Васильевич. Книга четвертая. Ливония. Продолжение

Глава 11

Событие тридцать первое

Немцы внутри замка оборонялись отчаянно. Шли в последний и решительный бой. Потребовалось три часа стрельцам, чтобы его полностью зачистить от басурманов. Несколько раз гансы устраивали баррикады на лестницах, и ратникам приходилось с помощью своих огромных топоров — бердышей растаскивать и разрубать завалы из сундуков и лавок, а один раз и дверь изрубить в щепки.

Боровой отправил Андрейку и штатного лекаря Александра Олександрова к воротам замка под прикрытие диверсантов и гренадёров, так как туда стрельцы стали выносить раненых. И их было прилично. Сам Юрий Васильевич в мясорубку не полез, еще пришибут шальной пулей, и Россия опять в Смуту скатится. Сурдопереводчика тоже не было, так что приходилось ориентироваться при получении информации о том, что там творится, только не зрение. Иногда в бойницах и окнах замка и башен вспышки видны были, иногда над стенами появлялись облачка дыма. Кто стреляет не ясно, но скорее всего — немцы. Бегать по лестницам и переходам с заряженной фитильной пищалью то ещё удовольствие, так её ещё и зарядить надо. А вот ландскнехты и прочие рыцари в замке вполне могли иметь пистоли, в том числе и с колесцовыми замками. Этому изобретению уже… А сколько лет? Леонардо да Винчи в своём труде «Codex Atlanticus» привёл схему устройства колесцового замка для пистолета, заводившегося ключом и это единственное его изобретение, получившее массовое производство при жизни. Помер Леонардо ди сер Пьеро да Винчи лет сорок как, так что таким замкам лет шестьдесят минимум. Они очень дороги. Пистоль с колесцовым замком стоит раза в четыре, по крайней мере в Москве, дороже фитильного. Юрий Васильевич до последнего года их покупал у немцев и в Польше с Литвой, и вот только в прошлом году переманил мастера из неметчины. Пистоли и мушкеты стоить намного дешевле не стали, странный немчин в убыток себе продавать не собирался, держал цену на уровне рынка, но хоть теперь деньги не уходили за пределы страны. Серебра и так-то на Руси не лишку, всё завозное — своих месторождений нет или они неизвестны. Норильск ещё явно недоступен. А других мест Боровой и не знает. Не геолог. Да даже будь он геологом, не помогло бы, явно все месторождения за пределами земель, что сейчас России доступны.

Так что без всякого сомнения это немцы отстреливались из пистолей. И пули находили жертвы. Стрельцы время от времени выносили из замка к воротам, теперь гостеприимно распахнутым, очередного раненого товарища. Перед штурмом князь Углицкий предупредил всех десятников и сотников у стрельцов, что лекаря будут принимать раненых прямо у замка, не тяните, мол, как кого ранят, так тащите вниз.

Наблюдая за замком в подзорную трубу, Юрий Васильевич понимал, что стрельцы не лучшие кандидаты для боя внутри замка. Тут нужны были именно его гренадёры и диверсанты. И не потому, что они обучены бою в тесном пространстве, а потому что у них совсем другое оружие. Тромблоны, пистоли и ручные гранаты в тысячи раз лучше подходят для боя в коридорах и переходах замка, чем бердыши. Но не двадцать же человек отправлять на штурм огромного замка. Сколько там врагов неизвестно… Теперь-то меньше, чем было утром. И миномёты не просто так мины отправляли, и его диверсанты на таком небольшом расстоянии мазать не должны. Но видимо прилично немцев было в Нейшлоссе, раз стрельцы его три часа уже зачищают. Пора и закончиться уже ливонцам.

Как бы услышав его сетования, из ворот стали выходить стрельцы целыми толпами. Пленные тоже были. Стрельцов с немцами тяжело спутать. Красный длиннополый кафтан из плотного сукна с чёрными обшлагами и воротником на тёмные одежды ландскнехтов совсем не походил.

Было пленных человек десять и их сразу почти всех потащили к Андрейке и Александру. Ранены значит.

— Что, Фёдор Михайлович, пора и нам на ту сторону перебираться. Тебе нужно капитуляцию принимать и людей в замке размещать, а мне узнать у гансов, какого чёрта они начали стрелять по парламентёрам, да собираться. Пора в Нарву возвращаться, — Юрий Васильевич махнул рукой в сторону большой лодьи, что уже перегнали с того берега.

