Драконья Эра на Руси чародейской

Глава восемнадцатая События на излете года

Невская встретила нас эдаким сосредоточенным затишьем. Большинство окружающих на время притихли, переваривая изменения в политических раскладах, не спеша делать какие-либо шаги или высказывания. Политика не терпит спешки или непродуманных шагов, если, конечно, желаешь задержаться в ней подольше…

Активные шевеления с пересудами исходили в основном от тех, кто был, скажем так, в стороне, воспринимая происходящее как своеобразное шоу. Тот же Асбьёрн, в присущей ему шуточной манере, заявил, мол, его идея соревноваться в количестве жён со столь матёрым сводником, была крайне недальновидной и заранее обречённой на разгромное поражение, если бы, конечно, ему не подыграли… Также беролак обмолвился, дескать он с нетерпением ждёт очередного акта представления, после чего стрельнул глазами в сторону Ксении Петросовой заодно обведя взглядом и остальных наших однокурсниц.

— Боярин, а что, если я таки подыграю кое-кому, устроив ему победу с воистину большим отрывом? — хитро подмигнув норвежцу, осведомился я, чем вызвал весьма богатую гамму эмоций на лицах женщин Берг.

— Пощадите нас, княже! Мы слишком жадные и совсем не готовы делиться… — отшутилась Генриетта, но при этом от неё пахнуло такой жгучей смесью из ревности и опасений, что аж дух захватывало!

— Боярыня, желания прекрасных дам необходимо учитывать… Спору нет. А посему, я покамест погожу с подыгрыванием, — с улыбкой ответил ей.

— А большой отрыв — это м-м-м… сколько? — всё же не удержал в себе любопытства Асбьёрн.

— Хм, само собой, «большой» — величина относительная. Скорее даже — сугубо личная… Однако в данном случае оное определение должно соответствовать неким общим ожиданиям… Я бы даже сказал — внушать! Дабы ни у кого не возникло даже тени сомнения, — тожественно выдал я.

— Хех! А как же в таком случае определиться с посильностью сего подвига для героя? — весело осведомился беролак.

— Герой — на то и герой, чтобы совершить что-то броское, вызывающее восхищение и даже оторопь своим размахом и смелостью. Герой отдаст всего себя и все свои силы, дабы его женщины славили его неутомимость и самоотверженность, и ни одна из них не терзалась бы нехваткой мужниных ласк… В самом крайнем случае, его подвиг и самоотдача прославятся в веках! Скальды и сказители Руси сложат в честь сего мужа свои строки. Их с придыханием станут передавать из уст в уста долгими зимними вечерами. Его пример станет наставлением всем, — добавив в голос изрядную долю патетики, заявил я.

— Э-э-эм… Прошу не держать на меня зла, князь. Я, бесспорно, весьма признателен Вам за столь щедрое и славное предложение, но, пожалуй, всё-таки откажусь от него. Не хочу печалить моих очаровательных жён, уже высказавших свои взгляды на будущее нашей семьи. К тому же я, кажется, осознал всю важность чувства меры, — мягко и на удивление витиевато отбоярился норвежец.

— Воля ваша, боярин… Забота о благополучии семьи — главное для мужчины. А слава… Она ведь бывает разная! — едва заметно подмигнув собеседнику и обозначив столь же лёгкую улыбку, ответил я.

Самое интересное — после сего шуточного диалога, почему-то совершенно не нашлось желающих хоть как-нибудь затрагивать тему сватовства. Даже краешком или мимолётным намёком… Юмор творит чудеса! Я ведь совершенно точно не собирался проворачивать с семейством Берг подобную дичь…

Тем не менее, самое большее, что позволили себе окружающие — поздравить Чару и Шакти с замужеством, да передать свои поздравления семейству Алерона в целом и Джи с Дзин в частности.

