Осколки Протокола. Контур забвения

Глава 9

Я шел, всматриваясь в темноту тоннеля, когда взгляд зацепился за металлическую дверь в стене. Типичный технический отсек: проржавевшая табличка с облетевшей краской, приоткрытая дверь… Собственно, из подобного я сам выбрался десять минут назад. И ничего интересного там не было. А здесь?

С одной стороны — не хотелось тратить время, которого у меня и так было не сказать, что вдоволь. С другой — в моем положении пренебрегать нельзя ничем. И, если внутри найдет что-нибудь полезное… Да хоть пожарный топор или багор — потеря времени будет уже оправдана. Обрез — это хорошо, но ненадежно, долго и хлопотно. Потому мне хотелось бы иметь нечто, на что можно положиться. А что может быть лочше старого доброго холодного железа? Разве что модульная штурмовая винтовка с запасом патронов, но, кажется, сегодня их в наш магазин не завезли. Так что придется обходиться тем, что есть в наличии. Если есть.

В общем, решено. Надо бы посмотреть, что там внутри. Хотя бы одним глазком. Если опять тьма, вонь и завалы — пойду дальше.

Дверные петли заскрипели, будто жаловались на жизнь. За дверью открывался узкий проход, тонувший во мраке. А на пыльном полу — следы. Относительно свежие. Кто-то сюда пошел… И назад не вернулся. Хм, становится все интереснее…

Взяв обрез наизготовку, я двинулся внутрь, стараясь идти как можно бесшумнее. Следы вели по закоулку между трансформаторными ящиками, мимо заваленной полки с инструментами — и закончились у темного пятна на полу. Я подошёл ближе.

Тело.

Мужик. Полусидит, полулежит, прислонившись к стене. Камуфляж, выцветший и плесневелый, но всё ещё узнаваемый. Стандарт нового образца. Видимо, в разрушенной Москве это местная мода. Тело тронуто следами разложения, но лежит он тут явно не так давно. Считанные дни. Интересно…

Рассмотрев, что лежало рядом с мужиком, я усмехнулся. Топор. Пожарный. На длинной пластиковой ручке, с запекшейся кровью на отточенном лезвии. Бойтесь, как говорится, своих желаний, они имеют тенденцию сбываться. Плюс одна единица оружия ближнего боя. Это хорошо, это мы уже сюда не зря зашли.

Присев, я принялся разглядывать мужика внимательнее. Две руки, две ноги, все пропорциональное, второй головы не видно… Человек? Человек. То есть, выжившие, все же, присутствуют, и не все превратились в одичавших мутантов, начинающих палить по первому встречному, едва его завидев. Это определенно радует. Ну и да. Второй труп за день — и оба без следов мутаций, какой-либо кибернетизации и еще черт знает чего. А еще — однообразно одетые. Вряд ли это случайные одиночки, в этом аду в одиночку доллго не протянешь. Людям свойственно сбиваться в стаи, а стаи — это уже зачатки общества. Или хотя бы шанс на то, что есть кто-то, с кем можно поговорить, не опасаясь того, что тебе откусят голову. Это вселяло некий оптимизм. Возможно, даже… надежду. Если я найду выживших — шанс выкарабкаться из всего этого беспамятного кошмара станет чуть реальнее.

Но что же его убило?

Я коснулся тела — и тут же отдернул руку. Поверхность под пальцами дрогнула, пошла волной, словно под ней не кости и мышцы, а мешок с гнилым киселем. Умерший будто был наполнен какой-то жидкой дрянь. готовой в любой момент выплеснуться наружу. Рот мертвеца приоткрылся, послышался звук, похожий на отрыжку, и я на миг подумал, что сейчас меня стошнит.

— Твою же… — прошипел я, прикрывая рот предплечьем. — Симба, это что за чертовщина?

— Обнаружено аномальное состояние тканей, — отозвался ассистент. — Предположительно — воздействие органического нейротоксина с литическим эффектом.

— Проще, железяка. Это что, типа его кто-то изнутри растворил?

— Корректировка: сохранение наружной целостности при полном разрушении внутренних структур характерно для некоторых токсинов. Такой эффект может наблюдаться при воздействии ядов отдельных видов насекомых или аналогичных организмов.

Я сглотнул. Прекрасно. Просто прекрасно. Теперь у нас тут, значит, не просто геллхаунды и жужжащие глаза, но еще и огромные пауки, которые могут превратить человека в мешок с гнилым пюре. Вот только этого мне и не хватало.

