Драконья Эра на Руси чародейской

Глава двадцать шестая Нежданные гости

Возвращение в Академию ознаменовалось множеством вопросов со стороны однокурсников и даже наставников. Подоплёка нашей отлучки раскрылась вскоре после вызволения пленённого разбойниками купца. Пусть цацкаться с разбойниками тут не принято, но соблюсти ряд формальностей надо.

Слухов о нашем маленьком походе-возмездии ходило уже множество, вопросов они порождали ещё больше, и всем этим просто необходимо правильно воспользоваться! Посему я сделал заявление, встав прямо посреди лектория перед началом занятий:

— Дорогие сокурсники, я прекрасно понимаю терзающее вас любопытство, но здесь и сейчас поведаю немного. Да, мы ходили в сей морской поход дабы спасти семью из Великолесья, а заодно напомнить тамошним разбойничкам о нашем посуле карать всяких лиходеев, поднявших руку на кого-то из наших соплеменников… И мы сделали это, попутно испытав в бою один из новейших кораблей Морской Стражи Великого Леса! Остальные подробности нашего похода будут подробно освещены в первом выпуске «Вестника Великолесья», который выйдет совсем скоро. В нём будут и описания морских битв, и свидетельства недавних пленников лиходеев, и рассказы непосредственных участников, бравших на меч разбойничьи корабли… Там будет многое! В том числе и то, что доселе ещё не встречалось в новостных изданиях, — заявил я, добавив толику интриги и продвинув наше новое детище.

«Это будет взрыв, подобный удару архимага! Огненного!» — донеслась от Пелагеи мысль, полная жгучего предвкушения.

«Ага! И слухи поползут прямо сейчас, ведь до начала занятий ещё есть время» — вторила Тайка.

«На то и расчёт…» — коротко, но с долей довольства заметил я, вслух поясняя всем окружающим о том, когда именно ждать первого выпуска нашего журнала и где его можно будет приобрести.

«Вестник Великолесья» должен стать первым чародейским периодическим изданием смешанного типа. Именно чародейским, так как печатать его будут на нашем станке для печати магических книг. Обычный текст дополнят вложенные ментальные образы высокой чёткости. Их смогут считать все, кто хоть немного наделён Силой. Можно бы сделать и так, чтобы журнал был доступен вообще всем, но подобная версия уже выходила откровенно дорогой…

В итоге сошлись на компромиссном варианте — выпуске, помимо чародейского, упрощённого издания, которое в разы дешевле, но полностью лишено чародейской начинки, а также дополнительной ограниченной чародейской версии журнала для общественных книгохранилищ. Версия для книгохранилищ будет выходить позже, и обходиться дороже по себестоимости, но вложенные в неё образы станут доступны всем, кто оплатит зарядку накопителя и соответствующий читательский взнос.

Выход первого номера «Вестника Великолесья» вызвал фурор и толпы желающих у лавок-распространителей. В журнале помимо новостного блока, печатались статьи, освещающие достижения магического искусства, и даже приводились подробные образы. Те же сводки открытых занятий в нём давались столь подробно, что возникало ощущение присутствия! Из-за чего за журналом охотились даже те, кто наблюдал занятия лично. Записи-то делали практически все присутствовавшие, но наспех и о подробностях не могло быть и речи. А в «Вестнике» приведены даже мелочи, которые многие упустили…

Проще говоря, это был успех. Громкий и яркий настолько, что словами не передать. Даже возникли опасения, мол, на фоне первого номера, последующие будут смотреться блёкло… Правда, насладиться успехом в полной мере да, что называется, в процессе, у нас не получилось. В Белом море обнаружился ещё один корабль-пришелец, пришедший со стороны полярных вод. В этот раз он больше походил на наши шхуны, только был трёхмачтовым. Эдакий барк-винджаммер, только военной версии.

Корабль обладал паровым двигателем, пусть и слабеньким, но всё же бронированием, а также казематными орудиями, которые, впрочем, вряд ли смогут выстрелить. Свойства пороховой смеси поменялись, да и большая часть из орудий попросту отсутствовала. Остались лишь четыре пушки на поворотных лафетах, установленных в парных полукруглых бронированных казематах на носу и корме. Причём эти орудия, хоть и обладали куда меньшим калибром, явно были более новыми и мощными, чем те, что ранее скрывались за классическими пушечными портами.

