Ария Вечности

Глава 13

Наше возвращение в Арнфальд состоялось незаметно и буднично. Просто тринадцать исхудавших и покрытых пылью путников вошли в ворота в глубоких сумерках. Никаких тебе фанфар, торжественной встречи и дорожки из полевых цветов. Хоть нами и был свершён великий подвиг, но на то мы и Безликие, чтобы действовать из тени. Возможно, когда-нибудь о нашем легендарном деянии и узнают люди. Ведь рано или поздно вести из Скальвира доползут до южных земель Старого континента. А по прошествии года или двух, многие детали уже позабудутся. И тогда, надеюсь, никто не спросит, как мы успели всего за две луны посетить Ронхейм и вернуться обратно.

Распустив остальных членов отряда отдыхать, мы с Насшафой двинулись к дому. Прибыли далеко за полночь, когда уже спали все, включая челядь. Абиссалийка сразу же растворилась во тьме, отправившись куда-то по своим делам, будто своевольная кошка. А я решил сперва посетить купальни, прежде чем идти в спальню. Там-то я и наткнулся на припозднившихся служанок, устроивших масштабную стирку.

— Экселенс, вы вернулись! — счастливо заверещала одна из них.

— Да тихо ты, дурёха, весь дом разбудишь! — рассерженно шикнул я.

Но поздно. Этот крик положил начало цепной реакции, которая вдребезги разбила мирный сон поместья. Откуда ни возьмись, прибежали крепкие мужички, за один присест уволокшие бадьи с отмокающими простынями. Загремели тазы и купели. С кухни потянулись сводящие с ума ароматы сдобы и томлёных грибов. Тут уж и мой живот, уставший от опостылевшей вяленой конины, утробно заурчал, требуя компенсации за перенесённую вынужденную диету.

А вскоре на этот переполох вышли и мои миларии — Вайола и Илисия. Мачеха, слава богам, за прошедшее время, насколько я мог судить, если не смирилась со своей тяжёлой утратой, то научилась с ней жить. Сейчас она даже улыбалась, отчего я искренне за неё порадовался. Но ничто не могло сравниться с тем, как забилось сердце при виде моей супруги. Каждый удар прокатывался волнами по всему телу. Глаза Вайолы светились огнём, что сводил меня с ума. Мы бросились в объятья друг друга с таким пылом, будто провели в разлуке целую вечность.

Многие челядины, хлопочущие вокруг, невольно залюбовались моментом нашего воссоединения. Кто с умилением, а кто и с оттенком белой зависти. Особенно громко и томно вздыхали молодые девки, глядя на нас с Вайолой и кусая губы.

— Чего застыли, разини⁈ — прикрикнула Илисия, взбадривая всех прислужников. — Хотите, чтобы наш дорогой экселенс до самого утра ждал, пока вы копошитесь⁈

Простолюдины тут же спохватились и засуетились втрое активней, старательно избегая смотреть в мою сторону. А я, не выпуская из объятий Вайолу, благодарно кивнул мачехе.

— Риз, наконец-то ты дома, — ожёг моё ухо горячий шёпот возлюбленной, порождая цунами из мурашек. — Я так тебя ждала…

— Последние две луны я жил исключительно мечтами о том дне, когда смогу вновь тебя увидеть, — отозвался я, тихо млея от прикосновений супруги.

— Я помогу тебе омыться после долгого странствия, — безапелляционно заявила Вайола.

— Дорогая моя, сейчас уже поздно, оставь это слугам, — вклинилась Илисия в наш разговор. — Ступай отдыхать. Ризант дома и никуда в ближайшее время не сбежит. Ведь так, экселенс?

— Милария, я желаю ухаживать за своим мужем, — резко похолодел голос моей избранницы, — и остановить меня не посмеет даже сам Многоокий Создатель!

К моему вящему изумлению мачеха проглотила эту отповедь и безропотно отправилась спать. Хотя раньше наверняка бы задвинула целую лекцию о манерах, приличиях и прочих добродетелях.

— Что это с ней? — нахмурился я, глядя вслед вдове нор Адамастро.

Нежная ладонь Вайолы мягко коснулась моей щеки, а затем повернула лицо, заставляя смотреть в её пышущие страстью глаза.

— Не обращай внимания, Риз, — сказала она. — Сегодня ночью ты только мой и больше ничей. Просто смирись с этим.

Уже устав сопротивляться хищному напору своей избранницы, я последовал совету — целиком сдался на её милость. Вайола взялась за меня с усердием профессиональной купальщицы. Она лично мыла меня и соскребала с кожи въевшуюся грязь абиссалийских пустошей, не доверяя сей процесс никому из служанок. Им она позволяла только подносить чистую воду и сливать помутневшую.

