Теперь я не Адвокат

Глава 18

Заходить в офис смысла не было, поэтому я остановился недалеко от входа и сообщил Михаилу, что уже здесь.

— Ага, — ответил он, — я тоже сейчас на улице.

Я увидел невысокого худощавого мужчину лет 35–40, разговаривающего по телефону в десятке метров от моей машины. По виду — адвокат. И не только по виду. У меня уже выработалось чутье.

Адвокатов, судей, полицейских и других людей из «системы» определяю почти безошибочно, и безо всякого «дара». Меняет «система» людей, делает похожими друг на друга.

— Михаил? — окликнул я его.

— Так точно, — отозвался он и мы отошли за угол. Михаил взглянул на часы, я понял, что времени особо нет, но несколько минут он мне уделит.

— Вы знаете Журавлева Олега Николаевича?

— Как не знать, очень даже знаю. А зачем он вам, можно спросить? Человек он своеобразный.

Разговор о Журавлеве был для него явно не слишком приятен.

— Знакомым его посоветовали по одному делу, но он им не понравился. Хотя нахваливали его.

Иногда меня даже начинает терзать совесть из-за умения врать. Но деваться некуда. Работа такая.

— Разумеется, нахваливали. Все очень просто: у него такса — десять процентов от суммы, полученной с клиента, тому, кто его с ним сведет. Когда он с нами работал, ему уже замечание делали, чтоб не говорил об этом на каждом шагу. Он даже на визитках писал о процентах.

По правде сказать, большинство адвокатов платят людям, позволившим им заработать, но ставить рекламу на конвейер… С таким я еще не сталкивался.

— Деньги, значит, гражданин любит.

— Не то слово, как. Невероятной любовью. И они отвечают ему взаимностью.

— Так и говорили про него — специалист, вроде, неплохой, но каждое второе слово про финансы. Все взрослые люди, но настораживает это, кошмар.

— Вот такой он. Я бы не стал иметь с ним дело. Чтоб больше получить, он влегкую и процесс затянет, и статью, по которой клиент привлекается, утяжелит, чтобы потом вытаскивать его из тюрьмы. Разумеется, не бесплатно, — с усмешкой развел руками Михаил.

— Морду ему еще не били?

— При мне — нет, а там — кто его знает.

— А почему он ушел из вашей консультации?

— Эээ… — Михаил замялся. — Совсем нехорошая история случилась. Стало ему тяжело с нами, а нам — с ним.

Откровенничать на эту тему Михаилу явно не хотелось. Странно, ведь только что он от меня ничего не скрывал.

— Жена у него погибла при странных обстоятельствах. А мы ее знали. Тоже была юристом, многие с ней даже учились, — все-таки решил сообщить он.

— Так, а… — начал я, но Михаил договорить мне не дал.

— По материалам дела упала с балкона и от этого погибла. Но там очень нечисто. Скорее всего, ее сбросили.

— А кто был дома? — заинтересовался я услышанным.

— Журавлев. Он утверждал, что она напилась вусмерть и выпала, перегнувшись через бортик. Но по материалам экспертизы она выпила всего ничего. Никакой алкоголичкой Дарья не была. А то, что они постоянно ругались и он ее иногда бил — это правда.

Михаил помолчал с минуту. Мимо нас прошли школьники, рядом припарковался автомобиль. Вышедший из него мужчина поздоровался с нами и пошел ко входу в консультацию. Еще один адвокат.

— И правда, когда это произошло, Журавлев продал дачу родственнику эксперта, проводившего вскрытие. Мы узнали об этом случайно. Совпадение, как вы считаете?

— Ничего себе, — выдохнул я. — Не, пусть мои ищут другого юриста. А полиция об этом знает?

— Так она нам и рассказала. Многие в райотделе, что называется, «в курсе». Не знаю, что он еще продал, но после того, как в возбуждении уголовного дела по факту гибели отказали, два оперативника с отделения по тяжким преступлениям обновили машины. Ездили на барахле, но в один день прикупили по одинаковой «хонде».

— И никто ничего не стал делать? Сообщить в собственную безопасность, еще что-нибудь? — возмутился я.

Кажется, у меня получилось изобразить святую наивность. Михаил посмотрел на меня с сочувствием. Взрослый человек, а несешь такое…

— Кому это сейчас нужно? У людей свои проблемы. Даже не все возмущались тем, что случилось. Половине нашей коллегии было по фигу, хотя знали Дашу все. Она похоронена тут недалеко, по прямой на выезде из города. Только меня не упоминайте, когда будете разговаривать с родственниками. Олег — создание мстительное.

— Спасибо, конечно никому ничего не скажу.

