Кипр – Кровь и Вера

Глава 13

Александрия пала за один день. Ещё вчера этот древний город, жемчужина Средиземноморья, управлялся мамелюкским наместником и считался неприступным. Сегодня над его цитаделью развевалось знамя Кипрского королевства — золотой крест на лазурном фоне.

Крид стоял на вершине бастиона, обозревая панораму захваченного города. Солнце только начинало подниматься над горизонтом, окрашивая белые стены и минареты в нежные розовые тона. Далеко внизу порт кипел активностью — десятки кораблей разгружали припасы и подкрепления, прибывающие с Кипра и Родоса.

— Впечатляющее зрелище, не правда ли? — раздался голос принца Пьера, поднявшегося на бастион. — Никто в Европе не поверит, что мы взяли Александрию за один день.

— Это только начало, Ваше Высочество, — ответил Крид, опираясь на Копьё, которое теперь служило ему и оружием, и символом власти. — Мы захватили порт, но не страну. Мамелюкский султан скоро пришлёт армию, чтобы отбить город.

— Но, капитан, — принц нахмурился, — наша цель была достигнута — мы сорвали планы мамелюков по атаке на Кипр и серьёзно подорвали их морскую мощь. Разве не пора вернуться домой с победой?

Крид медленно покачал головой.

— Если мы просто уйдём, то всё повторится. Через год-два они восстановят флот и снова будут угрожать Кипру. — Он указал Копьём на юг, где начинались земли Египта. — Нам нужно идти дальше, нанести решающий удар, который заставит их заключить мир на наших условиях.

— Вы предлагаете… — принц замолчал, осознавая масштаб предложения.

— Поход на Каир, — твёрдо сказал Крид. — Сердце Мамелюкского султаната. Только так мы обеспечим безопасность Кипра и христианских морских путей на десятилетия вперёд.

Принц выглядел ошеломлённым.

— Но это же… авантюра! У нас нет ресурсов для такой кампании. К тому же, мы на вражеской территории, вдали от дома.

— Мы захватили богатейший порт Средиземноморья, — возразил Крид. — Теперь у нас есть ресурсы. А что касается расстояния до дома… — он слегка улыбнулся. — Александрия может стать новым форпостом Кипрского королевства, мостом между Европой и Востоком.

Он видел, как в глазах принца борются осторожность и амбиции. Пьер де Лузиньян не был трусом, но и безрассудным авантюристом его нельзя было назвать. Однако перспектива превратить Кипр из маленького островного королевства в настоящую средиземноморскую империю была слишком заманчивой.

— Созовём военный совет, — наконец решил принц. — Выслушаем мнения командующих отрядами и капитанов флота. Если большинство поддержит ваш план, мы двинемся на Каир.

— Мудрое решение, Ваше Высочество, — кивнул Крид. — Но позвольте напомнить: время — наш главный союзник сейчас. Каждый день промедления даёт султану возможность собрать силы.

Военный совет состоялся в тот же день в бывшем дворце наместника. За длинным столом собрались все ключевые фигуры экспедиции: принц Пьер, Крид, магистр госпитальеров Раймонд де Берангер, венецианский адмирал Марко Дондоло, командующие отрядами кипрской армии.

Крид изложил свой план чётко и детально. Используя Александрию как базу, объединённые силы должны были двинуться вдоль Нила к Каиру. Часть флота остаётся для защиты порта, но основные силы концентрируются на сухопутном марше. По его оценке, при быстром продвижении они могли достичь Каира за две недели, до того, как султан соберёт значительную армию.

— Нам нужно использовать преимущество внезапности и шока, — подчеркнул Крид. — Мамелюки не ожидают, что после взятия Александрии мы пойдём дальше. Они думают, что мы будем закрепляться в городе, возможно, грабить его, а затем вернёмся на Кипр с добычей. Марш на Каир застанет их врасплох.

— А что потом? — спросил магистр госпитальеров. — Даже если мы возьмём Каир, сможем ли мы удержать его? И какова конечная цель кампании?

— Не удержание территории, а изменение баланса сил, — ответил Крид. — Наша цель — заставить султана подписать мирный договор, который признает суверенитет Кипра над Александрией и обеспечит христианским кораблям безопасный проход и торговые привилегии во всех египетских портах.

— Амбициозно, — заметил венецианский адмирал с нескрываемым одобрением. — Венецианская республика поддержит такой план. Контроль над Александрией откроет новые торговые возможности для всех христианских держав.

