Драконья Эра на Руси чародейской

Баян Казимиров

Очнувшись и даже толком ещё не открыв глаза, понял, что меня мутит. Сильно. Тело ощущалось странно, как, впрочем, и окружение. Да-а-а, первый-то раз столь яркое полное да объёмное ощущение всего меня окружающего, при закрытых-то глазах, было тогда, на «Стяге», когда нас только-только перенесло. Или всё ещё переносило? Точно не скажу — происходившее в ту пору воспринимается памятью будто в тумане. Но чувство, одолевающее сейчас очень уж схожее. Правда, на сей раз я…

Так! Подожди-ка… Меня ведь, вроде как, незадолго до отключки, собирались лечить, и не абы кто, а ажно… Дракон. Или мне померещилось? Красавицы мои, гляди-ка, прямо возле ложа прикорнули, да столь трепетно прильнув с обеих сторон ко мне, аж дух перехватило! Завоевал-таки их взаимность! Только вот поизносился чуток по ходу дел обольстительских. Хе-хе…

Хм, а ведь, если уж на то пошло, не болит у меня ничего особо. Мутит — это да. Хотя, я как-то раз слышал, мол, тяжёлые ранения, бывало, и не болят почти… Так! Прочь дурные мысли! Надо сосредоточиться на ощущениях.

Вот, к примеру, от девушек исходит какое-то особенное тепло. Всё-таки до чего же они красивые! И ведь Велеока, если я правильно понял, зарок дала. Это я её, получается… подвёл⁈ Ох, как же теперь-то?..

Тут моя зазноба зашевелилась, приподнялась, освободив мой бок от столь сладостного груза. И побежали по моему телу стремительной волной мурашки. Отлежал, вернее, меня отлежали. Правда, не в том смысле, в котором хотелось бы. Но тут все мысли разом вылетели у меня из головы похлеще пробки из бутыли игристого! Проснувшаяся красавица, прильнув ко мне грудью, запечатлела мои губы таким страстным да нежным поцелуем, каких я в жизни не пробовал! Во мне аж воспряло желание, несмотря на пока ещё оставшуюся телесную слабость. Как только у неё получилось, учитывая?..

— Возьмёшь меня в жёны? — спросила Велеока, вновь выбив меня из колеи непрошенных размышлений.

— Ага… — ошалело ответил я.

«Ага⁈ Я что, не мог выдать хоть что-нибудь… хоть немного более приличествующее⁈ Какой из меня после оного краснобай, коли так опростоволоситься умудрился⁈» — мысленно возопил я.

— И мою названную сестру? По полному обряду наших племён? — вновь уточнила она, а Агнешка тем временем тоже проснулась и, приподнявшись, уставилась на меня ну очень внимательно, особенно для едва пробудившейся. Отчего по моему телу вновь пробежали мурашки. И от взгляда, и от…

— Да… С радостью! — выдавил я, гадая не сон ли это, потому как я немного иначе представлял себе свою возможную женитьбу и предложение. А если уж совсем честно смотреть правде в глаза, то сильно так иначе, пусть и без подробностей.

А потом они меня ублажили. Вдвоём да с немалым старанием. Ну и я постарался их приласкать, преодолевая собственную… даже не вялость, а своеобразную… полусонность тела, что ли. Тела, которое, судя по всему, и впрямь, здорово так подлатали. Было стыдно за свою слабость, но я старался. Таковы уж особенности местной помолвки, когда дело доходит до обоюдного согласия! Но обо всём этом я думал как-то вскользь — меня такое безудержное счастье обуяло… Свершилось!

А потом, совершенно внезапно, на меня нахлынула бодрость, стремительно перешедшая в почти необузданную страсть. В тело разом вернулись силы, а вот рассудительность, наоборот, куда-то тишком отлучилась. И мои едва помолвленные невесты стали жёнами! Ну, почти… Ритуалы-то ещё предстоят.

Даже не подозревал, что способен вытворять в постели подобное! Да что там! Услышь я от кого описание схожих любовных подвигов, сразу бы записал рассказчика в преизрядные выдумщики да хвастуны! Может, я не про то писал?

На следующий день нас, вместе с остальными постояльцами лечебницы, переправили порталом из Исландии в Великолесье, где мы сдали черновики наскоро набросанных статей главе «Вестника Великолесья». Мысленно я уже крепился да готовился ко встрече с роднёй невест, но мои красавицы потащили меня на завершение брачных ритуалов. Оказывается, нам предоставили некое право прохождения оных без очереди, допустив к некоему резерву…

Какая ещё очередь⁈ Ритуал-то, вроде как, проводится нами самими? Или я чего-то не знаю? Как вскоре выяснилось, да — не знаю. Причём довольно-таки многое! Если не сказать похлеще…

Очередь же была на некие ложа, в которых пережидают принятие Даров друг друга. А я ведь вовсю крепился, готовясь к обращению в рыцари ночи и сопутствующим сему событию испытаниям. Читал об этом в книгохранилище Невской. Там такие страсти описывались… Жуть! От одного прочтения холодок по коже пробегает. Но оный обряд, как выяснилось, недавно сменился.

