Васильевич. Книга первая. Братик

Глава 21

Событие шестьдесят первое

Это потом Пушечный двор сделают отдельным огромный районом на берегу Неглинки. Сейчас название есть, люди, которые там работают есть, а вот самого двора как такового нет. Это разбросанные по всей Москве отдельные здания. Даже внутри Кремля за стенами есть несколько домиков, кузня и домница, что льёт небольшие колокола. А ещё есть у этого домика «выставочная площадка», на которой стоят огромные пушки, отлитые итальянцами. Стоит на чурбаки поставленный и этот самый Павлин. Пушки итальянских мастеров Юрий Васильевич уже видел и поражался их огромности. Насколько Боровой помнил, этот Павлин будет самой большой пушкой вплоть до отлитой Чоховым Царь-пушки. Называется официально Павлин — бомбарда. Вот сейчас их «экскурсовод» Якоб фан Вайлерштатт на ломанном русском рассказывает про эту бомбарду, дескать ядро для неё будет весить 12 пудов, (около 200 кг), ствол орудия без трёх вершков шесть аршин (около 400 см), а калибр четырнадцать вершков (около 55 см). Про ломанный русский ему брат Михаил приписочку сделал, мол, вельми плохо немец на нашем языке говорит.

Рядом с этим монстром стоят орудия поменьше. Мастер, продолжая экскурсию, рассказывает и про них.

— Это мортиры, или как их называют у вас «пушки верховые». Калибр мортир — от 1 до 4 пудов (ядра от 16 до 64 кг). Мортиры называются здесь по имени пушечного мастера «пушки Александровские», «пушки Якобовые». Это италийские мастера, которые их отлили — мои предшественники.

Всё это выработанной уже скорописью, с сокращением некоторых слов, пишет сейчас на листочке брат Михаил. Иногда читается плохо, всё же свинцовый карандаш пишет так себе. Нужно изобресть настоящие карандаши грифельные. А где взять графит? Понятно — везти из Англии. Вот только… Пока нет ещё там Московской компании, как нет и английских купцов. Пока только Ганза. Ничего, скоро заблудятся английские капитаны и откроют торговлю с Россией через Север. Тогда у них можно и графит заказать. И порох сразу лучше станет. Сейчас пороховая мякоть слишком мелкая и гигроскопическая.

Пищали тоже делают внутри Кремля. К литью это не имеет никакого отношения, но вошедший в роль экскурсовода немец и тут начинает рассказывать. И рассказывает именно то, что Юрию Васильевичу сейчас и нужно, как делают стволы.

Монах не успевает за ним, и Юрий Васильевич уже несколько раз останавливал мастера и напоминал ему, что он глухой, как тетерев. Говори, мол, мастер фон Вайлерштатт медленнее или перерывы делай, давая записать монаху.

Немец начинал стучать себя по лысой голове, где-то успел шапку посеять и честно старался говорить медленнее. Но… Но опять увлекался. Ему Боровой опять напоминал, хлопок по лысине, а через пять минут Остапа опять понесло.

«Для ствола употребляется полосное железо или шинное, не мягкое, и не сильно твёрдое, а 'крохкое». Много нужно перебрать железа пока выберешь нужное. Полоса железа при соответственной длине должна быть шириной вершка полтора и больше, толщиною в полдюйма, або четверть вершка. Железо годится только русское, заграничное нейдет. А почему я не знаю? — немец руками развёл.

Элементарно Ватсон, хотел сказать ему Боровой, но передумал. Ответ мастер сам же только сказал. Нужно пусть не самое мягкое, но всё же мягкое железо не сталистое, а на Руси по-прежнему только кричное железо производят из болотной руды и в нём мало углерода и нет ни никеля, ни марганца как в покупном шведском или немецком железе, руду для которого добывают не в болотах, а в шахтах — рудниках.

Отвлёкся на секунду Юрий Васильевич, а монах ему уже очередной листок суёт.

«При первом нагреве, прежде всего, стараются „поотгягнуть“ продольные края полосы. Первоначально полоса представляет собою прямоугольную шину. Оттягивая при нагреве два противоположных угла, превращают эту прямоугольную шину в косоугольную».

