достала из ящика стола несколько листов бумаги и протянула их мне, ткнув пальцем в две графы.

— Вот тута подпись поставьте, и вот тута.

Я быстро расписался в указанных местах, чувствуя, как нетерпение и раздражение снова начинают одолевать меня.

— И как долго ждать согласования? — спросил я.

Старуха пожала плечами и, не глядя на меня, начала перебирать бумаги:

— Минимум неделю. Ждите.

Захотелось рявкнуть на неё, чтобы ускорить процесс, но я понимал, что бабка — лишь винтик в громоздком бюрократическом механизме. И всё же, неделя! За это время Малышев захватит половину графства, если не больше.

— Благодарю, — сухо сказал я, с трудом сохраняя внешнее спокойствие, и вышел из кабинета.

В коридоре мгновенно стало тихо. Аристократы замерли, глядя на меня широко раскрытыми глазами, словно я был призраком, явившимся с того света. Я не удостоил их вниманием, прошёл мимо и вышел на улицу. Там я глубоко вздохнул, чувствуя, как злость медленно затухает, сменяясь холодной решимостью. Мне не оставили выбора. Если бюрократия решила играть со мной в медлительность, я сыграю в свою игру.

— Неделя, — тихо проговорил я себе под нос, доставая телепортационную костяшку. — Через неделю всё закончится.

Вспышка синего света, и я уже стою на знакомых улицах Кунгура. Время начинать подготовку к войне.

Пять дней спустя.

Тюмень. Имение графа Малышева.

Сергей Алексеевич сидел за просторным обеденным столом в окружении дочерей. Светловолосые красавицы с любопытными глазами не сводили с отца взгляда. Он был их лучшим другом, опорой, защитой, надеждой, да и матерью тоже.

В руках Сергей Алексеевич держал свежий доклад, доставленный гонцом. Не спеша, с удовольствием, Малышев вчитывался в каждое слово. Его лицо сияло радостью, а губы сами собой расплылись в широкой улыбке. Сергей Алексеевич удовлетворённо погладил свои густые усы и, не удержавшись, слегка усмехнулся.

— Папуль, случилось что-то хорошее? — спросила старшая дочь, с интересом глядя на отца.

Малышев погладил доклад кончиками пальцев, словно тот был дорогой семейной реликвией, и произнёс:

— Радуюсь тому, дорогие мои, что сын Черчесова оказался гораздо трусливее своего покойного отца, — спокойно ответил граф, в глазах его играла насмешка. — Нет в нём той природной жёсткости, которая была у Даниила. Нет внутреннего стержня.

Младшая дочь с удивлением посмотрела на отца, её глаза загорелись интересом:

— Выходит, он жертва, да, папа?

Граф засмеялся, щёлкнув пальцем девочке по носу.

— Получается, он даже не жертва, милая моя. Он корм. Корм, благодаря которому ваше наследство станет гораздо богаче, а влияние нашего рода значительно возрастёт.

Девочки радостно переглянулись, захлопали в ладоши и, окружив отца, стали его просить:

— Папочка, расскажи нам ещё раз, как наши доблестные воины несут свободу и процветание в соседние земли! Это же так интересно!

Малышев с довольной улыбкой обнял дочерей за плечи, чувствуя гордость. В такие моменты он понимал, ради чего всё это делает. Не ради власти, не ради благополучия своего рода, а только ради будущего своих дочерей.

— Ну, слушайте, мои дорогие…

Он начал неспешно, с лёгким драматизмом в голосе, вещать о том, как другие аристократы грабят бедных работяг и делают их жизни невыносимыми. Но он, Малышев, совсем не такой! Он добрый, справедливый и честный! Его войска освобождают бедных крестьян от рабского ошейника. Даруют им новую жизнь! Там, где ступает нога солдата рода Малышевых, уходит хаос и приходит процветание…

Девочки слушали его, широко раскрыв глаза, с жадностью впитывая каждое слово. Граф говорил с удовольствием, расписывая величие и доблесть своего рода, не замечая, как за окнами постепенно сгущаются сумерки и над горизонтом ползут тяжёлые тёмные облака.

