Право победителя

Глава 49

— «Леопардушка», право слово. И откуда ты взялся на мою голову, «выкидыш» недоделанный⁈

Задав самому себе вопрос, маршал еще раз взглянул на подбитый вражеский танк, уволочь который, как и два других, не было ни малейшей возможности — овраг мешал, а еще хуже сами немцы, что долбили не переставая из тяжелых гаубиц. Бои шли, не прекращаясь, вот уже четвертый день — то наши возьмут высотку, то немцы с них ее выбьют. И призом был Павлоград — «фрицы» рвались к нему, но уже чувствовалось отчаяние — резервов Готу явно не хватало, хотя в бой была брошена еще одна эсэсовская дивизия, тоже «знакомый» по зимним боям «Рейх». И все дело в танках — «четверки» и особенно «тройки», составлявшие большинство матчасти в германских танковых дивизиях, оказались не противниками «сорок третьим» и МКУ — 75 мм лобовые плиты русских танков, поставленные под сильным наклоном, могли быть пробиты «длинной рукой» только с близкой дистанции. Но кто же даст на нее подойти на ровной как стол степной местности, где встретить даже густые кусты весьма проблематично. А «сто седьмые» вообще стали кошмаром для немецких «панцерников» — новые пушки с усиленным боеприпасом буквально проламывали броню не только «тигров» и «пантер», но и новеньких «леопардов», Спасали вот такие неглубокие степные балки, подобная этой, куда танкам можно сползти, уйти от убийственного огня крупнокалиберных пушек. Вот только выйти невозможно, если там кто-то хитрый из саперов мины поставил, противотанковые и противопехотные. А дальше, как говорится, дело техники — их тут быстро подбили из обычных «сорокапяток» — пехотинцы на руках подкатили и перестреляли грозные машины. Да и противотанковые ружья свою роль тоже сыграли, благо бортовые экраны были сорваны близкими взрывами во время наступления. А сама бортовая броня корпуса оказалась тонкой, всего тридцать пять миллиметров, и это на солидный вес в сорок тонн. Опытным путем установили, кто же взвешивать такую махину будет. Две «тридцатьчетверки» еле утянули «цугом», механики-водители достаточно опытные, сразу сказали, что пошли легче, чем КВ-85, а тот как раз на пять-шесть тонн тяжелее будет.

Маршал еще раз обошел танк, уже не нагибаясь — немцы прекратили стрелять, наступила передышка. Пришлось рискнуть — выбраться самому на нейтральную полосу, вместе с Полубояровым, благо предлог у него имелся — осмотреть подбитую вражескую новейшую бронетехнику. Это были действительно «леопарды», спутать было невозможно, только конструктивно до конца не доведенные, и двигатель на полтораста лошадиных сил послабее — «майбах» с Pz-VI. «Шкура» вся в отметинах от попаданий, и сквозных дырок хватает, так что замеры толщины брони быстро сделали. И полученные результаты не впечатляли — он ожидал более серьезного бронирования, но чудес не бывает. Большой внутренний объем, важный для более эффективной работы экипажа, сделал сам танк внушительных размеров, особенно башню, в которую немцы поставили необычайно мощную 105 мм пушку, судя по боеприпасам морскую или зенитную, только укороченную до 52-х калибров — самолично рулеткой длину ствола измерил. Да и внутри посидел, стойко перенося трупный запах, что шел от погибших танкистов, тела которых выволокли наружу, но душок никуда не делся, лето ведь стоит. Тем более их в фарш «переработало», как бывает когда болванка, пробившая броню, начинает внутри рикошеты устраивать. Большая башня, просторная, особенно в сравнении с Т-43, куда с трудом 85 мм пушку установили. Да и в Т-44 тесно, в сравнении с этой «зверушкой», тут даже просторно. А так как ставку сделали на подвижность и эффективное применение действительно «убийственной» пушки, то возросший в габаритах танк защитить удалось только со лба — верхний лобовой лист ровно семьдесят миллиметров, но под серьезным наклоном. Нижний всего сорок, но на большой дистанции в него не попасть, как не старайся, а бой именно на большом расстоянии идет. Башня с маской пушки примерно сто десять миллиметров, толще, чем на «тигре».

