Противотанкист. Диверсанты. Книга 8

Глава 22

— Шагом! — Притормаживаю я, пробежав метров двести.

— Отделение в цепь!

— Миномёт на правый фланг. — Останавливаюсь и отдаю я команды, поджидая отставших.

— Вперёд. Шагом. — Машу я рукой, указывая направление. Сам иду метрах в пяти позади от общей цепи, контролируя, чтобы никто не отстал.

В направлении, куда мы идём, стало заметно светлее, значит скоро опушка, слышно уже посвист пуль, пролетающих «над гнездом кукушки». Останавливаю бойцов и приказываю оставить боекомплект к миномёту на месте, после чего продвигаемся дальше, взяв оружие наизготовку.

А вот и опушка. Тут слышно не только свист пуль, но и видно, как они срезают ветки кустарника и влипают в стволы деревьев. Так что оставшиеся пару десятков метров преодолеваем на корточках и по-пластунски. А миномётчиков я вообще оставил на месте, приказав сержанту Егорову найти позицию в какой-нибудь ямке-канавке. Сам же подполз к Вовке Жмыхову, который устроился за обрубком берёзового ствола, занесённого сюда разрывом от бомбы.

— Докладывай, чего тут и как? — рассматриваю я в оптику впереди лежащую местность.

— Фрицы в селе орудуют. Отжимают наших к восточной окраине. Уже можно сказать, что отжали. Слева от нас в рощу все утекли. Но там она почти к огородам подходит. Те, что справа, ещё упираются, понимают, что до деревьев им живыми не добежать. Триста метров, да по открытому месту, покрошат всех. Левее им уже не пробиться, фрицы засели в домах на самой окраине, хотя в рощу тоже не лезут, силы накапливают или броню ждут.

— А она есть, эта броня? — уточняю я.

— Слышно, что где-то гудит, но отсюда не видно. Мы пока не стреляли, так что наши позиции не обнаружены. Да и целей толком не видно. В дыму всё и за домами. Кто-то мелькает, но чья пехота не разобрать. Гаврила тоже ещё не охотился. — Отвечает мне Вовка.

— Ну и правильно. Сейчас миномёт установим и подсыплем фрицам угольков на орехи. Отделение я привёл, так что командуй пехотой сам, я к миномёту.

— Всем наблюдать! Огня без команды не открывать. Передать по цепи. — Даю я новую вводную для отделения и отползаю от опушки.

— Егоров, собирай и устанавливай миномёт, подтаскивайте боекомплект. Угломер тридцать ноль вон на ту осинку. — Отдаю я распоряжения сержанту. — Мой НП будет вон там, чуть правее, об исполнении доложишь сам, заодно и осмотришься.

Пригибаясь, бегу на опушку. Пули здесь пролетают пореже, низинка, но местность слегка повышается ближе к кромке леса. А вот и оно — дерево. Толстый ствол дуба прикроет от пуль, а молодая поросль впереди от дурного глаза. Ветки кустов местами мешают, но мне же не из винтовки стрелять, так что видно всё хорошо.

— Товарищ командир, миномёт установлен, к стрельбе всё готово, мины подносят. — Доложился Егоров.

— Хорошо. Вот смотри. Отсюда до ближайшего огорода метров триста, дальше дома, улицы. Так что стрелять будем максимум на четыреста метров, и всё на первом заряде, уменьшая прицел. Кинешь сейчас две пристрелочных на выставленном угломере, прицел четыре шестьдесят шесть, а я погляжу, где рванёт.

— Понял. А вы откуда миномёт знаете, товарищ старший сержант? — Уважительно посмотрел на меня Егоров.

— А я эту таблицу стрельбы как «Отче наш» знаю, ещё с сорок первого, так что не только, ты, у нас миномётчик. Петлицы-то разглядел? — отвечаю я.

— Да уж, пушки приметил. — Усмехнулся Егоров.

— А как звать-то тебя? — Интересуюсь я.

