Водный Феникс. Книга пятая

Эпилог

(Академия Баева, подземелье)

На выходе из затопленного подземелья Академии, у самой кромки воды, показалась потрясающе красивая девушка в легчайшей, словно дымка, одежде. Ее притягивающее все взгляды лицо, оголенные плечи, едва прикрытая грудь почти не оставляли шансов рассмотреть остальное. Но если бы это удалось, то ниже пояса обнаружился бы длинный и мощный, но при этом изящный чешуйчатый хвост. Это была Аттикана — владычица гордого морского народа, которая уже несколько веков была заперта в подземелье академии с остатками верной еще ее матери гвардии и слугами.

На ее лице читалось нескрываемое раздражение. Прямо сейчас она вновь обращалась к Вол-Диру, требуя встречи с Вол-Тарой.

— ОТКУДА ТЕБЕ ИЗВЕСТНО ЭТО ИМЯ? — бесстрастно спросил ее водный аватар.

— Это неважно, — отрезала она. — Я должна с ней поговорить. Я имею на это право! Я владычица всего морского народа Альтарии! Вы не можете вечно держать меня в этом подвале. А если ты продолжишь удерживать меня силой… Может, сейчас тебе и хватит мощи сделать это, но знай: я ничего не забуду! И когда я верну свое могущество, то верну тебе должок сполна. И добро, и грубость. Так что лучше думай о том, как вести себя с владычицей!

Вол-Дир ответил ей с прежним спокойствием:

— СЕЙЧАС ТЫ НЕ ВЛАДЫЧИЦА, А ПЛЕННИЦА. ЛИШЬ ПО ВОЛЕ СИМОНА ПЕЧАТЬ БЫЛА СНЯТА, А ТЕБЕ ПОЗВОЛЕНО СВОБОДНО ПЕРЕМЕЩАТЬСЯ ПО ПОДЗЕМЕЛЬЮ. НО ПОКИДАТЬ ЕГО ПОКА НЕЛЬЗЯ. И УЖ ТЕМ БОЛЕЕ НИКТО НЕ ПОЗВОЛИТ ТЕБЕ ВСТРЕТИТЬСЯ С ВОЛ-ТАРОЙ БЕЗ ЕГО СОПРОВОЖДЕНИЯ.

— Значит, пусть сопроводит меня к ней! В конце концов, где Симон? — раздражение Аттиканы нарастало с каждой секундой.

— СИМОНА СЕЙЧАС НЕТ В АКАДЕМИИ, — отрезал Вол-Дир. А затем дал ответ и на еще не заданные вопросы: — КОГДА ОН ПОЯВИТСЯ — НЕ ЗНАЮ. ПО ПЛАНУ ОН УЖЕ ДОЛЖЕН БЫЛ ВЕРНУТЬСЯ. ВОЗМОЖНО, ЧТО-ТО С НИМ СЛУЧИЛОСЬ, НО ПОВЛИЯТЬ НА ЭТО МЫ НЕ СМОЖЕМ.

Аттикана в сердцах выругалась. Опять ничего не добилась! Долгие годы безнадежного заточения сменились на, по сути, то же самое заключение, но теперь уже с надеждой. И эта надежда пока лишь отравляла каждый новый день ожидания. Если раньше её народ смирился и просто старался выживать как мог, не смея мечтать о выходе, то сейчас каждый грезил свободой.

Но сделать она ничего не могла. Ей жизненно необходимо было встретиться с Вол-Тарой, о которой столько слышала от матери, договориться с ней и восстановить себя в правах. Только с помощью силы и знаний древнего аватара она могла бы занять свое законное место. Но еще важнее было добраться до союзника. Если Симон мог заставить этого аватара слушаться и выполнять приказы, наверняка он смог бы помочь и договориться с Вол-Тарой. А уж с самим Симоном найти общий язык будет явно проще, в этом русалка даже не сомневалась.

Но, как назло, Симон пропал. Уже долгое время она никак не могла дождаться его возвращения.

«Ничего, — подумала Аттикана, сжимая кулаки. — Еще немного я потерплю. Но как только Симон вернется, я свой шанс не упущу и сделаю что угодно, чтобы выбраться. Верну положенную мне силу и законное место, и уж тогда я отвечу всем сполна!».

(Академия Баева, комната Диего)

Диего и Лео сидели за столом и выпивали. Поначалу Диего удивился визиту согильдийца, но, услышав новости, понял, почему товарищ решил сообщить их лично.

Все они были опечалены смертью своего мастера, но также понимали: гильдии необходим новый глава. Обсуждая это между собой, они приходили к неутешительному выводу — очевидного кандидата просто не было. Сильных согильдийцев хватало, но нужен был лидер. Тот, кто мог бы выгораживать их всех перед советом магов, направлять гильдию, наставлять новичков и поддерживать репутацию, которой в последнее время был нанесен значительный урон. Да, никто не сомневался в силе имперцев, но «Щиты Стихий» столкнулись с ними одними из первых и понесли тяжелые потери.

Поэтому Диего немало удивился, когда Лео принес свежую весть: главой гильдии назначена Айрис Буревестник.

Конечно, все знали, что мастер дал ей свою фамилию, и сейчас это звучало правдоподобно — прямо настоящая преемница. И все же Диего не удержался от смешка. Он прекрасно знал, что только он сам вел себя еще более недальновидно, вспыльчиво и проблемно, чем она. По крайней мере раньше. В итоге Айрис даже за глаза называли «Диего в юбке» в его честь. Было очень необычно осознавать, что та, кто все детство его гоняла, шпыняла и надирала уши, теперь вдруг станет главой. Точнее, уже стала. Впрочем, он не был против. Пожалуй, он и сам не мог бы предложить кого-то получше. Разве что Симона, пусть тот и слишком молод… Но сейчас Диего так злился на него, что даже не рассматривал этот вариант.