Алёна Огнёва так вообще ходила донельзя довольная… Похоже, собирается как-то использовать сегодняшнюю историю в личных интригах. Хм, её родня придумала девушке некое задание, но теперь ей будет чем их припугнуть? А вдруг вояки не испужаются⁈ А? М-да… Охохонюшки! Как там говорилось? Всё, что вы скажете, может быть использовано против вас? Только вот и молчание — тоже ведь не выход!

Впрочем, вскоре её товарка — Бояна Ломова подняла ещё одну, только набирающую обороты тему. Да ещё такой досадный акцент умудрилась сделать…

— Княже, а не поведаете ли о недавнем морском сражении, совпавшим с вашим свадебным отдыхом? Наша семья, пусть и весьма далека от морского дела, однако прознала об этом знаменательном событии.

— Сражении⁈ Каком ещё сражении⁈ Когда? Я что, что-то пропустила⁈ — деланно воскликнула в ответ на её высказывание Нежка, удачно сместив акценты.

— Думаю, речь о давешнем выезде на рыбалку, который вы всем нам устроили на зимних праздниках, — подыграла ей Чара, которая так и лучилась сдерживаемым ехидством в эмофоне.

— Ах это… Хотя рыбалка вышла знатная, да! Всем рыбалкам — рыбалка… Настоящая подводная охота! А уж добыча… Ух! Даже размеры глаза того чудища руками показать затруднительно, не говоря уже о длине его туши… А панцирь? Как представлю накладки из него на рукоятях моих мечей да ножнах, так аж дух захватывает! — задорно выдала Нежка.

— А сколько чудных зелий можно приготовить из той здоровенной тушки… М-м-м! — вторила ей Белянка.

— Что же, боярыня, наш небольшой морской поход, и впрямь, получился запоминающимся, — с ироничной улыбкой ответил Ломовой, продолжив: — Так уж вышло, что чародеи с близлежащих островов затруднялись с выловом сего кальмара-великана. На мелководье-то они его загнали, но вот додавить уже не могли. Вот мы и присоединились к охоте. Гостей на нашем острове по случаю праздников собралось прилично, и само собой многим из них захотелось сходить на охоту вместе с нами… Дальше всё прошло скоротечно. Охотников собралось много, а чудище, пусть и могучее, но оно — одно. Отсечь ему возможность совершать прыжки и бить водяными таранами, дать всем вдоволь отстреляться… К тому времени, как каждый из гостей внёс свою лепту, головоногий изрядно измотался. Мои удары уже больше напоминали разделку добычи… Печально лишь то, что при переносе рядом с чудищем оказалось пару судов, одному из которых не повезло… Впрочем, успеть на подмогу всё одно было бы сложно.

— А что со вторым? — машинально уточнила Бояна.

— Его мы навестили чуть позже, заодно избавив от болячек путешествующих на нём моряков. Занятный кораблик… И по-своему красивый. К этому миру он приспособлен весьма слабо, но гораздо лучше, нежели тот — второй… В любом случае, эта часть нашего морского путешествия оставила приятные воспоминания, — ответил я.

— И непривычные… — добавила Чара, пояснив: — На борту пришлого корабля оказалось всего-то пяток разбитных девиц, а все остальные моряки — мужчины! Мир у них чем-то похож на наш до Возрождения Силы. Ведуны по большей части мелькают лишь в детских сказках, а оружие представляет собой простенький огнестрел… То-то они удивились, увидев летевшего к ним Злата, а потом и нас, вышедших из открытого им портала!

— Князь полетел к ним в драконьем облике⁈ — ошарашенно уточнила Бояна.

— Нет, что вы, боярыня! Боюсь, в этом случае, столь спокойного и обстоятельного общения не случилось бы… — весело ухмыльнулась Чара.

— Эт точно! — с ухмылкой поддержала её замечание Пава.

— Им-то и меня с роднёй хватило за глаза… Так истово косились да робели, что диво берёт! Как только косоглазие-то не схлопотали? — преувеличенно недовольно буркнула Пелагея.

— Ну, я в детстве, тоже неслабо так подивилась, когда в первый раз увидела ваших… Ещё мать долго выспрашивала, мол, настоящие ли хвост да рожки, али накладные. И если всё-таки накладные, то почему шевелятся, — невозмутимо выдала на это Бояна.

