Бездушный. Том 1

Глава 2 Мальчик и Мечта

Мы живём в удивительное время, которое, вероятно, покажется странным и тем, кто живёт в будущем, и тем, кто помнит прошлое. Возможно, каждый человек, глядя на своё настоящее, видит в нём что-то необычное и подверженное непонятным изменениям.

Я могу лишь заметить, что всё меняется в зависимости от того, какое понятие мы хотим подчеркнуть: война ради мира, ложь во имя истины, смерть ради любви. Возможно, я человек другой эпохи или просто не совсем понимаю, что происходит вокруг…

Ганс Авэл. Письмо солдата.

Горро вместе со своими друзьями, Удо и Кэллом, стоял на холме, ожидая прибытия Хронов.

— Ну где же они? Мы уже полдня здесь торчим, — недовольно бурчал Удо.

Обычные мальчишки из деревни Гарлия, как и все дети, стремились к приключениям. Они мечтали о рыцарях, принцессах, великих битвах и героических подвигах. Часто они сражались на самодельных мечах и разыгрывали различные истории.

Некоторые мальчики считали себя лучше и достойнее других, потому что их родители были настоящими рыцарями и владели настоящими мечами. Эти родители — бывшие солдаты на войне.

Когда в деревню въехали наемники — довольно потрёпанные, грязные и с соответствующим запахом — все мальчики начали шептаться о великих рыцарях из больших городов. Однако взрослые не разделяли их восторгов и наказывали за такие разговоры. Особенно когда речь шла о Хронах. С ранних лет детям внушали, что они под защитой Хронов, и объясняли законы, нарушение которых могло привести к большим проблемам для всей семьи.

Сегодня вся деревня с нетерпением ожидала прибытия Хронов. Эти благородные воины света направлялись в города и деревни, чтобы искать Хагнию и найти способы защитить и очистить праведные жизни людей, которые доверили им свои судьбы. И на пути появились они.

— Вот они! — воскликнул Горро. На тропе появилась карета в окружении конных воинов, которые, словно стражи, охраняли её. Их доспехи сверкали в лучах закатного солнца. Темнело, и им нужно было скорее вернуться домой. К тому же, сегодня отец просил Горро помочь матери с уборкой сарая.

— Уже ничего не видно. Пошли уже домой.

— Да, пошли Горро. Меня бабушка опять поругает. —поддержал Удо Кэлл.

Горро не мог оторваться. Ему так хотелось стать частью Хронов. Такие сильные, смелые. С мечами! Он обязательно станет частью их. Его имя будет вписано в историю! Отец будет очень гордиться им.

— Горро! Пошли!

— Иду иду! Ну что? На перегонки до деревни!

— Кто последний тот украдет у деда яблоки! —крикнул Удо.

— Яблоки? Это скучно! Давайте… Персик! —предложил Горро.

— Персик? Он нас точно убьет! Дед только и тешится своими персиками.

— Чем труднее бой, тем слаще победа! Побежали! воскликнул Удо.

Мальчики устроили не на жизнь, а на смерть. Дед Бродерик не любил их, особенно когда они вмешивались в его огород. Удо споткнулся о корень, пытаясь перепрыгнуть через него, и проиграл. Горро рассмеялся, но остановился и всё же помог другу подняться. Кэл скрылся из виду.

Дом семьи Горро располагался в западной части деревни, и солнце всегда заходило за ними последними. Когда Горро подошёл к дому, он понял, что отец будет в гневе: сарай был прибран, а значит, отец сделал это сам.

Открыв дверь, мальчик почувствовал самый любимый аромат — запах маминой еды. Папа сидел за большим дубовым столом, спиной к камину. Горро видел его только в профиль, справа была видна щетинистая часть лица. Мама стояла позади папы, нависая над камином и помешивая суп в котелке.

— Папа, я...

— Разве я не сказал быть дома к полудню? — холодно заметил отец, даже не подняв глаза.

— Да, но я…

— Из-за того, что ты не сдержал слово, твоей маме пришлось помогать мне, и мама поранилась об косу. — у отца был очень низкий и спокойный голос и порой, он пробирал до мурашек.

— Говр, там всего лишь царапина, ничего страшного, — попыталась смягчить нависшее напряжение мама.

