Теперь я не Адвокат

Глава 13

— Кстати, об автомобилях… прямо сейчас в мою «тойоту» кто-то лезет, — изумленно сообщил я собеседнику.

Борис, изогнув бровь, вилкой отправил кусок мяса в рот.

— А где она у тебя? На стоянке около ресторана?

— Нет, поодаль. Там было удобное место, и сюда я не поехал.

— Попробуй запустить сигналку. Может, ее не заблокировали, — посоветовал Борис.

Я нажал кнопку на брелке, и через открытое окно послышался вой сирены.

— Хорошая она у тебя. Громкая, — одобрил Борис. — А теперь побежали смотреть.

И мы кинулись к машине.

Та, по счастью, стояла на месте, целая и невредимая. Водительская дверь приоткрыта. Я посмотрел на автомобиль с помощью «дара» и увидел, что тут действительно кто-то был. Следы чужой ауры лежали на кузове, как отпечатки пальцев.

Едва ли враг успел мне что-то подложить, но я решил проверить.

Заглянул под все сиденья, в бардачок, в другие укромные места, но ничего не нашел. Под днищем бомбы тоже не было.

— Может, и зря ты меня послушал, запустив сигналку. Надо было попробовать его задержать. Однако, увидев нас, человек мог попросту взять и уехать. А теперь пошли доедать обед.

Я перегнал машину на стоянку перед рестораном — тут, все-таки, видеокамеры, не сравнить с пустой обочиной — и позвонил Вике.

— Ко мне в машину только что попытались забраться. И это у них почти получилось. Спасла твоя безумная игрушка. Сигнализация молчала, пока я ее не включил сам. Спасибо тебе. С меня массаж с удвоенной прытью.

— Да уж, — ответила та, — надо быть совсем осторожными. Подложить чего хотели?

— По всей видимости. Но времени не хватило, я мигом среагировал. Никого, правда, не поймал.

— Ясно, — вздохнула она. — Давай, повнимательней. И не ставь машину в безлюдных местах. Ты же меня этому учил. Осталось самому соблюдать собственные советы.

— Теперь начну, — заверил ее.

Мы доели обед. Нарочито спокойно, показывая вид, что произошедшее нас нисколько не впечатлило.

— Кто же это мог быть? — чесал в затылке Борис. — Кто-то очень серьезный. Даже глушитель радиосигнала не поставил, поэтому ты смог сирену включить. Уверенности в себе человеку не занимать, как и мастерства. Поймаешь его, позвони. А то у меня, как отошел от дел, настоящих развлечений мало. Рыбалка, охота, девочки — это все не то. А вот сцепиться с кем-то, кто может быть вооружен… какой адреналин, какой кайф!

— А не мог это оказаться кто-то из твоих знакомых?

— Мог. Скорее всего, так и было. Но мне плевать. Я живу мирной жизнью и обратно не вернусь. К тому же в наших кругах дружба существует только на страницах книжонок для обывателей. Все только и ищут, как кого подставить и получить с этого выгоду.

— Может, поменять сигналку? Или еще какой совет дашь?

— Не поможет. Ничего не поможет, кроме этой магии. Надеюсь, твои враги не поняли, что им помешала она. А то наймут кого-то для ее нейтрализации.

Мы пожали друг другу руки, и я уехал. Вернувшись в офис, походил по кабинету взад-вперед и решил направить электронной почтой в полицию заявление, что мою машину вскрыли. Хотя материальный ущерб не причинен, предполагаю, что в салон хотели что-то подбросить, и это связано с моей профессиональной деятельностью.

Заявление на случай, если им все-таки удастся что-то подложить — или наркоту, или незарегистрированное оружие, или еще что-то. Тогда я смогу апеллировать к своему письму — дескать, в автомобиль ко мне уже залезали.

Никакого уголовного дела возбуждено не будет, да оно мне к чему. Передадут материал участковому, и тот откажет в связи с тем, что ущерба нет. В полиции делается именно так.

Пока писал заявление и занимался другими делами, наступил вечер. А он мне нужен для поездки к дому пропавшего сторожа.

Я люблю ночь. Мне с ней лучше, спокойнее. Мы понимаем друг друга. Ночью ты принадлежишь себе, а днем бегаешь по делам, суетишься, думаешь, что сказать в разговоре с нужным человеком. Играешь роль. Притворяешься. Ночь — не такая. Она таит опасности, но не скрывает этого. Ночь не лжет.

