Притча о судьбе

Глава 18

Далия

— Ты должен уйти, — прошептала я Брэндону.

За прошедший день он оживил некоторые воспоминания, будучи единственным, кто описал каждое душераздирающее предательство, с которым я столкнулась. Хотя я была благодарна ему за честность, я услышала более чем достаточно.

— Возьми их двоих с собой.

Брэндон опустил голову и осмотрел сады, убедившись, что никто не подслушал наш разговор. Женщины шли среди цветов, в то время как Редмонд и верховный король Страны Фейри стояли в стороне, их глаза следили за каждым нашим движением. Эйден отправил своих солдат прочь, настояв на том, чтобы оставаться рядом со мной, но, к счастью, Брэндон служил буфером между нами.

Однако им пора было уходить. Верховный король предельно ясно дал понять, что им недолго будут рады, и после краткого изложения того, как закончилась наша дружба, я была согласна.

В то, что я не могла поверить так это в предательство Эйдена.

— Ты уверена? После всего, что они сделали с тобой, после всего, что я сделал… Ты заслуживаешь возмездия, даже если мне придётся самому за это ответить, — Брэндон нервно поёрзал. — Я тоже предал тебя, Далия. Я сидел сложа руки и молчал, не желая предавать своего короля. Мне искренне жаль. — Он покачал головой. — Ты всё ещё не знаешь всей правды.

Я подняла руку, заставляя его замолчать.

— Я не хочу знать степень ущерба. У меня в голове слишком много всего, что борется за место.

Брэндон открыл рот, но замолчал, когда Райкен окинул его ледяным взглядом с другого конца сада.

Мои глаза метнулись на него, встретившись с его взглядом, когда жар окатил мои щеки.

Прошлой ночью я пошла к нему, ища и спотыкаясь в темноте, следуя по какой-то невидимой нити, которая была спрятана в глубинах моих снов. Хотя ночь была как в тумане, отдельные моменты оставались четкими — глубокий баритон его голоса, мягкие губы, прижатые к моей коже, шепот сладких обещаний. Напоминание обо всем этом заставило мое сердце учащенно биться даже сейчас.

Я чуть не умерла от смущения, проснувшись в его постели, но его не было со мной. Вместо этого он лежал в блаженном сне, его тело было скрючено, чтобы поместиться в маленьком кресле напротив меня.

Было странно признавать, но его присутствие обеспечило мне лучший сон, который у меня был за очень, очень долгое время. Когда я проснулась, мой разум прояснился, а мысли внутри были более стабильными и менее хаотичными. Однако, несмотря на спокойствие, которым он наполнил меня, что-то дикое таилось на периферии его ауры.

Пройдет совсем немного времени, и он сорвется, и я легко могу предсказать, на кого будет направлен его гнев: на Эйдена, Джорджа и Брэндона. Всякий раз, когда кто-то из них переходил ему дорогу, аура Райкена темнела.

Я прервала зрительный контакт с мужчиной и перевела взгляд на Брэндона.

— Я не знаю масштабов предательства, но я уверена. Забирай их и уходи, потому что, если ты этого не сделаешь, этот мужчина уничтожит вас без суда и следствия.

— Этот мужчина — твоя пара, — прошептал Брэндон, сжимая мою руку.

И он упомянул об этом. Он также упомянул короткие отношения с Эйденом, которые невероятно вышли из-под контроля. Хотя это был не первый раз, когда Брэндон упоминал Райкена как мою пару, это заявление поставило меня в тупик. Я всегда знала, что Малахия — моя пара — в конце концов, это была его метка притязания на моей шее, его цепь, прикрепленная к моему сердцу.

Я начинала верить, что моя жизнь с ним была не более чем ложью, особенно после того, как заявления о моей потере памяти оказались правдой. Но на данный момент в этом было слишком много непонятного.

Мой взгляд упал на Эйдена и Джорджа, наблюдая, как они вдвоем пробираются сквозь ряд живых изгородей.

— Отправляйся сегодня вечером, пока не стало слишком поздно.

Брэндон еще раз сжал мою руку и поцеловал в щеку. Прощание на данный момент, возможно, навсегда. Ему не нужно было повторять дважды.

К тому времени, когда я подняла голову, он был на противоположной стороне сада, что-то шепча остальным.