Якоб показал заготовку, лежащую на наковальне у кузнеца. На самом деле толщина полосы больше сантиметра, почти полтора. Если из такой сделать трубки для стеклодувов, то он её и без стекла поднять не сможет.

Ткнув пальцев в пруток, что лежал рядом с полосой немец продолжил говорить, а брат Михаил строчить в блокноте.

«Затем загибают полосу на проволоке в одну восьмую вершка толщины (около 6 мм) так, чтобы края, оттянутые, заходили один на другой. Когда уже края свернутой полосы достаточно сближены, то пруток, на который сворачивали полосу, вынимают и полученную трубку из полосы, подержав в горне и сильно нагрев, сваривают по шву, при этом мастерство кузнеца состоит в том, чтобы трубка оставалась прямой».

— А если отверстие при этом полностью исчезнет? Забьётся? — вот дошли до самого интересного. Юрий Васильевич даже ближе к Якобу подошёл, может сам услышать «откровения» хотел? У этого точно по губам читать не получалось. Там губы выдавали смесь исковерканного русского с немецким.

«О, я тоже задавал мастерам этот вопрос. Я не кузнец, я — литейщик, но я всем интересуюсь. Несколько раз сам стоял рядом и смотрел. При сваривании шва трубку нагревают как можно сильнее и бьют молотками, при этом шов сам повивается по стволу, а внутренний канал сужается до того, что его почти не видно, так, щель малая. Говорю им, что можно бы делать ствол из цельного куска железа соответствующей толщины, и тогда не нужно сворачивать шину, прилагая столько труда к этому, раз после приходится все одно вертеть дыру», — Якоб картинно развёл руки.

«Но мне кузнецы говорят, что железо улучшается при варке и слои железа в этом случае ложатся удобнее и держат большее количество выстрелов. Простой кусок если взять, то его быстро раздует или разорвёт во время выстрела».

— А ствол не закаляют? — Боровой металлургом не был, но напрашивается же вывод, чтобы не раздувало ствол его нужно сделать твёрже. Или нет?

«Конец ствола непременно закаляют, вершка на полтора. Это делается потому, что пуля при заряжении вколачивается в ствол молотком деревянным. А остальное железо оставляют мягким».

— Как делается отверстие? Дырку? — может всё уже разрушено до нас в тринадцатом веке? Ничего изобретать не надо?

Оказалось, что сверлят отверстие на станке под названием «ослон». Просверливался ствол — вручную. Затем при помощи других инструментов, под названием «ляда» и «вилка» в стволе из мягкого железа делаются нарезы, если того требует заказчик. Но такого оружия делают мало. У нас в Лейпциге его заказывают охотники. Им спешить не надо, могут позволить себе потратить время и забивать пулю молотком. Конечно, при этом пуля летит дальше и точнее. Но зачем это на войне. Там куда бы не полетела пуля все одно попадёт. Другое дело на охоте. Мы для ваших бояр сделали несколько таких нарезных пищалей. Они охотники.

Событие шестьдесят второе

Услышанное и увиденное в кузнице заставило Юрия Васильевича задуматься. Во-первых, ему захотелось заиметь несколько нарезных штуцеров, раз их уже начали изготавливать. Долго заряжать? Наивные чукотские юноши. Просто они ничего не слышали про пулю капитана Клода Минье. Более того они не слышали и о том, что потом её значительно усовершенствовали. Пули Петерса со стержнем в центре выемки вполне можно отливать с помощью обычной пулелейки. Как сейчас помнил Боровой она была 7 линий в диаметре, то есть, около 15 мм. Вот под такой калибр и нужно заказать несколько штуцеров. И парочку с удлинённым стволом. Ссаживать предводителей крымцев с коней. Юрий Васильевич даже читал, что подобную пуле Петерса изобрёл и наш Государь император Николай этого имени первый. Но посчитал недостойным её внедрение.

Во-вторых, раз всё одно сверлят потом ружейные стволы и умеют это делать, то ему не нужен именно ствол с его толстыми стенками. Вполне достаточно отковать пруток и потом его просверлить. У него порох внутри трубки не взрывается. Пусть будет тонкостенная, точнее ему и нужна тонкостенная, а чтобы не согнулась, пусть закалят, раз и это умеют.

