Добрый 2

Глава 16

Буквально через несколько секунд, как сорвалась моя гениально придуманная и мастерски исполненная сделка, я почувствовал, что падение прекратилось.

Что, неужели я снова в себе? Только почему ни черта не видно? Или я так быстро летел, что зрение меня ещё не догнало? А слух тогда ждать придётся нескоро. Как там говорила Ариэль? Он всегда приходит позже. Тихоходка блин!

Ладно, думаю, воскресать ущербным было бы немного преждевременно. Если там кто и страдает на моей груди, то пускай ещё немного понадрывается. В конце концов, это не я их прихлопнул, а они меня. Вот пусть в наказание немного пострадают. В следующий раз умнее будут.

Блин! Меня только сейчас осенило, а что, если это всё мне почудилось? Ну, шибануло меня магической энергией, производимой двумя энергостанциями под названиями «принцесса Мара» и «принцесса Хлоя». Я в отключку. Мозг в той самой отключке заскучал и решил развлечь себя фантазиями на отвлечённую тему. А чего, он может. Он тренированный. Он у меня по пьяному делу и не такие картины маслом рисовал. А уж какие сюжеты! Продать тому же Голливуду, и всё — череда «Оскаров» нескончаемым потоком. Хотя хрен им, не продам. Эти извращенцы из моего светлого алкоголизма такую садомию сделают, что сдохнуть от стыда будет лучшим решением.

Так, что-то слух сегодня решил прийти раньше зрения. Я уже различаю вой, а вот воющих не вижу. Непорядок. Мне что, их теперь на слух отчитывать? Или, может, моё убийство с рук спустить?

«Глаза открой, придурок!» — прозвучал в моей голове давешний голос.

Точно! Вот действительно — придурок.

Так, что мы тут имеем? Две плачущие принцессы на моей груди. Точнее, не плачущие, а воющие. Противно так, мерзко, аж камни в почках шевелятся. Ещё не хватало, чтобы они из меня в эмиграцию попёрли, ища аудиоубежища. И я их понимаю, но принять процесс исхода не могу. Не готов ни морально, ни физически.

— А ну хватит выть, — рявкнул я на принцесс.

Ну как рявкнул? Скорее, просипел. Приложило меня всё-таки не хило. Но услышали, заткнулись?

— Ты жив? — первой обрела дар речи Хлоя.

— А что, не терпится стать вдовой? А как же вот эта вот магически-жизненная привязка? Если бы я сдох, то и ты должна была кони двинуть. Ты мне обещала. Обманула. Ведьма!

— Жив! — Второй на финиш понимания пришла Мара. — Убью!

— Так, стоп! — тормознул я принцессу варов. — Два убийства в один день — это чересчур даже для тебя.

— Я тут… а он. — Мара захлебнулась от негодования.

— Да, Серёжа, ты нас напугал, — подключилась Хлоя.

— Нормально. — Я попытался сесть, но сил не было даже на это. Принцессы с двух сторон бросились мне помогать. — Я, значит, их напугал. А какого вы тут сцепились, как две кошки? Только что мерзких воплей не было. — Принцессы синхронно потупились. — В вас, между прочим, МОИ дети. И прежде чем вы поубиваете друг дружку, а соответственно и МОИХ детей, нужно спросить у МЕНЯ разрешения.

— У нас матриархат, — попыталась возразить Хлоя.

— Всё, с сегодняшнего дня матриархат отменяется. Кто за? Все. Единогласно. А для всех несогласных введу домострой. Возражения есть?

— Ты бы выбрал, вкусненький, — не повелась на моё рационализаторское постановление Мара.

— А я сейчас что сделал? Или отмена матриархата, за выбор не засчитывается?

— Она не про это, — поддержала подругу Хлоя. — Не хочешь матриархат, не нужно. Только и мы не хотим так.

— А сами решить этот вопрос не можем, — продолжила Мара.

— Поэтому во избежание, так сказать, — немного замялась Хлоя.

— Короче, вкусненький, ты давай реши, с кем будешь. А мы это героически примем. Да? — Мара пристально посмотрела на Хлою.