— На том кораблике путешествовал почти что твой тёзка — Баяном кличут. Тоже зело бойкий да на диво говорливый, между прочим. Бурчал даже когда узнал, что при переносе в наш мир Силу в себе пробудить умудрился, — хмыкнула на это Пелагея.

— И большая Сила? — тут же заинтересовалась боевитая девица.

— Так она ведь едва-едва пробуждённая… — удивилась её вопросу Пелагея.

— Эх… — печально вздохнула Ломова.

На излёте зимы мир взбудоражило ещё несколько вестей, связанных с громкими внешнеполитическими событиями. На этот раз довольно спорными. Нельзя сказать, что для нас они были такими уж плохими… Скорее, показательными и самую малость разочаровывающими.

Африканский союз, войдя в период затяжного перемирия, начал трещать по швам. Даже в Эфиопии, являющийся эдаким политическим центром и точкой кристаллизации, случился серьёзный внутренний разлад.

С большей частью племён чёрного континента всё было просто — союз держался только на противостоянии общему врагу. Когда мы сильно потрепали сего супостата, и выяснилось, что в ближайшие десятилетия больших нашествий в Африку, скорее всего, не будет, местные быстро припомнили друг другу старые обиды, счёты, территориальные споры и тому подобное…

Многие захотели себе лучшей доли, более благодатных охотничьих угодий, плодородной земли, влияния или ещё чего… Того, что у соседа было лучше и с точки зрения завистников, досталось ему «не по справедливости», или находилось ещё какое «законное оправдание» для попыток силового передела собственности.

Первыми волну подняли племена ламий, желавшие вернуть себе некие исконные земли и получить кус дополнительных, за большой вклад в отражении нашествий прошлого. Правы были Дамир и индийские наги, когда вовсю косились на вызволенную из заточения африканскую змеелюдку… Впрочем, задел ламий быстро подхватили остальные африканские племена.

Многие понимали, что сейчас формируется новый миропорядок, а вот его нюансы мерещились тем или иным народам по-разному… Иза чего у недавних соратников то и дело зарождались конфликты. Думается мне, кое-кто из них окажется в итоге «у разбитого корыта». Если вообще выживет.

В той же Эфиопии разлад случился у тамошних остроухих. Из них выделилась фракция, ратующих за полное сохранение древних традиций и не допущения союза с Великим Лесом. Они к тому же обвиняли мужа Эмебет Первой в тайной узурпации власти и коварном правлении из-за спины его дочери — Матриарха Эмебет Второй… Так это было на самом деле, или не совсем — вопрос не столь уж важный, главное — повод нашёлся и был достаточно весомым и похожим на правду.

Связью с Великолесьем и Русью эфиопам пеняла и приличная часть ныне отколовшихся членов Африканского Союза. Только в том смысле, что Эфиопы связались с «белыми»… Пусть и противниками нападавших на Африку ханств, но ведь белыми! А то, что нынешнее отсутствие набегов — это как раз-таки наша заслуга, для них не столь уж и важно…

Революции в Эфиопии, правда, не случилось — всё ограничилось неудачным путчем с последующим исходом из страны фракции ортодоксов. А дальше началась трагикомедия.

Отщепенцы, кое-как наняв для исхода несколько кораблей, сунулись было в сторону Земли Чудовищ. Ведь там, как они думали, выступали за схожие с их идеалы. Вот только тамошним тёмным эльфам, сии бузотёры тоже ни разу не сдались. Потому как могли скомпрометировать перед Русью — единственным на сегодняшний день серьёзным торговым партнёром и наиболее вероятным союзником, с которым уже наметилось сближение… Ко всему прочему, у австралиек и без того имелись серьёзные сомнения в целесообразности привечания буйных беженцев на своей земле.

