СССР. Книга 4. Мастер спорта в догонялки

Глава 4

Собственно, для меня, сорвать эту, так называемую «преграду» не представляло никакой сложности. Лёгкое движение руки, сравнительно небольшое усилие и…

Хрясь! Тресь!…грубо сделанная металлическая конструкция у меня в ладони. Путь наверх свободен, а в головах всех присутствующих появляется небольшая такая зарубочка. Мол, товарищ младший лейтенант, немножечко «не такой как все». То есть, обладает несколько выделяющимися из общего ряда физическими возможностями и вообще…

Особо опасен, так сказать и, в случае задержание, не возбраняется открывать огонь на поражение.

Короче, следуя мудрым заповедям воспетого Бабелем Бени Крика я, «умеющий считать до десяти», как и положено здравомыслящему молодому человеку, живущему не одним днём, а мудро и рассудительно думающем о будущем, предпочёл «остановиться на семи».

При мысли о том, что могу, подобно героям «Одесских хроник» вдруг оказаться по ту сторону закона, стало немножко грустно. И, выковыривая, погребённые под краской шурупы я, чтобы отвлечься от нерадостных и весьма печальных перспектив, принялся рассуждать о видах и классификациях отвёрток.

Их, в общем и целом, я смог насчитать целых пять. Плоская, которая, собственно, и была сейчас у меня в руках. Крестообразная. Далее следовали шестигранная, почему-то представившаяся в виде эдакой металлической загогулины вышеупомянутого сечения. Потом шли «звёздочковые» и, как апофигей этого, поистине незаменимого инструментария, венчала иконостас Королева Инструментов, Большая Молоткообразная Отвёртка.

Правда, работал этот чудо-девайс исключительно в одном направлении. Но это, как говориться, частности и вообще… Никоим образом не умаляющие остальных, несомненных достоинств этого, не побоюсь этого слова, универсального и, можно даже сказать, волшебного инструмента, мелочи.

За этими рассуждениями я, незаметно для себя, снял одну из петель и, приподняв головой крышку люка, аккуратно положил все три шурупа на чердак. Или, вернее, на пол небольшой, выстроенной на плоской крыше пятиэтажки, будки.

Ну, а дальше, откинул люк и, опять сетуя на, в очередной раз испачканные в пыли, паутине и прочем мелком соре, вещи, выбрался на просмоленный рубероид.

Спрыгнуть на балкон пятого этажа было делом техники. Так же, как и спуститься на четвёртый. И вот, наконец, я стою перед открытой балконной дверью, за которой, по идее, должен находится разыскиваемый всеми Александр Лапотников. Он же, местный алкоголик Санёк, по кличке «Лапоть».

Картина, представшая передо мной поистине была достойна звания «натюрморт». Что, в переводе значит «мёртвая натура». Так как оба, лежащих в пьяной отключке тела, живыми назвать можно было с очень большой натяжкой.

Вокруг стояли и валялись пустые бутылки из под бормотухи и прочих разных, столь любимых маргинальными личностями, «Агдамов». Служащие импровизированными пепельницами консервные банки были полны окурков. И издавали они такое смачное амбре, что впору было зажимать нос.

Не тратя врем на попытки разбудить обоих субчиков, я прошёл в коридор и, щёлкнув замком, открыл двери и впустил всю честную компанию. Следом увязалась вездесущая Марфа Ивановна но, вопреки ожиданиям, против её присуствия никто особо не возражал.

Я, под негромкие причитания, вернул позаимствованную отвёртку хозяйке и, понукаемый кивком Познякова взял на себя почётную миссию, по приведению в чувство, а так же, мало-мальски вменяемое состояние, Пескаря и Лаптя.

В кармане у последнего, посредством охлопывания, обнаружилась связка ключей. Которую я, преодолевая брезгливость и обернув руку носовым платком, вытащил и предъявил начальству.

Ну, а дальше мы погрузили обоих в УАЗик и, закрыв на ключ дверь квартиры, отвезли задержанных в следственный изолятор. Дело об убийстве уборщицы гастронома забрала прокуратура.

Я, потратив полчаса, изложил собственные соображения, в которых указал главными подозреваемыми директора магазина Валентину Николаевну (как заказчицу кровавой расправы), и Виталия Баранова, как непосредственного исполнителя.

