Оракул с Уолл-стрит 1

Глава 13 Насыщенный день

Харрисон слегка поморщился, но я уже готов к такому приему. Самодельные миллионеры, подобные Милнеру, часто испытывали естественное недоверие к лощеным финансистам с Уолл-стрит, особенно молодым.

— Я знаю, что Akron Rubber Works начинала с двух старых прессов в мастерской вашего отца в 1903 году, сэр, — спокойно ответил я. — К 1920 году вы стали эксклюзивным поставщиком резиновых уплотнителей для Ford Motor Company. А последние три года ваша компания осваивает производство синтетического каучука по немецкой технологии Buna-N, что позволит сократить зависимость от поставок натурального каучука из Малайи.

Милнер заметно удивился. Он внимательно посмотрел на меня, затем на Харрисона.

— Вы хорошо подготовили своего парня, Роберт.

— Уверяю вас, Говард, я не обсуждал с мистером Стерлингом детали вашего бизнеса, — ответил Харрисон. — Он проводил исследование самостоятельно.

Милнер снова повернулся ко мне:

— И откуда такие подробные сведения о моей компании, молодой человек? Особенно о Buna-N. Мы нигде не афишировали эти разработки.

К этому я тоже подготовился. Действительно, информация о ранних экспериментах с синтетическим каучуком в США 1920-х годов не была широко известна, но я располагал знаниями из курса истории американской промышленности.

— Моя дипломная работа в Йеле посвящена новым материалам в автомобильной промышленности, сэр, — объяснил я. — В ходе исследования я изучал патентную активность ведущих резиновых компаний. Ваша фирма зарегистрировала несколько патентов, связанных с процессами вулканизации синтетических полимеров, аналогичных немецкому Buna-N.

Это правда только наполовину. Патенты действительно существовали, но я знал о них из исторических источников, а не из студенческих исследований.

Милнер откинулся на спинку стула, его взгляд смягчился:

— Хорошо, молодой человек. Вы привлекли мое внимание. Давайте посмотрим, что вы там для меня приготовили.

Я раздал подготовленные материалы и приступил к презентации, указывая на графики, закрепленные на доске.

Первая часть посвящена общему состоянию рынка. Диаграммы, показывающие устойчивый рост промышленного производства, увеличение потребительских расходов, развитие новых секторов экономики.

— Как вы видите, сэр, экономика Соединенных Штатов переживает беспрецедентный период роста. Индекс Доу-Джонса вырос с шестидесяти трех пунктов в 1921 году до текущих трехсот. Почти пятикратное увеличение за семь лет.

Милнер внимательно изучал графики, его крупные пальцы постукивали по столу:

— Все говорят о росте, Стерлинг. Меня интересует, как сохранить и приумножить то, что я уже заработал.

— Именно об этом моя следующая диаграмма, сэр, — я перешел к схеме распределения активов. — Для капитала вашего размера я предлагаю стратегию «трех корзин». Первая. Надежные, стабильные компании с многолетней историей выплаты дивидендов. Вторая. Растущие предприятия в новых отраслях с высоким потенциалом. Третья. Небольшая доля твердых активов как страховка от непредвиденных обстоятельств.

Милнер поднял бровь:

— Страховка? Вы предполагаете, что возможны какие-то «непредвиденные обстоятельства»?

Я почувствовал, что Харрисон напрягся. Любой намек на потенциальную нестабильность рынка мог быть воспринят как неуместный пессимизм. Сейчас вера в бесконечный рост почти религия.

— Любой успешный бизнесмен всегда предусматривает несколько вариантов развития событий, сэр, — осторожно ответил я. — Я уверен, что и ваше предприятие имеет резервные фонды на случай непредвиденных ситуаций.

Милнер усмехнулся:

— Туше, молодой человек. Продолжайте.

Я перешел к конкретным рекомендациям, начиная с компаний «первой корзины»:

— Для основы вашего портфеля я рекомендую следующие компании: General Electric, Procter Gamble, Standard Oil of New Jersey и American Telephone Telegraph. Это предприятия с безупречной финансовой историей, стабильными дивидендами и продуктами, которые будут востребованы при любых экономических условиях.

