Рождение королевы

Глава 37

Корабли Нордхарда и Рогнарских рыболовов вставали на рейд, к берегу спешили спускаемые на воду шлюпки. Моряки спешили на сушу. Ближайшие несколько дней Север будет праздновать победу. Тяжёлую, с куда более сильным противником, смешанную с горечью дыма и солью слëз о тех, кто заплатил за эту победу самую высокую цену, но разделить радость от неё уже не сможет.

Но тем ярче будет праздник, тем богаче будут столы и увереннее будут подниматься заздравные чаши.

Оставались ещё дежурные корабли, охраняющие вход на морской северный путь. Сменяли друг друга команды у выставленных на берегах баллист и требушетов. А вскоре по замыслу королевы, туда отправятся корабли, везущие камень и вымоченное в болотных водах дерево. Самый пик когтя мыса Претаган и каменистый язык за морскими зубами должны были обзавестись сторожевыми башнями, способными залпами с укрытых галерей топить приближающиеся корабли.

Север отрастил клыки и когти и не собирался их скрывать.

Не смотря на позднее время, сходивших на берег бойцов встречала огромная толпа. Яркие фонари, крики и десятки цветов, собранных из узких лент, летели со всех сторон в победителей. Замок не мог вместить всех желающих, поэтому столы ставились прямо на площади, вились вдоль центральной улицы.

Стояли бочки с вином, элем и мёдом. Напитки были на любой вкус. Ничьи руки не оставались без хлебной тарелки с горячим мясом или рыбой поверх неё и без кружки, полной холодного или горячего напитка. Отовсюду была слышна незатейливая музыка. Простая мелодия повторялась без конца, а танец начинался и заканчивался исключительно по решению танцующего.

В самом же замке происходили не менее важные и торжественные мероприятия. Её величество официально принимала союзников. Под бой барабанов и вой длинных труб шли по мрамору знаменосцы королевы. С нескрываемой гордостью они несли новые знамёна Рогнарйсленда, появление которых на поле боя уже окрестили дурным предзнаменованием врагам. Королева не скрывала счастливой улыбки. И даже синее-серебряные цвета её платья, сшитого когда-то для погребения, никого не смущали.

Королева Севера, как стали называть Ренерель Рогнарскую в народе, по праву носила цвета самого Севера.

Мастера постарались на славу. Белый мрамор пола и стен сверкал, словно снежный наст в зимний полдень. Многочисленные арки потолка из лазурита напоминали штормовое море, что омывало острова Рогнарйсленда со всех сторон. И только дорожка от двери к подножью трона и само ступенчатое подножье были выполнены из местного серо-зеленовато-голубого камня, так похожего на кусок льда.

Со стороны казалось, что её величество идёт по зеркально гладкому льду.

Обивка скамей для посетителей тронного зала Рогнарского замка, трона и многочисленные шпалеры были из синего и голубого бархата. Весь зал казался настоящим ледяным сердцем Севера.

Поднявшись к трону, её величество поприветствовала всех присутствующих торжественным глубоким реверансом, показывая своё уважение к собравшимся и их ценность в глазах королевы.

Внимательные взгляды потеплели. Этот жест её величества оценили по достоинству. Но едва её величество заняла место на троне, церемонию нарушило появление ещё одного участника.

Дикий белый волк, заметно набравший в весе и отмывшийся, гордо шествовал по торжественному маршу к трону, не обращая внимания на столпившихся вокруг людей.

На предпоследней ступеньке к трону он растянулся, заняв всю левую сторону.

Её величество рассмеялась, жестом остановив нескольких северян, решивших, что столь близкое соседство с диким зверем опасно доя королевы. Под снисходительным взглядом волка они отступили.

— Ваше величество, — вышел вперёд коренастый и широкоплечий командир с Железных островов. — Мы тут выловили у берега тряпки, может сгодятся на что?

— Как я вижу, это королевские флаги с кораблей армады Лангории? И личные флаги лордов, что присутствовали на кораблях, и командующих этими кораблями? — уточнила её величество. — Я думаю, что следует вернуть их на древки и выставить, направленными вниз, на площади. Это символ победы. И думаю, что гордым аристократам с южной части Лангории ещё долго будут припоминать столь бесславный конец лордов из их родов.

Это решение зал встретил одобрительными хлопками.

— Ваше величество, — выступил вперёд арс-капитан Лепрез. — Нордхард всегда был землёй мореходов. Думаю, что вы знаете, что на ход войны перед заключением хартии, повлиял южный флот, который привела принцесса Исмерельд. И долгие годы, говоря о флоте Лангории, говорили, что это флот, созданный в Гориании. Никто и не упоминал, что клин северных кораблей принимал участие во всех войнах, что вела Лангория со времён Хартии. И именно мы, принимали на себя самые страшные удары во всех морских сражениях. Наши паруса темны, как знак горя и траура по погибшим товарищам. Но наши корабли, которые всегда выставляли словно щит для остальных, ни разу не были упомянуты! Для нас эта победа значит не только защиту Севера.

— Но и восстановление справедливости? Не так ли? — спросила королева.

— Вы верно догадались, ваше величество, — склонил голову Винсент Лепрез.