Я вдруг вспомнил свой первый день в этом мире. Тогда Веда с челядинками почти так же тщательно вымывали моё тело в поместье Адамастро. Но в отличие от того раза, сейчас я получал от банных процедур неземное удовольствие. Я расслабился и даже в какой-то момент придремал, позабыв о терзавшем желудок чувстве голода.

Из объятий подступающего сна меня высвободили мягкие губы, коснувшиеся моего лица.

— Потерпи, мой экселенс, впереди тебя ждёт нечто очень важное, — прошептала Вайола, поглаживая меня по волосам.

Пришлось собирать волю в кулак и продолжать борьбу, сопротивляясь свинцовой тяжести в каждой мышце.

Затем супруга отвела меня в спальню. Там уже дожидался на столике большой поднос, уставленный закусками и блюдами, от запаха которых пошла кругом голова. Я набросился на пищу жадно, как оголодавший волк. Кусал и проглатывал, практически не жуя. А стоящий тут же кувшин с медеским вином ополовинил в пару глотков.

Трапеза так захватила моё сознание, что далеко не сразу я заметил, как Вайола, сияя загадочной улыбкой, ненадолго покинула спальню. Вернулась она буквально через пять минут, переодевшись в полупрозрачную шелковую комбинацию, которая практически не оставляла простора для воображения. И тут уже поздний ужин отошел на второй план…

— Подожди, мой экселенс, я должна тебе кое-что сказать, — мягко остановила меня Вайола, когда я, изо всех сил сдерживаясь, бережно уложил её на подушки.

— И что же? — заинтересовался я, любуясь неповторимым совершенством её лица.

— Тебя не было две луны, Риз, и кое-что успело произойти за этот срок…

Внутри всё сжалось в ледяной ком. Уже привыкнув получать от жизни оплеухи, я не ждал ничего доброго от начала такого разговора.

— Ну-ну, не хмурься, мой господин. Я не совсем правильно выразилась. Это произошло до твоего отъезда. Но узнала я о том значительно позже…

— Пожалуйста, Вайола, говори, как есть, — попросил я.

— Я беременна Ризант. У нас будет малыш.

Вероятно, у меня было такой ошеломлённый вид, что милария нор Адамастро не выдержала и заливисто рассмеялась. Глуповатая блаженная улыбка наползла и на мои уста. Это что же получается? Я… стану отцом? О боги, не могу поверить!

— А… мачеха знает? — невпопад брякнул я.

— Разумеется. Милария Илисия узнала об этом первой.

— Тогда понятно, почему она стала такой покладистой, — хмыкнул я.

— Мой экселенс, разве дражайшая мачеха сейчас занимает больше места в ваших мыслях, нежели я? — надула губки Вайола.

Я бы мог ответить на это что-нибудь высокопарное и возвышенное. Но предпочёл перейти сразу к делу. Долгий страстный поцелуй показал супруге, что именно она центр моей вселенной. В конце концов, разве не поступки должны говорить громче всяких слов?

Размеренность следующих месяцев заставила в некоторой мере позабыть о тяжести свалившихся на мою голову испытаний. Но главное, она позволила мне отдохнуть душой и телом. Нет, это не значит, я забыл про зреющий гнойник войны на западном побережье. Напротив, готовились мы к нему весьма и весьма активно.

Совместно с Лиасом и советниками засеяли поля самыми неприхотливыми культурами, чтобы суметь прокормить не только себя, но и войска союзников. Да не просто прокормить, а иметь в достатке запасов на любые непредвиденные случаи, включая засуху, эпидемии или потопы. Активно вели переговоры с соседями по привлечению их к участию в конфликте. Разведка сообщала, что альвэ переправили в Элдрим и ближайшие провинции более шестидесяти тысяч солдат. И не похоже, что они собирались останавливаться. А это значило, что нам потребуется очень много собственной пехоты. В Патриархии, разумеется, тоже стартовал активный набор рекрутов. Но исходя из текущих темпов, к началу военных действий нам удастся вооружить не более тридцати тысяч воинов. Плюс, примерно полсотни тысяч бойцов под стягами различных государств прямо сейчас бьётся об неприступные Персты Элдрима. Смешное число, даже с учётом армии Ронхеймских палачей.

Нам бы усилить свои ряды фалангами Сыновей копья. Равнинное Княжество, по самым скромным прикидкам, может выставить до сорока тысяч воинов. Но отчего-то князь гран Ривнар не спешит давать однозначного ответа, а всё над чем-то раздумывает. Он не соглашается, но и отказываться не торопится, из-за чего все мы остаёмся в подвешенном состоянии. Время стремительно утекает, а нам всё никак не удаётся даже приблизительно подсчитать количество войск, которые выступят на нашей стороне.

