Ткач Кошмаров. Книга 1

Глава 18

Со смерти Пайры прошёл месяц. До моего совершеннолетия осталось четыре, а до оговоренного с Черным Тигром срока поставки Кровавых Нитей — меньше недели.

Это при том, что Нить я сделал всего одну из обещанных десяти, да и то лишь для того, чтобы показать гладиатору, что я не бью баклуши, а реально стараюсь исполнить обещание. Забавно.

А ещё забавнее было то, что он мне, похоже, верил. По крайней мере настолько, насколько вообще можно верить другому человеку в подобном деле. Может быть считал, что я слишком его боюсь, чтобы обманывать, может быть в принципе не допускал мысли о том, что я могу его предать.

К его сожалению, сам я не допускал мысли о том, чтобы искренне подходить к выполнению какого угодно дела, навязанного мне угрозами и шантажом.

Вместо того, чтобы в этот месяц тратить по пять-шесть часов в день, чтобы вытягивать из собственной руки тонкие алые ниточки, я занимался подготовкой к тому, чтобы максимально эффективно и больно ударить Черного Тигра под дых.

Ну и, разумеется, своим личным делам я тоже не забывал уделять время. А дел, как оказалось, у меня было предостаточно.

Во-первых, собственно, то, для чего я и был отправлен на Львиную Арену: работа в фармацевтической мастерской с Нимпусом.

Старик был хорошим в целом, но позволять мне лодырничать не собирался. После того, как я вернулся на Арену через день после поминок Пайры, он заставил меня заучивать все содержимое его лаборатории и не успокоился, пока названия всех ингредиентов, как обычных, так и затянутых Потоком, не начали отскакивать у меня от зубов, а желтоватые этикетки с названиями не стали мерещиться мне, даже когда я закрывал глаза.

Подозреваю, что настолько ментально изнурительным занятием Нимпус хотел заставить меня переключиться и не думать о гибели Пайры. Потому что впоследствии интенсивность моего обучения он все-таки поубавил.

Доказательств у меня, правда, не было. Я его об этом не спрашивал, а старик, разумеется, ни за что бы мне о таком не сказал.

Но, ещё раз, в целом он был хорошим человеком, а о том, какие у нас с Пайрой были отношения на самом деле, знал, по сути, только отец. Для остальных же у меня «просто» умерла мама, что для подавляющего большинства людей должно было стать сильнейшим потрясением.

И я был почти уверен, что такой вот психологической накачкой Нимпус немного неуклюже попытался меня отвлечь. Мило, ничего не скажешь, хотя к концу шестнадцати часов зубрежки даже мой мозг, уже привыкший к подобного рода упражнениям, взмолился о пощаде.

К счастью, в следующий дни Нимпус все-таки успокоился и работать стало полегче. Тем более с учётом того, что я припряг к делу близнецов, вместо отпуска решив вознаградить их возможность заработать себе неплохие карманные деньги.

Так что теперь за ингредиентами по лаборатории бегали именно они, а мы с Нимпусом занимались, собственно, приготовлением всевозможных мазей, настоек, микстур и капель.

Я при этом, к сожалению, не мог участвовать непосредственно в процессе готовки, поскольку для этого в подавляющем большинстве случаев требовалась манипуляция Потоком. Но я мог значительно облегчить старику дело, подготавливая ингредиенты: измельчая, перетирая, выдавливая и все прочее.

Вообще не удивительно, что Нимпусу так долго не давали помощников. Он прекрасно справлялся и без них.

Несмотря на возраст, руки старика буквально мелькали над ингредиентами, отмеряя, смешивая и проваривая десятки самых разнообразных материалов со скоростью какого-нибудь робо-конвейера. А его навык манипуляции Потоком, даже по тому, что я мог понять, не видя самой энергии, находился на поистине высшем уровне.

По сути мы втроем даже не особо ускоряли процесс, поскольку Нимпус мог найти нужные ингредиенты куда быстрее близнецов и подготовить их к приготовлению намного точнее и качественнее меня.

Тем не менее, переложив часть своих обязанностей на чужие плечи, старик определённо остался очень доволен. Пусть и брюзжал почти без остановки о том, насколько мы плохо делаем свою работу.

К счастью, сейчас на Львиной Арене было что-то типа «межсезонья». Никаких масштабных турниров, никаких торжественных мероприятий, никаких фестивалей, даже банально никаких крупных праздников в этот и следующий месяцы не предполагалось.

