Ария Вечности

Глава 7

Когда южане покинули трактир, ярл Хёльдви протяжно вздохнул и устало помассировал лицо. Разговор с этим Маэстро выжал его досуха, будто лютая сеча, длящаяся от рассвета до самого захода солнца. После такого хотелось только тишины и покоя…

— Как всё прошло, тир? — возник рядом с граном Арвуд помощник, которого тот засылал к чужеземцам.

— Смею надеяться, что не так плохо, как ты боялся, Костогрыз, — мрачно буркнул Хёльдви.

— Что скажете об этих людях, тир? — не отставал подчинённый.

Прежде чем ответить, гран Арвуд взял со стола объемную деревянную кружку с элем, и осушили её в два глотка.

— Они все внушают мне опаску, Фрид. И Маэстро, и его цепные псы. Ты видел, как они держались здесь? Сидели неподвижно, будто какие-то изваяния. Ни запахи пищи, ни ароматы хмельного питья не тронули их душ. Мне кажется, южане даже не шевелились. А эти их непроницаемые ткани на лицах? Никогда не знаешь, куда они смотрят. И оттого втройне неуютно…

— Да, я тоже заметил. Они будто нарочно не пытаются походить на людей, — согласно тряхнул лохматой бородой Костогрыз.

— Возможно, их потому и зовут Безликими Демонами? — предположил ярл.

Фрид только суеверно сплюнул на пол и передёрнул плечами. Загадочные южане и на него произвели неизгладимое впечатление.

— Как по мне, то хоть демоны, хоть сам Драгор, Владыка Смерти — всё едино с кем побрататься! — вымолвил помощник ярла. — Лишь бы отчий дом снова таковым для нас стал.

— «Брататься» — это не то слово, которое можно употребить по отношению к Маэстро, — отрицательно покачал седой шевелюрой Хёльдви. — Сердце этого человека холоднее снежных пиков Фросхейда. А норов его столь же лют, как у горного медведя. Он прибыл к нам, потому, что хочет увеличить шансы на победу своего народа в непростой войне. Маэстро никогда не станет нам другом и уж тем паче братом, Фрид. При необходимости, он смахнёт всех нас, будто крошки со стола. И я признаюсь, что не вижу силы, которая смогла бы его остановить.

— А нужно ли нам тогда ему помогать? — нахмурился собеседник. — Я верю вашим предчувствиям, ярл. Если они говорят, что чужестранцы опасны, то нечего с ними и дел иметь…

— Ты неверно ставишь вопрос, Костогрыз, — отстранённо покачал головой гран Арвуд. — Правильно так: «А поможет ли Маэстро нам, аль выберет кого-то другого?» Пойми, мы в нём нуждаемся гораздо сильнее, нежели он в нас. Не ведаю, где этот человек обрёл такое могущество, однако он заставил с собой считаться даже темноликих. Капитулат уже потерпел поражение при Арнфальде и Клесдене. И теперь занялся подготовкой к масштабной войне основательно.

— Поговаривают, что Клесден помогали отбить Сыновья копья, — изрёк Фрид.

— Это равнинный князь хочет, чтобы все так думали, — криво усмехнулся седовласый ярл. — А я точно знаю, что остатки алавийской армии пали в десятке дней марша от этого города. Значит, что-то их выгнало из Клесдена ещё раньше. И готов спорить на свои сапоги — это «что-то» и есть Маэстро.

— Тир Хёльдви, если вы уверены в своём решении, то мы готовы последовать за вами, — склонился подчинённый. — Однако же мне не дают покоя эти чужеземцы. Они не кажутся надёжными.

— О, поверь, Костогрыз, совсем скоро ты убедишься, что это не так…

— Почему вы так думаете, тир? — нахмурил кустистые брови Фрид.

— Ты жаждешь моей откровенности? — исподлобья глянул на собеседника ярл.

— Если только вы считаете меня достойным, — выгнул грудь помощник.

— Ты, Фрид, со мной уже почти тридцать лет, — усмехнулся Хёльдви. — Ты нёс за мной в битву запасной щит ещё тогда, когда на твоём лице не росло ничего, окромя детского пушка. Я обсуждаю с тобой такие вещи, которые не стал бы озвучивать собственному сыну. И только поэтому я скажу тебе… но только тебе одному!

— Это великая честь для меня, тир, — расчувствовался бородач, поражённый доверием господина, и смахнул рукавом одинокую непрошеную слезу.