В общем, скитания горе-путчистов продолжились. Острова в океане их не прельщали и их надо было для начала отвоевать у весьма воинственных туземцев и после не пасть под ударами жителей соседних островов. Впрочем, с выбором, у совершивших исход, было не густо… Чуток помыкавшись, те сунулись в единственное малонаселённое место из доступных в регионе — пустынное скалистое побережье, близь горных владений Инков.

Край сей — негостеприимный и посему почти что безлюдный. В одной из более-менее пригодных для жизни речных долин, населения, из-за прошедшего относительно недавно мора, оказалось мало, и изгои в ней осели.

Новые соседи закономерно вызвали вопросы у местных — Империи Инков, и чуть более дальних соседей — Ацтеков-мешиков, Майя и э-э-эм… Союза Племён Амазонки, как я назвал для себя сие государственное образование с ну очень труднопроизносимым названием. Государства Закатных Земель отправили запросы обоим темноэльфийским владениям, королю Эфиопии и почему-то нам с Великим Лесом…

Не, оно-то отчасти понятно, но инициатива-то, что в переговорах с Эфиопией, что в переселении поднявших бунт недовольных, совершенно точно исходила не от нас. Мы тут вообще с боку припёку! Наше влияние, можно сказать, побочное, пусть и существенное…

В итоге наш ответ Империям Заката был прост и незатейлив: «Мы не при делах. Они с нами вступать в общение не желают, из-за чего, собственно, весь сыр-бор и случился. Посему, разбирайтесь с ними сами».

Только вот Эфиопия с обоими анклавами тёмных остроухих, ответили во всё том же ключе, и даже почти теми же словами, что уже напоминало шитый белыми нитками сговор…

Ацтеки-мешики и Империя Майя, поразмыслив, и, по-видимому, прикинув возможности бывших эфиопских остроухих и выгоды для себя, временно махнули на тех рукой. Решив сначала посмотреть, а уж после думать. Вдруг получится с этого что-нибудь поиметь? Союз-племён с труднопроизносимым названием, также вскоре занял выжидательную позицию. Искреннее недовольство выражали только инки.

Впрочем, инков можно понять — переселенцы подняли для усиления своего воинства орды нежити, и ныне старательно пополняют её ряды. Для чего даже прочёсывают окружающую их новое обиталище пустыню. Пока некрохимеры представлены в основном зверьём и далеко не самым могучим, но ситуация не может не настораживать…

К тому же горцы и сами собирались прибрать сию речную долину, но всё время чего-то тянули, дожидаясь окончательного ослабления обитавшего там племени. Теперь же в лакомой речной долине, выходящей в океан, обосновались тёмные, коих сдвинуть уже не так-то просто.

— Помнится, ты говорил, что у жителей Анд имеются весьма большие сложности с ведунами? Маги Тверди у инков знатные, но их откровенно мало и с пополнением в их племени беда… — неуверенно протянула Пелагея.

— Да. Их общество тормозит само себя, но решения они искать не торопятся. Высокогорные крепости инков трудно взять приступом, да и не особо-то они и нужны их соседям. Посему инков просто оттёрли от предгорий с находящимися там рудниками, и ныне старательно отваживают любые попытки горцев на них претендовать. Страна инков напоминает своим устройством древний военный лагерь. Вот только с серьёзными боевыми магами у них туго, — ответил я.

— Угу. Мне привиделась примерно та же картина… Только, если они всё же решатся воевать с тёмными, их, в свою очередь, постараются оттереть от нескольких наиболее ценных месторождений на северной и восточной границах. На завоевательную войну, и на полноценную оборону от соседей, сил у инков не хватит. Поводов же для нападения у соседей набралось хоть отбавляй. Стоит лишь подвернутся подходящей возможности, и горцам сразу предъявят счёт за старые обиды, ударив им в тыл и отобрав самую лакомую часть приграничья. Инки об этом знают, да к тому же вовсю подозревают нас в сговоре с мешиками и майя, у которых мы совсем недавно гостили… — добавила Тайка.

— А нам-то чем всё это сулит? — настороженно уточнила Нежка.

