Бездушный. Том 1

Глава 13 Клеймо

Даже в самую темную ночь можно найти на небе звезды.

Горро схватили за запястья, отсоединили связующее звено прикрепленное к полу клетки и выбросили на землю словно мусор.

«Какой-то новый пол» — только и смог подумать Горро. И затем тишина. Звуки доходили до него, будто издалека, теряя смысл своего значения и создания, как пение птиц. Мысленно он был где-то с другом месте, в другом мире. Перед его глазами колыхались на мягком ветру несколько травинок. На одной из них медленно двигалась божья коровка перебирая лапками. Вдали были видны мягкие облака.

Ему показалось, что он тонет. Вода заполнила горло, стало тяжело сделать вздох.

— Просыпайся уродец! Видел бы ты свою морду. Я бы на твоем месте убил себя, чтобы не ходить по чистой земле. С таким лицищем и жизнь не мила. Как ни крути.

Горро хватал ртом воздух насколько это было возможно с перевязанным лицом. На него вылили ведро холодной вонючей воды из какого-то озера или реки. Отвратительный запах вызывал отвращение на самом банальном животном уровне. Болотный аромат был даже более неприятным чем сам факт происходящего.

«Магна, что же происходит?».

Горро лежал на берегу реки, на кистях кандалы соединенные цепями. Что-то ударило его по спине. Кажется, это был сапог.

— Ну что? Пришёл в себя? — затем голос гортанный крикнул куда-то в сторону. — Кажись жив!

— Приходи в себя, есть несколько вопросов, на которые ты должен ответить— Горро плохо видел, что происходило вокруг, но кажется это был полдень. Солнце приятно согревало спину.

— Как тебя зовут?

— Я… не помню… — было безумно сложно разговаривать, он совсем не чувствовал губ и языка. Щеки не повиновались, будто мышцы кто-то держал не давая им шевельнуться.

— Чего? Ум потерял по дороге? — хмыкнул говорящий. Голос был скрипучий и высокий для мужчины. Лицо было вытянутое, с длинными соломенными волосами.

— Да кажись он и без него был. — раздались смешки.

— Ладно малец, расскажи мне кто ты? С кем жил? Сколько вас в семье и я тебя отпущу. Пойдешь домой. Если сможешь, конечно.

Горро с трудом сглотнул, чтобы избавиться от кома в горле. Ему было трудно разглядеть человека, который сидел перед ним на корточках. У него были светлые волосы и яркие глаза, которые казались голубыми или зелёными. На лице виднелась лёгкая щетина, а черты лица были расплывчатыми. Однако он отчётливо заметил фиолетовые повязки на плечах.

«Они же не причинят мне вреда? Не сделают больно. Взрослые не обижают детей. Зачем им просто так его бить?»

— Я… Один. Без… семьи… — соврал он. Или не соврал. Но он чувствовал, что надо что-то ответить.

— Как это без семьи? Или тебя дерево какое уродило? —снова смешки— А папка плотник? Аааа, я понял, ты имеешь ввиду, что сам же и убил их. Ну хорошо. Тогда сейчас ещё один маааленький… момент. Ну что там? —крикнул он куда-то. — Готово?

— Да думаю да! Уже краснючий.

«Краснючий? Что это значит?»

— Ну таскай сюда тогда. А ты лучше не шевелись. А то лишишься глаза. Все должны знать, кто стоит перед ними. И я просто помогу тебе в этом. Очищу твою душу. Сынок, иди сюда.

Кто-то схватил Горро за волосы и с силой потянул назад и вверх. Мальчик почувствовал, как раны на его щеках разорвались от этого рывка. В панике он начал искать глазами что-нибудь, что могло бы помочь ему понять, что происходит. Наконец, его взгляд упал на реку и противоположный берег. По шее Горро почувствовал, как по ней стекает что-то тёплое.

— Подождите, я возьму тряпку, не хочу к нему прикасаться, — с раздражением произнес светловолосый. — Вы разбередили его раны, и он весь в своей собственной крови.

Светловолосый, с тряпкой, взял его за челюсть и сжал. Повернул вправо так крепко, что ещё немного и сломает шейные позвонки. От страха Горро замер как это делает добыча перед хищниками. Он отчетливо почувствовал жар, от размытого оранжевого предмета. Мозг уже понял, что это, но Горро все не мог поверить в происходящее.

«Магна! Прошу! Я же ничего не сделал! За что это? Ты же позволишь этого? Прошу, Боже! Защити меня!!!»

Второй подошел ближе. Пахло костром, страхом и болью.

