Эволюционер из трущоб. Том 7 (СИ)

Глава 11

В детстве я работал на ферме. Старик Йоджи был тем ещё скрягой и лжецом, поэтому каждый год он обманывал своих работников. Как? Да очень просто. Сперва тянул с выплатой зарплат сколько мог. Когда на ферме начинался форменный бунт, он тяжело вздыхал, будто делает нам одолжение, и выплачивал сущие гроши, причём всегда платил мелочью.

Ребята злились, крыли старика матом и уходили с чувством, что их обманули; так оно и было. Но если проявить немного упорства и продолжить доставать Йоджи, то он даст ещё немного монет. Нет, не всю сумму, конечно же. Но на втором платеже он так доставал работников, что те плевали, сыпали проклятьями и обещали больше никогда не работать на старого ублюдка. Стоит ли говорить, что на следующий год эти же люди снова возвращались на поля Йоджи? Другой работы в округе не было.

Так вот. Большинство работников зарабатывали от силы третью часть от обещанного, но только не я. Когда старик спал, я, насвистывая песенку, брал телегу и топал к амбару с зерном. Грузил её до верху, а после катил на ближайший скотный двор, где и продавал награбленное за полцены. Одним словом, за сезон я мог заработать десяток зарплат, обещанных Йоджи.

А знаете, что самое забавное? Йоджи однажды меня поймал с телегой в руках. Вызвал ли он полицаев? Нет. Попытался ли он меня остановить или избить? Тоже нет. Старик лишь усмехнулся и, закурив, сказал:

— Хоть кто-то в этом сраном городишке решил взять судьбу в свои руки.

После этого случая старик всегда платил мне полную зарплату, в отличие от других ребят. Да и я поумерил свои аппетиты и продолжил налёты на амбар, но уже в меньших масштабах. Всё равно Йоджи так обирал местных, что даже с учётом украденного у него зерна оставался в огромном плюсе.

Он знал, что я ворую, я знал, что он знает. Мы лишь обменивались хитрыми улыбками при встрече и шли по своим делам. Хорошее было время. Сейчас же я лежал на кровати, обливаясь потом. Чёртовы доминанты гарпий меня доканали. Они были той самой мелочёвкой, которую отсыпал нам Йоджи. Паршивые доминанты — лучше, чем ничего, но хотелось большего.

Всё, что удалось выудить из тридцати семи доминант, это пронзительный вой, острые когти, нефритовый клюв, мощные крылья, длинную шею и ряд мутаций, связанных со строением внутренних органов.

Больше всего мне не понравилась мутация, делящая печень на две части. Согласно описанию, две печени должны перерабатывать кучу токсинов. Вроде здорово, но вторая печень расположилась над первой из-за чего наклоняться вправо стало затруднительно, рёбра натыкались на печень, вызывая дискомфорт.

Все полученные доминанты улетели в переработку. С их помощью я повысил навыка «Карманных Дел мастер» до третьего ранга. Теперь с его помощью я мог отправить в хранилище объект весом до тысячи килограммов. Довольно неплохо, но я всё чаще задаюсь вопросом, а на кой-чёрт мне эта доминанта? Пространственное кольцо с лихвой выполняет те же функции, причём не тратит ману.

Ладно, в магическом ряду пока есть свободные ячейки, а в случае чего, я всегда смогу отправить «Карманных Дел мастера» в переработку. Радовало то, что поглощённые доминанты смогли заполнить золотую полосу на боковине пирамиды до половины. Ещё сорок образцов ДНК, может, пятьдесят — и я получу новый модификатор. Неплохо бы взять Селекционера и усилить с его помощью ребят.

Ещё переработанных доминант хватило на поднятие ранга «Родной крови». Занятная способность, доложу я вам. На втором ранге я способен уловить присутствие кровного родственника на расстоянии аж в две сотни километров. Правда, пока я не ощущал никого, кроме Артёма.

В следующий раз подниму доминанту до третьего ранга, возможно, так удастся найти родню? Все Архаровы — толковые бойцы и могли бы сильно помочь в обороне Ленска. Правда непонятно, как их убедить присоединиться ко мне. А с другой стороны, Архаровы в Империи на птичьих правах. Если я предложу им безопасное место вдали от цивилизации, думаю, те без особых проблем согласятся на переезд.

