Покоривший СТЕНУ 19: Оазис

17. Дань, слишком большая для платы

На экране показался образ зловещего рыцаря-нежити с розоватым огнём в глазах. Будто сотканные из живого мрака плащи с капюшонами, под которыми проступали хищные очертания тёмного металла брони, отливающей фиолетовым.

Дальше механизм-разведчик не выдержал. Что его убило, мы так и не поняли, но трансляция прекратилась.

— Какая ирония… Чёрный ипподром стяжателей рядом с имитацией башни Тиши…- произнёс Манри. — Прежний я бы сказал, что у создателя этого места скверное чувство юмора.

— Ты знаешь, что это за твари?

— Когда-то давно, когда мир ещё не знал истинной сути бездушной богини, она была известна как владыка Забвения. Младшая из Дочерей Смерти. И как её дочь, она тоже имела право управлять нежитью.

— Нежить с бледно-розовыми глазами, — насторожилась Белая. — Слышала о такой, но не встречала лично.

— Некогда они служили Неназываемой богине верой и правдой, но затем чёрная воля хозяйки исказила их, обратив в пустоту. С тех пор они скитаются по миру, собирая боль и страдания смертных. Так «рыцари Забвения» стали «стяжателями гавваха».

— Вы их убивали?

— Да. Фрактальной нежитью. Опасайтесь их крика. Он содержит в себе мёртвую магию, которая обходит обычное сопротивление.

— Да, Система говорит про акустический урон, — сообщила Белая. — Звук лучше чем-то заглушить.

— Благословением Тишины, — предложила Сайна, глядя на Эстель. Та решительно кивнула.

— Не пойдёт, — я покачал головой. — Слишком маленький радиус действия.

Пространство чёрного ипподрома, как его назвал Манри, было достаточно обширным. Скорее всего, это хаб. Но твари здесь обитают явно не простые, раз никто не позарился на их локацию.

— Живым с ними сложно совладать, — добавил Манри. — Против вас они будут сильнее и призовут големов.

— Кого? — удивилась Белая. — Об этом у Системы ничего нет…

— Когда они собирают достаточно много дурных чувств, то начинают плести из них химерных тварей. Смешанные друг с другом комки ваших врагов, — пояснил Манри.

— Арк, так может мы их сами? Я и Манри с ребятами, — предложил Наги. — Будет весело.

Я хотел было ему отказать, но затем чуть подумал и кивнул.

— Сформируйте боевую группу из всех с цепью нежити. Вперёд пошлите младших дендроидов. Сейчас соберём ещё из тех, кто валяется в прошлой локации. Пространства здесь много, одного вашего отряда не хватит. Мы будем в третей линии обороны. Если почуешь, что не держите — отступай, мы прикроем издали.

План был принят. Я открыл убежище. Мордред вышел помогать мне ваять новых некродендроидов, а Сайна подняла группу боевых машин. Как и нежить, они были иммунны к воздействую мёртвой магии.

Когда мы вернулись к ипподрому, Вереск встречала нас с массивными колонками. Тамарскими, судя по наличию бирюзовой подсветки — они её совали во всю свою технику, даже там, где она нахрен была не нужна.

— Что слушаем? — спросил я у неё с ухмылкой.

— Выбирай, — ответила за неё Сайна, появляясь словно из ниоткуда с ещё одной колонкой. Затем поставила и выложила сверху два прозрачных тамарских накопителя, — это у Вайса взяла, христианский рок. А это не помню откуда.

— Это что? — я глянул на выплавленную надпись на карте памяти.

— Почти то же самое, мантры, но в обработке повеселее. Тоже отгоняет нечисть. Есть и классика, если что. Молитвы и прочее. Но они уже поднадоели.

— На твоё усмотрение, лишь бы работало, — одобрил я.

Действительно, если нам нужно создать громкий звук, то почему бы сразу не использовать то, что ослабит тёмную суть нашего противника?

Собравшись в новое построение, мы начали медленно продвигаться вперёд по локации. Местные стражи пока что на нас не реагировали, но я знал, как обманчиво может быть мнимое спокойствие Стены.

— Идут! — крикнула Эстель, поднимая голову от песка, покрывавшего стадион.

Локация шла вверх, захватывая и тридцать четвёртый этаж. Туда её краю тянулись пустые ряды сидений для зрителей. Зайти туда снизу было нельзя, но для этого у нас были антигравы.

Лифа со своей стрелковой командой полетела вверх, чтобы занять удобные снайперские позиции. Мерлин поднял руки, зажигая над ними синеватые огни. Его мана потекла по пространству, освещая всё вокруг.