Поначалу, парусный броненосец вызвал у обнаруживших его немереный ажиотаж. Сходство с нашими шхунами взволновало многих, но отсутствие у корабля защиты от провидцев быстро расставило всё на свои места. Парусник оказался совершенно обычным. Паровой двигатель на нём был скорее вспомогательным и не особо-то поражал своей производительностью, зато обескураживал своей прожорливостью.

Те же Северцевы, которые поначалу нацелились прибрать его к рукам, дабы скопировать для своих кораблей, вскоре плюнули на эту затею, потому как их собственные опытные паровики, которые корабелы сочли провальными, оказались гораздо более удачными, чем стоящий ныне на пришельце.

В итоге, то, что, на первый взгляд, грозило вылиться в ожесточённое состязание за право на обладание, перешло в спихивание друг на друга разборок с откровенным неликвидом. А как ещё это назвать? На корабле пришлых также обнаружилась каверзная зараза, которая не позволяла допустить его в порт. Топить просто так — не положено по закону. А после предупредительного залпа, парусник послушно лёг в дрейф и запросил переговоров.

Помощь тех, кто способен без последствий очистить корабль от заразы стоит дорого, а договориться с экипажем мешает языковой барьер и всё та же зараза. Если преодолеть языковой барьер возможность всё же нашлась — попаданцы со «Стяга» оказались из того же мира, то вот желающих вести эти самые переговоры и оплачивать очищение корабля от заразы — резко поубавилось. Овчинка не стоила выделки. Опять же моряки могут попросту не поверить словам переговорщиков и все усилия превратятся в пшик.

Переждать положенный в таких случаях карантин, экипаж барка, скорее всего, не сможет — не хватит запасов провианта и топлива для отопления помещений. И они ведь до сих пор не понимают, что вообще происходит и куда попали.

Уйти куда-то ещё корабль тоже не сможет. Море в тех краях хоть и не замёрзло из-за тёплого течения, но в это время года не особо располагает к парусному судоходству, а запас топлива для паровика на исходе.

Переговоры с бедовым кораблём, после недолгих мытарств, свалили на царскую управу. Пришлые-то, считай, иностранцы. Коль среди местных властей, желающих с ними возиться не нашлось, дело закономерно переходит в управу. Взносы в казну царства на то и платятся…

Только вот за необоснованные растраты основные плательщики тоже спрашивают строго. Посему, почесав затылки, чиновники управы сунулись к тому, кто из любопытства уже разок разобрался с бедами предыдущего корабля-пришельца.

«М-да… Благотворительность, конечно, дело хорошее, но так ведь и на шею сесть могут!» — с досадой подумал я.

«А с них совсем-совсем нечего взять, так, чтобы помощь не смотрелась совсем уж дармовщиной?» — уточнила по мыслеречи Ладна.

«Что-то, наверное, можно… Но, скорее, на перспективу, и со стороны оное всё равно будет восприниматься как… Ай, на сей раз, думаю, обойдёмся выкупом иномировых диковинок да содержимым корабельного книгохранилища. Впредь же, придётся что-нибудь придумать…» — ответил я.

«Корабль несёт на себе кого-то вроде учёных-исследователей того мира…» — выдала Тайка.

«М-да, это может запросто добавить сложностей… Как грядущим переговорам, так и привнести в мир долю вредных нововведений. Может, сбагрить дальнейшую возню с ними на Ладимира? Дабы оные учёные мужи какую-нибудь дичь не принесли…» — задался вопросом я.

«Вот он „обрадуется-то подарочку“… Впрочем, угрозы я от них не чувствую, знают они о мире, вроде бы, не больше нашего. Скорее даже меньше. Единственный среди них, кто мог бы представлять смутную угрозу, помер» — заметила Тайка.

«О как…»

— Мы возьмёмся за переговоры, а там уж, как пойдёт… — ответил я чиновникам управы, явившимся к нам с этим вопросом.

