Рождение королевы

Глава 8

Её величество посчитала большим своим везением, что прибытие в Йершпиль состоялось поздно вечером, почти ночью. В непроглядной темноте северной ночи плачевное состояние дел королевы было не так заметно.

Постоялый двор, куда их привёз Кроули, принадлежал его знакомому.

— Старый бродяга! — появился в конюшне появился хозяин, как только один из мальчишек, что помогали заводить лошадей, убежал с докладом. — А говорили, что ты теперь у короля на особом счету.

— Было дело, — захохотал Кроули, показывая клейма каторжника на руках. — И спал, и ел за счёт казны, вон, даже казённую печать поставили, что особо ценная королевская собственность.

— Да видать так себе кормёжка у короля, похудел, постарел, — фыркал хозяин постоялого двора. — Тебя же теперь год откармливать! И отмывать столько же!

— Вот по этому поводу… Нам бы две комнаты. Мне каморку какую-нибудь, а вот вторую из твоих лучших. Еды, да погорячее, пожирнее. И помывочную, ту, что ты для охотников и рудокопов в зиму готовишь. — Легли в руку хозяина несколько монет. — Остальное, когда к Летке-чиканщику схожу.

— Откуда? — мрачно нахмурившись, спросил трактирщик.

— Я ж теперь как та курица, что не в добрый час путалась под ногами у хозяина, птица высокого полёта, — ответил Кроули.

— И высоко взлетел? — прищурился хозяин.

— Да как пнули, так и взлетел. — Усмехнулся Кроули. — Личный возница королевы.

— Королева? — вытянулось лицо трактирщика. — Это зачем же её к нам занесло? Что ей тут понадобилось.

— Скажем прямо, — вышла из повозки её величество. — Королю не терпится овдоветь. Я, говорят, не здорова.

— А, так вы здоровье поправлять⁈ Так у нас это самое дело, климат самый подходящий, особенно сейчас, когда через полтора месяца ледяные дожди начнуться, — откровенно высказался хозяин постоялого двора и тут же смутился. — Простите, ваше величество. Несу, дурак, сам не знаю что.

— Почему же не знаете? — грустно улыбнулась королева. —.Вы говорите правду. А для того, чтобы говорить правду в лицо, нужно быть смелым и сильным человеком. Скажите, а есть ли в вашем трактире возможность пройти в комнату, не привлекая к себе внимание?

— Так у меня же трактир, а над ним постоялый двор. Рядом конюшня, а в углу между трактиром с комнатами и конюшней как раз прачечная и кухня. И лестница наверх, чтобы проще было… Только она для прислуги, — объяснял хозяин.

— Значит крепкая и надёжная, — не подала виду королева, как будто прогулки королевских особ по лестницам для слуг в трактирах были делом обычным. — Могу я ей воспользоваться?

— Да конечно, я провожу, — заторопился хозяин.

Королева ещё продержалась, пока хозяин показывал комнату, пока застилали постель и накрывали на стол поздний ужин. Чашей для умывания, чтобы протереть тело с дороги, её величество воспользовалась уже из последних сил. Она решила пожертвовать ужином в пользу кровати, но её остановила Эмма.

— Ваше величество, вы спали почти сутки пока мы ехали подгорной дорогой, и сейчас опять еле на ногах стоите! Эта слабость дурной знак, вы обессилили. Вам обязательно нужно поесть! Иначе эта хандра сожрëт саму вашу жизнь! — настаивала служанка.

И пристально следила, чтобы королева съела целую тарелку горячей похлёбки. Густой говяжий бульон с мясом и какими-то корнеплодами, опознать которые королева не смогла. Бульон был таким наваристым, что во время еды склеивались губы. Обильная еда окончательно лишила её величество сил. Видимо поэтому встреча с кроватью оказалась столь желанной, а сон был спокойным и крепким.

Оттого и утро показалось наступившим слишком скоро. И когда Эмма раскрывала плотные шторы, впуская в окна свет позднего утра, её величество попыталась спрятаться в подушку, чем рассмешила служанку.

Но вставать пришлось. Эмма предупредила, что скоро придёт швея. И действительно, её величество едва успела закончить завтракать, когда один из трактирных слуг слуг сообщил о приходе лары Фалли, местной швеи.

— Может у вас есть что-то подходящее по моим меркам из готового? — спросила её королева.

— Ваше величество, — женщина заметно терялась, чувствуя себя не в своей тарелке в присутствии королевы.

