Противотанкист. Юго-западное направление. Книга 7

Глава 8

Иванна как чебурахнулась после моего толчка, так и замерла, распластавшись в траве как тетёрка. Снова нашла себе норку, благодаря кабанам, которые здесь порылись в поисках желудей. Тем более на ней теперь плащ-накидка камуфляжной раскраски и на зелёном фоне травы она не выделяется, если не вскочит и не побежит. Но вроде лежит смирно, видать головой о корягу ударилась. Можно было и не действовать так радикально, а просто дать команду «ложись», но вряд ли бы она её правильно поняла, а тем более выполнила. Ещё один выстрел в ствол дерева. Фриц очухался и заволновался. Ну, так граната же не взорвалась. Я же не самоубийца, чтобы за верёвочку дёргать, да и времени не оставалось, всё решали мгновения. Зато ганс себя выдал и получил в ответ уже прицельную очередь. Вряд ли я попал, но свою башку он теперь высунуть поостережётся. Расстояние небольшое, так что преимущество на моей стороне, хотя толку от этого мало. Фриц также как и я прячется за стволом дуба, и достать его из эмпехи проблематично. Нужно выманивать.

После каждой своей короткой очереди в сторону оппонента, выкладываю на позицию дополнительное вооружение, чтобы в любой момент было под рукой. Автоматная очередь — пистолет, вторая очередь — граната-лимонка, третья — яйцо не от Фаберже. А вот теперь нужен план «бэ». Перекатываюсь вправо и стреляю с другой стороны широченного ствола дуба. Бью прицельно, стараясь попасть если не в противника, то хотя бы в дерево. Очень такие попадания нервируют, даже если знаешь, что пули не пробивают преграду. Есть контакт. Не попал, но дострелял до железки. Прячусь за дерево, но магазин не меняю, а готовлю к бою гранату, откручивая колпачок. Прилетела ответка. Выстрел из карабина и пуля сбила кору. Дёргаю за верёвочку и кидаю гранату. А вот теперь можно перезарядить автомат. Ещё выстрел, взрыв, свист осколков, вкрик от боли. Вскакиваю на ноги и добиваю противника. Только бой на этом не заканчивается, потому что загрохотало со всех сторон, но в основном с северо-востока. Я даже не понял, как оказался на земле под ливнем пуль. И если бы бой проходил где-нибудь на равнине, то меня давно бы уже нашинковали свинцом, но в лесу дальность прямого выстрела значительно сокращается, а могучий ствол дуба принял на себя большую часть свинцовых пилюль. Пострадали также другие кусты и деревья, так как в меня стреляло как минимум отделение солдат противника. Но отделения по одиночке не ходят и где-то рядом наверняка пасётся взвод или рота.

Сменить позицию вряд ли получится, не внушают мне доверия другие деревья, да и далековасто до них, метра три-пять, а этот дуб проверен, пока не подвёл. Не зря я это место приметил. Мощный ствол дуба, чутка на пригорке, с могучей корневой системой, местами выступающей на поверхность. Была бы с собой хоть маленькая лопатка и можно было дзот оборудовать. Но как назло я не взял с собой ничего лишнего, вещмешок и даже МПЛ со скаткой остались лежать на повозке. Мы же на лесную прогулку бля собрались — в разведку, потому и экипировались по минимуму. А я забыл основное правило пехотинца, про землю, которая тебя всегда сбережёт, почувствовал себя Богом войны, да ещё элитным — артиллерийским разведчиком, зазнался. Одно радует, что догадался противогазную сумку прихватить, с гранатами и патронами, так что повоюем ишшо. Фрицы наседают с северо-востока, мои бойцы приближаются с юго-запада, перебегая от дерева к дереву и растянувшись в очень редкую цепь, отвлекая огонь на себя. Но нас меньше, а у противника ручной пулемёт, и отойти не получится, если прижмут к опушке, то нам кранты. Пробежать триста метров по открытому месту под прицельным огнём и выжить — нереально. Отбиться от взвода противника вчетвером — те же яйца, только в профиль. Но хотя бы помрём не зря. Нелепо звучит — дать дуба под дубом. И нахрена мы полезли в эту ловушку, ведь могли бы и обойти лесом по уже хоженному маршруту. Хотя это и сейчас сделать не поздно, нужно только прорваться сквозь цепь врага и пробежать километр на восток.

