Неандерталец II: Восточные земли

Глава шестнадцатая Затянувшееся сражение

— Наверное, ты знаешь, что делаешь, Рэту— Эхоут мягко отпустил ветвь орешника, за которым прятался. В сражении, за которым они наблюдали с самого утра ничего не поменялось— темнокожие обложили холм, на котором засел Эссу с длинноногими и похоже, что никуда не торопились.

К стоянке на высоком холме они вышли еще вчера. Эхоут рвался сходу напасть на нее, тем более, что тропу, которая вела наверх, никто не охранял. Неугомонный посчитал, что прежде чем кто-то из врагов достанет свое копье или лук из землянки, они успеют перебить охотников темнокожих. Эхоут едва не подрался с Рэту, когда тот отверг его план и запретил приближаться к реке. Эпей Три Пальца и Энзи с трудом разняли вцепившихся в друг друга мужчин. Вдобавок, словно издеваясь над неуемным Эхоутом, рыжий приказал хорониться всем в невысоком подлеске, будто они зайцы, прячущиеся от лисы, а не вооруженные мужчины из семьи Гррх. Запрет касался всех, кроме Энзи— он незаметно исчез среди белого дня и неслышно появился уже только ночью.

— Длинноногие и Эссу сражались и потеряли троих. Я видел могилы. Детей с ними не было— если темнокожие их еще не убили, то спрятали где-то на стойбище. Следы людей Долгой дороги вели на хребет, мы отправимся за ними, как только наступит восход.

Трое. Повисло молчание. В драке ведь чего только не случается.

— Если бы среди них был Эссу, то большеносый не вышел бы из того сражения до тех пор, пока темнокожие не убили его, а заодно и длинноногих— Энзи ответил на вопрос, который они себе задавали.

Звук рога Энку они услышали, когда только-только успели дойти до ручья. Сигнал прозвучал два раза, значит, их атакуют. Они не успели прийти к ним на помощь. Судя по лицу Рэту, это обстоятельство его ничуть не огорчило.

— Эссу не примет бой там, где не сможет долго обороняться или бежать.

Энзи провел отряд вверх по ложбине и теперь они наблюдали за сражением из густого орешника. Эхоут в очередной раз отпустил скрывавшую его ветку с крупными листьями, которая вернувшись на место, укрыла его светловолосую голову и посмотрел на Рэту, который снова отрицательно помотал головой. Ждет подходящего момента, а когда он наступит, знает только он один.

В застывшем бою что-то поменялось. Несколько лучников темнокожих, отправившиеся на стоянку по какой-то своей надобности похоже, что вернулись с какими-то неожиданными новостями. Рэту видел, как они возбужденно размахивают руками в собравшейся вокруг них толпе охотников. Что у них могло случиться на стойбище?

— Уху, уху…

Заскучавшие охотники речного племени решили поднять свой боевой дух, а может и спровоцировать осажденных на атаку. Крики, впрочем, быстро утихли. Третья часть из них снова ушла на свою стоянку, а остальные принялись за еду, которую принесли женщины.

— Они что-то придумали, подождем, — Рэту выглядел встревоженным. Возвращение темнокожих на стойбище ему не нравилось. Ввяжешься сейчас в бой, рискуешь в любой момент получить от них удар в спину.

Темнокожие не стали долго испытывать их терпение и быстро вернулись, правда, вместо луков они принесли с собой короткие копья.

— А вот это плохо, — Рэту занервничал, как только они начнут взбираться на холм, мы нападем на них.

— Почему, у Эссу и длинноногих длинные копья, они не подпустят их к себе.

— Стрелы не пробьют плетенные палки Эссу, а от брошенного короткого копья они не спасут.

— Мясо едят, — Энку завистливо вздохнул. Противник отошел от них и теперь подкреплялся принесенными женщинами припасами.

А вот Андрея заботило совсем другое, кроманьонцы не полезли под удар щитами, на что он надеялся, а терпеливо дожидались или их ухода, или неподготовленной атаки. А теперь вдруг принесли с собой дротики. Хитрые, понятно, почему они заселили весь мир. Удара с убойного расстояния метровыми копьями щиты людей Долгой дороги не выдержат, строй расстроится, а завершат разгром лучники. Темнокожим останется только добить противника. Простой бой превращался в какую-то шахматную игру, в которой нужно учесть действия разных фигур противника. До сих пор в этом времени все было просто, драка стенка на стенку— кто сильней и многочисленней, тот и победил. Андрей, трезво оценивавший свои таланты, сомневался, что сможет вовремя принять правильные решения.