На переговоры решил взять Баяна Казимирова. Как своеобразный пример, да и чуйка меня к этому подтолкнула. Сам хроникёр в данный момент проходил какую-то коротенькую выездную практику в рамках подготовительных курсов Невской. Проводилась она в небольшом поселении возле Академгородка. Можно было бы открыть туда портал, но мне захотелось размять крылья да поразмыслить…

В итоге, я полетел искать хроникёра в драконьей форме, пока девчонки наводили лоск на шхуне. У нас ведь ожидаются гости-зрители. Зима началась — всем скучно, а тут такое представление!

Полёт над заснеженными предместьями Академгородка меня увлёк. В здешних краях природа сохранилась не в пример лучше старого мира и посмотреть тут есть на что. То стая волков пробежит по своим делам, то оленье стадо… с пастухом верхом на одном из оленей. Пару раз видел лосей. Самку с телёнком и здоровенного сохатого. Лоси, несмотря на размеры, двигались по зарослям кустов удивительно тихо…

Но вот вдали показалось то самое селение. Судя по очереди, столпившейся у целительской избы, практикантам показывают приёмы лечения и премудрости общения с поселковым населением, беседы с которым — отдельный вид искусства. Врачевать самим им рановато, но наблюдение тоже что-то да даёт…

О! На ловца и зверь бежит! Вернее — стоит. Баян вышел на крыльцо подышать свежим воздухом и, как все прочие, в ступоре уставился на приближающегося меня. Драконы, парящие в небе — явление не особо-то частое. И если жителям Академгородка несколько раз выпадала подобная возможность, то селениям, расположенным в округе, уже как-то не особо.

Сев на поселковой площади, я перекинулся в человеческий облик, выдвинувшись в сторону избы, поставленной специально для выездных практик.

— Здрав будь Баян! К тебе есть срочное дело… — заявил я, устанавливая полог, скрывший нашу дальнейшую беседу.

— Желаю здравствовать, князь Злат. Чем могу помочь? — уточнил несколько ошарашенный обстоятельствами встречи собеседник.

— Да вот, случилась, понимаешь ли, оказия — на севере вывалился из межмирового пробоя очередной кораблик из иного мира. Вроде как, даже из вашего, или очень близкой к нему параллели. И, что примечательно, тоже с заразой на борту. Он, конечно, поновее, нежели ваш «Стяг» и внешне схож с моей шхуной, но, судя по всему, списан с военной службы. На его борту путешествовали некие учёные мужи, исследовавшие северные льды, и сдаётся мне, помощь при переговорах с вашими соотечественниками весьма пригодиться, — коротко пояснил я.

— Я готов пособить в столь благом деле, пусть переговоры подобного рода — отнюдь не мой конёк… Поведаю им как с нами было, или ещё чего… Подождите-ка! На судне схожего описания, списанным морским ведомством барке швабской постройки, исследовал северные воды мой двоюродный дядя… Он один из учредителей «Общеславянского землеведческого общества»! Правда, я совсем не уверен, что это именно тот парусник, — смутился Баян.

— Узнаёшь? — уточнил я, продемонстрировав иллюзию упомянутого корабля.

— Д-да… — кивнул тот.

— Я же говорил, что участие будет полезным? Вот! Пойдём договариваться с руководителем практики?

— Да-да! Конечно… — неподдельно засуетился мой собеседник.

Вскоре мы уже оказались на борту нашей шхуны. Гостей на ней успело собраться немало, и все с нетерпением ждали очередного приключения. Помимо семьи Ярослава, нас почтил своим присутствием дед Пелагеи — Вячеслав. Рогова интересовало не столько приключение, сколько сам корабль.

Концепция быстроходных парусников с движителями пришлась по душе племени торговцев и разведчиков. А тут трёхмачтовое подобие наших шхун, да ещё бывшее ранее боевым кораблём. Если Северцевы быстро потеряли к барку интерес, поверхностно пройдясь по паровому двигателю, то Роговым захотелось вызнать всевозможные мелочи конструкции корпуса и решения корабелов иного мира.

