Противотанкист. Юго-западное направление. Книга 7

Глава 1

Наконец-то стемнело. Выбираемся из засыпанного землёй блиндажа и редкой цепью, след в след, пробираемся к началу оврага. Немцы тут побывали, нашли двоих убитых красноармейцев, но, нарвавшись на пару минно-взрывных сюрпризов, дальше шарить не стали, а быстро осмотрев местность, убрались подальше. Не очень-то хочется искушать судьбу, особенно когда рядом орут камрады с оторванными ногами. Так что не зря наши сапёры старались и минировали тропу, раскидав в творческом беспорядке несколько противопехоток.

Первая наша цель — два танка, подбитых бронебойщиками неподалёку. Дырок они в них насверлили, а вот жизненно важные органы скорее всего не задели, потому танки и не сгорели. Или наоборот, попали как раз в эти жизненные органы управления танком, я имею ввиду экипаж, и панцерманы покинули свои коробки. Возможно и движки попортили, не попав в баки с бензином, которые у немецких «троек» справа, а стреляли по левому борту. Это только в кино показывают, как после попадания в танк из противотанкового ружья, он вздрагивает всем корпусом и взрывается. В реальности немного не так. Тут либо щелчок рикошета по броне, либо такой-же щелчок, но с пробитием. И куда попадёт бронебойно-зажигательная пуля после пробития брони, это лотерея. Впрочем, не буду гадать, доберёмся до танков, узнаем, куда им прилетело.

До панцеров мы добрались без происшествий, выслав впёрёд разведку, а следом подтянув остальные силы нашей импровизированной ДРГ. Быстренько запаслись патронами и двинули дальше на запад, оставив позади два весело разгорающихся костерка. Когда на жалюзи лопнут бутылки с горючей смесью, будет ещё веселее, ну а после взрыва боекомплекта, гораздо громче. В сторону Дмитро-Даровки мы не стали соваться. Да, подбитой техники там гораздо больше, но и шанс нарваться в разы выше. А любые потери в группе приведут к потере боеспособности, что чревато уничтожением. А наша главная цель, отнюдь не коммунизм, и даже не выход из окружения, а нанесение как можно большего урона противнику, всеми возможными способами. Вот и тащим на себе все эти способы, согнувшись под их тяжестью. Лично у меня, кроме трофейного автомата и запаса патронов к нему, три противотанковых и кучка ручных гранат в вещмешке. Остальные бойцы и командиры нагружены не меньше. Пулемёт, ленты с патронами, взрывчатка, ящик с бутылками, в общем всё, что нужно и нажито непосильным трудом. Для полного счастья только гаубицы или пушки не хватает, чтобы катить её на верёвочке и петь весёлую строевую песню.

Местность, по которой мы движемся, не просто изучена, а исхожена и даже исползана. Приходилось бороздить её пузиком, попадая под внезапные артобстрелы противника. Так что движемся без проблем, быстро проскакивая открытые места от оврага к оврагу и минуя то, что осталось от населённых пунктов. Пока удаётся не нарваться на посты и секреты противника, но впереди главная дорога, которую предстоит пересечь. Желательно без шума и пыли, а после чего пошалить уже на этой коммуникации и бесследно испариться в степи как ёжик в тумане. Степь-то она степь, но изрезанная балками, логами и оврагами вдоль и поперёк, а местами даже зелёнка попадается, ну и высотки безымянные, куда без них. Вот только долго шалить не получится. В нашем распоряжении ночь. А к утру желательно прорваться к своим. Иначе фрицы нашу группу зачистят. Тут всё-таки не Беловежская пуща и даже не парк Сокольники, местность в основном открытая, хоть и пересечённая.

Сюрприз вместе с песцом ждали нас не на основной, а на параллельной ей просёлочной дороге, которую я рассчитывал преодолеть без проблем. Но гладко всё было только на бумаге, а вот в овраге, по которому мы пробирались, немцы выставили сторожевой пост, прикрывая довольно интенсивное движение по просёлку. Если бы не идущий в головном дозоре Андрюха, мы бы вылезли прямо под пулемёт. Но повезло. Немцев он учуял каким-то верхним чутьём. Поэтому пришлось дать крюка через развалины хутора 1-е Мая, организовывать пробку на просёлке и вступить в бой гораздо раньше. После чего очень быстро отходить на запад, без проблем проскочив через грейдированную дорогу на Александровку. На ней мы и собирались побезобразить, но безобразников хватало и без нас. Наши советские пионеры раскурочили все мосты через ручьи и овраги на этой трассе, а немецкие пока не собирались их восстанавливать, тем боле параллельный просёлок проходил в километре от основной панцерштрассе.