Вся их нехитрая двухходовочка оказалась шита белыми нитками. И, я думаю, что экспертиза без труда обнаружит следы крови на одежде Баранова и полное отсутствие таковых на шмотье Лаптева.

Ну, а дальше, как говориться, «куй продест». Или, в переводе на русский, «кому выгодно». Да, согласно плану нечистой на руку директрисы, наличие в квартире Пескарёвыа пары ящиков «чернила», якобы похищенных со склада гастронома Лаптевым, являются неоспоримой уликой. Да и корыстные намерения налицо.

Вышедший из ЛТП Санёк, в пьяном угаре, ударил сожительницу по голове. И, завладев ключами, похитил сорок бутылок вожделённого пойла. После чего, вместе с Пескарём ударился в пьяный загул.

Но, в правоохранительных органах работают «не пальцем деланные». И, уверен, даже не прилагая особых усилий, сотрудники прокуратуры легко выведут мошенников и убийц на чистую воду. А так же оправдают, невиновного в данной конкретной ситуации, случайно попавшего под раздачу Лаптева.

Такая вот «финита ля комедия» Свердловского разлива.

Но, если честно, ужас просто. И кошмар. Ради того, чтобы повесить на заплывшую жиром шею ещё пару золотых цепочек, с лёгкостью пойти на убийство! При этом, с большой долей вероятности, подведя под высшую меру и, таким образом, лишив жизни ещё одного, пусть и не самого лучшего, но всё-таки, человека.

Короче, уроды, блядь! То есть, опять прошу прощения, моё справедливое негодование переходит все мыслимые границы.

Остаток дня провёл, лениво перелистывая сваленные на мою голову папки. При этом, как уже говорил, стараясь не вдаваться в подробности и, если честно, больше размышляя о предстоящих соревнованиях.

Чисто с технической точки зрения, всё вроде бы было ясно. Используя своё физическое превосходство, нужно просто и незатейливо навалять плюх выставленным против меня соперникам. Стараясь, при этом, не перейти границы дозволенного. И, увлёкшись, не сломать что-нибудь вышедшим на ринг спортсменам.

Но это в теории. Практика же показывала, что любое взаимодействие с людьми порой чревато такими вывертами и спонтанно возникающими ситуациями, что просто мама держись!

Тут и амбиции участников. И, я почему-то в этом уверен, подковёрная возня организаторов. И множество прочих, больших и маленьких нюансов, в которых потерявший память я нисколечко не разбирался.

В общем, откровенного страха я, конечно же, не испытывал. Но, всё-таки, лёгкий мандраж присутствовал. И, нет-нет, да и нашёптывал в ухо малодушные и пораженческие мыслишки.

«А, может ну его, этот бокс»? — Лениво позёвывая думал я. — «Скажусь больным, да и шут с ним».

Естественно, репутационные потери в этом случае практически неизбежны. Но, хотите верьте, хотите нет, мне почему-то казалось неважным мнение окружающих. А турнир вдруг представлялся эдакой детской забавой. Придуманной для того, чтобы взрослые и большие дети могли безболезненно выпустить дурную энергию и стравить накопившийся пар.

Тем более, что после двух, нежданно-негаданно выпавших на мою бедную голову «междусобойчиков», с участием обитателей охотничьего домика и молодых представителей «славного», в кавычках, племени ромалов, думать нужно было совсем не о званиях и наградах. И уж точно, не о впечатлении, которое нужно произвести на окружающих.

Тут, впору самому в бега подаваться. Я же, вместо того, чтобы сидеть тише воды, ниже травы, попрусь на всеобщее обозрение и, вольно или невольно, наживу кучу, если и не откровенных врагов то, как минимум, недоброжелателей.

Хотя, с другой стороны, отказ от участия в соревнованиях тоже будет выглядеть подозрительно.

В общем, куда ни кинь — всюду не очень весело.

Меланхолично переворачивая страницы я вспоминал все шесть совершённых мною убийств. И, раз за разом приходил к выводу, что, по большому счёту, поступил правильно.

Не по закону, да. Но, и оставлять за спиной эту шваль, чтобы жить, в постоянном страхе и ежесекундно оглядываясь, было выше моего понимания.

К счастью, невесёлые думы прервал жизнерадостный Василий. Который к концу рабочего дня заглянул в кабинет и скомандовал закругляться. Что, собственно, ваш покорный слуга, с большим удовольствием и чувством перманентного облегчения, и сделал.

