Железное Сердце

Долгая ночь

Тёмные улицы Тиарина снова обнимали меня своей тишиной, нарушаемой лишь редкими шагами запоздавших прохожих. Я держал путь в сторону «Хмельной змеи» — места, которое славилось не только дешевым элем, но и сомнительными личностями, делающими его идеальным пристанищем для таких, как Дракс.

«Сначала Дракс,» — подумал я, пряча руки в глубокие карманы плаща. Нужно было подчистить хвосты. Его друг мёртв, и как только Дракс об этом узнает, он начнёт подозревать. Я должен сделать так, чтобы он ничего не заподозрил слишком рано. Лучше застать его врасплох, когда он меньше всего этого ожидает, и выудить всё, что он знает. Только так можно будет избежать хаоса. Если я позволю ему уйти в тень, это усложнит всё. Сначала я разберусь с ним, а потом займусь Оракулом. У этой цепочки есть начало, и я намерен вытянуть её, звено за звеном.

Я вспомнил разговоры тех троих у доков. Дракс в «Хмельной змее», и, судя по их словам, он явно что-то замышляет. Этот громила всегда был для меня угрозой. Даже его имя звучало, как предупреждение: короткое, жёсткое, наполненное затаённой яростью. Но не сейчас. Сегодня я намерен закончить то, что начал. Как только он окажется вне игры, Оракул будет следующим.

Городские фонари отбрасывали длинные тени, которые словно пытались схватить меня за плащ. Они навевали странное беспокойство, заставляя меня оглядываться через плечо, хотя я знал, что за мной никто не следит. В голове мелькнула мысль, что Тиарин в ночи был не только городом, но и живым существом, скрывающим опасности в каждом углу. Мои шаги гулко отдавались в пустых переулках, но никто не решался выйти на звук. Даже ночью Тиарин жил своей странной жизнью, полной скрытых опасностей. В воздухе витал слабый запах сырости, смешанный с запахом дыма из труб.

Потом, можно будет вернуться к стене. Она явно была чем-то больше, чем просто тайником. Тот свиток, который передавал Стилл… что-то в этом всём не сходится. Но всё по порядку…

Я натянул капюшон поглубже, когда заметил огни «Хмельной змеи» впереди. Заведение выглядело так же, как и все другие подобные места в этом районе: низкие стены, выкрашенные тёмной краской, местами облупившейся и покрытой следами сырости, вывеска с грубо нарисованной змеёй, обвивающей кружку эля. У входа валялись опустевшие бочки, а пол под ногами скрипел, будто предупреждая о каждой попытке приблизиться к двери. Даже воздух у дверей был густым от смеси прелости, эля и пота. Сквозь щели в окнах пробивался свет, и слышались громкие голоса, время от времени перемежающиеся смехом.

Врываться сразу было глупо, да и привлекло бы слишком много внимания. Я отошёл от входа и занял место в тени, где мог спокойно ждать. Нужно было дождаться, пока Дракс выйдет сам. Узнать, кто может быть с ним, и понять, куда он направится. Спустя час из двери вышел Дракс. Его массивная фигура легко выделялась среди других, а взгляд был устремлён вперёд, словно он уже знал, куда идёт. Внезапно начался ливень, капли тяжело падали на землю, превращая улицы в блестящие зеркала. Я надел капюшон и, забравшись на крышу, последовал за ним.

Я осторожно двигался по крышам, наблюдая за массивной фигурой Дракса. Ливень усиливался, капли тяжело барабанили по черепице, превращая её в скользкий лабиринт. Вода текла за шиворот, промачивая до нитки. Видимость ухудшалась, и каждый раз, когда я вглядывался вдаль, мне приходилось стирать воду с лица, чтобы не потерять Дракса из виду. Каждый шаг требовал предельной концентрации: стоило малейшей ошибки, и я мог сорваться вниз. Но моё внимание оставалось приковано к нему. Дракс шагал уверенно, словно каждое движение было продиктовано скрытой целью, а его массивная фигура выделялась даже в плотной серой завесе дождя.