Я случайно бросила взгляд в сторону Райкена, надеясь, что он не помешает им уйти. Если уж на то пошло, я хотела этого. С ними было слишком сложно справиться, и они подбросили мне слишком много информации. Хотя облегчение, которое я испытала, узнав их, было недолгим, быстро исчезнув после нескольких минут общения в их присутствии. Эйден только и делал, что глазел на меня, а Джордж вел себя слишком надменно.

И все же я знала о них недостаточно, чтобы отдать их серебровласому мужчине.

Причин для беспокойства не было, потому что внимание Райкена оставалось прикованным ко мне, игнорируя двух мужчин. Мое сердце бешено колотилось в груди, когда я встретилась с ним взглядом, и нервная энергия пробежала по моему телу.

Даже здесь и сейчас я чувствовала связь, о которой говорил Брэндон. Всякий раз, когда Райкен приближался, боль натягивала струны моей груди, как будто я чувствовала его тоску. Прошлой ночью, это тоже было так сильно, что оставаться в стороне было невозможно.

Мускул на его щеке дернулся, когда мои пальцы прошлись по всей длине моей груди, медленно теребя кольцо на шее. Его прерывистое дыхание было слышно на другом конце двора, когда я поднесла кольцо к солнечному свету и осмотрела его.

Оправа из серебра и золота, инкрустированная драгоценными камнями — точь-в-точь как у него.

Я покачала головой и отпустила кольцо, позволив ему вернуться на прежнее место у меня на шее. Малахия утверждал, что оно от него.

События последних нескольких дней постепенно встали на свои места — загадочная речь о жене Райкена и его неспособности спасти ее, загадочные эмоции, не имеющие происхождения.

Малахия научил меня, как светилу, заглядывать в души других. Именно так я видела ауры и ощущала эмоции. На мгновение я подумала, что именно поэтому я так сильно чувствую Райкена, но в моем сердце была связь, которую нельзя было объяснить магией светил.

Я внимательно оглядела Райкена, изучая защитную стойку его тела, серебристые волосы и прямой нос и, наконец, след от укуса на его шее.

Нет… Я покачала головой. Малахия никогда бы так не поступил. Он любил меня больше всего на свете.

Тогда почему знак требования на моей шее внезапно загорелся?

Я протянула руку, чтобы коснуться шрама на моей шее, ожидая реакции Райкена на это движение. Его пальцы сжались в кулаки, а глаза вспыхнули.

Чья-то рука обхватила мое запястье, и мои глаза встретились с ярко-медовыми радужками глаз Эулалии.

— Не дразни его слишком сильно. Он уже достиг своего переломного момента.

Я не дразнила его, а только проверяла его реакцию.

— Это не принадлежит ему, не так ли? — прошептала я, когда Габриэлла заняла место рядом со мной.

Матильда села рядом, когда Эулалия устремила взгляд вдаль.

— Я сказала этому мальчику, Брэндону, не давить на твои воспоминания, но он не послушал.

Брэндон уже должен быть далеко в пути. Я обыскала окружающие сады в поисках его и остальных, но они исчезли. Райкен, однако, был всего в пяти шагах от нас, и взгляд Эулалии заставил его застыть на месте.

— Не сейчас, Райкен, — сказала она.

Мужчина укрепил свою стойку, отказывая сдвинуться с места по чужой команде. Мой взгляд задержался на нем и на суровом выражении его лица, выражении, которое, клянусь, я видела много раз прежде.

— Ты что-нибудь вспомнила? — произнёс мелодичный нежный голос Габриэллы.

— Нет, — прошептала я, борясь с внезапным желанием разорвать метку на две части. — Скажите мне что-нибудь, что угодно, что отвлечет меня.

Брови Габриэллы нахмурились.

— Я не знаю, о чем сказать.

Что угодно, только не я и мои недостающие части.

— Эта твоя пара, — почти воскликнула я, отчаянно желая отвлечься. — Он твоя пара?

Тут лицо у меня вытянулось, и я моргнула. Я сказала что-то не так?

— Он не может быть моей парой… Для уз требуется магия, а у меня ее нет.

Я нахмурилась, изучая розовый оттенок мерцающей здесь ауры.

— О чем ты говоришь? У тебя есть магия. Я вижу это ясно как день. Она ярко-розовая… фуксия, на самом деле. Она говорит о магии.

Габриэлла отшатнулась.

— Что?

Заговорила Матильда, уставившись куда-то вдаль и почти не обращая на нас внимания.

