Железное Сердце

Тени и Свет Тиарина. Часть 1

Прошло несколько лет, и вот в свои 17 я уже начал ощущать всю тяжесть и ответственность взрослой жизни, снова... Грегор, вместе со своей супругой Алиенной, теперь живут с нами в Айронхилле, и он не просто помогает нашему отцу в делах, а стал его правой рукой. Грегор полностью посвятил себя обязанностям наследника, проявляя мудрость и решительность в управлении нашими землями. Его решения помогли восстановить порядок в нескольких деревнях, пострадавших от недавних набегов, а также наладить торговлю с соседними регионами. Его способность находить компромиссы и принимать твёрдые решения восхищает многих. Алиенна, несмотря на все испытания, которые выпали на её долю, поддерживает его во всём. Её спокойствие и сила духа внушают уважение.

Тем временем Тарен и Мириэль продолжают взрослеть.

Тарен уже сейчас демонстрирует исключительные способности в математике. Его умение видеть решения сложных задач и находить закономерности поражает даже взрослых. Отец и мать безмерно гордятся им, и я верю, что однажды он сможет привнести что-то значительное в управление нашими землями.

Мириэль, напротив, растёт более тихой и вдумчивой. Она редко проявляет эмоции, предпочитая наблюдать и анализировать всё, что происходит вокруг. Её молчаливость напоминает мне меня самого в детстве. Я часто ловлю себя на мысли, что именно это сходство заставляет меня быть особенно внимательным к её нуждам и мыслям. Её поведение побуждает меня задуматься о том, как я сам повзрослел, и понять, что иногда именно такие тихие и наблюдательные люди могут скрывать за своей сдержанностью удивительную силу духа. Это сходство словно связывает нас невидимой нитью, напоминая о том, насколько важно быть рядом, чтобы поддержать её в моменты, когда она может нуждаться в помощи, но не попросить о ней напрямую. Она словно маленькая тень, всегда готовая выслушать и понять.

Моя же жизнь за эти годы наполнилась множеством событий. Благодаря упорным тренировкам и наставлениям отца и Капитана, я овладел в совершенстве основами владения мечом и щитом. Этот труд был вознаграждён: я получил право на собственные меч и броню из чёрного железа, которые стали символом моего взросления и готовности защищать честь нашей семьи. Кроме того, я стал носить конский хвост — традиционную воинскую причёску семьи Айронхартов. Этот простой жест позволяет мне чувствовать себя частью чего-то большего, чем просто наследником нашего славного рода.

Элейна счастливо живёт со своим мужем Артэйном в Мече Державы. Её жизнь за эти годы тоже сильно изменилась. Три года назад отец Артэйна заболел и вскоре скончался. Это тяжёлое событие стало для Артэйна началом новой главы: он принял титул лорда Меча Державы. Элейна, с её природной решимостью и умением вести дела, стала для него надёжной опорой. Она часто пишет мне, рассказывая о своей жизни и делах. Эти письма согревают меня в минуты сомнений и дают понять, что наша семья всегда остаётся близкой, несмотря на расстояния.

Одним из важнейших людей в моей жизни стал Лорен. За эти годы он стал моим верным оруженосцем и лучшим другом. Мы вместе прошли через множество испытаний, и я могу доверить ему любую тайну. Его верность, острый ум и чувство юмора делают его не просто спутником, но и настоящим братом по духу. Лорен поддерживает меня в трудные моменты и помогает смотреть на жизнь с оптимизмом. Например, в тот раз, когда мы отправились патрулировать границы наших земель, он проявил недюжинную смекалку и храбрость. Встретив группу разбойников, Лорен первым заметил их засаду и успел предупредить меня. Его решительность и умение быстро оценивать ситуацию позволили нам избежать ловушки. Также был случай, когда во время одной из тренировок я был близок к отчаянию, не сумев освоить сложный приём с мечом. Лорен, вместо насмешек, помог мне разобраться в тонкостях техники, терпеливо объясняя каждое движение, пока я наконец не преодолел свои трудности. Его поддержка в такие моменты делает его не просто оруженосцем, но и настоящим другом, на которого всегда можно положиться.

Теперь же передо мной открывается новая глава. Недавно я получил письмо от ректора Тиаринской академии, в котором он выразил готовность принять меня на обучение. Ректор упомянул о моём подвиге во время нападения на королевский кортеж, что, видимо, произвело на него впечатление. Более того, проректор Духовенства, основываясь на рекомендательном письме кардинала Уайтвуда, предложил мне место стипендиата на факультете рентмейстерского дела и казначейства. Это огромная честь, ведь бюджетные места предоставляются лишь самым достойным.

Не стоит наверное упоминать что “достоинство” определяется влиянием твоей семьи и знакомствами с нужными лицами. Элдория и Алханроэль — государства скрепленные одной верой. Только эти два королевства отделяют языческий Север от остального континента.

Проживать мне предстоит в студенческом городке, в отдельной усадьбе, предназначенной для представителей высшего дворянства. Осознавая все возлагаемые на меня надежды, я понимаю, что Академия станет настоящим испытанием. Здесь я должен буду доказать, что достоин носить имя Айронхартов и готов принять вызовы судьбы, чтобы однажды стать тем, на кого смогут положиться мои близкие и наш народ.

Сборы закончились, экипаж уже стоял готовым к отъезду. Члены Чёрной гвардии выстроились у ворот, готовые сопровождать меня до границы с Элдорией. Дальше со мной поедет только Лорен. Крепость окутала странная тишина — как будто стены, которые видели всё, не хотели прощаться. Я вошёл в главный зал, где собралась моя семья.

— Ты готов, сын? — голос отца был твёрдым, но в нём угадывалась гордость.

— Да, отец, — ответил я, стараясь скрыть волнение.

Селена шагнула ко мне, глаза её были полны слёз. Она положила руки мне на плечи и посмотрела прямо в глаза:

— Максимус, будь осторожен.

Я обнял её, чувствуя тепло материнской любви, и прошептал:

— Я буду стараться, мама. Обещаю.

Грегор шагнул вперёд, его лицо сияло радостью. Он хлопнул меня по плечу:

— Брат, ты отправляешься на важный путь. Помни: честь семьи превыше всего. Но главное — оставайся собой. И не забывай, что мы всегда за с тобой.

Сейчас брат один в один похож на отца. Только длинную бороду он отпускать не торопится.

Он вручил мне небольшой кинжал.

— Пусть он напоминает тебе о доме.

Я посмотрел на кинжал, ощущая тяжесть символики, скрытой за этим простым предметом. Кивнув брату, я убрал его в ножны на поясе. Его поддержка была для меня важной.

Тарен, едва дождавшись своей очереди, подбежал ближе, переполненный энтузиазмом.

— Максимус! Ты будешь учиться в Академии! Это же так здорово! Когда ты вернёшься, расскажи мне обо всём — о лекциях, турнирах, преподавателях.

Я улыбнулся, растроганный его искренним восторгом.

— Обещаю, Тарен. Я обязательно расскажу тебе всё. А если будет возможность, привезу что-нибудь интересное.

Его глаза загорелись ещё больше, и он с серьёзным видом добавил: — И не забудь: если увидишь что-то необычное, мне обязательно напиши.

Мириэль подошла чуть позже, её тихий голос прозвучал едва слышно:

— Я буду скучать по тебе, братик.

Я обнял её, чувствуя её хрупкость, но и силу, скрытую внутри.

— Спасибо, Мириэль. Ты всегда можешь написать мне, если захочешь поделиться чем-то. Я буду рад услышать от тебя.

Её щёки слегка порозовели, и она тихо добавила:

— Постарайся не ввязываться в неприятности.