Но самая трудная задача стояла именно передо мной. Заключалась она в захвате крепости Персты Элдрима, что являлась ключом, отпиравшим дорогу дальше на запад. И главнейшая проблема… дьявол, да эта крепость и была одной сплошной проблемой! Лиас, видавший её собственными глазами, очень доходчиво мне разъяснил, что она из себя представляет. Если кратко, то это пять монументальных башен, целиком сложенных из каменных блоков. И когда я говорю «Целиком», то подразумеваю, что внутри у них нет никаких полостей. Широкие у основания и сужающиеся к вершине — они напоминали восьмидесятиметровые конусы, в недрах которых были проторены одни лишь узкие проходы к стрелковым площадкам. И будто бы этого мало, чёртовы алавийцы обнесли их для надёжности десятиметровыми стенами, разделяя бастион на несколько независимых секторов обороны. Всего их было шесть, включая наиболее крупный — центральный. Особое коварство ситуации таилось в том, что падение одного или двух таких участков практически не сказывался на общей обороноспособности крепости. А потому нам предстояло либо захватить Персты разом, либо умыться кровью и отступить.

Так какие меня ждали здесь проблемы? Во-первых, конечно же, это башни. Высота сооружений увеличивала радиус атаки вражеских милитариев с пятидесяти-шестидесяти до, практически, двухсот метров. Во-вторых, многочисленный гарнизон. Несмотря на невеликие размеры, Персты Элдрима вмещали больше двадцати тысяч воинов. С учётом того, что среди них может затесаться и пара-другая крыльев Дев войны, это была сила, с которой невозможно не считаться. С равным успехом она способна как ударить в тыл нашим войскам, так и перерезать снабжение всей армии.

Иными словами, такую группировку попросту нельзя оставлять в тылу, ибо это равносильно смерти. В-третьих, как я уже сказал, нам мешают автономные секторы обороны. Мало захватить несколько участков стен и одну-две башни. Ломать сопротивление крепости нужно сразу и везде. В-четвёртых, взять измором Персты не получается вот уже который год. Из этого следует, что у них существуют обширные подземные хранилища и полноводные колодцы, а может ещё и тайные пути снабжения. В-пятых, помехи создаёт психологический фактор. Защитники уверены в неуязвимости крепости, а потому их мораль непоколебима. А вот наши потери, ежели окажутся чрезмерно великими, могут поставить крест на всей военной кампании. Даже если удастся захватить бастион и башни, но ценой станут жизни слишком большого количества солдат, двигаться дальше не получится. Потому что там нас встретят свежие легионы молдегаров. В-шестых… тьфу ты, да хватит! И без того уже голова кругом идёт.

В общем, я это всё к тому, что Персты Элдрима — есть совершенная по меркам этого мира военная машина. Каждый её кирпич, каждый защитник и каждый высеченный в камне проход будет играть против нас. И чтобы победить в этой схватке, нужно переиграть логику современной войны. Прийти под стены крепости с чем-то таким, от чего у алавийцев не найдётся защиты. И, слава Ваэрису, у меня задумок подобного толка хватало.

Ну да хватит о войне. В череде бесконечных забот я и о себе не забывал. Недолгое возвращение в родной мир ярко продемонстрировало мне важность поддержания ментального здоровья. И хоть Вайола с её подрастающим животиком тоже наполняли мою жизнь красками и новыми смыслами, зацикливаться на супруге и нерождённом малыше я не хотел.

Заполучив достаточно средств, времени, а заодно и привилегированный доступ к услугам лучших ремесленников Арнфальда, я наконец воплотил свою давнюю мечту — собрал первый в этом мире клавишный музыкальный инструмент. Естественно, это было не полноценное фортепиано, к звучанию которого я привык. К сожалению, качество струн от местных умельцев оставляло желать лучшего. Они больше напоминали толстую проволоку и на мой искушённый слух гудели хуже растянутых бельевых верёвок. Оттого я решил, что в текущих реалиях более практичным покажет себя слегка переработанный аналог челесты из моего родного мира. Ведь в ней для звукоизвлечения использовались всё те же стальные пластинки, из которых я собирал свои металлофоны.

На создание полноценного прототипа ушло почти три месяца трудов. Мастера, работавшие над моим заказом, не всегда понимали, что я от них пытаюсь добиться. А потому мне приходилось едва ли не каждую седмицу выкатывать список правок, замечаний, требований и всевозможных доработок. Но вода, как говорится, и камень точит! И вот, наконец, настал день, когда в мою гостиную рабочие внесли лакированную тумбочку благородного тёмного цвета. Да-а, столяр постарался на славу! Вид у инструмента получился таким, что руки сами тянулись к нему. Хотя в собранном состоянии моя челеста больше походила на замысловатый буфет.