В дверь постучали и, не дожидаясь разрешения, вошли. Первым вошедшим был дворецкий, он принёс письмо. Вторым был генерал. Раскрасневшийся, тяжело дышащий, явившийся прямиком с поля боя. В этот момент Малышев ощутил вкус скорой победы.

— Докладывайте, — продолжая обнимать дочерей, бросил Малышев.

— Ваше сиятельство, большая часть земель Черчесова успешно захвачена. Разведка докладывает, что Михаил Черчесов сбежал в Кунгур и сейчас отсиживается там. Войска Черчесова деморализованы настолько, что за последние четыре дня мы не встретили совершенно никакого сопротивления. Наша гвардия идёт маршем, занимая всё новые и новые города.

Граф не смог сдержать довольного смешка и покачал головой с искренним разочарованием.

— Как же это жалко звучит. Я ожидал от мальчишки большего. Черчесов-старший был жёстким, бесчестным ублюдком, от которого можно было ожидать чего угодно. Но я не думал, что он доверит род такому трусливому сопляку? Это же просто позорище.

Генерал учтиво улыбнулся и открыл рот, собираясь поддержать своего господина, но в этот момент раздался робкий голос дворецкого.

— Простите, ваше сиятельство, — слегка поклонился он, — но вам срочное сообщение из Имперской канцелярии.

Малышев раздражённо махнул рукой, подзывая слугу, и молча принял бумагу. Быстро пробежав глазами по тексту, он не смог удержаться от издевательской усмешки и саркастично заметил:

— Ну надо же, вот это хохма! Михаил Черчесов объявляет мне войну! И это после того, как он потерял половину своих земель. Ха-ха-ха! Чёртов клоун. Да что он может мне противопоставить? — граф самозабвенно расхохотался, а его дочери поддержали отца звонким смехом.

Но в следующее мгновение усмешка графа погасла, сменившись выражением ужаса. Глаза дворецкого резко расширились, в них отразилась дикая паника. А тело генерала надломилось и рухнуло на пол, заливая его кровью. Голова вояки быстро покатилась и остановилась у ног Малышева, заставив его дочерей завизжать от животного ужаса.

Сердце Малышева застыло в груди. Он почувствовал, как по позвоночнику пробегает ледяная волна страха. Отрубленная голова с застывшим на лице выражением удивления и боли смотрела прямо ему в глаза. На мгновение в кабинете повисла абсолютная тишина, нарушаемая только глухими ударами сердца в груди графа.

Малышев, с трудом сглотнув, поднял глаза на дворецкого и увидел рядом с ним молодого человека. С холодными зелёными глазами, которые сейчас сверкали неистовой решимостью и ледяной яростью. Его светлые волосы слегка трепал ветер, создаваемый ветряным лезвием катара, который парень сжимал в руке. С лезвия катара стекали свежие капли крови.

— Что я могу тебе противопоставить? — спросил Михаил тихо, с ледяным спокойствием. — Сейчас узнаешь.

От автора: Друзья, одиннадцатый том на всех парах врезался в двенадцатый!

Война постучалась в двери! Король червей расползается по континенту. Дама Пик подмяла под себя всю Азию и готовится покорить Российскую империю. А михаил обрёл деда, который держит на своих плечах этот мирок трещащий по швам. Как жаль что совсем скоро… Впрочем, вы всё очень скоро узнаете.

Ваши добрые слова, сердечки и награды — настоящая поддержка, которая вдохновляет меня продолжать путь и создавать для вас всё новые главы этого приключения. Спасибо, что вы рядом! Поставьте сердечко под одиннадцатой книгой если она вам понравилась и добро пожаловать на двенадцатый том: https://author.today/work/450086