— По большому счёту… Да, в общем-то, пока ничего особо вредоносного именно для нас, нет. Все, с кем мы торгуем на Закатных, воспринимают сложившуюся ситуацию, скорее, как возможность, а не неудобство. Что же касается Африки, там мы договаривались о торговле и сотрудничестве лишь с Эфиопией. Остальные земли, похоже, собирались выехать за их счёт, чего на деле и так и эдак не вышло бы. Только племена, обитающие близь Килиманджаро, сохранили прежние связи с эфиопами. Но у них крепкие старые связи, благодаря чему они и сохранили союз. Возможно, Африканский Союз, попросту ужмётся до Эфиопии с ближайшими союзниками. С ними мы и будем взаимодействовать да торговать. Тем паче, товары у них весьма стоящие. Что будет, когда созреет-таки очередная «волна нашествия»? Будет видно… Куда-то выплеснуться ей всё равно надо… — с долей недосказанности ответил я.

— И какую позицию в грядущей сваре займём мы и наши союзники? — очень сосредоточенно и без капли шутливости уточнила Нежка.

— Правильную для нас, будем надеяться… Сопоставим расклад сил, политику Руси в целом и наших союзников в частности. Поразмыслим да посоветуемся… Просто так вступаться за тех, кто нас сторонится — глупо. Но вот подкинуть им толику военной помощи, дабы они ослабили общего недруга, будет мудрым и прозорливым решением, — выдал я свои соображения.

— Сдаётся мне, если кому-то и будут помогать, то эфиопам с их союзниками. Правда, их будущее нашествие, скорее всего, просто-напросто обойдёт. Более того, об этом будет объявлено заранее и во всеуслышанье, — заметила Пелагея.

— Вполне возможно… Но проще от этого не будет, — со вздохом заметил я, потерев кончиками пальцев виски.

— Просто надо сделать дубинку потяжелее и всем её показать, — хмыкнула Нежка.

— В мире все и так уверены, что у нашего мужа — самая большая «дубинка». Многие будут строить козни лишь из-за вызванных этим опасений да зависти! А прижать всех к ногтю — это не выход, а путь к упадку, — справедливо заметила Пава.

— Верно. Но создать про запас пару-тройку весомых аргументов, думаю, стоит. Только по-тихому, — хмыкнул я.

— Сюрприз? — хмыкнула Ладна.

— Ага, сюрпризы действенны. Противника надо удивить, — подмигнув золотоглазой, ответил я.

Спустя пару месяцев, в Невской объявились Алерон с жёнами. Преображение Джи и Дзин заняло заметно больше времени, чем обычно. Не так, как с Зоряной, но всё же. Молодожёны лучились счастьем, пусть и выглядели при этом несколько «пришибленно». Счастью сопутствовало огромное количество впечатлений, новостей и сокровенных тайн. Из-за чего девушки ходили молчаливые и тишком улыбающиеся. Выглядело всё мило, но впечатления вызывало весьма двоякие… Особенно у не сведущих.

Нас дочери Дракона Поднебесной благодарили как за себя, так и за своих родителей и всю остальную родню. Причём этой самой родни девушек в Невской прибавилось. Не на нашем потоке, а на подготовительных курсах. Весь прибывший с посольством их родителей молодняк остался знакомиться с Русью и её нравами, оказавшись под опекой Лея с Вейдуном.

Братья внешне держали лицо, но их поведение живо напоминало решимость перед тяжелейшей битвой… Молодняк-то, выбравшись из-под опеки старшей родни, да ещё и в новое для себя место, так и фонтанировал ажиотажем и жаждой открытий! Остаётся лишь пожелать братьям-архимагам стойкости духа и открытия в себе таланта нянек.

Они ведь и без того приуныли после того, как выяснилось, что несколько из старательно разыскиваемых ими драконов Руси, всё это время сидели на соседних с ними студенческих скамьях…

Знаковым и радостным событием самого конца года стало пробуждение драконьего наследия сразу у трёх семей, проходящих Ритуал Слияния. Две из них относились к Клану Венаторес, а ещё одной стала молодая семья Клана Виатор.