Даже Алиенна, обычно молчаливая, подошла ко мне. Её голос был мягким:

— Хорошей дороги, Максимус. Пусть звёзды укажут тебе верный путь. И помни, что иногда ответы можно найти там, где ты их меньше всего ожидаешь.

Её слова прозвучали загадочно, но я кивнул, принимая их как напутствие. По-моему, она впервые заговорила со мной за семь лет что она стала Айронхартом. Не удивлён что они с Грегором ещё не завели детей.

К слову та же беда и у Элейны с Артэйном…

Отец, всё это время стоявший чуть в стороне, шагнул ближе и протянул руку. Его рукопожатие было крепким, как и всегда. — Я горжусь тобой, сын. Ты делаешь шаг к тому, чтобы стать мужчиной. Не подведи.

Я кивнул, чувствуя, как ком подступает к горлу. Его слова, простые и лаконичные, означали для меня многое. Он положил руку мне на плечо и добавил:

— Запомни: мудрость часто важнее силы. Используй её с умом.

Когда мы вышли из дома, я обернулся, чтобы ещё раз взглянуть на родные стены. Селена махала рукой, вытирая слёзы, Грегор обнял Тарена и Мириэль, Алиенна стояла рядом, её лицо оставалось спокойным, но глаза светились тёплым светом. Я запомню этот момент навсегда.

Экипаж тронулся, и вскоре дом скрылся за горизонтом, оставив после себя лишь лёгкую пыль на дороге. Я долго смотрел в окно, наблюдая, как поля и рощи, знакомые с детства, остаются позади. Последний взгляд на земли, которые я знал всю свою жизнь, был наполнен смешанными чувствами: грустью, волнением и легким трепетом перед неизвестным. Я пытался скрыть эти эмоции, сосредоточившись на спокойном ритме колёс.

Лорен, сидевший напротив, казалось, вовсе не замечал моего состояния. Он с шумом вдохнул, будто сбрасывая сонливость, и внезапно прервал тишину:

— Ну, дружище, чем займёмся, когда приедем? До начала учебного года будет ещё две недели, — его голос звучал с задорной ноткой, словно он ждал не менее приключений, чем я.

Я отвлекся от своих мыслей и посмотрел на него. Его неизменный оптимизм слегка заразил меня, и я ответил с лёгкой улыбкой:

— Думаю, мы сможем найти что-то интересное. Например, изучить город или познакомиться с будущими однокурсниками. Но сначала… думаю, можно позволить себе немного отдохнуть.

Лорен усмехнулся, и его глаза заискрились:

— Отличный план! Но если будет возможность, найди мне лучшую таверну в городе. Хочу хорошенько отпраздновать, что ты наконец-то покидаешь родовое гнездо, о великий Айронхарт!

Его шутливый тон заставил меня рассмеяться. Впервые за долгие дни я почувствовал лёгкость. Этот смех помог разрядить напряжение, которое я носил внутри. Но в глубине души я понимал: эти две недели — всего лишь краткое затишье перед бурей. Академия ждала меня, и с ней — новые испытания, к которым я вроде бы готовился, но которые всё равно внушали трепет.

Лорен, как всегда, был полон энтузиазма. Он начал рассказывать о своих планах: изучать тактики древних полководцев, тренироваться в управлении кавалерией и, если повезёт, даже участвовать в турнирах. Его энергия была вдохновляющей, но я знал, что его путь будет не таким простым, как он надеялся. Всё же я не стал разрушать его мечты — этот запал был важен для него.

— Ты ведь знаешь, Максимус, что я не собираюсь быть просто твоей тенью, — сказал он, неожиданно серьёзно. — Я хочу доказать, что Дагвеллы могут быть достойны уважения, даже если мы не так богаты, как Айронхарты.

Дагвеллы — действительно небогатый род, и, возможно, именно поэтому они стали нашими вассалами. Однако Лорен всегда выделялся своим рвением и желанием доказать свою ценность. Его отец, старый, но гордый человек, был искренне рад, что его сын поедет со мной в Тиарин. Он даже не пожалел лестных слов в адрес моего отца и нашего капитана, видя в этом шанс для своего рода.

— Кстати, ты знаешь, что в Тиарине есть знаменитая арена? — продолжал Лорен, явно наслаждаясь темой. — Говорят, там проходят лучшие бои, которые собирают людей со всего континента. Может, мы сможем посмотреть хотя бы один?

Я слегка улыбнулся, увидев его воодушевление:

— Возможно. Но лично меня больше интересуют библиотеки и лекции мастеров. Говорят, их знания ценятся даже за Горными Цепями. Если мы сможем постичь хотя бы часть их мудрости, это будет огромным достижением.

Лорен рассмеялся, его голос наполнил экипаж:

— Ты, как всегда, слишком серьёзен! Но это хорошо. Кто-то из нас должен быть умным и ответственным, чтобы я мог сосредоточиться на веселье.

Мы оба рассмеялись, и этот момент немного снял напряжение, которое нависло над нами перед отъездом. Лорен был не только моим спутником, но и другом, с которым можно было разделить радости и трудности. Его энергия и юмор помогали мне смотреть в будущее с большей уверенностью.

Экипаж продолжал двигаться вперёд, оставляя за собой прошлое и приближая нас к новому началу. За окнами мелькали поля и леса, а внутри звучали голоса, полные надежды и ожидания грядущих событий. Тиарин ждал нас, и я чувствовал, что этот город станет началом новой главы не только для меня, но и для Лорена.

***

Спустя три недели, прибыв в студенческий городок, я ощутил себя словно в ином измерении, где каждая деталь окружения излучала утончённость и говорила о принадлежности к высшему обществу. Грациозные усадьбы возвышались повсюду, каждая защищённая высокими воротами, украшенными сложной ковкой, словно напоминание о богатой истории их владельцев. Узкие аллеи, вымощенные светлым камнем, были обрамлены идеально подстриженными живыми изгородями, которые подчёркивали строгую упорядоченность этого места. Даже воздух здесь, пропитанный лёгким ароматом цветущих деревьев и свежести, казался особенным. В этом мире было что-то одновременно чарующее и устрашающее напоминание о том, что я пока ещё посторонний в этом обществе.

Моя усадьба оказалась не менее величественной, чем окружающие здания, и я невольно ощутил смесь восхищения и лёгкого смущения. С одной стороны, этот дом воплощал собой всё, о чём я когда-либо мечтал, но в то же время его величие напоминало мне, насколько я далёк от полного понимания мира, к которому теперь принадлежу. Просторный особняк в 2 этажа, фасад которого украшали мраморные колонны, массивные окна с витражами и изящные рельефы, выглядел как дом из сказки. Высокие двери с искусно выполненными коваными ручками открывались плавно, словно приглашая войти.

Меня встретил комендант, худощавый мужчина средних лет с острым, но спокойным взглядом. Его манеры и осанка выдавали человека, привыкшего поддерживать идеальный порядок. Внимательно оглядев меня, он поправил чуть сдвинутую вазу на столе, словно не допуская ни малейшей неряшливости.

— Прошу прощения, господин Айронхарт, здесь принято, чтобы всё было на своих местах. — произнёс он с лёгкой улыбкой.

Он представился как Комендант Саймон и сразу дал понять, что намерен обеспечить мой комфорт на самом высоком уровне.

Внутренние помещения усадьбы оставили меня безмолвным. Высокие потолки, украшенные тонкой лепниной, сверкающие хрустальные люстры, массивная лестница с изысканными деревянными перилами — всё это говорило о богатстве и благородстве. Залы были обставлены мебелью из тёмного дерева, а на полу лежали ковры, украшенные сложными узорами, которые глушили звук шагов. Большие окна пропускали мягкий свет, создавая атмосферу спокойствия. Воздух был наполнен лёгким запахом свежести, словно здесь всегда поддерживался идеальный порядок.