— Да, — согласилась принцесса гелов. — Тем более и матриархат отменили.

— Это вы вот так сейчас со здоровых голов на одну мою больную? Хочу заметить, что больную вашими стараниями. Сами меня во всё это втянули, а сейчас давай, Серёженька, выбирай, решай.

Две принцессы смиренно потупили взоры.

— И хочу вам, кстати, напомнить, что есть ещё Болотная-младшенькая. Непонятно, правда, куда слинявшая. Да ещё, как оказалось, она была первая. И эта жёлтая майка лидера останется за ней.

Принцессы на секунду синхронно сверкнули очами, но быстро взяли себя в руки и потупили взоры ещё больше.

— В общем так. Я предлагаю дождаться её, и тихим семейным кругом решить эту проблему. Возражения есть? Возражений нет. А сейчас мне нужно побыть одному. — Я быстренько попытался спровадить принцесс, поскольку возражения явно уже пытались сорваться с их языка. — Моему организму нужен отдых, а мозгу — покой. Кто-то совсем недавно подверг и то, и другое нехиленькой магической атаке. Или вы решили меня добить? — Принцессы синхронно мотнули головами. — Всё, пойду освежусь. А вы постарайтесь не поубивать друг друга до моего возвращения. А то Болотная так и придёт к финишу в своей майке лидера, только уже без здоровой конкуренции.

Произнося эти слова, я сделал героическое усилие, и всё-таки смог себя поднять в вертикальное положение. Что было, кстати, непросто. Тело отказывалось функционировать в прежнем режиме и выполнять даже простейшие команды, типа сидеть, лежать, голос, апорт, дай лапу. Ладно, шучу. Лапу я у него не просил. А всего лишь попросил принять горизонтальное положение. Скрипя всем тем, чем только можно поскрипеть, хорошо хоть неслышно, и разваливаясь прямо по ходу действия, моё физическое «Я» приняло-таки вертикальное положение и, пошатываясь и вихляя во всех плоскостях сразу, побрело к ближайшему водоёму.

— Помогать не нужно, — бросил я, не поворачиваясь Хлое и Маре, абсолютно серьёзно пологая, что меня сейчас возьмут под белые локоточки и начнут активно провожать.

Скорее бы добраться до воды. Вот прямо чувствую, что сейчас это то, что доктор прописал. Интересно, моё теперешнее состояние — это последствие магического удара двух принцесс? Или это постсмертный шок? Типа организм уже смирился, что он мёртв, расслабился и только начал получать удовольствие, а тут его — на! И мордой обратно в реальность.

Последние два шага до вожделенного плюха в страстно желаемую жидкость я буквально сделал, перебирая ногами в воздухе уже в падении. И как только вода сомкнулась надо мной, постарался уйти камнем на дно. Получилось. Студёная вода придала сил и позволила в несколько гребков нырнуть поглубже.

Всё. Мне нужно подумать.

— А ты зачастил. — Ну конечно, куда же без неё. Думать накрылось медным тазом. Сейчас будут поедать мой мозг чайной ложечкой.

— Мне показалось или ты со мной попрощалась?

— Когда? — не поняла Ариэль.

А если мне действительно всё это привиделось? Если это игра воображения моего шандарахнутого магией мозга, тогда что? Как я буду объяснять это русалке? Хотя история-то красивая. Ну, про неё с вождём. Даже есть от чего прослезиться.

— Так когда я с тобой прощалась? Уж не тогда ли, когда ты, не слушая никого, попёр к двум магичкам прямо под перекрёстный удар?

— Но ведь получилось, — возразил я.

— Да, каким чудом ты сейчас не сгораешь на погребально костре, а отмачиваешься в моём водоёме, мне действительно не понятно. Не поделишься секретом?

— Только в обмен на твой секрет. Что у тебя было с Великим вождём?

— Не твоё дело, — чётко ответила она. При этом ни тени удивления не промелькнуло на её лице.