Они выпили за назначение Айрис, посмеявшись над ситуацией, но затем разговор принял серьезный оборот.

— Что случилось? — поинтересовался Лео, заметив настроение друга. — Злишься? Не верю я, что назначение Айрис тебя так расстроило, давай колись!

Тогда-то Диего и поведал, что Симон пропал. А ему оставил лишь короткую записку, в которой просил «прикрыть» и давал намек на то, что недавно исчезнувшие студентки пропали не просто так, а вместе с ним.

— Вот же засранец! — взорвался Диего. — Нет бы нормально поговорить, предупредить!

Лео попытался как-то выгородить Симона, но Диего проявил неожиданную проницательность:

— Вот смотри, давай используем метод… деду-накции!

— Чего-чего? — переспросил Лео.

— Ну, дедуканации этой! Смотри: почему Симон не сообщил мне обо всем по-человечески? Почему мы не обсудили все заранее? А я вынужден узнавать обо всем из сраной записульки уже постфактум, когда его ни о чем не спросишь и не возразишь?

Лео промолчал, и Диего продолжил:

— Боялся, что я с ним отправлюсь! Как пить дать, боялся. А куда я, по-твоему, за ним бы пошел?

Лео в шутку ответил: «Куда угодно?», на что Диего лишь цокнул языком и закатил глаза, но тут же сам дал ответ:

— Либо врагов бить, либо обратно домой. А враг тут у нас всего один. Я даже допускаю, что, учитывая обстоятельства и мою историю, к Громову меня Симон бы не захотел брать. Но и девчонок он бы тогда с собой не потащил уж тем более! А значит…

Лео встрепенулся:

— Ты думаешь, он… Да нет, бред какой-то…

Но тут Лео вспомнил, что перед своим исчезновением Симон активно расспрашивал его о возможностях перехода через Граничный Барьер.

— Что же это получается? — пробормотал Лео. — И что нам делать?

Диего выпил, поморщился, со стуком опустил кружку на стол и едко ответил:

— Прикрывать, конечно. Что еще? Но вот когда он вернется, я предлагаю хорошенько начистить ему морду и объяснить, что так с товарищами не поступают!

(Академия Баева, больничная палата)

Далеко не сразу Максим набрался смелости прийти в больничную палату, чтобы проведать ту, которую сам же и покалечил. Но с тех пор, как пришел впервые, стал заглядывать почти каждый день. Иногда и по два раза, если Светлана Владимировна позволяла или просто не присутствовала, чтобы его выгнать. Всем остальным целительницам просто не хватало смелости, чтобы прогнать наследника рода Баевых. Впрочем, даже глава больничного крыла позволяла ему поблажки — только скорее за спокойное и тихое поведение, а не за статус.

Однако, когда Максим оставался с Соней наедине, он словно преображался. Отчасти оттого, что чувствовал вину — и вдвойне из-за того, что сама девушка ничуть на него не злилась, не выказывала ни обиды, ни претензий. Наоборот, в какой-то момент она даже извинилась за то, что доставила ему столько проблем, сама спровоцировав бой. Ее извинения он сразу же решительно пресек. Но выяснять отношения больше определенно не хотел, ему гораздо больше хотелось видеть её улыбку.

Забавно, как он, молчун, старался её разговорить, пересказывал новости, начинал все больше открываться сам. Соня стала чуть ли не единственным человеком, с которым он переставал быть «бесчувственным», вечно собранным, молчаливым и холодным. Он сам удивлялся, насколько это было приятно и необычно. С Соней ему было интересно общаться практически на любые темы.

Вдобавок ко всему, как и во время боя, она совершенно не выказывала того, что делали другие, доводя его порой до бешенства: постоянного лизоблюдства или подхалимства. Наоборот, иногда она над ним подшучивала, отпускала какие-то почти детские замечания, всячески подтрунивала, от чего ему порой становилось неловко, но это было в новинку. Было приятно общаться с кем-то на равных, по-дружески. А её улыбка в такие моменты отзывалась приятным теплом внутри.

Лишь воспоминания о том, что все произошедшее грозит очередными разборками с родственниками и советниками, немного портили ему настроение. Но в этот раз он твердо решил, что будет стоять на своем до последнего. Ему было с кого брать пример.

(Город Золотинка. Лавка «Норимарская элитная одежда»)

— Ну что, решилась? Готова отправиться со мной в столицу?

Тома на секунду замялась. Увидеть Норимар ей, конечно же, хотелось — ни разу в жизни она еще не была в столице Северного континента. Спохватившись, она тут же ответила:

— Да! Конечно, Марина Андреевна!

Женщина усмехнулась:

— Тогда у тебя десять минут на сборы.

Пока девушка убежала собираться, Марина Андреевна задумалась о том, как эта девочка вообще появилась на пороге её лавки. Как удивилась, когда её позвали, сказав, что требует какая-то заплаканная, уставшая девчонка. Как та передала ей слова Симона с явным намеком на то, что может стать помощницей и подмастерьем.