— Нет, Молли, — спокойно сказал отец. — Не «ничего», — отец помолчал. Повернул голову и пристально посмотрел на Горро своими зелеными глазами. В комнате воцарилась полная тишина, лишь треск камина осмеливался нарушить её. Горро стоял, опустив голову, и еле-еле смог сказать:

— Простите меня. Я… Я больше не буду. Так

Отец редко говорил громко, но его взгляд говорил сам за себя. Иногда Горро хотелось, чтобы он кричал и бил, лишь бы не смотрел на него так пристально и холодно. Одним лишь взглядом отец мог проникнуть в разум Горро, и от этого волосы на затылке вставали дыбом.

— Ты всё понял? — спросил Горро, шмыгнув носом.

— Угу, — ответил он.

— Завтра утром ты поможешь маме по дому, а после придешь ко мне, хорошо? Ты же не элодия?

— Угу.

— Тогда садись и ешь. И не забудь поблагодарить Магну за кров — крышу над головой и семью. Боги не любят неблагодарных.

Мама взяла миску и зачерпнула из котелка. Её тёмно-каштановые волосы доходили до середины спины, а глаза были золотисто-карими. Горро унаследовал от отца чёрные волосы и зелёные глаза.

Горро сел и подумал о молитве: ему всегда интересовало, неужели кто-то сверху смотрит на каждого? Сколько же у него глаз, если за всем и вся необходимо следить? И ушей? Может он сидит в голове у каждого? Смотрит и слушает через всех людей. И животных?

Горро чувствовал себя виноватым, и у него совсем пропал аппетит. Но он не мог ослушаться отца, а расстраивать маму ему не хотелось. Молли поставила перед ним небольшую чашу из тёмно-зелёного камня. Она была довольно тяжёлой и грубо обработанной. На её изготовление дедушка потратил полгода. Ложка, сделанная из того же материала, на ощупь напоминала одновременно металл и стекло.

Запах от супа так сильно бил в нос, что слюни наполнили весь рот: с чесноком, с картошкой, свежей зеленью. Мама всегда умела удивить едой и поддержать улыбкой. Она погладила по голове и прошептала, что у неё самая маленькая царапина в мире. Отец посмотрел на то, как мама успокаивает сына, но не стал ничего говорить. Насколько бы Говр не был строгим и холодным, для него жена—его святилище. Сколько бы он не сердился на детей, но на Молли у него сердится просто не получалось. Мама легко и беззаботно предложила:

— Ну что? Мужчины поговорили? Тогда может чаю? Я сегодня сварила изумительный! Ромашковый с чабрецом и мёдом.

— Наливай, Молли, —сказала папа, — Не надо спрашивать. Это элодия.

Горро восхищался своим отцом и стремился быть похожим на него. Отец был настоящим мастером на все руки: он мог починить любую вещь и решить любую проблему, возникающую в доме. Отец никогда не останавливался на полпути, всегда доводя начатое до конца.

Если во время дождя с крыши падала хотя бы одна капля, отец вставал и принимался за работу. Даже если это означало, что он мог промокнуть насквозь и провести за работой весь день или даже следующий.

— Горро, пожалуйста, отнеси дедушке чай и еду. — Сказала мать.

Горро почувствовал, как его настроение улучшилось. Он любил дедушку, его седые волосы и улыбку, которая открывала белоснежную бороду. Единственное, что не нравилось Горро, — это когда дедушка пытался его поцеловать. Из-за возраста дедушки изо рта иногда исходил неприятный запах. Но иногда Горро терпел, а после тщательно мыл щёку.

Он жил в самом дальнем углу комнаты. Чтобы ему не приходилось далеко ходить, рядом с ним был обустроен туалет.

— Дедушка? Ужин!

— А!

— Ужин! И чай! — Иногда дедушке Боренгуру приходится кричать.

— Не кричи ты так! Слышу я тебя. Оставь на столике.

— Тебе плохо, дедушка?

— У меня бывают только приступы, когда хорошо, а плохо — постоянно. — дедушка замолчал, и в комнате воцарилась тишина.

— Ты чего это умолк там? Ты здесь?