Мы пожали руки и разошлись. Михаил вернулся на работу, а я сел в машину и завел двигатель.

Вот и стало все окончательно на свои места.

Адвокат убил свою жену — или сбросил ее с балкона, отчего она погибла, или убил до этого, а вниз столкнул уже мертвое тело. Вторая версия более вероятна — падение с третьего этажа убивает не так часто.

Какой же ублюдок! Интересно, есть ли у него татуировка? Нет, конечно, о чем я. Им просто пользуются. Молодец Игорь — и денег заработал, и адвоката на крючке держит. Наверняка это не первое дело, в котором Журавлев посоветовал задержанному признаться.

Время подонков. Будь негодяем — и у тебя все получится. Никаких принципов, кроме денег, и ты почувствуешь себя в этой жизни, как рыба в воде. А во второй адвокатской конторе слышали про эту историю?

Скорее всего, да, но погибшую лично не знали, поэтому и пустили к себе. Убил жену? Что ж, у всех свои недостатки. Зато специалист хороший, нам такие нужны.

Я направился прямиком к кладбищу. Проехав кольцевую, включил навигатор — Вики со мной нет, а в этих разворотах черт голову сломает. Сколько машин! Куда все едут, объясните пожалуйста?

Так, мне сюда.

Кладбище на огромной поляне в сосновом лесу. Старое уже, ограда с облупившейся краской. Мне в администрацию — здание большое, серое, квадратное. Недавно строили, прямо-таки городской офис.

Внутри охраны не было, я прошел на второй этаж и остановил первого попавшегося человека.

— Хочу найти место захоронения родственницы, к кому обратиться?

Длинноволосый мужчина в черном костюме, не посмотрев на меня, махнул рукой в направлении одного из кабинетов.

Там я все узнал в течении двух минут, безо всякой бюрократии и вопросов «кто вы?». Поблагодарил, записал на бумажку, раскланялся и ушел. Никто ничего не заподозрил.

Сейчас я на кладбище не пойду — днем «дар» работает хуже. Мне нужна ночь. В темноте, возможно, что-то смогу понять, ведь могилы убитых выглядят иначе, чем другие. Я немного походил вокруг и даже постоял около сторожки. Собак нет, ограда везде низкая. Сторож — старенький дедушка. Ночью проблем быть не должно, хотя дедушки тоже бывают разные. Но могила Дарьи далеко от входа, там он меня не заметит никак.

Только закрыл дверь в кабинет, как раздался видеозвонок. Номер незнакомый, но лицо на аватарке… Снежана! Подруга моей сестры, студентка. Та самая, которую я в жесткой форме утащил к себе домой, а потом на кровати тоже весьма сурово… Хотя не только на кровати. И в ванной, и на полу, и на столе. Неужели ей понравилось?

— Привет, Снежана.

— Привет, — заулыбалась она. — Не забыл меня!

— Я еще не настолько стар и в хорошей форме! — напомнил я ей, усмехнувшись.

— Знаю… Как жизнь?

— Работаю, бегаю по делам… Все как обычно. Уставший, замотанный…

— Бедняжка, — пожалела меня Снежана. — Тебе надо немного расслабиться. Может, поужинаем вместе?

На меня нахлынули воспоминания о совместно проведенной ночи и я понял, что отказать не смогу. Я все-таки живой человек, а та женщина, которая мне нравится больше других, никаких отношений со мной не хочет.

— Можно… но я освобожусь очень поздно. После двенадцати. Поэтому не уверен, что это хорошая идея.

— Двенадцать? Детское время, а я уже взрослая! Человек не должен засыпать раньше трех! Давай, буду ждать. Что-нибудь придумаем. А где ты будешь полночи, можешь сказать?

— Конечно, могу. Никакой тайны. На кладбище.

Снежана на секунду открыла в изумлении рот.

— А что… кто-то умер? Тогда почему ночью?

— Ты не поверишь. Они там все умерли, — мрачно пошутил я.

Она засмеялась.

— А, вот как…

— И для моей работы ночь больше подходит.

— Ничего себе! — покачала головой девушка.

Внезапно она посмотрела хитро-хитро.

— Возьми меня с собой? Мне очень страшно, но ты же будешь рядом!

— Не могу, — ответил я. — Никак. Потом позвоню, если спать не будешь.

— Жаль… Но ладно, если уж ты не хочешь… Спать я точно не буду! Пока!

Она послала мне воздушный поцелуй и отключилась.

Эх, Снежана… Хорошая ты девочка. Но большой вопрос, те ли развлечения ты себе находишь. И с тем ли человеком. Хотя ты уже совершеннолетняя, и я не проявляю никакой инициативы.