С Венаторес успех был ожидаем. Слияние проходили сыновья Старейшины Витуса — Виктор и Аррунт. Оба весьма могучие маги с разносторонне развитым Даром. Невесты им тоже достались знатные — из Родов, обитавших в Изначальной Роще, а посему надежды на повторение отцовского успеха были сильны. Собственно, обе семьи наследников тянули с Ритуалом лишь из-за возложенных на них отцом дел. Старейшина Витус только счастливо улыбнулся да кивнул Константину Крет, сообщившему сию благую весть.

— На вашем примере в Колыбели Слияния внесли некоторые правки и теперь они выявляют возвращение оборота более точно. Если бы ваши сыновья прошли Слияние перед вами, то оно проходило бы как у всех, а где-то через полгода у них бы появились признаки скорого обретения драконьего облика. И тут либо наседать на питание в течении длительного срока, либо снова залезать в Колыбели… Теперь же они просто посидят в них подольше, — пояснил Константин.

— Буду считать это отцовской помощью сыновьям… Право слово, они у меня и сами молодцы! Все в отца! Дела семьи вели справно, покамест я обвыкался… — заявил донельзя довольный патриарх Венаторес.

Клан Виатор торжествовал куда более явно. Надежды-то в связи с развитыми гранями Силы у них были, но в той или иной степени, они есть у всех, проходящих Слияние. Теперь же их семья резко скакнула в своеобразном тайном рейтинге и чуток оттянула на себя всеобщее внимание. Что примечательно, Витус Венаторес оказался искренне рад оному обстоятельству. Пусть внешне и не показал виду. Разве что, предвкушающе хмыкнул, смотря как Старейшину Виатор быстро окружили поздравляющие. Достали, видать, Витуса…

— Отрадно видеть столь искреннюю радость успехам дальней родни, — подколол его я.

— Ох, право слово, радость моя в немалой степени корыстна… Всё хорошо в меру. В том числе, и сопутствующее славе внимание. Если толика излишков будет забрана Виаторами, я буду только рад, — ухмыльнулся Старейшина Витус.

— Да, успех ваших сыновей всколыхнёт всех ещё сильнее… Посему, альтернатива вам на руку, — согласился я.

— В самую точку! Ответить благосклонностью на очередное сватовство моя семья уже просто не может. Всё уже сговорено, все смотрины и помолвки проведены, осталось только ждать! Но даже обоснованные отказы плодят обиды, пусть и в основном подсознательные да не подкреплённые чем-то существенным, но всё равно — обиды, — многозначительно добавил Витус.

Страсти вокруг Ритуала Слияния и наиболее перспективных участников, и правда, кипели нешуточные. Всем ведь хочется всего и сразу, а отказ в быстром достижении вожделенной цели, так или иначе сказывается на межклановых отношениях. Очередной успех кого-то из счастливчиков лишь подливает масла в огонь. Политика — затейливое дело, в коем приходится оперировать не строгими константами, а страстями да взглядами человеческими. В общем, весело.

Вон, сколько «танцев с бубном» сопутствовало заключению союза с Кланом Дракона Неба. А всё из-за необходимости правильно обставить тот факт, что его жёны и потомки преобразятся в Драконов Лесной Крови. Причём, сейчас всё это необходимо тщательно скрывать, но вот потом, ни у кого не должно возникнуть никаких оснований для всякого рода скабрезных предположений…

Скрепление союза, по объявленной во всеуслышанье версии, сопровождалось не только уходом Джи и Дзин в Род Алерона Ренэтус, но и неким сложным кровным ритуалом, образующим дополнительную родственную связь между Кланами. Это даже, в некотором смысле, правда. Ведь у Драконов Крови имеется дальнее родство как между собой, так и с Золотыми. Вопрос лишь в том, как на всё это посмотрят в остальных частях Поднебесной и чем ответят?