Значит, это действительно была фантазия моего воспалённого мозга. Не могла Ариэль так сыграть. Она дух, а не актриса. Хоть на секунду бы, но прокололась. Хотя бы тень удивления, но в глазах мелькнула бы. Хоть частичка непонимания, чего это я по новой спрашиваю, когда мне давеча всё обстоятельно рассказали. Хоть грамм гнева по поводу моей тупизны на излитую русалочью душу. Нет. Ничего этого не было.

— Ну, не моё так не моё, — проворчал я. — А ты меня, значит, бросила?

— А я тебе не нянька, — огрызнулась Ариэль. — Я тебя честно пыталась остановить. А потом… у тебя там две плакальщицы были. Зачем тебе третья?

— А чего, реально бы поплакала над моей ещё не остывшей тушкой?

— Больно надо, — фыркнула русалка. — Я дух и лучше всех знаю, что такое смерть.

Возразить на это было абсолютно нечего. Мне казалось, что оплакивают усопшего по другим причинам и из других побуждений. А не потому что не знают, что такое смерть. Но, впрочем, философствовать на эту тему у меня сейчас не было никакого желания.

— Значит, ты предпочла удалиться, — констатировал я, просто чтобы поставить точку.

— Мне там было нечего делать, — отрезала русалка.

— Кстати, ты моего духа не видела? — Мысль об Ите пронзила меня не хуже заострённого кола. Если мой дух здесь, значит, тогда точно видение, без вариантов.

— Видела. Жаль, что ты этого не видел. А когда в следующий раз увидишь, хоть спасибо мальцу скажи. Именно он принял на себя основную часть удара Хлои. Так что в тебя прилетела только энергия Мары. Я, правда, не хотела этого говорить, думала, он сам расскажет. Хотя разве он расскажет… — Голос Ариэль становился всё тише и тише, постепенно переходя в шёпот.

— Так где мой дух?! — рявкнул я, возвращая русалку в реальность.

— Сил набирается, а если по-вашему, то лечится. От него мало что осталось. Хотели поначалу его окончательно добить, но я упросила дать мальчонке шанс. И даже немного энергией с ним поделилась, хотя у нас, духов, это не принято. В общем, скоро вернётся. Восстановится и вернётся.

— Вот поэтому ты меня бросила. Ита вытаскивала.

— У тебя были две плакальщицы, — подтвердила мою догадку Ариэль. — А у него никого. И если ты ещё хоть раз его подставишь, или бросишь, или…

— Ладно, ладно, я понял.

— Да ничего ты не понял, — отмахнулась русалка. — Ты вон даже среди баб своих и то мир наладить не можешь.

— А как? Они хотят, чтобы я выбрал.

— А ты как хотел? Они принцессы. Личности сильные и собственницы ещё те. Ты что думал, бегать от одной к другой?

— Нет, — честно признался я, — не думал. Вот только и выбрать я не могу. Хотя и Мару можно бы вроде откинуть, мы с ней совсем разных видов, но не могу. И это ещё Болотной нет.

— Будет, — заверила меня Ариэль.

— А что, если предложить шведскую семью?

— Это ещё куда? — не поняла русалка.

— Это жить все вместе, одной семьёй.

— Ты только им этого не говори. Иначе они из разряда невест сразу перейдут в разряд вдов, минуя замужество. У нас этого непотребства никогда не было.

— То есть мужика в койку тащить всем втроём можно? Тут непотребства нет. А жить потом вместе — сразу непотребство.

— Про тащить тебе всё рассказали. Это было без вариантов. Вот и это будет без вариантов, — отрезала Ариэль.

— Посмотрим, — завёлся я. — Вот дождусь Болотную ведьму. Соберу их всех троих. И оглашу своё Соломоново решение.

— Хочешь, я водичкой на дровишки в твоём погребальном костре побрызгаю?

— Это ещё зачем?

— Чтобы похуже горели, а тех, кто тебя на этот костёр отправил, подольше угрызение совести мучило. А то сгоришь быстро, поплачут и забудут.

— Брызгай, — разрешил я. — Только будет это не скоро. Этот мир созрел к революционным переменам. Ты видела, как они беспрекословно приняли отмену матриархата? Хотя как? Тебя там не было. Но поверь мне на слово. Ни одна даже не пикнула в возражение.