Мои личные покои оказались настоящим раем. Спальня с широкой кроватью, обтянутой шёлковым балдахином, выходила окнами на сад, в котором был небольшой пруд. На первом этаже находился кабинет с массивным письменным столом, окружённым полками, на которых стояли книги по самым разным темам — от истории и религиоведения, до трактатов об экономике. Комната была оснащена картами и схемами, которые сразу привлекли моё внимание.

Внутренний двор, окружённый высокой стеной, предлагал уединение и вдохновение для размышлений или чтения, но думаю это подождёт.

Пару часов я разбирал вещи, слуги должны будут поселиться у меня только через неделю. Какие-то две девушки из Аторю( государства на юго-востоке континента, которое расположено на 4 островах). Я всего несколько раз слышал об этом королевстве, но не видел ни одного представителя оттуда.

Не успел я завершить осмотр усадьбы, как остановился у окна, на мгновение охваченный чувством тихого восторга и лёгкой растерянности от масштабов и роскоши этого места. Казалось, будто каждая деталь интерьера, от тонкой лепнины до мерцания хрусталя, напоминала о значимости и ответственности, которые мне предстояло принять. В этот момент на пороге появился Лорен. Его лицо, обычно озорное и оживлённое, теперь было серьёзным. Скинув свой дорожный плащ, он сел в кресло напротив меня, на мгновение задумавшись, прежде чем заговорить:

— Мне выделили комнату в общежитии. — начал он, его голос звучал спокойно, но чувствовалась скрытая досада. — И не на территории городка, а за его пределами. Похоже, для простолюдинов и мелких дворян тут действуют свои правила.

Я рассмеялся, откинувшись в кресле:

— Лорен, друг мой, забудь об этих правилах. Ты можешь приходить ко мне в любое время. Если кто-то начнёт возражать, скажи им, что ты мой оруженосец и защитник. Твоя обязанность — быть рядом и обеспечивать мою безопасность. Пусть попробуют возразить.

Его бровь слегка приподнялась, и на лице отразилось недоумение.

— А если кто-то начнёт протестовать?

— Тогда скажи, что это прямое распоряжение господина. — ответил я с улыбкой. — Или, если хочешь, просто сразу зови меня. Уверен, никто не рискнёт спорить.

Лорен хмыкнул, его напряжение постепенно уступило место привычной лёгкости.

—Значит, так тому и быть. Считай, что я теперь твой частый гость. Если мне не положено наслаждаться роскошью, я буду пользоваться твоей.

Я улыбнулся.

— Правильно. Мы с тобой — команда, Лорен. Ты мне в первую очередь друг, а потом уже вассал. Так что не стесняйся приходить, когда тебе нужно.

Его глаза блеснули искренним теплом.

— Спасибо, Максимус. Буду помнить. Но всё-таки, думаю, проведу пару дней там, где мне указали, чтобы не вызывать лишних вопросов.

На мгновение наступила тишина, но Лорен, по своему обыкновению, быстро оживился.

— Знаешь, раз уж мы теперь в этом городе, почему бы не отметить? Говорят, в центре есть заведение, где можно приятно провести время... бордель, если быть точным. — добавил он с хитрой улыбкой, явно дразня меня.

Я откинулся в кресле, посмотрев на него с прищуром.

— Лорен, ты действительно думаешь, что это подходящее место для празднования моего прибытия?

Он рассмеялся:

— А почему бы и нет? Если честно, мне просто стало интересно, как такие места выглядят в столь изысканном обществе.

Я покачал головой, не в силах сдержать улыбку.

—Ты неисправим, Дагвелл…

Его смех разлился по комнате:

— В общем, я пока пойду размещусь в общежитии, может познакомлюсь с кем-нибудь, а то по тебе видно что я тебе уже надоел!

Я кивнул, Дагвелл покинул усадьбу, а я остался сидеть в кресле. Несмотря на все шутки, Лорен оставался тем, кто умел видеть светлую сторону даже в самых неожиданных обстоятельствах.

Вскоре я поднялся на второй этаж и вошёл в комнату, которая располагалась рядом с моей спальней. Я решил превратить её в хранилище для своих ценностей, включая деньги.

У стены напротив двери стояла стойка с бронёй из чёрной стали, а над ней висел мой меч. Под полкой у правой стены находился дорожный сундук с деньгами. Я пока не проверял, сколько там их , но, по словам моего отца, этого должно было хватить на три года роскошной жизни в Тиарине. Но судя по размеру сундука и его весу, денег там было столько, что их хватило бы на покупку большого замка в окрестностях или на строительство меньшего, но уже в пределах города.

Как замечательно быть связанным с королевской семьёй! Я обязательно найду способ распорядиться этими деньгами с пользой для себя. А пока, пожалуй, возьму немного и хорошенько отдохну. Я открыл сундук с деньгами и с радостью взял оттуда около 30 золотых и 30 серебряных монет. Кажется что количество денег в сундуке не уменьшилось ни на йоту.

Убрав деньги в поясной кошель, я подошёл к ларю, который стоял на верхней полке. Открыв его, я достал кинжал, подаренный мне Грегором, и перстень. Надев кольцо на указательный палец, я направился к выходу.

Прогуливаясь по узким улочкам города, я наслаждался тёплым вечером: повсюду сновали студенты, оживлённо разговаривая и смеясь. Улицы Тиарина, вымощенные булыжником, были узкими, местами извилистыми, и освещались сейчас лишь закатными лучами солнца, светом масляных фонарей и свечей в окнах. Вечерний воздух был наполнен ароматами выпечки и древесного дыма.

Я остановился перед вывеской, украшенной золотыми буквами: «Мастерская моды Эрвина».

Чёрт, а почему бы и нет?

Внутри магазин оказался столь же впечатляющим, как его фасад. Богатство тканей на полках и в витринах впечатляло, а воздух был наполнен ароматами кожи и древесного масла. Сам портной, невысокий мужчина с проницательным взглядом, посмотрев на меня, мигом понял, с кем имеет дело.

— Чем могу служить? — вежливо сказал он, слегка наклонив голову.

Я оглядел зал и указал на манекен с элегантным чёрным пальто, украшенным золотой вышивкой.

— Что скажете об этом? Думаю, для особых случаев оно будет в самый раз.

Портной улыбнулся и с готовностью принялся снимать мерки.

— Прекрасный выбор, сударь. Этот фасон идеально подчеркнёт вашу статность. Его стоимость — 5 золотых монет. Желаете дополнить комплект аксессуарами?

— Нет, этого достаточно. А вот для моего друга… Ему нужен плащ. Что-нибудь практичное, но стильное.

Портной достал из шкафа чёрно-серый плащ с высоким воротником и серебряными застёжками.

— Беру. Доставьте всё по готовности в Студенческий городок, и передайте Коменданту Саймону

Портной сказал что всё будет доставлено в течение недели.

Я вышел из «Дома моды…», чувствуя, как свежий вечерний воздух охлаждает лицо. Закатное солнце окрашивало небо в багрово-оранжевые тона, а лёгкий ветерок шевелил ветви деревьев, росших вдоль дорожек. Тишина вечера была почти умиротворяющей, но мне не давала покоя лёгкая тревога, которая витала где-то на грани сознания. Мой путь пролегал мимо общежитий, и я уже почти миновал их, когда услышал громкий смех, перемежающийся приглушенным плачем.

Мои шаги замедлились. За одним из корпусов, в углу, освещённом лишь отблесками заходящего солнца, я заметил троих. Двое молодых людей стояли, явно наслаждаясь своей "силой", а перед ними, склонив голову, на коленях стояла девушка. Её облик сразу привлёк моё внимание: короткие,тускло-голубые волосы, словно отблеск чистого неба ; и глаза такого же цвета, в которых смешивались страх и отчаяние. Её острые уши и лёгкие черты лица выдавали принадлежность к эльфийской крови.