— Идут, мы их встретим, — Энку тоже увидел изменения в рядах темнокожих.

Андрей отбросил сомнения, им надо выдержать первый удар дротиками, а дальше будет видно.

Они выстроились в два ряда на вершине холма, когда начнут кидать короткие копья, то снизу вверх им будет это делать не так удобно. Вооруженные метательными снарядами кроманьонцы осторожно к ним приближались, их подбадривали криками расположившиеся сбоку лучники и отставшие мужчины с длинными копьями.

— Уху…

Дротик прошил щит насквозь вонзился в грудь длинноногому. Его положили на траву, Эзуми осторожно вытянул из тела острие из кости. Короткое копье летело с такой силой, что пробило щит, толстую шкуру быка и сломало ребро. Рукой так не метнешь. Копьеметалка.

— Рассыпаемся, — Андрея от напряжения пробил пот. Забыл про эти желоба, которые позволяют метать дротики намного дальше. Но и попасть таким образом можно только в крупную цель. В довершение неприятностей на них начали падать пока еще редкие стрелы. Кажется, враг переиграл его, он начал подумывать, что неплохо бы и отступить, пока еще не поздно

— Бу-буу-буу…

Энку поднял вражеский дротик, со злостью отправил его обратно и дал сигнал в свой рог.

— Ду-дуу-дууу…

— Рыжий! Это его горн— недолюбливающий Рэту большеносый на этот раз обрадовался.

Темнокожие замешкались, бег вооруженных дротиками мужчин застопорился, они завертели головами в поисках источника звука. Откуда-то из окаймлявшего хребет густого кустарника вышли пятеро охотников «старых людей», а за ними несколько пальцев рук подростков, вооруженных странными кривыми луками.

— Гррх…

Далеко они, клич едва был слышан на холме.

Сбитые с толку кроманьонцы прекратили атаку и сбились в кучу. Они оказались зажатыми между двумя отрядами «старых людей», один из которых все также стоял на холме, а второй стремительно приближался. Наконец они решили разделиться и встретить противника по отдельности.

— Лучшей возможности может и не представиться, — тихо сказал Энку.

— Строимся. Дай сигнал атаки.

Хорошо начинался день для мужчин речного племени. После первой осторожной атаки на засевших на холме «старых людей» был сделан выбор в пользу осады. План был хорош— убивать детей на глазах противника, а когда он полезет их выручать, то попадет в ловушку как бык в незнакомых горах, угодивший в расщелину скалы. Останется только перебить их на открытом месте стрелами. Но охотники посланные на стоянку за детьми «старых людей» вернулись ни с чем— детей в яме не оказалось, а охранявший их подросток сказал, что кто-то ударил его по голове и он ничего не помнит. С происшествием разберутся позднее, а пока старшие охотники племени приказали атаковать отрядом вооруженными короткими копьями. Никакие плетенные палки не помогут от копья брошенного с близкого расстояния. Но тут в самый разгар атаки откуда-то появился еще один отряд «старых людей». К счастью, среди них было только пальцев одной руки взрослых, а остальные подростки. Плохая новость— что юноши были вооружены луками, пусть короткими и сделанными из кривых палок, но луками, а значит не получится теперь их безнаказанно перестрелять издалека. Подумав, старшие охотники решили разделиться. Часть мужчин с луками и копьями отправилась навстречу возникшему из неоткуда отряду, а вооруженные дротиками должны были продолжить атаку на холме.

Быстро приближавшиеся «старые люди» неожиданно остановились— подростки с корявыми луками остались позади, а вперед вышли трое мужчин с волосами цвета солнца, один с белыми как снег, а с ними еще двое совсем небольшого роста, но шире в плечах раза в полтора. Все с копьями и плетенными палками. Люди речного племени остановились на расстоянии полета стрелы.

— Ду-дуу-дууу…

После тройного сигнала подростки «старых людей» разом натянули и запустили стрелы с блестящими наконечниками. Потом еще и еще. Куда? Не летят тонкие копья так далеко, да еще и из кривого лука.

Имевшие несчастье оказаться впереди мужчины с копьями один за другим падали на землю. Остальные попятились, но было поздно. После очередного залпа нервы оставшихся на ногах не выдержали, они побежали в сторону стоянки, куда уже неслись со всех ног почуявшие неладное женщины, тащившие на себе детей.

