Право победителя

Глава 40

— Дивизии группы армий «Север» буквально забиты уже не только добровольцами — мобилизованными «прибалтами», которые охотно встали под знамена рейха за право считаться высшей расой. И за эту привилегию они проливают чужую для них кровь, не раздумывая, убивая своих бывших сограждан, тех, кто не вписался в расовые законы Гитлера. Вся Латвия покрыта концлагерями — мы провели самое тщательное расследование, и выяснили, что там идет не просто целенаправленное уничтожение коммунистов и комсомольцев, а всех евреев поголовно, массовые репрессии затронули русское население, которое сейчас подвергается неприкрытому террору.

Жданов разгорячился, давно забыл про чай — пустой стакан в подстаканнике дребезжал ложечкой, вагон порой чуть ли не подбрасывался. Шла война, до ремонта ли железной дороги, и так прилагали нечеловеческие усилия, чтобы «Октябрьская» ветка нормально функционировала — все грузы в Ленинград шли исключительно по ней. Маршал с секретарем ЦК по разрешению Сталина ехали в краткосрочную командировку в Ленинград — Кулику предстояло провести инспекцию двух фронтов, а Жданов как председатель комиссии по расследованию зверств и преступлений немецко-фашистских оккупантов должен был посетить вскрытые места захоронений, где проводились массовые казни советских граждан, как военнослужащих, так и мирных жителей. А таких оказалось немало — каратели свирепствовали на Новгородчине и Псковщине, репрессии затронули практически все еврейское и русское население Эстонии. Тщательное расследование, проведенное на территории Демянского «котла» ужаснуло — местных жителей почти не осталось, всех истребили. В Старой Руссе было казнено до пяти тысяч человек, среди которых половина военнопленных из состава войск СЗФ, сдавшихся после разгрома 34-й армии. И такая картина наблюдается везде — это не просто террор, это целенаправленная политика уничтожения «унтерменшей», и последующего освоения «жизненного пространства».

— Пройдут годы, — лицо Кулика передернулось гримасой, — и все это будут отрицать с пеной у рта, и, наоборот, во всем обвинять русских — вот они присоединив прибалтийские республики, расстреляли десятки тысяч местных жителей. И это станет главным обвинением…

— Какие десятки тысяч? Это репрессированные, большая часть которых выслана. Расстреляно примерно десятая часть, если по всем республикам подсчитать, то десяти тысяч не наберется, включая фашистски настроенных офицеров буржуазных армий. Советская власть уничтожает враждебно настроенные элементы, это так, но не мстит народам.

— А может и зря, — Кулик повертел головой, хмыкнув. — Если население поддерживает режим, и по его указке совершает преступления, то чего жалеть? Их что силком загоняли в полицейские и карательные батальоны — сами шли с превеликим удовольствием в СС. А сейчас в вермахте воюют со всем рвением, ярые наши враги. Территорию Эстонии мы заняли — и сколько там было нацистских пособников, даже англичане удивились. Я думаю, если депортации чуждого буржуазного элемента бы не произвели заблаговременно, жертв было бы намного больше. Идет война, Андрей, в ней не до сантиментов — мы несем колоссальные потери, потому сейчас должны озаботиться будущим нашей страны, ты же сам знаешь, чем для нее национализм опасен. И если сейчас этот элемент полностью не выкорчевать — все беды повторятся по новой, только в еще худшем варианте. Потому что сейчас мы имеем дело не с нацисткой Германией, а с объединенным ею Еврорейхом, который придерживается именно этой идеологии, и никогда от нее не откажется — это же колонизаторы по своей хищнической природе.

Маршал выругался, вытащил ложку из стакана — ему надоело бренчание. Вытряхнул из пачки папиросу — снова перешел на «Северную Пальмиру», отказавшись от «Кэмела».

— Я думаю, надо пересмотреть нашу национальную политику, чтобы в будущем не стать перед очень серьезными проблемами. А раз мы потихоньку начали возвращать прошлое, от наследия которого сдуру решили отказаться ради торжества идеологической доктрины, то сейчас нужно качнуть маятник обратно, и закрепить позиции, проведя продуманный синтез прошлого с настоящим. Учти, многие эти республики никогда не имели собственной государственности, она получена после революции, и потому их политической, идеологической и социальной основой стал и снова станет «пещерный» национализм, с неприкрытой русофобией. А для этого будут мифологизировать историю первым делом, переименовывать улицы и города, убирая их «русскость». Тем более если они русскими и основаны — тут просто начнут, фигурально выражаясь, «выкорчевывать» саму память. Пример хочешь? Корела и Сердоболь основаны новгородцами, заселены русскими еще тысячу лет назад, и лишь после Смуты стали добычей шведов. Потом Петр Великий их вернул силой оружия, но через сто лет император Александр Павлович передал их в состав Великого княжества Финляндского, которое тогда было в составе государства Российского. Сам знаешь, что произошло в семнадцатом году, и как финские белогвардейцы зачищали Выборг от русских. И переименовывали города в Кякисалми и Сортавала — сами русские названия в истории их бесили. Пришла пора, когда мы должны восстановить историческую справедливость, и нечего стеснятся собственной истории в угоду сиюминутным политическим интересам.

— Ты хоть представляешь, о чем ты сейчас говоришь? За меньшее к стенке ставили, да с тобой знаешь, что сделать могут…

Голос Жданова осип, его еле слышно — Андрей Александрович перешел на шепот. Маршал стоически выдержал его взгляд, демонстративно неторопливо закурил папиросу, не сломав спичку. Мотнул головой:

— Прекрасно знаю, что говорю. Потому что если не принять должные меры сейчас, в будущем будут очень серьезные проблемы. А мы не должны придерживаться сиюминутных идеологических интересов, тем более, когда порочна сама их практика. Основа любой государственности народ, который разделяет идею этой государственности, независимо от национальности. А потому не стоит разбивать страну заранее на национальные «углы» — это приведет к очень нехорошим последствиям, и полвека не пройдет. Ты ведь все прекрасно знаешь — я ведь тебе рассказывал, что случилось со страной.

Наступила пауза, слышался перестук колес — Кулик спокойно курил, Жданов долго молчал, потом тихо произнес:

— Хорошо, что ты предлагаешь? У тебя ведь есть мысли на этот счет, иначе бы просто не заговорил бы…

Две федерации, Российская и Закавказская, и две республики на момент создания СССР. Позже произошла децентрализация, которая со временем привела к формированию «национальных» коммунистических партий…