Я замер, осматривая происходящее. Их насмешки не оставляли сомнений — это было издевательство. Сначала я хотел пройти мимо. В этих землях пренебрежение к эльфам и полуэльфам давно стало обыденностью, а вмешательство могло лишь осложнить моё пребывание здесь. Но, делая следующий шаг, я понял, что что-то внутри меня сопротивляется. Я не собирался мириться с несправедливостью, какой бы привычной она ни казалась.

Повернувшись, я решительно направился к ним. Чем ближе подходил, тем больше видел деталей: простолюдины. Одежда добротная, но безыскусная, явно купленная родителями, сумевшими оплатить их обучение. На моём лице появилась лёгкая усмешка, но я тщательно скрывал раздражение.

— Эй! — мой голос прорезал воздух, заставляя одного из них обернуться. — Вам что, больше нечем заняться?

Они посмотрели на меня, сначала с удивлением, а потом с лёгкой наглостью, как будто моё появление не представляло для них угрозы.

— А ты кто такой, чтобы нам указывать? — насмешливо бросил один из них, чуть повыше и шире другого.

Я остановился в нескольких шагах от них, прищурившись. Мой взгляд упал на девушку. Её лицо было в грязи и ссадинах, губа окровавлена.

Вот уроды…

— Если не прекратите прямо сейчас, сломаю руки, — мой голос звучал холодно и уверенно. Я подошёл к ним.

Эти слова, произнесённые с подчёркнутой уверенностью, подействовали. Они переглянулись, явно оценивая мои слова. Один из них усмехнулся, но неуверенно.

— Ты же не знаешь, кто мы такие, — попытался возразить второй. — Может, нам всё можно?

Я скрестил руки на груди и медленно качнул головой.

— Это вряд ли... Послушайте, что могу я: я могу отрезать вам языки за непочтительное отношение к человеку высшего дворянского сословия. Или сделать так, чтобы вас выкинули из академии. И тогда вашим родителям придётся искать другое место, куда сплавить своих сынков. Стоит оно того?

Они побледнели, извинились, ещё раз обменялись взглядами, а затем, бросив на девушку последний уничижительный взгляд, развернулись и ушли. Я проводил их взглядом, пока их фигуры не скрылись за углом, а затем повернулся к девушке.

— Всё в порядке? — мягко спросил я.

Она подняла на меня свои глаза и слабо кивнула. Некоторое время мы молчали, а потом она всё же заговорила:

— Спасибо… — её голос был тихим — Ты... Вы не обязаны были вмешиваться…

Я усмехнулся, пожав плечами.

— Возможно, но я не привык проходить мимо. Меня зовут Максимус, — представился я, стараясь говорить как можно проще. Свою фамилию я умолчал, зная, что она могла вызвать у неё ненужные воспоминания о старых распрях. В конце концов, Айронхарты сыграли свою роль к сведению влияния эльфов на континенте к абсолютному нулю.

Я протянул ей руку. Её брови слегка приподнялись, но она кивнула. Тем временем солнце окончательно скрывалось за горизонтом, и тени становились длиннее. Она взяла меня за руку и поднялась. Из подсумка я достал платок и протянул ей. Девушка замешкалась, но приняла его.

— Давай я провожу тебя до эльфийского крыла. В темноте лучше не оставаться одной, — предложил я.

Она посмотрела на меня с долей сомнения, но потом кивнула:

— Спасибо. Это… мило с вашей стороны.

Мы пошли по дорожке, усеянной редкими фонарями, которые ещё не были зажжены. На пути возникало ощущение странного уюта, несмотря на сгущавшуюся тьму.

— Господин… — начала она.

— Я Максимус. Просто Максимус. Ко мне можно на "ты".

— Максимус, а почему ты так легко вмешался? — вдруг спросила она. — Ты ведь мог бы избежать неприятностей.

Я задумался на мгновение, прежде чем ответить:

— Несправедливость всегда раздражает. Особенно когда она настолько явная. Просто не могу стоять в стороне, даже если это иногда усложняет жизнь, даже если это в порядке вещей.

Она улыбнулась краешком губ.

— Звучит как что-то благородное. Но ведь это не всегда безопасно.

Я пожал плечами.

— Возможно. Но знаешь, если мы будем бояться поступать правильно из-за страха, мир станет ещё хуже.Да и что останется от достоинства и чести?

Она кивнула, мы продолжали идти в молчании ещё несколько минут.

Мы шли по направлению к эльфийскому крылу. Её шаги были лёгкими, почти беззвучными, и казалось, что она едва касается земли. Я взглянул на неё краем глаза. Я впервые видел полуэльфа, и её красота была не просто необычной — она была иной, неземной. Как можно ненавидеть что-то настолько прекрасное?

В моей голове всплыли строки из писаний Единого Ордена:

Но этот свет? Как он может сосуществовать с той ненавистью, которую я только что видел? Если вера в Единого — основа, на которой стоит наш мир, почему же тогда Орден, оплот этого учения, допускает подобное в подконтрольном королевстве? Я не верю в этот — как там это называют? — «божественный свет». Вера для меня это лишь инструмент власти. Однако, если в него верит почти половина континента, включая Элдорию, как можно оправдать такое лицемерие?

Ответ на это родился в самом вопросе, я мысленно поругал себя. Не только моя персона в этом сумасшедшем мире “гений”.

Я украдкой взглянул на девушку. Она шла с опущенным взглядом, но её осанка оставалась гордой. Этот контраст удивлял меня. Она казалась одновременно хрупкой и сильной.

— На каком ты факультете? — спросил я, чтобы разрядить молчание. Мой голос прозвучал чуть громче, чем я ожидал.

Она повернулась ко мне и чуть улыбнулась, но в её глазах промелькнула настороженность.

— Факультет рентмейстерского дела и казначейства.

— Твои родители пристроили тебя сюда? — спросил я.

Девушка чуть вздрогнула, будто я застал её врасплох, но быстро взяла себя в руки.

— Отец, — ответила она тихо. — Он человек. Считал, что если я получу образование, смогу изменить свою жизнь.

— А откуда ты? — спросил я, слегка замедлив шаг, чтобы поймать её взгляд.

Она ненадолго замялась, словно обдумывала, что именно рассказать.

— Из резервации на северной границе… — наконец произнесла она. Голос её звучал ровно, но я заметил, как она невольно сжала руки.

Элдорская Северная Резервация. Я слышал о ней — закрытое, угнетающее место,часто страдающее от набегов северян, в котором эльфы и полуэльфы борются за выживание, причём между собой. Жалкое должно быть зрелище…

Однако, она не была жалкой…В осанке полуэльфийки. было больше достоинства, чем у большинства тех, кого я встречал здесь, в городке, в Айронхилле и даже в чёртовом Щите Державы.

— Ты из резервации и попала сюда, на факультет рентмейстерского дела? — удивился я. — Знаешь, я тоже на этом факультете. Получается, мы будем учиться вместе.

Она подняла на меня глаза, в которых на мгновение блеснуло удивление, а затем появилась едва заметная тень улыбки.

— Правда? — её голос стал чуть теплее. — Значит, я не одна. И у меня уже есть знакомый.

— Нет, не одна, — заверил я. — Если что-то понадобится или будут вопросы — можешь обращаться ко мне. Я живу в усадьбе, на окраине студенческого городка.

Она неловко кивнула.

На самом деле, я слегка растерялся. Её откровенность выбила меня из равновесия

Мы шли бок о бок, и хотя я пытался сосредоточиться на дороге перед собой, мысли то и дело возвращались к недавнему инциденту. Девушка, которой я помог, всё ещё выглядела напряжённой, хоть и старалась это скрыть. Её взгляд снова был устремлён вперёд, но время от времени я замечал, как она украдкой оглядывается на меня. Она словно не могла решить, можно ли мне доверять.