— Горе, тьфу ты, Егор. — Поправился миномётчик.

— Отчество часом не Егоровичем будет? — уточняю я.

— Егорыч. — Подтверждает мою догадку сержант.

— Вот и познакомились. Николай. — Протягиваю я ему свою руку. — Действуй, Горе Егорыч. И человечка мне подошли, чтобы команды репетовал, а то сам не набегаешься, да и мне не до сук.

Пошла первая мина, сразу за ней вторая. Хлопки от пороховых зарядов почти не слышны, особенно на фоне грохочущего впереди боя. А вот разрывы мин уже лучше заметно, примерно там, где я и предполагал. Хотя за домами и прочими хозпостройками сами разрывы не видно, зато облако пыли и дыма я разглядел. Плюс минус лапоть, будет цель, по ней пристреляемся, а пока ждём. Слева, шагах в десяти от меня и чуть впереди, боец Залипукин. Копошится, лопатку достал, дёрн ковырять начал. Через него и буду держать связь с отделением. Хотя надо проверить, как будет работать.

— Залипукин?

— Боец Залипукин! — Повышаю я децибелы.

— Ась? Я? — Начал оглядываться он по сторонам.

— Головка от патефона. Ты чего там творишь? — Спрашиваю я.

— Окопчик себе оборудоваю. — Отвечает боец.

— Молодец, оборудовай, только пригнись. Чего, ты, торчишь как кочка на ровном месте. Передай по цепи, — командиру отделения распределить сектора стрельбы, бойцам окопаться. — Отдаю я приказ.

— Есть, передать окопаться, товарищ командир. — Собирается спуртануть с низкого старта боец.

— Стоять! Голосом передай. — Успеваю я притормозить торопыгу.

А вот и обещанный рататуй нарисовался.

— Товарищ старший сержант, красноармеец Котов по вашему приказанию явился. — Звонким мальчишеским голосом отрапортовал миномётчик. Его я услышал ещё на подходе, по громкому топоту тяжёлых ботинок.

— Присядь, не маячь. — Советую я, мельком глянув на тощего, лопоухого молодого бойца.

— Вот что, Котов, сейчас передашь своему командиру, что репер я пристрелял, от него и будем плясать, после займёшь место между мной и огневой, чтобы слышал и голосом повторял команды. У меня всё, дуй к миномёту. — Отпускаю я пацана.

Обстановка меж тем изменилась, немцы подбросили подкрепление и начали выдавливать наших из последних домов на окраине. Из центра посёлка ещё доносилась стрельба и звуки от разрывов гранат, видимо шла зачистка. Красноармейцы стали убегать огородами, кто-то ещё отстреливался, но большая часть старалась быстрее свалить. Минимальный шанс убежать, у них был, до тех пор, пока немецкие пулемётчики не займут позиции, а дальше уже лотерея, расстреляют как в тире. Единственная преграда от пуль, это плетни и живые изгороди садов-огородов, а дальше луг, на котором все и полягут.

— Правее ноль ноль один, прицел четыре тридцать пять, один снаряд. — Начинаю я пристрелку по цели.

— Угломер тот же, прицел четыре пятнадцать, один снаряд. — Корректирую я наводку, и продолжаю перекапывать огороды, мешая фрицев с ботвой. Хотя ещё не сезон, картошку копать рановато, но обстоятельства так сложились. Кладу по две три мины на одной установке прицела, смещая лишь угломер слева направо, а дальше рулят разлёт осколков, свист и разрывы.

Шутцы замешкались и залегли между грядок, не решаясь продвигаться вперёд. Самых решительных, порешал снайпер, остальные попятились взад, укрываясь за домами и хозпостройками. Так что махра успела проскочить к роще, левее наших позиций. Минут через десять останавливаю стрельбу. Пора и нам сваливать, иначе накроют. Пригнувшись, бегу к миномёту, прихватив по пути «репетитора».