Помимо успехов, были и откровенно досадные вести. Одной из них стало полное отсутствие хоть сколь-нибудь серьёзных подвижек в деле «чистокровных» вампиров. Они будто бы вновь отгородились от мира…

Бдительность стражей на границах Руси усилили. Рыцари ночи прочёсывали всё, что только можно вдоль границы, в Академгородке, его предместьях и других наиболее вероятных местах. Но каких-либо зацепок не нашли. Сыскари переловили почти всех нечистых на руку проходимцев, коих на здешней Руси и без того не так уж и много. Только вот, к вампирам никто из них отношения не имел.

Добились лишь того, что из ряда пограничных областей напрочь смылись все разбойнички и ворьё, а стража, выходя на улицы городов и весей, не знала чем бы ещё заняться, потому как даже «ловля на живца» для последующего допроса не давала какого-либо существенного результата… Нет, — это тоже результат, но ведь добиться-то пытались совершенно иного!

За всеми политическими событиями незаметно подошло время курсовых испытаний в Академии. Больше всего запомнилась сдача зачётов по питомнику химеровода. На завершающем показе собрался весь наш поток и куча вольных слушателей, по большей части состоявшая из самых видных чародеев Руси. Лестно, чего уж там!

Явилось даже несколько представителей Старшего Клана Камнерезовых — признанных чародеев-зодчих и амулетчиков. Ранее они наблюдали за нами опосредовано — через поступивших на наш поток студенток. А вот с недавних пор зашевелились.

Клан Камнерезовых преимущественно производственный. В военном деле они отвечают за возведение и поддержание в боеготовности крепостей, создание боевых артефактов, в том числе и осадных, организацию переправ и путей сообщения для продвижения основного войска и проверку местности на всякого рода западни, а также установку уже своих ловушек и тому подобного. Проще говоря, инженерные войска и заводчики.

Архимагов и магистров у Камнерезовых немного — аккурат в необходимый ныне минимум для нахождения в списке Старших Кланов. Зато общая численность чародеев уровня мастера-подмастерья у них довольно приличная — сказывается недостаточное развитие Силы Жизни.

Камнерезовы издавна соперничали с Уральскими и Великолесьем в создании зачарованных вещей и амулетов, и некоторое время тянули с изменением подхода к состязательности, из-за чего в итоге отстали. Теперь вот стараются наверстать, и заодно почерпнуть для себя что-то ценное…

Присутствующих на зачёте Цвергов больше всего ошеломило воплощение в жизнь некоторых древних легенд их племени, и то обстоятельство, что они более не могли считаться непревзойдёнными мастерами Магии Тверди. Камнерезовы, Уральские и Каменевы вовсю обсуждали увиденное, ссылаясь уже на свой опыт зодчих, горнопроходчиков, рудознатцев и кузнецов. Они отдавали должное показанному нами искусству, и тут же обсуждали то, как они сами бы провернули подобное, наперебой отстаивая свою точку зрения. В итоге выболтали немало фактов, и мелких секретиков, введших цвергов в сильнейшее уныние…

Вскоре после этого, в порт Академгородка прибыл переждавший зиму на Азорах «Стяг», и связавшись с Ярославом, выменял свой дизель на местный магический движок. Цверги лишь случайно узрели в порту его извлечение из глубин корабельного трюма, сразу почуяв в изделии некую механическую «вкусняшку», на которую кто-то наспех наложил скрыт от постороннего взгляда.

Когда они узнали, что загадочный механизм вот прям только что обменяли на почти что рядовое местное изделие, цверги были готовы волосы на себе рвать! В том числе в самых «труднодоступных местах»… Благо, цверговы ягодицы и наши нервы спасли плотные кожаные штаны подгорных жителей, и ремни с замудрёной пряжкой, воспрепятствовавшие свершению непотребства.

Справедливости ради, двигатель кормчему «Стяга» перепал хороший. В комплекте к нему шло пусть и простенькое, но вполне надёжное улучшение и зачарование корпуса и основных деталей корабля. А ведь он строился вообще без учёта подобных улучшений!