Возникло неприятное воспоминание о мракобестиях — в их локациях тоже было темно. И темнота так же сопротивлялась попыткам её развеять.

Лёгкую дрожь земли от множества копыт лошадей вскоре почувствовал и я сам. Посмотрел себе под ноги и увидел, как слегка подпрыгивают небольшие камешки у моих ног.

Средство от несущегося строя лошадей было придумано уже очень давно. Идущая нежить по приказу Манри подняла вперёд копья. Я увидел фигуру Мордреда — обычно он не интересовался сражениями и редко покидал свою лабораторию в убежище, но сейчас решил нас почтить своим присутствием и разъезжал на некротическом скакуне с ярко горящими зеленью глазами.

Рядом с ним, будто собачонки, стояли жутковатые шипастые шары, напоминающие перекати-поле. Старая разработка Мордреда ещё времён сражений на двадцатом.

Второй выделяющейся фигурой была Белая на полуреальном звере. Как по мне, глупая затея пытаться соревноваться с мёртвыми рыцарями на их поле.

Позади раздался мощный гитарный риф первого трека, и услышать что-то помимо него было уже невозможно.

Я вновь перешёл в режим мудрости природы, поднял облака летучего лишайника и принялся насыщать поле боя своей маной, заключённой в крохотные грибные формы. Именно так и распространялись микоты. Незаметно захватывая пространство и подменяя собой существ и предметы.

Вскоре я смог перед внутренним взором ощутить нашу часть ипподрома и увидеть, как строй мёртвых рыцарей в чёрной броне врезается в ряды копейщиков-некродендроидов. Увы, этот раунд был не за нами. Лошади были укрыты металлом, будто танки, и легко ломали копья, несмотря на генетику цветов церу.

Острота растений не помогла, но помогли тела некродендроидов, сами по себе хорошо способные блокировать путь. Мордред, а настолько точно управлять ими могли только я и он, приняли расходовать свой запас жизненных ресурсов на резкий рост, таким образом превращаясь в смертельно опасные колючие заросли.

Лошади стяжателей продавливали этот лес, но всё равно вязли, а копыта охватывались растениями.

Враг попытался избавиться от этого с помощью некротической энергии. Типичный и хороший ход для нежити. Против обычного друида это было бы очень эффективное средство, но не против меня.

В случае Алолесья и некродендроидов проблема решалась использованием тёмного леса, и погибшие существа снова вставали в строй. Дендроидов-жрецов, способных применять подобие моего навыка, которое питалось от энергии гибели существ, в том числе и растительных, было достаточно.

Сжигание дендроидов некротизмом позволило применить этот навык массово по первой линии, таким образом загоняя часть рыцарей в ловушку.

Дальше начался ближний бой. Пробить чёрную броню дендроиды не могли. Потому просто пытались опутать, гибли от некротизма и тут же возрождались. Поняв, что ситуация заходит в тупик, Манри принял решение вмешаться в бой и атаковать ставшего неповоротливым врага.

Пока что бой шёл хорошо, но я держался настороже. В любой момент Стена могла выкинуть какой-то новый трюк. Потому, когда ситуация резко изменилась, я был готов.

Громкая музыка, под которую мы так хорошо валили стяжателей, внезапно оборвалась. Я обернулся и увидел странное существо, напоминавшее сшитую из множества разных существ жирную многоножку, на которой красовалась голова Леви, Первуха и перекошенная рожа Емельяна Рыбника.

— Ты труп, Арк! Как мог меня убить? Кто теперь будет следить за балансом⁈ Идиот, ты обрёк нас на вымирание!!

— Ничтожество, — вопил Первух. — Я принесу твою душу на алтарь Вельзевула!

И только Рыбник таращил глаза в разные стороны и безудержно ржал.

Големы стяжателей принимают облик, собранный из моих врагов, — вспомнил я.

Это просто иллюзия.

Тем не менее, многоножка подняла восемь торчащих из разных мест тела рук, в одной из которых был знакомый навык «меч ангела». Леви с Рейном сражались именно на таких.

Тия и Амория, остававшиеся рядом со мной, мелькнули мимо и устремились сражаться с чудовищем.

Я собрал своё сознание из лишайника за спиной у голема и сразу же вонзил в тело существа майр. Внутрь тела твари выстрелило семя, заражённое стихией цветов зла.

Гибридная стихия начала прорастать в теле твари, и та задёргалась, безуспешно пытаясь сопротивляться ассимиляции. И в то же время не прекращала отбиваться от двух тел Тии множеством рук.