До ночи времени еще много и меня посетила идея, как можно найти специалиста по сигнализациям. Шансы на удачу невелики, но попробовать стоит. Вся оперативная работа и состоит из таких попыток, большинство из которых безрезультатны, но в конце концов удача все-таки приходит.

На это опять нужны деньги. Чтобы победить коррупцию в правоохранительной системе, ее надо использовать. Иначе никак.

— В машине разговаривать не буду, — презрительно поджав губы, заявил вышедший из Главного управления Имперской полиции парень. — Я понимаю, что вы приехали по рекомендации уважаемых людей, но кто сейчас ведет переговоры в автомобиле?

— Пойдемте в какое-нибудь кафе, — предложил я.

— Кафе я не люблю, — сморщился господин полицейский. — Там много людей. И все на тебя смотрят.

«Да кому ты нужен, смотреть на тебя! — подумал я. — Ты же не девушка на пляже в крохотном купальнике. Все заняты своими делами».

— Тогда как? — человек начал меня раздражать, но деваться было некуда.

— Постоим на улице. У вас ведь короткая просьба, верно?

— Да, — кивнул я.

Мы прошли метров пятьдесят и встали на углу автомобильной парковки.

Не знаю, сколько лет ему, на вид будто только вчера с университетской скамьи. Щупленький, смешной, волосы топорщатся, но с гонором. Папа, наверное, сюда устроил. Или мама. Или дедушка-генерал с еще оставшимися связями.

Не в оперативники районного отдела раскрывать грабежи-убийства мальчик пошел, а сразу в аналитики, да еще и куда! В самое что ни на есть Главное управление. Важнее в полиции организации нет. Вон какое здание себе отгрохали. Двадцать этажей, и не вытянутая свечка, а почти квадратный «короб».

Тут где-то и министр сидит. Не знаю, на каком этаже. Я к нему в гости не заходил.

Работает парень в должности с пафосным названием «оперуполномоченный аналитического отдела». Считается, будто он что-то анализирует. На самом деле — ничего. Сидит за компьютером, вносит изменения в базы данных.

Работа — не бей лежачего. А зарплата — вдвое больше, чем у опера, который чуть ли не каждый день задерживает преступников, рискуя получить ножом в бок.

— Мне нужны имена агентов, состоящих на связи у этого человека, — попросил я, показав на бумажке данные Игоря, — и желательно сразу с судимостями, если эти люди за что-то привлекались.

— Я понял. Ждите меня минут двадцать, — буркнул паренек и ушел обратно в серую громадину здания.

Про деньги — ни слова. Они будут передаваться через третьи руки. Другими способами мальчик отказывается. Надо же, какой осторожный. Обычно полицейские мажорчики, наоборот, ничего не боятся.

Мой расчет прост. Сотруднику правоохранительных структур, согласно приказов, не полагается общаться с криминальными элементами, за исключением так называемых агентов. То есть, когда они сообщают оперативникам информацию о преступлениях.

Общение с этими людьми — одна из главных составляющих оперативной работы. Кому-то из агентов за полученные сведения приходиться давать немного денег, за кого-то решать проблемы (например договориться с тюремным начальством, чтобы сидящего родственника перевели в камеру с более человеческими условиями). А иногда надо закрывать глаза на их преступления.

Концепция «меньшего зла». Этот ворует по чуть-чуть, зато может рассказать о тех, кто ворует помногу. Складываем плюс с минусом — и как бы в плюсе оказываемся. Информаторов далеко не всегда проводят по учетам (я, например, старался так никогда не поступать). Но когда сильно припекает (а Игоря пару раз осбэшники к стене прижимали), лучше это, все-таки, сделать, а то уволят к чертовой бабушке. Уволить проще, чем отправить в тюрьму.

Сейчас принесет мне мальчик список, и я посмотрю, нет ли там специалистов по сигнализациям.

Двадцать минут истекли несколько раз, но я, тем не менее, дождался возвращения полицейского клерка.

Он завел меня еще глубже на автостоянку и, оглянувшись, как в комедии про шпионов, достал лист бумаги.

— С собой не отдам. Записывайте или запоминайте, мне без разницы.

— Запишу. У меня не феноменальная память.

Их было шестеро. Четверо мужчин и две женщины. Все с многочисленными судимостями. Кто за что попадал, но разок — обязательно за наркотики. Оно и понятно: места где их продают, лучше наркоманов никто не знает.

За наркотики судимы все, кроме одного, поэтому он странно выглядел в этой компании. Привлекался дважды. Один раз, по молодости, отделался условным сроком, а второй раз — нет, поехал в места не столь отдаленные на пять лет. За что его так?

