Рождение королевы

Глава 20

Йершпиль, северные провинции Лангории.

Месяц спустя.

— Ваше величество, — зашёл в кабинет королевы Гилад, бывший приказчик Северного порта.

Когда её величество только прибыла на север, старик был одним из тех единиц, что пришли на порог разрушенного замка. Её величество, пережив Ливни и вернувшись, назначила Гилада своим личным секретарём. И порой спрашивала его совета.

— Вы взволнованы, Гилад. — Отвлеклась от отчетов с островов королева. — Что-то случилось.

— Вести, ваше величество. Перевал пересекла большая кавалькада под флагами Роттенбладов. — Доложил старик.

— Вот как, — чуть усмехнулась её величество. — Что-то припозднились. И даже без предупреждения. Но насколько я помню, сегодня у меня приёмный день?

— Да, ваше величество, — подтвердил секретарь и понимающе улыбнулся. — Подготовить алый зал?

— Конечно, — ответила королева. — Я отчего-то уверена, что у нас сегодня будут весьма неприятные гости.

Королева подошла к большому окну, смотрящему прямо на ледяную равнину, где-то далеко от берега превращающуюся в чёрно-серую бездну. Северное море полностью не замерзало никогда. Более того, кое-где, как например у затонувших островов, на поверхность и вовсе пробивались потоки кипятка.

Месяц назад Ренерель, покинув подземные минеральные пещеры, снова остановилась в таверне. Она надела синее платье, что заказывала для своих похорон и украшения с сапфирами, жемчугом и алмазами. Несмотря на висящую в воздухе морось, королева не накинула даже плаща.

— Доброго дня, — улыбнулась она побледневшему хозяину таверны. — Смотрю, украсили зал.

Тëмно-синие бархатные ленты обвивали перила. Банты из той же ткани были на столбах и спинках стульев.

— Да… Это… — потерялся мужчина. — Из-за вас.

— Ждали моего приезда? — сохраняла улыбку её величество, поправляя складки на юбке платья.

Мысленно королева искренне веселилась, понимая, что это знак траура по ней. А на следующий день, её величество собрала старших гильдий в большом зале Оленьего приюта.

— Хочу известить вас, что планирую привести в порядок свои земли. Этот упадок, следы которого я вижу повсюду, должен покинуть Север. — Говорила, стоя среди облупившихся стен и многочисленных обломков, королева. — Морий Кроули взял на себя заботы по восстановлению Оленьего приюта, который я объявила своей резиденцией на этом берегу, и Эрдиндола, королевского замка на Рунгвотере. Я вижу, вы в недоумении и переглядываетесь. Поверьте, я представляю насколько сложную задачу ставлю перед вами и вашими гильдиями. Я могу лишь полагаться на ваш опыт и мастерство. Вместе с морием Кроули вы можете осмотреть нуждающиеся в первоочередном восстановлении места и составить смету на закупку необходимых материалов. А также оговорить цену за вашу работу.

— Простите, ваше величество. — Вышел вперёд кряжистый, бородатый, как и все на севере, мужчина. — Я старший гильдии камнетëсов. Вы сказали закупку материалов и цену за нашу работу?

— Вы не ослышались, — улыбнулась её величество. — Сколько веков этому особняку? Меня уверяли, что простоит он ещё столько же. Через пару столетий уже точно не будет ни меня, ни вас. Но все будут знать, что королева Ренерель Сансорийская пригласила или наняла гильдию камнетëсов под вашим руководством и в результате…

— Это приглашение или вызов нашему умению? — уточнил более пожилой мастер.

— Я пытаюсь схитрить и за одну цену получить и то, и другое, — её величество была очень вежлива и искренна.

— Старший гильдии стеклодувов, — представился ещё один мастер. — Ваше величество, вы могли потребовать исполнения необходимых вам работ. А не платить за них.

— И вы будете работать, лишь бы побыстрее избавиться от обузы. Вам нужно зарабатывать, чтобы кормить семьи и строить собственные дома, содержать своих стариков. А ещё платить налоги. — Прошла к окну её величество. — Скажу честно. Я хочу развести здесь давно невиданного в этих землях зверя, богатство. Золото. Деньги. Как хотите называйте. Я плачу вам, вы делаете свою работу, платите налоги, возвращая часть того, что я вам заплачу. Будете что-то покупать, оплачивать работу других… А в итоге, это золото появится у всех.

— Как мальки в пруду, — хмыкнул кто-то из старших.

— Именно. Я запускаю цепную реакцию, круговорот. Не просто раздаю золото, обесценивая его, а заставляю его работать и бороться с упадком, — улыбалась королева.

— Хитро, — кивнул камнетëс.

Меньше, чем три недели понадобилось мастерам, чтобы полностью завершить работы в Приюте. Что-то удалось сохранить, что-то пришлось менять полностью, что-то, вроде мебели и шпалер, пришлось заказывать заново. Но теперь Олений Приют превратился в небольшой замок.