Несмотря на экспромт, обошлись без потерь, уничтожив небольшую колонну снабжения ружейно-пулемётным огнём. Грузовики с бензином горели ярко, а мы улепётывали сверкая пятками, по ходам сообщения опорного пункта, пока не затаились в очередном овраге, чтобы перевести дух и сменить тактику. Всё-таки бегать лучше налегке, и не терять при ретираде имущество, нажитое непосильным трудом. Да и местность эту мы знали не так хорошо, как расположение 1139-го стрелкового полка. Здесь держал оборону 1141-й стрелковый, а его поддерживал 1-й артиллерийский дивизион. Так что первым делом стоило провести разведку, наметить пути отхода, выбрать цель и безобразничать дальше. Да и бегать после диверсий не всем табором, а небольшими группами, оставив лишнее на базе.

Сориентировавшись по карте, разбегаемся в разных направлениях, сперва на разведку, а потом будем думать. Ну а так как всяких разных командиров у нас даже больше, чем людей или рядовых бойцов, то будем надеяться, что отряд не разбежится и не потеряется в ночи. Формально нами командует младший лейтенант Корбут. Он единственный «офицер», ну и старший по званию. Следующим по табели о рангах идёт старшина Саидов Саид Саидович, как его звать величать по паспорту я не в курсе, да и про настоящее звание не знаю, скорее всего оперуполномоченный или старший опер, но явно не рядовой, а офицерский состав. Джавдет при нём. Тот ещё отморозок. Ему человека убить, как высморкаться, причём не важно, свой он или чужой, лишь бы приказ поступил. Самый старший из сержантов — это я. Один из прибившихся к нам сапёров — сержант Петрович, вот только я так и не понял, отчество это, партийная кличка, или фамилие такой, как у Матроскина. Второй из сапёров — красноармеец Абрамов, зовут Кузя. Самый младший из сержантов — наш Андрюха, а дальше мои разведчики, все кто выжил и уцелел. Красноармейцы Ростов, Удальцов, Чеботарь. Баранова я всё-таки сплавил в штаб дивизиона, надеюсь, что ему повезло и он выживет. Не повезло Наливайко — пропал он в суматохе боёв. Совсем не повезло Джафарову — погиб смертью храбрых или «принял пулю на вздохе», и его смерть я сам видел, так что отомстим.

Через три четверти часа собираемся на временной базе в маленькой роще, ну как в роще, скорее в зарослях кустарника так как с деревьями тут напряжёнка, зато кусты разрослись и покрылись листьями. Какая никакая, а зелёнка. Договаривались через час, но время дорого, а нам нужно успеть напакостить, отойти с места диверсии, ну и сныкаться где-нибудь до рассвета. А дальше уже будет видно. Либо мы дождёмся контрудара 57-й армии, либо заляжем на днёвку, а следующей ночью пойдём на прорыв сами. Сегодня точно проскочить на запад не выйдет. Местность на этом направлении открытая, а вдоль дороги населённые пункты через километр-полтора и в каждой деревне гарнизон. Возможно это и не боевые подразделения, но чтобы нарваться, нам и взвода тыловиков хватит. Вот только потери мне сейчас не нужны, даже трехсотыми. Одно дело — какой-нибудь штаб разгромить, и совсем другое на снабженцев или мясников наскочить. Ну а если даже мимо тыловиков проскочим, то впереди нас ждёт немецкая пехота, занявшая оборону на линии фронта. Ну и своё боевое охренение, которое встретит ружейно-пулемётным огнём любого, кто приблизится к переднему краю со стороны противника. А мы даже пароля не знаем.

На скорую руку оборудуем отсечные позиции на безымянной высоте. Сюда мы и будем отходить в случае непредвиденных обстоятельств. На всё про всё у нас пятнадцать минут, за которые я успеваю отрыть окоп для стрельбы лёжа. А так как в этом месте была небольшая ямка, то и окопчик получился гораздо глубже, чем надо, да и бруствер я утрамбовал и сделал пошире, особенно в передней части окопа. И теперь мне ничего лишнего не отстрелят. Очень я на это надеюсь. Можно ещё две каски надеть, на всякий случай, но боюсь, голове будет тяжело. Закончив окапываться, делим отделение на две части и редкой цепью бежим к дороге запоминая пути отхода. По ним мы и будем ретироваться к своим норкам, чтобы директрису группе прикрытия не перекрыть и людей зря не растерять.

Занимаем очередные позиции и прикрываем сапёров, которые окаянствуют на шоссе, устанавливая трофейные тарелки с тротилом. Теперь остаётся только затаиться в засаде и ждать результат. Мелко напакостить и убежать — это не наш метод, у нас кроме мин ещё и гранаты есть, да и автоматического оружия хватает. Вот пулемётчики с МГ-34 и залегли в ста метрах от дороги, слева от нашей основной группы. Четверо прикрывальщиков с «дегтярём» забазировались на отсечных позициях ещё дальше в тылу, но это на всякий случай. После подрыва головной машины по-быстрому отстреляемся по остановившимся и скоренько убежим с места диверсии. Хорошо бы наливняки или грузовики с горючим попались. Работать по ним одно удовольствие. Громко, ярко и красиво. С бэка тоже громко, но опасно, да и не всякий боекомплект среагирует от попадания пуль. Автомобили с живой силой мишень доступная, но если мотопехоты окажется много, придётся убегать очень быстро. Для полноценной засады в душманском стиле нас слишком мало и с горами здесь напряжёнка.