Сдерживая подступающее отвращение, я все же осмотрел тело. Никаких документов. Рюкзака — нет. Видимо, либо потерян в панике, либо стащен кем-то позже. Зато на голове — налобный фонарь. Держится крепко, ремешок в порядке. Я аккуратно снял его с трупа и осмотрел. Нажал кнопку.

Щелк.

Тёплый жёлтый свет хлестнул в темноту, осветив ближайшую стену с пыльной таблицей и потеками засохшей слизи.

— О, отлично, — пробормотал я. — Хоть картинка теперь будет разноцветная.

Работающий фонарь — это приятно. Хоть Симба и сделал чего-то там с моим зрением, тем не менее, со светом видно гораздо лучше. Но аккумуялатор я пока поберегу. Пригодится еще.

Убрав фонарь во внутренний карман пыльника, я продолжил осмотр.

Нащупав что-то твердое в нагрудном кармане трупа. Осторожно вытащил — стандартный армейский коммуникатор. Экран треснут, но не вдребезги. Индикатор питания горит тускло-зеленым — аккумулятор почти сдох, но еще держится. Повезло.

— Симба, можешь его раскурочить?

— Подтверждаю. Подключаюсь… Обнаружен базовый уровень защиты. Начинаю попытку дешифровки и разблокировки.

Я кивнул, положив коммуникатор себе на колено.

— Работай, дружище. Может, этот парнишка что-то успел записать, пока не стал тушенкой. А я пока фонарик подровняю…

Внутри начало теплеть. Мелочь, но если техника в порядке — может, и информация уцелела. А информация сейчас дороже патронов. Хотя от них я бы тоже не отказался.

— Девайс разблокирован, — сообщил Симба. — Основная память очищена. В наличии один файл: видеофрагмент.

— Ну конечно, — хмыкнул я. — Осталось только видео с предсмертным посланием. Прямо как в плохом фильме. — Воспроизведи!

— Запускаю видеопоток.

Перед глазами появилось это же помещение. Камера дрожит, изображение плывет — руки у того, кто держит деваяйс, дрожат. На экране проявилось лицо. Мужчина. Тот самый, что сейчас развалился у стены.

Он был еще живу, но уже понятно, что долго это не продлится. Губы синие, кожа бледная, в мцтных глазах — боль, взгляд цепляется за объектив с последней надеждой.

— Это… это видео я записываю на случай, если меня найдёт кто-то из… — голос срывается, мужчина запинается. — Если кто-то из своих… сами поймёте, откуда. Если не свои — значит, вам это знать не нужно.

Он кашляет, захлебывается, с трудом продолжает:

— Я — старший поисковой группы. Мы пытались пробиться к Сходненской. Искали обход… Обход Искажения. Нашли. Через метро. Только оно… заражено. Сетники уже и сюда добрались. Мы нарвались прямо на их Центральный Узел. Лиса и Серый… — мужик сделал паузу и всхлипнул — то ли от боли, то ли отчаяния, — остались у них. Я почти ушел. Почти. Но… патруль… Они вкололи что-то. Я… разваливаюсь изнутри.

Мужчина моргает, почти не фокусируясь:

— Я стер все — карты, файлы, схему ловушек. Если видео попадет к тварям — им не найти… Не найти… Если же меня нашел кто-то из наших… Или вообще из людей… Уходите. Через тоннель не пройти. Сетники… Центральный Узел… Не пройти. Уходите.

Мужик закашлялся,

Изображение замерло, дернулось, а потом погасло.

Я выдохнул и почесал в затылке.

— Интересно девки пляшут… По четыре штуки в ряд.

Итак. Что мы имеем в итоге?

В городе есть выжившие, помимо мутантов и спятивших биомеханизмов. Это уже факт. У этих выживших есть поисковые группы, а следовательно — какое-никакое общество. Эти люди адекватны и, судя по всему, воюют с тварями. Удаленные файлы свидетельствуют о том, что им есть, что скрывать. Что может скрывать некое общество в постапокалиптическом мире? Местоположение ресурсов, привычные маршруты и… Расположение своей базы? Похоже, что так. Кстати, скрывают от тварей, и это говорит о том, что среди них есть те, что могут хакнуть технику и прочесть файлы. То есть — разумные. В принципе, учитывая наличие киборгов, боевых роботов, что бродят по улицам города, и прочей биомеханоидной дряни — неудивительно. Но это ладно, это дело десятое. Сейчас у нас на повестке дня, видимо, нечто другое. То есть, задача все та же, но с некоторыми корректировками. В первую очередь мне все так же нужно разобраться с ретранслятором и вернуть станцию под контроль Эдема, вылечиться и разобраться с собственной спятившей начинкой, а вот дальше… Дальше, полагаю, я отправлюсь искать людей. Потому что, если мне не удастся вернуть память на станции Эдема, то только они смогут мне рассказать, что произошло с окружающим миром, кто, как говорится, виноват, и что делать.