Хм, а ведь проходи я испытание по старинке, помощь со стороны, вполне вероятно, тоже бы понадобилась. Агнешка-то могла и не справиться с уходом за мной и Велеокой. И чего я, спрашивается, дивился очереди?

На деле же, меня куснули, провели кровный ритуал для Велеоки, а после нас законопатили в просто-таки огроменные чародейские ложа, дабы переждать в них преображение. Всё время брачной спячки видел весьма игривые сны с участием моих любимых женщин — вот и всё свадебное испытание. Но я бы не отступил и перед старым ритуалом!

До сих пор поражаюсь, как смог отхватить таких вот красавиц… На моей родине к их ногам склонялись бы даже сильные мира! Правда, все местные ведуньи сразили бы моих соотечественников наповал. Просто мои милые прелестницы мне дороже и краше всех прочих.

После очередного пробуждения нам устроили неожиданную лекцию, в красках и ошеломляющих подробностях описывающую последующее бытие. Рыцари ночи — потомки некоего древнего драконьего племени⁈ Вот это — да… Эдак, получается, я умудрился… Да-а-а! Преданиям про витязей нашего мира подобное даже и не снилось! Ибо народная молва оный подвиг точно бы не забыла. Тайну сию я буду хранить крепко, но даже поделись ей с роднёй, они бы мне не поверили.

Пока я осознавал да проникался, меня сверлили внимательным взглядом, а чуть погодя, к рассказанному добавили строгое внушение по поводу хранения прочих тайн да с добрым напутствием всучили чародейскую книгу с упражнениями на развитие новых граней Силы. Далее же, не мудрствуя, указали на дверь. Там на очереди были очередные молодожёны.

Вновь стал мысленно настраиваться на встречу с тестями, тишком гадая о возможном количестве тёщ. Семьи моих жён — артельщики. А у них они, зачастую, очень большие и помимо жён изобилуют наложницами. Одни будут приходиться мне тёщами, вторые — тётками жён. И какова меж ними разница?

Но мои жёны сказали, мол, положено прежде подробно обсудить грядущий разговор. В том числе и с моей роднёй. Обсудили, рассевшись на мягких лавках в небольшом закутке. У меня чуть голова кругом не пошла от всех подробностей и того, что необходимо накрепко запомнить перед разговором. А я ведь тот ещё болтун! Да и всякие мелочи подмечать горазд. Вроде бы. С некоторых пор, меня терзают некоторые сомнения по сему поводу!

— А как ваши родичи отнесутся к моему происхождению? Иногда ведь даже малость отличный облик избранника уже не на шутку смущает родню, а тут уж… — вскинулся я, осознав некоторую щекотливость своего положения.

— Не печалься раньше времени, любимый. Насядут на тебя лишь с расспросами, желая дознаться, каков ты и с кем мы связали свою жизнь, а в остальном… Ты нам подошёл, Баян, а мы — тебе. Значит, и с роднёй нашей поладить сможешь! Сродство духа — явление многогранное… Помощь нашей семье от самого Злата, опять же, многое значит! — с намёком протянула Агнешка, добавив: — А по поводу облика, посмотри-ка на себя, милый, — заявила она, сунув мне под нос своё зеркальце.

Поначалу я попросту оторопел, узрев в нём своё отражение. Позже пришло осознание. На самом деле, много всяких мыслей роилось в моей голове, но то, что я умудрился проморгать подобное, напрочь выбило меня из колеи.

Вот как⁈ Как⁈ Это же не какая-нибудь досужая мелочь. И ведь заметил я же изменения во внешности моих новоиспечённых жёнушек. Чего ж про себя-то уточнить не догадался? Ох… А дядя-то с сестрёнкой меня после всего хоть признают? Ладно чуть заострившиеся уши — их под волосами и не видать почти. А как быть с заметно удлинившимися клыками и, главное, вернувшейся юностью? В зеркале-то я, будто вчерашний школяр, едва поступивший на высшие курсы! Да и столь смазливым, в те года, вроде бы не был…

Хотя, я ведь ныне учусь на подготовительных в Невской — считай, тот же школяр. А коли учесть то обстоятельство, что изучаю я покамест лишь самые начала ведовского искусства, изучаемые местной детворой, ходящей пешком под стол, можно даже прийти к выводу, мол, омолодили меня недостаточно… Кхм! Нетушки! Прочь! Прочь подобные мысли! А то, как бы…

Свиданьице с роднёй жён случилось в итоге неожиданно — нас встретили прямо на выходе из… А как сие заведение-то зовётся? С чего это я такой невнимательный стал⁈ Хотя понятно с чего.