Старик, тяжело вздыхая, обернулся. В дверях стоял его внук, опустив голову.

— Ты уйдешь во Тьму, дедушка…? — тихо спросил он.

Дедушка не мог не ворчать, но он также не хотел причинять боль внуку.

— Или садись. Принеси мне чай. И помоги сесть.Горро послушно выполнил все указания.

— Отменный, — сделал глоток пожилой мужчина. — Ох…

— Так вот, слушай, Горро. Всякий огонь гаснет. И мой. И твой. И у всей нашей родни. И так, Все живущие сейчас и много завтра потом. Так же, как и умирают много других дедушек, много других мальчиков. В жизни как таковой кхе… Как таковой кхе-кхе! Ох… В жизни нет смысла, вот в смерти он есть. Вот ты сейчас боишься, что меня не станет. И поэтому чувствуешь вкус жизни. Её ценность. Если бы все жили вечно, то зачем оно всё? Да и… кхм… Жизнь надоедает. Устаёшь сильно… От мыслей. От воспоминаний. Хочется тишины. Ты же не хочешь, чтобы я мучился? Не так ли?

— Да. Ну, в смысле, нет… То есть… А что потом?

— Вот! Именно это я и узнаю раньше тебя. Главный секрет жизни. Кхе! Разве это не замечательно? — улыбнулся дедушка. Морщины на его лице скрывала густая белая борода, но Горро всегда нравилось, когда он улыбался. Его улыбка была очень доброй и тёплой.

— Я… я просто злюсь, что не могу ничего изменить. Что я бессилен.

— Ты много делаешь. И ещё кое-что сделай… Помоги мне сесть на бочку.

Горро покорно подставил плечо. Отец установил рядом с дедушкой небольшую бочку, чтобы ему не приходилось каждый раз выходить на улицу.

— А какой он, дедушка? Бог? Магна? Как ты думаешь?

— Я думал, что в твоём возрасте ты будешь спрашивать, существует ли он вообще… Хотя, Хроны сейчас ввели свои Каноны. Опасно даже задаваться этим вопросом. Не слушай меня Горро.

Горро не мог подобрать слов. Он был полон мыслей и вопросов: «Если у всего на свете есть свой Бог, то почему бы не быть богам у камней, ветра и солнца? Но тогда зачем столько богов? Может быть, существует только один, который правит ими всеми, как король? Бог Богов?»

Мальчик боялся признаться в этом, но был рад, что дедушка думает иначе. Осознание того, что он не одинок в своих мыслях, наполняло его радостью и ощущением, будто его комната в голове расширяется. Как фантазия может преодолевать границы реальности и позволять думать о чем угодно? Однако где-то в глубине души его грыз страх, страх, что Бог может услышать его мысли и наказать за них. А еще хуже, Хроны.

— Не знаю, Горро. Некоторые верят, что Магна спит. Иначе невозможно объяснить весь тот ужас, который происходит в мире. Они ждут, когда Бог вернётся и наведет порядок. Это будет либо страшный суд, либо долгожданный мир. Может все вместе. Может быть, так и есть. Может быть, никого нет. Но сейчас я думаю, что вне зависимости от этого, ничего бы не изменилось ни для тебя, ни для меня. Или, по крайней мере, ему нет до нас дела. Я не боюсь. И ты не бойся.

— А куда мы попадаем после смерти? — решился спросить Горро. Его безумно интересовала смерть, но ещё больше она его пугала. Он хотел познать все секреты мироздания, но в глубине души боялся неизвестного больше всего на свете.

— К Хагне, как говорится в «Великой Ночи». Либо к Ланимию. Потом толкьо Тьма.

— Расскажешь всё, дедушка!

— А ты любознателен. Ну что же. Кхм! Хагна был создан Великой Матерью, которую также называют Тенью Мира. Она стремилась обрести своё место в бескрайней тьме, но вокруг была лишь безграничная пустота. Тогда Мать родила Хагну, и с его появлением мир стал таким, каким мы его знаем.

Однако, как гласит закон, нельзя испить воды, не намочив бороды. Так и в нашем мире: если где-то что-то прибавляется, то в другом месте обязательно должно убавляться. Таков баланс, который поддерживает существование мира. И Хагна сам стал пустотой, скрыв её в себе и создав мад, чтобы мир продолжал существовать.

