Меж двух миров

Глава 4−2

-//-

Там же, тогда же

Надувнушка, на наше счастье, во всех перипетиях сегодняшнего… или уже вчерашнего, время-то за полночь? Не суть! — вечера не то, чтобы уцелела, а, скажем так, сохранила функциональность. Частично, хе-хе. То есть баллоны пулями не пробило, а дырки в пластиковом днище — невеликая потеря. Устраняются элементарной тряпкой и гелем-герметиком из аварийного набора. Спрашиваете, как ей, лодке то бишь, умудрились днище прошить? Да без понятия! Могу лишь предположить, что в один далеко не прекрасный момент Вова воспользовался утлым плавсредством в качестве крайне ненадёжного, но всё же укрытия. Попросту говоря, поставил стоймя на борт, закрывшись от атакующих секьюрити. Но тогда возникает вопрос, а почему, собственно, они одним-единственным попаданием ограничились? Но, скорее всего, я просто остальных дырок не вижу — я и эту-то заметил лишь потому, что её Вова фонариком осветил и этак задумчиво присвистнул. Впрочем, от очередного напоминания самому себе, что чудом ушли, он воздержался. По крайней мере, вслух. А вот почивших в бозе боевиков помянул недобрым словом, особенно когда растормошил поклажу.

— Чего там? — встревожился я.

— Да не, норм всё, Профессор! — успокоил меня напарник. — Ничего критичного. Батарейки целы, НЗ тоже. А без всего остального обойдёмся. До утра так уж точно, а там, глядишь, на «Ската» наведаемся. Только прежде днище законопатим.

— Там же заперто всё, — напомнил я.

— Вряд ли, — мотнул головой Вова. — Как мы на берег свалили, Жоао смысла не было и дальше помещения блокировать. А если и заблокировал, то тоже ничего страшного — на лоханке точно пожарный топор есть, и я даже знаю, где его искать. А дури у нас с тобой на двоих даже с запасом. А, Проф?

— Так-то да…

Ну а что тут ещё скажешь? У меня возражений по существу нет, а у владельца с компаньоном, даже если они и есть, то отсутствует всяческая возможность довести их до нашего сведения. Мертвые не возражают. Как правило, хе-хе. А то, что вся троица наших неудачливых спутников отправилась в страну вечной охоты — факт. Суровая реальность. Откуда знаю? Ну, во-первых, Вова сказал, а Блохин подтвердил. Равно как и версию моего приятеля насчёт того, что Жоао, Аугусто и Пекено стали жертвами контрабандистов. Нафига, а главное, зачем? Да по той же самой причине, по какой и нас с Вовой секьюрити Ли Тегуая попытались на ноль помножить — ни к чему им свидетели. С нами, правда, не срослось — сначала я помешал, а потом и Вова. Причём последний фатально. А вот товарищам по несчастью помочь не вышло. Пекено, например, грохнули ещё до того, как мы с напарником под раздачу попали. Именно на тот, роковой для мелкого выстрел, мы и среагировали. А вот команде «Ската» прилетело чуток попозже, когда заговорщикам стало ясно, что малой — и быстрой! — кровью отделаться не удалось. А именно, когда завязалась полноценная перестрелка. Вот тут-то Жоао с Аугусто и получили своё. Причем, по словам того же Вовы, они себя по какой-то причине позиционировали как нейтральную сторону, но, видимо, забыли об этом уведомить контрабандистов. Ну и словили свинцовых гостинцев от боевиков. Ну и поскольку среди трупов, собранных десантниками около штурмовика, наших товарищей по авантюре не оказалось, мы сделали вывод, что тела Жоао с помощником до сих пор остаются на «Скате». Равно как и Пекено никто не потрудился оттащить от надувнушки — я чуть было на него не наткнулся в темноте. Ругнулся, конечно, про себя, но ещё и порадовался, что неаппетитных подробностей не видно — мало ли, куда ему попали? А утром, дай бог, Вова на себя печальную обязанность возьмёт, ибо привычный. Почему военные на тела наших убиенных соратников забили, мы примерно понимали — Блохин заранее озаботился о нашем с Вовой алиби. Для кого? Ну уж не для полиции, само собой! А для мэра Каньяреса вкупе с местре Аруньей. Именно для них предназначалась наша с напарником версия развернувшейся на острове и вблизи него драмы. Впрочем, изначально её товарищ подполковник предложил, а мы согласились, поскольку было сложно придумать что-то лучше. Но до этого момента мы дошли далеко не сразу, сначала, как разведчик и обещал, состоялся тот самый серьёзный разговор. И да, услужливая память снова подбросила флэшбэк, перенёсший меня почти на полтора часа назад…