И как вовремя, женщина уже сама подумывала найти помощников — дело развивалось, и она физически не успевала справляться со всеми заказами. Так что такому «знаку судьбы» она лишь обрадовалась. От нее не ускользнуло, как плохо выглядела девочка — явно переживающая какое-то горе. Но в чем причина, добиться так и не удалось. Марина Андреевна согласилась взять Тому как ученицу, тем более что та уже и так здорово умела шить. Пусть раньше она работала чаще с грубой кожей, но база была отличная, да и схватывала она все на лету. А учитывая, что работать готова была за еду и крышу над головой…

Постепенно становилось заметно, как Тома оживает. Хотя она по-прежнему хранила молчание о своем прошлом. Марина Андреевна подозревала, что девочка потеряла кого-то близкого — судя по обрывкам фраз и реакции, не родителей, а кого-то другого, кто о ней заботился. Женщина предположила, что Тома пообещала хранить чей-то секрет, и с уважением отнеслась к такой преданности и стойкости столь юной особы.

Все свои эмоции девочка выливала в работу. Фанатичное старание в обучении мгновенно дало плоды. Дело Марины Андреевны пошло в гору: вдвоем они успевали гораздо больше, а спрос уже давно только рос и упирался в физические возможности Огневой-старшей. Спустя время Марина Андреевна даже допустила Тому до магических печатей, объяснив принцип их работы. Тома ведь упомянула, что Симон обязательно велел сообщить о наличии у нее магического источника. И как бы она ни скромничала, говоря, что источник слабый, а магии она не обучена, главным оказалось то, что она успешно могла активировать печати, созданные Симоном.

Поразительно быстро девочка из подмастерья превратилась в коллегу-мастера. Она выдавала продукции чуть ли не больше наставницы, причем качество в считанные дни почти сравнялось с работами самой Марины Андреевны. По крайней мере на типовых заказах без изысков.

Женщина в то же время все больше привязывалась к этой девушке, да и та отвечала взаимностью. Тома дорожила не только крышей над головой, но и возможностью быть рядом. Марина Андреевна с первого дня пустила её жить к себе в дом, помогла прийти в себя, настояла на том, чтобы Тома все же имела свой доход с их возросшей прибыли. Появление Томы все больше радовало Огневу-старшую: она вновь чувствовала себя нужной, могла о ком-то заботиться, да еще и получила идеального работника. О лучшем и мечтать было нельзя, и она знала, что при встрече обязательно искренне поблагодарит Симона.

Но была одна проблема. Отношение окружающих. Многие косо поглядывали на «беспризорницу», «свалившуюся на голову» и «распугивающую покупателей». Иногда даже гоняли её, пока Марина Андреевна не видела — все-таки магазин элитный. Это очень не нравилось женщине, но и изменить мнение окружающих она не могла.

Одна мысль крутилась у неё в голове все чаще. Особенно вечерами, когда она подолгу глядела в потолок перед сном. Каждый раз, когда она уже почти решалась, её останавливал страх: как отреагирует Аня? Все-таки именно благодаря дочери их род вообще еще существует. Марина Андреевна считала, что обязана сначала поговорить с ней. Но Аня все еще отсутствовала в Академии, не отвечала матери на письма, и ожидание становилось невыносимым. Когда же закончится поездка?

В конце концов, женщина рассудила так: да, Аня должна стать главой рода Огневых, тут никаких возражений. Но пока она не достигла совершеннолетия, решения еще принимает мать. А если Аня захочет, потом сможет все поменять так, как посчитает нужным. Так успокаивала себя Огнева-старшая, когда наконец решилась.

И вот сегодня, собираясь в столицу с партией товара и для подписания бумаг с новыми партнерами, она позвала Тому с собой. Не прошло и пяти минут, как счастливая девушка уже была готова и подхватила тележку с товарами.

По пути к телепорту Марина Андреевна осторожно начала разговор:

— Тома, я бы хотела обсудить с тобой одну вещь, прежде чем мы отправимся.

— Какую, Марина Андреевна?

— Хочу, чтобы ты понимала: твой ответ никак не повлияет на нашу прогулку по Норимару, — начала издалека взволнованная женщина. Девочка же нахмурилась и внимательно посмотрела на свою наставницу, так быстро ставшую ей уже даже чем-то большим. И тогда Марина Андреевна выдохнула:

— Тома, я хочу принять тебя в род Огневых. Если, конечно, ты сама согласишься.

(Близ юго-западной границы ОЮК)

Кайр Нокс неспешно прогуливался в одиночестве по недавнему полю битвы, пропахшему кровью, гарью и тем странным запахом, что всегда возникает после применения мощной магии. Сражение закончилось несколько часов назад; союзные силы королевства и согильдийцы уже отступили в ближайшую крепость на отдых и восстановление, но Кайр решил задержаться.

В этот раз им удалось разбить отряд имперцев вперемешку с демонами. Но сам факт этого союза сильно тревожил. Во-первых, имперцы напали с запада, хотя вся их территория находилась восточнее Объединенного Королевства. Неужели они успели захватить все южные острова, подавить сопротивление и теперь беспрепятственно перебрасывают силы на другую сторону? Во-вторых, демоны. Одно их появление в Альтарии обещало огромные проблемы для всех магов. Значительная устойчивость этих тварей к магии оказалась вовсе не сказкой. Даже слабые особи обладали неплохой защитой, что уж говорить о гигантах, от которых заклинания буквально отскакивали.

И как вишенка на этом дрянном торте — демоны почему-то действовали заодно с имперцами, двигаясь как единая, смертоносная сила.