— О том, что в наши земли придёт Маэстро, я узнал задолго до того, как он ступил на улицы Ронхейма, — перешёл на шёпот гран Арвуд.

— Но… откуда? — раскрыл рот в изумлении собеседник.

— Со мной во сне кто-то говорил… Сначала я не понимал, кто именно, но в чертогах ночных грёз мне было явлено пророчество о появлении человека в стальной маске и его безмолвных спутников. Какое-то время я думал, что это просто причуды разума. Однако вчера днём, когда ты рассказал о чужеземцах возле детинца скёльвальда, мне открылась истина! Это боги говорили со мной и предупредили! Они избрали меня, дабы я вернул нашим землям славу и процветание!

— Я… я верю вам, ярл! — восхищённо залепетал Костогрыз, преисполнившись благоговения. — Но почему вы никому больше не рассказали о таком⁈

— В глубине души я всё ещё сомневаюсь, — с горечью признал Хёльдви и до хруста сжал могучие кулаки. — Боюсь, что стал заложником собственных желаний. Помнишь сказку про щенка, который принял волков за своих сородичей и отправился с ними скитаться по лесам?

— Да, ярл. Её нам часто в детстве рассказывал отец, да примет Сигрид его в свою небесную дружину. В конце волки съели лопоухого кутёнка после очередной неудачной охоты.

— Именно, Фрид. И я очень не хочу повторить судьбу того щенка. Поэтому рядом с Маэстро и его людьми всегда надо держать ухо востро…

Дверь в покои скёльвальда распахнулась без стука, и хозяин Ронхейма уже вскинулся, чтобы испепелить дерзкого наглеца жаром своего гнева. Но увидав на пороге уважаемых магистров из гильдии Винхойка, он вынужден был наступить на горло своим эмоциям и расплыться в фальшивой улыбке:

— Почтенные тиры, как я рад вашему визиту!

— Помолчи, болван! Когда ты нам собирался сообщить⁈ — с ходу накинулся на правителя Скальвира один из озарённых, плотно запирая за собой дверь.

— Сообщить… о чём? — неестественная улыбка мужчины стала больше походить на оскал, а на лбу скёльвальда выступила испарина.

— О том, что Маэстро не только прибыл в Ронхейм, но и уже стучался в твои врата! — последовал ответ.

— Я… мне никто… ничего… — растерянно забормотал правитель.

— Ты бы и пришествие Сигрида прозевал! — обличительно наставил палец один из магистров. — Ибо ты только и делаешь, что вливаешь в себя целыми днями эль!

— А разве не за этим я здесь? — нашел скёльвальд в себе наглость язвительно усмехнуться.

— Отныне всё будет иначе, — строго произнёс второй озарённый. — Теперь ты будешь ловить каждый шепоток и собирать любые слухи. А если найдётся что-либо важное, сразу же сообщай нам. В остальном же продолжай исполнять свою миссию.

— Уважаемые тиры, мы договаривались о другом! Когда заключали соглашение, вы обещали… — начал было правитель Ронхейма.

— Да плевать я хотел на обещания! — перебил хозяина покоев магистр, стоявший слева. — Ты полагаешь, что у тебя есть возможность вывернуться из затянутой петли, не сломав шеи? Сожалею, но это не так. Ты всё ещё дышишь только благодаря поддержке гильдии Винхойка! Если Коллегия решит, что ты становишься неуправляем, позволяешь себе слишком многое, обходишься нам чрезмерно дорого или просто исчерпал себя, как удобный инструмент, то ты умрёшь. Смерть тебя ждёт в любом случае. Либо от наших рук, либо от рук скальвирцев, которых ты больше десятка лет водишь за нос. Поэтому если ты не хочешь жрать собственные потроха, нафаршированные куриными лапами, продолжай играть свою роль. Только это может продлить твоё существование.

— Ты будешь делать ровно то, что тебе приказано, — вторил магистру его товарищ, давя на скёльвальда. — Иначе мы посадим кого-нибудь другого на твоё место.

— Умеете вы отвесить отрезвляющую пощёчину, тиры, как есть умеете, — поджал губы правитель. — Выбора, я так понимаю, у меня и не осталось?

— Это не та ситуация, где допускаются вольности, — категорично задрали подбородки маги.