Из разговора с рыцарем Георгом фон Айхштетом помощником фогта, единственным из начальства оставшимся в живых, Юрий Васильевич уяснил следующее. Какая-то унтерменьша пальнула в переговорщиков случайно. А потом, услышав выстрел, стали стрелять остальные. Не хотели. Ну, а потом поздно стало, что-то предпринимать. А своих — ландскнехтов с Нарвы просто не успели запустить, сначала боялись, что на их плечах русские в крепость ворвутся, думали они в лесу хоронятся, а потом поздно стало. В общем, отвернулась от них Дева Мария. Заступница отступилась. Перейти на сторону нового ландмейстера барона фон дер Рекке? Да не вопрос. А чего за это будет? Плюшки? Ну, хоть плюшки, только не вешайте. Случайно всё получилось.

А надо вообще им перебежчиков на сторону добра? Вон две крепости взяли и немцев почти не осталось в живых. Чем их меньше будет, тем проще. Легитимность? Ладно. Пусть будет уголовник.

В замке в подвале нашлось два бочонка вина и много — много пороха. Тоже в бочонках. Вино Юрий Васильевич даже пробовать не стал, Германия же, какое-нибудь Рейнское, где половина содержимого — соли свинца.

— Брат мой Иван Васильевич запретил вино иноземное пить, — напомнил князю Троекурову Боровой, — но вы победу отпразднуйте, не каждый день крепости берём. А вот порох я заберу. Половину. А то потратился за эти три дня прилично. Утром мы уходим на лодках на север к морю, к Нарве, там корабли у нас, а вы тут гарнизон оставьте небольшой и двигайтесь к Везенбергу. Если в Нарву Шереметев с войском придёт, я его туда же отправлю.

Событие тридцать второе

Приплывает это Юрий Васильевич в Нарву, а там… А там ничего не изменилось. Вообще. Нет Шереметева с войском. Вот и что теперь делать? Так можно все планы переломать. Хоть бросай эту Нарву и плыви в Выборг. Тем более, что снарядов-то, а тем более мин, немае. Осталось на пару залпов. Придут сейчас немцы и чего? только ружьями воевать. Так их вместе с матросами чуть больше полутораста человек. Без артиллерии шапками закидают.

Сел Боровой в замке в рыцарском зале на стул, больше на трон похожий, и, обхватив голову руками, чтобы мысли не вылетели умные, если возникнут, задумался, чего делать-то. Первой пришла мысля послать эти же лодки, на которых он сейчас путешествовал в Нейшлосс, опять туда, только без миномётов и ратников, одни лишь гребцы и те, кто парусом управляет. Ну и пусть Троекуров пошлёт с ним человек тридцать… Стрельцов, например.

Дебильная идея. Если придут немцы — ливонцы серьёзными силами, то не спасут тридцать человек, они в лучшем случае погибнут героически или в плен сдадутся. То же самое будет, оставь он тридцать человек послужильцев князя Палецкого младшего.

Тогда Юрий Васильевич стал про другое думать. Ну, вот придёт сюда Шереметев, и куда он по плану должен дальше идти? К Везенбергу? Боровой развернул на коленях карту. Ага, чуть севернее есть другое ближайшее к Нарве укрепление — это замок Тольсбург. Этот замок должен был по словам Иоганна Рекке защищать от пиратов порт Раквере. Это огромный замок с высотой стен в четырнадцать метров, ещё и три башни торчат метров по двадцать пять. Да ещё и стоит на обрывистом берегу, что ещё метров пять — семь к высоте стен добавляет. Сам Юрий Васильевич, естественно не видел, все знания со слов фон Рекке. Ох, не просто будет Шереметеву его взять. Затянет, начнёт осаду и сорвёт все планы. Возможно до взятия Ревеля нужно флотом подойти к Тольсбургу?..

Видимо его окликали, но чего глухую тетерю окликать, наконец, адмирал Бергер не выдержал и тронул уставившегося в карту Юрия Васильевича за плечо.

Боровой от неожиданности дёрнулся. Рядом стоял Густав Бергер взлохмаченный и не менее раздёрганный сурдопереводчик Андрейка. Рожи красные. Во! Видимо бежали со двора замка сюда по переходам и лестницам.