Но сначала я хотел бы получить ответ на другой вопрос.

— Симба, — позвал я, выпрямляясь. — А кто такие Сетники?

Однако ответить ассистент не успел.

Где-то в глубине коридора послышался звук. Сначала — тихий, будто кто-то задел ногой трубу. Потом — шорох. Быстрый, липкий, скребущий по бетону. Как будто где-то неподалеку по полу шаркало множество ног.

И этот шорох очень быстро приближался.

— Впрочем, можешь не отвечать. Кажется, я сейчас сам узнаю…

Я выпрямился, сунул руку в карман пыльника и одним движением надел на голову фонарь, доставшийся от покойника. Сжал в правой руке обрез, левой подхватил топор и замер, судорожно вглядываясь в темноту.

Что-то просвистело в воздухе, и я инстинктивно рванулся в сторону. Рядом шлепнулась белесая струя, затягивая пространство между мной и стенкой плотной паутиной. И тут же в темноте мелькнул силуэт.

— Контакт! — рявкнул я инстинктивно, вскидывая обрез.

Из тьмы вынырнуло нечто — размером с человека, но какое-то непропорциональное, изломанное… Существо рванулось вперед и прыгнуло, одним длинным прыжком покрывая расстояние между нами. Я поймал существо на прицел и нажал на спуск.

Громыхнуло.

Голова мутанта исчезла в облаке крови, слизи и обломков костей, тело рухнуло на пол, дернулось в судорогах и затихло. А я уже разворачивался к следующему противнику.

Выстрел.

Второй заряд молотом угодил твари в грудь. Ее грудная клетка раскрылась, чудовищным цветком, тварь взвизгнула и полетела назад, увязнув в собственной паутине.

Два патрона. Все.

Третье существо уже летело на меня — что-то рыча, распластав конечности в воздухе. Времени на перезарядку не оставалось. Я перехватил обрез за ствол и швырнул его в монстра. Мышцы, прокачанные неведомыми биоконструкторами, сократились, обрез с гулом разрезал воздух и врезался твари в морду, оглушив ее и сбив с курса. Пока достаточно.

Ухватив рукоять топора обеими руками, я шагнул навстречу очередному монстру. Вперед и в сторону, замах, удар… Череп лопнул, как перезревшая дыня, обдав меня фонтаном тошнотворных брызг. Монстр упал на пол, засучил ногами, меня, по инерции потянуло вперед и рукоять топора, застрявшего в голове, выскользнула из моих ладоней. А позади снова раздался зловещий шорох.

Да сколько можно-то, а?

Выхватив из-за плеча арматурину, я развернулся, одновременно замахиваясь и благодаря всех известных мне богов за то, что здесь достаточно места для подобных танцев, качнулся в сторону и ударил.

Удар пришелся вскользь, атакующего монстра оглушило и отбросило в сторону, но боеготовности не лишило. Шагнув вперед, я коротко размахнулся ногой и что было сил вбил носок ботинка в висок твари.

Готов!

Шорох за спиной: монстр, оглушенный броском обреза, пытается подняться. Шаг назад, разворот, взмах арматуриной, еще один… Минус! При последнем ударе мое испровизированное оружие зацепило пол, отсушив руки, и со звоном отлетело в темноту.

А из глубины тоннеля уже мчались новые твари.

Ни перезарядить обрез, ни разыскать прут я не успевал — а новый монстр уже летел на меня. Изогнутая спина, вытянутые руки, перекошенная ненавистью пасть…

— Активация нейрогена. — Голос Симбы ударил в мозг, как укол адреналина.

И время замедлилось.

Мир замер, цвета стали ярче, картинка — четче, а мышцы взвыли от притока энергии.

Я качнулся в сторону, перехватил летящую тварь за руки, и, крутанувшись на месте, швырнул в стену. Тот хрюкнул, издал жалкий писк — и затих в куче мусора. Готов!

Но не успел я повернуться, как новый монстр врезался в меня на полном ходу.

Острая конечность вспорола пыльник, я отлетел в стену, приложился затылком о бетон… Перед глазами поплыло. Даже нейроген не смог заставить и без того ослабленное тело игнорировать новое сотрясение.

Вот, кажется, и приплыли.

Новый удар, я рухнул на спину, и тут же на меня навалилось что-то тяжелое, зловонное… Перед глазами — мутная тень. Что-то дышит, скребет когтями по полу, тянется к горлу…

— Процесс завершен, — невозмутимым голосом отчеканил Симба. — Импланты разблокированы.