— Доложить остаток снарядов на батарее. — Даю я команду.

— Четыре мины и сорок дополнительных зарядов. — Докладывает Егоров.

— Через минуту дашь четыре снаряда беглым на крайних установках прицела, а потом сваливайте к дороге, возле воронки найдёшь нашу машину, грузитесь в неё, а мы следом подтянемся. — Отдаю я распоряжения миномётчику и бегу на опушку.

— Отделение, по пехоте противника, прицел три, залпом… Пли! — Командую я, после зловещего посвиста от прилётов мин.

— Продолжать огонь без команды. — После недружного залпа винтовок и карабинов, отдаю я новый приказ, и приникаю к прицелу своей «Светки». Патроны тяжёлые, надо бы разгрузиться.

— Прекратить огонь! — Командую я, выпустив в сторону врага все три магазина, и снова набив их патронами из запасного подсумка.

— Отходить к дороге справа по одному.

— Жмых, прикрывай, через минуту догонишь. — Дождавшись своей очереди, отползаю я от опушки рощи, а дальше уже бегу, обгоняя самых резвых «оленей».

— Отделение, за мной, шагом. Гаврила, идёшь в замыкании. — Пересчитываю я по головам личный состав. Вроде все, Никто не потерялся и не отстал.

Загрузившись в машину сваливаем на восток, северо-восток по дороге, а проскочив через лес уже по степи на восток и в город. Приказ мы исполнили, да ещё и план перевыполнили, теперь можно перекурить и подсчитать ништяки.

Сделав небольшой крюк по улицам города, к школе подъезжаем уже с востока, сюда же подтянулись и все наши основные силы на автомашинах, танк приотстал и был ещё где-то в пути. Взвод Быкова ушёл вперёд и занял оборону на левом фланге, в промежутке между железной и шоссейной дорогами. Его мы усилили станковым пулемётом. Танк тоже отправили налево, когда он приехал, там можно было укрыться в засаде среди домов и прочих строений, взяв на прицел шоссе на подъезде к мосту.

Приехали и оставшиеся бойцы моего взвода с добровольцами из народно-хозяйственного, так что разгрузившись, начинаем оборудовать взводный опорный пункт, усиленный миномётным взводом, как в здании школы так и на прилегающих территориях. Окопы для миномётов оборудовали за одним из кирпичных сараев, шагах в двадцати друг от друга, между ними выкопали окопчик для телефониста, чтобы мог докричаться и передать команды. Установили миномёты по вехам, чтобы стрелять параллельным веером в направлении моста через овраг, зафиксировав угломер тридцать ноль. Один телефон отыскался на разгромленной батарее, второй привезла Анютка, вместе с остатками кабеля. Трёх человек я Егорову выделил, будет кому подносить мины и команды передавать, с наводкой и стрельбой пускай справляется сам, один наводчик у него есть и пара заряжающих тоже.

Свой наблюдательный пункт я занял на чердаке школы, туда же протянули и нитку связи. Обзор с чердака открывался прекрасный, вплоть до лесного массива, в северо-западном направлении. Да и не только обзор. Сектор стрельбы по фронту с любого из этажей не перекрывался другими строениями. Передний край обороны третьего батальона проходил от нас в восьмистах метрах, полтора километра было до оврага, и версты две с гаком, до леса. Теоретически, да и практически мины до леса вполне долетали, вот только разброс получался очень большим. Для батареи не очень критично, а для одного взвода перерасход дюже большой, а мин у нас не вагон, и взять больше негде. Стрелять будем максимум километра на полтора, на третьем заряде, и мины сержант Егоров готовит уже со своими бойцами. Немного потренировались с наводкой и передачей команд. Связь работает, слышно всё хорошо, даже как сержант материт подчинённых, но тут без мативации не обойтись, зато быстрее дойдёт.