Открыв глаза, я уставился в потолок, украшенный лепниной. На улице робко поднималось солнце, но заглядывать в окна не торопилось. Тишина… В следующее мгновение живот дико заурчал, требуя еды. Да уж. На вчерашней тренировке я позволил ребятам пару раз ранить меня, и теперь регенерация требовала от организма усиленного питания.

Пока я отлёживался после поглощения доминант, Мимо принял форму сокола и парил в ночном небе. С высоты птичьего полёта он обнаружил пять разломов, расположившихся в Кунгуре. Благо они тускло светились в темноте, и найти их было ну очень просто.

Четыре первого ранга и один четвёртого. Причём сами разломы первого ранга расположились на севере, юге, западе и востоке города; угадайте, где был разлом четвёртого ранга? Вы правы! Если провести линии между разломами первого ранга, то четвёрка находилась в точке пересечения линий. Такое ощущение, будто низшие разломы питают своей энергией более крупный.

Из пяти разломов меня интересовал лишь южный. Он расположился на разрушенном спортивном стадионе. Поблизости имелись твари, но не так много, как в центре Кунгура. Западный, восточный и северный районы города также кишели монстрами.

Юг же был намного спокойнее, так как мы частенько охотились на тварей в той стороне. Единственное, что меня смущало, так это обилие аномалий рядом со стадионом. Но думаю, мы справимся и с этой проблемой.

Сев на край кровати, я протёр глаза и услышал в коридоре робкий шепот. Закрыв глаза, я позволил эхолокации отрисовать карту. В коридоре стояли две женщины. Судя по всему, у них в руках поднос. Я тут же представил, что там пирожки с капустой, и сглотнул слюну. Натянув штаны, я подкрался к двери и резко её распахнул.

— Что тут происходит⁈ — рявкнул я, напугав двух девиц, мнущихся под дверью с подносами в руках.

Блондинка и рыженькая, взвизгнув, подпрыгнули, а подносы с угощениями полетели на пол. Ловко скользнув вперёд, я присел и поймал подносы. На одном тарелка с жареной картошкой на сале, квашеные помидоры и пара кусков хлеба. На втором — кувшин киселя и вазочка с овсяным печеньем.

— К-константин Ми-михайлович… — начала было рыженькая, но блондинка раздраженно толкнула её в бок.

— Дура. Он Михаил Константинович.

— А? Ага. Верно. Михаил Константинович, мы тут вам покушать принесли. — Она мило улыбнулась, игриво откинула волосы, обнажив шею и спросила. — Может, вам ещё что-нибудь нужно?

Осмотрев девиц, я сразу вспомнил, кем они работали. Грелками в постели Барса. Забавно, что сейчас они пришли ко мне. Эти дуры хоть понимают, что мне двенадцать лет? Да, с виду мне лет шестнадцать, может, чуть больше, но тем не менее.

— Чего-нибудь ещё? — нахмурился я, сурово осмотрев их с ног до головы. — Да, ежедневно мне потребуется завтрак в девять ноль-ноль, обед в тринадцать ноль-ноль и ужин в восемнадцать ноль-ноль. Также озаботьтесь, чтобы мои люди были сыты, а их вещи чисто выстираны. За это будете получать денежное довольствие или можете взять продуктами и вещами первой необходимости. Вопросы?

Я разговаривал с девицами, как с солдатами, из-за чего у них возник ступор. Милые улыбки пропали с лиц, уступив место озадаченности. Девушки явно привыкли раздвигать ноги, а к работе прачками судьба их не готовила. Что ж, придётся осваивать новую профессию.

— В-вопросов нет, — промямлила рыжая.

— Тогда не смею задерживать, — улыбнулся я и захлопнул дверь.

Угощения я разместил на подоконнике, чтобы жевать, наслаждаясь прекрасным видом из окна. Что там прекрасного? Ну, как же? Две девицы идут, возмущённо вскидывая руки, спорят, шепотом кричат друг на друга — видать, разочарованы, что я не поддался на их женские чары. Да и какие, к чёрту, чары? Мордашки у них милые, конечно, но вот картошка подгорела…

Вздохнув, я принялся за еду. Если есть картоху без ничего, то на вкус, конечно, та ещё мерзость: местами пришкварилась до чёрных корок, а местами вовсе недожарена. А вот вприкуску с помидором — вполне сносно. Перекусил, запил киселём и направился к ребятам. Они как раз расположились на первом этаже управы.

Больше всех обрадовался Артём. Он так был рад меня видеть, что с ходу заявил:

— Козёл. Решил и меня втянуть в ваш клуб падальщиков? — возмущённо спросил он, открыв дверь.