— Устраивайтесь, где найдёте! — обвёл Блохин приглашающим жестом десантный отсек, в каковой мы углубились аж до самой переборки, отделявшей помещение от обиталища пилотов. И подал пример, пристроившись на месте взводного командира — отдельно расположенного противоперегрузочного каркаса с сиденьем типа «ковш». — Сейчас, ребятки, я вам кое-что расскажу и покажу, но сперва нужно соблюсти кое-какие формальности…

— Ничего подписывать не буду! — набычился быстро соображающий Вова. — Я не на военной службе, я частник! И вообще, мы в концессии!

— А вы, Олег Сергеевич? — перевёл на меня вопросительный взгляд разведчик.

— Будет зависеть от обстоятельств, — поморщился я, и кое-как втиснулся в ближайший к подполковнику «кокон». — Я так понимаю, речь идёт о банальной подписке о неразглашении?

— Именно, — кивнул Блохин. — Подписку о невыезде с вас брать бессмысленно, куда вы денетесь-то? Иванов? Ваше последнее слово?

— На хрен! — отрезал Вова.

— Ну, значит, туда и идите, — не стал спорить Альберт Сергеевич. — Попрошу посторонних освободить помещение!

— Ладно, м-мать! — рыкнул мой бедовый напарничек, и тоже опустил зад на сидушку.

Получилось это у него, кстати, не в пример ловчее, нежели у меня. Видимо, обширный опыт сказался.

— Вот и прекрасно! — с энтузиазмом потёр руки Блохин и полез в карман за планшетником.

Нормальным, человеческим. И без долбаной защиты от статики. И вот эта последняя деталь добила меня окончательно. Потому что я только теперь осознал, что военные знают и умеют гораздо больше, чем те же корпы. Или даже обитатели Порто-Либеро. У меня и раньше были основания так считать, а теперь я точно убедился. И навигацию они в условиях атмосферы Роксаны могут осуществлять, и спутники у них прекрасно работают — не зря же Альберт Сергеевич о них упомянул, хоть и в запале? Ну, или не прекрасно, а при соблюдении неких условий, о которых посторонним знать совершенно не обязательно. Той же корпорации, например. Но, сдаётся мне, секретов всего два — как нивелировать воздействие энергетических полей на навигационные приборы, и как экранировать технику от них же. Нет, те же корпы кое-что тоже умеют, но считают затраты неприемлемыми, а потому и не дают хода технологиям даже в масштабах Мэйнпорта. А военным, получается, затраты до лампочки… за них министерство обороны платит.

— В общем, хватайте стилус и расписывайтесь! — поочерёдно сунул нам с Вовой под нос гаджет Блохин. — Вот здесь и здесь! Формулировки стандартные, обтекаемые, без конкретики… чего рожу кривишь, Иванов?

— Да я уже такую хрень подписывал! На службе ещё!

— А, ну тебе тогда не обязательно! — сменил гнев на милость подпол.

— Да уж поздно, я уже! — осклабился мой приятель. — И без того невыездной был, а теперь ещё и с Роксаны не свалишь!

— Не прибедняйся, Иванов, для тебя, по факту, ничего и не поменялось, — усмехнулся разведчик. — А вот для тебя, Олег, увы — новости не самые приятные. Ты же, я так понимаю, планировал с планеты свалить? Со временем?