По мере того как мы продвигались, улицы становились всё оживлённее. Даже проливной дождь не мог полностью прогнать толпу, что сновала между домами и лавками. Зонты, плащи и редкие тележки торговцев, укрытые холстом, создавали хаотичный, но живой узор. Дракс, похоже, замечал это. Его шаги замедлились, а взгляд становился всё более настороженным. Он внимательно изучал прохожих, будто искал кого-то. В какой-то момент я заметил, как его рука скользнула к поясу, проверяя, на месте ли оружие.

Мы приблизились к студенческому городку, и я невольно задержал взгляд на знакомых зданиях. Корпуса общежитий возвышались над площадью, окружённой торговыми лавками и небольшими тавернами. Несмотря на дождь, Академическая площадь оставалась оживлённым центром. Здесь студенты покупали книги, завтракали в уличных кафе или обсуждали предстоящий учебный год. Смешанные звуки голосов, лязга посуды и даже редких криков торговцев пробивались сквозь шум дождя. Атмосфера была странно спокойной, несмотря на непогоду.

Дракс остановился прямо в центре площади. Его массивная фигура, как маяк, выделялась среди мелкой суеты. Он сканировал лица в толпе, его глаза задерживались на каждом чуть дольше, чем обычно. Я, притаившись на крыше, вжался в мокрую черепицу, стараясь не выдавать своего присутствия.

Он ищет меня. Его напряжённость передавалась даже на расстоянии: каждый взгляд, каждая пауза в его движениях говорили о том, что он готов действовать. Но здесь, на площади, это было невозможно. Слишком людно, слишком много свидетелей. Даже в проливной дождь площадь оставалась заполненной людьми.

Я отметил, как многие студенты торопливо пересекали площадь, укрываясь под новомодными плащами с водоотталкивающими вставками. Некоторые из них задерживались возле ларьков, но большинство стремилось поскорее укрыться от ненастья. Тем не менее, шум и движение не ослабевали, создавая ощущение безопасности, но и усложняя любые действия, требующие скрытности. Дракс, вероятно, осознавал это так же хорошо, как и я.

Ливень внезапно усилился, превращаясь в настоящий поток. Вода хлынула с крыш, заливая площадь, превращая её в блестящее зеркальное полотно. Люди начали спешить под укрытия, и через несколько минут площадь опустела настолько, что даже редкие фигуры казались тенями. Я мысленно поблагодарил Торвана, Бога Бури и войны, за эту услугу. Ливень стал моим невидимым союзником, вынуждая людей расходиться, а Дракса — терять возможность смешаться с толпой.

Когда площадь почти опустела, Дракс остановился в последний раз. Он бросил взгляд вокруг, словно надеялся всё же найти свою цель, но затем тяжело выдохнул, развернулся и направился к более тёмным, пустынным улицам. Я, выпрямившись, встряхнул капли с плаща и двинулся следом. Теперь, когда вокруг не осталось почти никого, игра становилась гораздо опаснее. Но я знал, что время действовать приближается. Моя цель была совсем близко, и я намеревался завершить начатое.

Дракс свернул в узкий переулок, дождь продолжал заливать улицы, превращая их в грязные реки. Я следовал за ним, оставаясь на крышах, как тень, пока он не остановился у небольшой деревянной двери, ведущей в обшарпанный дом. Бедный район, ветхие здания с облупившейся краской — здесь всё кричало о нищете и заброшенности.

Дракс потянулся за ключом, намереваясь открыть дверь. Я знал, что другого шанса может не быть. Собравшись с духом, я спрыгнул с крыши, приземлившись прямо позади него.

— Эй, — позвал я, мои слова утонули в шуме дождя.

Дракс обернулся, его глаза сузились в недоумении.

— Чего тебе, сосунок? Заблудился? — его губы скривились в ехидной ухмылке, а в голосе звучала откровенная издёвка. Он прищурился, словно наслаждаясь моментом, и качнул головой, как будто заранее предвкушая победу.

Я подошёл ближе, мои руки сжались в кулаки.

— У меня к тебе вопросы, — сказал я, стараясь говорить твёрдо.

Дракс фыркнул и махнул рукой, как будто отгонял надоедливую муху.