— Да, будем расширять спектр твоих вкусовых предпочтений, — улыбнулся я. — Собирайся. Через час отправляемся в разлом.

— Может, стоит на зачистку отправить гвардейцев? У них опыта побольше, чем у нас, — пробубнил Артём, натягивая свитер.

— Да, они настолько опытны, что практически в каждой вылазке кого-то теряли. У нас и так людей с гулькин нос. Если потеряем оставшихся…

— То Ленску конец. Понял, принял, — кивнул Прохоров, взял куртку и вышел в коридор.

— Никто, кроме нас, — заключил я и постучал в следующую дверь.

Спустя двадцать минут мы спустились в подвал под отелем, где расположился арсенал. Спускаясь по скрипучим ступеням, я услышал торопливые шаги за спиной. Это был Семёныч.

— Константиныч, вы чё там? За железяками пришли? — спросил дед, расталкивая ребят.

— Ага. А ты куда ломишься? Арсенал только для силовых структур, так сказать, — серьёзно сказал я, остановив старика.

— Деловая колбаса, — хмыкнул дед. — Чё я там не видал-то? Тож мне арсенал. Ты лучше вот сюда погляди. — Широко улыбнувшись, он продемонстрировал вставные зубы, сбросил с плеча ремень и протянул мне одноствольное ружьё.

В цевьё и рукоять ружья инкрустированы Слёзы Мироздания, от которых в сторону ствола идут десятки тонких изгибающихся линий. Линии тускло светились белым и медленно пульсировали. Ружьё Семёныч протянул мне, а после достал из кармана пару патронов, в которых вместо пули была вставлена Слеза Мироздания. На гильзе также имелись вырезанные силовые линии.

— Ты это за ночь сделал, что ли? — удивился я.

— Да ты чё? Какая ночь? Сутки кочевряжился. Еле успел. Слыхал, что вы в разлом собрались, вот думал, как раз подгадаю моментик, да презентую опытный образец, так сказать. Ежели понравится, готов на поток поставить производство — за звонкую монету, само собой. — Семёныч шмыгнул носом и зыркнул на ребят, которые совершенно не понимали, что именно попало мне в руки.

— Спасибо. Протестируем, — кивнул я. — Если что-то потребуется, обратись к Барбоскину, он выдаст.

— Та мне чё, много надо, что ль? Чтоб жратва была, курево, да постояльцы. Если с жильцами поможешь, то будет вообще шик. Агась?

— Агась, — улыбнулся я и кивнул. — То есть я могу тебе за работу ряпчиками не платить?

— С хрена ли? — удивился дед. — Работа сделана, надобно позолотить ручку-то. А то, сам понимаешь, на сухую оно и работается паршиво.

— Так ты ж и не просыхаешь, — хохотнул Леший. — Я видел, у тебя на чердаке самогонный аппарат днём и ночью трудится.

— Много ты понимаешь, — обиделся Семёныч. — То натур продукт! Для здоровья! Чтоб суставы не ломило и душа не болела. Короче, нос свой не суй туда, а то откушу. Понял? — клацнув зубами, припугнул Лешего дед, но тот лишь сильнее развеселился.

— Да понял, понял. Кстати, самогон-то неплох, — серьёзно сказал Леший и понял, что мы осуждающе пялимся на него. — Да всего один глоточек, ради интереса!

— Алкаш малолетний, — заключил Семёныч.

— С какого это я алкаш?

— А с такого. Только алкашня в одно лицо пьёт. Захочешь ещё продегустировать, меня зови. Компанию составлю, — улыбнулся Семёныч и подмигнул Лёхе.

— Так, ты тут мне бойцов не спаивай. За ружьё спасибо, а про самогон чтоб я больше не слышал. Лечись им в одну душу.

Сказав это, я вспомнил про ещё одного любителя натур продукта. Думаю, Петрович с радостью принял бы участие в дегустации самогона, но у него испытательный период ещё не прошел. Как смогу ему полностью доверять, так и получит свободу со всеми вытекающими в стакан горюче-смазочными материалами.

— Ды понял я, понял. Не шуми, — сложил руки на груди Семёныч. — Кстати, Лика вчерась за вами наблюдала в окошко-то. Дюж переживала, что тебе, Константиныч, бошку отстрелють. А когда в брюхо ножичком пырнули, так она и вовсе чуть в обморок не бахнулась. Хе-хе. Впечатлительная девка. Кстати, а эт что за фокус такой был? Научишь? А то у меня ноготь на пальце загноился, я б с радостью тоже оздоровился.