Если корабль споро ходил по морю без всяких зачарований, то с ними он покажет гораздо лучший результат. Ну и развитое парусное вооружение — это приличная экономия заряда накопителей. В общем, Вячеслав готов был предложить неплохую плату за полноценное изучение корабля, и оное вполне можно было принять как оплату очистки от заразы.

На сей раз появление нашей шхуны перед пришельцами из иного мира я решил обставить чуть иначе. В небе возле их кораблика случилось светопредставление с открытием здоровенного портала и вылетом из него нашей шхуны.

«Поморник» заложила плавный и красивый вираж в воздухе, величественно сев на воду неподалёку от пришельца, на котором, в связи с увиденным, случился тот ещё переполох. К тому же, незадолго до этого, небольшое досмотровое судно с чиновниками управы, крутилось некоторое время на подходах, привлекая внимание его команды. Короче говоря, наше представление нашло своего зрителя.

Следующим актом стал подлёт небольшой шлюпки со мной и Баяном на борту к барку. Красивый всё-таки у них кораблик… Жаль, что подобным ему очень быстро пришли на смену броненосцы без парусов. Хотя в этом мире ещё неизвестно, как всё повернётся. Защита тут строится иначе, а парус как альтернатива двигателю и способ сохранения запасов накопителей с силами чародеев весьма ценим.

Подлетев на удобное для общения расстояние, я толкнул речь, усилив её чарами:

— Я — Злат фон Драгонварлден — князь Восточного Имброса и прочих владений, прибыл вести с вами переговоры. Уверен, вы уже догадались, что произошло нечто за гранью вашего понимания, и ваш корабль попал куда-то не туда. Сообщаю — вы угодили в другой мир, во многом отличный от вашего. Да, такое бывает, и вы далеко не первые. Меня сопровождает Боян Казимиров, как и вы, попавший в наш мир схожим с вами образом, но немногим ранее. Если согласитесь с рядом условий, он ответит на ваши вопросы… Ну а теперь — главное! На вашем борту угнездилась зараза. Оное мы знаем совершенно точно. У вас на выбор несколько возможностей. Первая — переждать несколько месяцев, не сходя на берег и не приближаясь к гавани порта до того, как самая опасная зараза пропадёт и, пройдя малое очищение от менее каверзных болячек, получить возможность сойти на берег. Особо уточню — для снятия груза, также потребуется очищение. Вторая возможность — уйти морем куда-то ещё… Препятствовать оному не будут. Впрочем, там, куда вы отправитесь, условия, скорее всего, будут теми же или строже. Ну и третья — пройти большое очищение здесь и сейчас, заплатив за это допуском к подробному изучению вашего корабля. Дополнением будет приоритетное право торга для нас некоторыми диковинками из вашего мира.

— Я — Болеслав Ведов — кормчий и владелец корабля. Могу я перекинуться парой слов с вашим сопровождающим перед тем, как принять решение? — уточнил вооружившийся рупором мужчина с проседью в густой гриве волос и окладистой бороде.

— Да, — ответил я, добавив для Баяна: — Говори, тебя услышат.

— Баян, это и в правду ты⁈ Как Ты сюда попал? И… — выкрикнули тем временем в рупор, но тут мужчина явно замялся, подбирая слова, а Баян принялся отвечать.

— Наш «Стяг», проходя мимо Бермудских островов, угодил в непонятную бурю с мерцанием моря и неба, разрядами, потерей понимания, где верх, а где низ, а после полным помутнением восприятия вообще всего окружающего. Придя в себя, мы узрели поблизости огромное судно, кое лихо рвал на части ещё более здоровенный спрут… В итоге, мы кое-как сбежали от сего чудища, а спустя несколько дней нас нашли в море и сделали… схожее предложение. Мы его приняли. Василиса жива и здорова. Ныне она учится местной речи и пытается устроится в новом мире. Как и все мы, впрочем.