— То есть жить дальше ты просто не собираешься? Заметь, Ита пока не будет. Весь удар достанется только тебе.

— Просто поверь.

— А я уже к тебе привязалась. Но, видно, зря. Жаль, с тобой было весело. Если передумаешь убиваться таким способом — заглядывай. А если нет… про водичку помню… прощай.

Неужели всё настолько серьёзно? Да ладно. Нет, эти будущие мамаши моих детей — особы, конечно, импульсивные. И действия у них зачастую бегут впереди разума. Особенно у некоторых чересчур пушистых, хотя другие тоже не сильно отстают в этом. И соглашусь, что, может быть, моё предложение несколько экстравагантно для этого мира. Особенно если учесть, что мир в большинстве своём под женской пятой правления. Тут, как говорится, многомужество впору распространять, а не наоборот. Но сами виноваты. Вот эту мысль донести. И глядишь, даже не сильно побьют.

Вариант, озвученный Ариэль, я не рассматривал. Во-первых, в него я не верил. А во-вторых, если русалка и права, то оценить её правоту я уже не смогу. Поэтому чего заранее напрягаться.

Ещё немного понежившись в воде, чувствуя, как прямо восстанавливаются мои силы, я всё-таки решился, и, вынырнув, направился учинять институт многожёнства в этом конкретном мире.

***

Болотной-младшей в полевом стане будущего многожёнства не наблюдалось. И это было весьма прискорбно, ибо я не тот человек, который откладывает выполнение задуманного в долгий ящик. Спонтанно решил, спонтанно сделал, получил результат, и всё. Нет, я не скажу, что действия не обдуманны. Ещё как обдуманны. Взвешены. И вымерены. Ну, почти. А если долго гонять эти решения из пустого в порожнее, то можно и вообще отказаться от их исполнения. Начнут мерещиться всякие изъяны в совершенном плане. Неустаканенности, неутресённости, недорешённости и прочие недоделонности. И в конце концов всё это станет скучно и пошлётся к чёртовой бабушке. Поскольку хороший план как осетрина у Булгакова — бывает только первой свежести. А остальное — дерьмо, и находиться ему следует в соответствующем месте. Прошу прощения за мой французский.

Поэтому даём Болотной ровно три секунды на появление. Раз, два, три — всё. Мать-одиночка. Сама виновата. Ну, я пошёл.

— Как ты, Серёжа? — Вопрос двух принцесс ещё больше убедил меня в правильности моего решения. Да они просто созданы для совместной жизни. А здоровая конкуренция в среде будущих жён только добавит в супружескую жизнь острых ноток пикантности и разнообразия. Думать о пикантности интимных отношений с Марой пока не тянуло. Нужно было решить в глобальном плане, а детали потом.

— Значит так, любимые мои, — начал я и увидел, как принцессы зарделись от простого слова «любимые». Точнее, зарделась Хлоя. Про Мару додумал за компанию, её меховая поросль активно маскировала данные проявления эмоций. — Пораскинув серым веществом, плескающимся у меня в черепной коробке, и заставив тараканов, находящихся там же, покатать рояль из стороны в сторону… короче, подумав, — подытожил я, видя непонимание на лицах принцесс, — я пришёл к выводу, что выбрать среди вас я просто не могу. Меня разрывает на части от выбора. И если вы будете на этом настаивать, то это осуществится, и каждая возьмёт по кусочку меня. Обещаю по возможности порваться на одинаковые фрагменты, чтобы не было обидно, что меньше досталось. На совсем одинаковые не обещаю, поскольку я везде разный, поэтому кому что перепадёт. Либо полюбовно договоритесь, либо в лотерею разыграете.

