Волчицы Лингарда

Глава 3

Глава третья.

Южная Ритэйна.

1

Резковатая Элис меньше всего похожа на кроткую, всепрощающую святую. Но именно она растила Вики с года. Дочь женщины, лишившей Элис всего. В том числе собственной матери.

Впрочем, выбор у родной мамы Вики, Агаты, был невелик. Не в королевы, так в кратковременные любовницы. А их часто ссылают далеко и надолго. Не разъяренная родня, так сам король — когда прискучат. Их судьба потом уже не волнует никого — как судьба любой утратившей ценность вещи.

Агата рискнула — и прорвалась в королевы. Мама бы одобрила. Лучше погибнуть на вершине, сказала бы она.

Но и корона не обеспечивает безопасности — особенно если правишь не ты сама. Будто пример несчастной матери Элис это уже не доказал. А ведь та была куда знатнее.

Увы, следующие королевы прожили даже меньше Агаты.

— Я рискую очень многим, — сдержанно улыбнулась заключенная принцесса. Старшая.

— Чем? — не сдержалась Корделия.

Ей всё еще не так уж много лет.

Окраина чужой страны, свои враги на хвосте, темная ночь, старинный замок. Вооруженная стража за дверью и во дворе.

И Силы почти уже нет. Ни у Изольды… ни у Диего.

А остальных вычерпывать нельзя.

— Жизнью, — еще суше растянула губы бывшая наследная принцесса Ритэйны. — Видите ли, может, это странно, но мне нравится жить. Дышать этим воздухом, любоваться солнцем, гулять в саду, плавать в озере, слышать смех Вики — он у нее как колокольчик. До сих пор мой отец не казнил своих детей… в отличие от вашего. Но если меня напрямую обвинят в измене… В большей безопасности Вики, но даже в этом я до конца не уверена. Он слишком давно ее не видел, чтобы жалеть. А любить он уже давно не способен. Только жаждать чего-то нового и до сих пор не полученного.

Ни в чём нельзя быть уверенным — если речь идет о власти.

Еле заметно шевелятся длинные тени — на полу, на стенах. Мы всё еще живы, если не совсем неподвижны.

И если всё еще отбрасываем тень.

И даже можем попытаться остаться людьми.

— Мы можем взять вас с собой, — предложила Изольда. Глаза в глаза. — Мы, конечно, сами беглые изгнанники, но вас будем защищать — изо всех сил. В этом я готова поклясться. Мы все — Маги. В противном же случае… прости, Элис, но я не могу позволить тебе доказать лояльность отцу ценой нашей жизни. От себя могу обещать, что Вики и в этом случае не пострадает. Я — не твой отец.

2

— У нас есть немного времени, — заметила Изольда. Как же она измучена! — Мы уже пересекли границу, пробили Щит. Риск есть и немалый, но на новый переход просто нет сил.

Сил нет, но сколько их еще не обнаружат? Когда догадаются, где еще можно искать?

— Разве король Ритэйны Хьюго — не союзник Тенмара? — устало вздохнул Мордред.

— Союзник, — Изольда устало опустилась в потертое кресло и отхлебнула подогретого вина. Флягу они пустили по кругу на всех. Здесь просить припасов не у кого. — Но без спроса вторгнуться в чужую страну Дракон всё равно не посмеет. Даже для него такое — слишком жирно. И нагло. Ему придется сначала договориться. Потребовать нашей выдачи.

Верит ли Изольда сама до конца своим словам? Или просто на это надеется? Насколько реально труслив король Хьюго?

Последний мамин любовник гордо вскинул красивую голову:

— Зато если спросит или уже спросил — искать нас станут все, кому не лень. Папаша этих Элис с Вики поспешит выполнит союзнические обязательства. Бегом.

Корделия вздохнула. В чём-то Мордред даже прав. Но Изольда права больше. Даже легкий Щит они еще держат с трудом. Источник Силы восполняется мучительно медленно.

А если бы не жертва Тарианы — их всех бы уже не было в живых.

Сейчас вся магия замка работает на них. Прикрывает с внешней стороны. А вот если беглецы вылетят наружу…

Всё равно, что магический призыв пустить — во все концы. Причем — сильнейший.

Им, как воздух, нужен отдых. Сон, хорошая еда. А желательно, длительная передышка. Каждый рывок вычерпывает беглецов ло предела. Каждый раз — как последний.

Изольда с Диего уже едва держатся на ногах. Первыми сестра вычерпала их. Как смертников. И продолжает черпать.

Глаза Изольды порой напоминают бездонные колодцы боли и горя. И из них смотрит сама смерть.

Смогла бы так Корделия? Отнимать крупицы жизни у и так обреченного, чтобы спасти тех, кого еще можно? Или всё равно спасала бы в первую очередь любимого — неважно, что ему уже не жить?

Кто на очереди — Мордред? Тот, кто теперь спорит, настаивает… как совсем еще недавно — она сама. Рыцарь, юный герой, избранник королевы. Яростный мститель.

Его из бастардов вознесли в рыцари… потом — в возлюбленные самой королевы. Возвеличили. Прямо романтическая баллада наяву. Он не успел Гвенвифар надоесть, как другие до него, не успел разочароваться сам. И был искренне в нее влюблен. Тут любая голова закружится. Дэлли тоже нравилось быть любимой папиной дочкой.

Мрачная громада замка-тюрьмы, бесконечной толщины стены, почти все окна — узкие бойницы. К счастью, нашлись исключения — для беглецов, но и они лишь подтверждают правило.

И в таком месте растет Вики. Маленькая невинная девочка. Не зная и не видя больше ничего.

А не будь здесь же Элис — маленькая принцесса не научилась бы даже говорить, не то, что читать. Росла бы неразумным зверенышем, если б вообще выжила.

Нужно выбираться, но брать сверх меры Силу сестры Изольда по-прежнему упорно отказывается. И не заставишь. Иза и впрямь — сильнее. Даже сейчас. Еле живая.

— Мы с Диего всё равно приговорены, — жестко объясняет она. — А ты — нет. Забыла? Ты — всё, что осталось у Лингарда. И тобой я рисковать не собираюсь. Даже не надейся.

Вот и вышло, что Корделия — почти бесполезный груз. Та, кого станут защищать все прочие — своими жизнями.

Да еще и та, из-за кого всё это случилось! Весь этот кошмар.

А теперь даже исправить не дают!

Впору взбунтоваться вместе с Мордредом — авось, вместе получится? Да набунтовалась уже, хватит. Против матери. На всю оставшуюся жизнь.

Лучше бы Изольда спасла, например, Брана. Магии в нем нет, зато полководец он от богов. Ему бы только новую армию…

Корделия могла, могла спасти всех! От нее столько зависело! Ну кто мешал тогда просто соврать отцу? Это же было так просто! Пятилетний ребенок бы справился. Если умный.

Корделию ведь привезли в лагерь предателя в цепях. Под строгим конвоем. Кто угодно тогда поверил бы в ее измену. А отец вообще привык подогревать в якобы любимице неприязнь к матери. Так почему бы подлому мерзавцу не решить, что его усилия увенчались пышными плодами? Что и дочь отреклась от матери? Почему Дэлли не дала знать, что на его стороне?

Она успела бы удрать и предупредить маму. А изменник бы ничего не успел. Особенно — ударить в спину.

И уничтожить Тару и Илейн.