Так как, до окончания соревнований репетиций мы не планировали, то путь мой лежал домой. Где я, перекусив бутербродом и бутылкой кефира, купленными по дороге, взял спортивную форму, и направился на тренировку. В расположенное на берегу городского пруда, родное свердловское «Динамо».

Сооружение чем-то напоминало корабль. С балконами-палубами и круглыми окнами-иллюминаторами. Когда-то, все более-менее значимые соревнования проводились именно здесь. Но, после того, как лет пятнадцать назад был построен центральный стадион, наш комплекс, если можно так выразиться, «отошёл на второй план». Что, в общем и целом, ничуть не умаляло его значимости для неравнодушных к спорту жителей Свердловска.

Откуда такие сведения у человека, помнящего лишь две последние недели собственной жизни, спросите вы? И, как сами можете догадаться, мне об этом рассказали.

Мир не без добрых людей, как говорится. Причём, зная, что я недавно в Свердловске, каждый, с кем я пересекался по части бокса, считал своим долгом непременно уделить несколько секунд и сообщить ту или иную информацию, касающегося красы и гордости этого славного города.

Поздоровавшись с Олегом Авдеевичем и ребятами я переоделся и, так как все были уже в сборе, мы принялись неторопливо разминаться. Постепенно наращивая темп сделали несколько кругов по залу. Затем минут пятнадцать уделили общей физической подготовке и, наконец, разбив всех на пары, тренер отдал команду спарринговать.

По одному лишь ему понятному критерию выбрав нам партнёров и дав каждой паре собственное, индивидуальное задание.

Что, как и всех членов боксёрской секции, коснулось и меня.

— Коля, Петров! — Подозвал Олег Авдеевич. — Сегодня поработаешь с Подвозниковым. — Травников кивком указал на здоровенного парня, выше меня чуть ли не на голову и явно превышающего вашего покорного слугу по весу.

Не став спорить, ибо наставнику виднее, я встал напротив указанного спортсмена и поднял, «обутые» в перчатки руки.

Хотя, если честно, не очень понимал, что заставило сенсея выбрать для сегодняшней тренировки именно его. Парень или, вернее будет сказать, молодой мужчина, явно относился к категории тяжеловесов. Был несколько медлителен и, как казалось на первый, «невооружённый», так сказать взгляд превосходил меня по всем параметрам.

Ну, разве что, кроме силы и скорости. Причём, о быстроте и молниеносности моей реакции Олег Авдеевич был в курсе. Ну а вот физическое превосходство я, как вы помните, всячески старался скрывать.

Впрочем, уже через несколько минут всё выяснилось. Саня Подвозников, был «переученным» левшой. И с лёгкостью мог работать, как в правой, так и в левой стойках.

Кстати, вот чего так и не смог понять, так это маниакального желания наших советских учителей, «подстричь всех под одну гребёнку». Нет, в первом приближении выглядит замечательно. Когда все, «ровными и сплочёнными рядами» уверенно шагают в светлое будущее. Где построен коммунизм, а жизнь больше напоминает утопию, чем реальное существование.

Но вот издеваться над детьми, при этом тратя самое ценное, что есть у любого разумного существа, а именно нервы и время, искренне считаю полной и несусветной дурью. Зачем, спрашивается, мучить ребёнка, заставляя насиловать себя и корёжа естественный алгоритм, заложенный природой?

Чушь полная, отдающая ретроградством и мракобесием.

Но, так как, в общем и целом, на мою собственную жизнь эта маленькая логическая неувязочка никак не влияла, я тут же забыл об этих досужих «размышлизмах» и стал слушать объяснения тренера.

Чья задумка состояла в том, что возможно, кто-то из моих противников будет боксировать, ежеминутно меняя стойки. И, при этом, как сказал тренер и вольно интерпретировал я, «лупя не жалея сил».

Мне же, судя по сомневающемуся и чуточку виноватому взгляду Олега Авдеевича, предписывалось немного сдерживать себя. Вслух, само-собой, ничего сказано не было. Ведь советовать такое накануне соревнований, есть чудовищный моветон.

Но, так как, по всей видимости, тренера не обманули мои наивные попытки «замаскироваться» под обычного середнячка, было дано именно это вот указание. И мою настоящую силу он, если и не просчитал полностью то, как минимум, о ней догадывался.