Бог живёт в своём безграничном царстве Пустоты, куда попадают люди после смерти, нарушившие баланс мира. Там, как известно, нет ничего, кроме серой и безжизненной земли. Обречённые на вечные муки, они обитают в полой скале, которая не имеет границ. Там ничего не растёт, нет ни звуков, ни еды, ни воды, и, конечно, жизни. Вечность в пустоте разделяют они с Хагной, чтобы осознать всю жертву, ради которой живёт наш мир.

Над мадом растёт Древо Вечности, и наш мир — лишь один из его многочисленных плодов. Лемания — дом самого Магны, бесконечный сад со всеми плодами мира, с бесконечными реками, наполненными чистой горной водой. Туда попадают добросердечные люди, прожившие жизнь достойно и в мире. Там нет войн, зависти и болезней, и все равны.!

Старик с теплотой вспомнил, как они с женой часто обсуждали самые разные темы, касающиеся мира и того, что за его пределами. Однажды его супруга высказала невероятную идею: «А что, если богами не рождаются, а становятся? Может быть, это своего рода переход из одного мира в другой? Как бабочка…».

Для дедушки это было тайной, на которую он никогда не найдёт ответа. И он не хотел ни с кем обсуждать эту тему. Только с женой он мог говорить о вещах, которые выходят за рамки времени и жизни. Боренгур посмотрел на внука и улыбнулся. Рядом с ним он чувствовал себя живым и нужным.

«Мне нужно продержаться ещё немного. Моё время ещё не пришло. Но ничего, скоро мы увидимся, дорогая. Скоро, я кану в Тьму.», — подумал он.

— Где-то у нас была вышивка твоей бабушки. Спроси у мамы, она тебе её покажет, — сказал дедушка. — И ещё: не забудь положить цветы на могилы бабушки. И младшей сестры.

Наступил последний месяц осени. Горро проснулся раньше всех, что случалось крайне редко. Чувствуя свою вину за то, что не смог вчера помочь матери, он решил начать с уборки амбара. Если удастся, он планировал выполнить как можно больше дел: накормить скот, почистить и накормить лошадь, убрать мусор во дворе и так далее.

Как говорил его отец: «Работа всегда найдёт своего работника, а безделье — бездельника». И пока Горро занимался этими делами, он не мог забыть недавний разговор с отцом о дедушке и о семье, который произошёл после того, как они вспахали землю.

— Многие в деревне не хотят ухаживать за своими родителями, считая это лишней заботой. Но семья — это самое важное! Дедушке осталось недолго, и ты должен быть готов к этому. А пока мы будем делать всё возможное, чтобы он чувствовал себя хорошо и спокойно. Он был для меня примером, научил всему, что знал. Благодаря ему я учу тебя. И ты, в свою очередь, будешь учить своих детей. Я не жду такого же отношения к себе, если доживу до этого возраста. Твоя семья должна быть на первом месте. Здоровье и безопасность твоей жены и детей — это твоя ответственность. И если я буду мешать этому, ты должен принять решение без сожалений. Мне нужно, чтобы ты стал достойным человеком, достойным мужем и отцом. Ответственным и в какой-то степени безжалостным.

— Без… жалостным? Злым?

— Нет, Горро. Быть безжалостным — это, прежде всего, быть требовательным к себе. Ты не должен проявлять жалость к себе. Будь тверд. Прими свои ошибки и поступки, какими бы они ни были. Эта безжалостность к себе откроет тебе глаза на реальность и поможет увидеть истину в других. Ты научишься принимать решения, которые принесут наибольшую пользу, даже если они идут вразрез с твоими желаниями. Когда-нибудь ты это поймешь.

— Отец?

— Кхм?

— Я буду следить за всеми вами. Если потребуется! И даже если нет! — с чувством сказал Горро.

Горро с горечью вспомнил, что не сдержал своё обещание. Из-за него мама порезалась. Он надеялся, что работа, которую он выполнил, немного успокоит его совесть.