— А мне сообщили, мол, ваш корабль бесследно пропал близь Бермуд. Я ведь себе места не находил… В плаванье ушёл, лишь бы не смотреть в глаза родне и не слушать их соболезнования. Хотел помочь племяннику в продвижении, а единственной дочери в поиске достойного жениха, а в итоге… — выдавил мужчина, задохнувшись в собственных чувствах.

— Значит, я не обознался, дядя… Как я узнал уже здесь, некоторые миры бывают на диво похожи… Что вы сказали мне на моё шестнадцатилетние? — вскинулся Баян.

— Что обещал твоему отцу позаботиться о его сыне, у которого постоянно язык за зубами не держится, — ответил Болеслав.

— Значит, и впрямь не обознался… Как бы себялюбиво и странно оное не звучало, но я рад приветствовать тебя дядя в ином мире! Василиса будет рада ещё больше. Очень уж она по тебе тосковала и терзалась, что будешь себя изводить почём зря.

— Проводите своё очищение и изучайте мой корабль сколь вам угодно! На торг тоже согласен. Даже целиком корабль продать готов, лишь бы обеспечить жизнь дочери, которую недавно хоронил, а ныне обрёл заново! — выпалил мужчина, вызвав своими словами ропот и недовольство у своих сопровождающих.

Дабы не дать разгореться спорам, я, получив так или иначе согласие, накрыл корабль всё тем же набором очистительных чар. Волна, прокатившаяся по нему и его команде, сбила их с мыслей, а после возмущайся или нет, но дело сделано. После чего шлюпка подлетела, встав в плотную к борту, и мы сошли на палубу. Согласие-то на изучение тоже было дано.

— Сейчас прибудут те, кто желает изучить ваш корабль. Они же, наряду со мной, будут участвовать в торге. Продавать корабль или нет — договаривайтесь с ними. По вопросам цен и прочего можете посоветоваться с Баяном. Он успел немного узнать сей мир и его порядки. А, и вот ещё что! Сейчас откроется особый проход, — не смущайтесь его диковинного вида и тех, кто через него пройдёт — зла они вам не желают, — заявил я, открыв портал.

Толпа, собравшаяся на палубе барка, сунулась было к порталу, и тут же разом сдала назад, когда на дощатый настил ступили представители Роговых. Они живо разошлись по кораблю, накрывая его чарами познания, а местный помощник кормчего явно отрядил за ними пригляд из моряков. Они, правда, вовсю робели и больше старались не привлекать к себе внимания тех, за кем их отправили следить, втихомолку костеря начальство.

Дед Пелагеи встал рядом со мной и стал дожидаться завершения беседы Баяна с дядей и его учёными-соратниками, обступившими нашего хроникёра и устроившими натуральную словесную баталию. Беседа у них выходила весьма и весьма занятная и отчасти даже весёлая! Баян рассказывал соотечественникам о мире, в который они угодили, а те, похоже, не желали ему верить, но и объяснить уже увиденное были не способны. Мои жёны, перешедшие порталом на борт барка, уже вовсю грели ушки, а я старательно записывал на камеру хронику столкновения миров и мировоззрений.

— Баян, мы, конечно, понимаем, что случилось нечто из ряда вон и мир вокруг нас явно не тот, что прежде… Тем не менее, ваши утверждения, мол, всё нами увиденное — порождение волхований местных ведунов да кудесников, не вписывается ни в какие ворота и противоречит всем доводам разума! — заявил, притопнув ногой от обуревавшего его возмущения, седобородый старец с гривой буйных вьющихся волос и позолоченным пенсне на носу.

— Я прекрасно понимаю ваши сомнения, почтеннейший, но как иначе вы объясните увиденное вами вот только что⁈ А⁈ Хотите верьте, хотите нет, но я сказал вам правду! И меня не ввели в заблуждение самого, потому как в той буре, что забросила наш «Стяг» в этот мир, ведовская Сила пробудилась и во мне самом. Ведун из меня, правда, пока слабенький, однако кое-что могу и я… В некоторых из ваших Сила тоже наверняка пробудилась! Я не особо умел в её определении у посторонних, тем не менее, чую Силу, пробудившуюся в моём дяде, — выпалил в ответ Баян.