Один за другим, командующие высказывали своё мнение. Большинство поддержало план Крида, хотя и с некоторыми оговорками. Госпитальеры, в частности, настаивали на дополнительных гарантиях для христианских паломников, направляющихся в Иерусалим через египетские земли.

Наконец, слово взял принц Пьер.

— Я вижу, что большинство поддерживает продолжение кампании, — сказал он, обводя взглядом собравшихся. — И хотя часть меня считает это опасной авантюрой, я не могу отрицать привлекательность такой перспективы. — Он повернулся к Криду. — Капитан, вы привели нас к победе в Александрии. Теперь я доверяю вам командование маршем на Каир.

Крид склонил голову, принимая назначение.

— Благодарю за доверие, Ваше Высочество. Я не подведу вас.

Подготовка к походу заняла три дня. За это время Крид организовал разведку дельты Нила, изучил возможные маршруты, распределил силы. Десять тысяч воинов были отобраны для марша на Каир — кипрские солдаты, госпитальеры, венецианские наёмники. Ещё пять тысяч оставались в Александрии для защиты города и поддержания порядка.

На рассвете четвёртого дня после взятия Александрии армия выступила в поход. Впереди колонны шли разведчики и лёгкая кавалерия, за ними — основные силы пехоты, обоз с припасами и осадными машинами. В арьергарде двигались тяжёлые конные отряды госпитальеров, готовые отразить любую атаку с тыла.

Крид ехал во главе колонны, Копьё Лонгина было закреплено в специальных ножнах на его спине, видимое всем как символ божественного благословения похода. Рядом с ним ехал принц Пьер, настоявший на своём участии в марше, несмотря на возражения некоторых советников, считавших это слишком опасным.

— Я вижу, вы чувствуете себя как дома в этих землях, капитан, — заметил принц, когда они проезжали мимо древних руин какого-то храма. — Словно бывали здесь раньше.

— Я был здесь, — просто ответил Крид. — Давно, в другую эпоху. Эти земли сильно изменились с тех пор, но основные дороги и реки остались прежними.

Принц уже не удивлялся таким заявлениям. За время совместной работы с Кридом он привык к его странным замечаниям о прошлом, которое казалось невозможно далёким. Он не до конца понимал истинную природу своего главнокомандующего, но научился доверять его суждениям и опыту.

— И что вы помните об этих местах? — спросил он с искренним интересом.

— Плодородные земли, богатые города, — Крид оглядел простирающиеся вокруг поля. — Египет всегда был житницей Средиземноморья. Тот, кто контролирует долину Нила, контролирует огромные богатства.

— И вы считаете, что мы, киприоты, сможем удержать контроль над такой территорией?

— Не над всем Египтом, — Крид покачал головой. — Но над Александрией и дельтой Нила — вполне возможно. Особенно с поддержкой венецианцев, заинтересованных в торговых путях, и госпитальеров, стремящихся обезопасить христианские интересы на Востоке.

Их разговор прервал гонец от передовых разведчиков.

— Господин главнокомандующий! — воскликнул он, осаживая взмыленного коня. — Впереди замечен отряд мамелюков! Около тысячи всадников, двигаются в нашем направлении!

Крид быстро отдал распоряжения:

— Основным силам продолжать движение. Авангарду перестроиться в боевой порядок. Госпитальерам выдвинуться на позицию для фланговой атаки.

Вскоре на горизонте показался отряд мамелюкских всадников — элитной конницы султана. Их доспехи блестели на солнце, знамёна с полумесяцами развевались на ветру. Они выстроились в широкую линию, готовясь к атаке.

— Вы останетесь в резерве, Ваше Высочество, — твёрдо сказал Крид принцу. — Я возглавлю контратаку.

Не дожидаясь возражений, он пришпорил коня и направился к передовым отрядам, где уже строились в боевую линию кипрские и венецианские солдаты. По его сигналу с флангов выдвинулись рыцари-госпитальеры, готовые ударить по мамелюкам с двух сторон.

Мамелюки атаковали первыми — лавина всадников устремилась на позиции христианского войска. Но Крид предвидел такой манёвр. По его сигналу передняя линия пехоты расступилась, открывая шеренги арбалетчиков, которые дали массированный залп по наступающей коннице.

