Африканский рубеж 9

Глава 18

Лучи восходящего солнца начали прогревать влажную поверхность стоянки аэродрома. Высокая влажность давала ощущение парилки на аэродроме. Дышать становилось некомфортно, как и стоять в камуфлированном комбинезоне.

Информация про авиацию Блэк Рок не стала для меня чем-то ошеломляющим. Эта частная военная компания, как и любая армия, не может выполнять задачи без авиации.

Но я ещё в Сирии уяснил, что Блэк Рок имеет колоссальные ресурсы. Так что вряд ли в Сьерра-Леоне эти парни ограничились только малыми вертолётами, типа Робинсонов и Еврокоптеров.

Виталий смотрел куда-то вдаль задумчивым взглядом, размышляя о «своём».

— У них большая авиагруппа? — спросил я.

— Не полк конечно, но и не пара. «Кобры» и «Блэк Хоук», — ответил Виталий.

— Любишь ты, Иваныч, вовремя всё преподнести, — ответил я.

— Есть предложения?

Я посмотрел на группу из двадцати бойцов, которые грузились в Ми-8. Это не то количество, чтобы отбросить наступающих боевиков Объединённого Революционного фронта.

— Надо поддержать тех, кто обороняет Конте, — сказал я.

— В районе Макени тоже идёт атака. Так что у нас не получится снять оттуда…

— Деревню защищают от силы тридцать человек. Из них только одиннадцать знают как держать оружие. Я уж не говорю о том, что у них его немного.

— Поэтому я и предлагаю высадиться мне с группой рядом с деревней, а потом вы продолжите наносить удары по противнику.

— Разумно. Тогда удачи, — пожал я руку и Виталий убежал к Ми-8.

Я же пошёл к вертолёту, надевая на ходу шлем.

Молодой Беслан Аркаев уже сидел в передней кабине с опущенной головой и что-то рассматривал на коленке.

— Готов? — подошёл я к нему, облокотившись на фюзеляж.

Аркаев быстро что-то убрал в наколенный планшет, прищемив при этом палец.

— Ай, блин! — воскликнул он, замотав рукой от пронзившей боли. — Готов, командир. Маршрут изучил. С кабиной разобрался…

— Угу. А что прячешь? — кивнул я в сторону планшета.

— Да тут… вот в общем.

Беслан открыл планшет, и на первой вкладке лежала маленькая иконка с изображением Святого Георгия.

— Мама перед командировкой дала, — ответил Беслан, опустив глаза.

— Человеку нельзя без веры. Так что, не стесняйся. Давно уже не то время, чтобы стесняться веры.

— Вы сами верующий?

— В окопах атеистов нет, — улыбнулся я.

Техник вертолёта доложил о готовности машины, и я пошёл занимать место в кабине.

Я надел парашют и посмотрел по сторонам. Экипаж Ми-8 уже занял свои места и махал мне. Техник стоял перед вертолётом, готовясь контролировать запуск.

— 102-й, 1-му на связь, — запросил я в эфир.

— Готов к запуску.

— Понял. Запуск группе.

Двигатели загудели, и лопасти начали быстро раскручиваться. Воздух над бетоном стоянки будто бы дрожал от наступающей жары.

— Давление в норме… температура растёт, — проговорил я по внутренней связи.

Когда запустился второй двигатель, я показал технику, что всё в норме. Парень в синем потёртом комбинезоне приложил руку к голове, накрытой панамой, и ушёл в сторону.

На соседней стоянке уже запустился Ми-8 с группой Казанова. Лопасти несущего винта вертолёта начали складываться в конус, когда экипаж выполнял контрольное висение.

— 1-й, контрольное выполнил. Готов к взлёту, — передал мой ведомый в эфир.

— Понял, 2-й. Внимание! Взлёт, — дал я команду.

Ми-8 поднялся первым. Тяжёлый, с десантом на борту, он отходил плавно, будто боялся задеть землю. Я поднял рычаг шаг-газ и Ми-24 вздрогнул. Секунда, и вертолёт оторвался от поверхности стоянки. Тут же я наклонил нос. Бетонка начала «убегать» всё быстрее и быстрее.