— Пока на корпорацию работал — да, — подтвердил я. Потом задумчиво попялился на бланк расписки — естественно, электронный, на экране планшета — и размашисто расписался в положенных местах. А потом ещё и большой палец к сканеру отпечатков приложил. — Ну а когда слинял в Порто-Либеро, перешёл на нелегальное положение. Так что в ближайшее время никуда я с Роксаны валить не планирую, мне предварительно нужно создать подходящие условия. Ну а где я, там и Вова прицепом.

— Полагаю, ребятки, вы сошлись на том, что нужно сперва заработать достаточно денег, чтобы не бояться судебных тяжб с корпорацией? Толково! — оценил наш незамысловатый план Блохин.

— Сами понимаете, товарищ подполковник, коррупцию никто не отменял! — развёл я руками. — Ну а раз мы что-то не в силах предотвратить, а возглавлять это самое что-то нам на хрен не нужно, то что остается? Правильно — воспользоваться этой самой коррупцией в собственных целях. Так что да, с Роксаны мы улетим — если улетим — только тогда, когда сможем себе это позволить.

— А если вас вынудят? — заинтересовался разведчик. — Не рассматриваете такую возможность?

— Рассматриваем, обязательно! — заверил я. — Но что-то мне подсказывает, Альберт Сергеевич, что подобный исход нам теперь не грозит. Если только вы, военные, не вознамеритесь нас отсюда выпереть. Как говорится, от греха.

— Да, этот вариант не исключён, — усмехнулся Блохин. — Должен же у нас хоть один рычаг воздействия оставаться? Вы ж, ребятки, неуправляемые!

— Нет, не так, — поморщился я.

— А что, скажешь, управляемые? — заломил бровь Альберт Сергеевич.

— Я хочу сказать, что просто не нужно нами управлять, сиречь манипулировать, — пояснил я свою позицию. — К нам другой подход нужен. Подсказать, или сами догадаетесь?

— А чего тут гадать? Мотивация — великое дело! — смахнул Блохин с экрана подписанные документы.

— Не просто мотивация, товарищ подполковник, а правильная мотивация! — заострил я внимание собеседника на самой важной детали.

— И это мы тоже уже поняли, Олег. Данных для анализа скопилось более чем достаточно. Именно поэтому мы и приняли решение вмешаться в ситуацию.

— То есть основная цель всей операции — вербовка? — не без иронии уточнил я. — Не слишком ли круто для парочки авантюристов?

— Для парочки авантюристов — да, безусловно, — подтвердил Блохин. — А вот для двух пассионариев, умудрившихся за какой-то год из банальной занозы в заднице трансформироваться в мощный дестабилизирующий фактор — в самый раз, как по мне.

— То есть вы и нашу с коллегой деятельность решили возглавить, раз уж не получается предотвратить?

— Возглавить? — задумался Альберт Сергеевич. — Вот уж нет! Сами, ребятки, всё сами! А нам достаточно и того, что вы будете свои авантюры с нами согласовывать. В идеале — до того, как в них ввязываетесь. Ну а если такой возможности нет, то хотя бы предупреждать, с какой стороны ожидать неприятностей.

— И… всё⁈ — не поверил я своим ушам.

— В основном.

— А не в основном? — встрял Вова.

— Станете прислушиваться к нашим рекомендациям.

— Хм… — задумчиво побарабанил мой напарник пальцами по бедру, — а в порядке исключения?

— А в порядке исключения будете выполнять наши просьбы, — целиком и полностью оправдал наши ожидания разведчик. — Не часто, и не очень обременительные…

— … но если припрёт — то и самоубийственные, — подытожил я.

— Только по отдельному согласованию и на особых условиях! — попытался чуть подсластить пилюлю Блохин. — Твои слова про правильную мотивацию я запомнил, Олег. И награда будет пропорциональна риску. Гарантирую.

Да-да, конечно-конечно, про себя посмеялся я, но вслух сказал совсем другое:

— Спасибо.

— Да не за что, — отмахнулся наш собеседник. — Кушай, не обляпайся! Ну что, ребятки, перейдём к делу?