Видя явные улыбки на лицах принцесс, я поглубже вдохнул и перешёл к главному:

— Жаль только, по кусочкам я не функционирую. Талантов у меня, конечно, много, но жить после расчленёнки — не моя сильная сторона. Как-то дохну сразу и безвозвратно. И поэтому, — прервал я хихиканье принцесс, — предлагаю каждой пожертвовать свой кусочек. Объединить меня в единое целое. И совместно использовать полученный результат в супружеской жизни. Вам, конечно, попроще вдвоём, мне понапряжённее. Но я буду очень стараться. И поскольку третья претендентка самоудалилась, то у меня есть все шансы на успешное выполнение мисси мужа-двоежёнца. С троежёнством, боюсь, я бы не справился.

Закончив, я физически поднапрягся, желая минимизировать последствия от того физического возмездия, которое, несомненно, сейчас прилетит от принцесс. Но прошла секунда… две… замершее на долгое мгновение сердце сделало удар… пять… десять… Не прилетало. Более того, сами принцессы застыли терракотовыми статуями. Причём те, наверное, даже поживее будут.

Блин. Опять ронять? Другого средства вывода из ступора я не знал. По крайней мере, этот был проверенный. Только здесь был не мягкий пружинистый мох, а довольно твёрдая поверхность, поросшая травкой и изобилующая камешками. Ещё шишаков и синяков себе набьют, и тогда не только о многожёнстве можно будет позабыть, но ещё и пророчество Ариэль имеет все шансы осуществиться. А коптиться на сыром костре у меня не было никакого желания. И даже в виде мёртвой тушки мне тоже было не пофиг. Хотя стоп! Тем более в виде мёртвой тушки, и тем более коптиться.

Оставался один, последний, действенный способ, из известных мне; пощёчина не в счёт, тут этот способ равен самоубийству — прилетит раньше, чем принцессы задумаются.

Помните про мои спонтанные осуществления решений? Так вот, Хлоя и Мара не успели даже глазом моргнуть, как уже каждая получила от меня совершенно не дружеский поцелуй.

— Вот, — изрёк я отмершим принцессам. — И все живы, и все довольны. Обещаю, в будущем так будет всегда. Ну же, буки, ударим сексуальной революцией по этому замшелому обществу? Точнее, создадим новый институт семьи? — поправился я, поняв, что меня понесло немного не в ту степь.

— Знаешь, Хлоя, а ребёнок, выросший без отца, это не такая и плохая идея.

— И наши прабабки были правы, что взяли правление в свои руки. Вот, всего полдня, как он отменил матриархат, а уже до такого извращения додумался. Представляешь, Мара, что было бы через неделю?

— Но, убить я его не смогу, Хлоя.

— Не смотри на меня так, Мара. Я тоже не могу.

— Вы чего, девки, охренели? Вы же сами просили…

— Мы тебя просили не об этом, — перебила меня Хлоя.

— Мы тебя просили выбрать всего одну их двух, — необычайно серьёзно сказала Мара.

— Из трёх, — поправила её Хлоя.

— А знаешь, мне кажется, что Болотная что-то такое в нём подозревала. Поэтому и исчезла по-тихому.

— И перекинула на нас весь груз ответственности.

— А давай оставим его ей, Хлоя.

— И пусть она с ним разбирается.

— Убивает, замуж за него выходит, сама или с пачкой гургуток в придачу. Или он к тому времени ещё до какого извращения додумается?

— Да, раз она такая умная, то пускай и разбирается, а то вишь, слилась по-тихому.

— Да, постойте вы! — Попытался я вставить свои двадцать копеек в беседу двух принцесс. — Послушайте меня хоть минуту.

— Мара, тебе надо его слушать?

— Нет, Хлоя. Тебе надо — ты и слушай.

— А ну-ка ротики прикрыли! — рявкнул я. — Будут тут мне понтоваться друг перед другом. Вот сейчас скажу всё, что думаю, а потом понтуйтесь на здоровье, сколько влезет.

Удар по затылку не дал мне закончить пламенную речь.

— Ну, зачем ты так, Мара? — упрекнула принцессу Хлоя. — Я бы его и так речи лишила.

— Для надёжности. Вдруг он допился до иммунитета к твоей магии.

— Слова-то какие знаешь. Интересно, откуда?