Дед закончил свою тираду и уставился на меня. То, что Лика переживала, я уже понял. Но не понял, всерьёз ли Семёныч верит в то, что я обучен некому фокусу, который поможет исцелить любую рану? Умей я подобное, то стал бы народным целителем. Катался бы по городам и весям, исцеляя всех вокруг. От этого было бы куда больше проку, чем от моих потуг остановить войны. По крайней мере, на первых парах.

— Зелёнкой помажь, и всё пройдёт. На худой конец, самогона бахни, — предложил я, продолжив спускаться вниз по лестнице.

— Хе-хе. Пожалуй, так и поступлю. Любой день лучше начинать слегка поддатым, — заявил Семёныч и бодрым шагом побежал наверх.

Оказавшись в арсенале, я уважительно покачал головой. А Барбоскин педант. Бронежилеты лежат на одном стеллаже, разгрузки на другом, оружие аккуратно сложено в коробки и обёрнуто масляной бумагой, патроны хранятся в цинках. Гранаты лежат отдельно с извлечённым взрывателем.

Мечи, ножи, топоры — расположились в дальнем углу на проржавевшем стеллаже, правда их он бережно уложил на серую ткань, пропитанную маслом, видать, чтобы сталь не соприкасалась с ржавчиной. Посмотрев на ребят, я понял, что они пялятся не на прелести арсенала, а на ружьё, которое мне вручил Семёныч.

— Это что за фонарик такой? — с интересом спросил Макар.

— Экспериментальный образец. Семёныч обещал, что убойная сила — как у гаубицы. Правда, ружьё одноразовое. Пальнул и выбросил.

— Понятно, — задумчиво протянул Макар и добавил. — Если ты не против, я из этой штуки стрелять не буду. В отличие от тебя, у меня новые пальцы не вырастут.

— Не переживай насчёт пальцев. Семёныч сказал, что если ружьишко взорвётся, то руки оторвёт по самую жопу. Одним словом, потеря пальцев была бы настоящим подарком, — улыбнулся я, заметив, как Макар сделал полшага назад.

— Значит, к этой пакости я точно не притронусь, — заявил он и направился к стеллажу со снайперскими винтовками.

— Эх, ты, — хмыкнул Серый и взял ружьё у меня из рук. — Значит, придётся мне из него шмальнуть. — Расплывшись в улыбке, Сергей направил ружьё на Макара, и тот тут же спрятался за стеллаж с бронежилетами.

— Опусти пушку! Серёга! — взвизгнул Макар, и мы покатились со смеху. — Чё вы ржёте? Серый! Скотина! Я тебе её в задницу затолкаю по самую рукоять!

— Хы-хы. Грозное оружие. Одним своим видом страх нагоняет, — оценил Серёга, возвращая мне ружьё.

— Не только страх нагоняет, а ещё и злой дух выгоняет. Чувствуете, как завоняло? — Артём наигранно принюхался. — Макар, ты, что ли, в штаны наложил?

— Шутники хреновы, — буркнул Макар, выходя из укрытия. Он стряхнул с рукава пыль и зло добавил. — Когда вас в следующий раз твари прижмут, подумаю, стоит ли прикрывать таких весельчаков?

— Ой, Макар, нашел, чем напугать, — отмахнулся Сергей. — Вот если бы ты мне стекловаты в одеяло напихал, тогда была бы беда. А твари — это что? Плюнуть, да растереть.

— Хорош зубоскалить. Повеселимся, когда запас кристаллов сделаем. Макар, бери снайперскую винтовку и пару гранат. Серый, Артём, напомните, как у вас со стрельбой? — спросил я, посмотрев на ребят.

— Я стрелок уровня «Леший». Вплотную высажу в противника весь рожок, если враг на расстоянии в метр, и то промахнусь, — развеселившись, схохмил Серый.

— Да иди ты. Если бы не я… — начал было Лёха и осёкся, поняв, что из-за него мы в лабиринт шипастого и попали.

— Если бы не ты, баран, то мы бы были восьмилетками, — пристыдил его Макар. — А теперь по ночам срам какой-то снится… — Наш азиат внезапно замолчал, а щёки его покраснели.

— У меня по стрельбе пять с плюсом было. До Макара далеко, конечно, но кое-чего могу, — похвалился Артём.