Ждать пришлось недолго. Сапёры только успели отдышаться, как слева замелькали светляки фар, а чуть позже донёсся гул моторов. Хорошо, что не лязг гусениц, а то пришлось бы отходить не похлебав досыта. Мины установлены в шахматном порядке на ближней к нам стороне дороги, чтобы подловить колонну снабжения, а не транспорт с «трёхсотыми» или порожняк. Первая из них рванула под задним скатом головного грузовика и очевидно напугала водилу второго «опеля», который перепутал педальки и, выжав газ до полика пошёл на обгон. Хотя может и не перепутал, а действовал по обстановке и нарвался на вторую мину, окончательно перегородив шоссе. Шофёру третьей машины пришлось тормозить, но выпрыгнуть и убежать я ему не дал, открыв огонь по кабине. Цели распределены заранее, наша группа работает по началу, пулемётчики по хвосту колонны, если она короткая, или отсекают с середины, ежели этот хвост далеко. Сапёры из своих карабинов стреляют по бензобакам, пытаясь угробить технику, мы с Андрюхой бьём по кабинам и тентованным кузовам, уничтожая живую силу.

Что-то в центре колонны ярко заполыхало, видать пулемётчики нашли грузовик с горюче-смазочными материалами, и на дороге стало светлее. Алярм и паника среди мечущихся теней — это хорошо, но зарываться не стоит, колонна нам не по зубам. Мы только голову тормознули, кончик хвоста я так и не заметил. Добиваю третий магазин, смена и команда.

— Отход! — Которую приходится дублировать жестами и хлопками по плечу, отсылая увлёкшихся бойцов в тыл.

В результате Андрюха бежит в сторону пулемётчиков, так как до них хрен докричишься, а я прикрываю отход своей группы. Вот только припадать к земле приходится всё чаще и чаще. Ответный огонь со стороны противника стал плотнее, и пули не просто свистят где-то там, а проносятся над головой. Умом я понимаю, что фрицы стреляют наугад, но инстинкт самосохранения заставляет склоняться ближе к земле и собирать ползуниху. А когда замолчал наш пулемёт, гансы совсем осмелели и намылились преследовать обходя с левого фланга. Теперь уже не до ползунихи. Сломя голову несусь к высотке, чтобы занять позицию и успеть снарядить магазины. Походу мы нарвались не на тыловую колонну снабжения, а на боевое подразделение.

— Петрович, ко мне!.. — зову я сапёра, плюхнувшись в ямку на высоте и чутка отдышавшись.

— Здесь я. — Проворно подползает он слева.

— Дуй на юго-восток и заминируй просёлок, который выходит к нам в тыл. — Показываю ему рукой направление. — Пешком немцам нас не догнать, а на машине легко. После чего отходите в рощу, там встретимся.

— Понял, командир. Только нечем минировать. Две последних тарелки на дороге поставили. — Виновато смотрит он на меня.

— Придумай что-нибудь. Лишь бы грузовик не прошёл, а от пехоты мы оторвёмся и на себя отвлечём. — Внушаю в него уверенность взглядом и спокойным голосом.

— Есть заминировать просёлок. За мной, Кузя. — Кличет напарника Петрович и, подхватив вещмешок, бежит в указанном направлении.

Пока есть возможность, набиваю пустые магазины к эмпэхе, наблюдая за полем боя. На фоне зарева от пожара вижу, как наши бойцы отходят перекатами, периодически залегая и прикрывая друг друга. Пулемёт уже не стреляет, Чеботарь его просто несёт. Андрюха переключился на одиночный огонь. И только Удальцов отбивается короткими очередями из трофейного автомата. Фрицы на рожон не лезут, но уверенно наседают, сокращая дистанцию и стреляя на ходу. Как минимум пара отделений, судя по количеству ручных пулемётов, хотя может и взвод, а этого нам уже за глаза. Не очень понятно почему немцы не запускают осветительные ракеты, уж чего чего, а этого добра у них навалом в отличие от нас. Да и ведут себя как-то слишком уверенно, не суетясь. Из автоматов от пуза никто не стреляет и «алярм» не кричит, раздаются только короткие очереди из пулемётов и редкие щелчки карабинов. Преследователи, поначалу заходящие на нас с левого фланга, смещаются вправо, отжимая «дичь» от шоссе. Флаг в руки, как раз нарвутся на основную группу прикрытия и будет им счастье.