— Иди к чёрту, пацан. Убирайся, пока цел.

Я не стал отвечать. Разбежавшись, я использовал магию, чтобы придать себе ускорение, и нанёс удар ногами. Моя атака была неожиданной. Дракс, застигнутый врасплох, на мгновение замер, но не успел уклониться. Он выкрикнул что-то невнятное и с грохотом отлетел назад, врезавшись в дверь, которая не выдержала удара и распахнулась с треском. Она с треском распахнулась, и он рухнул внутрь, ломая стол на пути. Я шагнул внутрь вслед за ним, и ливень остался за моей спиной.

— Ты сам напросился, — прохрипел Дракс, вставая на ноги. Его массивная фигура казалась ещё больше в тусклом свете, пробивающемся сквозь грязные окна.

Он ринулся на меня. Его кулак с силой ударил меня в грудь, отправляя на стол. Удар был такой силы, что я ощутил, как боль взрывается в рёбрах. Дракс не дал мне времени оправиться, он схватил меня за воротник, поднял и сдёрнул маску с моего лица. Его глаза сузились, а затем распахнулись от узнавания.

— Так это ты, пацан из переулка! — его голос был полон злости. — Ну что ж, сейчас я тебя прикончу.

Он бросил меня снова, на этот раз на пол. Я ударился о каменные плиты, и боль пронзила всё тело. Дракс шагнул ко мне, его лицо было искажено гневом, а дыхание стало хриплым и тяжёлым. Его руки дрожали, сжимаясь в кулаки, а голос прорезал воздух глухим рычанием: — Я тебя сотру в пыль, щенок! Но я не собирался сдаваться. Собравшись с силами, я поднял руку, и магия заструилась через мои пальцы. Волна силы ударила в него, отбросив через комнату. Он врезался в другую дверь, ведущую во внутренний двор.

Я поднялся, чувствуя, как кровь стекает по лицу. Ливень усилился, превращая двор в настоящую арену, где природа и ярость человека слились в едином порыве. Молнии озаряли пространство вспышками света, на мгновения выхватывая из темноты наши силуэты. Гром раскатами разносился над городом, усиливая драматизм происходящего. Вода стекала с крыш ручьями, разбиваясь о каменные плиты с глухим звуком. Я вышел за ним, мои шаги гулко отдавались по мокрым плитам. Дракс тяжело поднялся на ноги, его взгляд пылал ненавистью.

— Давай закончим это, — сказал я, стирая кровь с лица и готовясь к следующему раунду. Гроза, словно подтверждая мои слова, осветила всё вокруг вспышкой молнии, отбрасывая наши тени на стены.

Дракс поднялся на ноги, его взгляд полыхал яростью и непониманием. Кровь струилась по его лицу, смешиваясь с дождём, превращая его в безумного зверя. Он смотрел на меня, прищурившись, и прорычал:

— Кто ты вообще такой?

Я ничего не ответил. Моё дыхание было рваным, но в груди кипела ледяная решимость. Собрав остатки сил, я поднял руку, и в моей ладони начал формироваться металлический конус. Дракс замер, его глаза расширились, когда я направил конус в его сторону и с силой всадил его в его руку. Он взревел от боли, схватившись за раненую конечность, но я не дал ему времени на восстановление.

Собрав магическую энергию, я поднял его в воздух, притянув к себе с такой силой, что он оказался прямо передо мной. В тот же миг моя нога с силой врезалась ему в грудь, отбросив его назад. Его тело ударилось о стену, и я услышал треск деревянных досок. Но что-то было не так. В моей голове начала клубиться тьма, мысли стали расплываться, как будто я терял контроль над собой. И прежде чем я успел осознать, что говорю, слова сами слетели с моих губ:

— Я — Тень.

Голос был чужим, низким и хриплым, словно из самых глубин моего существа. Дракс посмотрел на меня с недоумением, но я не остановился. Сделав шаг вперёд, я резко нанёс удар ногой в его коленку. Гром разорвал небо в тот же миг, когда Дракс закричал от боли, его голос смешался с раскатом грома.

— Говори, — прорычал я. — Что задумал Оракул?

