Ария Вечности

Глава 21

— … таким образом, экселенсы, у нас на поле боя сложилась ситуация, при которой средства поражения значительно превосходят средства защиты, — вещал я, расхаживая по огромному походному шатру. Когда-то меня в почти таком же обучал премудростям колдовства Кирей нор Вердар, славный ильгельд Сарьенского полка. Боги, как же давно это было…

— Полагаю, никто не станет спорить, что не существует таких лат, которые сдержали бы попадание боевого плетения, — продолжал я. — И если арбалет или лук бьют дальше, чем даже самый меткий и искусный милитарий, то башни Перстов Элдрима сводят это преимущество на нет. Именно поэтому у Великой Унии людских государств не получается пробиться к побережью. И здесь не помогает даже традиционное превосходство в числе озарённых, ведь алавийские милитарии, атакуя с высоты, не позволяют им приблизиться к стенам.

Офицеры кивали в такт моим словам, соглашаясь с выводами. Но пока ещё не понимали, что я им предлагаю. О моих карабинах, объединивших в себе магию и физику, знал очень ограниченный круг лиц. И обнародовать я свой секрет в ближайшее время не собирался. Придётся как-то полунамёками наводить собравшихся на мысль, что наша миссия отнюдь не самоубийственная.

До масштабного наступления на западные провинции оставалось всего ничего. Мне удалось привлечь к участию в военной кампании порядка ста тридцати тысяч солдат из разных государств. Основное ядро, конечно же, составили Сыновья копья и Ронхеймские палачи. На них приходилось порядка семидесяти процентов общей численности всей нашей армии. Патриархия выставила чуть больше двадцати пяти тысяч воинов. Медес всего восемнадцать, но зато активно помогал провизией и поставлял тягловых животных.

К сожалению, совокупно нас всё равно было меньше, чем мог выставить Капитулат. Однако на подступах к Элдриму уже билась немалая группировка войск. Да и не стоило забывать о Корпусе Вечной Звезды, который за годы бесконечных боестолкновений хоть и уменьшился до всего девяти десятков озарённых, но всё ещё оставался грозной силой, способной перемолоть в чистом поле пару-тройку легионов молдегаров без какой-либо поддержки. А если укрепить магистров Патриархии колдунами Винхойкской гильдии, а тем паче моими Безликими… В общем, у меня существовала небеспочвенная уверенность, что Перстам Элдрима не устоять.

Сейчас же мы отправились на запад небольшим (в масштабах грядущей войны) отрядом в полторы тысячи человек. Из них сто двадцать пять милитариев, снабженных всеми моими революционными разработками, включая перстни с кровавыми алмазами и маго-механические карабины. В довесок ко всему, я через посредников заказал в Лорентийской Республике, славящейся своими мастерами кузнечного дела, тысячу латных комплектов для себя и Безликих. По моим расчётам это должно было на двенадцать процентов снизить безвозвратные потери на поле боя среди братьев. Не так много, как хотелось бы. Но принимая во внимание небывалую поражающую способность колдовских плетений, это уже было хоть какое-то достижение. И пусть ношение доспехов предполагало наличие определённой выучки, которой обладали далеко не все, однако здесь спасал «Энергетик». Он помогал не терять в мобильности братьям, не имеющих за спиной армейского прошлого.

В принципе, для передвижения в глубоком тылу не требовалось столь серьёзной подготовки. Изначально в моих планах было быстрым темпом добраться до Перстов Элдрима, провести там разведку, отметить на карте места, пригодные для оборудования снайперских позиций, лично оценить монументальность бастионных укреплений, да скорым маршем вернуться в Патриархию. Однако пришедшие из Горного Предела смутные вести о затруднении логистики на этом участке, вынуждали осторожничать. Да и извечное ожидание подлянки от высших сил тоже никуда не исчезли. И, как показала практика, не напрасно я стерёгся…

В самый разгар предварительного планирования, в шатёр влетел покрытый пылью гонец. Он так торопился с докладом, что споткнулся на входе и неуклюже растянулся перед столом, за которым мы заседали. Несколько офицеров презрительно скривились при виде вестника, а некоторые явно вознамерились устроить ему жесткий разнос. Однако я опередил всех, приблизился к посыльному и помог подняться на ноги.

— Эк… экселенс, даль… ше нельзя… — задыхаясь вымолвил гонец. — Там… там… реют стя… ги. Разве… разведка донесла… их больше… чем… нас…

— Успокойся, отдышись, — похлопал я его по спине. — А теперь попробуй снова. Что там донесла разведка?