После завершения всех дел мальчику захотелось в одиночестве пойти на рыбалку. Отец недавно сделал для него собственную удочку, и Горро с нетерпением ждал возможности опробовать её. Он собрал всё необходимое и отправился к ближайшей реке. Конечно, он понимал, что не обязательно всё получится, но очень хотел порадовать своих родителей.

Зелёный лес ещё цеплялся за остатки осени, но в воздухе уже ощущалась зима. Горро это безумно нравилось, он не любил жару, а весна и осень были его любимыми временами года.

Река, которая протекала чуть ниже по склону, была не очень широкой — не больше, чем рост четырёх взрослых мужчин. Горро, с энтузиазмом охотника, закинул удочку и стал ждать. Первые двадцать минут он держался уверенно, спокойно и хладнокровно, без лишних движений. Однако рыба не спешила появляться.

Горро вздохнул и потянул удочку, чтобы посмотреть, что на крючке. И только сейчас он вспомнил, что не взял с собой наживку.

— Как же я мог забыть! — сказал он себе и отошёл от места, где сидел. Мальчик начал копать землю голыми руками. К счастью, червей оказалось довольно много.

Горро выбрал одного из самых крупных червей и насадил его на крючок. Внезапно ему послышался за спиной неестественный хруст. В лесу полно звуков, но этот был не похож на остальные. Горро обернулся, но ничего не заметил. Возможно, ему просто показалось.

Мальчик снова закинул удочку, и через пять минут леску потянуло. Да ещё как! Рыбка была в два раза больше его ладони. Горро с радостью бросил её в ведро, которое взял с собой. Затем он снова принялся искать червячков.

Ему удалось поймать ещё пять рыбок, но все они были меньше длины его пальца. Он отпустил их, как велел ему отец ещё в первый поход: «Нет смысла от такой рыбки, сын, лучше пусть вырастет». Седьмая попытка оказалась удачной — он поймал окуня.

Горро копошился в земле в поисках очередного червячка. Внезапно он услышал непонятные звуки позади себя. Когда он обернулся, то раскрыл глаза и рот от удивления. Пойманные им рыбы уплывали по воздуху, да-да, они будто плыли по воздуху, на противоположную сторону реки. Это зрелище так поразило Горро, что он не мог пошевелиться и как зачарованный смотрел, как рыба уплывает в чащу леса за кусты.

Когда очередная рыба попыталась уплыть или улететь, он закричал:

— Эй! Стой! — рыбка упала обратно в реку, и Горро услышал, как из кустов на противоположном берегу кто-то побежал что есть силы. Этот кто-то был небольшого роста, в тёмной одежде и с сетью, в которой была рыба, которую прежде наловил Горро.

— Ах, ты, гад! Вернись! — Горро был зол на этого… на этого… гада! Он украл его рыбу, и не важно, как этот мерзавец это сделал. Паскудный паскуда украл его рыбу!

— Ну ничего, — думал он,

— Я тебя ещё поймаю! — крикнул он вслед.

Горро был не в состоянии сосредоточиться на чём-либо в течение всего оставшегося дня. Да, он помог отцу в огороде, матери на кухне. Но его мысли постоянно возвращались к этому злому воришке.

«Я обязательно его поймаю!» — думал он с решимостью.

Горро улыбнулся, его осенила гениальная идея. Да! Именно этого он и хочет! Поймать его и наказать! Он устроит на него охоту. Снова отправится на рыбалку, но на этот раз подготовится как следует и непременно поймает его.

Только после этих мыслей Горро смог немного успокоиться. Но это длилось недолго. Его охватило волнение от предстоящей охоты, и он захотел поскорее осуществить свой план. Но какой именно? Нужно все тщательно обдумать. Завтра утром ему предстоит помочь матери: сходить с ней к кузнецу, отнести папины инструменты и забрать старые. А вот послезавтра он точно снова отправится на речку и будет ждать. Эти мысли побуждали его к действию, но невозможность реализовать задуманное здесь и сейчас раздражала мальчика

— Горро, ты витаешь в облаках. Что с тобой? — строгий голос матери вернул его к реальности и наполнил спокойствием. Он невольно улыбнулся. Отец, хоть и был главой семьи и решал все возникающие проблемы, занимался тяжелым хозяйством, но мама была душой их семьи, их теплом, их камином в зимнюю холодную ночь.