— Да, я понимаю, несомненно, Маэстро грозный враг вашей гильдии, — смирился с новыми обязанностями хозяин покоев. — Но вообще, ваши речи весьма необычны, благородные тиры. Сами посудите, как он мог оказаться в Ронхейме?

— Это действительно странно, ведь Аскар прислал почтового ворона совсем недавно. И в послании говорилось, что Маэстро оставался в Патриархии, — задумчиво почесал подбородок один из визитёров.

— Во всяком случае, мы обязаны сообщить об этом экселенсу гран Деймар, — убеждённо заявил его коллега. — Я лично составлю письмо и пошлю с самой быстрой птицей. А для верности ещё и сам отправлюсь в Винхойк!

Внезапный стук в дверь опочивальни скёльвальда заставил троицу мужчин вздрогнуть от неожиданности.

— Ну кто там ещё, Драгор тебя раздери⁈ — рассержено закричал правитель.

— Я всего лишь принёс эль, господин, — донеслось из коридора.

— Фух… слава всем богам и Сигриду Ледяному Глазу, — облегчённо выдохнул хозяин покоев. — На мгновение мне почудилось, что сюда сейчас ворвётся ваш Маэстро, мудрейшие тиры.

— Думай, что болтаешь, — одинаково нахмурились магистры. — Постарайся лишний раз вообще этого имени вслух не произносить.

— Вижу, как вас тревожит сей человек, — с серьёзным видом потёр переносицу скёльвальд. — Клянусь небом, я и сам невольно заразился беспокойством. Надеюсь, пару кружек добротного эля вернут покой моей душе. Эй, там, батрак! Тащи сюда свою ношу!

Заслышав, что правитель намеревается выпить, представители гильдии, не таясь, закатили глаза.

— Ну что за животное, — вполголоса пробормотал один из визитёров.

— Не то слово, экселенс, — отозвался второй.

На прислужника, который осторожно проник в опочивальню, сперва никто не обратил внимание. Лишь когда пауза непозволительно затянулась, а нерасторопный холуй всё ещё мялся у дверей, скёльвальд повернул голову к входу, дабы грозным окриком ускорить разиню. Но слова застряли в горле правителя. Ведь он узрел перепуганного слугу, прижимающего дрожащие ладони к груди. Никакого эля у него при себе не было. Только ожившие чёрные тени за спиной…

Около двух ударов сердца потребовалось магистрам и хозяину покоев, чтобы разглядеть в тусклом свете масляных ламп тёмные силуэты чужаков. И когда это произошло, перстни членов колдовской гильдии Винхойка тотчас же угрожающе засияли.

— Это он! Охрана-а! К оружию! — завопили наперебой милитарии, параллельно сплетая узоры боевых чар.

Однако от вторженцев прилетело заклинание, которое со свистом и влажным хрустом перерубило запястье первому магистру. Атакующий конструкт играючи разрезал все сухожилия и кости, так что кисть повисла на одном только лоскуте кожи. А второму чародею небольшой, но очень громкий взрыв разворотил обе руки до самых локтей. Кажется, это рванула его собственная волшба…

— Какая интересная у вас подобралась компания, экселенс гран Ханхильд, — отделилась от группы чужаков тёмная фигура в стальной маске. — Что же вы здесь обсуждали с господами из гильдии Винхойка?

Правитель Ронхейма не расслышал обращённой к нему реплики, поскольку всё его внимание сейчас занимали пострадавшие магистры. Не может быть… этим вторженцам потребовалось всего мгновение, чтобы одолеть двух представителей магической гильдии! Далеко не из последних к тому же! Теперь эти уважаемые тиры корчатся от боли и стонут, размахивая кровавыми обрубками. Враг даже не убил их, а филигранно покалечил. Так, чтобы ранение не угрожало жизни, но и не позволяло вести бой.

И впервые за двенадцать лет владыка Скальвира пожалел, что когда-то ввязался в эту авантюру винхойкских гильдейцев…

Пробраться в ронхеймский детинец не составило большого труда. Со мной шли лучшие милитарии братства, и достаточно громоздкие чары «Мантии» освоил каждый из них. Ну а дальше, используя ночь, как прикрытие, а безобидные плетения «Морфея», как средство нейтрализации охраны, мы с Безликими прошлись по всему крылу жилища скёльвальда. И теперь, когда стражи погрузились в глубокий магический сон, можно было немного пошуметь без всякой опаски…

Мазнув безразличным взглядом по милитариям, корчащимся и стонущим на полу, я перешагнул их и направился к Вейтану гран Ханхильд. Зрачки скёльвальда в ужасе расширились, когда моя ладонь легла ему на подбородок. Около минуты я рассматривал правителя Скальвира, будто какую-то козу на сельском базаре. А тот лишь шумно дышал сквозь сжатые зубы, не смея ничего возразить против моей беспардонности.