Так что, хотя бои гладиаторов продолжали происходить каждый день и не по одному десятку раз, фарма была нужна в сравнительно небольших объемах и в среднем мы справлялись с дневной нормой часов за четыре-пять. А потом, если не происходило каких-то форс-мажоров, все оказывались предоставлены сами себе.

Нимпус после работы обычно ложился вздремнуть. Близнецы, не имевшие ровным счетом никакого представления о финансовой грамотности, тут же бежали тратить выданные мной карманные.

А я либо парковался в углу для практики Потока, либо, что чаще, ехал «на разведку». И это было моим делом «во-вторых».

Мы плюс-минус закорешились с отцом, сведенные общими интересами. Мне была интересна тайна, связанная с моим рождением, о которой едва не проговорилась Пайра, ему были нужны жизни её убийц. И для того, и для другого моя отправка в институт клана была невыгодна, так что разногласия, даже потенциальные, были временно забыты.

Тем не менее, решал, куда я отправлюсь после достижения совершеннолетия, вовсе не отец. За ним, максимум, было право на рекомендацию, да и то главная ветвь была совершенно не обязана его слушать.

Несколько дней мы ломали головы над тем, что вообще можно сделать в моей ситуации. Тем более с учётом того, что после инцидента с ночным нападением к семье Иф оказалось привлечено пристальное внимание главной ветви, где, разумеется, знали, что смерть Пайры вовсе не была суицидом.

К сожалению, если опустить совсем нереалистичные варианты вроде того, что Ан за эти пять месяцев достигнет сферы Сдвига Тверди, в результате чего я стану слишком ценен сам по себе, варианты, построенные на чистой удаче вроде того, что на королевство внезапно нападет сосед и клану иль Регул станет не до меня, а также вариант с отправкой в армию по повестке от замминистра Гиброна, шанс избежать превращения в лабораторный образец, у меня, по сути, был только один.

Я должен был вместе с Арханом отправиться на стажировку в главную ветвь, начав свои «три года, определяющие тридцать лет». Поскольку все остальные пути вроде того же Первого Королевского главный клан для меня уже наверняка закрыл.

Вообще по идее и стажировка должна была быть для меня невозможна. Если бы я и отправился в главную ветвь, то финишной точкой моего маршрута как будто бы тут же по умолчанию должен был стать исследовательский институт.

Однако для меня существовал шанс выкрутиться и по крайней мере на первое время избежать загребущих лап главной ветви. И для этого нужны были три составляющих.

Первая: сила. Я должен был избавиться от клейма инвалида и недееспособного, чтобы получить хотя бы теоретическую возможность начать «три года».

Вторая: поддержка. Тем в главной ветви, кто, прочтя мою работу по созданию проводника Потока, захотел затащить меня в институт, должны были найтись противники, которые встали бы на мою сторону и поддержали бы моё присоединение к стажировке.

Это было необходимо для того, чтобы теоретическая возможность стала «осязаемой». Однако проблема была в том, что главная ветвь вполне могла, отправив меня официально на стажировку, через месяц-два попросту по-тихому «выдернуть» меня оттуда и потом делать уже все, что заблагорассудится.

И чтобы избежать этого нужна была третья составляющая: огласка. Не афишируя существование Ана напрямую, я должен был добиться того, чтобы моё имя начало появляться в как можно большем количестве разговоров.

В каком ключе — не важно. Главное было, чтобы моё существование стало настолько заметным. За моими успехами на стажировке «трёх лет» должны были пристально следили хотя бы люди из других герцогских родов, связывая таким образом главной ветви руки.

Понятно, что ничего из этого не было стопроцентной гарантией. Всегда мог найтись какой-нибудь самодур, не считающийся ни с чьим мнением, решивший бы отослать меня в институт, несмотря ни на что.

Но, если не учитывать такие варианты, схема вырисовывалась даже довольно удачная. Продемонстрировав свои возможности, и речь в данном случае шла далеко не только про контроль Потока, я мог заставить соперников и даже врагов Регул задаться вопросом: «А почему он на такое способен? Может быть он что-то скрывает?»

И тогда, если бы главная ветвь реально запихнула меня в институт и тем более если бы сделала подопытным кроликом, у этих наблюдателей не останется сомнений: «Да, у Лейрана иф Регула есть какой-то очень важный секрет». А там и до информации про проводника Потока было недалеко, чего главная ветвь никак не могла допустить.

Правда, в таком случае скорее всего я оказался бы под прицелом не только у главной ветви, но и у кучи официальных и скрытых организаций. Но как справиться с этим я собирался думать уже после того, как избегну главной угрозы.