Пулемётчик-гад пристрелялся. От ствола дуба только щепки летят, хрен высунешься. Но и сидит он недалеко и из моей трещётки его тоже можно достать. Вопрос — как? Ничего другого не остаётся, будем катать яйца. Есть такая игра на Пасху, тем более яиц у меня хватает, хоть и не Пасхальных. Сняв с себя противогазную сумку, готовлю к бою гранаты, откручивая колпачки. Теперь остаётся только дёргать за верёвочку и бросать, на кого Бог пошлёт. Из положения лёжа дёргаю и бросаю, как можно ниже к земле, можно сказать катаю. Два яйца справа от ствола дерева, одно — слева и снова справа. На этот раз привстав на колено и не пожалев родную лимонку, но уже в сторону пулемётчика, а после взрыва гранаты и свиста разлетевшихся осколков, прицельно отстреливаю туда же весь магазин. Патроны пока есть, а переснарядить пустые можно и позже, если доживу.

Моё сольное выступление дало положительный эффект, и хотя аплодисментов я так и не удостоился, зато внимание на себя отвлёк и пулемётчика успокоил. В результате все мои разведчики подтянулись и заняли позиции неподалёку. Немного дугой, а когда нас обойдут с флангов, займём круговую оборону. Фрицы пока не торопятся, потеряв пулемёт, они прекратили атаку. Стреляют с места, но вперёд не лезут, да и поголовье стрелков мы совместными усилиями подсократили. Видимо ждут подмогу или ещё чего. Иванна очухалась и подобралась ближе ко мне, озадачил её набивкой пустых магазинов. Их у меня семь, четыре уже пустые, пятый скоро добью. Шутцы как оглашенные лезут за пулемётом, хотят супершутцами стать. Приходится не пущать и отгонять короткими очередями, тем более просеку мне дохлый гефрайтер прорубил и сектор обстрела расчистил. Хотя может и не гефрайтер и не совсем ещё дохлый, но точно не простой шутце. У этих фрицев даже рядовой состав имеет пять ступеней званий, и это без унтер-офицерского состава, там своя иерархия, в которой чёрт ногу сломит. Но мне похиг, так что валю всех подряд, кто первый мелькнул в прицеле, тот и покойник.

Гансы как-то подозрительно притихли, перестали мелькать и стрелять, а это одно из двух: либо отходят, либо это затишье перед бурей. Оказалось затишье. За время которого я успел перекинуться парой фраз с соседями и послать комсомолку за помощью. Толку от неё ноль, зря только погибнет, а так может проскочить и принести пользу.

— Отдашь этот блокнот с картой командованию, а на словах передашь, что «Плютоновый Елень сдерживает превосходящие силы противника и просит помощи». Вот тебе на всякий случай граната и чеши отсюда, вон до тех деревьев ползком, а дальше по обстоятельствам. Выберешься на опушку, снимай накидку и что есть сил беги в следующий перелесок, там должны быть наши. Всё поняла?

— Поняла. А вы что, здесь останетесь и без меня воевать будете? — удивлённо спрашивает Иванна, пряча блокнот в декольте, а гранату в потайной карман, которого я не замечал раньше.

— Постараемся продержаться. А ты поторопись, красотуля, теперь наши жизни от тебя зависят.

— Уже бегу. — Вскакивает красотуля и…

— Ползком, я сказал! — Успеваю схватить её за ногу и уронить на землю.

Вникла. Ползёт, виляя высоко задранной попадьёй при каждом телодвижении. Если бы не бугорок, на котором рос наш могучий дуб, её бы наверняка подстрелили, но хорошо хоть не голову подставляет. Вроде получилось, дальше деревья растут гуще и перекрывают не только директрису стрельбы, но и прямую видимость. Провожаю взглядом нашу последнюю надежду и возвращаюсь к своим баранам, которых становится всё больше и больше. Видеть я их не могу, зато хорошо слышу. Хруст веток, обрывки команд на чужом языке, разносятся на приличное расстояние. Одно радует, это не егеря, а какое-то стадо парнокопытных, которые не умеют ходить по лесу.

Беспорядочная стрельба раздаётся слева от нас, слышно как мосинские трёхлинейки, так и немецкие карабины и пулемёт. Не знаю, кто это там затеял перестрелку, но это точно не мои. Да и далековато от нас, примерно полкилометра на север плюс-минус лапоть. Минут пять, и всё стихло, с той стороны доносятся только редкие выстрелы из немецких карабинов, не повезло мужикам. С нами походу также будет. Короткий бой с превосходящими силами и добивание раненых, если ничего экстраординарного не случится. Ладно, сперва прикроем отход нашей вертихвостки, а потом будемо посмотреть, кто кого законтролит.