Тревожило и то, что не проходило и пары дней, как появлялись новости о всё более крупных и опасных особях демонов. Кайр беспокоился не за себя, а за согильдийцев и товарищей, которые сейчас были растянуты по всей линии фронта. С обычными демонами, пусть и с трудом, справляться можно было вполне сносно. А вот твари с особыми способностями или гиганты… Очень многим из «Щитов Стихий» и магов ОЮК даже гиганты окажутся не по зубам. А уж колоссы, как встреченный им сегодня, — так и вовсе без шансов.

Если гигант — это мощная тварь под три с половиной метра ростом с огромной устойчивостью к магии, которую можно пробить лишь сильнейшими заклинаниями, то колосс — это настоящее чудовище, достигающее шести, семи, а то и восьми метров в высоту. Огромный бронированный демон, к устойчивости которого добавляется еще и жуткая регенерация.

Именно она доставляла больше всего хлопот. Многие способные маги, заслужившие высокий ранг, оказывались бесполезны против колосса, если их специализация была защитной или поддерживающей. Да даже с гигантами им не удавалось справиться быстро, а долго возиться им никто и не даст. Колоссов же могли одолеть лишь единицы. Магнус — тот справится, за него Кайр был спокоен. Но остальные? Даже сильнейшим в гильдии могло просто не хватить «чистой мощи», чтобы прикончить колосса одним ударом. А если его не убить сразу — он отрегенерирует и запросто снесет и армию, и крепость.

Сам Кайр, как истинный убийца высочайшего уровня, справился с ними достаточно просто, по сравнению с бесполезными потугами других. Но что, если этих тварей приведут несколько разом? А если они одновременно ударят по разным фронтам? Ни он, ни Магнус не могут быть везде одновременно, чтобы закрыть все бреши в обороне. А ведь даже не каждый архимаг обладает необходимым уровнем атакующей магии, не говоря уж о том, что их еще и прикрывать как-то нужно, пока они готовят свою сильнейшую атаку…

А кто еще способен справиться с колоссами? И что имперцы с демонами могут выкинуть дальше? С каждым разом сюрпризов всё больше. Каких новых тварей они покажут завтра? И какого черта они вообще спелись? Не говоря уже о том, что демонов уже никто не видел более тысячи лет…

Столько тревожных вопросов — и никаких ответов…

(Эльда, гостиница «Заводь Русалки». Екатерина Драгунова)

В голове не укладывалось, как резко и безвозвратно переменилось настроение в нашем небольшом отряде. Казалось, только что мы шли по улице, смеялись и обсуждали нашу прогулку, которая, без всяких сомнений, удалась на славу. Но стоило Оле зацепиться взглядом за свежую газету, как огонёк в её глазах погас, уступая место соленой влаге.

Всю дорогу до гостиницы мы шли молча. Но каждая думала об одних и тех же новостях. Еще в Торнхольде Оля с жадностью проверяла новые газеты, отыскивая любые новости о своем брате, Брониславе. Он возглавил отряд северян и, как писали, сражался как истинный лидер и настоящий герой. Его небольшая армия с севера неожиданно быстро переламывала ход сражений, которые южанам давались огромной кровью. Даже когда у имперцев появились вдруг настоящие демоны и среди них гиганты, Бронислав продолжал приносить союзникам столь нужные победы, а себе и северянам — заслуженную славу. Я видела, как Оля, пусть и пыталась это не выпячивать, но очень им гордилась. В конце концов, он был чуть ли не единственным в семье, кто ее неожиданно по-настоящему принял. Хотя перемены в нем и поразили Олю при встрече, но они были явно к лучшему. Оттого она и интересовалась его судьбой с таким интересом.

Но сегодняшние новости были просто ужасными. В статье говорилось, что в армии врага появились новые, еще более страшные чудовища — Колоссы. Огромные, неубиваемые твари. Один из таких прорвал оборону крепости южан на востоке, и тогда Бронислав со своими людьми бросился на помощь.

Однако в этот раз удача отвернулась от северян. Против них вышло элитное войско имперцев с целым «зверинцем» демонов и этим кошмарным Колоссом, который не только уничтожал магов десятками, но вдобавок исцелял любые раны. Южан продавили, и тогда северян зажали в клещи. Газеты писали, что Бронислав поступил как настоящий герой. Он приказал своим пробиваться и отступать к позициям южан, а сам прикрывал отход и сотворил поистине легендарное заклинание. Он обрушил с небес многотонную ледяную глыбу, да так, что она буквально похоронила под собой Колосса.

Он уничтожил жуткую тварь, которую не могли свалить ни силы обороны южан, ни его собственная армия. Бронислав спас сотни жизней. Вот только сам не вернулся. Он и его личная гвардия, что до последнего пыталась вытащить своего обессилившего лидера, оказалась зажата имперцами и уничтожена.

Оля держала газету побелевшими пальцами. Я видела, что ей плевать на громкие слова журналистов про «героизм» и «благодарность народов». Она потеряла брата. Того самого, которого почти всю жизнь ненавидела, но который вдруг оказался наиболее адекватным человеком в её семье. С которым простилась на неожиданно приятной ноте взаимной приязни, почти по-семейному…

Оля не плакала. Она считала слезы слабостью, прятала их, замыкалась в себе. Я очень хотела обнять её, сказать что-то утешающее, но слова застревали в горле. Любое «все будет хорошо» прозвучало бы сейчас как издевательство. Ей просто нужно было время и, надеюсь, хоть немного помогало то, что мы были рядом.