Нарастить силу было делом наживным. Благодаря тому, что Ан, пусть и получил крещение в истоковом аспекте, все-таки оставался паучком с совсем небольшим тельцем, мне удалось завершить уровень полного Штиля и перейти в сферу Течения всего за три недели, тогда как обычно на это уходило несколько лет.

С точки зрения физической мощи при этом Ан, разумеется, многократно уступал людям. Но его сила и не была в прямых столкновениях. А его паутина, которую после завершения уровня полного Штиля я научился выпускать попросту из пальцев, не воплощая паучка в реальности, достигла очень внушительной прочности.

К моему совершеннолетию, если все пойдет по плану, Ан уже достигнет уровня Цунами. На этом уровне по идее я смогу через него манипулировать паутиной в пространстве по принципу, схожему с пулей Потока.

Выдавая это за личную технику, я смогу избежать раскрытия существования проводника, при этом получив возможность в открытую пользоваться способностями.

А вот с поддержкой и оглаской было посложнее. Я не мог раньше времени демонстрировать способности Ана, так что обеспечивать это все предстояло другими способами.

И так как я не собирался заниматься производством Кровавых Нитей в промышленных масштабах и тем более производством других, более опасных допингов, единственным вариантом для меня оставались банально разговоры и знакомства.

Это, собственно, я и называл «разведкой».

Благодаря статусу помощника Нимпуса мне были открыты почти все двери на Арене, за исключением ВИП-зон и разных административных помещений. И почти каждый день после завершения работы по приготовлению фармы, я отправлялся в мини-путешествие в поисках необычных гостей, новых гладиаторов и неожиданных встреч.

Общались со мной, по понятным причинам, не слишком охотно. Коляска под моей пятой точкой автоматически означала неспособность контроля Потока, и для большинства важных персонажей на Арене это был ярчайший красный флаг, сигнализировавший, что, такой разговор будет только напрасной тратой времени.

Привередничать, однако, мне было нельзя, тем более что важной частью имиджа, который я собирался для себя создать, должен был стать контраст между моей инвалидностью (читай «бесполезностью»), и моими реальными возможностями.

Тем не менее, опять же ради имиджа, выпрашивать шанс пообщаться с собеседником тоже было нельзя. Да я бы и сам не стал так унижаться. Так что поначалу иногда приходилось по часу-полутора крутиться по Арене в поисках возможности завести в меру непринужденный, в меру интересный и в меру полезный разговор.

Но люди, которых моё кресло не отпугивало, все-таки находились, и в таких случаях я прикладывал все усилия, чтобы оставить о себе наилучшее впечатление из возможных.

Неплохо помогло то, что я несколько раз, иногда якобы «случайно», иногда действительно без каких-то предварительных планов, при множестве свидетелей заводил разговоры с Нимпусом, Киваном — сыном Ригана и одним из администраторов Арены, а также Черным Тигром и Рыцарем Розы — любовью Сейны, оказавшимся немного надменным и горделивым, но в целом очень неплохим мужиком.

Так что с какого-то момента люди даже начали подходить ко мне сами. Но даже за месяц я не встретил никого достаточно важного, или по крайней мере не смог такого персонажа никак заинтересовать.

Понятное дело, что это все было делом наживным. Чем больше у меня появлялось знакомств, тем больше незнакомые люди начинали мной интересоваться и в конце концов просто по статистике я должен был встретить кого-то, сравнимого по влиянию, например, с моим отцом.

Но была небольшая загвоздка. Для того, чтобы отомстить Черному Тигру именно так, как мне хотелось, такой человек нужен был мне в ближайшее время, до истечения оговоренного срока.

И вот, подходящий человек нашёлся. Правда, не совсем там, где мне было бы удобно с ним встретиться. В лазарете.

Слух донес до меня Гинта. Он был не таким решительным, как брат, но зато более осторожным и внимательным, что в отсутствии силы было куда более полезно.

Когда они прогуливались по торговым рядам Арены, Гинта краем уха услышал обрывок очень важного разговора, тут же поняв, что это может мне помочь, и потащил Дзинту за говорившими.

Весь диалог целиком им подслушать не удалось, так как говорившие зашли в какой-то магазинчик и следовать за ними было бы слишком палевно. Но даже того, что близнецы услышали, было достаточно, чтобы у меня, образно говоря, «потекли слюнки».

Принц. Речь шла о принце.