Затем я сделал акцент на ATT, раскрыв заготовленную диаграмму:

— Особо хочу выделить American Telephone Telegraph. Помимо очевидного доминирования в телефонной связи, их подразделение Western Electric находится в уникальной позиции для получения выгоды от революции звукового кино. После успеха «Певца джаза» крупнейшие киностудии активно переоборудуют театры для показа звуковых фильмов.

Я сделал паузу, внимательно наблюдая за реакцией клиента:

— Сегодня на рынке фактически подтвердилась эта тенденция. Western Electric объявила о масштабном контракте с Paramount на оснащение более тысячи кинотеатров звуковым оборудованием. Акции ATT отреагировали ростом на три с половиной пункта за день.

Милнер прищурился:

— Везение или вы предвидели это объявление, Стерлинг?

— Анализ тенденций, сэр, — скромно ответил я. — Переход на звуковое кино неизбежен, Western Electric владеет ключевыми патентами в этой области. Вопрос только в том, когда начнется массовое внедрение.

Затем я перешел ко второй категории:

— Для более динамичной части портфеля я предлагаю рассмотреть несколько компаний с высоким потенциалом роста. Eastman Kodak расширяет производство фото- и киноматериалов, что делает ее естественным бенефициаром бума развлекательной индустрии. Компания du Pont de Nemours разрабатывает новые синтетические материалы, включая нейлон, который может произвести революцию в текстильной промышленности.

Милнер внезапно перебил меня:

— Нейлон? Никогда о таком не слышал.

Я мысленно проклял себя за ошибку. Нейлон будет представлен только в 1935 году, а коммерциализирован еще позже.

— Прошу прощения, я имел в виду их новые полимерные соединения, которые разрабатываются в лабораториях компании, — быстро исправился я. — Точное название материала еще не обнародовано, но в научных кругах ходят слухи о прорыве в области синтетических волокон.

Харрисон бросил на меня настороженный взгляд, но Милнер, похоже, удовлетворился объяснением.

Я продолжил презентацию, переходя к третьей части рекомендаций:

— И наконец, для обеспечения дополнительной стабильности портфеля я предлагаю небольшую долю в физических активах. Это может быть золото, серебро или, учитывая ваш опыт в промышленности, инвестиции в редкие металлы, используемые в новых производственных процессах.

Закончив основную часть, я протянул Милнеру специально подготовленную папку:

— Здесь детальный анализ каждой рекомендуемой компании, включая финансовую отчетность за последние пять лет, прогнозы роста и исторические данные о движении акций.

Милнер медленно пролистал документы, его лицо не выдавало эмоций. Наконец он поднял глаза:

— Знаете, молодой человек, я встречался с аналитиками из пяти разных фирм за последний месяц. Все они нахваливали Radio Corporation, U. S. Steel и другие популярные акции. — Он постучал пальцем по моим рекомендациям. — Никто не предлагал такой консервативный подход. Почему?

— Потому что большинство аналитиков смотрят на то, что популярно сегодня, сэр, — ответил я. — Я же пытаюсь предвидеть, что будет стабильно и прибыльно через пять или десять лет. У популярности короткий срок жизни, у качества длинный.

Милнер посмотрел на Харрисона, затем снова на меня:

— А вам не кажется странным, что человек, который собственными руками построил бизнес, рискуя всем, должен теперь следовать столь осторожной стратегии?

— Напротив, сэр, — я встретил его взгляд. — Именно те, кто строил с нуля, лучше всех понимают истинную ценность сохранения капитала. Риск оправдан, когда вам нечего терять. Но когда вы уже создали состояние, достойное продолжения в поколениях, стратегия должна меняться.

В комнате повисла тишина. Харрисон выглядел напряженным, вероятно, опасаясь, что моя прямота оттолкнет клиента. Но затем лицо Милнера неожиданно озарилось широкой улыбкой:

— Чертовски верно сказано, парень! — он хлопнул ладонью по столу. — Роберт, где вы откопали этого молодого человека? Первый на моей памяти финансист, который говорит как настоящий производственник!

Харрисон заметно расслабился:

— Уильям присоединился к нам недавно, но уже успел проявить себя. Сегодня, например, его анализ помог нескольким нашим клиентам избежать серьезных потерь во время временного падения акций Baldwin Locomotive.