Строгость и добротная простота отделки лишь подчёркивали дорогие и редкие материалы. И мастерство исполнения. Мастера хорошо запомнили слова королевы, что по их работе будут судить о них и через несколько сотен лет.

Теперь, тяжело гружёные корабли уходили к берегам Рунгвотера, где восставал из руин древний королевский замок.

Эмма помогла королеве облачиться в алое платье и забрать волосы. Высокую причёску украшала золотая тиара с рубинами. На столике рядом с резным и инструктированным троном стояла чернильница и лежала стопка бумаги. Её величество ждала.

Первым её ожидание нарушил Кроули. — Ваше Величество, — начал он отдышавшись. — В Йершпиль влетели солдаты протектора. Сразу, не спешиваясь, начали сгонять народ на площадь. Рядом с помостом остановились две повозки. Из одной вынесли протектора.

— Вынесли? Его живучесть и так удивляет. Но в нашу последнюю встречу он стоял на обеих ногах, — нахмурилась королева.

— Сейчас нога у него только одна. Но видок, как у лежалого покойника, — объяснил Кроули. — А вот из второй вышла женщина, которую представили, как леди Одетту Роттенблад. Всем объявили, что скорбят о вашей смерти, и что король был в великом гневе на наши земли из-за смерти своей жены. Но леди Одетта якобы заступилась за Север перед королём, и тот, в качестве свадебного дара, передал ей унаследованные после вашей кончины земли.

— А с кем должна состояться свадьба у леди Одетты? — неприятное предчувствие появилось у королевы

— С королём, ваше величество. Подготовка уже идёт и обмен брачными клятвами состоится сразу по возвращению леди в столицу, — ответил Кроули. — Народ начал свистеть, кричать, что протектор больно зачастил хоронить королеву Севера. Да и король как-то поторопился распоряжаться имуществом законной жены. Кто-то крикнул, что он вообще торопыга, ещё с одной женат, вторую под венец тянет. Дальше я слушать не стал.

— Правильно. Мне важнее заранее узнать такие новости, — задумалась королева. — Вот только… К чему такая спешка со свадьбой? Даже номинально не выдержав траур… Да и с какой стати вдруг так важно, чтобы Одетта вступила в права хозяйки этих земель, что та проделала немалый путь, откладывая свою свадьбу с королём?

— Постойте, леди! — пытался остановить рвущуюся к королеве блондинку Гилад.

— Я леди Одетта Роттенблад! Сестра лорда — канцлера королевства и лорда-протектора северных провинций. И невеста короля! — гневно выпалила блондинка, кинув в сторону королевы злой взгляд. — Последнее утверждение спорно и не может иметь под собой оснований, леди Одетта, — спокойно и холодно, не смотря на бушующую внутри бурю произнесла королева. — Король мой законный супруг. Я жива, в добром здравии и при памяти. Каким образом у женатого мужчины могла вдруг завестись невеста?

— Королевский двор получил донесение, что ты скончалась месяц назад от тяжёлой простуды, — прошипела Одетта.

— Простуда, сколь бы тяжёлой она не была, смертельной болезнью никогда не была, — голос королевы звучал ровно, с хорошо скрытой, но чувствующейся насмешкой, отчего Одетта еле сдерживалась. — Я слышала, что его величество часто мучается от геморроя, но я же не обьявляю себя вдовой после каждого приступа. У вас всё, леди Одетта? Я не намерена задерживать вас в границах своих владений.

— Что? Ты выставляешь меня вон как какую-то служанку? — не верила услышанному девица.

Поведение королевы её так сильно удивляло, что она не обращала внимание, что зал уже заполняется людьми. Кого-то сюда привело любопытство, кого-то и правда, нужда обратиться к королеве. Но сейчас все внимательно следили за разворачивающейся картиной.

— Я уже однажды предупреждала вашу матушку, что не стоит считать своим то, что принадлежит мне. Даже в мыслях. И ваши попытки присвоить себе мои владения, меня раздражают и отвлекают от действительно важных дел. Поэтому, чтобы вы более мне не досаждали, я запрещаю вам пересекать границу моих земель, — устало, словно очень глупому и вздорному подростку, объясняла королева.

— Да как ты смеешь! — взвизгнула младшая Роттенблад.

— Странный вопрос. Я королева, мой отец был королём, и его отец, и даже его дед. Династия королей Сансории исчисляет своё правление уже сотнями лет. А вы, леди, всего лишь аристократка, чей род прослеживается в глубь веков только на восемь поколений. — Королева как будто удивилась тому, что можно не понимать таких простых вещей. — По праву происхождения я, как та, что правит в этих землях, я запрещаю вам, леди Одетта, и членам вашей семьи находиться на моей земле.