За угоны.

Эпизодов — тьма. Не один раз взял соседскую машину покататься. Однозначно профессионал.

— Большое спасибо, — не показывая охватившей радости, я распрощался с пареньком. — Очень приятно было с вами познакомиться.

— Заходите еще, — сделав безразличное лицо, ответил он.

Однако номера своего не оставил. То есть связь придется держать через того человека, который нас сейчас свел. Ну да ладно, я согласен.

К машине я возвращался, мысленно подпрыгивая от счастья. Получилось, черт побери, получилось! Когда сильно хочешь, чтоб повезло, везет. Не всегда, но бывает.

Денис Викторович Жуков, прозвище Жук. Тридцать девять лет. Вышел на свободу год назад. Не с моим ли предводителем банды угонщиков Борисом попал под замес? Подсчитал — вроде, нет. Но уверен, что они друг друга знают.

— Борис, привет.

— Привет, привет.

Как хорошо, что есть мобильные телефоны. Сколько времени экономят.

— Сможем увидеться?

— Судя по голосу, тебе надо срочно?

— Да, очень. Очень-очень! — горячо заверил я.

— Ну, тогда подъезжай. Туда же, к ресторану. Я там ненадолго по делам.

…– Ха-ха-ха, — рассмеялся Борис, услышав фамилию и прозвище жулика. — Есть такой. Знаю его. Хорошо знаю, но давно не видел. Это он, что ли, твою машину пытался вскрыть?

— Большие шансы, что так и есть.

Я рассказал ему то, что узнал. Разумеется, не называя имен и способа получения сведений. Борис, хоть я и отнекивался, усадил меня за стол и попросил официанта принести что-нибудь перекусить на скорую руку.

— Ну, что тебе сказать… Он может. Он может если не все, то близко к этому. Золотые руки у человека. Кто для чего рождается на свет, а этот, наверное, для угонов. Что электронные системы, что механические для него не преграда. Талант. Самородок. Мы звали его к себе, но он отказался. К тому же, с ним была одна проблема.

— Наркоман?

— Совершенно верно. Мог обколоться и не… как бы сказать… «не выйти на работу». А то и пропасть на несколько дней. Плюс к этому, я вообще не доверяю наркоманам. За грамм героина они сдадут родную мать. Сложно с ними. И опасно.

— Я оказался прав, — продолжил Борис. — Он, получается, плотно работал с полицией. Не оказывал периодические услуги, а официально состоял на связи.

— А где Жук, как его найти, не знаешь?

— Понятия не имею. Может, живет в своей квартире, где-то ж человек прописан! Но вообще, он бродяжка.

— Спасибо. Буду думать.

— Да за что спасибо… заходи еще. Интересно с тобой поговорить. Надеюсь, все для тебя закончится благополучно.

…Через час я знал, где прописан Денис, через два — был на месте. Остановился в отдалении и пошел пешком, нацепив кепку и темные очки. Так я отдаленно напоминаю какого-нибудь журналиста. Во всяком случае, надеюсь на это.

Не дом, а хибара. Двухэтажный, деревянный, покосившийся. Такие в Москве еще есть.

На стене — сделанное краской из баллончика через трафарет объявление о сайте, на котором можно заказать наркотики. Не открытым языком, конечно, но кому надо, те все понимают.

Объявление случайно оказалось над «магическим местом» — бывают такие вкрапления магии на земле. Не знаю, откуда они берутся, будто маленькие звездочки с небес падают, и около них постоянно что-то происходит.

Произошло и здесь — краска растеклась, превратилась в морду чудовища. То есть объявление стало выглядеть именно так, как должно.

Ужас в таком доме жить, но мне надо думать не об этом. Как навести о жулике справки? Меня Денис знает. Угонщики всегда знают владельца интересующего их автомобиля.

Хотя бы потому, что человек может внезапно выбежать из подъезда с перекошенным от злости лицом и с монтировкой в руке. Куда же его окна выходят? Если четыре квартиры на этаже… ну да, четыре. Меньше быть не может, не для того бараки в свое время строили, больше — тоже, подъезды рядом друг с другом, лишние комнаты в том пространстве не поместятся.

Тогда окна направлены на противоположную от двора сторону и сейчас меня Денис не увидит. В подъезд идти нельзя, надо аккуратно поспрашивать у аборигенов.

На лавочке сидит бабушка, она не может не знать тут всех. Надеюсь, второй раз за несколько дней мне сумасшедшая не попадется.

— Здорово, бабуль, не в курсе, где Денис?