Что?

Сжав руку в кулак, я рванул ее вверх, и тут же из запястья, как на пружине, вылетел обоюдоострый узкий клинок. Пробив кожу под челюстью, он вошел в голову монстра, пробил небо и замер, добравшись до мозга. Чудовище обмякло, наваливаясь на меня, я деактивировал клинок, напрягся, отшвырнул монстра в сторону и рывком вскочил на ноги, оглядываясь по сторонам.

Чисто!

— Контакт завершен, — бесстрастно пргговорил Симба. — Длительность — тридцать секунд. Боевая эффективность — сорок три процента.

— Да пошел ты! — тяжело дыша, пробурчал я. Сорок три процента… Я жив, а враги — нет. И это главное. А эффективность ты у салаг на экзамене мерять будешь…

Я пихнул ботинком кучу тел, нашел топор, потянул за ручку. Тот с чавканьем вышел из головы мутанта. Так, теперь арматурина. Оружие первобытное, но свою эффективность уже не раз доказавшее. А значит, полезное. Перебирать харчами буду, когда получу в свое распоряжение стрелковый комплекс. А пока пусть со мной побудет.

И в этот момент за спиной раздался шорох.

— Да вашу ж мать, сколько вас там еще? — возмутился я, резко оборачиваясь на звук.

Однако это был не новый враг. Всего лишь пришел в себя тот ублюдок, которого я бросил в стену. Пошатываясь, он встал, развернулся, и вдруг стремительно бросился прочь.

— А ну стой, зараза! — рыкнул я, и бросился в погоню. Плевать на усталость, плевать на боль в боку, если эта тварь доползёт до своих, меня встретит вся колония!

И такой расклад мне решительно не нравился.

Тварь юркала между бетонных глыб, но, похоже, не рассчитывала, что я вообще побегу за ней. Обернувшись, мутант что-то проверещал и резко ускорился, увеличивая разрыв. Нет, так я его точно не догоню. Значит, поступим иначе.

Коротко разбежавшись, я перехватил арматурину на манер копья и широко размахнулся. Перед глазами замелькали какие-то линии, будто векторы упреждения, тело автоматически подправило направление и силу, я выпрямил руку, и арматурина с гудением улетела вперед, воя в воздухе, как гарпун.

Есть!

Тварь захрипела, сделала по инерции еща пару шагов — и рухнула. Арматура прошла навылет — от плеча до спины, торча из спины монстра, как копье из бока мамонта.

Мутант шевелился, пытаясь подняться. Слишком медленно. Я был уже рядом.

— Не в этот раз, — буркнул я и, подняв ногу, что было сил опустил ее на голову твари.

Хруст.

Существо обмякло и замерло, разбросав конечности. Как сломанная кукла.

На этот раз тварь сдохла окончательно.

Я выдохнул и утер пот со лба тыльной стороной ладони. Спина ныла, колени дрожали, но адреналин не отпускал.

Черех миг меня скрутило, и я шатаясь, опустился на пол, рядом со своей последней жертвой. Откат после активации нейрогена. Уф, хреново-то как… Такими темпами я и сам завернулсь при следующем столкновении…

— Внимание! Состояние носителя критическое. Рекомендуется посетить ближайший терминал Эдема для углубленной диагностики и восстановления целостности организма! — металлическим голосом провозгласил Симба.

— Спасибо, что напомнил, — прохрипел я, приходя в себя. — А то я уже и забыть успел…

Упершись в пол, я поднялся, и, пошатываясь, подошел к поверженному врагу.

Тварь уже не шевелилась. Но я все равно не торопился наклоняться сильно близко. Даже дохлая, она вызывала у меня подсознательное отвращение и настороженность. Такая, знаете ли, штука, которую мозг категорически отказывается воспринимать как часть естественного мира. Будто само ее существование — ошибка. Я щелкнул кнопкой фонарика, и принялся осматривать монстра.

Тело — человекообразное, но вытянутое, неестественно изогнутое. Пропорции ломали восприятие: слишком длинные конечности, слишком узкие суставы. Вместе с тем — мощные, перевитые узлами мышц руки, мускулистый торс… Кожа — тонкая, серо-зеленая, натянутая на кости, местами треснутая, местами — в язвах. Пахло от него мерзко: гнилью, тухлятиной, влажной пылью. Как будто кто-то разом вывалил ведро с раствором из плесени, дохлых крыс и машинного масла.