В гостиницу мы вернулись, словно на похороны. Еда казалась безвкусной, кусок в горло ни у кого не лез. Только Гюнтер беззаботно уплетал ужин. Симон тоже не мог сейчас переменить нашего настроя. Он наверняка хотел бы побыть с Олей наедине, как-то утешить ее, но не прямо сейчас. Так что мы вяло обсудили дальнейшие планы: вернуться в Торнхольд, забрать алтарь и плыть к Барьеру, попутно наполняя алтарь магией под завязку. Однако все мысли сейчас были о другом. И если Оля в первую очередь переживала о брате, то остальные наверняка тревожились о демонах.

Тягостную тишину разорвал стук в дверь. Это была Айрис. Она ворвалась к нам, как вихрь, и, к моему удивлению, не с пустыми руками. Она выложила перед нами три бронзовых значка.

— Держите, заслужили, — заявила она своим обычным резким тоном, но в глазах плясали веселые искорки. — Добро пожаловать в «Щиты Стихий»!

Я с трепетом коснулась прохладного металла. Мы прошли экзамен! По-настоящему! Айрис, заметив, что Оля все еще мрачнее тучи, вместо лишних расспросов решила нас всех отвлечь и тут же вывалила главные новости. Оказывается, её назначили главой гильдии! А нашего Симона — её заместителем. И он молчал!

План Айрис сработал. Оля, кажется, впервые за вечер вынырнула из своих черных мыслей.

— Глава гильдии? — переспросила она, глядя на Айрис с уважением. — Поздравляю.

— А то! — хмыкнула Айрис. — А теперь собирайтесь. Я хочу познакомить вас с остальными нашими, кто сейчас в столице. Мы собираемся у восточных ворот, многие на дежурстве. Но кто знает, когда еще свидимся — товарищей надо знать в лицо. Да и нечего вам тут киснуть.

Аня загорелась сразу. Оля попыталась отказаться, но мы с Аней насели на неё с двух сторон. Но сдалась она лишь когда подключился Симон. Может, Айрис это было незаметно, но я четко определила момент, когда учитель решил вмешаться в разговор. И, насколько я поняла, он тоже присоединится к ним вскоре в виде клона. После чего Оля больше не отказывалась. И это было к лучшему.

Когда дверь за ними закрылась, я с облегчением выдохнула. Сама я никуда не собиралась, хоть и было, конечно, интересно. Сказала девочкам, что останусь присматривать за Гюнтером — он как раз сладко засопел на кровати, — но на самом деле причина была в другом. Меня сейчас немного пугала мысль о новых знакомствах. Ведь почти сразу начинаются расспросы, любопытные взгляды. «А какая у тебя стихия?», «А что ты умеешь?». Я и так показала свои способности слишком многим людям. Хоть Симон и не ругал меня сильно, но мне все равно было стыдно перед ним. Моя магия… она слишком необычная, слишком личная. Мне не хотелось снова придумывать отговорки или ловить на себе косые взгляды. И уж тем более распространяться о своих способностях дальше. Да и устала я вполне себе по-настоящему.

Я забралась на кровать и прижалась к теплому, мягкому боку Гюнтера. Он во сне смешно дернул лапой и что-то проворчал. Я улыбнулась, чувствуя, как постепенно уходит напряжение этого тяжелого дня. Пусть девочки развлекаются, а мне сейчас нужно именно это — тишина и покой.

Я лежала в темной комнате на кровати, ощущая спиной тепло Гюнтера, а в руке — холод от бронзового гильдейского значка. Подумать только. Я действительно стала гильдейским магом, и не какой-то там гильдии, а «Щитов Стихий».

В тусклом свете уличного фонаря я то раскрывала ладонь, стараясь разглядеть свой гильдейский знак, то сжимала, ощущая тяжесть и думая о том, что он символизирует. Одна из моих мечт, еще недавно казавшаяся недостижимой для безстихийной слабой девчонки, вдруг стала реальностью. Это ощущалось одновременно и как эйфория, и как какая-то странная пустота. Я еще не успела придумать новую цель, так что это была скорее просто растерянность. Но все же я была очень рада. И вдвойне рада тому, что Симон мной гордился. Я и сама гордилась, считая, что Аня с Олей и так прыгнули выше головы, получив гильдейский знак, да еще сразу бронзовый, даже не окончив академию. А я ведь младше их…

Вот только смогу ли я теперь уснуть? Я попыталась прикрыть глаза, все еще сжимая свой гильдейский знак, когда он вдруг завибрировал. Я вздрогнула от неожиданности, чуть не выронив его. В голове сразу же закружились сотни мыслей.

Я вспомнила наставления, которые Малкор и Айрис давали нам еще в Торнхольде после экзамена, рассказывая об очевидных и не очень возможностях каждого значка. Например, о том, что они могут проецировать огромную гильдейскую метку в небе. Это обычная функция, почти все гильдии пользуются чем-то похожим. Однако у «Щитов Стихий» есть и более хитрое применение: особый зов о помощи. При его активации не только появляется метка в небе, но и начинают вибрировать значки у всех согильдийцев поблизости, четко давая понять, что требуется помощь товарищей. И они обязаны откликнуться.

У меня мгновенно вспотели ладони. Я прильнула к окну. Но может ли быть такое, что кому-то из наших прямо сейчас действительно нужна помощь? Мы же в столице! Я точно знаю, что здесь есть и другие члены гильдии, и стражники, и множество самых разных магов. Столица охраняется. Может быть, это просто проверка? Еще один тест? Или какое-то празднество, демонстрация?