Дракс, дрожа от боли, попытался отодвинуться, но его сломанная нога не позволила ему далеко уйти. Он закрыл глаза на мгновение, будто пытаясь собраться с мыслями, а затем заговорил, его голос был прерывистым:

— Он… он хочет развязать гражданскую войну по всему континенту. Хочет свергнуть всех Королей и Орден Единого Бога. Он считает, что только так люди станут по-настоящему свободны. Но это не всё…

Я нахмурился, мои кулаки дрожали от ярости, которую я едва сдерживал. Дождь струился по лицу, смешиваясь с кровью, но холод воды не мог погасить огонь внутри.

— Что ещё? — потребовал я, шагнув ближе. — Рассказывай всё.

Дракс открыл глаза, его взгляд был полон боли, но и странной решимости.

— Оракул узнал что-то про среднего ребёнка Айронхартов… Максимуса. Он верит, что если убить этого пацана, весь Континент утонет в крови. Он… он думает, что это начнёт цепную реакцию, что люди наконец освободятся. Все эти Короли и Орден… они рухнут.

Слова ударили меня, как молния. Я почувствовал, как воздух вокруг становится плотнее, а моё сердце забилось сильнее. Образ семьи Айронхартов мелькнул в моей голове. Их честь, их долг, их традиции — всё это было под угрозой. Но в этих словах была странная правда, которая поднимала ещё больше вопросов.

Дракс заметил моё замешательство и, ухмыляясь сквозь боль, добавил:

— А тебе-то какое дело до Айронхартов?

Дождь продолжал хлестать, словно сама природа решила смыть кровь с этой земли. Грохот грома перемежался со звуком падающих капель, разрывая ночную тишину, а улицы, казалось, растворялись в потоках воды. Я стоял, ощущая, как холодная вода струится по моему плащу, но огонь, который горел внутри, не мог быть потушен ни этим ливнем, ни временем.

Взгляд упал на глубокую лужу, растянувшуюся посреди внутреннего двора. Она была настолько тёмной, что казалась бездонной. Вода отражала пляску теней от вспышек молний, и в её зыбком зеркале я увидел нечто странное. Мои глаза горели алым светом, пульсируя в такт сердцебиению. Это зрелище вызывало у меня странное ощущение — смесь страха, ярости и чего-то глубоко подавленного. Казалось, будто я смотрю на себя, но этот образ был чужим, навевающим одновременно отвращение и странное восхищение. Из-за спины, плеч и головы струился чёрный дым, будто живой, извивающийся, как змеи, в такт моим движениям. Это был не я. Или, возможно, это был я, но другой. Глубоко. Слишком глубоко. Двор казался ловушкой, а моё отражение — её тёмной сутью.

Позади раздался хриплый голос Дракса. Он пытался что-то сказать, но его слова терялись в грохоте грома и шуме дождя. Я даже не старался его слушать. Вся моя сущность была сосредоточена на том, что я видел в луже, и на воспоминаниях, которые всплывали передо мной. Её лицо. Амелия. Её улыбка, её глаза, её тепло. И кровь. Слишком много крови.

— Мне было девять, — мой голос прозвучал низко, но в нём была такая тяжесть, что казалось, он разрезал сам воздух. Я развернулся к Драксу, его лицо исказилось от боли и недоумения, но он не проронил ни слова. — Мне было девять, когда твой брат убил её.

Я сделал шаг вперёд, поднимая его с земли за воротник. Его тело обмякло, но он всё ещё пытался вырваться, задыхаясь под тяжестью моей хватки. Дракс закашлялся, но мои пальцы сжались крепче, лишая его возможности говорить.

— Она захлебнулась собственной кровью, — я заговорил почти шёпотом, но каждое слово звучало так, будто было выковано из стали. Гром разорвал небо, подсвечивая всё вокруг вспышкой света. Я потащил его к луже. Его ноги волочились по мокрой земле, оставляя за собой грязные следы, которые тут же смывались дождём.