— Тогда план такой. Серый с Лешим берут дробовики, помповые. Заряжать исключительно картечью. Вон те коробки, красные. — Я ткнул пальцем в сторону стеллажа с патронами. — Артём, берёшь автомат. Подберите себе разгрузочные жилеты, затяните лямки так, чтобы ничего не звенело и не бряцало. Перед выходом захватим тушенки на три дня, так как неизвестно, сколько времени займёт зачистка разлома. Вопросы?

— У меня есть один, — подал голос Прохоров, вскинув руку вверх, будто мы сейчас находились на уроке. — Обязательно вещать с такой серьёзной мордой?

— Садись, два, — ответил я, расплывшись в улыбке. — Пафос наше всё. Вы должны проникнуться важностью момента! Сейчас весь Ленск зависит от того, вернёмся мы из разлома или нет, — попытался я толкнуть речь, но смешок то и дело прорывался. — Да ну вас. Такой настрой сбили. — Я махнул рукой и пошел выбирать оружие себе по душе. — Берите столько барахла, сколько сможете унести.

Я отправил в хранилище ружьё, изготовленное Семёнычем, а патроны спрятал в карман. Прогулялся между стеллажей, осматривая довольно обширный арсенал. Куча потёртого вооружения, которое регулярно использовали. Нашелся даже автомат с дулом, загнутым под сорок пять градусов. Интересно, кто умудрился его так погнуть? Ого! А ты кто такой? Иди сюда, родной!

На верхней полке стеллажа лежал пулемёт. Огромная дура весом под двадцать килограммов, снизу которой крепился цинк с патронами. В снаряженном состоянии он весил около тридцати килограммов, а лента вмещала сотню патронов. Таким пулемётом можно птероса одной очередью пополам перерубить. Патроны длиной чуть больше ладони. Вот это моща! Беру.

Пулемёт отправился в хранилище, а компанию ему составили три цинка с заряженными пулемётными лентами. Сделав всего шаг вправо, я вздохнул:

— Ну что вы со мной делаете? Я ведь обожаю кругляши. Слёзы Мироздания, монеты, гранаты.

Улыбаясь, я взял с полки пять гранат и бережно вкрутил в них взрыватели. От греха подальше, убрал гранаты в хранилище. Рации тоже пригодятся. Одной штуки за глаза. Хммм… Нет. Пожалуй, возьму две. Заметив, как агрессивно я затариваюсь, ребята спросили.

— Мих, мы не на войну, случайно, собираемся? А то, мож, нам с собой взять ручной гранатомёт? — Макар улыбнулся и указал на стальную трубу, стоящую у стены. — Э! Ты куда? Да я ж пошутил!

— А я нет. — Ответив, прикоснулся к одноразовому гранатомёту и его тоже отправил в хранилище.

Логика моя была проста! В разломе мы можем встретить кого угодно. И этого кого угодно нужно ещё как-то убить. А значит, оружие лишним не будет. Тем более, что большую его часть я понесу в хранилище. Не потребуется? Ну и отлично, всё вернём обратно.

Подготовка заняла целый час. Нет, оружие-то быстро выбрали, а вот снаряжали подсумки, подгоняли разгрузки и ружейные ремни — целую вечность. Сложнее всего было сделать так, чтобы это барахло не гремело. Но мы справились.

Леший с Серым взяли по помповому ружью на восемь патронов каждое. Из таких можно стрелять, даже не целясь. Картечь сама найдёт жертву на близкой дистанции. Для дальних расстояний у нас есть Макар с автоматической снайперской винтовкой на десять патронов.

Среднюю дистанцию возьмём мы с Артёмом. Он с автоматом, я с пулемётом. Да, пулемёт и для дальней дистанции подойдёт, но сомневаюсь, что без сошек я смогу попасть в цель, находящуюся дальше сотни метров. К тому же, разломы обычно ограничены по площади. Вряд ли мы попадём в бескрайние поля, где придётся стрелять на две или три сотни метров вдаль.

Покинув арсенал, я запер дверь и повёл ребят в кабак «Пьяный козёл». Нужно бахнуть на посошок. Сами понимаете, традиции и всё такое. Нет, вы серьёзно поверили в эту чушь? Конечно, никто из нас пить не будет. Просто у владельца заведения был склад, в котором Барс хранил запасы тушняка, туда мы и идём.

У входа в кабак нас уже ждал Барбоскин. Кустистые брови нахмурены, дымит папиросой, которую, судя по аромату, стрельнул у Петровича. Но что-то в нём неуловимо изменилось.