— Сейчас сделаем тебя симпатичнее. Не рыпайся, будь паинькой. В прошлый раз у дурачка вытек глаз. Ты же не хочешь так же? — подозрительно добродушно сказал третий голос. Его лица не было видно, он тяжело дышал и с каждым вздохом будто похрапывал. Будто воздуху тяжело выходить из легких.

Мужчина крутил чем-то в руке. Махал им как меч и смеялся. Там стоял ещё кто-то и Горро смог рассмотреть по тени от взгляда Соллеса, что он просто дурачился с товарищем изображая дуэль на мечах.

«Они тоже люди. Он дурачится, веселиться, значит они друзья. Он же не сделает мне больно».

Горро посмотрел на небо. Белые чистые облака такие красивые на фоне синего неба. Казались такими мягкими.

«Интересно, а можно на них полежать? Там живут боги? »— думал Горро удивляясь, как поменял вектор своих мыслей. И спокойно продолжил—«Магна! Ты же не позволишь? Я знаю, ты спасешь меня».

Светловолосый подошел ближе с сыном. Присел на колено. Мальчик был ненамного старше Горро. Но значительно купнее.

— Они не люди, сынок. Это бездушные сосуды для демонов. Когда мы делаем им больно, мы спасаем их души. И души тех, кому они могли бы навредить. Чем сильнее будет орать, тем лучше. — с ухмылкой говорил отец. Мальчик кивал под слова отца и непонимающе смотрел на происходящее. Ему дали в руки раскаленное железо.

Одной рукой отец закрыл Горро глаза и крепко схватил за виски. Паника, страх, тревога. Его сердце будто ударялось о стенки его груди, пытаясь выпрыгнуть и убежать.

«Это просто не может случится со мной. Соллэс расскажи всё отцу! Позови его! Магна! Правда ведь? ВЕДЬ ПРАВДА? ТЫ СПАСЕШЬ МЕНЯ!!!».

Нечто горячее приближалось к лицу. Металл обжег кожу под правым глазом, впиваясь все глубже в плоть. Запахло палённым мясом, когда его кидают на горячую сковороду и сожжёнными волосами. Похоже, это были ресницы и волосы на виске. Возможно, ещё пряди с головы.

Боль была мадской, но он не смог даже закричать. Сзади, тот кто держал за челюсть, так же сдавил горло из-за чего он смог лишь рычать и стонать.

— Вот так, сынок! Прекрасно! Смотри, как он крутится и как весело визжит!

Неужели это могло ждать и всю его семью?

«Ничего…. Но. Ничего…. Хорошо, что я ничего не сказал. Главное, семья в безопасности. Теперь я точно знаю, что им ничего не грозит. И очень на это надеюсь. Семья в безопасности».

Его бросили на землю. У Горро получилось разве что вскрикнуть, своим хриплым и слабым голосом. Упав лицом вверх, он почувствовал, как к другим запахам добавился запах травы и грязи. Кто-то снова ударил его по голове, по затылку. От этого он сжался в клубок.

— Мразотный эфремет.

«Семья в безопасности».

Последовал еще один удар в спину.

«Я все понимаю… Но… Но за что, Магна? За что…»

— Все, пусть полежит немного. Пойдем пожрем. Поставь Эбэла на огонь. Еще много работы. Но сначала я хочу пожрать. Ты сынок заслужил кусок мяса.

Светловолосый опустился на корточки и миролюбиво сказал.

— Отдохни пока. Ещё пару мест тебе отметим, немного повеселимся и ты свободен. А? Понравилось? Ну ответь, че молчишь? — и он стал тыкать в него пальцем меж ребер. — Ну скоро увидимся.

«На что ещё они способны? Что ещё они придумают…» — страх охватил его тело и разум.

Горро испытывал невыносимую боль, и не только из-за полученных ран, но и от осознания того, что с ним обращаются как с животным. Даже самый жестокий фермер уважает свой скот. А его считали чем-то мерзким, отвратительным, как крысу или таракана. Последние слова звучали как издевательство.

Ощущение беззащитности, ожидание новых уколов, от которых он не мог себя защитить, сжимало его сердце в когтистой лапе безысходного страха. Его могли бить просто так, по прихоти, когда он лежал на холодном полу беззащитный и беспомощный.

«Злые люди. Не хорошие. Мерзкие».

Что ещё они могут с ним сделать?

Его охватила паника. Страх. Обида. Чувство бессилия. Больше всего пугало неведение о будущем. Он попытался подняться, но руки не слушались его, кисти не подчинялись приказам разума. Кроме того, они пульсировали от непрекращающейся боли, которая усиливалась от малейшего движения, словно его руки были в кипящем масле. Лицо ужасно щипало и грызло от боли, которая доходила до костей.

«Магна…».

Всемогущий Бог не пришёл на помощь. Никто не пришёл на помощь Горро. Он остался один, один против всех. Но было ещё кое-что… Странное чувство, которое он испытывал, было трудно описать словами.