Десятки мамелюков упали с сёдел, но остальные продолжали атаку. Когда они достигли позиций христиан, началась ожесточённая рукопашная схватка. Пехотинцы, выставив копья и щиты, сдерживали натиск конницы, в то время как госпитальеры с двух сторон обрушились на фланги мамелюков.

Крид был в центре битвы, Копьё Лонгина в его руке словно жило собственной жизнью. Каждый удар находил цель, каждое движение было отточено веками сражений. Мамелюки с ужасом смотрели на светловолосого гиганта с древним оружием, казалось, неуязвимого для их клинков.

Сражение длилось недолго. Мамелюки, попав в окружение и потеряв около трети своего отряда, начали отступать. Крид отдал приказ не преследовать их — важнее было продолжать движение к Каиру, чем тратить силы на полное уничтожение этого отряда.

— Это была только разведка боем, — сказал он принцу, когда бой закончился. — Султан проверял нашу силу. Основное сражение ещё впереди.

— И что вы думаете о наших шансах? — спросил принц, глядя на отступающих вдали мамелюков.

— Они отличные воины, — честно ответил Крид. — Но у нас больше людей, лучшее вооружение и, самое главное, фактор внезапности. Они не ожидали, что мы двинемся на Каир, и ещё не успели собрать все свои силы.

Армия продолжила марш. С каждым днём они продвигались всё глубже в земли Египта, встречая лишь спорадическое сопротивление небольших отрядов мамелюков. Местное население, в основном феллахи, работавшие на полях, с изумлением и страхом наблюдало за прохождением огромной армии чужеземцев.

Крид строго запретил грабежи и насилие над мирным населением. Продовольствие закупалось у местных жителей за серебро, а не отбиралось силой. Эта политика, необычная для средневековых армий, приносила свои плоды — крестьяне не бежали при приближении войска, а иногда даже предоставляли информацию о передвижениях мамелюкских отрядов.

— Мы не завоеватели в традиционном смысле, — объяснял Крид принцу. — Нам не нужны выжженные поля и разорённые деревни. Наша цель — заставить султана подписать мирный договор, а не уничтожить страну.

На десятый день похода разведчики принесли важные новости — впереди, на подступах к Каиру, собиралась основная армия мамелюков. По оценкам, около двадцати тысяч воинов под командованием самого султана готовились к решающей битве.

Крид собрал военный совет в своём шатре. Над раскрытой картой Египта склонились командиры отрядов, обсуждая предстоящее сражение.

— Они превосходят нас числом почти вдвое, — заметил магистр госпитальеров. — К тому же, мы на вражеской территории, вдали от баз снабжения.

— Но у нас есть преимущества, — ответил Крид. — Первое — инициатива. Мы выбираем время и место битвы. Второе — мамелюки не ожидают нашей тактики. Они привыкли к восточным противникам и монголам, но не к европейскому стилю ведения боя.

Он указал на карте место у слияния двух рукавов Нила.

— Здесь мы дадим им бой. Местность позволяет использовать реку для защиты нашего фланга и ограничить манёвренность их кавалерии.

План Крида был детально проработан. Основные силы пехоты должны были выстроиться в центре, опираясь правым флангом на реку. Левый фланг защищали госпитальеры и кипрская тяжёлая кавалерия. В резерве оставался отборный отряд под командованием самого Крида, готовый вмешаться в критический момент сражения.

— А что с Копьём? — спросил принц Пьер. — Как мы используем его силу?

— Я возглавлю резервный отряд с Копьём, — ответил Крид. — Когда мамелюки увязнут в бою с нашими основными силами, мы нанесём решающий удар по их центру, прямо там, где будет находиться султан со своей гвардией.

План был принят без возражений. Командиры разошлись готовить свои отряды к предстоящему сражению, а Крид остался наедине с принцем.

— У вас есть сомнения, Ваше Высочество? — спросил он, заметив задумчивое выражение на лице принца.

— Не в плане, — покачал головой Пьер. — Он превосходен с военной точки зрения. Но я думаю о том, что будет после. Допустим, мы победим. Допустим, султан согласится на наши условия. Как долго Кипр сможет удерживать контроль над Александрией? Не создаём ли мы империю, которая рухнет после нашей смерти?

Крид задумался. За свою долгую жизнь он видел расцвет и падение многих империй, от Рима до Византии. Он знал, насколько хрупкими могут быть даже самые могущественные государства.