А может, это Айрис с девочками? Нет, они пошли в другую сторону, к восточным воротам, а сигнал идет почти с противоположной стороны. Да и будь это демонстрация, значок бы тогда не вибрировал. А если проверка… То не в центре же города, где такая метка может зря переполошить всех жителей!

Сомневаюсь, что так стали бы поступать, беспокоя людей зазря. А значит… Это действительно сигнал тревоги? Прямо здесь, в столице!

Что мне делать? Я понимала, что я лишь новобранец, и никто не стал бы от меня ничего требовать. Мне было страшно, и я вполне обоснованно должна оставаться в гостинице. Но одна мысль не дала мне покоя: метка была очень слабой и тусклой, совсем не такой большой, как нам показывали. Это значило, что если согильдийцу действительно нужна помощь, то у него почти не осталось сил.

И пусть я пока почти бесполезна как боец, но маны у меня предостаточно, и я могу ей поделиться. А значит, могу оказаться полезной. Последний раз оглянувшись на спящего Гюнтера, я выбежала на улицу и сразу направилась в сторону исчезающей в небе метки «Щитов Стихий».

Я бежала все быстрее. По дороге мне попадались странные, настораживающие сцены. Среди обычных гуляющих людей то и дело встречались перепуганные горожане, несущиеся со всех ног как раз с той стороны, где почти истаяла метка. Противный липкий страх сковывал внутренности, но хуже страха было неведение. Я уже успела надумать столько ужасов, что мне хотелось поскорее узнать правду, чем мучиться догадками. И чем дольше я бежала, тем больше замечала, что доносятся с разных сторон уже отнюдь не веселые крики. И какие-то взрывы. И дым поднимается в нескольких разных местах. Во всей столице что-то происходит. Что-то нехорошее…

Вскоре я выбежала в небольшой открытый сквер и увидела страшную картину, от которой сердце сжалось от холода и пропустило удар. В углу жалась группа обычных горожан — женщин, мужчин, детей. Некоторые были ранены. Неподалеку валялись несколько окровавленных, буквально порванных бездыханных тел.

Но главное — там был демон. Жуткая тварь, словно сошедшая со страниц детских страшилок. И сейчас этот демон яростно атаковал мага, который из последних сил удерживал истонченный, мерцающий магический щит. Маг явно старался защитить людей, но его силы были на исходе, одежда уже превратилась в кровавые лохмотья. Он кричал, чтобы все убегали, но люди, зажатые в углу, были слишком напуганы, чтобы попытаться проскочить мимо чудовища. А может, вид растерзанных тел тех, кто уже попытался сбежать, лишил их остатков воли к сопротивлению.

Откуда демон в столице? Что происходит? Что мне делать⁈ Я должна помочь, но как же страшно…

Секунды моего промедления едва не стали роковыми: щит мага покрылся трещинами и вот-вот должен был рухнуть. Если я не вмешаюсь, ему конец. А следом и всем остальным. Я собралась с духом и подняла руки, чтобы создать свой барьер, но ситуация стала многократно хуже. С другой стороны в сквер впрыгнул еще один демон.

Он на мгновение замер, наблюдая, как его собрат дожимает мага, пробивает защиту своими когтями и отбрасывает на несколько метров мощным ударом, располосовав грудь, а затем увидел толпу. Тварь издала неистовый рык, от которого кровь застыла в жилах, и направилась быстрыми рваными прыжками прямо к людям, вызывая новую волну истошных криков и молитв.

От страха я забыла, как дышать, но в этот момент осознала кристально четко: еще немного — и он убьет их всех. Все эти люди будут разорваны прямо на моих глазах, и это будет моя вина. Я — маг. Я могу, я должна защитить их. Или хотя бы попытаться.

Я заставила непослушные ноги двигаться и кинулась наперерез. Успела в последнее мгновение, буквально выпрыгнув перед людьми и воздвигая мощный магический барьер, который накрыл и меня, и всю толпу позади.

Через секунду на щит обрушились когти демона. Удар был чудовищной силы, заставив меня вливать ману широким потоком, чтобы удержать конструкцию. Затем он нанес не менее сильный удар крепким хвостом с зазубринами. Позади кричали люди, впереди рычала тварь, осыпая барьер градом ударов — когтями, хвостом, снова когтями. Даже попробовал мою защиту на клыки. Из его пасти капала слюна, он облизывался, глядя на нас, и в его рычании мне слышался какой-то жуткий и довольный смех.

«Держать барьер!» — приказала я себе.

Звуки мира начали исчезать, даже демон передо мной ушел на второй план. Я сконцентрировалась на маге, который до последнего боролся за свою жизнь. Первый демон уже сбил его с ног и кинулся сверху, намереваясь добить или сожрать. Не задумываясь, я создала еще один барьер поменьше, накрывая мага. Удержать барьер под атаками двух разъяренных тварей было невероятно сложно. На секунду я так сосредоточилась на защите согильдийца, что чуть не нарушила целостность собственного купола. Меня мгновенно бросило в пот. «Держаться! Полная концентрация! Не жалеть ману!»

Маг понял, что прикрывать его долго я точно не смогу. Оставаясь под защитой, он как мог быстро пополз ко мне под основной купол. Теперь мне стало легче контролировать единственный барьер, но давление от двойной ярости демонов никуда не делось. Я закусила губу до крови.