Папа редко готовил, но иногда повторял блюда из книги рецептов, которую ему оставила бабушка, а ей — её бабушка. С каждой хозяйкой рецепты и страницы в этой книге пополнялись и совершенствовались.

Говр очень любил готовить настойки из разных трав и листьев. Он часто варил их для всей семьи. У него хорошо получалось, даже если это были сложные блюда. Но когда за дело бралась мама, то даже самые простые блюда становились просто идеальными, а напитки — безупречными. Даже если отец повторял всё за мамой, стараясь не упустить ни одного шага, у мамы всё равно выходило вкуснее.

— Нет, мам, всё хорошо, — с улыбкой ответил мальчик, вспомнив строгого отца. Папа никогда не жаловался, особенно при ребенке. И мальчик тоже должен быть таким же сильным, как его отец. Не стоит маме беспокоиться о его проблемах, он справится сам. Папа всегда говорил, что мужчина становится сильным, когда может преодолеть трудности и решить их без посторонней помощи. И Горро обязательно справится.

— Ну что, сынок, пойдём на рынок? Я собрала папины вещи в этот маленький ящик. И надень куртку, на улице прохладно.

— Хорошо, мам.

— Мама, а что значит моё имя?

Молли на мгновение замерла, вспомнив предсказание своей матери. Но, отбросив мысли, она указала на растение:

— Вот это растение называется «мёртвый цветок». Но моя мама называла его Гар’ро. Так его называли в Эригане. И мне понравилось это имя — Горро. Очень сильное имя.

— А почему «мёртвый»? — удивлённо спросил сын.

— Когда дует сильный ветер, они издают своеобразный звук. Пение своего рода. Моя мама назвала это «Песней Мёртвых Цветов» из-за их формы. Похож на хор.

Сказать, что Горро был удивлён, будет лишь частью того, что он испытал на самом деле. Мальчик связывал своё имя со многим, даже самым невероятным. Но точно не с «мёртвым цветком».

— А оно полезное? Сильное?

— Очень. Оно несколько раз показывала своё упорство. Я её бывало не поливала более полугода. Но этому растению всё нипочём. Выживет в любых условиях. Настойчивый прям как ты! — улыбнулась Молли, стараясь не показать горечь воспоминаний.

Путь до рынка занял около получаса. Руки мальчика очень устали, но он не хотел показывать это маме. Его отец никогда не жалуется и не проявляет слабость, и он решил следовать его примеру.

«Я сильный!» — повторял он себе, шагая вперёд.

Горро упорно шёл почти до самого центра деревни, но желание присесть и отдохнуть хотя бы пять минут было непреодолимым. Чтобы дать рукам отдохнуть, он перекладывал ящик из одной руки в другую.

Мама, конечно, замечала его состояние, но не произносила ни слова. Она уважала принципы воспитания, которые прививал ему отец, и потому не останавливала сына и не предлагала свою помощь. Да и не было в этом смысла — Горро был слишком горд и упрям, как его отец.

«Когда-нибудь он скажет нам спасибо. А если и не скажет, то хотя бы не пропадёт в этом суровом мире», — часто повторял Говр.

Дом кузнеца Барога был самым маленьким в деревне, но его кузница была больше, чем два обычных дома. К нему часто приезжали знатные люди даже из ближайших городов. Кузнец был невысокого роста, с лысиной на макушке, с волосатыми и большими руками. У него не было ни жены, ни ребёнка. От него часто пахло потом, углём и луком.

Кузнец был человеком молчаливым. Когда Молли зашла в кузницу, он кивнул ей и забрал ящик из рук мальчика. Быстро осмотрев его, он закрыл. На вопросительный взгляд кузнеца мама дала короткий ответ:

— Наточить и почистить.

— Два дня, — произнёс Барог.

Этот человек невероятно силён. Он легко поднял инструменты, которые показались бы тяжёлыми любому другому, как будто это батон хлеба. Его мышцы даже не напряглись.

Вернувшись из кузницы, он принёс виллы и печной совок. Они показались ему легче, чем маленький ящик инструментов. Горро закинул их на плечо, и мама пошла к знакомым хозяйкам, чтобы попросить что-нибудь для дома.