— Было бы неплохо, — переглянулись мы с Вовой.

— Что ж, тогда начнём с основного фигуранта! — активировал Блохин встроенный в планшет голопроектор. — Полагаю, с этим господином вы уже успели познакомиться? Хотя по глазам вижу, что вопрос риторический!

Естественно, риторический! А какой он ещё мог быть, если в активной зоне проектора возникла патлатая башка с характерным разрезом глаз и физиономией, принадлежавшей Ли Тегуаю? Точно ему, разве что более молодому. Или просто не до такой степени побитому жизнью.

— Итак, господин Ван Хоу, он же Юджин Ван, он же Ли Тегуай, он же сеньор Инкуртадо! — ткнув голограмме в нос, торжественно объявил Альберт Сергеевич. — Личность, широко известная в узких кругах. Прошу любить и жаловать!

— Так-то не за что, — буркнул Вова, и разведчик незамедлительно вцепился в его оговорку:

— А чего так? Неужто он вас вокруг пальца обвёл?

— Попытался, — нехотя выдавил мой приятель. — Но мы его обломали. Правда, не очень-то помогло… долбаные контрики!

— Что вы имеете в виду, господин Иванов? При чём здесь коллеги из контрразведки?

— А, не важно! — махнул Вова рукой. — Я про контрабандистов, вообще-то!

Но я счёл нужным пояснить:

— По факту, Вова поработал без-воз-мезд-но, то есть даром! А именно, пресёк попытку покушения на жизнь клиента в надежде на пересмотр условий предварительной договорённости, а оный клиент скрылся в неизвестном направлении. Одна надежда, что мы ему нужны больше, чем он нам. И поэтому он сам нас найдёт. Потом.

— А вы, конечно же, сообщите об этом нам, — безапелляционно заявил Блохин.

— С фига ли⁈ — возмутился Вова.

— А это и есть одна из наших необременительных просьб, — улыбнулся разведчик.

Причём так улыбнулся, что отбил у нас с напарником всякую охоту к возражениям.

— Да нахрен он вам сдался⁈ — всё же буркнул Вова, как я понял, чтобы просто оставить за собой последнее слово.

— Ну, причин несколько… — вслух задумался Блохин. — Кстати, а он вам как представился? В каком именно качестве? Помимо, само собой разумеется, главы контрабандистов?

— Учёный, — пожал я плечами. — Жертва обстоятельств.

— Ну да, стандартный его трёп, — кивнул сам себе разведчик. — В общем, так, ребятки! Помимо всего того, что он вам на уши навешал — и это всё правда! — он ещё и самопровозглашённый борец с системой. Приверженец теории свободы информации. А если коротко и по существу, то идейный пакостник. В бытность свою в Китае причинил ущерба на многие миллионы, в результате чего и был прижат властями к ногтю. На какое-то время остепенился, а теперь, вон, снова за старое!

— А на Роксане он что делает⁈ — изумился я. — Это же режимный мир!

— А на Роксане образовалась проблема по его профилю! — развёл руками Блохин. — И ничего с этим не поделать! В своей области он лучший! Поэтому, собственно, его и не придушили втихаря… и не устроили авиакатастрофу. Ну, или какой иной несчастный случай. Так что пришлось привлечь. С предосторожностями, естественно. Но, сами понимаете…

— Куда б он делся, с подводной лодки? — глумливо ухмыльнулся Вова. — Вот вообще не удивлён, что у китайцев такое же раздолбайство на военном объекте царит! Забили на него, правильно?

— Скорее, чуть ослабили поводок, — поморщился Альберт Сергеевич. — А дальше нелепая цепь случайностей. Ну и вот!

— Так и выловили бы его сразу! — не сдержал я негодования. — Чего ждали-то⁈

— Как обычно — у моря погоды, — вынужденно признал Блохин. — Он и здесь, на островах, продолжал работать над проблемой, причём очень эффективно. И поэтому поступил приказ сверху — препятствий не чинить, просто отслеживать.