Кроманьонцы вооруженные дротиками на этот раз не очень то и спешили и похоже занимались сейчас тем же, чем и Андрей. Наблюдали, как отряд Рэту выстроился и ждет нападения.

— Смотри-ка, и Лэнса с ними, — зрение у Энку было превосходным. Младшие охотники натянули свои луки и не ожидавшие такой дальнобойности их оружия темнокожие попадали на землю. Стойкие они все-таки. Каждый из юношей выпустил не меньше двух десятков стрел, прежде чем они побежали. Пора и им.

— Стариков не убивайте, — успел сказать Андрей, прежде чем они лавиной упали сверху на деморализованного противника.

— Гррх…

Так плохо закончился для людей речного племени хорошо начинавшийся день.

Энку сердито скинул с камня крашеный череп большерога и сидел теперь на нем.

— Плохая драка получилась, все темнокожие разбежались по долине. И детей не оказалось на стоянке, мы ее всю перерыли.

— Если бы Рэту не взял с собой младших охотников, мы не смогли бы победить.

— Я тоже только двоих догнал, вы хотя бы до этого с ними дрались, не зря я эти луки не люблю— Эхоут тоже остался недоволен победой.

— Прежде чем завершится Долгая дорога ты успеешь еще много раз посражаться, мой драчливый друг— утешил его Андрей.

Стоянку после разгрома темнокожих они разорили дотла. К неудовольствию победителей людей на ней почти не оказалось. Только несколько замешкавшихся женщин с детьми. Хозяйственные «каменщики» уже собрали в несколько больших куч обработанные шкуры, младшие охотники собрали брошенные темнокожими копья и дротики.

— Мы найдем детей, раз уж их здесь нет, то они еще живы. Пойдем, посмотрим на стариков.

Они стояли в яме, которая находилась по центру стоянки, время от времени что-то говоря друг другу. Никакого видимого страха— гордая осанка людей привыкших говорить другим, что им делать и презрительные взгляды в сторону охранявших их сейчас низкорослых «каменщиков». Андрей показал на себя и назвал свое имя. Теперь смотрят с интересом.

— Где наши дети? — сказал Андрей на языке девятиглавого племени. — Я отпущу вас, если они будут живы.

С трудом, но поняли. Вроде и живут эти племена не так уж и далеко друг от друга, а языки звучат по разному.

— Не знать! Дети убежать.

— Куда?

— Не знать!

— Зачем вы украли их?

Молчат. Хотя и так понятно, считают их захватчиками на своей территории, а с непрошенными гостями здесь не церемонятся.

— Раз уж они не знают, где дети, то их надо убить, — практичный Энку не видел смысла и дальше с ними возиться.

— Возьмем их с собой, Энзи уже нашел несколько троп, которые ведут отсюда к долине, мы пойдем по следу. А младшие охотники и «каменщики» пусть строят плоты и плывут к нашей стоянке по воде.

Арху сморщился, наступив на правую ногу. Очень уж быстро они бежали со стоянки, он явно ее перегрузил. Все, привал, тем более им попалась у реки небольшая уютная поляна, подросшая трава на которой словно так и просила прилечь на нее. Хорошее место, редко найдешь в лесу такую, только почему-то лесным оленям она не по нраву, нет их следов.

— Отдыхаем.

Смышленые. Тут же все растянулись на земле. Дети «старых людей», несмотря на свой необычный облик, мало чем отличались от своих сверстников из его семьи. Самых маленьких он нес на руках, когда бежали со стоянки, теперь они старались держаться к нему поближе. Чувствовали защиту. А настороженность остальных уже прошла. Он отметил, что похоже все они родственники, очень уж одинаково выглядели— все белоголовые, худощавые и с выраженными подбородками. У крепышей из числа «старых людей», за которыми он наблюдал в Большой яме, подбородка считай, что и вовсе не было. Арху вытащил из-за пазухи большой кусок вареного мяса, завернутого в лопух, и разделил его между ними по кусочку. Они начали меняться порциями— тем, кто выглядел помладше, в итоге достались куски покрупнее. Странные обычаи заведены в семьях «старых людей», у настоящих людей все произошло бы точно наоборот.