— Всё зависит от того, что мы построим, — наконец сказал он. — Империя, основанная только на военной силе, действительно не продержится долго. Но если мы создадим систему, выгодную всем сторонам — торговые пути, защищённые от пиратов, справедливые налоги, уважение к местным обычаям и религиям — она может просуществовать века.

— Как Византия? — спросил принц.

— В лучшие её времена — да, — кивнул Крид. — Империя, соединяющая Восток и Запад, служащая мостом между культурами, а не барьером.

— Амбициозная цель, — принц слабо улыбнулся. — Возможно, слишком амбициозная для маленького Кипра.

— Великие дела начинаются с малого, — Крид положил руку на плечо принца. — И у Кипра есть то, чего не было у других — вы, Ваше Высочество. Правитель с видением будущего.

Принц кивнул, принимая эти слова. В его глазах загорелась решимость.

— Тогда давайте сначала выиграем эту битву, — сказал он. — А потом построим империю, которой не будет равных в Средиземноморье.

На следующий день армия вышла к месту, выбранному Кридом для сражения. Как он и предполагал, мамелюки не заставили себя долго ждать — их разведчики обнаружили передвижение христианского войска, и султан решил дать бой, не дожидаясь подхода дополнительных сил.

Утро перед битвой выдалось ясным и безветренным. Крид объезжал строй своей армии, вдохновляя воинов перед сражением. Копьё Лонгина в его руке сверкало в лучах восходящего солнца, придавая его словам особую убедительность.

— Сегодня мы сражаемся не просто за победу, — говорил он. — Мы сражаемся за будущее, в котором Средиземное море снова станет безопасным для всех народов. Где торговцы и паломники смогут путешествовать без страха. Где христиане и мусульмане будут жить в мире, а не в бесконечной войне!

Солдаты встречали его речь воодушевлёнными возгласами. Даже те, кто не понимал полностью его видения, ощущали силу, исходящую от Копья и от самого Крида — человека, который, казалось, знал секрет победы.

Когда на горизонте показалась армия мамелюков, христианское войско уже было полностью готово к сражению. Яркие знамёна и штандарты развевались над строем, доспехи рыцарей сверкали на солнце.

Мамелюки выстроились широкой дугой на противоположном краю поля. Их конница, знаменитая по всему Востоку, представляла грозное зрелище. В центре, окружённый элитной гвардией, находился сам султан Египта на белом арабском скакуне.

Перед началом битвы от строя мамелюков отделился всадник с белым флагом — парламентёр. Крид и принц Пьер выехали вперёд, чтобы встретить его.

— Мой господин, великий султан Египта и Сирии, — произнёс парламентёр на ломаном французском, — предлагает вам отступить с египетской земли. В этом случае он готов к переговорам о выкупе Александрии и заключению мирного договора.

— Передайте вашему господину, — ответил принц Пьер, — что Александрия теперь владение Кипрского королевства, и не подлежит выкупу. Однако мы готовы обсудить условия мира после того, как он признает этот факт.

Парламентёр поклонился и ускакал обратно к своим позициям. Было ясно, что дипломатическое решение не будет найдено — предстояло сражение.

— Они атакуют первыми, — предсказал Крид, возвращаясь к своим войскам. — Постарайтесь выдержать первый натиск их конницы. Когда их строй нарушится, я введу в бой резервы.

Как он и предвидел, мамелюки начали с массированной кавалерийской атаки. Несколько тысяч всадников одновременно устремились на позиции христианской армии. Земля дрожала под копытами их коней, воздух наполнился боевыми кличами.

— Держать строй! — кричали командиры отрядов. — Копья к бою!

Христианская пехота встретила мамелюкскую конницу стеной щитов и копий. В то же время арбалетчики, расположенные позади основных сил, выпустили тысячи болтов. Сотни мамелюков упали с сёдел, но основная масса всадников достигла линии пехоты.

Началось ожесточённое сражение. Мамелюки, прекрасно обученные и вооружённые, пытались прорвать строй христианского войска. На левом фланге, где госпитальеры сдерживали элитные отряды султана, положение стало критическим.

— Пора, — сказал Крид, наблюдая за ходом битвы. — Резервы, за мной!

Он поднял Копьё Лонгина над головой, и оно засияло ярким светом, видимым даже сквозь пыль сражения. Тысяча отборных воинов, сохранённых в резерве, двинулась за ним к центру поля битвы, где сейчас концентрировались основные силы мамелюков.

