В район обороны первого батальона 712-го стрелкового полка выдвигаемся двумя компактными группами, сначала напрямки через лес и полями, а дальше по ходам сообщения до передовой траншеи в сопровождении ротного. Младший лейтенант Ситников встретил и сопроводил нас через посты, показав, где у него находятся дежурные пулемёты. Мы с ним договорились об огневые поддержке, и пожелав нам удачи он откланялся. Оставив группу в траншее боевого охранения, неподалеку от места для переправы, веду снайперскую пару и пулемётчика на правый фланг, ближе к началу подковы излучины. Где они должны занять отсечную позицию. Пехоте, как обычно, лениво копать, так что примерно полкилометра преодолеваем короткими перебежками, чтобы не делать крюк. Хорошо, что природа постаралась, и мы бежим от древа к кусту, а от куста к дереву. Хотя местами приходится переползать, укрываясь в высокой траве. Указав пулемётчику его позицию в густом кустарнике метрах в пятидесяти от реки и определив сектор обстрела, оставляю двоих оборудовать окоп, а сам ищу разведчика-наблюдателя, который должен прятаться неподалёку. Подав условный сигнал, вместе с Гаврилой пробираемся на ответный «угук».
— Докладывай, чего у тебя здесь. — Присаживаюсь я на траву рядом с бойцом Сотниковым.
— Днём всё было как обычно. Фрицы особой активности не проявляли. На полуостров никто не совался. В балке за рекой миномётных батарей противника не обнаружил. Хотя, что там творится, при всём желании не разглядеть. Но с наступлением темноты сорока громко застрекотала вон в том кустарнике, метрах в четырёхстах отсюда — Указал боец рукой в юго-западном направлении.
— Гаврила, ты что-нибудь на том берегу видишь? — заметив, что снайпер приник к оптическому прицелу, спрашиваю я.
— Вижу. Траву и кусты. — Откликнулся снайпер.
— Значит, как мы и предполагали, секрет противника там наверняка может быть. Место удобное для засады. А вот где конкретно, придётся искать. — Негромко рассуждаю я.
— Да, скорее всего. Я бы тоже там позицию занял. Больше негде. Местность как стол ровная. — Подтвердил Петров.
— Как минимум пулемётный расчёт, усиленный автоматчиками, возможно и снайперами. Миномёт в кустарнике вряд ли поставят, своей же миной накроет. — Осматриваю я кусты и подступы к ним в бинокль. — Но как же нам этот секрет вычислить, протяжённость зелёнки сотни полторы метров? — Размышляю я вслух.
— А может серых моих послать? — раздаётся за моей спиной знакомый голос.
— Тьфу ты…! Сгинь нечистая! Ты как здесь нарисовалась, Гала? — От неожиданности чертыхнулся я, так как не услышал, как она к нам подкралась.
— Дык, Тихон меня послал… Чтобы не мешалась. Вот я до вас и пришла. — Ответила лесная крадунья.
— Дисциплинка… — Посмотрел я на Гаврилу.
— А я чо, я секрет вычисляю. — Снова прильнул он к прицелу винтовки.
— Отдам я вас на воспитание коменданту. — Пообещал я. — И что серые здесь? — Спрашиваю я, так как никаких волков не заметил, хотя от самого леса шёл замыкающим, оглядываясь по сторонам.
— Ну да здесь, они меня с кордона не отпускают одну. — Спокойно ответила мне Галина.
— А кого-нибудь кроме тебя они слушаться будут? — Постучалась в мою голову очередная идея.
— Серый вряд ли. А вот Нора может и подчиниться. Тем более к вам она не ровно дышит, товарищ командир. — С прищуром посмотрела на меня хуторянка.
— Ну так зови. Не будем зря время терять. — Решил я сымпровизировать не отходя от кассы.
— Нора, ко мне! — Шёпотом позвала волчицу казачка, хлопнув себя по бедру.
Серая тень промелькнула в траве и присела в полутора метрах от нас, приоткрыв зубастую пасть с высунутым языком.