— Ты уверен? Я, право слово, чуял что-то странное, творящееся со мной с недавних пор, но списывал на переутомление, долгие душевные терзания и волнения из-за наших плутаний… Оное больше напоминало бредни да видения, нежели… — нахмурив брови, выдавил Болеслав.

— Уверен! Пробуждение Силы так и проявляется в первое время… О! А как вы, достопочтенные учёные, объясните вот это⁈ — заявил Баян, вытащив из кармана мелкую монетку и заставив её парить над ладонью, а после раскалиться до красна.

— Ай! Цирковые и не такое устраивают на своих представлениях… — буркнул всё тот же старец, ткнувший в монетку пальцем и в итоге обжёгшийся об неё, однако всё равно не желающий верить в происходящее.

— А летающие корабли они тоже могут показать? Или хотя бы заставить парить вот эту вот шлюпку, что висит сейчас прямо возле вашего борта? А проход сквозь пространство? А запустить с длани огненный клубок, способный одним ударом потопить броненосец? А может, они могут обратиться прямо у вас на глазах в дракона и полететь в оном облике по небу⁈ Ну или в куда более привычного медведя али волка, но без всяких там скрывающих преображение занавесей да дыма? — вызверился Баян, которого до этого старательно давили учёные мужи, ссылавшиеся на знания и реалии прошлого мира.

— Какого ещё дракона⁈ И где вы видели удар по броненосцу? — ошеломлённо выпалил на этот выпад ещё один учёный муж — помоложе и с более щеголеватой бородкой.

— Чародей, который провёл очищение вашего корабля от заразы, а сейчас стоит и с улыбкой слушает наши с вами препирательства — оборотень-дракон. И его ведовской Силы хватит не то, что на потопление броненосца, а на уничтожение крепости размером с город. Да так, что на её месте останется лишь пропасть, напоминающая жерло вулкана! — выложил свой самый весомый аргумент Баян.

— Князь не только ведун, но ещё и дракон?.. — оторопело протянул дядя нашего хроникёра.

— Да. Вся местная знать — ведуны. И они способны на такое, чего не встретишь даже в сказках! Я сам когда-то до слёз смеялся над жёлтыми газетёнками, писавшими про пропавшие в Бермудском Треугольнике корабли, всякие чудеса, чудищ да ожившие древние легенды… А потом с нашим «Великокняжьим Стягом» случился перенос. Как раз возле тех самых Бермуд! И сказки разом стали былью! — отрубил Баян.

— Князь, а вы что скажите? — сделал очередной выпад седобородый старец.

— Поддержу Баяна. И да — хотите верьте, хотите нет, но он говорит правду. Если увиденное только что вас не убедило, то поможет лишь время и собственнолично полученный опыт. Только добрый совет — будьте сдержаннее с окружающими, дабы не настроить тех против себя странным поведением или несдержанным словом. Что же касается ведунов среди вас, то, помимо родича моего спутника, Сила пробудилась в… вас, в вас и в вас, а также в помощнике кормчего и вон той паре пареньков, которые стоят в сторонке с опасливым видом. Ещё несколько ваших соратников находятся на грани пробуждения. Весьма неплохой результат, если отталкиваться от вашей численности… Впрочем, Сила любит тех, кто открыт для познания мира… Кстати, если счастливчики разовьют в себе ведовской Дар, он продлит им не только жизнь, но и молодость, — заявил я.

— А моя дочь? — вскинулся Болеслав.

— Тоже ведунья. Видать, не зря вы носите столь говорящее родовое имя… — с улыбкой ответил я.

— Вот как… — протянул Болеслав Ведов, совершенно не куртуазно почесав затылок.

— У Василисы неплохие задатки целительницы и даже обнаружилась предрасположенность к пространственным чарам. Правда, слабенькая, способная проявить себя, скорее уж, в потомках… Ну и разумница она, как выяснилось, — вторил мне Баян.

— Да, дочка у меня — умница-разумница! Кто бы сомневался… — сверкнув слезинками в уголках глаз, вымолвил мужчина.

— Я в том смысле, что она в чужую голову залезть может и мышление выстроить особым образом, — не подумав, брякнул Баян.