И я поехал в гости к сторожу. К мертвому сторожу.

Я в этом был абсолютно уверен. Хотя мне человек нужен живым — расскажи он чего, было бы прекрасно. Но увы. При таких обстоятельствах люди случайно не пропадают.

…Самая окраина Москвы. Лес, а перед ним старые улицы. Домики — разные, одни побогаче, другие похуже, но общая картина — тоска и запустение. Невесело тут жить. Номера домов, как ни странно, есть, хотя и не все. Ближе к месту, где должен находиться дом сторожа, они благополучно исчезли. Ладно, будем разбираться.

Оставив машину подальше, я пошел по улице. Пара домов находилась в глубине, поэтому непонятно, как их считать. Придется спрашивать. Только у кого, если не видно ни одного человека?

А нет, идет какая-то бабушка-божий одуванчик в платочке. Она-то мне и нужна. Не может не знать Васю-сторожа.

— Добрый вечер, не подскажете, где дом Василия? Он на мясокомбинате работает, сторожит. Автомобиль у него старенький, синенький.

Бабушка остановилась и молча посмотрела на меня безжизненными глазами. Даже не на меня, а сквозь. Ее взгляд блуждал где-то далеко-далеко отсюда. Да и лицо бабули под стать ее глазам — неживое, застывшее. Как неудачно я подошел. Эх. Надо искать кого-то другого.

— Большое спасибо, — разочарованно сказал я после минутного молчания и сделал шаг в сторону.

— Стойте, — тревожно произнесла бабушка. — Остановитесь. Остановитесь и покайтесь в грехах, сделанных или только задуманных.

«В неделю не уложимся, даже если быстро перечислять», — мрачно подумал я.

— Покаюсь непременно, но вы скажите, где дом Василия?

— Зачем вам дом человека, которого унесли демоны? — ответила бабушка, подняла ладони, и вокруг ее пальцев заплясали призрачные огоньки.

Оказывается, она немного разбирается в магии. Да ты, бабушка, ведьма!

— Эээ… — я не сразу нашелся, что сказать, — понимаете, я работаю с ним на мясокомбинате, и начальство попросило узнать, не случилось ли чего. На работе несколько дней не появляется, и телефон отключен.

— Говорю вам, его унесли демоны. Демоны…– настойчиво повторила бабуля.

— В каком смысле?

— В самом простом. Унесли. То есть, унес. Демон был один.

— И когда это произошло?

— Позавчера ночью. Это ему за грехи, — убежденно вещала старушка. — Силы ада не стали ждать, пока он попадет к ним после смерти, а пришли за ним. Потом так же за нами придут. Надо каяться, хотя это не спасет.

Точная дата появления здесь нечистой силы совпадала по времени совпадала с днём пропажи Василия.

— А он что… был плохим человеком?

— Хороший не будет издеваться над собаками. Он выращивал их и продавал. Но только сильных. А слабых убивал и кормил ими других, — уверенно припечатала соседка.

Действительно, мерзкий тип. Если его на самом деле забрали в ад, то, возможно, и поделом. Как все странно.

— А сейчас где его собаки? — поинтересовался я.

— Не знаю. — проворчала старушка, — Пропали в один день. Были — и не стало.

— Давно?

— Да. А до этого их было много…

— Соседи не жаловались на него? — уточнил я, — От собак шума много…

— Жаловались, как не жаловаться? — хмуро сообщила та, — Только пользы от жалоб не было никакой. Придет участковый, что-то там напишет, и уйдет. А Вася вечером молотит кулаком в дверь к тому, кто писал, и обещает собак на него натравить. Его все боялись.

— А родственники у Василия есть?

— Только сын. Он уже взрослый, и с отцом не общался. Считал отца злым. Приезжал несколько лет назад, а потом — все. Мое окно напротив дома Василия. Я постоянно сижу перед ним и запоминаю, что происходит на улице.

— А где, все-таки, он жил-то? — задал я главный вопрос.

— Тут! — бабушка резко вскинула руку, заставив меня отшатнуться. Однако, дом указала. Я на него первоначально и подумал. Большой, двухэтажный, покрашенный в зеленый цвет, с шиферной крышей.

— Спасибо! Пойду постучусь.

— Вас тоже заберут демоны, — любезно сообщила бабушка, — я вижу. Они положили на вас взгляд.

— Я не настолько плохой, как Василий, — возразил я. — Не убивал собак и не скармливал их другим.