— После столького времени, проведенного в Стране Фейри, ты должна была догадаться об этом, Габриэлла. Кто ты. Почему твои родители всегда были такими чрезмерно заботливыми. Как только подменыш прибывает в Страну Фейри, это только вопрос времени, когда его магия последует за ним, а у тебя было более чем достаточно времени.

Я проследила за взглядом Матильды, но перед ней не было ничего, кроме цветов. Когда я снова повернулась, глаза ее были пусты, тело неподвижно. Видение — она заглядывала в судьбу.

Матильды больше не было. Видение полностью завладело ее вниманием.

И проклятая метка Малахии удерживает все мои воспоминания. От нее нужно было избавиться.

Габриэлла что-то пробормотала мне на ухо, когда мой взгляд снова сфокусировался на Эулалии и хватке, которой она сжимала мое запястье.

— Отпусти мое запястье, — потребовала я.

Моя рука дернулась от отчаянного желания соскрести метку со своей кожи, но Эулалия держала крепко.

Она схватила меня за противоположное запястье, как только оно поднялось, и опустилась передо мной на колени.

— Насколько глубоко ты сейчас можешь заглядывать в ауры?

Боги, я сходила с ума. Я могла бы поклясться, что метка Малахии вонзается в мою кожу, словно маленькие острые уколы, пронзают меня. Ее не должно быть здесь. Ее нужно было убрать.

Прищурившись, я заметила, что воспоминания о времени, проведенном с Малахией, внезапно выходят на свет. С ним мои способности только усилились. Из-за него я больше не видела аур. Нет, я видела души.

— Я могу видеть все.

Матильда открыла глаза, и глаза встретились с моими.

В этих бледных радужках таился страх, перед чем, я не знала.

— Это неправильно, — начала она, качая головой и отступая назад. — Я потеряла контроль над ситуацией.

Она обвела взглядом сад в поисках выхода.

— Я… я больше не могу здесь оставаться. Если я останусь, это никогда не будет правильно.

Она пошевелилась, но Эулалия рванулась вперед, освобождая мои запястья. Пользуясь этой свободой, я впилась ногтями в кожу, раздирая метку, врезавшуюся в меня.

Все было неправильно, я была неправильная, все это было неправильно.

Лицо Матильды вытянулось, когда она бросила на меня последний взгляд.

— Мне жаль, Далия. Я больше не могу тебе помочь. Я никому не могу помочь.

Она бросилась бежать, концы ее платья зацепились за лианы и разорвали ткань, а Эулалия погналась за ней. По всему двору раздавались голоса, выкрикивающие мое имя.

Я проигнорировала зов. Мои мысли были заняты только одним человеком: Малахией.

Я чувствовала, как он дергает за цепь у меня в груди, как будто знал о моей попытке вырвать его права из моей шеи. Мои пальцы впились в ободранную кожу, царапая и царапая когтями. Кровь стекает по моей шее, покрывая кожу ладоней, и эта цепь дернула меня вперед, выбив дыхание из легких.

Он лгал мне. Он лгал мне обо всем.

— Далия! — крикнул голос, достаточно громкий, чтобы прервать суматоху, пробирающую меня до костей.

Мое запястье было оторвано от шеи, кровь теперь стекала с моей ладони вниз по всей длине руки. Серебристые глаза горели на моей шее.

— Прекрати это, — потребовал Райкен.

И вот так рывок Малахии прекратился. Все стихло, когда я уставилась в глаза Райкена, за исключением странного свистящего звука, который отдавался в моих барабанных перепонках. Были только он и я, ничего больше.

— Думаю, на сегодня достаточно общения, — ладонь Райкена прижалась к ране, глаза потемнели от ярости.

Редмонд резко затормозил перед нами.

— Провидица предупредила, чтобы они не давили.

Райкен прерывисто вздохнул и отпустил мое запястье, медленно отступая назад. Его взгляд метался между моими окровавленными пальцами и раной на моей шее.

— Займись ее ранами, Редмонд. Ей не нужен еще один шрам на этой шее. Тот, что сейчас там, причинил более чем достаточно повреждений.

С этими словами Райкен развернулся на пятках и умчался прочь, оставив меня гадать, что же я сделала такого неправильного.

К тому времени, когда Редмонд собрал припасы, царапины уже зажили, но метка Малахии осталась.