— Твои земли? Происхождение? — началась истерика у блондинки. — Эти земли мои! Мои, как раз по праву происхождения! Мой род идёт от прямого потомка последнего короля Рогнарских островов! Сына, которого обокрали, отдав его наследство дальней родственнице да ещё и по женской линии. Именно так эти земли попали роду твоей матери! И ты их вернёшь! Слышишь?

— Скажите, леди Одетта, а ваши братья одобрили ваш визит сюда? И ваше желание, сообщить мне прилюдно столь интересные подробности? — медленно поднялась её величество. — Всем известна судьба представителей королевского рода Рогнарйсланд. Законных представителей. А раз о вашем предке ничего неизвестно, т вообще похоже любое упоминание о нём скрыли, значит он был… Бастардом! Поэтому и на Севере ваша семья не появляется, а ваш брат, лишь иногда пересекает перевал и то под охраной. Да и ваш род… Роттенблад… Ротен блад… Гнилая кровь, грязная, род бастардов. А бастарды на севере не имеют даже права на жизнь, не то что владеть чем-то.

— Ты поплатишься за это! Дорого заплатишь, — нервно озираясь, отступала Одетта. — Король…

— Что король? Закон о семейной верности древен и не рушим! А вот вы, леди Одетта, оделись в алые одежды, родовые цвета королевского дома Лангории. — Сейчас говорила именно Ренерель. — Ваше украшение на голове, слишком похоже на корону. На которую вы не имеете права. А вот платье слишком свободно, вопреки требованиям моды. А король так торопится со свадьбой, что даже не удосужился ради видимости соблюдения приличий соблюсти положенный срок траура. Не потому ли, что его любовница, коей вы являетесь уже несколько месяцев, беременна? А наследовать бастард не может даже в южной столице. Тем более, наследовать корону. Вы, любовница, носящая бастарда! И смеете мне угрожать? Находясь на землях Севера?

Королева замолчала, и все решили, что она ждёт ответа от любовницы короля. Но на самом деле, Ренерель собиралась отдать приказ о казни. И только Надежда сейчас спасала глупую Роттенблад, собственными руками написавшую свой приговор.

— "Рене, послушай, — пыталась достучаться Надежда до охваченной гневом Ренерель.

— Хватит. Закон на моей стороне, а Роттенбладам давно пора вспомнить о своём месте! — требовала Ренерель.

— А сила? Сила на чьей стороне! Тронешь эту девку, и завтра через перевал хлынут войска! Вспомни, что ты мне говорила, когда я предупреждала, что будет противостояние с королём? Ничего не изменилось! — аргументировала Надя.

— Мне и это оскорбление нужно стерпеть? — глотала слëзы Ренерель.

— Унизь её, унизь так, что это будет хуже смерти! Отправь обратно к брату пешком, через весь город. И пусть идут перед ней герольды и оповещают всех, что она любовница чужого мужа, павшая девка, да ещё и беременная! Тогда даже скорый брак с кем-нибудь, чтобы прикрыть незаконное происхождение ребёнка, не смоет с неё этой грязи и позорного клейма! — уговаривала её Надежда. — Но не казни. Эту смерть тебе не простят!

— А подобный позор? Но ты права. Я королева! Моя ревность не должна править за меня. — Согласилась Ренерель. — Заодно Север покажет, чего стоит его поддержка. Оглашай наше решение. "

— Вы молчите, леди Роттенблад? — прервала молчание в зале королева. — Тогда скажу я.

Вскоре леди Одетта Роттенблад покинула стены Оленьего приюта. Она шла по улице, с двух сторон которой стоял народ Йершпиля. Впереди, в шагах десяти шли мальчишки лет пятнадцати, которых Кроули приставил к королеве в качестве герольдов, и громко оповещали, кто идёт следом.

Толпа смыкалась за спиной Одетты.

— Они не посмеют! Не посмеют! — испуганно повторяла она, осознав, какую глупость совершила, не послушав брата, пытавшегося её остановить. — Ничего они не сделают. Это ребёнок короля!

— Шлюха! — донеслось откуда-то и было подхвачено толпой. — Грязная подстилка!

Кто-то из мальчишек кинул в неё гнилой клубень, чётко попавший в щëку придворной красавицы. А следом в неё полетели камни. Ей нечем было защититься. Конные гвардейцы лорда-протектора пытались пробиться к уже упавшей на дорогу Одетте, но были смяты толпой. Только поздно вечером озверевшая толпа оставила истерзанный труп в обрывках алого платья на помосте, куда тело леди Одетты Роттенблад притащили, зацепив крючьями для мясных туш.

— Война, — произнесла, глядя в темную гладь оконного стекла королева, когда ей доложили о произошедшем.

— Она была неизбежна, Ваше Величество, — тихо вздохнул Кроули.