— Дорога через Горный Предел перекрыта! — выпалил вестник, переведя дух. — Там стоит лагерем крупный и хорошо вооруженный отряд, никак не меньше трёх-четырёх тысяч мечей!

— Что? Вздор какой-то! Алавийцам здесь неоткуда взяться! — фыркнул кто-то из офицеров.

— Это не молдегары, экселенс. Головной дозор не сумел опознать стяги. Возможно, нам преградили путь какие-то наёмники.

— И что будем делать, господин Маэстро? — воззрились на меня участники совещания.

— Разве мы уже выполнили поставленные задачи и добрались до Перстов Элдрима? — вопросом на вопрос ответил я.

— Нет, но…

— Значит, продолжаем исполнять свой долг во имя Патриархии! Трубите полную боевую готовность, и по сёдлам, экселенсы! Кто бы там нас впереди не ждал, а отступать мы не намерены.

С пригорка открывался отличный вид на военный лагерь, начисто перекрывший тесный проход сквозь Горный Предел. Численность отряда разведка определила весьма точно. Навскидку тут расположилось никак не меньше четырёх тысяч воинов, которые при нашем появлении на горизонте поразительно быстро выстроились в боевой порядок.

Создав плетение «Орлиного взора» я осмотрел потенциального противника более внимательно. И честно говоря, остался недоволен. Каждая деталь кричала о том, что перед нами стоят опытные рубаки, да ещё и отменно экипированные. Примерно восемьдесят процентов их солдат носили стальные кирасы, что в пересчёте на золото даже по самым скромным прикидкам тянуло килограмм на тридцать. А если добавить к этому оружие и лошадей, коих я приметил не меньше восьми сотен…

Иными словами, кто-то поставил здесь очень и очень мощный заслон, продавить который с наскоку не получится даже у многочисленного войска. Узкая тропа, зажатая меж скалистых пиков, позволяла успешно сдерживать кратно превосходящего противника. Прямо как те самые триста спартанцев при Фермопилах. Только наёмников здесь гораздо больше трёх сотен.

Внезапно мой взгляд споткнулся об реющий на ветру штандарт. На его тёмно-синем полотне были изображен молот, занесённый над… что это вообще такое? Рубаха? И стоило только мне подумать об этом распространённом предмете одежды, как догадка молнией сверкнула в сознании. Я вспомнил, где уже встречал эти символы! Котерия «Железные рубахи» — вот кто ходил под таким флагом. И судя по тому, что я видел с пригорка, дела у наёмников в последние годы шли очень даже хорошо. Вот, значит, что за «трудность с логистикой» тут образовалась! Тем не менее, всё равно неясно, чего они забыли здесь, в землях Горного Предела…

— Что ж, экселенсы, у меня две новости. Первая — я знаю, на чей лагерь мы набрели. Это опытные и опасные воины, столкновение с которыми может доставить проблем. Особенно если в их рядах присутствуют милитарии. Вторая — я полагаю, что сумею договориться с ними, чтобы нас пропустили.

Офицерский совет мою идею поддержал. Если существует вероятность разойтись миром, то лучше её использовать. А что тут наёмники вообще делали, выяснить можно будет и позже, когда у нас на руках появятся более сильные карты. Против того, чтобы я отправился на переговоры в одиночку, тоже никто не возражал. Всё-таки большинство в нашем отряде слышали, а то и своими глазами видели, как Маэстро гонял молдегаров по всему пригороду Арнфальда. И они скорее недоумевали, почему я просто не снесу преграду на нашем пути.

Не прошло и пяти минут, как я уже скакал галопом, пришпоривая нерасторопную лошадь. Поскольку Маэстро считался стратегически важной фигурой в нынешних реалиях, то маску я предварительно снял. Не нужно знать посторонним, где меня нелёгкая носит. Да и командование Рубах близко знакомо именно с Ризантом нор Адамастро, а не с моим альтер эго.

Сначала никто не торопился мне навстречу. Но когда я преодолел половину дистанции до передовых позиций Железных рубах, то от лагеря наёмников отделилась небольшая группа из пяти всадников. Мы встретились с ними аккурат на расстоянии полёта стрелы от линии их обороны.

— Здравствуйте, доблестные воины! — первым заговорил я, вскидывая руку в приветственном жесте. — Нам нужно пройти на запад, но ваш отряд препятствует этому. Вы можете нас пропустить?