— Пристроился слева, — сообщил я ведомому, обогнав его.

— Принял. Курс 50, скорость 180, — доложил он.

Я начал выполнять разворот влево. Низкое и яркое солнце сразу же ударило в глаза, словно специально мешало нам выйти в район работы. Ландшафт под нами менялся быстро: холмы, густой лес, серые извилистые реки.

Через несколько минут полёта эфир ожил.

— Наблюдаю разрыв! Ухожу вправо, — разобрал я голос Марата.

— Вижу позицию. Атакую, — доложил его ведомый.

Похоже, что повстанцы решили работать плотно и подключили миномёты. От каждого взрыва в воздух поднимались клубы пыли. Земля на подлёте к Конте и так уже была перепахана, как перед посевом.

Но ещё не всё! Отдельные группы перемещались среди лесных просек, уходя на юг.

— 110-й, ответь 101-му. К вам для работы следуем, как принимаешь? — запросил я Марата.

Сразу он не ответил, но вдалеке уже было видно, как выполняют вертолёты разворот друг за другом.

— 101-й, мы почти пустые. Отработали по югу, но с севера ещё идут.

— Понял. Сева, 101-му на связь, — запросил я наших ребят.

Я ещё трижды повторил запрос, но ответа не было.

— 101-й, мы тоже запрашивали, — сказал в эфир Марат.

Не успел я ничего ответить ему, как перед нами появилась и Конте. Дома были целые, но окраина постепенно погружалась в дым и сплошное облако пыли. Изредка было видно вспышки от стреляющих пулемётов.

— Командир, вижу большую группу слева под 30, — доложил Беслан.

Тут же и я обнаружил скопление боевиков, следующих в направлении деревни.

— 2-й, прикрывай, — дал я команду ведомому.

Главный выключатель включён. На панели вооружения выбраны НАРы. Одним залпом сразу можно погасить всю группу боевиков ОРФ.

— На боевом. Цель вижу, — доложил я.

Но в эфир кажется кто-то старался прорваться. Скорость у меня расчётная. Цель приближается. Палец уже на кнопке пуска.

— Внимание! Пуск! Вправо ухожу, — доложил я.

Реактивные снаряды ушли вперёд, отбрасывая дым.

— Пошёл отстрел ловушек, — проговорил мой оператор, и позади начали сверкать вспышки.

Бросаю взгляд на группу боевиков, но в огромных клубах огня, пыли и обломком деревьев ничего не видно. Ведомый отработал следом.

— 1-й, предлагают высаживаться.

— Понял, прикрываю, — ответил я, вставая в вираж над самой деревней.

В это время пара Марата ушла в сторону от деревни.

— 1-й, отойдём на восток. Оттуда ленточка идёт большая, — громко сказал он в эфир.

— Принял. В вираже пока стою.

Продолжаю разворот вправо, чтобы не терять из виду подходы к деревне. Справа вижу, как начинает заходить Ми-8 на холм рядом с Конте. Та самая площадка, с которой мы чуть больше часа назад взлетели.

— 101-й, отработали по ленточке. Мы пустые. «Трещотка» тоже, — доложил Резин.

— Понял. Отойдите на запад. Может кого забрать придётся.

— Принято, — ответил Марат, и пара Ми-24 вдалеке начала отворачивать в сторону Макени.

Я внимательно смотрел по сторонам. В округе ни одной группы боевиков. Только всё в дыму и огне. Где теперь искать наших ребят, не совсем понятно.

— Начал высадку, — доложил командир Ми-8, сев на площадке.

Но не только на востоке обнаружили колонну боевиков. Пыль от машин была видна издалека и с северного направления.

— Командир, они всё прут и прут. Что-то я совсем не понимаю. Уже должны были люди давно закончиться у боевиков, — рассуждал Беслан, пока я выполнил ещё один вираж над деревней.

— Манёвр! — скомандовал я и отклонил ручку управления на себя.

— 190… 170… 150, — отсчитывал скорость Беслан.