— Нора, хозяин. — Погладила меня по плечу женщина.
Волчица с недоверием посмотрела на нас, переводя взгляд умных глаз с одного на другую. Протягиваю в её сторону руку, открытой ладонью вверх. Нора подошла и ткнулась мокрым носом в мою ладонь. Неожиданно рядом появился второй волк, оскалился и зарычал, вздыбив шерсть на загривке. Хозяйка не успела даже слова промолвить, как Нора кинулась на своего сородича, сбила с ног и начала трепать за шкирку, приводя в чувство. Причём Серый даже не сопротивлялся, а только повизгивал как кутёнок. Примерно через минуту оба подошли ближе, только Серый понуро опустил голову.
— Ну и кто здесь вожак? — спросил я у хуторянки.
— Странно, — удивилась Галина, — они же из одного помёта.
— Теперь понятно, кто в доме хозяйка. — Усмехнулся я. — Так какие команды они понимают? — Спрашиваю я у казачки.
— Да как обычно: «сидеть», «лежать», «рядом», «искать», «чужой», «взять»… — Перечислила она алгоритм управления четвероногими.
— Гаврила, бди тут, постарайся вычислить снайпера, если он есть. Свою основною задачу ты знаешь, прикрыть отход разведгруппы. Один-то без помощников справишься? — пошутил я в конце.
— Обижаешь, товарищ начальник. — Кинул ответку снайпер.
— Сотников, Селезнёва, за мной. Все остальные тоже. — Командую я, и мы возвращаемся в передовую траншею уже впятером, если считать волков.
— Как обстановка? — Спрашиваю я у своего заместителя.
— Без изменений. Луна только как фонарь светит, да фрицы иногда люстры подвешивают на парашютах. Видно всё как на ладони. — Отчитался сержант Васнецов.
— Значит ждём, пока не погаснет. Оставляй одного наблюдателя, остальной личный состав пускай отдыхает прямо в траншее. К двум тридцати полная боевая готовность. Начнём немного раньше, чем запланировали. — Отдаю я распоряжения Лёхе-танкисту и увожу свою команду с передовой. По-пути вводя в ступор караульщиков из роты Ситникова.
— Свободен, боец. Возвращайся на базу, там доложишь обо всём младшему лейтенанту Оболенскому и поступаешь в его распоряжение. — Проводив Сотникова с опорного пункта второй роты, отправляю я его в лес.
— Есть, возвращаться на базу! А вы что же, без меня воевать будете, товарищ сержант государственной безопасности? — С некоторой обидой в голосе спрашивает он.
— Успеешь ещё навоеваться, Артём. Возможно даже сегодня. — Обнадёжил я Сотика.
Боец убежал, а мы выбрали место и занялись с оставшимися другими делами. Галина подсказывала, а я налаживал взаимодействие с четвероногими. Серый ушёл в отказ и не слушался. А вот Нора выполняла мои команды без возражений. Хотя по команде «искать», волки принимались вынюхивать следы на земле уже вместе.
Всё бы ничего, вот только команды мне приходилось отдавать громким и строгим голосом, зато свою хозяйку четвероногие слушались и понимали с полуслова и с одного жеста. Да и она их тоже.
— Ну, шо задумался, командир? Хочешь, не хочешь, а придётся тебе меня с собой за реку взять. — Прочитала мои мысли казачка. — Ты, не бойся, обузой не буду. А без моих зверушек вам точно не обойтись, чужих они за версту чуют. А всех своих в отряде знают уже давно, так что проблем не будет.
— Да уж, придётся. А на минах твои зверушки не подорвутся? — Задал я главный вопрос.
— У вас проволочки по всему лесу натянуты, и таблички стоят. Хоть одну мои серые зацепили? Или думаешь, они читать умеют? Железо они тоже чуют, а к запаху взрывчатки я их приучила, объяснила, что это опасно. Лешак вас знает, чем вы в моём лесу занимаетесь. Так что подстраховалась. — Ответила на мой вопрос лесничиха.