Цверги же корабельных двигателей не производили. Кораблестроением не занимались, и могли лишь выкупить дизель. И то, наверняка бы, поскупились с предлагаемой ценой, напирая на его нынешнюю неработоспособность. Купить судовой движитель без предзаказа да соответствующих связей, дабы после его обменять — дело почти что нереальное.

А ещё Бретиславу Волховскому — кормчему «Стяга», было отнюдь не чуждо чувство благодарности, и он прекрасно понимал важность каких-никаких связей. Ярослав, кстати, его не разочаровал, подрядив их кораблик на перевозку грузов между Русью и Азорами, и даже выделил им в помощь своего купца. Сей купец повесит на флагшток стяг Великолесья, просветит мореманов в местных реалиях да чуток подучит языку.

Да, часть невольных межмировых путешественников вновь ушла в морской поход, желая прежде поправить свои финансы. Пока идёт сезон навигации, пара-тройка походов может дать неплохие средства на жизнь, а то и на оплату учёбы. А вот путешествовавшие на борту «Стяга» девицы сошли на берег и устроились на подготовительные курсы Невской уже сейчас.

Общение с командой иномирового корабля вообще пестрило впечатлениями. Мы отправились туда в сопровождении наших питомцев, которые вызвали у команды целый ворох самых разных эмоций. Сначала ошеломив своими размерами, а потом и разумностью вкупе с пугающими талантами в менталистике.

Больше всего повеселила реакция Баяна Казимирова на египетских сфинксов, установленных на набережной Невы, и его оторопь в ответ на историю их появления в Академгородке!

— Ага! Тёзка нашей Ломовой до того потешно лопотал о своих подозрениях на иномирцев, попавших уже в их мир, что я чуть со смеху не покатывалась! Мол, кто-то у них писал книжки про восставших египетских мумий, оживающих статуях-стражах, и прочих чудесах… А теперь, дескать, в какое древнее поверье или книжку-выдумку не ткни, вылезет, что в нашем мире оное вполне себе быль, — весело выдала Пелагея.

— На котика нашего всё время косился… — хмыкнув, добавила Соколинка.

— А уж как он на Руду-то уставился, когда услышал перевод её приветственных слов с упоминанием родословной… — хмыкнула Ладна.

— Между прочим, в прежнем мире Злата, тоже ходило предание о её родне… — заметила Беляна.

— Вот-вот, — вставила Ладна.

— Знал бы Баян наше наречие, можно было бы нанять его в помощь кому-то из наших да выпустить своё печатное издание… — неожиданно выдала Тая.

— Посмотрим, как дальше пойдёт… Может, и предложим ему чего-нибудь в этом роде. Свой вестник всяко будет полезен. Сейчас-то Баян в рейсе — деньгу зашибать отправился, — согласился я с предложением нашей провидицы.

— А я выкупила у корабельных девок остатки их безделушек! Они-то на берег сошли — учиться собираются. Попалось несколько весьма примечательных камешков… А уж как парочка из них смотрела на полученные за украшения деньги! — с весёлыми искорками в глазах заявила Пава.

— Что-то на корабле я за ними ничего такого не заметила… — протянула на это заявление Нега.

— Так там ведь были монетки иных княжеств, а в этот раз — нашей чеканки… Пересиживая зимнюю пору на Азорах, кое-кто не терял зря время да подучил наречие Руси с грамотой. Вот и смогли понять, что помимо титула у Злата есть княжество, чеканящее собственные деньги, — пояснила Пава.

— Ух! До чего хваткие да прыткие девицы! Стоит быть на стороже, — хмыкнула Нежка.

— Вам-то на кой? Меня их подход, скорее уж, настораживает, нежели прельщает… — удивился я.

— Лучше перебдеть! — заявила Нежка, прижавшись ко мне в одно движение и игриво улыбнувшись посмотрела с низу-верх в глаза.

И как тут можно устоять и не утащить соблазнительницу в тихое и укромное местечко?