Наконец-то последний из отходящих перевалил через гребень высотки. Вот теперь повоюем. Во всяком случае, на время превратимся из дичи в охотников. Главное, отсечь хвост, а то до спасительной рощи бежать ещё целый километр, а это самая паршивая армейская дистанция. Так что хвост желательно уничтожить, либо нанести преследующему подразделению фрицев фатальные потери. Готовлю к бою «карманную артиллерию» и жду сигнала. Младший лейтенант Корбут командует группой прикрытия, ему и карты в руки.

Сначала шипение а затем яркий свет осветительной ракеты заставляют зажмуриться, так что в бой я вступаю чуть позже основной группы. Конечно, можно было подпустить фрицев ещё ближе, и открыть кинжальный огонь из всех стволов, но ночью не очень-то определишь, где эта дистанция, тем более противник не спешит себя демаскировать выстрелами и другими «противоправными» действиями. Зато теперь хорошо видно, кто где находится, а вот чем всё это закончится, будемо поглядеть. Жму на спусковой крючок, стараясь выцеливать фигуры, возникающие в моём секторе стрельбы. Сто метров для пистолета-пулемёта далековато, но возможно кого-то и зацеплю. С калаша наверняка бы попал, а тут лотерея. Так что стреляю короткими очередями, экономя боезапас, который отнюдь не резиновый. Подберётся противник ближе, тогда и буду действовать по обстановке, тем более фрицев добавилось, судя опять же по ручникам, которых уже четыре, а ведь могут и ротный миномёт подтянуть, и тогда нам совсем кисло станет.

Несмотря на экономию, первый магазин закончился очень быстро. Меняю его наощупь, пытаясь засечь новые цели. Фиг вам, на месте цепи только непонятные бугорки, и разобрать что это, труп, кочка или живой зольдат не представляется возможным. В общем, без гранаты не разберёшься, но далековато ещё до фрицев, не добросить. Ракета почти догорела, готовлюсь стрелять по вспышкам от выстрелов, тем более гансы перестали стесняться и открыли ружейно-пулемётный огонь уже всем подразделением. Переползаю левее и молочу длинными очередями в основном наугад, после чего возвращаюсь в свою родную ямку, в которой гораздо уютнее и пули с противным чавканьем не впиваются в бруствер, хотя и свистят над головой.

Я нахожусь практически в центре позиции, а так как сапёров я послал на дело, то мне приходится за троих крутиться. Группа прикрытия справа и там полный порядок, но могли бы и подсобить. Левый фланг наступающего противника они уже хорошо проредили и прижали к земле, в центре фрицы просто отстреливаются, зато правый фланг начал шевелиться. Хотя и короткими перебежками, но сокращать дистанцию. Не могу понять, что там приключилось, моих там трое, да ещё с пулемётом, но он почему-то не стреляет. Бежать и помогать бойцам добрым словом нет времени, поэтому приходится поддержать их огнём из пистолета-пулемёта, сместив сектор стрельбы влево. Тем более люстра на парашюте снова подвисла над полем боя и перебегающих стало отлично видно.

Результат не замедлил сказаться, и уже через несколько секунд лежу в своей норке, вжимаясь в землю, и желаю превратиться в мышонка. Укрытие стало очень неуютным, так как пули не просто засвистели надо мной, а практически срыли бруствер, засыпая меня грунтом. Ведь как чувствовал, что экономика — это не наш метод, потому и опустошил магазин длинными очередями, обжигаясь о цевьё этой железяки, нырнул за новым и уже не успел сменить позицию. Немецкий пулемётчик сосредоточил на моей стрелковой ячейке огонь своего машиненгевера, да и не только он один. Так что пришлось лежать и ждать, когда у фрица кончатся патроны или заклинит ствол, надеясь на вещмешок в изголовье и на стальную каску, прикрывающую дурную голову от умной пули.

Я так и не понял, что со мною случилось, но только переданную по цепи команду — «Гранатой, огонь.» — слышу сквозь звон в ушах. Переворачиваюсь на спину и, скрутив колпачки, швыряю обе «колотушки» в сторону противника. Следующую команду — «Отход» — передаю и выполняю на автомате, перезарядив оружие и подобрав вещмешок. Бежать почему-то не могу, ковыляю как пьяный, неуверенно переставляя ноги и боясь упасть, потому что планета очень сильно притягивает мою голову. Сделав очередной, но неудачный шаг, я всё-таки не справляюсь с земным притяжением и достаю лбом до поверхности. Хорошо, что под ногами простой чернозём, и от «асфальтовой болезни» я почти не пострадал. Подумаешь, нос оцарапал, зато руки ноги не поломал. Вот только без посторонней помощи встать я почему-то не смог и окончательно очухался уже в «зелёнке».