Ох и привалило же мне родственничков! Не, я догадывался, мол, мало не покажется, но чтобы настолько… Представления двух тестей я ожидал. Ведь мои жёны названными сестрицами являются, ну и по мужу, теперь. Знакомство аж с тремя старшими братьями моих жёнушек, и упоминание наличия ещё и младших, меня изрядно подивило. Тут же, вроде как, туговато с мужчинами? Или я что-то не так понял?

Впрочем, как выяснилось чуть позже, количество сестёр у моих благоверных, вполне соответствует местному соотношению мужчин и женщин… Причём с точки зрения Великолесья! А вот толпа тёщ меня добила. Больше десятка! Я аж ощутимо напрягся, старательно запоминая их имена, только навык хроникёра и выручил…

Ох! Сколько себя помню, дядя частенько поминал свою незабвенную тёщу. А ведь она у него была одна-одинёшенька! Чего мне-то ждать, к чему готовиться? Или просто принять свою участь?

Правда, тёщи смогли меня удивить. После знакомства и недолгой, пусть и весьма хитро построенной беседы, они дружно одобрили меня в качестве мужа своих дочерей, начав вовсю щебетать уже с ними. А вот тести да братья жён насели на меня неожиданно крепко! И то спросят, и это, а после завалят уточняющими… Право слово, вцепились хуже сыскарей!

И про то, что доверили мне дочерей с сёстрами заявили. Причём несколько раз, да так и эдак. И про то, что надо оправдать оказанное доверие подчеркнули. И про то, где, как и на что жить собираемся, выспросили… Жуть! Может, дяде моему, просто невероятно повезло, и он до сих пор не знает, кого из родни жён действительно надо бояться и какой груз его миновал?

В довершении, тести с шуринами оказались на диво непоследовательными! Если вначале они всячески упирали на мой долг как мужа, то, спустя время, начали наставлять, мол, излишне баловать жён, мне всё же не стоит… И как сие понимать⁈

А ведь мне ещё сестру и дядю с ними знакомить. Мало мне было переживаний? Эх, надо было больше упирать на изучение местных нравов! Ничегошеньки я об этом мире покамест не ведаю.

В дверь нашего дома я стучал в изрядном волнении. Добрались до Невской мы благополучно, вот только… Как меня встретит родня? В этом мире случается всякое, как тут не заподозрить чего-нибудь эдакого? Дверь открыла Василиса.

— Б-баян? — с немалой толикой сомнения в голосе выдала сестрица.

— Да, это я, Вась, — назвал я её детским прозвищем, кое сестрёнку преизрядно бесило. Зато так её именуют только самые близкие и то изредка.

— Я тебе покажу, Вась! Да ещё и на людях! — непроизвольно возмутилась она, впрочем, тем самым, однако ж, приняв меня как брата.

— Знакомься — Агнешка и Велеока. Мои жёны. Василиса — моя сестрица, — представил я их друг дружке.

— Очень приятно… Ой, заходите в дом, чего на пороге-то⁈ — засуетилась она, а с лестницы, ведущей в горницу, раздались шаги дяди — их сложно не узнать.

— Баян? — прямо сходу осведомился он.

«Может, не так уж и сильно я и изменился? Вон, и сестрёнка, и дядя сходу признали…»

И тут дядя продолжил, будто бы подслушал мои домыслы:

— Как же сильно ты изменился! Нас-то оповестили… И о ранении, и о лечении, и о последующей свадьбе. Даже упредили о некоторой смене черт и прочем, объяснив сие особенностями лечения и ранения.

— Да, — со всхлипом выдала сестра, воскликнув с надрывом: — Как же тебя угораздило-то, а⁈ Я читала, мол, при тяжёлых ранениях да глубинном исцелении, Сила временами делает эдакий скачок в своём развитии. Только вот, там упоминался куда более скромный рост! И он в немалой степени зависел от обширности и глубины восстановления и объёмов редких зелий, влитых при исцелении. А тебя в них будто бы искупали! Как же тебя приложило, если ты-ы-ы?.. — не закончив, она разревелась.

— Меня князь Злат исцелил, вот потому-то и… — попытался съехать с неудобного поворота в разговоре я.

— Знаем! Если искуснейшие из войсковых целителей не справились и позвали его, не постеснявшись отвлечь столь могучего чародея от кучи неотложных дел… А ведь он, зачастую, за такое берётся, что и слов-то подходящих не подобрать! — вновь разревелась сестрёнка.