Вновь ручку отклонил от себя, и мы начали пикировать.

— Влево 10, — подсказал Аркаев, выравнивая меня на боевом курсе.

— Цель вижу. Атака!

На авиагоризонте угол тангажа чуть больше 20°. Перед нами только дымы и следующая к деревне колонна.

Нажимаю несколько раз на кнопку, и снаряды пушки летят точно по автомобилям. Один за другим взрываются две первые машины. В стороны летят песок и камни, а сам вертолёт идёт как утюг. Ровно и целенаправленно.

— Скорость 200… 210, — продолжал подсказывать Беслан.

Плавно отклоняю ручку на себя и отворачиваю влево на повторный заход. Вертолёт слегка качнулся из стороны в сторону.

— Вышел влево, — произнёс я в эфир.

Второй заход выполнил уже экипаж ведомого, отстреляв по колонне НАРами.

— Атака! — скомандовал ведомый.

Ещё две машины взорвались. Боевики ударов не выдержали и откатились.

Я выполнил очередной облёт деревни, но никаких больше наступающих боевиков не видно.

— 101-й, 101-й. Есть «триста» и «двести». Мы идём к площадке, — услышал я в эфире знакомый голос.

Это был запыхавшийся Гриф. Похоже, что на связь они смогли выйти только с радиостанции прибывшей группы.

— 2-й, на посадку. Прикрываю сверху. Занимаю 300 метров, — сказал я в эфир.

— Понял, — ответил командир Ми-8 и начал резво заходить на площадку.

Я занял расчётную высоту и вновь начал контролировать ситуацию сверху.

— Эм… командир слева. Наблюдаю… колонну, — произнёс Аркаев.

Вот только теперь колонна явно не боевиков. Да и не колонна это вовсе.

В направлении Макени следовали два транспортных вертолёта. Совсем не советских. Два чёрных вытянутых силуэта.

А в нашем направлении двигалась серая точка. И я уже в этот момент маневрировал, отклонив ручку управления.

— Вправо, вправо! — услышал я громкий голос Беслана.

Вертолёт практически лёг на бок. Ощущение, что смотришь на покосившийся в сторону горизонт, по которому ползёт та самая серая точка с дымным хвостом.

И тут же где-то сзади серьёзно тряхнуло! Ми-24 повело, но управление не потеряно.

В наушниках «заиграл» сигнал опасной высоты. Ручку управления тяну на себя, чтобы уйти от столкновения с верхушками деревьев.

— Вывод-вывод, командир! — тяжело говорил Беслан.

Рычаг шаг-газ слегка поднимаю, чтобы дать мощности винтам. Вертолёту всё тяжелее задирать нос.

— Вылезли, — произнёс я, перескакивая через высокий холм.

— Он атакует. Атакует!

И вновь всё как на медленной перемотке вперёд. Мгновения растянулись, и я вижу, как пролетает перед глазами ракета, отбрасывая сизый дым.

Взрыв погружает в огонь и пыль здание церкви в деревне.

— Мимо прошла. Теперь он уходит вправо, — подсказывает Беслан.

К этому времени мы уже вышли из виража, а один из вертолётов противника только входил в него. Та самая «Кобра», о которой предупреждал Казанов.

— Аппаратура включена? — спросил я у Беслана, разгоняя вертолёт.

Расстояние до «Кобры» не более пяти километров. Тёмно-зелёный цвет обшивки сливался с гаммой оттенков долины.

— Так, сейчас… разберусь, — неуверенно ответил Беслан.

— Наводись на вертолёт.

Скорость по указателю уже прошла отметку 250 км/ч. Внизу проносятся кроны деревьев и мелкие сопки.

— Это сложно. Я не смогу поймать. Цель уходит…

— Наводись, — сказал я, продолжая держать высокую скорость.

Расстояние между нами и «Коброй» уменьшается. Справа появился ещё один вертолёт, но он пока ещё далеко и не отстаёт от пары транспортных вертолётов.

— Цель видишь? — запросил я у своего оператора.

— Командир, уже включился. Только… как наводиться?

Я и забыл, что Аркаев совсем не лётчик-оператор Ми-24.