— Иммунитет, что ли? Так в его мире и набралась. Его собутыльники всё твердили, что не дай бог у меня этот иммунитет разовьётся и алкоголь брать не будет, тогда им всем хана.

— Он там хоть дышит?

— Я тебе больше скажу, он даже в сознании. Только говорить не может, да и двигаться тоже. Я в свой удар пяткой ещё немного магии обездвиживания и немоты вложила.

— А ты растёшь, пушистая, — похвалила подругу Хлоя.

— Так негоже будущей матери в неучах ходить. Что дочке передавать буду? Это же стыд один — необразованная мать. Вот, приходится вспоминать то, что я на занятиях с магами успешно пыталась не учить. А они были правы, придёт время, и эти знания сами всплывут в моей ленивой голове.

— Ну что, давай его гургутам подкинем? Думаю, Болотная там. Обязанности-то с неё никто не снимал. От них, как от нас, слинять не получится.

— Может, просто вождю скажем, где забрать? Они же друзья, не бросит же он его. Да и тащить его упаришься.

— А что, пушистая, дролонг тебя уже не слушается?

— Да нет конечно, Ног не откажет. Только хочется побыстрее от него избавиться.

— Боишься, что передумаешь? — спросила Хлоя.

— Да как ты могла подумать?! — взвилась на месте Мара, подпрыгнув метра на два с половиной минимум. — Боюсь, — честно призналась уже по приземлении.

— Я тебя понимаю, — серьёзно сказала Хлоя. — Сама боюсь, что ещё немного — и приму его предложение, а там пусть хоть из принцесс выгоняют, да пусть хоть из целого мира, всё равно. Лишь бы с ним.

— А давайте я заберу, — предложила материализовавшаяся прямо из воздуха Ариэль.

— Тебе зачем? — в унисон спросили принцессы.

— Не бойтесь, он мне не нужен, — улыбнулась русалка. — Подкину гургутам, как вы и хотели.

— А с чего такая любезность от духа? — не удержалась Мара.

— Ну, не хотите, несите сами.

— Нет, нет, нет, — замахала руками Хлоя. — Хотим. Правда, Мара?

— Ага, — поддакнула принцесса варов. — Забирай его. С глаз долой — из сердца вон.

— Тоже из его мира? — спросила Хлоя.

— А то. Всё зло из его мира.

— Ну не всё, — возразила Хлоя и нежно погладила ещё совсем плоский живот.

— Ладно, — согласилась Мара. — Будем считать, что жизнь мы ему подарили только за это.

— Согласна, — подтвердила Хлоя. — Забирай, — обратилась она уже к русалке.

— Только до воды донесите. Мне на ногах несподручно. А там я уже…

И вот я снова в воде, и меня снова на бешеной скорости волочёт Ариэль. И я даже знаю, чем это закончится. Шлепок хвоста под зад, и я обсыхаю у гургутов.

А и хрен с этими принцессами. Значит, сама судьба толкает Болотную в мои объятия. И вот, назло всем, мы будем самой счастливой парой. И у нашего сына будет не только мать, но и отец. А вы там кусайте локти в бессильной злобе, потому что ваши мальчики в неполноценных семьях вам ещё дадут проср… прикурить за выгнанного вами отца. Вы ещё приползёте ко мне с мольбами о помощи.

— Хватит всякую злобную чушь в голове гонять, — перебила поток моих фантазий русалка. — Ты мне, между прочим, спор проиграл. Как расплачиваться будешь?

— Какой спор?

— Ты утверждал, что принцессы чуть ли не в объятиях тебя задушат, когда узнают о твоём предложении. И мы поспорили.

— Не было такого.

— Это хорошо, что мозг от безумных фантазий не атрофировался. Давай, чеши к гургутам и попытайся хоть как-то устроить свою жизнь. Ведьма — твоя последняя надежда. Будешь не нужен и ей, тебя с радостью пристукнут, чтобы ты остался только воспоминанием.

— Кто пристукнет-то?

Ответом мне был шлепок хвоста об воду.

И всё. Даже ручкой не помахала. Не говоря уже про воздушный поцелуй. Рыба, что с неё взять.