Формально соврал, если вспомнить происшествие на мясокомбинате, но речь как бы шла не об этом.

— Ты — житель ночи. Свет тебе недоступен. Ты такой же, как они. Чужой здесь. Поэтому тебя и заберут.

— Большое спасибо, сейчас проверю, что там у Василия, а потом покаюсь. Хотя это, как вы сами говорите, не поможет, — я уже тяготился нашим знакомством, желая остаться один. Тоже мне провидица старая нашлась.

Я отошел от бабушки. Она, постояв еще с полминуты, отправилась к себе, вызвав у меня вздох облегчения.

Ага, еще один прохожий. На сумасшедшего, вроде, не похож. Мужик лет пятидесяти, по виду — работяга. Надо перепроверить. Хрен эту бабку знает.

— Здорово, можно спросить?

— Ну, спроси, — он с сомнением окинул меня взглядом.

— А где живет Василий, сторож с мясокомбината?

— На кой-ляд он тебе сдался? — грубо осведомился мужик. Я почуял, что от него разит алкоголем. Нажрался в вечернее время гражданин. — Ты его приятель?

— Я юрист с комбината, где Вася работает. Никакой он мне не друг, я его и в глаза толком не видел. Начальство послало объяснить ему, что на работу надо ходить, иначе уволят. Он что, бухает? Куда он делся?

— Бухают только нормальные мужики, — процедил он, — а Вася был…

Собеседник плюнул на землю и задумался в поисках подходящего эпитета.

— Ненормальный! — злобно сказал он, не найдя других слов.

— А в чем его ненормальность выражалась? — снова попытался выяснить я про сторожа. — На работе особо никаких претензий… Ходил трезвый, за собачками следил…

— За собачками! Ха-ха-ха! — громко расхохотался он, будто я сказал что-то безумно смешное, и, ничего не говоря, пошел прочь.

Через десяток метров он остановился, повторил: «За собачками следил» — и снова засмеялся, даже согнувшись пополам.

Он скрылся за поворотом, а я пошел к дому сторожа.

Какие интересные люди живут на этой улице! Надо продавать квартиру и переезжать сюда.

Забор высокий, дверь закрыта. Свет в окнах отсутствует. Никого нет, но для очистки совести я все-таки позвонил. Дом сравнительно далеко от забора, но звонок я услышал. Очень он громкий. Ничего не произошло. Тишина, ветер раскачивает фонари.

Ломать дверь не хочу, поэтому — через забор. На том краю заберусь, там темно и деревья немного загораживают. Может, бабушка не увидит, что я лезу внутрь. Хотя она глазастая.

Перемахнул легко, ничего не задев и не зашумев, и увидел двор, в центре которого стоял «жигуль», замеченный мной еще на территории комбината. По периметру — пустые, открытые вольеры. Если собаки были под стать огромным вольерам, то лучше с ними не сталкиваться. Подумав, я решил посмотреть на окрестности при помощи «дара».

Зажмурился, открыл глаза и пожалел, что открыл.

Вольеры залиты кровью. Ее «дар» видит очень хорошо. Она давно высохла, просто так ее не заметишь, но мне казалось, будто она все еще течет, капает, сочится со стен. Безумное зрелище.

Что же тут происходило? Пока не знаю, но точно ничего хорошего. Обернувшись, заметил в двух клетках собачьи черепа. Других костей нет, только эти, лишенные плоти. Белеют, будто светятся. Как давно они здесь? Не вчера появились — это точно. Получается, сторож убил собак и бросил их головы в вольер. Зачем — непонятно. И многие из них с собак только начинают. Тренируются. Потом переходят на людей. Хотя у психов своя логика.

Одна девушка, после приятно проведенного времени в постели, спросила меня, почему я вечно такой напряженный. Не помню, что ответил. Но теперь мне очень захотелось, чтобы она сейчас была со мной, поглядела на все это и тогда, думаю, вряд ли у нее появились бы подобные вопросы.

Теперь пора в дом. Дверь закрыта, но в окне распахнута форточка, видимо, через нее и залез полицейский. С ума сойти, где они такого взяли или в полицию начали детей принимать? Хотя, на первый взгляд, в эту форточку и семилетний ребенок не протиснется.

Тихо. Но какая-то мрачная тишина. Где-то есть вторая дверь, и та, как мне говорили, без замка. Вот она, за домом. Маленькая, неприметная, но войти через нее можно.