— Всё понял! Готов! До цели 6.

— Разворот, — произнёс я и отклонил ручку управления вправо.

— Уходит, уходит… нет-нет! Вроде поймал, — волновался Аркаев.

Вертолёт противника теперь слева под 30°.

— Цель вижу. Ракурс 2/4. Вот так! Увеличение на 8, — продолжал я говорить Беслану.

— Дальность 4. Цель в зоне. Готов!

— Внимание! Пуск!

Одна ракета сорвалась с направляющей. Сделала два витка и устремилась вперёд. Прицельную марку Беслан с трудом, но продолжает удерживать на вертолёте.

Ещё пара секунд и произошёл один взрыв. Ракета попала в правый борт.

— Влево уходим, — отвернул я вертолёт, когда «Кобра» исчезла в оранжевом облаке.

Вторая «Кобра» отвернула назад и снизилась к деревьям. Следом за ней ушли и два вертолёта. Догнать их уже будет проблематично, да и наша задача прикрывать Ми-8.

— 2-й, что у тебя? — запросил я, подлетая к деревне.

Ми-8 ещё стоял на площадке, поднимая куски травы и пыль. К нему бежали несколько человек с носилками. Кого-то вели под руки, а кто-то тащил товарища на спине.

— Грузимся ещё, — ответил командир Ми-8.

Прошло ещё пару минут, прежде чем он доложил, что готов взлетать. Как только он оторвался от площадки, сразу же взял курс на Лунги.

Пара Марата Резина к этому времени тоже начала следовать на базу. Обстановка в районе Конте начала стабилизироваться, поскольку со стороны Макени приближались правительственные отряды.

— 101-й, Грифу. Нас заберёшь? — спросил Юра у меня в эфир.

— Принял. Выполняю посадку, — ответил я, начиная снижаться.

Шасси выпустил и приступил к заходу. Рядом с холмом стояло несколько человек в камуфлированной форме. Но ещё больше людей было в деревне. Только колёса коснулись земной поверхности, я смог их разглядеть.

В центре деревни столпились местные жители, которые махали забирающимся в грузовую кабину солдатам. Было видно, что группа Грифа не торопится забираться. Сил у ребят не особо осталось. Дверь кабины захлопнулась, и я почувствовал на плече похлопывание рукой.

— Взлетаем, — скомандовал я и поднял рычаг шаг-газ.

Только мы отошли от земли, как в наушниках я услышал запыхавшийся голос Грифа. Он надел гарнитуру, которая была на месте бортового техника.

— Спасибо, Саныч. Я думал, что уже… всё, — выдохнул Юра.

— Это наша работа. Где Трачук?

Гриф помолчал, а потом вновь начал говорить.

— Живой, но… тяжёлый. Его ранило, но он отстреливался. Тут миномёты заработали. Его видать, накрыло. И тут он оранжевый дым пустил. Я уж думал, что лейтенант это со страху. А он ведь «шмелей» услышал и обозначил себя. Это нас всех спасло. Вертушки отработали с ходу и уже полегче стало. Мы Трачука еле-еле успели оттащить.

Вот так Лёша! Ничего не забыл, парень. Главное теперь, чтобы выжил.

— Потери? — спросил я.

Но Гриф не ответил. Не самая лёгкая тема для обсуждения.

— Ты ж лучше меня знаешь, что без них не бывает в таких случаях.

Дальше обсуждать уже не особо хотелось. Задача была выполнена, деревня спасена. К тому же, ещё и высадку группы Блэк Рок предотвратили.

Прилетев в Лунги, я заметил, что на стоянке уже нет никакой суеты. Группу Грифа встретил лично Седой и пожал каждому из ребят руку. Все были пыльные, грязные и уставшие. Мужикам сейчас нужно было расслабиться после подобной передряги.

Я вылез из кабины и поблагодарил техников за подготовку машины. Беслан же был радостнее всех, когда обошёл вертолёт и обнаружил на нём несколько пробоин.

— Саныч, это ж… как же… мы… этот… — улыбался он, но я его прервал.