В-третьих, раз ему трубку будут делать, то почему бы не сделать и хороший змеевик. Понятно — самогон гнать. И совсем не для того, чтобы пить. Нужно не хлебным вином раны обрабатывать и руки мыть, а семидесятипроцентным самогоном. Без нормального самогонного аппарата такой не получить.

А с другой стороны? Скоро появятся англичане. Создадут Русскую компанию и будут воск с мёдом скупать и коноплю. И почему бы англичанам-то виски не предложить? Кукурузы нет. Так и ладно. Есть виски из одного ячменя, и он уже появился на Руси. Не виски, ячмень. Видел на базаре в Москве Юрий перловку. И есть ведь традиционное виски напополам смешанное ячменя с рожью. Сонома называлась. Ай, будет называться. Пробовал на каком-то банкете его Артемий Васильевич. Ещё хвастал сомелье, что этот, в отличие от остального, делается не в обожжённых дубовых бочках, а в вишнёвых. Вишня тоже есть. Даже если из неё нельзя сделать дощечки, то стружку точно можно.

Ну, это, в смысле, виски и пули бельгийца Петерса чуть и подождать могут, а вот трубки для стеклодувов нужны срочно. К мастеру оружейнику Василию Ломову Юрий пошёл на следующий день с самого утра. Даже эскизик нарисовал. Трубка и размер отверстия в вершках и дюймах. В долях вершков. Длина два аршина, диаметр дюйм и толщина стенки 2 — 2.5 мм. Линия написал. Это ведь десятая часть дюйма. Ещё и приписал, что нужны трубки из высококачественной стали.

В руках Артемий Васильевич держал эту трубку на заводе в Гусь-Хрустальном. Боровой даже сам учился выдувать несложные изделия. Бутылку выдул используя полуформу. Потому описать трубку, которую ему необходимо изготовить, мог. Верхняя часть трубки обтачивается на конус и образует загубник, вблизи которого насаживается деревянная втулка длиной до 300 мм для удерживания руками. На нижний конец трубки наваривают наборный наконечник из жаропрочной стали. Вопрос конечно интересный, где взять жаропрочную сталь в этом времени. А с другой стороны, через сто лет построят же в его селе первый стекольный завод и будут тысячами продукцию выпускать. Ко-то же им трубки делал.

— Жар чтобы держал? — мастер покивал чёрной всклокоченной гривой, потряс подпалённой бородой, — Много железа перекидаешь в лавцi, поки виберешь, яке годитьця, свейское и то не каждое пойдёт. Подберём княже, сробим. Две сидьмицы. Два рубли.

— Хорошо. А быстрее нельзя? — прочитав писульку, просительно глянул на огромного кузнеца князь Углицкий.

— Шибче? Тогда десять дён и три рубли. Другие заказы отложу. Ругатьця будут.

— Так и говори: «для князя Углицкого — брата Великого князя делаешь срочный заказ».

— Не поверят. Обзыватьця будут. Пустобрехом, — поморщился мастер, словно его уже обозвали.

— М? — Юрий Васильевич прочёл про Пустобреха и улыбнулся, — Брат Михаил, напиши Василия записку, что брат Великого князя заказ ему сделал, и я печать поставлю. Так пойдёт, мастер?

— Благодарствую, княже. А зацем тебе такая палка?

— Нет. Это тайна. Только митрополит и Великий князь знают. И ты про неё не кричи на всех углах, — Юрий Васильевич прочитал вопрос и пальцем погрозил здоровяку. Потом приложил перстень к принесённому кусочку воска. Целая царская грамота. Под стекло кузнец вставит в рамку и повесит на стенку. Ай, Семён Семёныч, стекол-то нет ещё.

Событие шестьдесят третье

Трапеза шла. Ну, не так немного, как в фильме, где царь трапезничать желает. Петров пост строгий сегодня. А в строгий пост запрещены мясо, яйца, молочная продукция, рыба. Так что даже головы щучьи под чесноком есть не дозволяется. Для блинного теста можно использовать отруби или муку грубого помола и ни в коем случае не добавлять туда молоко и яйца. Эти отрубные блины они сейчас и вкушали втроём. Макали их по очереди в большую серебряную ендову, полную мёда. И тут третий, самый маленький участник трапезы и говорит.