Крид направил удар прямо в точку, где находился султан со своей гвардией. Христианские воины, вдохновлённые светом Копья и личным примером своего командующего, прорубали путь сквозь ряды противника.

— Вперёд! — кричал Крид, сражаясь в первых рядах. — За Кипр! За будущее Средиземноморья!

Копьё в его руках двигалось с невероятной скоростью и точностью, поражая врагов одного за другим. Мамелюки в ужасе отступали перед этим светловолосым гигантом, который, казалось, был неуязвим для их оружия.

Постепенно центр мамелюкской армии начал разваливаться. Гвардия султана героически защищала своего повелителя, но не могла остановить наступление отряда Крида, усиленного мистической силой Копья.

Видя, что битва складывается не в их пользу, султан отдал приказ об отступлении. Мамелюкская армия начала организованно отходить, прикрываясь арьергардными отрядами.

— Преследовать их? — спросил магистр госпитальеров, подъехав к Криду.

— Нет, — покачал головой тот. — Мы достигли своей цели. Они поняли, что не могут победить нас в открытом бою. Теперь султан будет более склонен к переговорам.

Действительно, на следующий день от султана прибыл парламентёр с предложением о переговорах. Встреча была назначена на нейтральной территории — в небольшом оазисе между позициями двух армий.

Принц Пьер, как политический лидер экспедиции, возглавил делегацию для переговоров. Крид сопровождал его в качестве военного советника. Со стороны мамелюков прибыл сам султан с несколькими высокопоставленными эмирами.

— Вы доказали свою доблесть, христиане, — сказал султан через переводчика. — Но война — это не только сражения. Это ещё и мудрость, позволяющая знать, когда следует остановиться.

— Мы согласны, — ответил принц Пьер. — И именно поэтому предлагаем мир, который будет выгоден обеим сторонам.

Переговоры длились три дня. Обе стороны выдвигали свои условия, шли на компромиссы, спорили о деталях. Крид, с его огромным дипломатическим опытом, накопленным за века, оказался неоценимым советником для принца.

Наконец, договор был подписан. Согласно его условиям, султан признавал суверенитет Кипрского королевства над Александрией и её окрестностями. Христианские корабли получали право свободного торгового доступа во все египетские порты с минимальными пошлинами. Паломникам гарантировалась безопасность на пути в Иерусалим через египетские земли.

В обмен на это кипрская армия обязывалась покинуть территорию Египта, за исключением Александрии, и не предпринимать дальнейших военных действий против Мамелюкского султаната. Также был установлен ежегодный торговый фестиваль в Александрии, где купцы из Европы и Востока могли встречаться для обмена товарами.

— Вы получили больше, чем мы планировали изначально, — заметил Крид, когда они с принцем возвращались в лагерь после подписания договора. — Александрия, торговые привилегии, гарантии для паломников… Это начало новой эры для Кипра.

— И всё благодаря вам и Копью, — принц смотрел на своего главнокомандующего с искренним уважением. — Без вашего военного гения и силы реликвии мы никогда не добились бы такого успеха.

— Не стоит преуменьшать свою роль, Ваше Высочество, — возразил Крид. — Ваша дипломатия на переговорах была безупречна. Султан явно впечатлён вашей мудростью и видением будущего.

Принц улыбнулся, принимая комплимент, но его взгляд был устремлён вдаль, к горизонту, где виднелись очертания лагеря их армии.

— Что теперь? — спросил он. — Мы возвращаемся на Кипр с победой, но это только начало. Александрия будет требовать управления, гарнизона, администрации…

— И станет первым камнем в фундаменте вашей империи, — завершил его мысль Крид. — Кипрско-Александрийское королевство будет контролировать ключевой торговый путь между Европой и Востоком. Венецианцы уже видят выгоду от такого союза, госпитальеры получили гарантии для паломников… Вы создали альянс, который может изменить баланс сил во всём Средиземноморье.

— При условии, что мы сможем удержать завоёванное, — заметил принц, который всегда оставался реалистом даже в момент триумфа. — Александрия нуждается в сильном гарнизоне и компетентном управлении.

— Для начала я бы рекомендовал назначить туда сержанта де Брюса, — предложил Крид. — Он проявил себя как отличный организатор и пользуется уважением у солдат. Под его командованием оставить три тысячи воинов, включая отряд госпитальеров. Венецианцы, я уверен, также будут заинтересованы в размещении своего представительства в городе.