Однако через пять минут мальчик почувствовал усталость в руках. И виллы, и совок показались ему тяжелее, чем ящичек. После долгих любезностей с соседками они отправились на рынок. Молли купила сыну печеное яблоко, зная, что он его любит и, как и отец, не попросит ни под каким страхом. И стоило мальчику откусить кусочек, чтобы насладиться его вкусом, как он услышал сзади голос девочки:

— Простите… Извините… Жен. Девушка!… Не хотите свежей рыбки?

Горро и его мама одновременно обернулись и увидели девочку примерно своего возраста или чуть младше, одетую в довольно оборванную и грязную одежду. У неё были чёрные, растрёпанные волосы до плеч, неровно обрезанные и нечёсаные. Её большие янтарные глаза светились надеждой и желанием помочь. В руках она держала ведро с водой, в котором плавала живая рыба.

Девочка посмотрела на Горро, и всё произошло в считанные мгновения. Он, конечно, не мог точно сказать, что это его улов, но по её изумлённому взгляду понял, что здесь что-то не так. Она испугалась, и это послужило сигналом для Горро. Сначала он опешил, потом разозлился. Растерялся. И снова разозлился из-за того, что растерялся. От этого его растерянность лишь усилилась.

«Меня обокрала девчонка?» — его самолюбие было уничтожено.

Девочка, бросив ведро, пустилась бежать обратно. Горро не стал долго ждать, быстро прикинул в голове все возможные последствия — возможное наказание от мамы и папы — и принял решение. Он аккуратно положил инструменты на землю, сунул яблоко в карман и побежал за ней.

— Я сейчас, мам! — крикнул он на бегу.

Девочка была очень ловкой и знала все уголки и закоулки деревни.

«Но не быстрее меня», — подумал Горро.

У Горро не получалось её догнать, но он не сдавался и верил в свои силы.

— Куда вы бежите! Отойдите от моего дома! — кричал ему вслед дед Бродерик.

Она выбежала с рынка и направилась вверх по холму, в сторону от деревни. Горро никогда раньше здесь не был.

— Никчемная молодёжь… — услышал он чей-то голос, когда проносился между двумя крупными женщинами.

Мальчик побежал за ней, но успел заметить, как её платье исчезает среди деревьев на вершине зелёного холма.

Не раздумывая, он бросился вверх. Поднимаясь бегом по холму, он чувствовал боль в ногах, груди и уколы в боку. Но она не выходила у него из головы, а сдаваться Горро не привык.

«Я должен её догнать», — подумал он.

Когда мальчик взобрался на холм, его охватило разочарование: девочки нигде не было видно. Под холмом деревья росли редко, и дорога спускалась вниз. Вдалеке виднелись два одиноких паруса старой мельницы.

«Девчонка там!» — с уверенностью подумал Горро.

Сжимая кулаки, мальчик помчался к мельнице. Столбовка тоскливо скрипела, словно напоминая о своем существовании. Никто не знал, кто был её прежним хозяином и как давно она использовалась. Дверей давно не было, их растащили на дрова или на что-то ещё.

Внутри мельницы свет из оконца наверху падал на жернова. Солнце светило прямо в спину Горро, и его тень накрыла всё пространство. Мальчик переводил дыхание и пытался прийти в себя. Медленно подойдя к дверному проёму, он осторожно просунул голову внутрь и огляделся. Луч света, проникающий внутрь из-за спины, хорошо освещал всё небольшое пространство. На свету было видно, как медленно плывут маленькие крупинки пыли.

— Эй, ты здесь? — спросил Горро. В ответ — тишина. Он сделал ещё шаг вперёд и стал смотреть внимательнее. Никого не было.

«Может быть, вернуться? Чем дольше я здесь, тем сильнее меня накажут», — подумал Горро. Выйдя из мельницы, он побежал направо.

Девочка ориентировалась на слух и на тень мальчика. Она увидела, как тень убежала направо, и её слух также говорил ей, что вокруг никого нет. На всякий случай она подождала ещё немного, а затем осторожно высунула голову. Никого.

Она медленно встала, прислушиваясь.

И правда, никого. Но нужно было убедиться.