— Риз, ты задумал обновить мебель? — услышал я за спиной голос Вайолы, когда ползал вокруг инструмента, подготавливая его к дебюту.

— Мне кажется, эта тумба выбивается из общего стиля гостиной, — вторила ей Илисия, будто почуяв, что тут скоро развернётся крайне занимательное действо.

— Это никакая не тумбочка, мои прекрасные миларии, — отозвался я. — Потерпите немного и всё увидите сами!

Зря, конечно, я так ответил. Ведь нет никого более настойчивого, чем загоревшиеся любопытством женщины. Дамы рода нор Адамастро заинтересовались моими манипуляциями не на шутку. Они зудели у меня над ухом, словно пара комаров, засыпая всевозможными вопросами и предположениями. Но я предпочитал отмалчиваться и загадочно улыбаться, чем заводил миларий ещё больше. Не прошло и десяти минут, как на их оживлённые и эмоциональные диалоги сбежалась прислуга.

— Ну а теперь вы готовы узнать, что это? — резко распрямился я и хлопнул в ладоши.

Женщины от неожиданности замерли с открытыми ртами и заторможено кивнули. Однако когда я поднял крышку, демонстрируя зебру чёрно-белой клавиатуры, понимания в их взглядах не прибавилось ни на йоту. Мысленно махнув на них рукой, я подтащил низкий пуфик, который практически идеально подошел под высоту инструмента и мой рост. Что ж, приступим!

Пальцы пробежались по клавишам, выбивая пронзительно-хрустальную гамму, которая рассыпалась в воздухе морозным звоном. Каждый звук — словно крошечная льдинка, тающая на ладони. Яркая и прозрачная. Я снова стал заклинателем музыки, рождая трепет в людских сердцах. Моя мелодия то взлетала в недосягаемую высь, как подхваченная ветром россыпь снежинок, то опускалась, густея подобно мёду в стеклянном кувшине. И всё пространство вокруг меня будто бы наполнилось отголосками забытых предрассветных снов…

Подвесив в воздухе сочный финальный аккорд, я развернулся к милариям, сияя довольной улыбкой. Но она несколько померкла, стоило мне завидеть блестящие дорожки слёз на их щеках. И если реакцию Вайолы я мог бы списать на гормональный шторм, присущий её положению, но с чего бы плакать Илисии и неугомонным служанкам, везде сующим свои любопытные носы?

— Боги, Ризант, это было восхитительно! — всхлипнула моя возлюбленная и бросилась мне на шею. — Прошу, сыграй что-нибудь ещё!

— Не знаю как ты, мой экселенс, а я костьми лягу, но сделаю всё, чтобы твоё исполнение услышала каждая знатная семья в Арнфальде, — немного смущённо произнесла мачеха, промакивая кружевным платочком глаза. — Это поможет нам наладить связи со многими фамилиями.

Ах, ну кто бы мог сомневаться, что Илисия и это постарается использовать в целях укрепления позиций рода Адамастро в обществе. В тот день я ещё не знал, что положил начало новой моде — повальному увлечению музыкой. Ранее она хоть и благостно воспринималась любыми сословиями, но в этом мире считалась по большей части уделом скоморохов и уличных актёров. Однако верхом на моей челесте творчество тараном вломилось в дома знати, став не просто немаловажной дисциплиной, которой обучают аристократических отпрысков, но ещё и одним из элементов освоения магического дара.

Но всё это случилось гораздо-гораздо позже. А пока…

— Кха-кха, мой экселенс, вы уделите мне немного своего времени? — послышалось дипломатичное покашливание со стороны входа.

Я высвободился из объятий Вайолы и посмотрел на Гимрана, который неловко переминался среди моей домашней челяди.

— В чём дело, господин нор Лангранс? — холодновато изрёк я, недовольный тем, что заботы даже в такой тёплый для души момент вторгаются в мою жизнь.

— Его Благовестие призывает вас. Пришли какие-то вести из Медеса. Правитель приказал вам явиться.

— Хорошо, Гимран, спасибо, — кивнул я, а затем повысил голос, обращаясь к прислуге: — Ну, что встали⁈ Слышали⁈ Немедленно седлайте мне коня!

Эх, не было печали. Если Лиас за мной послал, то явно что-то стряслось. Ну и Многоокий с ним! Не могло же затишье продолжаться вечно, ведь так?