— Баян нас спасал. Наши с ним жизни с той поры накрепко связаны, — заявила, выступив вперёд, Велеока.

— Кобелина ты, братец! Редкостный! Двоих девиц разом окрутил! Да из тех, к коим на хромой козе не подъедешь. А таким робким временами казался… Притворщик этакий! И ведь даже тяжесть испытания принятия Даров от рыцарей ночи тебя не смутила! Видать, крепко запал… Приглядывайте за ним, чтоб впредь не лез куда ни попадя. Оное для вас ныне — первое дело! — неожиданно выдала Василиса.

— Чего это робким? — возмутился было я.

— Видела я, как ты на Верку Новикову восхищённо пялился временами, но даже через меня — её подругу, не пытался делать той намёков, — заявила на это раздухарившаяся на волне чувств сестра.

— Она, конечно, дева справная, ликом пригожая да многих талантов… Но восхищаться оными лучше, скажем так, со стороны! Или в качестве эдакого друга-приятеля, — обрисовал я нынешнее своё виденье, заодно ласково приобняв жён.

— А я уж подумала, дескать, Баянушка скрывал от нас ещё одну зазнобу! Даже засобиралась познакомиться с возможным пополнением в семье. Посмотреть женским взглядом — достойна ли? А то вдруг таиться в ней какой-нибудь каверзный изъян, способный пошатнуть семейную близость? — внезапно вставила Агнешка.

— Да, без оного никак. Мы, женщины, можем узреть кое-что неприметное мужскому взору… Да и пристроить в семью младших сестёр, всяко лучше, чем кого-то со стороны! — веско вторила той Велеока, чем ввела в оторопь да смущение не только мою сестру, вновь ошеломлённо хлопающую глазами, но и изрядно огорошила дядю.

— А-а-а… Вот так — так… Сей мир не перестаёт меня удивлять, право слово! Что ни день, то — открытие. Даже и не ведаю, как бы мои подружки восприняли бы оное, услышь они наш сегодняшний разговор. Он-то и их, в некотором смысле, касается, пусть даже боком. Да какой там боком⁈ Мы же с ними покамест в девках бегаем, даже Верка-сердцеедка, — пробормотала Василиса, под ошарашенный кивок от отца.

— Эх, родные мои! Сей мир куда как более удивителен, нежели вы думаете! Жаль, что не обо всём я могу поведать даже любимой родне… По крайней мере, пока. Впрочем, постараться обернуть сие знание на ваше благо я всё одно постараюсь!

— А эта Верка-сердцеедка чьи сердца ест? Поверженных врагов или?.. Посему от неё и стоит держаться на расстоянии? — вдруг уточнила Агнешка.

— Э-э-э… Это иносказательно! Моя подруга просто славилась умением привлечь и удержать внимание мужчин, запасть им в самое сердце, томя с ответом на их томные ухаживания. Вот и… — тут же выгородила Новикову ошеломлённая сим предположением сестрёнка.

— Хм, даже и не знаю, что вызвало бы у меня большие опасения, — казалось бы и впрямь, задумавшись выдала Агнешка под согласные кивки от Велеоки, и, поймав очередную оторопь со стороны моей сестры, обе искренне расхохотались.

— Ух! Покажут они тебе ещё, братец… Так! А что это ты там говорил про некое потаённое благо? — въедливо уточнила Василиса.

— Об этом поговорим потом. Более обстоятельно да вдумчиво! А сейчас речь пойдёт о нашей новой родне. Дядя, угадай — сколько ныне тёщ у твоего племянника? — перевёл я разговор.

— Теряюсь в догадках… Давай, удиви старика, племянничек! Мне ведь и с одной было ох как непросто сладить! Я тогда ещё терялся в догадках о том, как обстоят дела у женившихся согласно древним обычаям. Желая обзавестись как можно большим числом наследников, они нередко собирали себе большой цветник…

— Ну, с матерями моих красавиц мне тоже повезло — добрые нравом, пригожие внешне, да и вообще… Родня мужеского полу и то куда строже по первой была — с ходу наказав холить да лелеять доверенных мне женщин! Правда, спустя время, они же намекнули, мол, излишне баловать жён тоже не стоит.

— Ты у нас просто хороший очень, вот им и не хочется уступать в сравнении с тобой, — хором выдали Агнешка с Велеокой тут же прижавшись с обеих сторон, а Василиса как-то больно уж лукаво на них покосилась.

— Так сколько тёщ-то? Не увиливай от ответа! — улыбнувшись уточнил дядя.

— Двенадцать! — без обиняков заявил я, припомнив, правда, что так и не уточнил о количестве тёток.

— Как подвигов… — оторопело пробормотал он.