— Кто они? — спросил я спокойно, но в голосе всё же прорезалась нотка твёрдости. — Эти двое, что издевались над тобой.

Она слегка замялась, прежде чем ответить. Казалось, что каждое слово даётся ей с трудом.

— Их зовут Арден и Меррик, — произнесла она наконец. — Они тоже с нашего факультета. Недавно они подошли ко мне, предложили прогуляться, сказали, что хотят подружиться. А я… поверила.

Она сделала паузу, будто собиралась с силами, чтобы продолжить. Я ничего не сказал, позволяя ей говорить в своём темпе.

— Но потом всё изменилось. Они отвели меня в безлюдное место за корпусом. Сначала начали шутить, называя “отродьем”. Потом бросили в меня горсть грязи, а когда я попыталась уйти, Арден толкнул меня, а Меррик ударил. Они смеялись… сказали, что я не должна быть здесь, среди людей.

Её голос дрогнул, но она не дала слезам навернуться на глаза. Её гордость была сильнее боли, которую она испытала. Это произвело на меня впечатление. Но вместе с тем внутри начала закипать злость. Эти имена, Арден и Меррик, я запомнил их.

Значит, они тоже с моего факультета. Это открытие было одновременно и неожиданным, и раздражающим. Теперь я понимал, что эта история не закончится просто так. Эти двое, скорее всего, уже настроены против меня за то, что я вмешался. А узнав, что мы учимся на одном факультете, они, вероятно, попытаются отыграться.

Что ж, пусть попробуют. Я давно привык иметь дело с подобными людьми. Слишком много раз я сталкивался с высокомерными сынками богатых родителей, которые считали, что мир принадлежит им. Они часто полагаются на своё положение, деньги или просто на толпу таких же, как они. Но их слабость всегда одна и та же — они не знают, что такое настоящая борьба…

Я на мгновение посмотрел на неё. Её шаги были всё такими же лёгкими, но напряжённость в плечах выдавали внутреннее напряжение.

— Не переживай из-за них, — сказал я уверенно. — Если они ещё раз попробуют выкинуть что-то подобное, им придётся иметь дело со мной.

Она чуть замедлила шаг и посмотрела на меня с недоверием. Я заметил, как её губы дрогнули, будто она хотела что-то сказать, но затем передумала. Вместо этого она просто коротко кивнула. Это был жест благодарности, хоть и сдержанный.

Пока мы шли дальше, я снова задумался о предстоящем. Конфликт с Арденом и Мерриком, похоже, был неизбежен. Но я не боялся. Я знаю что такое настоящий страх… Они этого не стоят. За эти годы я научился постоять за себя, а если понадобится, и поставить на место тех, кто этого заслуживает. Однако сейчас меня больше волновал другой вопрос: как долго эта девушка сможет выдерживать такое отношение? Её сила впечатляла, но никто не должен постоянно сражаться в одиночку. Возможно, ей просто нужен кто-то, кто будет рядом. Даже если этот кто-то — всего лишь случайный знакомый, вроде меня.

Мы продолжали идти в молчании ещё несколько минут. Уже у входа в эльфийское крыло она остановилась и обернулась ко мне:

— Ещё раз спасибо, Максимус. Я Юна, кстати…

Чёрт, точно, я не спросил её имени…

— Да, всегда пожалуйста, Юна. Рад знакомству. Хорошего вечера! — сказал я, провожая её взглядом.

Она кивнула, но не стала ничего говорить и с лёгкой улыбкой вошла в двери общежития.

Я поймал себя на мысли, что чувствую лёгкую неловкость. Почему? Я перестал быть застенчивым лет с 14. Сколько раз в Айронхилле я тайком выбирался в город, флиртуя с простолюдинками в тавернах. Всё это было естественно, легко. Но сейчас я ощущал, будто моя уверенность покинула меня. Этот факт настораживал.

Почему Юна вызывает во мне такие чувства? Возможно, дело в её необычности, в её сочетании твёрдости и уязвимости. Или, может быть, в её способности смотреть на мир с иной перспективы. Пока я пытался разобраться в своих мыслях, мы уже подошли к эльфийскому крылу. Передо мной стояла задача не только понять Юну, но и разобраться в собственных чувствах.

Хах… Юна… Красивое имя…

Я направился в мужское крыло общежития, но мысли мои всё ещё были заняты Юной. Её яркие серо-голубые глаза с той странной смесью благодарности и настороженности не покидали меня. “Почему она?” — мелькнуло в голове. Я видел несправедливость множество раз, и порой проще было закрыть на неё глаза. Но что-то в ней… Нет, дело не только в её необычности, хотя голубые волосы и эльфийская кровь выделяли её среди других. Её стойкость, её желание не показывать слабость, несмотря на все унижения, вызывали во мне нечто большее, чем просто сочувствие.

Закатное солнце окончательно уступило место ночи, и тьма, словно густая вуаль, окутала городок. Факелы, развешанные по пути, освещали лишь небольшие участки дорожек. Лёгкий ветер доносил запахи трав и древесины, перемешанные с чем-то едва уловимым, может быть, с дымом отдалённых очагов.

Юна знает, где меня найти… Надеюсь, она воспользуется этим, если ей снова понадобится помощь. В голове мелькнули отрывки разговора с ней, как она спросила, почему я решил вмешаться. Её слова, тонкие и осторожные, будто искали истину в моих мотивах. А может, просто хотели понять, почему в мире, где каждый сам за себя, кто-то готов рискнуть ради другого. Я ответил ей, как мог, но правда в том, что сам до конца не понимал, что толкнуло меня тогда. Был ли это простой принцип? Или что-то большее?

У входа в комнату Лорена меня встретил знакомый запах: смесь эля и вина. Я толкнул тяжёлую деревянную дверь, и шум разговоров внутри сразу накрыл меня, как волна. Лорен был легко узнаваем даше со спины — его энергичность и громкий смех всегда выделяли его. Сейчас он сидел на кресле в левом краю комнаты за столом, перед ним на диване расположилось двое студентов.

Я ожидал, что комната в общежитии будет скромной: кровать, стул, да, может быть, письменный стол. Но внутри меня ждал сюрприз. Помимо всего этого, в комнате нашлось место для довольно удобного дивана, двух мягких кресел и даже пары полок с книгами. Обстановка была куда более уютной, чем я себе представлял.

На столе перед ним стоял кувшин с вином и несколько пустых кубков. Комната, хоть и наполненная студентами, оставалась удивительно просторной и комфортной для подобного рода жилья.

— Максимус! — радостно воскликнул он, обернувшись. — Ну наконец-то, я уже думал, ты совсем решил провести вечер в одиночестве.

Я подошёл ближе, и он тут же хлопнул по соседнему кресу, приглашая сесть.

— Ты удивительно быстро находишь себе компанию, Лорен, — заметил я, усаживаясь.

— А ты удивительно упорен в том, чтобы избегать её, — пошутил он, разливая вино по кубкам. — Так что задержало тебя? Неужели наш угрюмый Максимус нашёл себе кого-то интересного?

Его взгляд был полон ожидания, и я лишь усмехнулся:

— Может быть, и так.

Лорен поднял бровь, явно не ожидая такого ответа.

— О-о, это становится всё интереснее. Ну, выкладывай, кто она?

Я сделал небольшой глоток вина, ощущая его терпкий вкус, прежде чем ответить:

— Не важно. Просто… встретил одну девушку. Кажется, ей нужна была помощь, и я вмешался.

Лорен улыбнулся, но на этот раз его взгляд стал более серьёзным.