— А-а-а… Это у неё, наверное, от тёщи. Та ещё… Кхм! — ошалело выдал в ответ на столь спорную новость его дядя.

Тут чутьё, подстёгнутое провидческим трансом, намекнуло мне на предпочтительность смены темы и деятельности, а посему, я предложил провести торг диковинками. Причём Баян шепнул дяде, мол, лучшую цену потом могут и не дать. А также о том, что его соратникам со «Стяга» дали хорошую цену за товары, кои в ином случае, купили бы по цене материалов или того дешевле. Вскоре началась импровизированная ярмарка.

Большинство обитателей барка поначалу отнеслись к торговле с большим подозрением, но я, предлагая помимо денег нечто полезное, не только рассказывал, но и зачастую показывал всё на деле. Как в случаях с теми же защитными амулетами или несколькими боевыми, которые предложил к продаже Вячеслав. Впрочем, чуть поразмыслив, я тоже предложил кое-что боевое в обмен на одно из орудий барка, рассказав заодно о каверзе с порохом. Дело пошло. Все понимали важность денег, а вещи… Их ведь тоже надо где-то хранить, а для съёма помещения нужны средства. Особенно, если корабль и впрямь выкупят.

— А зачем же вам тогда пушка, если она не боеспособна? — попытался зацепиться за противоречие всё тот же вздорный старец.

— Собираю, знаете ли, всякие диковинки, как те же часы или астрономические приборы… И пусть часы, производимые моей семьёй, как правило, превосходят большинство предлагаемых, а артефакты и подавно оставят позади астролябии или зрительные трубы, но это же вещи иных миров и культур, и ценны они именно этим! Будь у вас каменный топор каких-нибудь дикарей, я бы и его выкупил. Сие орудие напоминает мне пушку из одного примечательного для меня мира. Там подобные ей, устанавливали на иные станины и использовали для стрельбы по воздушным целям, а после стали устанавливать и на защищённые бронёй боевые самодвижущиеся повозки. На корабли их ставили гораздо реже и только на малые… Ну или пользовали в качестве всё той же воздушной обороны. Впрочем, с тех пор прошло немало десятилетий и военное искусство продвинулось в том мире далеко вперёд, — ответил я.

— А если продать её вместе со всем кораблём? — вдруг уточнил Болеслав, вызвав очередную волну недовольства у приличной части своих соратников.

— Корабль, как вы, думаю, успели заметить, у меня уже есть… Возможно, родич моей жены захочет его приобрести? — перевёл я стрелки на Вячеслава.

— Хм, зачарований на корабле нет. В морской поход в нынешнем его состоянии, я бы на нём не пошёл… Однако почерпнуть в его устройстве что-то занимательное, думаю, возможно… Опять же — диковинка. Могу дать за сей парусник цену обычного для нашего мира купеческого судна. Зачарованного. Или даже сразу обменять. Отдам сей кораблик внуку — пусть учиться на нём кораблестроению. Глядишь, не сломает, переделывая под требования нашего мира… Эх, его ведь ещё перегонять в Мраморноморск, — протянул в завершение своей речи Вячеслав, слова которого переводила пришлым Пелагея.

— Если сойдётесь в цене, могу прямо сейчас перекинуть его в вашу гавань в Мраморноморске, всего-то… за упомянутую мной пушку. Она будет хорошо смотреться в моей коллекции. Опять же, сойти на берег на юге, нынешним обитателям судна всяко предпочтительнее… Там, как ни крути, теплее! — предложил я.

— Баян, а где сейчас живёт моя дочь? — вскинулся хозяин барка.

— В Академгородке при Невской Академии, — ответил тот.

— Я всё равно собирался возвращать Баяна в Академгородок, помогу добраться и вам, если дело в этом, — предложил я.

— Да, но прежде мне потребно обратиться к соратникам с речью, — заявил мужчина.

— Пожалуйста, — махнул рукой я, рассматривая тем временем то, что стали спешно тащить на продажу остальные члены команды барка.