— Что случилось с настоящим Вейтаном гран Ханхильд? — прямо осведомился я, нависая над самозванцем.

— Он… ему… — начал было отвечать скёльвальд, но его прервал истеричный вопль раненного гильдейца.

— Заткнись!!! Не смей ничего говорить! Иначе тебе…

Закончить северянину не позволил «Шок», сформированный Гимраном. Плетение поразило винхойкского мага, вызывая немыслимые болезненные судороги. Тело его выгнулось дугой, а зубы заскрежетали, стираясь в порошок. Раздавшиеся следом характерные звуки и густая вонь недвусмысленно подсказали всем окружающим, что бедолага не совладал со своим кишечником. И вид члена могущественной гильдии, вяло трепыхающегося в собственном дерьме и крови, подействовал на Лжеханхильда положительно.

— Настоящий Вейтан погиб двенадцать лет назад, — выдал самозванец, не сводя ошарашенного взгляда со своих искалеченных кукловодов.

— И это маги из Винхойка пересадили тебе его лицо? — ещё ниже склонился я над собеседником, беззастенчиво рассматривая мелкие белёсые шрамы, начинающиеся от подбородка, проходящие через виски и теряющиеся где-то в его шевелюре.

— Да… — выдохнул самозванец, не в силах противиться гипнотической ауре моего голоса.

Как интересно… Молву о загадочной секте похитителей лиц я слышал буквально с первого дня пребывания в теле Ризанта. На определённом этапе своего пути я даже вдохновлялся историями о них. Однако вживую повстречать их довелось только сейчас, спустя более чем пять лет. Удивился ли я, узнав, что легендарные отступники — это известнейшая на весь континент гильдия озарённых Винхойка? Пожалуй, что да. Но с другой стороны, это было в какой-то степени даже очевидно. Откуда ещё могли проникнуть мрачные тайны магии плоти, как не из Абиссалийских Пустошей? А в этой части света их влияние издревле было сильнее, чем на юге. Плюс вспомнилась оговорка ярла Хёльдви. Не просто так же он обозвал магистров гильдии любителями мертвечины. Стало быть, какие-то слушки́ в народе ходят.

Что ж… в принципе, мне всё ясно.

— Постой! Эй, М-маэстро? — подпрыгнул в кресле самозванец, когда я развернулся к дверям. — Что будет дальше? Ты сохранишь мне жизнь? Может, мы обсудим то, что произошло сейчас? Я… я могу многое тебе дать за мой секрет.

— Тебе нужно упрашивать не меня, бросил я, не замедляя шага.

— А кого же⁈ — вскочил на ноги Лжеханхильд.

— Тех, кого ты обманул, — холодно изрёк я и вышел из покоев.

В просторном коридоре, увешанном коврами и шкурами редких зверей, меня встретил ярл Хёльдви. Исла и Тарин привели его удивительно быстро. И, судя по общему изумлённому виду, финал разговора он всё-таки застал.

— Ты всё слышал? — воззрился я на грана Арвуд.

— Да, тир… — пробормотал он.

— Твой родич давно мёртв, а это всего лишь марионетка с его лицом, — пояснил я для верности, чтобы исключить любое недопонимание между нами.

Хёльдви угрюмо кивнул, хмурясь и поигрывая желваками. От его красноречивых взглядов Лжевейтан ёжился и шумно сглатывал слюну.

— Ты просил меня о помощи, и получил её, — понизил я голос, когда проходил мимо ярла. — Как поступишь с открывшейся истиной — дело твоё. Прирежешь самозванца и спровоцируешь кровавую междоусобицу в Скальвире? Или же закроешь глаза на смерть грана Ханхильд и попытаешься взять власть мягко? Мне это безразлично. Меня интересует кое-что другое…

— Ч… что? — одними губами спросил ярл.

— Ронхеймские палачи, — полыхнул мой взор огнём. — Ты обещал мне их. Запомни, экселенс, гран Арвуд, я не из тех, кто прощает долги. У тебя всего год, чтобы переправить армию к Перстам Элдрима. Поторопись.