— Ты всегда находишь способ быть героем, Макс. Это восхищает. Но ты ведь знаешь, что иногда влезать в чужие дела может быть… опасно.

— Да, знаю, — ответил я спокойно. — Но иногда правильное действие важнее, чем последствия.

Он кивнул, явно не желая спорить. Затем его лицо вновь озарилось широкой улыбкой:

— Ну, раз ты уже здесь, давай выпьем. За героев и за те подвиги, которые они совершают на своём пути. — Лорен встал, обратившись к своим друзьям — А теперь позвольте представить нашего нового участника вечера! Это Максимус, мой давний товарищ.

— Рады знакомству, — произнёс один из студентов, высокий парень с светлыми волосами и добродушным выражением лица. — Меня зовут Эндрю, а это Александрис. — Он указал на своего товарища, высокого и крепкого юношу с короткими каштановыми волосами, благородными усиками и цепким взглядом.

— Максимус, приятно познакомиться, — проговорил Александрис, с лёгким кивком, словно оценивая меня.

— Взаимно, — коротко ответил я, присаживаясь обратно в кресло.

— Располагайся, — сказал Лорен, разливая ещё вина. — Уверен, тебе понравится наша компания. Эндрю и Александрис — мастера шуток и, скажу тебе, знают толк в хороших вечерах…

***

После непродолжительного застолья в комнате Лорена, я понял, что пора закругляться. Однако мои новые знакомые, Эндрю и Александрис, оказались не из тех, кто рано заканчивает вечер. Лорен с воодушевлением поддержал их идею продолжить вечер на улицах Тиарина. Я понимал, куда всё идёт — Эндрю уже упомянул бордель, едва закончив свой кубок вина, до него, мозги мне полировал Лорен…

Эндрю оказался выходцем из приграничного города Серенады( мы проезжали через этот город с Лореном, когда ехали сюда), сыном зажиточного купца. Эта его серьга в ухе, светлые волосы и весьма хитрая улыбка делали его внешность запоминающейся. Он поступил на факультет Культуры и искусств.

Александрис же был полной его противоположностью. Суровый, молчаливый, он выглядел так, будто вырос среди безжалостных северных гор. Однако, сам он был из Прамбера, столицы Сауфаксана. Его отец был капитаном наёмников, а мать сейчас управляет весьма респектабельной таверной. Александрис же поклонник искусства, оттого и поступил на тот же факультет что и Эндрю — редкое явление для столь мужественного облика. Но в нём чувствовалась внутренняя сила, которая внушала уважение.

Они оба оказались на удивление славными ребятами, и, несмотря на своё первоначальное недоверие к моему вмешательству в ситуацию с Юной, Эндрю первым нарушил молчание:

— Рискованно было с твоей стороны, Максимус. Люди здесь не любят, когда их ставят на место, особенно ради кого-то вроде неё. Но это было… благородно.

Александрис сдержанно кивнул, и его строгий взгляд смягчился.

— Не каждый на это решится. Уважение.

Я коротко кивнул в ответ, скрывая свои мысли. Теперь мне было ясно, что те двое студентов, напавших на девушку, могли стать не только её, но и моими врагами. Однако страх перед такими как они, мне не был мне знаком. Я всегда умел постоять за себя, и, если потребуется, смогу дать отпор.

Лорен, воодушевлённый поддержкой новых друзей, настаивал на том, чтобы продолжить вечер в борделе. Я внутренне не одобрял эту идею, но видя, как ему хорошо в их компании, решил не перечить. Пусть он наслаждается молодостью и лёгкостью.

Мы спустились по лестнице и вышли на улицы ночного Тиарина. Город в это время оживал. Узкие улочки, освещённые факелами и редкими светильниками, наполнялись музыкой, смехом и шумом таверн. Воздух пахнул смесью дыма, пряностей и чего-то сладковатого, что мгновенно захватывало чувства.

Эндрю шёл впереди, уверенно ведя нас через лабиринт улочек. Он рассказывал истории о местных заведениях, о том, где лучше вино, а где — самые красивые танцовщицы. Александрис слушал молча, лишь изредка вставляя короткие, но ёмкие комментарии, которые заставляли всех смеяться.

— Вот здесь, — сказал Эндрю, останавливаясь перед домом с вычурной вывеской, украшенной резными фигурами. Музыка доносилась наружу, двери то и дело открывались, выпуская гостей, явно довольных своим времяпрепровождением. — Лучшее место в городе. Я вам гарантирую, вы не пожалеете.

Я почувствовал лёгкое раздражение. Не то чтобы я был против подобных заведений — мне было всё равно. Но мысль о том, чтобы тратить время на это, казалась мне пустой. Однако я промолчал. Видя радость Лорена, я решил, что не стану ему портить вечер. Иногда стоит уступить ради друзей, даже если не разделяешь их энтузиазма.

— Ну что, господа, вперёд? — с широкой улыбкой спросил Эндрю, толкнув дверь. Александрис, как обычно, просто кивнул, и мы вошли внутрь, погрузившись в мир яркого света, музыки и смеха.

Внутри нас встретила атмосфера, насыщенная ароматами цветов и тонких пряностей. Везде ощущалась роскошь и порочность: на полу — ковры с замысловатыми узорами, на стенах — богатые гобелены с чувственными сценами. Свет мягко лился от огромных канделябров, украшенных позолотой, а по углам комнаты мерцали свечи в высоких подсвечниках. Мебель, выполненная из тёмного дерева, была обтянута бархатом глубоких цветов: бордового, изумрудного, чёрного.

Посетители сидели в роскошных креслах или лежали на низких диванах, в обнимку с обнажёнными женщинами. Их звонкий смех и негромкие разговоры заполняли пространство, создавая лёгкий шум, похожий на шелест листьев. В углу играли музыканты, создавая уютную, но полную греха атмосферу.

К нам сразу же подошла женщина в длинном, обтекающем фигуру платье из чёрного шёлка. Её волосы были собраны в сложную причёску, украшенную изящным гребнем. Взгляд золотых блестящих глаз — цепкий, проницательный.

— Добро пожаловать в "Сирену", господа! — произнесла она с обольстительной улыбкой. — Меня зовут Кассандра, я хозяйка этого места. Позвольте, я позабочусь о вашем удовольствии.

— Кхе-кхе. — услышал я довольный смешок Александриса…

— Благодарим за гостеприимство, мадам, — ответил я, чуть склонив голову. — Но я больше ценю беседу, нежели остальное.

Кассандра приподняла бровь, её губы тронула лёгкая улыбка.

— В таком случае, думаю, мы найдём, о чём поговорить. А мои работницы, пожалуй, позаботятся о ваших друзьях.

В это время к нам подошли девушки, каждая из которых была по-своему привлекательна: светловолосая в чьих чёрных глазах можно было утонуть, стройная брюнетка с сияющей кожей и с веснушками. Они окружили нас, касаясь плеч и рук. Лорен выглядел так, будто попал в рай, Эндрю и Александрис тоже не скрывали восторга. Я же оставался напряжённым, несмотря на расслабленную атмосферу.

Кассандра жестом пригласила меня следовать за ней, и я, немного поколебавшись, пошёл. Мы поднялись по крутой лестнице, перила которой были вырезаны из красного дерева, украшенного резьбой в виде виноградных лоз. Она ввела меня в просторную комнату.

Комната была роскошной: стены из светлого дерева, покрытые парчовыми обоями с золотым узором. В центре стоял круглый стол с инкрустацией из перламутра, окружённый мягкими креслами. В углу — огромная кровать с балдахином из тончайшего шёлка. На столе стоял графин с вином и два хрустальных бокала, рядом — серебряная ваза с виноградом и фруктами. Тёплый свет от свечей возле камина, обрамлённого мрамором, играл на металлических деталях интерьера.