— Сожалею, экселенс, но это исключено. Наниматели поставили нас здесь с наказом, чтобы мимо не прошмыгнула даже мышь, — покачал головой один из наёмников, чей облик украшала седина и несколько уродливых шрамов. Он держался уверенно и неплохо владел устной речью. Только едва уловимый присвист на букве «с», присущий деревенскому люду срединных земель, намекал о его неблагородной крови.

— Вот оно что… а могу я спросить, кто ваши наниматели?

— Этого я не вправе озвучивать, — категорично заявил воин.

И переговоры как-то уж стремительно быстро зашли в тупик. Я понял, что переубеждать или упрашивать этих солдат бесполезно. Скорее всего, они даже не уполномочены принимать какие-либо решения. Ну да ладно. Зайдём с другой стороны…

— Я вас понял. Но тогда могу ли я встретиться с господином Торвеном? Он ведь всё ещё руководит котерией «Железные рубахи?» Дело в том, что мы с ним давние приятели. Возможно, нам удастся найти общий язык.

При упоминании командира, наёмники озадаченно переглянулись. Они явно не ждали от меня такой осведомлённости.

— Господина Торвена прибрала лихоманка позапрошлой весной, — сообщил совсем уж безусый боец, которому на вид нельзя было дать и семнадцати.

— Какая чёрная весть, — печально вздохнул я. — Но кто же теперь возглавляет котерию? Надеюсь, это не секрет?

— Разумеется, нет. С той поры нашим энгором стал доблестный господин Эгг, — поведал седой.

— Эгг Кожаный? — вырвалось у меня.

— Да, экселенс, именно он, — осторожно подтвердили наёмники.

Я ощутил исходящую от них доброжелательную настороженность. Ту самую, что присуща двум случайно встретившимся солдатам. Когда они ещё не успели даже узнать имён друг друга, но уже почуяли запах одних и тех же костров на своих одеждах. А я так и вовсе возликовал. Уж с кем с кем, а с Эггом-то мы точно найдём общий язык.

— Я могу просить об аудиенции у энгора вашей котерии? — тактично осведомился я.

Седовласый наёмник уже отрицательно замотал головой, но тут его тронул за плечо доселе молчавший товарищ:

— Погоди, Нейт. Я, кажись, вспомнил кой-чаво, — изрёк он, а затем пристально глянул на меня. — Кхе… эт само… экселенс, а не вы ли несколько зим тому подсобили нам с поиском жирного заказца? То было, кажись, в Клесдене. По ту пору у нас не шибко дела шли, да-да, чаво уж таить, в заднице мы были, как есть. Уж звините за мои словеса.

— Вы правы, именно тогда я и познакомился с господином Торвеном, пусть сияет его имя в веках.

— Вон оно как! — отчего-то обрадовался солдат, а потом резко посерьёзнел. — Ну и кровавое же то было дельце… Изрядно нас тогда твари абиссалийские грызли, поминать жутко…

— Что поделать, ведь таков хлеб наёмника, — философски пожал я плечами, не желая принимать упрёк на свой счёт.

— То вы верно подметили, экселенс! Токмо не серчайте, запамятовал я, как вас величать?

— Ризант нор Адамастро, глава дома Адамастро, — изобразил я лёгкий поклон головой.

— А ведь действительно! И имя знакомое! — хитро заулыбался воин, почёсывая щетинистый подбородок.

По его притворному простодушию я понял, что это была проверка. Моё имя он прекрасно помнил, но лишний раз хотел удостовериться, что перед ним стоит именно тот человек.

— Нейт, надобно всё-таки доложить господину Эггу, — вынес вердикт боец.

Седовласый, недолго поразмыслив, отправил самого молодого парня в лагерь котерии. А уже менее чем через пять минут, безусый юнец вернулся с лёгкой паникой во взгляде. Будто получил знатный нагоняй.

— Экселенс, господин Эгг Кожаный велел передать, что приглашает вас разделить с ним трапезу! Экселенс… — без запинки выпалил он.

— С удовольствием воспользуюсь этим предложением, — улыбнулся я одними уголками губ.

Наёмники понятливо усмехнулись, глядя на молодого сослуживца, и расступились, словно бы приглашая идти первым. Я ударил пятками скакуна, и тот, недовольно фыркнув, понёс меня вперёд. Вскоре мы с пятёркой солдат подъехали к двухметровому брустверу. Мой ленивый конь заартачился на подъёме, и пришлось опять подстегнуть его.

— Здесь придётся спешиться, экселенс, дальше только пешком, — объявил седовласый наёмник, когда мы поднялись до массивных деревянных колод с крест-накрест прибитыми кольями, кои выполняли функцию заграждений против пехоты и кавалерии.