Принц кивнул, соглашаясь с этими предложениями.

— А вы, капитан? Какую роль вы видите для себя в этой новой конфигурации?

Крид на мгновение замолчал, глядя на Копьё, которое теперь почти постоянно находилось при нём.

— Моя роль… сложнее, — наконец ответил он. — С одной стороны, я должен оставаться хранителем Копья, защищая его от тех, кто, подобно брату Константину, жаждет использовать его силу в собственных целях. С другой стороны, — он посмотрел прямо в глаза принцу, — ваше королевство нуждается в защите и расширении. Я могу служить обеим этим целям, если вы позволите.

— Я не просто позволю, — принц положил руку на плечо Крида, — я настаиваю на этом. По возвращении на Кипр вы будете официально назначены главнокомандующим всеми вооружёнными силами Кипрско-Александрийского королевства. Ваш опыт и… особые качества делают вас незаменимым для будущего нашего государства.

Крид поклонился, принимая это назначение.

— Я буду служить вам верой и правдой, Ваше Высочество. Как служил многим правителям до вас, — он улыбнулся. — Хотя, должен признать, немногие из них обладали вашим видением и мудростью.

Через неделю после подписания мирного договора армия христиан начала организованное отступление к Александрии. По пути они оставляли гарнизоны в ключевых пунктах дельты Нила, обеспечивая безопасный коридор между новым владением Кипра и внутренними территориями Египта.

В Александрии их встретили как героев. Город уже начал преображаться под управлением новых властей — на крепостных стенах развевались флаги Кипрского королевства, венецианские купцы открывали торговые конторы, христианские церкви, превращённые за века мусульманского правления в мечети, возвращались к своему первоначальному предназначению. При этом, следуя указаниям Крида, новая администрация проявляла уважение к местным обычаям и религии — мусульманам гарантировалась свобода вероисповедания, а мечети, построенные как таковые изначально, оставались неприкосновенными.

— Империя, основанная на уважении к различным культурам, будет стоять тысячу лет, — сказал Крид принцу, когда они наблюдали за погрузкой кораблей, готовившихся к отплытию на Кипр. — Империя, основанная на угнетении, рухнет при первом же серьёзном испытании.

— Вы говорите с уверенностью человека, видевшего подобное своими глазами, — заметил принц, уже привыкший к таким заявлениям своего главнокомандующего.

— Именно так, — кивнул Крид. — Я видел падение Рима и Византии, взлёт и крах Арабского халифата, расцвет и увядание империи Каролингов. Все они следовали одному и тому же циклу — подъём, расширение, стагнация, упадок. Но те, что основывались на взаимовыгодном сотрудничестве и уважении к подданным, существовали дольше и падали мягче.

Принц задумчиво смотрел на гавань, заполненную кораблями под флагами разных стран — свидетельство того, что Александрия уже возвращала себе статус международного торгового центра.

— Я хочу построить именно такую империю, — тихо сказал он. — Не просто расширить территорию Кипра, но создать новый тип государства, которое станет мостом между Востоком и Западом, между христианством и исламом, между традициями и новыми идеями.

— Амбициозная цель, — Крид слегка улыбнулся, — но достойная правителя вашего калибра. И если кто-то способен достичь её, то это вы, Пьер де Лузиньян.

Перед отплытием на Кипр была проведена торжественная церемония. На главной площади Александрии принц Пьер официально объявил о создании Кипрско-Александрийского королевства и назначил временную администрацию города. Сержант де Брюс, произведённый в полковники, стал военным губернатором Александрии. Для гражданского управления был сформирован совет, включавший как кипрских дворян, так и представителей местной знати.

— Это историческое событие, — провозгласил принц перед собравшимися горожанами и воинами. — Сегодня мы закладываем основу нового государства, которое объединит берега Средиземного моря под знаменем мира и процветания!

Его речь была встречена восторженными возгласами. Даже местные жители, поначалу опасавшиеся новых правителей, начинали видеть выгоды от изменения статуса города. Александрия, освобождённая от строгого контроля мамелюкского султаната, могла снова стать тем, чем была в древности — космополитическим центром торговли и культуры.

После церемонии Крид некоторое время прогуливался по улицам города, вспоминая, каким он видел его в прошлые эпохи. Александрия Птолемеев с её великой библиотекой и маяком, Александрия римских времён, византийская Александрия… Город менялся, но его сущность оставалась прежней — врата между мирами, перекрёсток культур.