— Угу. А потом он стал работать слишком эффективно, и вы схватились за голову! — хмыкнул я. — Чёрт! И почему я не удивлён?

— Потому что это Роксана, детка! — ободряюще хлопнул меня по плечу Вова. — Здесь всё через одно место.

— Но… — задумался я, — если вам приказали его не трогать, то почему тогда?..

— … мы всё-таки решили вмешаться? — выдержал мой взгляд разведчик. — Потому что те, кто приказывал, далеко. Очень далеко. А мы здесь и сейчас. Тем более, такой случай представился — провернуть операцию чужими руками. Его свои же грохнули! Ну а мы да, мы сплоховали. Не доглядели. Не уберегли. Готовы понести заслуженное наказание! Хоть бы даже и выговор! Строгий!

— Короче, у вас тоже есть крыша, просто она не такая крутая, как у тех, кто промышляет левым экспортом с Роксаны! — вывалил я подполковнику только что родившуюся версию. — У вас тут война группировок, прямо как у корпов в Мэйнпорте! Но это, я так понимаю, не нашего ума дело?

— Правильно понимаешь, Олежек, — похвалил меня Блохин. — Подробностей раскрыть не могу, но, поскольку ты уже и сам сложил два и два, скажу так: Роксана — слишком лакомый пирог. Правда, вскрылось это обстоятельство далеко не сразу, и поэтому кое-какая информация просочилась вовне. В верхах случилась нехилая заварушка, пока приняли решение.

— Вы про алиеновские кластеры кубитов, Альберт Сергеевич? — уточнил я.

— Про них, Олег. Вся эта возня с добычей полезных ископаемых — не более чем возня. Маскировка. Концессия — вынужденная мера. Иначе никак не получалось пустить находку в оборот.

— То есть РКА зассал осваивать здешние закрома в открытую, и перевалил ответственность на частников из корпорации? Так, что ли? — не мигая, уставился Вова на разведчика. Тот угрюмо кивнул, и мой напарник продолжил развивать мысль: — А частникам на приличия и международную обстановку плевать, и они моментально сформировали чёрный рынок и кучу контрабандных каналов сбыта. Которые вы поначалу контролировали, но очень скоро этот контроль утратили.

— Скорее, масштаб предприятия превзошёл все самые смелые прогнозы, — попытался оправдать я военных. — Плюс корпы и все остальные за спиной у вояк вступили в картельный сговор и сформировали второй чёрный рынок, внутри первого. Ну, вы поняли!

— Не, Проф, что-то тут не вяжется!

— Вы всё в целом верно описали, ребятки, но упустили ещё одну — очень важную! — деталь, — вернулся в разговор Блохин. — Изначальная операция с концессией и чёрным рынком курировалась разведывательным управлением Флота-3. И у нас тут сложился некий уютный междусобойчик. Всех всё устраивало. Корпорация исправно добывала ископаемые и под шумок вывозила «мускус», из которого две трети шли — через подставных лиц, естественно! — на нужды РКА. А остального вполне хватало для того, чтобы создавать видимость нормальной контрабанды. Но как только клиенты — из оставшейся трети — распробовали товар, спрос возник такой, что мы… как бы это помягче…

— Прифигели, — подсказал я.

— Типа того, но в энной степени. И угадайте, что произошло дальше? — одарил меня ироничным взглядом подпол.

— Сформировалась ещё одна группа по интересам, но в вышестоящих инстанциях? — предположил я.

— Именно! И мы теперь мечемся между двух огней. Флотское начальство и кое-кто из генералитета, да и из служб безопасности тоже, осознаёт серьёзность ситуации — большая часть неучтёнки уходит за пределы РКА, и дальше след её теряется. А на что способны местные кубиты в связке с нашими, человеческими, компьютерами ты, Олег, представляешь гораздо лучше меня!

— Это… проблема, да, — через силу выдавил я. — И не только из-за их вычислительных мощностей. Вы ведь в курсе, что на Роксане когда-то была война? Тотальная, в результате которой роксанианцы вымерли?