— Присаживайтесь. — предложила Кассандра, указав на кресло у камина. Я сел, чувствуя, как напряжение понемногу отпускает.

Кассандра налила вина и подала мне бокал. Я сделал глоток, наслаждаясь его мягким, бархатным вкусом.

— Вы не похожи на других гостей. — сказала она, садясь напротив. — У вас особенный взгляд, словно вы видите этот мир иначе.

— А если так? — ответил я, слегка усмехнувшись. — Может, я просто наблюдателен.

Она окинула взглядом комнату, а затем, оценивающе посмотрела на меня.

— И всё же. Как вас зовут?

Я задумался на мгновение. Называть настоящее имя не хотелось.

— Маркус, — произнёс я наконец.

Кассандра слегка склонила голову, её взгляд стал ещё внимательнее.

— Маркус… Красивое имя. Скажите, Маркус, что вы думаете о красоте? Настоящей, глубокой?

Я откинулся на спинку кресла, сжимая бокал в руке.

— Истинная красота… это, наверное, гармония. Что-то, что трогает душу. Она не обязательно видима глазу.

— Мудро, — тихо ответила Кассандра, улыбнувшись. — Хотя многие считают, что красота — это то, что можно увидеть и потрогать. И всё же вы правы. Этот мир так часто ошибается, преследуя лишь оболочку.

Её рука, украшенная тонким браслетом, вдруг мягко коснулась моей груди. Я почувствовал, как вино согревает не только горло, но и сознание. Расслабление накрыло меня, словно мягкий, невесомый плед.

— Вы слишком напряжены, Маркус, — прошептала она. —А ведь это место создано для того, чтобы исполнять желания.

Я закрыл глаза, чувствуя, как голова начинает кружиться.

Чёрт, хорошее пойло…

— Никакое место… не даст мне того, чего я хочу по-настоящему, — пробормотал я.

Кассандра провела рукой по моей щеке, её голос стал чуть мягче.

— А что это за желание? Может, вы расскажете?

— Вряд ли вы поймёте, — сказал я, когда она укладывала меня на колени. Алкоголь или что-то ещё, что было в этом вине, ослабило мою бдительность. — Я… не из этих мест. Здесь всё кажется чужим. Как будто я играю роль, которую не выбирал. Иногда хочется найти место, где всё станет своим. Где я смогу быть собой.

Её пальцы мягко прошлись по моим волосам, и я, сам не заметил, как, начал говорить больше, чем хотел. Кассандра молчала, лишь слушая, но в её золотых глазах, когда я открыл свои, светилось нечто большее, чем просто любопытство. Было ли это понимание или что-то ещё, я не мог сказать.

Я тяжело вздохнул, глядя на Кассандру. Её глаза пристально изучали меня, и я не мог понять, что именно она ищет в моих словах или взгляде. Это место, её присутствие, всё вокруг будто давило на меня, пробуждая странную смесь расслабления и настороженности.

Кассандра медленно подняла кубок с вином к губам, сделала небольшой глоток и поставила его на небольшой столик из тёмного дерева. Затем она наклонилась чуть ближе, так что я почувствовал слабый аромат её духов — смесь чего-то сладкого и приятного.

— Ты действительно необычный, — сказала она, её голос был мягким, почти шёпотом. — Мужчины приходят сюда, чтобы забыться, чтобы утолить свои желания. Но ты… ты словно ищешь что-то другое.

Я откинулся на спинку кресла, поставив кубок с вином на край стола. На секунду мне захотелось полностью уклониться от разговора, но её взгляд цеплялся за меня, словно сеть.

— Может быть, я сам не знаю, чего ищу, — ответил я, пытаясь придать голосу беззаботный тон, но в нём всё же прорвалась нотка усталости. — Возможно, я просто хотел отвлечься от всего. А, возможно, надеялся на что-то, что никогда не найду.

Её губы изогнулись в едва заметной улыбке. Она подняла руку и провела пальцами по гравировке на подлокотнике своего кресла.

— Так ты не из тех, кто живёт сегодняшним днём, Максимус? — в её голосе звучала лёгкая насмешка, но без злобы. — Ты из тех, кто пытается ухватить недосягаемое?

В моей голове мелькнула мысль, которая меня насторожила. Что-то было не так. Но как только эта мысль появилась, она так же быстро исчезла, не оставив следа.

— А ты думаешь, что это плохо? — спросил я, поднимая бровь.

Она чуть качнула головой.

— Не плохо. Просто… утомительно. Для таких, как ты, мир кажется слишком обыденным. Даже здесь, в месте, где исполняются самые запретные желания, ты выглядишь… как гость на чужом празднике.

Я невольно усмехнулся. Её наблюдательность впечатляла, но также оставляла странное чувство уязвимости.

— Может, я и есть гость на чужом празднике, — произнёс я, глядя прямо ей в глаза. — Ты права, этот мир кажется мне… чужим. Иногда я чувствую себя так, будто просто играю роль, которую мне навязали.

Опять какая-то мысль…

Кассандра чуть приподняла голову, и её глаза вспыхнули интересом. Она склонилась вперёд, опираясь локтем о подлокотник и подперев подбородок ладонью.

— Это прозвучало, как признание, — заметила она, улыбнувшись. — Но не слишком ли это тяжело для обычного юноши из дворянской семьи? Или ты носишь с собой больше тайн, чем показываешь?

Я чуть нахмурился, её слова цепляли слишком близко к истине. Откуда она…? Что тут происходит?

— Может, я просто люблю драматизировать, — бросил я неожиданно для себя. — А ты, Кассандра? Ты тоже любишь разгадывать чужие тайны, чтобы отвлечься от своих?

Её улыбка на миг дрогнула, но она быстро взяла себя в руки.

— Каждый из нас играет свою роль, Максимус, — сказала она спокойно. — Я, например, играю роль хозяйки этого места. И, поверь, эта роль позволяет мне видеть людей такими, какие они есть на самом деле.

— И меня ты видишь… — сказал я, так как понял что меня уже волшебным образом прочитали как открытую книгу.

Кассандра не ответила сразу. Она подняла свой кубок, сделала ещё один глоток, затем встала и подошла к окну. Её фигура освещалась мягким светом свечей, стоящих по углам комнаты. Через мгновение она повернулась ко мне, её лицо было серьёзным, но в глазах играла странная искра.

— Я вижу человека, который скрывает свою правду, — сказала она тихо. — Но я не хочу знать её. Я просто хочу, чтобы ты позволил себе быть собой хотя бы здесь, хотя бы на мгновение. Без масок, без притворства.

Я долго смотрел на неё, не зная, что ответить. В её словах была правда, но также вызов, на который я не был уверен, что готов ответить. Слова застряли у меня в горле, но, прежде чем я успел что-то сказать, Кассандра шагнула ближе и остановилась прямо передо мной.

— Ты хочешь остаться собой, или хочешь всё-таки попробовать стать кем-то другим? — спросила она, её голос звучал так мягко, что почти сливался с тишиной комнаты.

Мои мысли запутались, и я почувствовал, как внутри меня зарождается странное чувство… то ли свободы, то ли тревоги. Этот вопрос, как ни странно, оказался куда сложнее, чем всё, что я испытывал в последнее время

Я опустил взгляд на свои руки, сжимавшие кубок с вином. Ощущение лёгкости в теле перетекало в нечто большее, словно каждый нерв терял связь с мозгом, отдаваясь в полное спокойствие. Глаза закрылись на миг, а когда я их открыл, осознал, что сижу полностью раздетым. Холод кресла приятно контрастировал с жаром, разлившимся по коже. В отражении зеркала напротив я заметил, что Кассандра тоже была обнажена. Её грациозность и уверенность поражали: она двигалась, будто танцуя, и каждое её движение словно гипнотизировало.