— Что стряслось? — ну, просто так адмиралы бегом не бегают.

Андрейка уже суёт ему планшет. Там два слова всего.

«Шведский флот».

Ну, ни херена себе! Юрий Васильевич отцепил с пояса сложенную подзорную трубу и, раздвигая её на ходу, бросился к окну. Так и без неё видно, что в километре примерно вверх по реке поднимаются корабли. А в подзорную трубу и тре крунур сине-жёлтый видно. Шесть кораблей. И первой идёт каракка — точная копия той, что они у Або потопили. Далее два брига двухмачтовых и потом два когга, а в небольшом отдалении ещё один когг. И ветер во всю паруса надувает. Так и не сменился, был северо-восточный, такой и сейчас, помогает шведам против течения, довольно сильного, сюда карабкаться.

Прежде чем вопросы задавать и получать на них пожимание плечами, Боровой решил сам проанализировать ситуации. Спешить некуда. Можно не сомневаться, что адмирал Бергер команду о приведении его кораблей в полную боевую готовность отдал. И там сейчас без него суетятся, и он только нервозности придаст, а быстрее не станет. Да и нужно ли торопиться⁈

Итак! Шведы оказались здесь с небольшим временным гандикапом. Вывод простой, кто-то сообщил, что общешведский враг князь Углицкий с небольшим отрядом корабликов пошёл к Нарве. Кто? Купец? Конечно. Они же датчанина отпустили. По времени совпадает. Как раз его этого времени хватает, датчанам до Стекольны добраться и шведам до Нарвы. Ну, ладно, попадётся этот купец, Земля круглая, за следующим углом встретятся, тем более что есть у Юрия Васильевича пару вопросов к датчанам, особенно насчёт пошлины, что они берут за проход через Зунд.

Не взять ли в аренду этот пролив. Безвозмездно, то есть даром. Стекла перед этим побив в Копенгагене. Не только в Стекольне стёкла бьются. Там, в Дании, есть такой городок Хельсингёр, построенный королём Эриком много-много лет назад специально для взымания пошлин, читай грабежа купцов. Может кто не знает, но действие знаменитого «Гамлета» происходят именно в этом городке, а совсем не в Копенгагене.

За каждый корабль проходящие через Зунд купцы должны были платить ровно один нобль. Нобль? Это такая золотая английская монета. Тут ещё вся хитрость в самом нобле.

(Нобль, ноубл (англ. noble) — английская золотая монета, впервые отчеканенная в 1344 году в память о победе в морском сражении над французами при Слёйсе (1340)).

В монете практически десять грамм чистого золота. Так вот, за проход через Зунд нужно не десять грамм золота отдать, за один корабль, а именно нобль. А где взять? Покупай. Пятнадцать грамм золота? Да это грабёж. А ты, уважаемый, походи по базару, может и найдёшь дешевле. А Балтика — это Ганза и это Россия с её мехами и коноплёй. Часто туда-сюда купцы гоняют, снабжая датчан золотом. Потом… или это уже сейчас, а датчане совсем обнаглеют, в разы сразу подняв плату за проход через пролив, сделают её один процент от стоимости товара или «сотый пенни».

А спрашивается за что? Вы что, дорогие товарищи, копали этот пролив? Как немцы выкопают Кильский канал, чтобы с датчанами не связываться. Нет, точно нужно подойти с миномётами и потребовать нобль, за проход каждого судна отдавать Москве, чтобы она Копенгаген не бомбила.

— Ладно, — Юрий Васильевич «Бриллиантовый дым» развеял, — Густав. Первыми огонь не открывать. Зарядить, приготовиться и ждать. А вот, как бабахнут, начинайте. Андрейка, а ты дуй к Тихону и Ефиму, пусть выдвигаются к тому, самому большому, баркасу. Будем на абордаж шведские корабли брать. С караккой понятно не справиться, а вот на коггах всей команды двадцать — двадцать пять человек. Забросать снизу гранатами, а потом подняться и из троблонов добить. Ну, они сами с усами. Учили. Ты им готовность номер раз объяви.