Насколько я понял, один из внуков нынешнего короля, Ярчайшего Ингебора Стеллара, пробрался инкогнито на Львиную Арену, чтобы поучаствовать в гладиаторских боях и, ожидаемо, был довольно жестоко бит, после чего отправлен в лазарет.

В принципе я мог бы приехать туда с лекарственными препаратами для восстановления. Но это было бы слишком жирным намеком на то, что я знаю истинную личность принца, ведь обычно доставкой всех медикаментов занимались слуги. А раз внук короля решил сохранять свою личность в тайне даже после жестокого поражения, у него на то были веские причины и раскрытие инкогнито его бы скорее разозлило.

Потому куда грамотнее, хотя и куда менее благоразумно, было бы завязать диалог с принцем, как пациент с пациентом, не выдавая поначалу своей осведомленности. Очевидной проблемой было то, что для такого варианта нужно было стать пациентом лазарета, что, довольно очевидно, мне не слишком-то импонировало.

Однако на войне хороши все средства, тем более что крах Черного Тигра, если бы пошел по придуманному мной плану, должен был дать мне несколько весомых бонусов.

А потому довольно быстро нарисовался план: спровоцировать какого-нибудь гладиатора, получить от него пару затрещин, в идеале перелом ноги — серьезное, но никак не помешавшее бы мне увечье, и лечь в больничку. Если таким образом удастся заобщаться с принцем, то это будет стоить всех пропущенных дней «разведки».

Даже нашлись «исполнители». Трое гладиаторов, которые в мой первый день на Арене прессовали сына Ригана — Даргана.

Над парнем я с тех пор взял шефство, аргументировав это своим небезразличием, не особо вмешиваясь в его существование, но через быстро появившиеся связи оберегая его от новых издевательств. Так что его жизнь определённо стала лучше.

А вот жизнь гладиатора, искусанного Аном, определённо стала заметно хуже.

Своими воплями в тот раз, публичным стриптизом в тренировочном зале, а также тем, что причину всего этого, разумеется, никто так и не нашёл, он сделал себя объектом всеобщих насмешек.

Не «смертельных», разумеется. Буллить полноценного гладиатора так, как он буллил простого служку, никто бы не стал. Но крайне конкурентная и жестокая среда бойцов Арены, очень напоминавшая атмосферу в особняке Регул, не могла не спровоцировать последствия подобного унижения.

И пострадавший от Ана гладиатор, его сценическим прозвищем было Лютый, разумеется, был невообразимо зол на того, кто сыграл с ним эту шутку.

Все, что требовалось — это донести до Лютого через слухи, что именно я тогда выпустил маленького монстра, его искусавшего.

Вот только я думал, что после этого Лютый просто налетит на меня где-нибудь в людном коридоре с кулаками, вытряхнет из кресла, приложит пару раз ногами, после чего его оттащат и инцидент будет исчерпан. Его репутация человека, привыкшего сначала бить, а потом спрашивать, на это более чем прозрачно намекала.

Однако, похоже, я недооценил ту злобу, что скопилась у Лютого за месяц с хвостиком выслушивая издевок от других гладиаторов.

Вместо того, чтобы сразу выплеснуть на меня свой гнев, он поступил по-умному и подкараулил меня вместе с неизменной парочкой дружков в безлюдном коридоре. И судя по выражению его лица, он бы не успокоился, пока я бы не отправился в кому, в лучшем случае. И на то, что я был из клана Регул, ему было глубоко наплевать.

У меня были способы постоять за себя. За прошедший месяц я не только накапливал энергию Потока, но и упражнялся её использовать на тренировочной площадке особняка под присмотром отца.

Но, разумеется, трое гладиаторов, каждый из которых уже давно перешел в сферу Течения, были мне даже близко не по плечу.

Единственным вариантом, что я мог придумать в такой ситуации — это попытаться заболтать их, надеясь на лучшее и готовясь к первому в моей жизни настоящему бою. Но когда я уже хотел было открыть рот в ответ на: «Ну, что, попался, ублюдок⁈» — Лютого, из-за спин троицы гладиаторов раздалось яростное:

— НЕ ТРОГАЙТЕ ГОСПОДИНА ЛЕЙРАНА!!! — и на спину одного из гладиаторов опустился конец стального грифа штанги.

Второй конец, к моему искреннему изумлению, был зажат в руках Даргана, паренька, которого я пообещал Ригану защищать.

Ну, что же. Похоже, теперь варианта проиграть совсем не осталось. Будем драться.