Раненый маг, оказавшись рядом, начал сыпать неуместными сейчас вопросами:

— Кто такая? Какого черта встряла в этот безнадежный бой? — Не дожидаясь ответа, он сам же что-то для себя решил: — Неважно. Я их отвлеку, а вы убегайте! Уводи за собой людей!

— Как ты их отвлечешь? Покормишь собой? — огрызнулась я, не отрывая взгляда от демонов. — Куда бежать? Они в разы быстрее! Никто из людей не уйдет, и я в том числе, даже если усилю тело магией. Мы не сможем просто так отступить.

— Я думал… Но что тогда делать? — его голос срывался на панику. — Я вызвал подмогу… Почему никто не приходит? Это же столица! Где остальные «Щиты»? Где стража?

Я чувствовала, как вместе со страхом во мне поднимается раздражение.

— Ты сам звал на помощь, я и пришла! Не знаю, где все остальные, но, похоже, не только здесь появились эти твари. Значит, нигде в столице сейчас не безопасно. Пока я держу барьер, используй метку еще раз! Скорее, я долго так не продержусь!

(Эльда, тот же злосчастный сквер. Лир Арвен.)

Я уже ни черта не понимал, что происходит. Что это за девчонка? Откуда она взялась? Откуда у нее такая сила? Ей что, жить надоело? Я пытался спросить, кто она, но она не отвечала, полностью сосредоточившись на удержании барьера.

Оно и понятно. Если подумать, то прямо сейчас все мы — и я, и эти бестолковые горожане — живы только благодаря ей. У меня самого сил совсем не осталось. Как назло, я знал, что основные силы гильдии ушли к восточным воротам — похоже, там возникли серьезные проблемы. Но раз демоны прорвались даже в центр столицы, и стража сюда не спешит… Страшно представить, что творится у ворот. Неужели нам не хватает сил отбиться? Впрочем, и мне сил не хватило даже с одним демоном справиться! Бронзовый ранг называется, я ведь так им гордился. А на деле?

Кровь хлестала из глубокой раны на груди. Кожаная броня поддалась когтям демона как дешевая тряпка. И все же я жив.

— Кто ты такая? — снова спросил я, пытаясь перекричать рык тварей. — Зачем влезла?

Лишь сейчас она наконец ответила, причем с таким раздражением, что мне стало не по себе:

— Ты сам звал на помощь, я и пришла! Не знаю, где все остальные, но, похоже, не только здесь появились эти твари. Значит, нигде в столице сейчас не безопасно. Пока я держу барьер, используй метку еще раз! Скорее, я долго так не продержусь!

На мгновение она повернулась ко мне. Я разглядел её мокрое от пота лицо, выражение предельной концентрации. Она закусывала губу до крови, сдерживая натиск двух жутких демонов, и при этом умудрялась трезво мыслить. А ведь она совсем еще соплячка. Вот так девица. И выводы у нас с ней одинаковые: шансов, что кто-то придет сейчас к нам на помощь, почти нет.

Стоп. «Ты сам звал». Неужели она пришла на мой зов? Но с каких пор наша гильдия принимает малолеток? Я бы знал о таком пополнении. Впрочем, сейчас не до этого. Я попытался собрать последние крохи маны, чтобы активировать знак и снова позвать на помощь. С ужасом я осознал, что моя рука хватает пустоту. Атака демона сорвала с моей груди знак гильдии.

— Быстрее! — процедила девчонка сквозь зубы.

— Не могу! — вскрикнул я с отчаянием. — Я потерял знак!

Каким же ничтожеством я себя почувствовал в этот миг. Маленькая девочка изо всех сил держит оборону против двух тварей, с которыми я не мог справиться и поодиночке. За её спиной прячутся люди, включая меня. А я не могу даже позвать на помощь, не то чтобы помочь делом. И я смею называть себя магом «Щитов Стихий»? Посмешище. Лучше б демоны меня растерзали и хоть ненадолго отвлеклись, давая остальным шанс на спасение, и то было бы больше проку!

Не говоря ни слова, девочка вдруг сунула руку в карман и кинула мне металлическую пластинку. Я поймал её на лету и тут же узнал родной бронзовый значок. Откуда у нее наш знак? Неужели она и правда?.. Неважно. Главное, что теперь я могу позвать подмогу. Более того, значок был под завязку наполнен маной. Я тут же использовал «Гильдейский призыв». В этот раз метка над головой вспыхнула гораздо ярче, выше и крупнее, одновременно вызывая сильную вибрацию в гильдейском знаке. Надеюсь, хоть кто-то из товарищей увидит метку и ощутит зов.

Но бесконечно так продолжаться не может. Девочка обливалась потом; какими бы сумасшедшими ни были её запасы маны, держать такой щит — гиблая затея. Возможно, сейчас мне стоит попытаться отвлечь демонов на себя?

Вдруг под одним из демонов засветился магический круг, и он с визгом провалился по самую шею в возникшую из ниоткуда яму. Неужели подмога? Но в этот же момент барьер опасно затрещал под ударами второго монстра. Это девчонка попыталась атаковать! Но чуть не потеряла контроль над защитой. Она тоже понимала: долго мы в такой обороне не продержимся.

— Давай же, вставай! — приказал я себе, борясь со слабостью от кровопотери и магического истощения. — Ты бронзовый маг «Щитов Стихий», а прячешься за спиной ребенка!

Мое самобичевание прервал её срывающийся крик:

— Ты еще можешь сражаться? Атакуй, пока я прикрываю! Подойди!