— Вот как? — Милнер с новым интересом посмотрел на меня. — Расскажите-ка подробнее.

Я кратко изложил утреннюю историю, стараясь не выставлять Паттерсона в плохом свете. Милнер слушал с явным одобрением.

— Мне это нравится, — наконец сказал он, захлопывая папку. — Роберт, я готов инвестировать через вашу фирму. Начнем с одного миллиона, распределенного согласно рекомендациям вашего молодого аналитика. — Он посмотрел на меня. — Если через квартал результаты меня удовлетворят, добавлю еще два.

— Вы не пожалеете о своем решении, мистер Милнер, — Харрисон не скрывал удовлетворения. — Мы подготовим все необходимые документы к завтрашнему утру.

— Отлично, — Милнер поднялся. — И я хочу, чтобы молодой Стерлинг лично курировал мой портфель. В наши дни редко встретишь человека, который думает своей головой, а не повторяет то, что говорят все вокруг.

— Конечно, это возможно, — Харрисон взглянул на меня. — Мистер Стерлинг будет регулярно отчитываться о состоянии ваших инвестиций.

После нескольких минут формальностей и рукопожатий Милнер покинул конференц-зал. Харрисон и я остались наедине.

— Впечатляющая работа, Стерлинг, — сказал он, собирая документы. — Должен признать, я был обеспокоен, когда вы начали говорить о «страховке от непредвиденных обстоятельств», но, похоже, это только укрепило доверие Милнера. Он относится к категории клиентов, которые ценят откровенность, даже если правда не самая приятная.

— Спасибо, сэр, — я помогал собирать графики с презентационной доски. — Я старался адаптировать подход под его личность и потребности.

Харрисон кивнул:

— Кстати, Джонатан Прескотт говорил со мной сегодня после инцидента с Baldwin. Он впечатлен вашим анализом и хотел бы привлечь вас к работе с некоторыми из своих клиентов.

Я сделал вид, что удивлен:

— Это большая честь, сэр. Мистер Прескотт упоминал что-то подобное, но сказал, что мы вернемся к этому разговору в пятницу.

— Типично для Джонатана, всегда тщательно все обдумывать, — Харрисон слегка улыбнулся. — Я дал принципиальное согласие, но детали вам лучше обсудить непосредственно с ним. — Он сделал паузу. — Только имейте в виду, Стерлинг, работа с Прескоттом… специфическая. Он крайне консервативен и требует абсолютной точности в анализе. Никаких домыслов или непроверенных гипотез.

— Я ценю ваше предупреждение, сэр, — кивнул я.

— И еще, Стерлинг, — добавил Харрисон, уже направляясь к двери. — Что это за «нейлон», который вы упомянули? Я никогда не слышал о таком материале.

Я почувствовал, как к лицу приливает кровь:

— Это было.неточное наименование, сэр. Я имел в виду полиамидные соединения, над которыми работает du Pont. В научной литературе их иногда называют по-разному.

Харрисон задержал на мне взгляд, словно сомневаясь в объяснении, но затем кивнул:

— В будущем будьте более точны в терминологии, особенно когда речь идет о миллионных инвестициях. Удачного вечера, Стерлинг. И подготовьтесь к завтрашней встрече с Фуллертоном.

— Обязательно, сэр. Спасибо.

Когда дверь за Харрисоном закрылась, я позволил себе мгновение триумфа. Еще один крупный клиент с капиталом в три миллиона долларов. Еще один шаг к созданию сети влиятельных связей, которые понадобятся мне, когда наступит время Великого краха.

Взглянув на часы, я понял, что у меня осталось совсем немного времени до встречи с Оуни Мэдденом. День получился действительно насыщенным.

Я собрал личные вещи и подготовился к вечерней встрече с Мэдденом. В торговом зале уже заметно поредело.

Большинство младших сотрудников разошлись. Лишь несколько старших брокеров заканчивали телефонные разговоры с западным побережьем, где биржевой день еще продолжался.

Я достал карманные часы. Без четверти шесть. На встречу с Мэдденом нужно было прибыть к семи.

Адрес на карточке, которую он мне передал, указывал на место где-то в районе Малой Италии. Я мысленно представил карту города. Потребуется не меньше получаса, чтобы добраться туда на такси.