Девочка медленно пошла к выходу, ничего не слышно. И почему она вообще боится этого мальчика? Смело шагнув за дверь, она охнула и подскочила от страха. Слева от неё стоял мальчик.

— Попалась! — он накинулся на неё. Девочка хотела убежать направо, но он держал её крепко. Недолго думая, она сильно укусила его за руку.

— Ай! — мальчик отскочил и зарычал: — Больно же!

Девочка упала на землю и не хотела вставать. Она устала. Сидя на траве, она повернулась лицом к мальчику.

«Да, она сумасшедшая», — подумал Горро, увидев её взгляд. Нет, это был не взгляд девочки, которую загнали в угол. Это был взгляд хищника, который нападет, даже не задумываясь, стоит только к ней подойти. Заметно, как она сильно устала: грязная, худая и в старой потрепанной одежде, которая ей явно не по размеру.

Горро сглотнул и восстанавливал дыхание. Из левой руки потихоньку текла кровь. Зубы глубоко вошли в плоть. Он растерялся.

Что он от неё хотел?

Чего добивался?

Вот она сидит на траве. Без сил. Уставшая и голодная. Мальчик не знал, что сказать. Он тоже сел на траву. Тоже устал. Вдруг что-то надавило ему в бок. Это оказалось яблоко. Горро сунул руку в карман и достал откушенное яблочко. Краем глаза он заметил её гордо просящий взгляд. Так смотрят другие дети на безделушки или еду у своих друзей, когда хотят себе тоже самое. Девочка тут же отвела глаза, чтобы не показывать этого, но не успела. Горро заметил.

— Я… Ну это… Не стоило тебе красть у меня рыбу, — обиженно сказал Горро.— И как ты это сделала?

Она ничего не ответила, но ощущала на себе пристальные и изучающие глаза мальчика. Девочка ответила на это противное и липкое созерцание, которым её часто одаривали жители. Горро снова сглотнул. Ему было некомфортно. Как будто он совершил или совершает ошибку.

Юноша встал и протянул ей яблоко.

— На! Держи! — сказал он тоном, как будто делает это нехотя. Мальчик специально не смотрел на неё. Ему было всё равно на неё. Она так и не взяла яблоко, и ему пришлось посмотреть на неё. У неё в глазах стояли слёзы. Маленькой испуганной девочки.

— Я не хотел тебя напугать, — более мягко сказал Горро.

У него закружилась голова. Яблоко упало в траву.

«Ай, рука!».

И он сел на траву, чтобы не упасть. Она хорошенько укусила его. Прям до мяса. Кровь так и не остановилась, хоть на ладони подсохла. Она медленно подползла к нему. Смотрела прямо в его глаза. Горро не смел даже пошевелиться. Эти янтарные глаза, этот взгляд, очаровывали его. Он чувствовал и страх, и интерес… и некое благоговение, будто прикоснулся к недостижимому и невозможному. Она медленно подползла ещё ближе. Села совсем рядом. Горро увидел, как она тоже заглотнула и положила свою правую ручку на рану. Взгляд её был обеспокоенный, но излучал заботу. Она закрыла глаза. Напряглась. Руку начало щипать. Неестественно, такого он раньше не испытывал. Сначала не сильно, затем начались неприятные колики. Его завораживало всё, что происходило вокруг. Как лучи солнца падали на лицо этой маленькой девочки. Как она держала руку. Время как будто остановилось. Горро вернула к реальности жгучая боль на месте раны. Но большим ошеломлением являлось потеря слуха.

— Эй! Что ты делаешь! — Горро вырвал свою руку и резко встал, ужаснувшись, что не услышал собственного голоса.

Девочка захлопала глазами, будто только проснулась. Посмотрела внимательно в зелёные глаза мальчика взглядом непонимающего ребёнка и убежала.

Горро посмотрел на свою ладонь, покрытую размазанной кровью. Кровотечение останавливалась, а боль и вовсе исчезла. Мальчик прокричал девочке, как слух вернулся с тысячами новых звуков. Он и не думал, что звуков так много, пока не потерял слух.

Горро снова посмотрел ей вслед…

«Кто же она такая? Неужели…Хагния пришла в его деревню…».