Событие тридцать третье

Адмирал Ааге Аксельсон Тотт если бы мог отказаться от этого плавания, то отказался бы точно. Он не был ни в том сражении, что произошло у русской крепости у истока реки Невы, где Швеция лишилась и адмирала Якоба Багге, и десяти коггов, ни у их города Выборг, который сейчас захватили русские варвары, ни даже в том, у города Або, где Швеция потеряла ещё пять кораблей. Идиоты в риксдаге («собрание сословий» (всех четырёх — крестьян, горожан, знати и духовенства) кричали, что это просто невезение, и московитов было больше, потому и проиграли. Ну, да! Так и было и у Выборга, и у Або, вот только на Неве, у крепости Орешек, у русских не было ни одного корабля, а потом это были их корабли, и с их командами в основном, которые как-то захватили весь их флот. За зиму построили всего одну каракку и два брига и теперь вот эти шесть кораблей на сегодня весь флот Тре Крунур. Да, теперь на верфях заложена сразу четыре каракки и три брига, но корабли — это не телега, их не сделаешь быстро, а потом быстро не оснастишь. Нужны снасти и паруса, которые делаются из русской пеньки, а продадут ли теперь московиты им всё это. Так и это не всё. Главное во флоте — это не корабли даже и не пушки на этих кораблях — главное — это выученные моряки — сплочённая команда. А ещё опытные капитаны и боцманы. А где все эти люди после практически исчезновения военного флота у Швеции? Можно переучить моряков с купеческих судов или рыбаков, умеющих ходить под парусом, но это не то, да и количество… Каракка — это большой корабль, там необходимо не два десятка, а сотня моряков.

Адмирал Ааге Аксельсон Тотт считал, что их король Густав зря пошёл на поводу у риксдага. Они не готовы к войне с московитами, даже, если и выпал такой замечательный случай, что пять маленьких кораблей руссов, на которых находится их князь, что три раза побил шведов, зашли в реку Нарва и оказались в ловушке. Как бы эта ловушка не стала ловушкой для его кораблей.

Юрий Васильевич смотрел на приближающиеся корабли и начинал самокопанием заниматься. Зачем отдал приказ не начинать войнушку пока шведы огонь не откроют, ясно же, что они сюда не огурцами приплыли малосольными торговать на военных кораблях. Воевать прибыли. Тогда почему не воспользоваться преимуществом дальнобойности орудий на его кораблях и не встретить «гостей» горячо⁈ Соплежуйство и интеллигентность. От которых будут его люди страдать. Да, когги у шведов не вооружены орудиями, пару фальконетов максимум, но на палубе каракки видны стволы орудий.

Поздно менять. Опять же за нападение это можно потом с Густава спросить по полной. Ну, если победят сейчас.

Каракка прямиком шла к «Авроре». А на той только фальконеты и две пушки калибром сто миллиметров. Три фальконета рядом с орудием прибиты к борту, ещё два фальконета установлены на заднем борту ахтеркасла, надстройки на корме. Миномёты пока на берегу, их сняли с лодок и приготовили к отправке на корабли, но переправить не успели, на сегодня запланирована операция. Вот только они почти бесполезны, что на берегу, что подними их на корабль. На большие миномёты есть пять мин, по одной на ствол, на восьмидесятипятимиллиметровые миномёты прямо в разы лучше ситуация. В два раза. На пять миномётов десять мин. И это ещё при условии, что все пятнадцать взорвутся. Когда лёд крошили и потом за два боя Боровой примерно прикинул, каждая десятая мина не взрывается. И чёрт его знает проблема в трубке взрывателя или в самой мине. Отсырел где-то порох.

И двумя пушками на «Авроре» сразу не воспользуешься, они на разных бортах, и на один не поставишь. Крениться будет игрушечный кораблик. Всё же ствол с лафетом больше тонны вес.

В подзорную трубу было видно, как на всех пяти корабликах заряжают орудия правого борта. Как зашли с моря, так и стоят на якорях, бортами к крепости. Блин! А догадается Бергер залп устроить из всех пяти орудий по каракке — самому опасному кораблику у шведов? Чего теперь, он не моряк. Пусть докажет Густав, что не зря звание получил.

Юрий Васильевич перевёл трубу на самую большую лодку, в неё уже загружались диверсанты и гренадёры. У потешных сумка с собой. Там явно гранаты. По штату десять штук положено. С выхода из Выборга ещё и не пришлось ни разу их применить, всё на расстоянии воевали. Ну, вот теперь будет одно из первых сражений, где вообще гранаты применяли и точно первое в истории планеты морское сражение с использованием гранат.