Все, пора идти дальше. Арху встал на ноги, когда заметил, что толстая ветвь на одном из прилегающих к поляне деревьев сильно раскачивается, несмотря на отсутствие ветра. Он успел выставить копье, когда что-то массивное мелькнуло в воздухе и сбило его с ног.

Кто-то лил ему на лицо воду и мокрая трава приятно холодила затылок. Живой. Арху открыл глаза, вокруг него полукругом собрались дети «старых людей», то один из них, то другой бежал к реке, чтобы принести в свернутых листьях лопуха воду.

Увидев, что он очнулся, они все вместе заверещали своими тонкими голосами, указывая на центр поляны. Арху приподнялся. Брр. Старый огромный самец с одним клыком, от второго остался неровный обломок. Лучше бы он и когти свои обломал, которыми располосовал его одежду на животе, заодно выдрав кусок мяса на груди. Старший охотник обругал себя, заметил ведь, что нет никаких следов копытных на поляне, ни лесного оленя, ни большерога, ни даже раздвоенных кабаньих— вепри любят лакомиться корнями растений. Наконечник копья вошел Брр прямо в живот и обломался где-то внутри. Надо бы снять шкуру, это редкая добыча, а уж для старого охотника и вовсе немыслимо убить Брр. Ох и удивятся в его семье, когда он появится с детьми в количестве пальцев двух рук, да еще со шкурой грозного хищника. И хорошо бы внук внял его совету и бежал, как только «старые люди» начнут побеждать. Арху промыл рану водой, которую принесли дети, вымазал кашицей, которую получил, пожевав растущую у реки пахучую траву.

Через некоторое время они отправились дальше вдоль реки. Арху шел впереди, на руках у него снова устроились самые маленькие дети, не могут они столько ходить. А те, кто постарше кряхтели под тяжестью шкуры страшного Брр. На опустевшей поляне у голой туши старого хищника появились первые падальщики.

— Я нашел следы детей, с ними был старый охотник с больной сильной ногой, — Энзи все-таки сумел разобраться во множестве следов, которые оставили вокруг стоянки бегущие с нее темнокожие.

— Думаешь, это темнокожий?

— У него их оружие.

Кто бы это мог быть. Может пленные старики знают.

Старейшины речного племени все так же спокойно стояли в своей яме. Они понимали, что в живых их не оставят, это было бы немыслимо и непонятно.

— У кого из старых охотников вашего племени больная нога?

Поняли. Молчавшие до того старики начали что-то оживленно обсуждать между собой. Андрей терпеливо ждал.

— Арху.

— Где находится его семья.

Не отвечают. Не хотят навести чужаков на стоянку своего племени.

— Арху забрал наших детей с собой.

Чтобы они поняли, Андрей нарочито похромал, показывая, что держит за руку воображаемого ребенка. Из ямы понеслись гневные выкрики, кажется, они не знали о поступке Арху.

— Арху, река…

Один из стариков показал на солнце и три пальца.

Три дня пути? Но это пешком по заросшим лесом террасам и холмам. А если по реке, то будет гораздо быстрее.

На захваченной стоянке стало малолюдно. Трофеи снесли вниз на берег реки, где младшие охотники и длинноногие под присмотром «каменщиков» валили деревья для плотов. Удобно все-таки передвигаться по рекам, и десятую часть трофеев они бы с собой не смогли забрать, возвратись они тем же путем, каким пришли сюда.

Энзи и Рэту собирались в дорогу— проверяли оружие, чинили сандалии, заворачивали вареное в горшках мясо в листья.

— Мы поплывем по реке, а не пойдем по следу.

Оба молча переглянулись, но Эссу редко шутит, поэтому ждут пояснения.

— Я знаю, куда их забрали, на плоту мы быстрее догоним их.

Очередное дерево не выдержало натиска топора Гррх и с треском рухнуло с лесного склона. Младшие охотники потащили его на ровное место, где принялись очищать ствол от веток. Энку стер пот с лица, на котором от натуги покраснели оба его шрама.

— Сколько еще этих деревьев нам надо, топор уже затупился.

— Еще два раза пальцев рук, — Андрей на пару с Лэнсой подхватил очередное бревно и потащил к берегу, где вязали плот с помощью длинных нарезанных из шкур кожаных ремней.

— Если хочешь, то можешь перейти в наш отряд.

Лэнса за прошедший год стал выше на полголовы, еще пару лет и нужно будет ему искать женщину.

Сын Эссу заколебался.

— Я останусь с семьей из под Белой горы.