Противник пока не пытался прорваться в город, но было заметно, что немцы сосредотачиваются в лесном массиве, подтягивают бронетехнику и артиллерию. Разведка фрицев уже шустрила, пока небольшими пешими группами проскакивая в сады левее шоссе, а также пробираясь к разветвлениям большого оврага. Хотя может уже и не разведка, а передовые отряды. Стрелять по ним смысла не было. Раскроем свои позиции, и нас накроют. Пойдут в атаку, тогда и получат. А пока не торопятся, подождём, время на нас работает.

Анютка пристроилась рядом, при телефоне, хотя сейчас тоже за противником наблюдает. Дал ей полюбоваться в бинокль, авось чего путного разглядит, что я не заметил. Разглядела — чертовка.

— А что это там за жучки ползают? — спросила Анютка после пристального наблюдения в оптику.

— Где там? Рукой направление покажи. — Забираю я у неё бинокль.

— Ну там, на шоссе за садами. — Показывает она.

— А это уже по нашу душу жучки. — Разглядел я небольшую колонну танков, едущую по шоссе в нашу сторону. Хотя могут быть и штурмовые орудия.

— Залипукин?

— Боец Залипукин! — Громче окликаю я своего связного-посыльного.

— Ась? Я. — Разморозился он.

— Спустись вниз, передай сержанту Васнецову, что на шоссе обнаружены танки противника, движутся в нашу сторону. Пускай из окна флагом помашут, чтобы наших предупредить. — Отдаю я распоряжения.

— Есть, передать Васнецову. — Отвечает боец и бежит к выходу с чердака.

— Боец Воронова, вызови мне сержанта Егорова к аппарату. — Озадачиваю я телефонистку, и продолжаю наблюдать за дорогой.

Приземистые машины не торопясь двигались по шоссе, я насчитал шесть штук. Скорее всего батарея «штугов», а это даже хуже, чем танки.

— Сержант Егоров у аппарата. — Отрапортовала Анютка, подав мне трубку.

— Батарея к бою. Стрелять будем на третьем заряде. У тебя всё готово, Егор? — не отрываюсь я от бинокля.

— Да. Сотню мин приготовили.

— Будь на связи. Скоро начнём пристрелку.

В километре от оврага штуги остановились, подождали пехоту и двинулись дальше. Из леса открыли огонь немецкие батальонные миномёты. Сначала одна батарея, чуть позже к ней присоединилась вторая. Мины рвались окаймляя разрывами первую траншею. Толку от такой артподготовки немного, больше берут на испуг и играют на нервах. Обе миномётные батареи я засёк, зарубочку на всякий пожарный сделал. Достать мы до них достанем, они до нас нет. Но подавлять не будем. Засекут и ответка прилетит уже из тяжёлых орудий. А нам это нахрен не надо. Пока ждём-с.

А вот и дождались. Короткий налёт кончился, штуги с десантом на броне увеличили скорость и покатили по шоссе прямо к мосту через овраг. Одно штурмовое орудие шло в боевом дозоре, остальные чутка приотстали, увеличив дистанцию между машинами. Из леса показалась пехота противника, и начала лениво приближаться к оврагу. Не дёргаюсь, репер мы уже пристреляли. Меж тем первый штуг начал спускаться к мосту. Чего же наш танк не стреляет? Немецкая броня на дистанции прямого выстрела из орудия. Если противник захватит мост, к нам точно писец придёт. Заминировать переправу не успели, было нечем и долго чухались. Может не позволяет сектор обстрела? Или не видно, куда стрелять? Первое штурмовое орудие уже на мосту, остальные увеличили скорость, сокращая дистанцию. Всё, приплыли, немцы на нашей стороне оврага, машина боевого дозора начала подниматься в горку. Шедший последним артштурм остановился прямо на дороге, немного не доезжая до спуска. Вот и всё, противник контролирует мост. Немецкая пехота ускорилась, сменив направление, и побежала наискось к переправе. Зря я с миномётами связался, нужно было самому в танк лезть…

— Баххх!!! — Первый выстрел отражается в голове раскатами грома, ударяя по натянутым как струна нервам. Уже было поднявшийся на взгорок штуг, скатился вниз, раскорячившись посередь дороги, и задымил.