— А как, ты, вообще смогла этих волков приручить? — поинтересовался я.
— Да то не я. Муж мой, а сначала его отец этим баловались. Скрестили волка с собакой, и улучшали породу. Так что гоняли наши серые браконьеров и скотокрадов по всей губернии. С лесами-то у нас не особо, сам видишь, зато стада большие, а желающих поживиться всегда хватало и при любой власти. — Коротко пояснила казачка.
— Понятно. Знаешь, на что идём? — Смотрю я ей прямо в глаза.
— Знаю. На Святое дело. Не гоже добрым казакам в петле на съедение воронью болтаться. Тела треба земле предать. — Не отводит своего взгляда она.
— Интересно. А кто-нибудь в отряде про это не знает? — Рассуждаю я вслух.
— Не знаю. — Пожала плечами Галина. — Я вот сама догадалась. Заметила, в какую сторону разведчики чаще всего на днях уходили.
— Плавать-то хоть умеешь? — Спросил я на всякий случай.
— Смеёшься? Я ж с Дону. Так что с измальства на реке. Да и хламиду вашу я на голое тело надела, так что не бойся, не утону. — Улыбнулась казачка, расстегнув две верхних пуговицы на куртке маскировочного костюма.
— Застегнись, не на пляже. — Посоветовал я.
— Ой. Забылась совсем… — Притворно засмущалась она, приводя форму в порядок.
— Значит быть по сему. С нами пойдёшь. — Подвёл я итоги нашего приватного разговора…
Время «Ч», из траншеи наша группа переползает в кустарник, и по крутому склону перебирается к самому урезу воды. Прячемся в ивняке и ждём ещё четверть часа, пока луна не опустится к самому горизонту. Два серых разведчика уплыли на другой берег, если обнаружат засаду, предупредят. В передовой траншее остался только Сашко с ракетницей, его задача наблюдать и подать сигнал «полдер», если что-то пойдёт не так. С ним Галина и поменялась оружием, оставив свою винтовку и взяв автомат. Гаврила зря времени не терял, научив её обращаться с трофейным вооружением.
Вхожу в воду с передовой группой, на всех «водоплавающих» надеты только маскировочные костюмы и ботинки вместо сапог, чтобы не потерять. А лёгкая ткань просохнет быстрее, чем хэбэшка. Плыву, держась за камеру от немецкого грузовика, остальные бойцы также толкают перед собой подручные средства, в которых сложено основное вооружение и боеприпасы.
Всё, мы на правом берегу. Вроде тихо. Разбираем оружие и пробираемся к западной кромке кустарника, широкой полосой разросшегося в этом месте. Осматриваемся с опушки, по очереди отжимаем и перематываем портянки. А минут через десять подтягивается и вторая подгруппа. Луна почти спряталась, и стало гораздо темнее. Силуэт дерева теперь видно только при свете ракет, но тени настолько причудливые, что разглядеть детали практически невозможно. И это если пялиться даже в бинокль с нашей стороны. Со стороны опорных пунктов противника густая крона и зелёнка практически закрывают висящих, тем более местность постепенно идёт на подъём.
— Ждите сигнала или посыльного, после чего начинаете действовать. — Отдаю я приказ Лёхе-танкисту и выдвигаюсь с разведчиками для уничтожения «секрета» противника.
Движемся ближе к левой кромке ивняка, растущего вдоль правого берега, на натоптанную тропинку стараемся не ступать, и шагаем след в след. Немцы они такие затейники, могут и заминировать. А нам даже сигналки хватит, чтобы кипишь поднялся. Впереди два четвероногих разведчика, по команде хозяйки проверяют безопасность маршрута. Нора периодически возвращается, давая понять, что путь впереди свободен. Серый кобениться прекратил, понял, что всё серьёзно, хотя независимость сохраняет, бежит впереди, как настоящий вожак стаи. Делаем остановку шагах в ста от зарослей кустарника с засадой противника, растущего под прямым углом к руслу реки, как бы пересекая излучину в самом её начале. Здесь река плавно поворачивает на восток, и правый берег выше, чем левый. Далее к югу местность идёт под уклон, так что в центре образовалось болото или озерцо, заросшее камышом, а ещё дальше затон до самого русла, но поросль ивы там гораздо реже и ниже.