— Невкусный у тебя, брате, мёд. Можно моего мёда принесть.

Иван Васильевич повторил это для Юрия старательно артикулируя губами, ртом гримасничая и даже от усердия ушами двигая. Учил братика читать по губам. И самое интересное, понимал его Юрий. Не все слова, но смысл улавливал.

— Твоего? — заинтересовался Боровой.

Третьим участником пиршества был Владимир Старицкий — их двоюродный брат. Единственный близкий родственник. Политика Василия третьего, запрещавшего множеству своих братьев жениться, пока у него наследник не появится, присела к тому, что только у недавно убиенного Андрея Старицкого есть сын. Убили дядю с особой жестокостью — голодом заморили.

Естественно, существует легенда и о старшем брате Ивана — Георгии. В 1526 году Великий князь Василий решил развестись с бесплодной Соломонией Сабуровой и жениться на полюбившейся ему юной хохотушке Елене Глинской. С огромным трудом и даже карательными мерами великому князю удалось получить согласие духовенства и думы на развод и постриг первой жены. Соломония сопротивлялась пострижению, драку в Кремле устроила. Когда же её заточили в Покровский монастырь в Суздале, распространился слух, будто она родила сына.

Возможно ли такое, что это не слух. Да, а каков шанс увидеть инопланетянина на Красной площади? Пятьдесят процентов. Почему? Ну, можно увидеть, а можно и не увидеть. Вот так и в этом случае. Могла, попив каких-то травок, а Соломония их богато пивала, взять и забеременеть. А могла и придумать. Тем более, что Глинская по другим слухам не от Василя понесла, а от своего молодого любовника Ивана Телепнёва-Оболенского. И дальнейший ход истории, когда этот товарищ несколько лет Россией рулил, льёт воду на эту мельницу. Возможно, бесплодным был именно Василий.

Так вот, по этой легенде братец их старший Георгий, коего сразу после рождения вывезли из монастыря в Керженские леса, где тайно воспитывали в лесных скитах, станет известным разбойником Кудеяром. Или уже стал? Ему должно быть восемнадцать лет? Или около того.

Но не о старшем братце речь, а о младшем — двоюродном. Ему сейчас в районе десяти лет. Но держится как взрослый, настропалили воспитатели, что равный он Ивану и Юрию.

Принесли мёда. Жалко, что ли⁈ Иван в него палец сунул и облизал. Юрию интересно стало, что это за «его» мёд и тоже палец в него макнул. Мёд как мёд, ну наверное это и есть тот самый гречишный. Коричневый. Присутствует небольшая терпкость, которая щекочет горло и оставляет легкое послевкусие, сопровождаемое неким першением в горле.

— Это дядька Иван колоды с пчёлами на гречишном поле выставил, — похвастался Владимир. Иван проартикулировал, но, видя намощенный лоб Юрия, потом ещё и на листке написал.

— На гречишном поле? А где сейчас тот дядька Иван? — сразу загорелся Боровой. Он ведь где-то видел информацию, что братик их пчёлками будет заниматься. Оказывается, вот это откуда пошло. И почему никто столетиями его опыт не размножил? Скоро ведь англичане приплывут за воском и мёдом в обмен на селитру и порох с качественным железом. Да нужно бросить все дела и лететь в Старицу, посмотреть, как устроена первая пасека в России, а возможно и во всём мире.

Оказалось, что дядька Иван — это бортник и он сейчас здесь на Москве приехал вместе с князем Старицким продавать первый скаченный в этом году мёд. Сейчас на Пожаре, видимо, торгует. Договорились, что сегодня вечером Владимир свет Андреевич приведёт этого самого дядьку Ивана к Юрию в хоромы, чтобы тот ему о своём способе добычи мёда поведал. И ещё об одном договорились. Поедет в Кондырево вместе с Юрием и двоюродный братец со свитой потренироваться вместе с потешным войском и посмотреть, как строят новую крепость.

А чего, парень, видно, что высокий вырастет. Только хилый какой-то — узкоплечий. Пусть к зиме сил наберётся, чуть расправит плечи свои.