Мне было стыдно признаться, что я пуст. Что у меня нет ни маны, ни даже меча под рукой. Но её тон не допускал возражений. Ноги сами понесли меня к ней, словно она была старшим по рангу. Я даже почувствовал облегчение, когда она будто взяла на себя всю ответственность за наши жизни, а мне нужно было лишь выполнять приказы. Вот же ничтожество…

Едва я подошел, она схватила меня за руку. Я ощутил, как мощный поток маны хлынул в мое тело. Она не просто делилась энергией — она мгновенно заполнила мой источник до краев и даже больше! Откуда у нее такая мощь? Но главное — она дала мне второй шанс, и я им воспользуюсь!

— Дай мне двадцать секунд на подготовку, и я уберу одного из них, — выдохнул я.

Девчонка коротко кивнула. Тот демон, что провалился в яму, как раз замешкался, пока выбирался, став идеальной мишенью.

— Левого! — скомандовал я и начал отсчет. — Три… два… один!

Я уловил момент, когда она на миг сняла барьер в нужном секторе, и ударил всей мощью своей стихии. Демона с противным визгом отшвырнуло в противоположный конец сквера. Второй монстр на секунду замешкался, а затем с удвоенной яростью набросился на восстановившийся щит, молотя по нему без передышки.

Девочка начала пятиться.

— Продержись еще немного! — крикнул я, готовя новое заклинание на все оставшиеся силы. Но тут раздалось рычание со стороны «убитого» демона. Тварь поднялась, тряхнула головой и вновь двинулась к нам. С него капала зеленоватая кровь, он был ранен, но жив. Я не смог убить его даже сильнейшей атакой. Теперь он ковылял к нам еще злее, чем был…

Девочка отступала, её руки дрожали, барьер сжимался. Похоже, нам конец. Но сдаваться рано. Если эта маленькая девочка продолжает стоять насмерть, защищая рыдающих людей, то и я буду стоять с ней до конца. А еще лучше — встану перед ней. Даже если мана вновь закончится, я все еще могу послужить живым щитом.

Практически не задумываясь, я вновь схватил гильдейский знак. «Давай, девочка. Даже если надежды мало, мы должны хотя бы попытаться». Небо над нами вновь озарилось меткой «Щитов Стихий». Теперь уже, наверное, в последний раз.

(Эльда, на пути в гостиницу «Заводь Русалки». Анна Огнева)

— Быстрее! — торопил меня Симон.

— Почему мы не остались с остальными? — возмущалась я, почти переходя на крик. — Ты же видел, что случилось? На столицу напали, там идет сражение! Почему мы уходим?

Я специально говорила громко, надеясь, что Оля услышит и поддержит меня. Что она выступит против Симона, из-за которого мы несемся назад как угорелые, вместо того чтобы помочь в обороне города. Помочь своим новым согильдийцам и товарищам.

— Мы должны вернуться! Мы оставили Катю одну! — настаивал Симон. — И это не наше сражение. Не сейчас. Мы вообще не должны привлекать к себе лишнего внимания.

— Катя в безопасности, в гостинице, а за воротами — враги! Имперцы! Кто еще мог напасть? Твои товарищи сейчас сражаются с ними, а мы… Мы сбежали! — перебила я. — Сбежали, едва запахло жареным!

Я понимала беспокойство Симона. Я и сама немного переживала за Катю. Но гораздо больше я злилась на то, что мы бежим, даже не разобравшись в ситуации. И все же противиться Симону я не могла. Хотя по дороге высказала ему немало нелестных слов.

Но пока мы бежали по улицам, я начала замечать неладное. В городе царил переполох, совсем не похожий на праздничное веселье. Люди были напуганы, стражи нигде не было видно, а в нескольких местах над крышами поднимался дым. Спорить с Симоном мне расхотелось. Он был прав: враги были не только снаружи, а сражение не только у ворот. Внутри тоже происходило что-то страшное.

Когда мы ворвались в гостиницу и взбежали по лестнице, злость улетучилась окончательно. Сердце сковал ледяной страх.

В нашей комнате был только Гюнтер. Пушистый зверек мирно сопел на кровати, не реагируя ни на шум и крики за окном, ни на наше появление. Кати нигде не было. В этот момент я ощутила целую бурю эмоций со стороны Симона. Страх, паника, чувство вины, ярость. Катя пропала.

В этот момент мой гильдейский знак вдруг задрожал, а прямо за окном в отдалении в небо поднялась метка «Щитов Стихий». Мы молча обменялись взглядами. Суровые лица Симона и Оли не выказывали ни капли сомнений.

Не сговариваясь, мы сорвались с места.

Вспышка!

Прямо через окно я выпрыгнула в ночное небо и поскакала без остановки над крышами домов, устремившись в сторону гильдейской метки.

Подо мной, ничуть не отставая, несся сгустившимся паром, пропитанный магией до яркого свечения Симон. А улицы города рассекала фигура Громовой, вокруг которой то и дело мелькали электрические разряды, точь-в-точь как у Максима Баева. Сама она при этом то и дело обращалась водным потоком, перемахивая небольшие преграды на пути, чтобы не терять времени.

Глядя на пылающих праведным гневом, перекрывающим страх, товарищей, я и сама завелась не на шутку. Каждая следующая вспышка меняла цвет на все более мощный, пока я не достигла своего предела. Я отгоняла все мысли о том, что могло случиться с нашей Катей, и о том, что метка могла быть от кого угодно из гильдии. Сконцентрировалась лишь на одной единственной…

Только бы успеть!