Я навел на столе идеальный порядок. Привычка, выработанная еще в прошлой жизни.

Бумаги аккуратно разложены по папкам, карандаши заточены и выстроены в линию, расчеты спрятаны в запираемый ящик. Наблюдательный взгляд мог заметить, что порядок на моем рабочем месте существенно отличался от хаоса, царящего у большинства других брокеров.

— Уходите, Стерлинг? — раздался голос за спиной.

Я обернулся и увидел Прескотта, одевающего пальто.

— Да, сэр. Долгий день.

— Успешный день, я бы сказал, — он слегка кивнул. — Харрисон упомянул, что Милнер согласился на инвестиции. Впечатляющее достижение.

— Благодарю, сэр.

— До пятницы, Стерлинг, — Прескотт коснулся полей шляпы в легком приветствии. — Подумайте над моим предложением.

Я кивнул и, дождавшись, пока он удалится, быстро закончил приготовления. Сложил папку с документами для завтрашней встречи с Фуллертоном в портфель и направился к лифту.

Спускаясь в вестибюль, я мысленно подготовился к встрече с совершенно иным миром, нежели тот, в котором я провел день. От Уолл-стрит, средоточия официальной финансовой власти, до подпольных заведений Малой Италии путь казался коротким лишь в географическом смысле. По сути, это две параллельные вселенные, существующие по разным правилам.

Джеймс, пожилой швейцар, придержал для меня дверь:

— Такси, мистер Стерлинг?

— Да, будьте добры.

Пока он свистел, подзывая желтый кэб, я вдохнул вечерний воздух Манхэттена.

Июньские сумерки окрашивали небоскребы в розоватые тона.

Банковские клерки и секретарши спешили к станциям метро. Кто-то направлялся в бары и рестораны для послерабочего отдыха.

Обычная картина будничного вечера, такая же, как и в моем времени, за исключением одежды и технологий.

Такси подъехало, и я назвал адрес, указанный в записке Мэддена. Водитель, крепкий итальянец с густыми усами, бросил на меня оценивающий взгляд через зеркало заднего вида:

— Понятно, к Винченцо. Хорошее место, если знать правильных людей, — он тронулся с места, лавируя между нарядно одетыми финансистами, спешащими домой после работы.

Его слова заставили меня насторожиться. Ресторан, очевидно, не из тех, что открыты для случайных прохожих.

— Вы там бывали? — спросил я, поддерживая беседу.

— Мой двоюродный брат работает там поваром, — водитель гордо улыбнулся. — Готовит лучшую телятину по-милански на всем восточном побережье. Но попасть туда непросто, если у вас нет определенных знакомств.

— Меня пригласили, — коротко ответил я, понимая, что лучше не вдаваться в подробности.

— Тогда все в порядке, — кивнул водитель, бросая на меня еще один взгляд с примесью нового уважения.

Мы проехали через Нижний Манхэттен, миновали Сохо и въехали в Малую Италию.

Улицы здесь уже, освещение тусклее, а архитектура напоминала европейские города. Вывески на итальянском, запахи чеснока и свежей выпечки из подвальных пекарен, одетые в черное пожилые женщины на складных стульях у дверей в дома. Все это создавало атмосферу маленькой Европы посреди Нью-Йорка.

Такси остановилось у неприметного трехэтажного здания. Никакой броской вывески, только небольшая медная табличка с гравировкой «Винченцо» рядом с массивной деревянной дверью.

— Приехали, — объявил водитель. — С вас шестьдесят центов.

Я расплатился, добавив щедрые чаевые, и вышел из машины. Осмотревшись по сторонам, заметил двух крепких мужчин, стоявших неподалеку у аптеки.

Взгляды пристально направлены на вход в ресторан. Правые руки подозрительно неподвижны в карманах пиджаков. Охрана.

Подойдя к двери, я негромко постучал. Маленькое окошко в двери отъехало в сторону. Меня внимательно изучил чей-то глаз.

— Я к мистеру Мэддену, — произнес я спокойно.

Окошко закрылось, и через секунду дверь отворилась, пропуская меня внутрь. Массивный привратник в безупречно сшитом костюме не сказал ни слова, лишь кивнул в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.