Типичное холостяцкое жилье, когда мужику уже много лет. Валяется одежда, какие-то инструменты, гвозди, веревки… А вторая дверь, которая из коридора в комнаты, выломана. Не замок выбит — у нее вообще нет замка — а именно выбита, выдрана с мясом какой-то чудовищной силой, болтаясь на чудом уцелевшей нижней петле.

У меня волосы на голове зашевелились. Зачем так поступать с дверью, если она даже не заперта? Кто это мог сделать? Гомункул? Но они умеют открывать двери. Мозгов на это у них хватает. Я достал револьвер и снова обратился за помощью к «дару».

Кровь. Она была везде. Маленькими пятнами от брызг и целыми лужами. Человеческая. Я глянул назад. Кровавый след не выходил за дверь, значит, тело и тот, кто это сделал, находятся внутри? Но сюда заглядывал форточник-полицейский и ничего не заметил. Понятно, что он не особо-то и искал, но валяющийся труп не увидеть — это уж чересчур.

Или кровь появилась потом? Вася вернулся, но к нему в гости пришел кто-то незваный? Рано я смеялся над бабушкой, очень рано. Она, если и преувеличивала, то ненамного.

Я пощелкал выключателем. Без толку, света нет.

Поэтому вперед, и в темноте. Смелее. Пользуйся «даром», смотри с его помощью. Да, еще: достань перчатки, твои пальцы тут точно не нужны…

Я обошел весь дом. Кровь, помимо той, что в коридоре, была только в спальне на втором этаже, и там ее было больше всего. Кажется, что кто-то зашел в дом, пока хозяин спал, и напал на него.

Ему удалось вырваться, но убежал он недалеко, в коридор… там его снова поймали. Окно в спальне открыто. Через него залезли? Как выйду из дома, посмотрю, есть ли следы.

Еще одна дверь, но она вела не на улицу, а в пристройку-сарай. Крови и здесь много. Упавший шкаф, будто за него кто-то схватился, отброшенная табуретка и еще одна дверь — тоже не выломанная, а закрытая.

Получается, напавший все же умеет пользоваться дверями. А коридорную он выбил потому, что Василий, убежав, попытался ее запереть. Его протащили через сарай, выволокли на улицу и перебросили, как тряпичную куклу, через забор, который находился на тыльной стороне двора. Кровавый путь указывал именно на это.

За двором виднелась проселочная дорога. Ей мало кто пользовался, но изредка автомобили все-таки здесь ездили. Вылезать я не стал, но, сев на забор, увидел, что кровавый путь оборвался метрах в тридцати за двором. Сторожа засунули в автомобиль и увезли?

«Не исключено», — подумал я, и решил глянуть, что находится под распахнутым окном спальни.

Следы. Огромные, не человека, и даже не гомункула. Я таких никогда не видел. Стопа, вроде, есть, но пальцы длиннющие, как у обезьяны. И с когтями, они глубоко впивались в землю.

А еще на траве валялось охотничье ружье. Большая одностволка. Я осторожно поднял ее и заглянул в ствол. Там лежала использованная гильза. 12-й калибр, такого и на медведя хватит.

Как придурок-полицейский мог не выглянуть в окно и не заметить ружье? Хотя, как услужливо подсказала память: «Ты и сам не посмотрел».

Оставив ружье там, где оно валялось, для будущего полицейского осмотра, я вернулся в спальню. Из ружья стреляли в упор, а значит, промах маловероятен.

Да, так и есть. Какой же я невнимательный. Надо, все-таки, по ночам спать, а не лазить черт знает где. Крови в доме было два вида — одна человеческая, однозначно Василия, ее было не так много, а вторая — неизвестно кого.

Страшные лужи, которые я заметил — они от крови нападавшего. Сторож успел в него выстрелить. Спал он с ружьем под боком, то есть, нападения ожидал. Хотя окно и открыл. Душно, может, ему было.

Почему я с самого начала этого не заметил? Да потому, что кровь неизвестного монстра почти не отличалась от человеческой. С точки зрения генетики он почти человек!

Я решил, что пора убираться отсюда и, найдя чистый полиэтиленовый пакет, соскреб в него немного крови непонятного существа. Потом ушел из адского дома тем же путем, что и заходил — через забор, и бегом к машине. Приеду домой и решу, что делать. И тут я увидел в темноте около автомобиля непонятный, скорчившийся силуэт.