А вот и началось. Плотный огонь со стороны противника не даёт высунуться из укрытия. Пули свистят со всех сторон, впиваясь как в землю, так и в стволы деревьев. Приходится зря жечь патроны и стрелять с одной руки наугад, лишь бы обозначить своё присутствие и не дать фрицам приблизиться. Я прикрыт только с фронта, если обойдут даже с флангов, буду как на ладони, сменить позицию уже не получится, придётся стоять до конца. Подмога вряд ли успеет, даже бегай наша спортсменка как Электроник, полтора километра туда и обратно, до расположения отряда, плюс время на принятие решения и сборы… Это Густлику повезло, но там пани Гонората постаралась и Магнето на мотоцикле, в кино такое часто случается, но мы то нихрена не в кино. Чтобы сменить магазин, приходится кинуть «яйцо» и откатиться влево. Но сразу за взрывом моей гранаты, последовало ещё несколько. Видимо гансы тоже решили покатать свои яйца, так как швыряться «толкушками» в густой дубраве контрпродуктивно, может самому прилететь. Эффекта от яичных разрывов практически не было, ну не может граната лавировать между деревьями, нет у неё инфракрасной головки самонаведения. Зато сразу после разлёта осколков, может последовать бросок в атаку. Не жалея, разряжаю целый магазин, стреляя лёжа на спине с поднятых вверх рук, и снова меняю позицию, перекатившись вправо…

Совсем неожиданно бой завязывается справа от нашего огневого рубежа. Слышно как щёлкают трёхлинейки и немецкие карабины, лязгают затворами дегтярёвские ручники. Ну а крики «Ура» и отборный русский мат просто услаждают мой слух и поднимают боевой дух. Странно. Вроде не должна была Иванна успеть? Хотя всякие случаи бывают… Не расслабляюсь. Давление на нас продолжается, но атакуют уже не так рьяно. Заземлив на перебежке неосторожного неудачника, снова прячусь за дерево и кидаюсь гранатами. Больше высунуться мне не дают, так что сидя вжимаюсь в трёхобхватный ствол дуба и сливаюсь с природой, ощущая спиной каждое попадание в своего защитника. Автомат окончательно перегрелся, так что в скрещенных на груди руках оба пистолета, сунется кто с фланга, получит маслину.

Ещё одна серия гранатных разрывов уже совсем рядом. Глохну на оба уха, но осколки не попадают в меня, благодаря могучему исполину. А в наступившей тишине мимо моей позиции проскакивает какой-то торопливый фриц и ничком падает в траву. Выстрелов я не слышу, сознание слегка затуманено, поэтому рука опередила мысль. Зато следующего ганса в фельдграу я завалил осознанно, стреляя из парабеллума левой рукой. Опередил на долю секунды и остался жив. Больше стрелять не пришлось, противники кончились, и когда мимо прошли наши бойцы, расслабленно опускаю вниз руки с оружием. Сил больше ни на что не осталось, даже утереть пот со лба, зато слух частично вернулся, поэтому так и сижу с дебильной улыбкой на лице.

— Я же говорила, что он здесь! — следом за цепью красноармейцев подбегает ко мне Иванна. — Ой! А с тобой всё хорошо? Откуда кровь? — склоняется она надо мной, затем падает на колени и прижимает моё лицо к своему декольте, ощупывая многострадальную голову.

Молчу, не в силах заговорить и пошевелиться. Дыхание спёрло не только в зобу, но и в носоглотке, так как упругая женская грудь перекрыла всякое поступление воздуха.

— Живой! — Радостно констатирует факт «медсестра», перестав меня тормошить и ослабив хватку. После чего мне удаётся вдохнуть.

— Ау-у! Где вы там? Идите скорее сюда, товарищ командир! — зовёт кого-то Иванна. — Я его нашла! — притворно смутившись, отстраняется она от меня.

— Да иду я, иду, не стрекочи как сорока. — Выходит из-за ближайшего дерева командир отряда.

— Товарищ капитан… — делаю я попытку подняться.