— Бахх!! — И ещё один самоход полыхнул прямо на мосту.

— Бах! Бабах!!! — Шедшее пятым в колонне штурмовое орудие разметало взрывом боекомплекта. Танкисты подловили его прямо на спуске, захерачив бронебой даже не в лоб, а в крышу рубки. А чего я жду?

— Егоров, по пехоте, заряд три, угломер тридцать ноль, левее ноль ноль один, прицел шесть девяносто четыре, один снаряд! — Медленно же летит мина, кажется, что время остановилось.

— Батарея, стрелять по ведущему, четыре снаряда беглым. — Сразу после разрыва подаю я команду.

— Левее ноль ноль два, прицел семь тридцать девять, один снаряд.

— Батарея, стрелять по ведущему, четыре снаряда беглым. — Стараюсь я отсечь немецкую пехоту от моста. А то самые хитрые пробрались садами к оврагу, думали их никто не заметит. Заметили и приветили, а также высушили и отжарили.

Остановившийся на пригорке артштурм вступил в дуэль с нашим КВ-1, когда четыре уже дымили. Ещё один неудачно съехал в овраг и застрял. Но последнему повезло больше, да и пушка у него была длинная с набалдашником на конце ствола, а не окурком как у других. Штурмовое орудие посылало один снаряд за другим в сторону нашего танка, после каждого выстрела пятясь взад. Наши редко отвечали осколочными гранатами, маневрируя среди хат и построек задним ходом. Танк дымил, но языков пламени видно не было. Победила боевая ничья. Каве въехал кормой в саманную хату и сверху его накрыло стропилами крыши. Немец скатился с шоссе, скрывшись в саду.

Наша пехота из ушаковского батальона рванула было к мосту, непонятно за каким хреном, но её отсекли миномётным огнём. В отместку закапываю немецкую мотопехоту скопившуюся в овраге. А нехрен прятаться, когда другие отходят и драпают. В результате досталось и нам. По зданию школы и прилегающему району прилетело из тяжёлых орудий. Связь с батареей накрылась, да и чердак пострадал. После первых пристрелочных я сразу связался с батареей и приказал, чтобы сваливали, после чего погнал всех с чердака и с этажей в подвал школы. Так что потерь от артобстрела мы избежали, хотя миномёты накрыло и прикопало.

На этом попытка противника прорваться с нашей стороны в город закончилась, и до конца дня он инициативы не проявлял, хотя обстрел периодически вёл, как из миномётов, так и артиллерийских орудий, держал в напряжении. Разведку боем мы удачно отбили, хотя тяжёлый танк потеряли. Не совсем, но двигаться самостоятельно он уже не мог, а вытащить кавэ было нечем. Коробка передач и так дышала на ладан, и когда танк вписался в стену дома кормой, крякнула окончательно. Ночью мы удачно сделали вылазку к мосту и подожгли застрявшие там штуги. Немцы их всё равно скоро вытянут, но придётся отправлять в переплавку. Хотя без потерь в этот раз и не обошлось, троих наших убило и четверых ранило. Зацепило и лейтенанта Кравцова, разведчик лично возглавил наш диверсионный отряд, я был на подхвате, командуя одной из групп.

На следующий день нас сменили. Подошла мотострелковая бригада из танкового корпуса. В результате взвод Быкова мы потеряли. Не безвозвратно, а временно, считай постоянно. Бойцов из моего взвода мне отбить удалось, засветив бумагу из НКВД. А вот армейцам не повезло, ими пополнили батальон Ушакова. Попрощался я и с сержантом Егоровым, хотя на него у меня были планы, но не срослось, миномётчик остался в своём полку. Остатки же нашего отряда после обеда возвратились на базу.