— Соратники… Друзья! Мы многое пережили вместе, и я прекрасно понимаю терзающие вас сомнения. Но давайте смотреть правде в глаза! Наш «Искатель» — отнюдь не торговое судно и стать для нас источником средств к существованию в новом мире он не сможет. Трюмы его малы, а водоизмещение жрёт избыточно усиленная обшивка и броня. Угля ему тоже требуется уйма. Чего уж там… Даже перезимовать на корабле мы толком не сможем, если, конечно, не спустим всё что есть на его поддержание и закупку топлива. Часть средств, вырученных за корабль, я отдам вам на обживание. Часть уйдёт на приданое моей дочери, не обеспечить будущее коей я просто не могу себе позволить. Ещё часть пойдёт на моё обустройство. Думаю, меня можно понять… Да, нам предлагают обменять его на здешнее торговое судно, однако что-то мне подсказывает, без знания здешних особенностей, мы лишь влипнем на нём какие-нибудь неприятности, подобно неразумным детям. А ведь править судном неизвестного нам устройства надо учиться! Вы все видели, сколь отличен сей мир и его жители от нашего. Слышали слова Баяна о местных чудищах, способных рвать на лоскуты стальные корабли… А ведь, наверняка, здесь и морские разбойники встречаются, и они обладают силами, кои даже не укладываются в голове! — выпалил мужчина, явно не желающий подводить своих соратников, но и не видевший смысла в бездумном риске.

— Не зная здешних порядков, соваться в море и впрямь небезопасно. Особенно, будучи беззащитными! Но найти своё место в этом мире можно! Моряки, освоив местную речь и порядки, вполне могут устроится на местные торговые суда. Без Дара и соответствующих умений попытки править здешними судами ни к чему хорошему не приведут, а выходить в море без защитных чар — значит нарываться на неприятности. Посему, даже получив местное судно, придётся учиться, а это требует средств и времени… Встречаться с местными морскими разбойничками или чудищами без своих боевых ведунов на борту, я вам точно не советую! Кормчему нашего «Стяга» очень повезло, что, пережидая на одном из островов зимнее время, мы договорились взять на борт нескольких чародеев, которым оказалось с нами по пути. Сейчас же кормчий «Стяга» старательно постигает ведовское искусство, потому как понял — без оного тут никак не обойтись, — добавил от себя к словам дяди Баян, опустив подробности, которые могли бы внушить соотечественникам слишком уж смелые надежды.

Несмотря на все аргументы, споры и взаимные увещевания продлились довольно долго. Тем не менее, им всё же настал конец и барк был продан, как и немалая часть вещей, которые его обитателям оказалось неудобно тащить с собой, не имея постоянного жилища, или, на худой конец, склада.

— Что же, приготовьтесь к переходу. Можете смотреть по сторонам сколько угодно, но не стоит бегать от борта к борту, провоцируя тем самым крен, кораблик у вас немаленький, а задевать края портальных врат мачтами не хотелось бы… — заявил я, заключив кораблик в кокон чар, приподнявший его над волнами и затянувший в здоровенные пространственные врата. Наша шхуна, ведомая Павой, проскочила в них следом.

— Это где это мы⁈ — выпалил ошеломлённый резко изменившимися видами Болеслав Ведов.

— В гавани Мраморноморска, как я и говорил. Вон причалы, а вон крепость. Советую наведаться на местный базар. Вкусить свежих фруктов после долгого плаванья во льдах и питания солониной да кашей — это ни с чем не сравнимое удовольствие, — как ни в чём ни бывало заявил я.

— В нашем мире тут располагаются владения ромеев, дядя, — пояснил Боян.

— Ик! — неожиданно выдал в ответ на это заявление тот самый склочный старец.

— Соглашусь с вами, коллега, — оторопело кивнул на это дядя Баяна.

Не желая затягивать, я подвёл барк к причалу прямо по воздуху. Сил на сей «фокус» ушла уйма, однако мне стоит временами поддерживать созданный образ, а слухи о сегодняшнем представлении поползут точно! Вот только… Помимо сдерживаемого веселья, меня терзают смутные подозрения — если уже сейчас в мир переносит всякое, то чего ждать во время пика?