— Сиди уж, — машет рукой Саидов. — Рассказывай. Как вы так громко на разведку сходили? А то из рапорта твоей подчинённой я ничего толком не понял. Зато благодаря её настойчивости первый стрелковый взвод весело побежал в атаку, нарушив приказ вышестоящего командира. Так что поблагодари свою спасительницу. Уж что-что, а дисциплину она разлагать умеет. — Подпустил шпильку командир отряда.

Поблагодарив спасительницу дружеским объятием и поцелуем в щёчку, рассказываю всё по порядку, после чего разрабатываем новый план операции и приступаем к его выполнению не отходя от кассы. Сапёры уехали организовывать пробки на дорогах с юга. Два пулемётных расчёта засели на самой восточной опушке лесного массива. Там до околицы Краснополья всего полкэмэ, если кто дёрнется, то покрошат на окрошку. У нас с Корбутом задача «попроще», мы контролируем дорогу со стороны Долгенькой. А так как до туда всего полтора километра, то в нашем распоряжении один миномёт и ручной пулемёт, но он для самозащиты. Весь остальной отряд сосредоточился в районе Мазановки, дождутся сапёров и пойдут на прорыв. Немцы знают, что в лесу много злых русских, но на ночь глядя авось не полезут, запрутся в сёлах с большими гарнизонами и будут сидеть, бояться, ощетинившись стволами во все стороны.

Мы на самом северном выступе леса, пока светло, готовим с Лёхой данные для стрельбы. Пристреляться увы, не выйдет, нужно тихонечко себя вести, пока наши не начнут представление. Желательно вообще не шуметь и аккуратно проскочить до следующего перелеска, но лучше надеяться на худшее, чем попасть в засаду. После недавнего боя противник бежал из нашего леса только пятки сверкали, секреты мы выставили сразу же, как только зачистили выступ. Заметят чего странного, сразу доложат. Хотя если фрицы зайдут в перелесок с севера или запада и посадят в засаду хотя бы взвод, будет нам кисло, и снова придётся придумывать новый план.

Смеркалось. Немцы чего-то заволновались и включили иллюминацию (стали пускать в небо осветительные ракеты), подсвечивая все подходы к населённому пункту. Это нам на руку, так как вновь стало видно подъездную дорогу к селу. Остаётся только дождаться сапёров-диверсантов, и пойдём на прорыв. К тому времени может побольше всяких гансов и фрицев скопытится, полночь скоро и давно пора в люлю. Меж тем канонада на западе только усилилась. И не просто усилилась а начала приближаться. Немцы в посёлке ещё больше разволновались, и стали подвешивать люстры на парашютах, и взбадривать себя пулемётными очередями.

— Может их напугать ещё больше? Пробраться лесом ближе к деревне и пострелять из винтовок? Там от западного выступа всего метров восемьсот. Попадать даже не обязательно, главное напугать. — Озвучиваю я пришедшую в голову мысль, обмозговывая запасной вариант.

— Ты про это не скажи больше никому. Иди лучше на огневую, проверь связь и всё остальное, установи миномёт. Что-то не доверяю я этой пехоте, загубят орудие не за грош. — Отсылает меня взводный подальше, чтобы я много не думал.

— Как скажешь, товарищ младший лейтенант. Разрешите идти? — козыряю я левой рукой и уворачиваюсь от дружеского подзатыльника.

На огневой позиции направляю миномёт точно на северо-запад, установив угломер тридцать ноль. Расчёту приказываю спилить и уронить пару деревьев, растущих по направлению стрельбы, и окончательно расчистить сектор обстрела. Хотя подлесок вокруг позиции они подчистили хорошо, — но вдруг придётся вести огонь на максимальную дальность или на все 360 градусов? Выбрав запасную позицию, озадачиваю другой расчёт с её оборудованием и расчисткой, на случай установки второго миномёта. А ездовых заставляю проверить маршрут, чтобы быстро выскочить на просёлочную дорогу. Проконтролировав выполнение приказа, замечаю какие-то непонятные изменения в окружающем пространстве. Замираю на месте и внимательно прислушиваюсь, пытаясь понять, что меня так насторожило. Оказалось, что теперь артиллерийская канонада доносится уже и с северо-востока, причём совсем неподалёку от нас. И именно в ту сторону мы собрались прорываться. Оставив за старшего младшего сержанта Евдокимова, бегу на НП, из леса не видно ни зги а мне нужно осмотреться вокруг. Походу вновь наши планы накрываются медным тазом, так как Верховное главнокомандование затеяло очередное контрнаступление, либо это 57-я армия прорывается из окружения.