Не став возражать, я спрыгнул на землю. Конечно же, у Железных рубах должен быть обходной путь для всадников. Ведь как-то же свою кавалерию они планировали выпускать на поле боя. Да и пятёрка моих сопровождающих явно не на пегасах перелетела через линию обороны. Уж я бы заметил. Просто мне, как возможному соглядатаю, не желали его показывать. Ну а у меня не оставалось другого выбора, кроме как принять правила игры.

— А ну, посторонись, сукины дети! — заорал седой наёмник на ряды подготовившейся к схватке пехоты. — Дорогу! Дорогу дай, а то живо познакомлю ваши задницы с моим сапогом!

Солдаты послушно расступились, а сопровождающий поспешил неуклюже оправдаться, обращаясь ко мне:

— Вы уж извините, экселенс, но с ними иначе нельзя. В строгости надо держать, и то хуже детей малых, видят боги.

Небрежным жестом показав, что меня подобным не смутить, я продолжил путь. Краем глаза отмечая, как основательно котерия здесь окопалась. Да-а-а, разрази их Многоокий, если брать эти укрепления штурмом, то придётся изрядно попотеть. Но я всё же надеюсь, что с Эггом мы найдём общий язык.

Когда наёмники миновали практически весь лагерь, да остановились возле добротного шатра, я благодарно кивнул им и смело отбросил полог. Внутри меня встретил полумрак, сияние масляных светильников и стол, ломящийся от незамысловатых, но весьма аппетитных на вид яств. А над ним, упираясь в край столешницы, нависал…

— Боги и их первые апостолы! Ризант нор Адамастро! Я не поверил собственным ушам, когда услышал от своих ребят о тебе! Но, пожри их всех Драгор, это и правда ты!

— Ох, не поминай Драгора к ночи, господин энгор, — нарочито серьёзно покачал я головой. — Но вообще, я тоже рад тебя видеть!

Отбросив условности, мы с Эггом по-приятельски обнялись, сияя широкими улыбками.

— Садись же скорее, мой старый друг! — поторопил хозяин шатра, хлопая меня по плечу. — Я велел достать самое лучшее, что только есть в лагере! Конечно, это не те изысканные блюда, к которым ты, вероятно, привык, но…

— Брось, старина! В походе я питаюсь той же солониной и лепешками, что и любой простой солдат, — отмахнулся я. — Давай уже сядем, а то от запахов слюнки текут! Когда ты успел запечь целую утку?

— Ну… я вроде как сам собирался её съесть, — смущённо пошкрябал лысую голову Эгг.

— Ого, да ты неплохо питаешься, господин энгор! — разнёсся по шатру мой звонкий смех.

— Должность обязывает, экселенс! — шутливо отсалютовал мне наёмник.

И мы, веселясь и болтая на отвлечённые темы, взялись за трапезу.

— Вино долго не держи, они немного протекают, — предостерёг Эгг, ставя передо мной простецкую деревянную кружку.

— Не переживай, у меня не застаивается, — подмигнул я, глядя, как приятель наполняет мою ёмкость рубиновым напитком.

Целых полчаса мы, оживлённо беседуя, насыщались и поглощали кисловатое, но всё же довольно вкусное вино. Окунулись в прошлое, в котором хоть и немного было общих страниц, но зато каких ярких. Вспомнили, разумеется, и нашу первую встречу. Эгг сразу же стал допытываться, жульничал ли я, играя в тот день с ними в напёрстки. Наёмник клялся, что спустя столько лет примет любую правду совершенно спокойно. Но я всё равно соврал, так и не признавшись, что вся моя игра изначально на сплошном обмане и строилась.

В какой-то момент у меня действительно возникло ощущение, что я встретил старого и доброго друга. Это необычайно тёплое чувство согревало лучше хмеля. Впервые за долгое время я смог по-настоящему расслабиться и побыть простым человеком. Однако надо было поторопиться, ведь в нашем отряде могли обеспокоиться моим длительным отсутствием.

— Ох, дружище, спасибо тебе за тёплый приём, — поблагодарил я, промакивая в небольшой бадье испачканные утиным жиром ладони. — Но я долго у тебя задержаться не могу. По эту сторону Горного Предела люди ждут от меня вестей. Ты пропустишь нас дальше по тропе?

Наёмник замер, напряжённо вцепившись в кружку с вином, и ничего не ответил. Только досадливо вздохнул и покосился куда-то в сторону. И вот тут-то я, с холодеющим сердцем, понял — торг за право прохода предстоит куда более тяжёлый и яростный, нежели я ожидал…