Горро охватила ярость. Он не злился на Бога или судьбу. Его гнев был направлен на себя, на свои пустые надежды, на свою слабость и жалкое желание пощады и помощи. Он чувствовал своё бессилие перед миром. Но за что?

Ощущение себя ничтожеством было сильнее, чем все пинки и удары вместе взятые. И тут он понял, что именно чувствует. Он осознал, как можно описать это чувство. В этой боли мальчик нашёл силу.

«Больше этого не повторится… Я не позволю себе быть слабым. Я сам себя спасу. И больше никогда и ни на кого не буду надеяться», — подумал он.

Он попытался оглядеться и понять, что делать. Надо бежать! Но как? Сил совсем не осталось.

Голоса мужчин удалялись, и до него доносились смех и аплодисменты. Похоже, они заключили пари. Горро мог только смотреть перед собой. Кажется, рядом текла река или ручей. Двигаясь словно змея, мальчик перевернулся на спину и попытался посмотреть вниз, на свою грязную обувь. На другом берегу реки начинался густой лес.

Горро не мог понять, насколько далеко он находится. Из реки выпрыгнула рыба, и ему показалось, что между деревьев на другом берегу стоит Лина в белом платье с распущенными волосами. Он протянул руки в цепях, несмотря на ужасную боль, но, моргнув, она исчезла.

«Нет… нет. Не может быть».

На него нахлынули воспоминания. Он вспомнил всё в мельчайших деталях. За спиной послышались крики, и мальчик ощутил, как его мысли начинают обретать смысл. Всё его представление о мире раскололось на миллион кусочков. Горро только сейчас смог осознать, насколько мир другой, насколько он живет по своим правилам, которых на самом деле не существует. Всё зависит лишь от точки зрения. Для кого-то ужасно издеваться и унижать, а другой может наслаждаться, причиняя боль, и после смеяться со своими друзьями. Третьи могут быть вечными наблюдателями, всегда считающими, что это не их проблемы. Они заботятся только о своих интересах. Все по-своему и правы, и неправы одновременно. Ничто не имеет смысла, ничто не является истиной. Истина — это весь набор правды и неправды вместе, собранные в одну большую мозаику.

Богот… Он сказал, что защитит его. Это и есть его защита? Его слова про выбор, когда он нашел его в лесу: «Есть вещи, которые не подчинены нашему выбору.» Брехня. Вранье! Каждый сам виновен в своей судьбе и ответственен за свои поступки. И Богот сделал свой выбор — убить Элодию на потеху всем. Надеть на него маску. Горро востребует от Богота ответственность за его сделанный выбор. В конце концов, Богот мог поступить и по-другому. И Горро сам виноват, что доверился. Виноват, в своей слабости. В своей трусости.

Для Горро всё потеряло смысл. Он больше не задавал себе глупых вопросов. То, что с ним случилось, случилось, потому что случилось. И всё. Нечего распускать тут сопли. Нечего искать причины, виноватых, логичного объяснения. Он будет действовать, и если Богот ещё жив, то он найдёт его. Горро остался верен своему слову. Каждый делает выбор сам, и винить можно только себя. И Горро сам решит, что будет дальше, и на этот раз это было не самоуверенной и отчаянной попыткой бежать из-за страха. Это было похоже на чувство освобождения. Холодного бесчувственного расчета.

«Безжалостного…» —вспомнил Горро слова отца.

«Так вот о чём ты говорил отец. Теперь я понимаю. Это холод. Это бесчувственный покой сердца и пустая бесстрастная душа».

Горро собрал всю свою волю. Ногами он начал себя подтягивать и двигаться ближе к берегу спиной на земле. К самому краю.

«Да, Магна. Я сам себя спасу. Ты мне не нужен». — говорил он спокойным голосом, не испытывая к Магне ненависти, или гнева. Лишь безжалостность к себе. За свою невнимательность. За свою мечтательность и наивность. За свои надежды и веру.

Мальчик смотрел на небо, которое потемнело, а облака стали серыми и хмурыми. Журчание реки усиливалось с каждой секундой. Внезапно его ноги коснулись воздуха, и он почувствовал, как они зависли над водой. Он продолжал подтягиваться, стремясь ощутить её под собой. Но когда уже покалено он был в воздухе, то не почувствовал дна, что означало, что река была ещё глубже. Его силы были на исходе, и он больше не мог двигаться.

Однако он не собирался сдаваться.