Тварь могла применять магию. Прямо под Аморией зажглась демоническая пентаграмма, и та с трудом отскочила. А в месте разлома показалась лапа демона, пожелавшего присоединиться к схватке.

С запозданием над нами завис один из дронов Сайны, подсветив поле боя алым. Магия мгновенно погасла. А следом раздалось несколько выстрелов, оставивших дыры на теле некротической многоножки.

Тварь регенерировала с невероятной скоростью и продолжала попытки зацепить кого-то из нас. Но теперь противников у существа было уже слишком много.

Однако этот удар в спину оказался болезненным для рейда. Едва музыка стихла, раздался многоголосый нечеловеческий крик. Это мгновенно изменило расклад на поле боя. Стяжатели гавваха пошли в наступление. К ним поступало подкрепление из товарищей. Удар на себя в ближнем бою приняла группа высших некродендроидов, а звуковая волна докатилась до наших ушей.

На душе сделалось паскудно. Во рту встал неприятный привкус горечи и злости. Как живое встало воспоминание, как Аркфейн кладёт раскрытую ладонь на голову перепуганной девчонки, с заплаканным лицом.

— Я тоже тебя люблю, — вырвалось из его… или слетело с моих собственных губ. И следом: — Медный король! Возьми что мне дорого, дай то, что нужно!

Мудрость природы.

Я не знаю когда и как навык успел слететь, но хорошо, что мне хватило ума вновь к нему перейти. В голове сразу же прояснилось, а прошлое перестало иметь какое-либо значение.

Пусть прошлые грехи, о которых я даже не помню, остаются в прошлом. Нынешний я никогда так не поступлю.

Картина, которую я увидел после этого, была ужасающей. Треть рейда была небоеспособна. Проходчики валялись поджав колени, рыдая или пытаясь забиться в угол у края ипподрома.

Ещё треть оказалась защищена или неуязвима к заражённому мёртвой магией звуку, и уцелели те, кому повезло оказаться рядом с Нэссой.

Почему тыл оказался открыт, если я выставлял там группу, у входа в локацию? Опасался, что могут прорваться вниз мракобесии или уцелел кто-то из Тиши и может устроить нам такой неприятный сюрприз.

Ответ пришёл вместе с Альмой. Она быстро бежала оттуда в мою сторону. Затем на полпути обернулась, чтобы выпустить болт из трофейного чёрного арбалета Кардинала. Магическое копьё пробило преследовавшего её рыцаря и прибило к каменной стене ипподрома.

— Засада! Они спустились сверху! — крикнула она, перезаряжая арбалет на ходу. Следом за ней по пятам следовал голем-многоножка, сшитый из множества существ.

Альма прыгнула, перекатилась по песку и выстрелила в прыгнувшего над ней в мою сторону монстра.

Сверху на голову второго голема приземлилась Аси, врезаясь заряженными гибридной пустотой лезвиями в его тело.

Рядом приземлилась её кошка-питомец. Жуткое существо даже милым казалось на фоне некротических големов.

На этом атакующие нас с тыла закончились и путь назад был свободен. Тогда как из тьмы ипподрома один за другим выезжали новые всадники. Над телами павших стражами стояло ещё пять трёхметровых туш.

— Тия, контратакуем и забираем наших. Потом отступаем. Медленно и с боем.

— Принято, — отозвалась Амория, а на передовой рядом с группой выживших вокруг Нэссы Сетта отдала приказ к контрнаступлению. Нужно было срочно вытаскивать перепуганных товарищей, не способных соображать от мощнейшей панической атаки и влияния мёртвой магии.

Музыка снова орала на всё поле боя. Стараниями Сайны, которая сумела наладить ещё одну колонку где-то наверху, среди сидений зрителей.

Основное тело Тии, обратившись в вереницу светящихся мотыльков, поднялось наверх, чтобы донести приказ до Сайны и отряда Лифы. Выстрелы полетели в големов.

Сам я тоже не стоял без дела и возглавил атаку на големов, которые отжирались на страхах рейда. Времени у нас было не очень много — новые стяжатели гавваха спешили присоединиться к схватке. Так что действовать нужно было быстро.

Мы сосредоточились на уничтожении пятёрки големов и быстро достигли своей цели за счёт окружения и большого количества урона. А затем я сразу же активировал эссенциализм и собрал из тварей своего кадавра, которого тут же натравил на приближавшихся рыцарей.

Рейд сформировал защитный рубеж, под прикрытием которого поражённых навыком вели к выходу из локации. Созданный мной кадавр мгновенно вышел из под контроля из-за обилия мёртвой магии. Но главное, что стяжателей он тоже видел в числе своей пищи.