— Чего они забеспокоились? — шёпотом спрашиваю я у Галины, указав на волков.
— Немцев учуяли. — Также тихо отвечает она.
— Нора, «чужой», «искать». — Отдаёт новую команду вожатая.
Крадёмся по кустам уже медленно и аккуратно. А повернув, боевыми двойками расходимся в стороны, на расстояние видимости, приготовив к бою другое оружие. Для тихой работы у нас два нагана с глушителями типа «БраМит» и ножи, для самообороны немецкие автоматы с гранатами. Хотя в напарниках у меня Валеев и у него сапёрный топорик. У Вовки Жмыхова в подчинении наш полиглот — Шубин, наган с глушаком у него, сам Вовка с финкой. Других ножей этот отмороженный шпанёнок с Рязани не признаёт. Хотя работать им он умеет, а не только в руке крутить ради понтов. Селезнёвой я приказал приотстать и прикрывать нас с тыла.
В этой зелёнке ива сменилась другими кустарниками, стали попадаться даже молодые деревца осины, не лес, но как бы подлесок.
Неожиданно из кустов выскочила Нора, зубами прихватила меня за штанину и подёргала вниз. Подаю знаки левой рукой, остановиться и лечь.
— Нора, чужой где? — шёпотом спрашиваю я у волчицы.
Посмотрев мне в глаза, хищница уже не побежала, а пошла вперёд, припадая к земле. Ползём следом, больше надеясь на слух, чем на зрение. Немцы не полицаи, жрать сивуху в секрете не будут. Но если кто курит, могут и подымить в уголке окопа, так что ещё и принюхиваюсь, хотя лучший нюх впереди.
Волчица остановилась и прилегла под кустом шиповника, навострив уши. Помаячив бойцам, чтобы замерли на месте, медленно подползаю и занимаю позицию левее куста. Аккуратно приподнимаюсь на локтях и осматриваюсь, обратившись в слух. На голове капюшон, а морда покрыта маскировочным гримом от Кузьмича, так что меня с трёх шагов в траве хрен заметишь. А вот немцев я разглядел. В свете взлетевшей ракеты две каски маячили над бруствером окопа, на небольшом расстоянии друг от друга. Хотя нормального бруствера можно сказать, что и не было. Окоп был выкопан вровень с окружающей местностью. Ну так противнику здесь не оборону держать, а наблюдение наблюдать. Отвожу взгляд и припадаю к земле, чтобы раньше времени не насторожить врага.
Пристально посмотрев на меня, Нора идёт обратно, наискосок к другой боевой двойке. Пячусь и подползаю к Валееву, прошептав в самое ухо приказ. После чего шустро перемещаюсь к соседям. Озадачив Шубина и сверив часы, уже вдвоём с Вовкой отползаем немного назад и быстро идём к западной границе кустов. Если есть окоп с фронта, то такой же может быть и с тыла, чтобы захлопнуть ловушку, когда добыча в неё попадётся.
Серый ждёт нас уже на подходе, показывая недовольство, мол где вы волки позорные запропастились. Ползём следом за ним, примерно предполагая, где может находиться другой окоп. Наблюдателя мы также заметили при свете ракеты, так как его силуэт отчётливо выделялся на границе света и тени. Время ещё есть, так что Вовка подкрадывается на расстояние одного броска, а я занимаю позицию для стрельбы. Плохо, что только одна каска торчит над бруствером, где может быть второй, непонятно. Одна минута, теперь просто жду новой ракеты, прикрыв правый глаз. Всё, фонарь подвис в воздухе, взвожу курок и задержав дыхание, нажимаю на спусковой крючок…
Карта современная со спутника. Каракули мои для ориентировки читателей (с исторической почти совпадает, но здесь можно увеличить масштаб).