— Твой главный соперник, Алексей Кулешов, боксирует именно в этой манере. — Пояснил Олег Авдеевич. — И, к тому же, несмотря на одну весовую категорию, он повыше будет… И чуток подкачанней.

Ну, теперь всё окончательно встало на свои места. Исподволь (тьфу-тьфу-тьфу, и три раза постучать по ближайшему куску дерева, коим, как вы догадываетесь, является моя собственная бестовковка) наставник надеялся, что я возьму первое место.

На что, немотря на очень скромное количесвтво проведённых под его непосредственным патронажем тренировок он, заявляю об этом без ложной скромности, имел очень даже веские основания. Ибо, как уже упоминал, не без веских на то оснований, могу сказать, что я не то что на голову. Я, наверное, на весь свой рост выше самого продвинутого в спортивном плане и наиболее подготовленного, из всех встреченных мной до сих пор людей.

Почему так? Вот, «честное пионерское», для меня это до сих пор остаётся загадкой. Наверное, гены такие. Ведь, были же в прошлом богатыри. Которые, несмотря на довольно скромные внешние параметры, обладали недюжинной силой и могли разгуливать по цирковой арене с двухсотлитровой бочкой на плечах, рвать цепи и гнуть руками подковы.

В общем, взять главный приз на первенстве Свердловской области я, заявляю об этом без обиняков, мог. Тут, главное, не забыться и, «потеряв берега» на ударить слишком сильно. Нанося противнику несовместимую с жизнью травму. После чего, с очень большой долей вероятности, с боксом придётся завязывать.

Ну и, обязательно соблюдать, принятые в в этом благородном искусстве, правила. На мой взгляд (и я уже говорил об этом), скорее ущемляющие возможности бойца, чем способствующие быстрой и эффективной расправе над супостатом.

Упс! Во-о-от! Именно это я и имел в виду.

Выходя на ринг я, вольно или невольно, начинаю считать противника смертельным врагом. Которому нет пощады и укортратпупить его необходимо всем доступными, и имеющимися в моём распоряжении, способами. Используя при этом не только кулаки, облачённые в защищающие противника от увечий перчатки, но и остальной, данный нам Создателем и матушкой природой, арсенал и набор средств.

Включая локти, колени, а так же зубы, голову и непременные и весьма эффективные и действенный удары ногами. Надёжно выводящие неприятеля из строя и дающие максимальные шансы на победу.

«А, ведь такой сценарий, вполне себе имеет место быть». — Работая с Сашей Позвозниковым, на полном серьёзе печалился я.

Ведь, примени кто-нибудь и соперников подлый или запрещённый приём и, боюсь, тормоза будут отпущены. А я, продолжая действовать на голых инстинктах, нанесу тот, единственный и роковой удар, после которого о карьерном росте можно будет забыть.

«Короче, сплошные „головняки“ от этого бокса». — В очередной раз перестраиваясь и подныривая под удар Подвозникова, грустил я. — «Туда не бей, тут не хватай… А уж о том, чтобы плюнуть в глаза неприятеля, отвлекая внимание и выигрывая драгоценную сотую долю секунды, вообще речи быть не может».

Представив, как харкаю в лицо спарринг-партнёра, а затем без жалости бью его по яйцам, я невольно улыбнулся. И, в очередной раз убрав голову с траектории движущейся в неё перчатки, ослабил контроль и ударил чуть сильнее, чем следовало.

«Словивший» джеб Подвозников «поймал жопу» и, поднимаясь и потирая скулу, с какой-то детской обидой посмотрел на меня.

Мол, «как так»? Это ведь я большой и сильный! А тут, какая-то «пузатая мелочь», не только не дала ни разу по себе попасть (что вполне объяснимо, так как мелюзге и положено быть шустрой и увёртливой) но и, вскользь и без видимых усилий, разразилась такой мощной, отправивший практически в нокдаун, плюхой.

— Брэк! — Моментально скомандовал Олег Авдеевич. И, обращаясь к Подвозникову, кивнул в сторону скамеек. — Саша, отдохни пока.

Я же снова удостоился внимательного и подозрительного взгляда. Не обещающего вашему покорному слуге ничего хорошего.

А, напротив, сулящего в ближайшем будущем вызов на откровенный разговор и вытягивание — вот честное благородное слово! — самому мне неведомых, таинственных подробностей.