Когда мы подошли к луже, я замер на мгновение, чувствуя, как гнев накрывает меня с новой силой. Дракс наконец осознал, что происходит. Его лицо начало меняться. Сначала оно исказилось от страха: его глаза расширились, зрачки заметно увеличились, а губы дрожали, словно он пытался что-то сказать, но не мог. Затем страх сменился ненавистью. Его челюсть сжалась, мышцы на лице напряглись, и он злобно прищурился, пытаясь сохранить остатки своей ярости. Сначала оно исказилось от страха. Его глаза метались, а рот открывался, словно он пытался найти слова, которые могли бы его спасти. Но слов не было. Затем страх сменился яростью. Его взгляд наполнился ненавистью, и он прорычал:

— Ты… — его голос был грубым и прерывистым, но в нём звучала знакомая злоба. — Это ты!

Я ничего не ответил. Вместо этого я схватил его голову и с силой опустил в воду. Лужа вспенилась, когда его лицо погрузилось в неё. Брызги взлетели в воздух, смешиваясь с дождевыми каплями, и на миг казалось, что всё вокруг замерло. Дракс захрипел, его руки судорожно захлопали по воде, пытаясь выбраться, но я держал его крепко.

— Ты заслужил это, — сказал я, и мои слова звучали холодно, как зимний ветер. Его злоба, которая ещё мгновение назад горела в его глазах, угасала, уступая место ужасу. Он понял, что это конец. Его борьба становилась слабее, движения — медленнее, пока, наконец, они не прекратились.

Гром снова разорвал небо, сопровождая вспышку молнии, которая на мгновение осветила нас обоих. Я выпрямился, смотря на его безжизненное тело, и перевёл взгляд на лужу. Вода в ней стала мутной от грязи и крови, но моё отражение всё ещё было видно. Алые глаза продолжали гореть, как угли, а дым вокруг меня стал ещё гуще, словно ночная тьма решила сделать меня своим воплощением.

Я стоял посреди дождя, слушая его бесконечный шум. Внутри меня была пустота. Гробовая тишина, которая не могла быть заполнена ни местью, ни яростью. Только дождь и ночь остались моими спутниками в этот момент. Только они были свидетелями того, что произошло.

Словно по щелчку, наваждение спало. Я замер, стоя посреди двора, и всё вокруг казалось нереальным. Дождь, гром, отражение в луже — всё это стало лишь отголоском мгновения, которое уже нельзя вернуть. Но вместо облегчения пришла боль. Дикая, ноющая боль пронизывала всё тело, словно раскалённые иглы пронзали каждую мышцу. Каждое движение отзывалось тяжестью в груди, а пульсирующая боль в висках напоминала раскаты далёкого грома. Даже дыхание стало мучительным — каждый вдох словно наполнял лёгкие раскалённым воздухом. Каждая мышца горела, каждое движение отзывалось тяжестью в груди и головокружением. Казалось, даже воздух вокруг стал гуще, давя на лёгкие и не давая нормально дышать.

Я понял, что больше ничего не смогу сделать сегодня. И так было сделано слишком много. Дракс был мёртв, но его тень, словно отпечаток, осталась в моей памяти. Мои ноги, казалось, стали чужими, еле волочились по мокрой земле, оставляя за собой еле заметные следы, которые тут же смывались дождём. Головная боль била в висках, и каждый шаг отдавался ноющей болью в ребрах. Но я шёл, не позволяя себе остановиться, не позволяя слабости взять верх. Я должен был добраться до Усадьбы.

К тому времени, как я подошёл к воротам, ливень начал утихать. Теперь дождь стал тихим и спокойным, словно сама природа решила убаюкать город после этой ночи. Небо на востоке начинало светлеть, и первые бледные лучи рассвета окрашивали горизонт в мягкие оттенки розового и оранжевого. Воздух казался немного свежим, но сырость окутывала всё вокруг. Даже гравий под ногами был мокрым и липким.

Я открыл тяжёлую дверь, ведущую внутрь, и, перешагнув порог, почувствовал лёгкое облегчение. Усадьба встретила меня запахом воска и пряностей, смешанным с остатками ночного дождя, который я принёс с собой. Гостиную озарял слабый свет от угасающих свечей, и я был уверен, что все уже спят. Но, войдя внутрь, я замер. На диване, облокотившись на подлокотник, сидел Лорен. Его взгляд был устремлён на тлеющие угли в камине, а в руке он вертел бокал с остатками вина. Лёгкая улыбка тронула его губы, как будто он размышлял над чем-то смешным, но, заметив меня, его выражение мгновенно изменилось. Он резко поднялся на ноги, шагнув ко мне.