— О, я надеюсь, что могу сказать, что отличаюсь если не умом, то хотя бы сообразительностью, — мягко улыбнулась королева. — Арс-капитан, заслуга кораблей Нордхарда в сражении у мыса Претаган очевидна и неоспорима. Простите, но я отказываюсь верить в то, что когда-нибудь найдётся тот, кто сможет умолчать об этом. Как и о помощи воинов с Железных островов, что приняли на себя бегущих в панике вассалов короля. Как и о роли воинов братства, что морскими хищниками ворвались на палубы вражеских кораблей. Невозможно забыть о том, что именно в оружейных мастерских Рогнарйсленда ковали оружие, что принесло нам победу. И что именно рогнарским рыбакам пришлось забыть о мирном промысле и первыми отражать удар военной эскадры. Это единство земель Севера, как и гром этой победы достойны зала славы! Я думаю, что в память о прошедшем дне, каждая провинция должна выбрать себе по несколько флагов. Они будут не просто свидетельством разгрома напавших на нас кораблей, но и напоминанием, сколь многое нам подвластно, когда мы едины.

Слова королевы встретили криками согласия и одобрения. Неведомым образом эта речь обрела силу и собственную волю. Уже вскоре эти слова были известны всем.

Приняв заверения в союзной поддержке, её величество вышла на улицу. Несколько бокалов вина за здоровье всех присутствующих и дальнейшее процветание Севера, не только согрели, но и затуманили голову, ослабили тиски воли.

Королева искренне и безоглядно отдалась уличному веселью, разделяя праздник со своими подданными. Беловолосый сотник утянул её в круг танцующих и закружил в бесконечной карусели поворотов и прыжков.

Её величество вернулась в замок очень поздно. Но ни усталость, ни лёгкое опьянение не помогли уснуть. Накинув тёплый плащ, королева выскользнула из своей комнаты. Часть замка ещё предстояло восстановить. Какие-то комнаты нуждались лишь в новой отделке, а какие-то в серьёзном ремонте. Что делать с узким мостом, большая часть которого обвалилась, её величество пока не решила. Но полюбила стоять здесь, размышляя и успокаиваясь.

Сегодняшней ночью побыть в одиночестве не вышло. На части сохранившегося парапета сидел Айслард, обняв лютню.

— Маленькой принцессе часто снились сны,

О прекрасном принце из ледяной страны.

Только вот к несчастью, из двух он выбрал ту,

Чьи глаза сияли, словно изумруд.

Горькая обида в сердце залегла,

Верного вассала принцесса призвала,

И ему сказала, с улыбкой на устах,

Королевство изумрудов вы сотрите в прах, — напевал он.

— Песня о Роттенбладах? — спросила королева, подходя к сотнику.

— О глупце, — пожал плечами сотник.

— Думаете? — удивилась королева.

— Что думаю я, не так уж и важно. Всем интересно, о чём думаете вы, ваше величество. И многие готовы заплатить высокую цену за эти знания, — отложил лютню в сторону наёмник.

— А за что вы готовы заплатить высокую цену? — повернулась к нему королева.

— За то, чтобы узнать, что у вас на сердце, — встал сотник, оказавшись совсем рядом с её величеством.

— И что, если я отвечу, что на сердце у меня только Север? — засмеялась королева.

— Я повторю то, что уже говорят многие. Север почти у ваших ног. Выбрал место у вашего трона и ждёт, — улыбался сотник.

— Чего? — отчего-то охрип голос королевы.

— Знака, дуновения ветра, следующего шага своей королевы. Её выбора, а его неизбежность понимают многие, — ответил Айслард.

— И что же я должна выбрать? Прекрасного принца или верного вассала? — усмехнулась королева.

— Верный вассал никогда не будет лишним, — зеркально отразилась усмешка королевы.

— Это вы намекаете на себя? — вспомнила разговор во время сражения королева. — Вы тайный козырь братства, чтобы гарантировать себе лояльность Рогнарйсленда? Вы этого хотите?

— Я хочу лишь занять правую сторону ступени, — намекнул на волка сотник. — С того момента, когда заметил в толпе у помоста девушку с насмешкой во взгляде рассматривающую протектора и его свиту. К счастью, долго гадать о том, кто вы, мне не пришлось.

— Вот как, — усмехнулась королева.

— Но наёмник, даже поднявшийся в братстве, не то, что можно предложить королеве. Слишком велика разница. И хотя рогнарцы готовы многое позволить своей королеве, я должен построить мост над этой пропастью, прежде чем позволю себе говорить о своих желаниях открыто и бороться за ваше внимание, — поделился сотник.

— И каким же образом? — нахмурилась королева.

— Очевидно. Вокруг война. Самое время становиться героем. То что недоступно наёмнику, то может удастся герою, — сжал плечи королевы Айслард. — Важен лишь один момент, есть ли хоть один шанс чтобы бороться за него. Что ты ответишь, Ренерель?

Королева вздохнула, теряясь в мыслях. Лица наёмника и Ренерель были настолько близко, что этот вздох коснулся губ Айсларда.

— Её величество ответит, что она замужем. И пока это так, места разговорам о шансах нет, — громко произнесла появившаяся на старом мосту Эмма.

— Я ни в коем случае не собираюсь бросать тень на имя королевы, — отступил от Ренерель Айслард.

Поклонившись он быстро исчез в темноте коридоров.

— Спасибо, Эмма, — поблагодарила свою служанку королева.

— Я просто выполнила то, о чём вы меня просили, ваше величество, — улыбнулась Эмма.

— Я не могла иначе, — вздохнула королева, проведя пальцами по струнам забытой лютни. — Любая ошибка может меня погубить. Не говоря уже о том, что взывать к правосудию, при этом нарушая законы, идея не самая мудрая.

— Пойдёмте спать, ваше величество. Я лягу у двери вашей комнаты, чтобы вы были спокойны, — позвала королеву Эмма. — А утро расставит всё по своим местам.