— Энто кто? Жук, что ли? — она оказалась словоохотливой.

— Жук, жук, он самый! Звоню ему, отключен.

— А ты кто такой? — вдруг недобро посмотрела на меня бабушка.

— Я? Знакомый его…

— Небось такой же⁈ — она повысила голос.

— Это какой такой?

— Сиделец, вот какой!

Бабушка, похоже, недолюбливала представителей криминальных кругов.

— Ну, было по молодости… — соврал-признался я. — А кто по молодости не сидел?

— По молодости — ладно, — простила бабушка. — По молодости у нас весь дом сидел, кто за что. Сначала по молодости, потом по взрослости, потом… Жук заехал снова, и выйдет не завтра. С того и телефон отключен.

— Как это? — ахнул я. — За что? За «дурь»?

— Нет, не за наркоту!

Бабушка отлично поняла, что означает слово «дурь».

— За водку!

— Неужто торговал паленкой? Не похоже на него.

— Не торговал, пил! Три дня с корешом они сидели и бухали, а вчерась Жук его взял и прирезал! Или черти с перепоя по стенам побежали, или не поделили чего. Наверное, не поделили, потому что дом старый, тут иногда и впрямь черти с привидениями бегают, все уже привыкли.

— Насмерть прирезал?

— Конечно! Голову напрочь! Когда тело выносили, так она выпала и покатилась. Я мимо шла и видела, что в отрезанную башку от удара жизнь немного вернулась, аж глаза захлопали и губы зашевелились. Сказать, поди-ка, голова чего хотела, да не смогла. Санитар поднял ее, пальцем погрозил, мол, не оживай больше, и опять на носилки бросил.

— Мда, не скоро вернется, — проговорил я, поняв, что пора закругляться с беседой.

— А у тебя дело важное к нему? — голос у бабушки вдруг изменился.

— Да, денег ему должен, хотел отдать. Как не повезло! Я очень расстроен.

— И много денег?

— Нормально, — без подробностей обошелся я. — Выручил меня Жук полгода назад.

— Так ты мне отдай, — оживилась бабушка не хуже головы из ее рассказа. — А я ему передам. Как выйдет, так сразу. Клянусь! Чем поклясться, чтоб поверил?

— А ты, бабушка, сама раньше не привлекалась? — засмеялся я.

— Дык по молодости, мы договорились, не считается! А я еще молода, какие наши годы!

— За мошенничество, небось?

— За него, касатик. Верили мне люди, очень верили. Грех этим было не воспользоваться.

— Пока, бабуль. Если ничего не придумаю, непременно передам через тебя. Интуиция подсказывает, что ты не подведешь.

— Никому в наше время верить нельзя, мне — можно! — улыбнулась бабушка.

— Безусловно! — шутливо поклонился я и вернулся в машину.

Нашелся господин угонщик. Хотя и не там, где я ожидал его встретить. Сидит в камере и сидеть будет долго. Белая горячка приговор не смягчит. Вопрос в том, хорошо для меня это или нет? Удастся ли в условиях тюрьмы на него надавить, потому что на добровольный рассказ о том, как все было, надежды нет.

Буду думать.

День, тем временем, заканчивался. Пора собираться на кладбище. Кстати, шутки шутками, а место оно небезопасное. И юные придурки по ночам собираются, в сатанистов играют, и из леса могут какие-нибудь твари на запах смерти прийти.

Могилы, судя по газетным сообщениям, постоянно раскапываются, но кто это делает, непонятно.

— Почему погиб Антон? — спросил Михаил Семенович.

Он и Алан (человек с перстнем), прогуливались по лесной дорожке и что-то обсуждали. Солнце клонилось к закату.

— Существо сумело снять ошейник. В тот момент его разум не контролировался другими способами, а Антон был неосторожен… Вот и результат… — развел руками Алан.

Михаил Семенович поморщился.

— Я знаю… правдоподобно… но мне все равно не верится. Чуйка, будь она неладна. Интуиция, другим языком. Объяснить не могу, что-то там было не так. Ладно, поговорим о другом. Правда, что вчера заснул один из тех, кто охранял Камень?

— Да, так и случилось.

— Изменить его немедленно!

— У нас сейчас не хватит реактивов… Мы не планировали столько Измененных… Да и не слишком ли жестоко? Хорошенько избить разве недостаточно? Человек с нами уже давно, от него много пользы. Он преданный нам.

— Если не можем изменить, тогда просто повесить его на поляне. Камень — это святыня. Если нам придется защищать его, мы должны будем отдать жизни… А этот… уснул в двух шагах от Камня! Нет, никакого прощения.

— Будет исполнено, — наклонил голову Алан.