Она подошла ко мне сзади, её пальцы нежно, но уверенно легли на мои плечи. Её прикосновения были почти магическими — напряжение, которое я не замечал, начало таять под её руками. Но вместе с этим расслаблением росло чувство, которое я не мог назвать иначе как потерей контроля. Я знал, что надо остановиться, но язык отказывался подчиняться.

— Не надо, — тихо выдохнул я, заставив себя повернуть голову в её сторону. — Не стоит…

Кассандра наклонилась, её губы оказались рядом с моим ухом, и я ощутил её тёплое дыхание. Она продолжала массировать мои плечи, её движения были медленными, почти нарочито ленивыми.

— Максимус Айронхарт…— её голос звучал мягко, как шёлк, — ты слишком напряжён. Твоё тело говорит одно, а разум упорно сопротивляется. Но здесь, в моём доме, желания не подавляют. Мы слушаем их. И сейчас твоё самое главное желание — это забыться.

Я закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на чём-то, что могло бы вернуть контроль. Но виноградный аромат вина, мягкость её рук и её голос действовали как пелена. Я не мог вспомнить, как оказался в таком положении, но знал, что здесь было что-то большее, чем просто её уверенность или мои собственные слабости.

— Я… не ищу утешения в… этом, — сказал я, с трудом подбирая слова.

Кассандра рассмеялась, тихо, мелодично.

— Но ты ищешь утешения. И здесь мы знаем, как его дать. Это не всегда слияние тел мужчины и женщины, Максимус. Иногда это лишь прикосновения, моменты покоя и… понимание. Ты хочешь забыться, хочешь отпустить ту тяжесть, что несёшь. Позволь мне помочь тебе.

Её пальцы продолжали скользить по моим плечам, затем по шее. Я почувствовал, как моё тело расслабляется всё больше, как будто поддаваясь невидимой силе. Вино или что-то другое, что было в бокале вместе с ним, затупило мою волю, и я чувствовал, как меня уносит. Этот момент был полёт между сном и явью, когда реальность становится зыбкой.

— Ты сильный, Максимус, — продолжила она, её голос стал глубже, интимнее. — Но даже самые сильные заслуживают отдых. Позволь себе это. Ты пришёл сюда не для того, чтобы бороться, а для того, чтобы найти покой. Ты же это понимаешь?

Её слова звучали как заклинание. Я чувствовал, как пальцы на мгновение задерживаются на моём затылке, затем медленно возвращаются на плечи. Моё дыхание стало тяжёлым, но я вновь попытался сопротивляться.

— Я не… — начал я, но слова застряли в горле. Я чувствовал, что не могу объяснить, чего именно боюсь.

Кассандра медленно обошла кресло, её глаза встретились с моими. В них не было ни насмешки, ни торопливости. Лишь уверенность и лёгкая улыбка, полная понимания. Она присела рядом, её рука нежно провела по моей груди, останавливаясь на сердце.

— Всё, что тебе нужно сейчас, — это позволить себе быть слабым. Только на миг, Максимус. Только здесь, где никто не осудит. И этот миг станет для тебя освобождением.

Я окончательно провалился в забытье. Сознание ускользало, и мир, полный роскоши и греха, сменился на нечто совершенно иное.

Мне снился сон. Я шёл по бескрайнему песчаному пляжу, босиком. Песок тёплый,согретый солнцем, приятно ложился под ступнями. Ветер легко трепал мои распущенные волосы, а запах моря — солёный, свежий, давал ощущение свободы. Небо было безоблачным, глубокого синего цвета, и высоко в нём кружились птицы.

По берегу лениво ползли черепахи, оставляя после себя неглубокие следы на песке. Крабики, юркие и смешные, перебегали от одного камушка к другому, словно исполняя танец в гармонии с ритмом прибоя. Звук волн, накатывающих на берег, сливался с ветром в мелодию. И в этой мелодии звучало нечто человеческое: женский голос, ласковый, манящий. Он пел, лаская и согревая меня.

Моя голова была абсолютно пуста. Мысли рассеялись, будто их унесло морем. Я просто шёл, вдыхая запах свободы, и наслаждался каждым мгновением этого блаженного состояния. Здесь мне было хорошо. Здесь я чувствовал себя... собой.

Просыпаясь, я услышал шёпот того же женского голоса. Тихий, едва уловимый, но он быстро растворился, уступая реальности. Я открыл глаза.

Я лежал на мягкой постели, укрытый тонким шёлковым покрывалом. В тусклом свете свечей я разглядел лицо девушки, которая смотрела на меня. Её кожа была светлой, а волосы ниспадали мягкими локонами. Её глаза изучали меня с мягкой улыбкой, словно она была уверена, что знает обо мне больше, чем я сам.

— Вы проснулись. — сказала она ласковым голосом.

Я сел, оглядываясь по сторонам. От Кассандры и её запаха не осталось и следа. Я нахмурился.

— Где Кассандра? — спросил я, приглушая неловкость в голосе.

Девушка улыбнулась чуть шире.

— Хозяйка сказала, что ей нужно вернуться к своим делам. Она оставила вас со мной, чтобы я… позаботилась…

— Позаботилась? — я поднял бровь, но тон голоса остался спокойным. — Почему... почему всё закончилось именно так? Я имею в виду, почему мы не...

Девушка покачала головой, её взгляд остался тёплым, но проникновенным.

— Потому что вы этого не хотели. — просто сказала она. — У хозяйки есть дар. Она знает, чего действительно хотят люди. И она дала вам то, чего вы искали.

Я молча смотрел на неё. Её слова заставили меня задуматься, но я не нашёл, что возразить. В конце концов, это было правдой.

— Понял, — коротко ответил я, вставая. Девушка тут же подошла ближе и начала помогать мне одеваться. Её движения были быстрыми и уверенными, а я чувствовал себя немного неловко.

— Спасибо, — пробормотал я, когда она поправила воротник моей рубашки. Она снова улыбнулась, будто прощая мою неловкость, и отступила на шаг. — А сколько с меня?

— Госпожа Кассандра была приятно удивлена вами. Первое посещение за счёт заведения. С ваших друзей тоже не взяли ни монетки.Удачи вам, Господин Айронхарт. Может быть, ещё увидимся.

— Может быть. — кивнул я, чувствуя, как лёгкая улыбка сама собой появилась на моём лице. Я шагнул к двери и открыл её. Заведение выглядело пустым. Коридоры, некогда наполненные смехом и голосами, теперь были тихими. Всё будто замерло в ожидании следующей ночи.

Я вышел на улицу. Воздух был свежим и прохладным, с лёгким запахом утреннего города. Возле дверей меня ждали Эндрю, Александрис и Лорен. Их лица выражали смесь облегчения и лёгкого беспокойства.

— Наконец-то, — выдохнул Лорен, подбегая ближе. — Мы уже начали думать, что ты решил остаться там навсегда.

— Что-то надолго ты там задержался, друг, — подметил Эндрю с ухмылкой, явно намекая на что-то своё.

— Всё в порядке? — спросил Александрис, сурово вглядываясь в моё лицо.

— В порядке, — коротко ответил я, убирая волосы с лица. — Просто был... насыщенный вечер.

— Да уж, насыщенный, — хмыкнул Лорен, хлопнув меня по плечу. — Но, надеюсь, ты хотя бы получил удовольствие. Мы тут уже успели замёрзнуть, пока тебя ждали.

Я чуть усмехнулся, глядя на их лица. Эти трое, такие разные, сейчас были похожи в одном: они действительно беспокоились обо мне. И пусть этот вечер был далёк от того, что я себе представлял, я знал, что сделал правильный выбор, оставшись с ними.

— Пойдемте господа, отсыпаться.— сказал я, делая первый шаг прочь от борделя. — Останетесь у меня…