— Максимус? — его голос звучал удивлённо, но в нём уже звучала тревога. — Что с тобой случилось?

Я попытался открыть рот, но вместо слов вырвался лишь хриплый вздох. Лорен подошёл ближе, и я почувствовал, как его рука мягко, но уверенно легла мне на плечо. Его глаза внимательно изучали меня. Он заметил мою окровавленную одежду, грязные руки, поцарапанные пальцы и растрёпанные волосы. Его взгляд был полон вопросов, но он ничего не сказал. Не говоря больше ни слова, он обернулся и громко позвал служанок.

— Быстро принесите воды и чистую одежду! — его голос прозвучал резко, как приказ, но в нём чувствовалась искренняя забота.

Служанки появились почти мгновенно, их лица выражали лёгкий испуг. Они бросились выполнять распоряжения, а Лорен тем временем снова повернулся ко мне. Он взял меня за плечи и усадил на ближайший стул. Его взгляд не отпускал меня ни на секунду.

— Ты выглядишь так, будто провёл ночь в аду. — Лорен говорил мягко, но в его голосе слышались тревога и настойчивость. — Максимус, расскажи мне, что произошло?

Я опустил взгляд на свои руки. Кровь уже начинала засыхать, оставляя на коже тёмные пятна. Запах металла поднимался от пальцев, смешиваясь с сыростью дождя. Я закрыл глаза, пытаясь собрать мысли. Было слишком много всего. Слишком много боли, слишком много ярости. Но Лорен ждал ответа, и я знал, что не могу просто отмахнуться от него.

— Это была… долгая ночь, — пробормотал я наконец, мой голос был хриплым и слабым. — Я… разобрался с одним вопросом. Но всё стало… сложнее, чем я думал.

Лорен нахмурился, его глаза блеснули неприкрытым беспокойством.

— Ты весь побитый, как будто сразился с полчищем демонов, — заметил он, слегка нахмурившись. — Но если не хочешь говорить, не буду давить. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Я кивнул, не поднимая глаз. Моя голова тяжело опустилась, а мысли снова захватили образы прошедшей ночи. Лужа, отражение, крики Дракса. Вся ярость, которая только что была во мне, теперь опустошила меня полностью.

— И что теперь? — осторожно спросил Лорен. Его голос стал мягче, почти дружеским.

Я поднял глаза и посмотрел на него. Его лицо было сосредоточенным, но в нём читалась неподдельная забота. Я слабо улыбнулся.

— Теперь… теперь мне нужно отдохнуть, Лорен. Я не готов обсуждать это прямо сейчас.

Он кивнул, понимая, что настаивать бесполезно. Его рука легла мне на плечо, и я почувствовал лёгкое успокоение. Служанки принесли тазы с горячей водой и чистую одежду, и Лорен помог мне привести себя в порядок. Я почти не чувствовал, как смываю кровь и грязь. Мои движения были механическими, а мысли — туманными.

Когда я наконец поднялся в свою комнату, рассвет уже полностью окрасил небо светлыми красками. Но вместо облегчения он лишь усилил мою усталость. Этот мягкий свет, который должен был символизировать новый день и новые возможности, казался насмешкой над моей измотанной душой. Я чувствовал себя так, словно каждый луч рассвета добавлял тяжести на мои плечи, напоминая о том, что передышки не будет. Я закрыл дверь и тяжело опустился на кровать. Боль в теле была тягучей, но это было ничто по сравнению с усталостью в душе. Закрыв глаза, я услышал лишь тихий стук мелких капель дождя по оконному стеклу. Ночь закончилась, но покой казался чем-то недосягаемым. Как только моя голова коснулась подушки, сознание тут же погрузилось в темноту сна. Реальности растворилась, оставив за собой лишь глухую тишину и тяжесть забытья.