Череп — голый, лысый, с мощными скулами и развитой челюстью. Зубы острые, неровные, слишком частые, будто у хищной рыбы. Из-под губ торчат, как ржавые гвозди. Глазницы глубоко посажены, зрачки вертикальные, почти рептилоидные.

Пригнувшись, я всмотрелся внимательнее. Это еще что за фигня? Тонкую шею обвивало настоящее ожерелье из микросхем, гаек и прочего техномусора.

— Симба, ты это видишь? — пробормотал я. — Что это вообще за хтонь неведомая?

Симба не ответил. Вместо этого перед глазами вспыхнула проекция:

[ИДЕНТИФИКАЦИЯ ОБЪЕКТА]

Объект идентифицирован успешно.

Сетник. Мутант.

Статус: крайне враждебный.

Состояние: нейтрализован.

Сетник, значит. Ну, я мог бы и догадаться, да.

— Симба, — нахмурился я. — У тебя есть информация по этим тварям?

— Доступ к запрошенной информации ограничен. Данные засекречены согласно протоколу 7-Альфа, — бесстрастно отозвался Симба.

— Чего?.. — Я замер. — В смысле засекречены?

— Информация недоступна для юнитов без подтверждённой привязки к основному ядру Эдема, — отозвался ассистент без капли смущения. — Классификация уровня «чёрный код». Файлы закрыты.

— Охренеть, — только и выдохнул я. — То есть, драться мне с этой хреновиной можно, а получать информацию о ней — нельзя?

— Высказывание корректно.

— Ну офигеть теперь, — пробормотал я. — Просто зашибись. Не хватало только…

Закончить мысль я не успел. Потому что перед глазами вспыхнула новая проекция.

ВНИМАНИЕ!

Обнаружена мутагенная угроза!

СФОРМИРОВАНО НОВОЕ ЗАДАНИЕ:

Объект: Центральый Узел

Протокол действий: Ликвидация.

Текущая цель: Установить местонахождение Центрального Узла. Провести локализацию мутагенной угрозы. Уничтожить Центральный Узел.

Уровень опасности: Высокий.

Вознаграждение: вариативное. Доступно на ближайшей станции Эдема при подтверждении завершения операции.

ПРИМЕЧАНИЕ:

Невыполнение задачи приведёт к автоматическому изменению статуса юнита.

В СЛУЧАЕ ОТКАЗА ОТ ЗАДАНИЯ:

— Юнит будет помечен как враждебный.

— Доступ ко всем объектам и системам Эдема — заблокирован.

— Боевые юниты Эдема получают директиву на уничтожение субъекта при обнаружении.

— Повторная авторизация в системе Эдема станет невозможной.

— Да вы издеваетесь? — едва ли не взвыл я. — Опять?

Я со злостью хватанул кулаком о стену. Гребаный модуль Эдема! Я еще первое задание не выполнил, а оно мне второе наваливает! Я вообще-то планировал тихонечно проскользнуть сквозь метро и заняться ретранслятором, а не шоркаться по подземельям в поисках непонятно чего. Мутагенная угроза, насколько я понимаю — это Сетники. И что-то мне подсказывает, что там, куда меня хочет загнать долбанная система, их совсем не десяток-другой! Я и с этими-то не сказать, чтоб легко справился… Еще пара таких схваток — и идти к ретранслятору будет уже незачем, меня просто убьет нейргенный откат…

— Слушай, Симба, — с надеждой проговорил я. — А я ведь могу сначала выполнить первое задание, подлечиться и вернуться, чтобы выполнить это?

— Ответ отрицательный, — тут же отозвалась бездушная железяка у меня в голове. — Заданию присвоен критический уровень. Задания этой категории имеют приоритет над остальными.

— Да чтоб тебя! — я заковыристо выругался. Помолчал. Вдохнул. Выдохнул.

Ладно. Переходим к стадии «Принятие». Ничего другого мне все равно не остается. Гребаный Эдем, чтоб ему пусто было!

— Ладно. Черт с вами. Пойдем посмотрим, что там за Центральный Узел. Надеюсь, он не настолько впечатляющий, как его пиарят.

— Вероятность минимальная. Шансы на то, что ликвидация Центрального Узла будет сопровождаться боестолкновением повышенной сложности — более девяноста процентов, — без тени юмора отозвался Симба.

Я закатил глаза.

— Утешил, спасибо. Напомни, чтоб я прихватил тебе немного оптимизма, когда я буду выбирать вознаграждение за это задание.

— Напоминание создано. Прихватить немного оптимизма. Уточните условия активации напоминая.

— И щепотка юмора тоже не помешает, — тяжело вздохнул я. — Ладно. Пошли искать этот ваш Центральный Узел.