Такую защиту «гадюка» не пробьет, да и «восемьдесятпятка» тоже — серьезное препятствие. Борта башни всего шестьдесят миллиметров, как на советских танках с торсионной подвеской, за счет установки которой и удалось нарастить броню. Но это несерьезно — подкалиберных снарядов сейчас хватает, под роспись не выдают. Одно плохо — «фартуки», немцы их на «леопарде», как и на «четверке» установили, а они снижают пробиваемость.

— А это вообще «жертва аборта», после случки с «королевским тигром», которого уже не будет, — пробормотал Кулик, поглядывая на второй танк. На этом Pz-VII установили длинноствольную в 71 калибр 88 мм пушку, ту самую, которая сейчас стояло на «хорниссе», что пока не «насхорн», и которую должны установить на «тигре II» и «ягдпантере». В большую башню «леопарда» она отлично вписалась, и это был уже не просто танк, а «истребитель» таковых, уверенно поражавший советские машины на запредельной для тех дистанции. Хотя 105 мм пушка намного полезней, да и снаряд у нее увесистый — так что приходится признавать, что к концепции «основного боевого танка» немцы пришли одновременно. И даже партию машин успели изготовить, и задействовали их для войсковых испытаний. Не так «леопардов» много, они только в двух эсэсовских дивизиях, на других участках таких машин за все время сражения пока не отмечено.

— Это все Гудериан, а более никто — все факты на него указывает. Ничего, лишь бы «языка» сейчас взяли, а я его назад «гонцом» отправлю. «Вестником», как он нам генерала Павлова.

Посмотрев в темень, еле слышно даже для самого себя, пробормотал маршал, устраиваясь на земле поудобнее. Теперь оставалось только ожидать, когда высланные во все стороны разведчики сцапают какого-нибудь немчика, с которым он тут тишком, у подбитого танка переговорит. Для Григория Ивановича было понятно, на что намекал «шнелле-Гейнц», о том в этом мире знать мог только маршал, ведь ровно через год в реальной истории покушение на фюрера произошло, ему в «волчьем логове» бомбу в портфеле под ноги поставили. Прекрасно понимает это и «некромант», который явно «подселился» в тело Гудериана, иначе просто быть не может — все, что сделал за полтора года с лишним «отец панцерваффе» прямо выламывается из нормального течения истории, которую и с той стороны принялись изменять, причем в лучшую для «третьего рейха» сторону. Потому пришлось так рисковать, выбираясь на «нейтралку», ведь в любой момент его тут убить могут. Но другого варианта не оставалось — все знали о «любви» маршала к танкам, как и склонности к риску. И хотя люди с ним надежные, проверенные «ленинградцы», но мало ли что. А так короткая беседа с пленным, которого потом поведут в тыл на допрос, а там «шальная пуля» и доверенные бойцы придут без «языка», скажут, погиб мол, не довели. Тут трупы везде лежат, поди проверь. На самом деле отправят назад, к немцам, сопроводят, чтобы убедиться, что тот живым дошел. Лучше всего армейца, немцы как раз на этот участок «номерную» танковую дивизию перебросили, так что возможности для захвата пленного есть, и немалые. Остается только терпеливо подождать, а если ничего не выйдет сегодня ночью, так еще сутки есть, да и Полубояров своих лучших разведчиков отправил, найдут «искомое»…

Германские Pz-IV, попавшие под огонь советских противотанковых пушек. В 1943 году ПТО уже была отлажена, стрелковые подразделения были насыщены соответствующими средствами, потому блицкрига на «Курской дуге» у панцерваффе не вышло. И в дальнейшем никаких прорывов — немцы были еще способны нанести короткие и достаточно сильные удары, но не больше. И «тигры» с «пантерами» тут не могли помочь…