Суд истины

42

РеЙДЕН

К

лементина контролирует вампиров? В этом нет смысла. Если бы я думал, что здесь замешана магия крови, я бы поклялся, что она была связана с моей матерью или, черт возьми, с отцом Вэлли, но они оба мертвы.

М.Е.Р.Т.В.Ы

Кажется неправильным, что они связаны с кем-то, кроме вампира. Вся наша сущность строится на статусе, и они отдали контроль кому-то другому? Это невозможно.

Чем быстрее мы сможем взять образец их крови, тем быстрее получим ответы и тем скорее сможем убить того, с кем они связаны.

Не говоря ни слова, все бросаются к двери, солдаты идут впереди, а Бо начинает отдавать им приказы. Слава богу, Адрианна поставила его во главе. Я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме как на том, чтобы разобраться в этом хаосе. Я должен защищать королевство, но с таким раскладом сил это кажется невозможным.

Когда мы завернули за угол и вошли в прихожую, Нора и Август спускались по лестнице, с тревогой в глазах, оценивая происходящее вокруг.

— Что происходит? — Спрашивает Нора, глядя прямо на сестру, но Адрианна качает головой.

— Тебе не о чем беспокоиться, — бормочет она, надевая жилет на свое стройное тело, и я замечаю обычный блеск серебра на ножнах. Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как я видел ее вооруженной кинжалами и готовой к бою.

Это то, кто мы есть. Это то, для чего мы были созданы. Самое время вспомнить об этом вместо того, чтобы играть заранее определенные роли и быть ослепленными новыми ожиданиями, которые нас окружают.

— Адди, пожалуйста! — Нора раздраженно кричит, за что Адрианна жестко качает головой.

— Нет.

Мы не можем проходить через это. Не сейчас.

— Адрианна, — выдыхаю я, поворачиваясь лицом к моей Бунтарке, и ее взгляд пронзает меня.

— И ты туда же, — огрызается она, в ее глазах сверкает гром.

Я сокращаю дистанцию между нами, остро осознавая, что люди наблюдают за мной, а обезумевшие вампиры сеют хаос, но, как бы сильно она не хотела в это верить, это тоже важно.

Обхватив ладонями ее щеку, я ожидаю, что она немедленно отстранится, но, к моему удивлению, она не сопротивляется. Она тоже не откликается на мои прикосновения, но это все равно прогресс.

— Ты подрезаешь ей крылья. — Слова срываются с моих губ, и я готовлюсь к удару. Это проявляется в прищуривании ее глаз, резком вдохе и в том, как напрягается каждый мускул в ее теле.

— Это не так.

Она, вероятно, возненавидит меня, но я справлюсь с этим. С чем я не смогу справиться, так это с болью, которая придет со временем, когда она поймет, какой клин она вбила между ними, и как бы сильно младшая сестра Рейган ни сводила меня с ума, я не хочу этого. Для любой из них.

Прочищая горло, я борюсь со своими инстинктами и отпускаю ее, делая шаг назад, чтобы продемонстрировать дистанцию. — Тогда ты останешься здесь, с ней.

Я чувствую свирепые взгляды, исходящие от Крилла и Броуди, обещание их гнева позже, но среди тишины я слышу биение ее сердца, совпадающее с ритмом ее сестры.

— Это чушь собачья, — ворчит она, и я пожимаю плечами, не осознавая, какой вред я могу нанести нашим отношениям, но если я и буду бескорыстным, то только ради нее.

— Как и тот факт, что ты с ней нянчишься.

— Ты не понимаешь, — взрывается она, раздувая ноздри и крепко сжимая кулаки по бокам, и я киваю.

— Ты права, я не понимаю, но что я знаю точно, так это то, что ты вбиваешь клин между собой и человеком, которого любишь больше всего. Посмотри на нее, по-настоящему посмотри на нее. Она не ребенок. Она было одарена чудом. Таким, которое заставляет ее хотеть что-то изменить, оказать положительное влияние и заставить свою сестру гордиться. Этого никогда не произойдет, если она будет заперта в этом замке.

Я вижу упрямство в глазах Адрианны, когда она смотрит на меня, отказываясь смотреть на Нору так, как я хочу, и как раз тогда, когда я уверен, что я ничего не добьюсь своими словами, она моргает, бросая взгляд в сторону лестницы.

Без слов.

Но это говорит о многом.

Они обе смотрят друг на друга с такой любовью, какой я никогда раньше не видел. Появляется вспышка раздражения и упрямства, на которую способны только эти двое, прежде чем Адрианна поворачивается ко мне с болезненной беспомощностью, вспыхивающей в ее глазах.

Выпрямляя спину, я вижу свою возможность. — Она будет под моей полной защитой. — Адрианна моргает, глядя на меня, в то время как все остальные так же молчат. Я смотрю на Августа, который не перечит моему заявлению, что является красноречивым признаком, и я думаю, Адрианна тоже это знает. Когда она не отвечает, я делаю маленький шаг к ней, и когда она не отступает ни на дюйм, я снова настаиваю. — Ты мне доверяешь?

Я понимаю, почему я давлю на нее, но я не знаю, почему это так важно, и я не могу сейчас отступить.

— Да, но…

— Никаких «но». Ты мне доверяешь? — Я повторяю, желая услышать это без возражений, и она вздыхает. Ее голова опускается, когда она делает глубокий вдох, прежде чем ее глаза снова останавливаются на мне.

— Да.

Я не даю ей шанса передумать. Вместо этого я поворачиваюсь к Норе, приподняв брови.

— Ты идешь?

Глаза Норы становятся круглыми, как блюдца, когда она энергично кивает, сбегая по оставшимся ступенькам. Она застывает передо мной, высокая и гордая. — Да.

— Ты будешь слушать все, что я говорю, и делать все, что я говорю, и держать свой умный рот на замке, потому что это ситуация жизни и смерти. Если ты умрешь, тебе лучше поверить, что твоя сестра позаботится о том, чтобы я последовал за тобой, а я обещаю превратить твою жизнь в ад даже в загробной жизни. Ты понимаешь меня?

Ее грудь вздымается с каждым вздохом, когда она кивает. — Я думаю, ты только что стал моим любимчиком, Клыкастик.