В одном из тихих двориков он остановился, разглядывая древнюю колонну, покрытую почти стёршимися греческими надписями. Внезапно он почувствовал чьё-то присутствие за спиной и резко обернулся, рука инстинктивно легла на рукоять шамшира.

— Не стоит тревожиться, Бессмертный, — произнёс знакомый голос. — Я пришёл не сражаться.

Перед ним стоял брат Константин, но не в монашеской рясе, а в простой дорожной одежде. Его лицо осунулось, глаза запали, но в них по-прежнему горел фанатичный огонь.

— Ты, — Крид не скрывал удивления. — Я думал, ты давно покинул эти земли.

— И оставил Копьё в твоих руках? — монах покачал головой. — Нет, Виктор Крид, или как тебя там звали в прошлых жизнях. Я следовал за вами от самого Кипра, наблюдал за битвой с мамелюками, видел, как ты используешь силу артефакта.

— Чего ты хочешь? — Крид не расслаблялся, готовый к любому развитию событий.

— Предупредить тебя, — неожиданно ответил Константин. — Ты думаешь, что понимаешь природу Копья, но это не так. Оно использует тебя так же, как ты используешь его.

— О чём ты говоришь?

Монах сделал шаг ближе, понизив голос до шёпота.

— Копьё не просто реликвия, Бессмертный. Оно живое. У него есть собственная воля и собственные цели. Да, оно даровало тебе воспоминания, но выборочно. Оно показало тебе то, что хотело показать.

Крид нахмурился. В словах брата Константина была логика, которую нельзя было просто отмести. Действительно, воспоминания вернулись к нему не все и не в хронологическом порядке.

— Какова его цель, по-твоему? — спросил он.

— Власть, — просто ответил монах. — Копьё жаждет власти над миром. И оно использует тебя как инструмент, чтобы достичь её. Сегодня Александрия, завтра Египет, послезавтра всё Средиземноморье… Где это закончится, Бессмертный?

— Твои слова звучат как бред фанатика, — Крид покачал головой, но внутри него зародилось беспокойство. — Копьё — лишь оружие, символ, а не живое существо.

— Ты так думаешь? — Константин горько усмехнулся. — Тогда попробуй расстаться с ним. Оставь его на день, на час. Ты почувствуешь его зов, его притяжение. Оно не отпустит тебя, потому что вы связаны — Копьё и его носитель, две части одного целого.

Крид невольно коснулся Копья, закреплённого за спиной. Он должен был признать, что с момента обретения реликвии ни разу не расставался с ней надолго. И да, он чувствовал странную связь, словно Копьё было продолжением его тела и разума.

— Даже если ты прав, — медленно произнёс он, — что ты предлагаешь? Отдать Копьё тебе? Человеку, организовавшему заговор против принца, предавшему свои обеты?

— Нет, — монах покачал головой. — Я понял, что недостоин владеть им. Я слишком слаб, слишком подвержен искушениям власти. — Он посмотрел прямо в глаза Криду. — Я предлагаю тебе уничтожить его.

— Уничтожить Копьё Лонгина? — Крид не скрывал изумления. — Это вообще возможно?

— Есть способ, — кивнул Константин. — Древний ритуал, описанный в текстах, которые я изучал годами. Он требует определённых условий и… жертвы. Но это единственный путь освободить мир от влияния артефакта.

Крид внимательно смотрел на монаха, пытаясь понять, лжёт ли он. Но в глазах Константина он видел только усталость и странную решимость человека, пришедшего к важному осознанию.

— Почему ты говоришь мне это сейчас? — спросил Крид. — После всего, что произошло?

— Потому что я видел, как ты использовал Копьё в битве, — ответил Константин. — Я видел свет, исходящий от него. Это был не божественный свет, Бессмертный. Это было что-то другое, древнее и жуткое. И я понял, что ошибался всё это время, считая Копьё ключом к истинной вере. Оно — нечто иное, нечто, что не должно существовать в нашем мире.

Крид молчал, обдумывая услышанное. Часть его отвергала слова монаха как попытку обмана. Но другая часть, та, что помнила две тысячи лет истории, чувствовала правду в его словах.

— Я обдумаю то, что ты сказал, — наконец произнёс он. — Но не жди, что я просто поверю тебе на слово.