Эти люди… опасны. Они могут разозлиться на него за то, что он попытался бежать. Горро приложил все усилия, чтобы повернуться и оказаться лицом к обрыву. Страх падения быстро остановил жесткий удар. С раненного горла вырвалось слабое подобие стона. Горро упал лицом в мокрую каменистую землю, еще одно дно, разделяющее его до реки. Он перевернулся и увидл, что до реки еще один небольшой обрыв. Падение, удар. Переворот.

И он увидел внизу прозрачное течение. Теперь он смотрел на своё отражение в воде. В его голове просто не складывалось ощущение, что это его лицо: со свежим темно-коричневым следом под глазом. Он состоял из трех частей: троепалый символ тянулся вверх, подчеркнутый у основания, был перечеркнут полукругом. Над шрамом на него смотрели чужие глаза. Чужие черты были в этом отражении. Лицо прикрывала плотная повязка, а нос… Там как будто было лишь плоское пространство. В разум словно молния пришло осознание, после которого вся его жизнь разделилась на то, что было прошлым, и на то, что станет его будущим.

«Теперь ничего не будет как прежде. Всё, с этого самого момента, будет по-другому. Я изменился. Теперь я-Это. Вот Это отражение и есть я».

— Эй! Где он?

Крик словно вернул его к жизни. Собрав все свои силы, Горро устремился вперед, готовясь упасть в воду. Он не знал, насколько глубоко дно, сможет ли он плыть в таком состоянии и выживет ли. Но это был его единственный шанс. Сейчас или никогда. Мгновение страха падения — и он оказался в воде.

Река, подхватив его, обожгла все раны. Мгновение прохлады принесло наслаждение, но вскоре он начал захлебываться-повязка намокла и мешало жышать. Несколько раз ему удавалось достать до дна ногами и оттолкнуться, но сил оставалось всё меньше.

Горро наглотался грязной воды и пытался выкашлять её из лёгких. Кашель был сильным, от него сводило мышцы живота. Гул реки заглушал все звуки, и он не понимал, где верх, где низ, где вода, где небо. Он падал то в пучину, в тишину течения, то вверх, к шуму воды и своих вздохов. Перед глазами стояла пелена из воды, из-за которой он ничего не мог разглядеть.

Ему показалось, что он близок к суше. Он отпустил своё тело, изо всех сил оттолкнулся от дна и закинул руки в цепях в сторону кажущегося берега. На мгновение он ощутил передышку, воздух, мокрую землю, но течение снова унесло его ноги под воду.

Нащупав дно, он прыгнул ещё раз, но удержаться на берегу не получилось. Река тянула его за собой. Силы покидали Горро, лёгкие почти заполнились водой.

'«Нет! Мы не умрем так!» — вновь раздался этот безжалостный голос, который стал его голосом. Голос того, кем стало это лицо. Он не собирался сдаваться.

Жадно хватая ртом воздух, Горро не мог нащупать дно. Попытавшись сделать вдох, он закинул руки за голову, снова опустился на дно и прыгнул. Резкая боль пронзила его руки, и он зарычал, пытаясь сдержать крик.

Цепи, удерживающие его, зацепились за нависшее над рекой бревно. Горро откашлялся и наконец смог видеть. Холодное течение тянуло его за собой, разрывая болью его руки. Он не мог подтянуться, силы в плечах были на исходе. Мальчик начал кричать от боли и паники.

Его охватило жестокое чувство обиды на то, что все его действия только причиняют ему новую боль. Это было невыносимо, и он начал тянуть цепи в надежде, что они освободятся. Он видел, как по рукам начала течь кровь из ран.

Ярость охватила его. Гнев на всё, что происходит. На реку. На это дерево. На цепь. Он начал кричать настолько громко, насколько это было возможно с завязанным ртом, и потянул руки на себя, продолжая вопить.

Все звуки исчезли. Они будто звучали только у него в груди. Телом, Горро ощутил тряску и гром.

Он испытывал невыносимую боль. Упав в воду, его последней мыслью было, что, если Магне так нужна его душа, пусть заберёт её. Он мечтал о тишине и о том, чтобы всё наконец-то закончилось. Перед тем как потерять сознание, он увидел силуэт матери.

— Что будем делать? — похрипел тот самый, кто клеймил.

— Да пес с ним. Жаль только столько бинтов потратили. Ну у нас еще трое есть. Так что работы хватает.

— Зацепился дурень! —мальчик висел на бревне.

Он начал тянуть на себя, рычал, трясся. Мотал головой.

Все звуки исчезли и дерево разорвало на тысячу осколков. Большие и мелкие куски древесины раскинуло на десятки метров.

— Что за чертовщина? — сказал светловолосый, не слыша свой голос.

Тишина длилась мгновение, и звуки вернулись.

— Теперь ты видишь сынок? Они не люди…

— Пойдем-ка выпьем лучше. И надо помыть руки светлой водой после… этого…