Точно! Наш старлей подстриг бороду. До этого была неопрятная лопата, торчащая во все стороны, а сейчас — гляди-ка. Подровнял волоски, да и укоротил её вполовину. И зачем он это с собой сотворил? Порядку ради или любовного интереса для? Кстати, может, он позарился на двух утренних кормилиц? А если да, то кто ему приглянулся? Рыженькая или блондинка?

— Михаил Константинович, слышал, вы собираетесь в разлом, — пробасил Барбоскин, спрятав сигарету в кулаке.

Так делают, чтобы старший не увидел и не прописал целебных лещей. Вряд ли Барбоскин опасался, что я дам ему по шее, видать, просто привычка.

— Да, Тимофей Евстафьевич. Сейчас возьмём тушенки и отправимся в сторону Кунгура. Там пять разломов, будем чистить единичку, — проинформировал я Барбоскина и заметил недовольство на его лице. — Не переживай. Мы уже бывали в разломах. Справимся. Хорошо, что ты так рано встал. Я как раз хотел тебя предупредить, что нас не будет пару дней.

— Михаил Константинович, я иду с вами, — безапелляционно заявил Барбоскин.

— Отставить. Ты, Тимофей Евстафьевич, останешься в Ленске и будешь отвечать за оборону села, а также за охрану пленных головорезов, — стальным тоном отрезал я.

— Тогда отправлю с вами Бориса, он толковый малый…

— Толковый и чертовски пригодится здесь, а не в Кунгуре. Мы идём впятером, и это не обсуждается.

Я был настроен решительно, а вот ребята явно не отказались бы прихватить с собой хотя бы пару гвардейцев. Но на это я пойтить не могу! Для обороны Ленска людей и так недостаточно.

— Тогда Иван довезёт вас до Кунгура на вездеходе. Как только закончите зачистку, сообщите по рации, и мы вас заберём, — настоял старлей.

Я вздохнул, смерил взглядом Барбоскина и понял, что он прав. В разлом заходить нужно полным сил, а пока мы двадцать километров пройдём на лыжах, выдохнемся, как пить дать. Да и на обратном пути я бы не отказался от транспорта. Погрузим трофеи, если будут раненые, то оперативно доставим их в лазарет. Хорошее предложение. Дельное.

— Тимофей Евстафьевич, от транспорта не откажемся. Пусть подъезжает к кабаку.

— Принял. Сейчас сделаем, — улыбнулся Барбоскин и вытащил рацию из кармана ватника.

Пока старлей раздавал указания, мы проникли на склад кабака и оказалось, что тушенки, как таковой, там и нет. Только ИРП — Индивидуальный Рацион Питания. Так называемый «сухпаёк». Взяли по две коробки и затолкали в рюкзаки.

За грабежом склада нас застал бармен. Он принёс нам двухлитровый термос чая и насыпал в пакет печенюх. В этот момент мы почувствовали себя героями! Ну, а как иначе? Мы его не просили, а он от чистого сердца принёс подарок. Спасителям Ленска, так сказать. Стоя в кабаке, я услышал приближающийся рёв мотора. Попрощался с барменом и отправился на выход.

Проходя через банкетный зал, заметил, что дыру в крыше уже заделали, причём основательно. О том, что крышу пробил птерос, напоминало лишь пятно не до конца высохшей шпатлёвки. Хммм… Видать, наши уголовники не только убивать да грабить умеют, но ещё и мирным профессиям обучены. Это хорошо.

Выйдя на свежий воздух, я наткнулся на ревущего монстра. Это был не вездеход, а БТР. Мягко говоря, я обалдел. Я обследовал почти весь Ленск и не встречал подобной техники. Грузовики? Да. Легковушки? Пара сгнивших корыт имелась. Вездеходы? Довольно много. БТР? Ни одного! Интересно, где Барс его прятал?

— Такси заказывали? — спросил улыбающийся Иван, открыв боковую дверь бронетранспортера.

— Заказывали, — радостно сказал я и запрыгнул внутрь бронированного чудовища. — Где ты откопал эту махину?

— О-о-о! Это целая исторя! Располагайтесь, щас всё расскажу. — Иван перебрался на водительское сиденье, дождался, пока ребята рассядутся и закроют дверь, а после трижды ударил кулаком по крыше. — Ну что? Поехали потихонечку!

Взревев, БТР сорвался с места и понёс нас вглубь заснеженной пустоши.