— Дружище, не лучшее время отмечать.

Я снял шлем и расстегнул комбинезон. Лицо было мокрым, а футболка, пропитавшись потом, прилипла к спине.

— Но ты молодец. Не каждому в первом вылете удаётся сбить вертолёт с вертолёта, — ответил я и отправил Беслана в жилой модуль.

Седой и Казанов стояли в стороне и внимательно смотрели в мою сторону. Похоже, что им обязательно нужно, чтобы я к ним подошёл.

Подойдя ближе к вертолёту, я провёл рукой по одной из пробоин и тихо поблагодарил борт за работу. Хоть это была не самая сложная ситуация в моей лётной работе, но техника отработала хорошо. Заслуженно получает похвалу.

— Наслышан, Сан Саныч. Это достойно награды, — пожал мне руку Гаранин, когда я подошёл к нему.

— Спасибо, Сергей Викторович. Мои ребята все хорошо отработали, но поступок группы Севы и Грифа всё же…

— Вы про бой у деревни? Я не об этом сейчас, — прервал меня Седой, доставая из нагрудного кармана солнцезащитные очки.

Как-то странно звучат слова Гаранина. Его люди совершили подвиг, спасли людей, а он за что-то другое меня благодарит.

Я повернулся к Казанову, который молча кивнул, соглашаясь с командиром Африканского корпуса.

— Позвольте полюбопытствовать, о чём вы? — спросил я у Седого, который с довольной улыбкой надел очки.

— Я про доставку сюда Арии Комо. Или точнее Момо. Это было правильное решение спасти в первую очередь…

— В первую очередь мы спасли детей. Естественно, и Ариа тоже должна была с нами лететь. Но без жертвы наших солдат ничего бы не вышло, — прервал я Сергея Викторовича.

Гаранин даже сдвинул очки на кончик носа.

— А вы любите перебивать старших по званию, майор. Но я согласен с вами. К сожалению, у нас есть потери. Такова наша служба, Сан Саныч. Вы не первый год в армии и всё понимаете.

Седой вновь надвинул очки и ушёл в направлении кортежа из трёх машин. Рядом с ними уже стояло несколько солдат, которые и сопровождали Гаранина.

— Всё по делу, Саша. Верно?

— Не-а. Подержи, — ответил я, и сунул Казанову шлем.

— Эм… А шлем зачем мне отдал? — спросил Виталий.

Многое, что мне хотелось ему рассказать сейчас, но я для начала решил шнурки на кроссовках завязать.

— А ты думаешь мне одной рукой удобно шнурки завязывать? — ответил я и нагнулся к ноге.

— Наверное, нет.

Я быстро завязал и выпрямился. Однако, шлем не забрал.

— Теперь я буду пальцы загибать. Ракет и НАРов ограниченное количество. Техники и личного состава тоже. Предатель на предателе в правительственных войсках. И как это вы проморгали дочку президента в сьерра-леонской глубинке? — спросил я и забрал у Виталия шлем.

— Что тебе сказать. Насчёт предателей мы уже работаем. Полковник Оупал уже арестован. А вот ситуацию с Арией нужно исправить.

— Вы её усыпите и отправите в Союз? Я знаю, что ты уже так делал кое с кем.

Казанов улыбнулся и пошёл со мной в сторону медицинского модуля на базе.

— К сожалению, насильно в этом случае мил не будешь. Но ты сам должен понимать, она реальный козырь влияния на президента. Как со стороны боевиков, так и с нашей стороны. Лучше пускай с нашей.

— И ты предлагаешь, чтобы я ей обрисовал лучшие перспективы в Советском Союзе?

— Саня, ты умеешь уговаривать людей. А уж женщин тем более, — улыбнулся Казанов.

Я покачал головой, понимая всю глупость ситуации.

— Ты меня сюда притащил, чтобы завершить дело. Вот и давай его завершим. А потом уже будете заниматься вывозом детей президентов.

Только я отошёл от Виталия, как он меня вновь позвал.

— Есть одна мысль, как нам ускорить процесс. Готов обсудить? — предложил Казанов.