Перегруппировавшись, мы медленно отступили к выходу из локации. Пока враг был занят моим кадавром, это нам удавалось достаточно просто. Затем подоспели рыцари. Они мчались мимо твари, косами отсекая её части, после чего вне зоны поражения разворачивались для следующей атаки.

Сшитая из големов тварь была ещё более неповоротлива, чем те, из кого она была создана. Вопрос времени, когда монстр падёт.

Некоторые стяжатели ждать не собирались и бросились на нас. Но по одиночке и без крика с големами они были примерно как хорошие истервисы, с которыми мы уже имели дело. Главное не подпускать в ближний бой.

Троих рыцарей, одного за другим, удалось просто расстрелять рельсами и лазером.

Рейд достиг выхода. Проходчики переходили на мост, ведущий обратно к локации ордена Тиши. Лишь бы только не оказалось, что там нас уже ждут мракобестии.

Я настроился на врата в старую локацию и активировал убежище.

Первый стяжатель наклонился, чтобы вместе со своим мёртвым скакуном пройти через арку на мост. Это была с его стороны огромная глупость и большой подарок нам — оказавшись в одиночестве на открытом пространстве он был почти сразу расстрелян.

Здесь расклад сил менялся. Местность работала уже в нашу пользу.

— Занимаем позиции у двери и готовимся к обороне, — отдал я приказ Амории, чтобы та передала через другие свои тела приказ до остальных.

Рейд ускорился. Через арку из локации ипподрома начали один за другим выезжать стяжатели. Больше никто из них не тупил на выходе как первый, но всё равно они оставались хорошо видимой лёгкой мишенью.

Едва мы перебрались через мост над миазмом, как сразу заняли оборонительную позицию и начали отстрел нежити издали. Пули, лазерные лучи и магия смешались, поливая скачущих в нашу сторону рыцарей. Однако ширина моста не позволяла лететь к нам всей толпой, и отстрел продолжался. Один за другим стяжатели падали на мост, или валились вниз, скрываясь в сизом тумане.

Смена места боя оказалась для противника фатальной. Вот только даже глупость нежити безграничной не была, и когда девятый всадник свалился с моста под транслируемые с дронов Сайной мантры, десятый развернулся и поскакал назад, на родной ипподром.

— Чудом отбились, — выдохнула Сайна. — Как же так? Где было прикрытие с тыла?

— Засада, — сообщила Альма. — Я почувствовала гибель наших и пришла по чутью. Там есть скрытый лаз у входа. Хорошо, что этот арбалет почти универсален.

Вообще никто его ей не отдавал, она сама его взяла с тела Кардинала. Но она пол Стены прошла с клановой легендаркой дома Тиссэ. Потом его стала бафать чаша, но без неё оружие уже проседало в уроне против здешних тварей. Так что давно пора поменять на что-то получше.

— Вытащили всех?

— Да, правда часть в стазисе, — ответила Альма. — И все, кто пострадал от пустоты в себя не скоро придут.

Я кивнул. Стазис в исполнении Альмы был похож на «обречённого выжить», но не вызывал побочки с необходимостью ощущать на себе все болезненные процессы с телом. А насчёт пустоты — это было очевидно. Тем она и опасна. Фактически каждый, кто попал под её воздействие становился заражённым. Но пока воздействие не достигло критических значений, покой и поддержка помогали избежать неприятных последствий.

Хотя крики от кошмаров по убежищу следующей ночью нам обеспечены…

— Нужен другой способ с ними бороться, — задумчиво сказала Сайна.

— С миазмом под нами тоже нужно подумать, — сказал я ей в тон. — Может, это проще, чем опять лезть к тем рыцарям. Хотя… как вариант, можно попробовать выманивать их сюда. Тут стяжатели сливают в чистую.

— Я могу попробовать, — предложила Белая, главный любитель суицидальных квестов.

— Не спеши. У нас ещё есть время. Сделаем привал здесь. Если мракобестии до сих пор не спустились, значит уже не будут.

— Они, кстати, тоже по мосту не пройдут, — заметил Кот.

Я кивнул. Слишком жирные каменюки, их даже толкать не нужно, сами попадают.

Затем я призвал открыл дверь убежища и застыл, глядя на перепуганное лицо Сильвана по ту сторону.

— Что случилось? Дина⁈ — сразу подумал я о худшем.

— Нет, — покачал головой бывший парадокс. — Только что у нас в убежище появился неизвестный терминал!