— Нет уже семьи из под Белой горы, все мы люди Долгой дороги.

Три плота были готовы уже к вечеру. Андрей не видел смысла забирать с собой много людей, если бы этот Арху хотел нанести вред детям, он не увел бы их с этой стоянки. Оставшиеся здесь младшие охотники и длинноногие отправиться за ними позже, когда свяжут достаточное количество плотов.

— А этих куда? — Энку возмутился, когда утром Эхоут привел к берегу стариков со связанными руками, которые теперь опасливо смотрели на покачивающиеся в воде бревна.

— Эссу знает что делает, они покажут дорогу— ответил ему Энзи, прежде чем Андрей успел открыть рот.

— Смотри, боятся, — большеносый переключился на старейшин, которые столпились у плотов, отказываясь ступить на них. Теперь он подталкивал их древком копья.

— Ты тоже боялся, когда в первый раз увидел их в моей старой семье длинноногих, — огрызнулся Эхоут.

Надо отдать старейшинам должное. Уже довольно скоро после отплытия они перестали жаться к середине плотов, где, по их мнению, было безопаснее всего, и крутились по всей их поверхности. А потом и вовсе последовали примеру людей Долгой дороги, уселись на край плотов, свесив ноги в воду, с любопытством обозревая берега реки.

— Щиты!

Крик Рэту был слышен, наверное, по всей долине. Одинокая стрела пролетела над их головами, без плеска нырнув воду.

Но больше никто по ним не стрелял.

— В стариков боятся попасть, — встал во весь рост спрятавшийся за щитом Рэту. — Это хорошо, что мы их с собой взяли.

И сколько им еще плыть до места, как далеко находится стоянка этого Арху?

Пахучая трава была противна на вкус. Арху прожевал ее и наложил получившуюся кашицу на рану. След от когтей Брр стал красным и он уже не мог нести самых младших детей на руках. Сколько он уже видел таких ран от когтей, зубов или рогов. Крепкие мужчины не обращали на них внимания, а через день становились горячими как нагретый камень, просили пить и заканчивали свой путь, сидя в ямах со своим оружием, осыпанные красной краской. Ему хотелось пить, поэтому они с детьми спустились к реке. Хорошее место, отмель, напротив крутая скала. Никто их не увидит, разве что рыбы выглянут из воды. Дети поймали руками несколько мелких рыбешек и поделили между собой. И ему принесли его долю. Арху прикрыл глаза, до стоянки его семьи еще полдня пути, если хватит сил пройти через заросшие холмы Большой ямы.

— Эссу, Энку, — его разбудили громкие крики детей.

Он слышал похожие имена от них, когда раздался странный звук рядом со стоянкой на горе. Арху открыл глаза. Дети бегали по берегу и размахивали руками, а по реке плыли связанные бревна «старых людей», которые уже направлялись прямо к ним.

— Эссу, Энку

Андрей не верил своим глазам, совсем рядом по берегу бегали дети длинноногих, которые размахивали руками, стараясь привлечь их внимание. Рядом на шкуре Брр лежал темнокожий, который держал в руке маленькую рыбку. Не снесло бы ниже течением. Энзи не выдержал, взял в зубы длинную веревку и поплыл к берегу.

— Плохо, сильно воспалилась, — Рэту достал горшочек с мазью Граки и обработал рану Арху. — Не знают темнокожие, как такую красноту лечить.

Старик со скрипучим голосом с интересом наблюдал, как «старый человек» с огненными волосами мажет чем-то след от когтя Брр. Хорошее средство, оно холодило рану, стало легче. Пригодилось бы его семье.

— Арху, плыть…

Другой «старый человек» показал на плавающие бревна. Что же, по воде до его семьи совсем рядом. Он посмотрел на связанных старших охотников и показал на них.

— Арху.

«Старый человек» рассмеялся. Старикам развязали руки.

Туда. Арху показал, где нужно ему сойти на берег. Старшие охотники племени остались с ним, помогут дойти до стоянки.

— Тебе.

«Старый человек», который немного понимал их язык, вручил ему серебристое острие для копья, такого же цвета большой нож и горшок с мазью, расписанный медведями. Что же, будет подарок для Айола, если внук выжил, он так хотел добыть их в бою. Старшие охотники речного племени долго смотрели вслед уплывшим по реке бревнам. А вечером им многое нужно обсудить, касающееся жизни речного племени.