— Да, эта теория у нас проходит за основную, Олег.

— Это хорошо, — кивнул я. — А вы задумывались о том, что она, по факту, так и не закончилась? Просто не осталось никого, кто мог бы заключить мир! И поэтому наследие роксанианцев до сих пор конфликтует между собой! «Оптические» и «мускус» — это, по сути, две враждующие фракции! А теперь представьте, что может произойти, если эти технологии окажутся в руках уже наших противоборствующих группировок?

— Ну, пока что масштаб явления ещё слишком мелок, чтобы опасаться глобального конфликта…

— Вот именно, пока! — перебил я подполковника. — Альберт Сергеевич! Нет, ну серьёзно! Что будет, если реально наши и… да те же китайцы! — освоят технологии, отмасштабируют и внедрят повсеместно? И ладно, если только «мускус»! А если ещё и «оптических» запараллелят⁈ А если, не дай бог, создадут гибридную технологию, как Ли Тегуай⁈ Я вообще не берусь предсказать, как себя поведут «оптические» в связке с носителем, модифицированным «мускусом»! Это же натуральная бомба замедленного действия! Чёрт, у меня аж холодок по спине!

— Собственно, именно по этой причине мы и приняли решение ограничить деятельность Юджина Вана, — совершенно буднично произнёс Блохин. — Пока масштаб явления не слишком велик. А теперь, благодаря тому, что господин Иванов не успел под корень извести всех заговорщиков, мы полностью перехватываем контроль над группировкой. Мало того, ещё и исключаем внедрение в производство самой свежей разработки Вана — того самого гибрида, что столь эмоционально описал Олег. Необходимая разъяснительная работа будет проведена немедленно.

— То есть вы ещё и бандосов вербанёте⁈ Лихо! — восхитился Вова.

— Многозадачность — наше всё! — без ложной скромности отозвался разведчик.

— Я предпочитаю называть это хитрожопостью, товарищ подполковник.

— Сочту за комплимент, Владимир! — ухмыльнулся Блохин. — Итого, по результатам оперативной разработки нам удалось взять под контроль производство и канал сбыта квантовых компьютеров на основе… как вы их называете, Олег?

— «Оптические».

— … «оптических» кубитов, а также заручиться поддержкой двух очень активных и пронырливых молодых людей…

— Предприимчивых, товарищ подполковник!

— Ну да, ну да… — закатил глаза Альберт Сергеевич. — И это плюсы. Но есть и минус — Юджин Ван сбежал. Как и куда — вопросы, конечно, интересные, но ответы на них здесь и сейчас мы вряд ли получим. Поэтому остаётся только ждать, где он проявится в следующий раз. И с какой ещё безумной идеей. Ну или… — покосился он на меня.

— Ничего пока обещать не могу, — помотал я головой. — Специально его искать я точно не стану. Но если вдруг дорожки наши пересекутся… посмотрим.

— Только учитывай, что он очень, очень опасен! — предостерёг меня разведчик. — Не спрашиваю, где именно ты планируешь с ним пересечься… но могу предположить. Поэтому дам совет: будь предельно осторожен, Олег! Роксана таит множество секретов, и большинство из них очень неприятные. Я бы даже сказал, смертельные.

— Других не держим! — отмахнулся я. — Привык уже. Техника безопасности — наше всё!

— А по вам, ребятки, и не скажешь, — хмыкнул Блохин. — В общем, это всё, что касается «оптических». С «мускусом» ситуация несколько проще, там теперь шеф Мюррей руку на пульсе держит.

Хм… это он, типа, «проговорился»? И ведь уже не первый раз! Ладно, буду рассматривать это, как весьма прозрачный намёк. Ибо никто не упоминает имя шефа Мюррея всуе, даже цельный подполковник разведуправления флота!

— Проф, ты жрать будешь? — отвлёк меня от воспоминаний Вова.

— Да как бы… — прислушался я к организму, и организм ответил красноречивым бурчанием в животе. — Буду!

— Ну идём тогда!..