И даже то, что положение её величества было понятно и без долгих объяснений, не отменяло тот факт, что номинально, в королевстве только король был выше королевы. А положение… Положение всегда могло измениться, и никому не было ведомо, как ответит на сегодняшнее непочтение её величество, когда в её руках окажется хоть какая-то власть.

— Лара Фалли, мне не требуется целый королевский гардероб. Пока мне нужна одежда на первое время, — пояснила свою просьбу королева.

— Ваше величество, я понимаю… Но из достойной ткани не шьют впрок. Бархат, кружево, парча, шерсть стоят дорого, и никто не позволит себе переводить их на образцы, — опустила голову швея. — А если и шьют, то такие, которые наверняка выкупят.

— Вы имеете в виду траурные платья? — сделала вывод королева.

— Да, ваше величество. Сейчас у меня два таких платья. Одно чёрное, шерсть, парча, плечи закрыты кружевом. Второе бархат мохового цвета, но вдоль линии плеч широкая полоса кружева. — Ответила швея.

— Тёплый плащ тоже зелёный с отделкой чёрным кружевом. По фигуре можно подогнать за счёт утяжек на спине и по бокам.

— Я уверена, что оба платья прекрасно подойдут, — заверила швею королева. — Особенно зелёный бархат. Под цвет глаз.

Назвать глаза королевы зелёными впрочем было большим преувеличением.

— Муть болотная, — скривился как-то принц Керальд, когда его отец указал ему на необычный цвет глаз Ренерель.

Тёмные, почти чёрные, они удивительным образом отсвечивали зеленью, словно и правда мох покрывал чёрные торфяные болота,

Проводить швею, забрать платья и плащ и оплатить королевский заказ вызвался вернувшийся Кроули. А Эмма, не теряя времени, повела её величество в то место, что здесь называлось помывочной. Для её величества это был первый опыт посещения северной бани с её парной, жар которой кажется прошёл сквозь кожу до самых костей, и жёсткой растирающей рукавицей.

— Мне кажется, что половина меня просто смылась, — смеялась её величество, вернувшись в комнату.

Надолго здесь задерживаться королева не планировала, лишь пока не будет судна, уходящего к Рогнарским островам. Кроули, вернувшись из порта, сообщил, что ближайший корабль будет только через два дня. Её величество решила, что значит так и должно быть. А у неё будет время прийти в себя, прежде чем появиться в своих владениях. Эмма помогла затянуть на королеве платье, расправила юбки и утянула шнуровку на манжетах.

Глядя на себя в зеркало, её величество наконец-то почувствовала себя увереннее. Её платье было лишено каких-либо дорогих украшений. Ни камней, ни дорогого шитья. Но это платье обладало собственным сдержанным достоинством. А дорогая ткань и изящное кружево подчёркивало достаток владельца.

Волосы её величество при помощи нескольких шпилек убрала от лица и закрепила на затылке. Шум и крики с улицы, привлекли внимание королевы. — Ваше величество, — почти сразу появилась в комнате Эмма. — Там лорд-протектор и его люди. Сгоняют всех на площадь перед ратушей. Зачитывать королевский указ…

— Думаю и нам стоит узнать содержание этого указа. — Озабочено нахмурилась королева. — Подай мне плащ. И сама оденься. Прошу, не надо своевольничать.

Выкупая траурные платья для себя, её величество озаботилась и одеждой для Кроули и Эммы. И если Кроули только глаза закатил и взял пару монет, пообещав предоставить отчёт на что и сколько потратил, то Эмму пришлось долго убеждать.

— Эмма, здесь и сейчас я могу рассчитывать лишь на себя и на вас с морием Кроули. Я не могу допустить, чтобы вы замёрзли или не дай Всевышний заболели. Тёплый плащ и обувь это крохи из того, что я должна сделать, — объясняла её величество.

Но и сейчас посчитала напомнить не лишним.

На улице её величества глубоко надвинула капюшон плаща, скрывая своё лицо. Толпы не было, большая часть жителей уже собралась у Ратуши.

На высоком помосте, окружённом стражниками, стояла группа приезжих. Кроме одного. Протектор северных провинций, лорд Элвин Роттенблад полусидел на носилках. Его ноги были перемотаны повязками, сквозь которые медленно проступала кровь. Видимо от кровопотери, и так бледное лицо лорда казалось ещё более белым и осунувшимся, что придавало ему возраста.

Единственный темноволосый лорд из семьи Роттенблад окинул собравшуюся толпу презрительным взглядом. — С сегодняшнего дня северные провинции существуют в границах королевства совсем на других условиях, чем раньше! — начал он.

Лорд начал говорить, даже не подозревая, как жадно его слушает её величество.